Текст книги "Кодекс Оборотня 2 (СИ)"

Автор книги: Эрик Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Руари, – жалобно выдохнула она.

– Наверху есть спальня для гостей, – ворчливо напомнил Сид, отвернувшись от нас.

– Пойдем ко мне…

– Чуть позже, – Я потащил Джил наверх, осознав, что жутко по ней соскучился.

В неоновом свете стремительные тельца рыб становились яркими волшебными всполохами. Они то исчезали в глубине аквариума, в зарослях водорослей, в темных гротах, сложенных из ракушек и морской гальки, то снова вырывались в водный простор. Джил задумчиво смотрела на аквариум, подперев подбородок ладонями. Длинные рыжие волосы, скрученные в упругие пружинки, укрывали обнаженные плечи и спину. В полутемной комнате ее кожа приобрела неоновый оттенок.

– Ты мне не говорил, откуда он у тебя, – сказала она.

– От гнома достался, а рыбок соседи подарили.

– Соседи? – Джил с недоверием повернулась ко мне. – А они знали, кто ты?

– Знали. И знали, что мне нравятся аквариумные рыбки.

– Никогда бы не подумала, что такое возможно, – Джил чуть улыбнулась. – Мне они тоже нравятся, Руари. Спасибо.

Она потянулась за маленьким радиоприемником, который лежал на полу у кровати и который несколько часов назад ей подарил Сид, когда мы уходили из «Кейт Райанз». Включила радио, нашла ТиппФМ, из динамиков тихо запела Шена О’Коннор.

– Сид обожает радио.

– Да, он мне рассказал. Я ему ответила, что у него очень красивый радиоприемник.

– Он его использовал для интерьера, хотя приемник вполне рабочий.

– Надеюсь, это не какой-нибудь жутко дорогой раритет.

Я пожал плечами. Потом улегся рядом с Джил, провел рукой по спине девушки, сметая с нее волосы-пружинки. Моя ладонь скользнула меж ее бедер, переместилась на низ живота, притягивая к себе. Я целовал ее шею, спину, замечая на коже россыпь мелких синяков. Я чувствовал, что Джил устала, но не мог остановиться.

– Руари! – с легким упреком выдохнула она.

Через некоторое время я развернул ее к себе, целовал припухшие губы, потом торчащие, как две вершины Комерагских гор, груди. С губ ее сорвались стоны. Она сжимала ноги, чтобы чуть притормозить меня. Я знал, что, когда распалялся, невольно делал ей больно. Но Джил терпела, и, даже когда все кончилось, не позволила мне отстраниться, обхватив мои бедра ногами, словно боясь показать, что ей временами было не очень приятно. В подобные моменты я испытывал прилив нежности и мне хотелось заниматься с ней любовью бесконечно. Мы некоторое время лежали, разгоряченные, переводя дыхание.

– Люблю тебя, – прошептала Джил.

И тут я наконец заметил некоторую напряженность. А слова прозвучали так, будто она извинялась.

– Что-то не так? – спросил я.

Джил промолчала, словно не решаясь сказать, потом попыталась высвободиться, но я не выпустил ее.

– Что случилось?

– Мне иногда кажется, что ты занят только своими делами.

– Это не так. Просто сейчас навалилось много всего.

Но Джил обиженно поджала губы.

– Ты пропадаешь на неделю, иногда на две. Все мои друзья уехали в Дублин учиться дальше.

– Это какие друзья? – удивился я.

– Ты опять будешь ревновать?

– Что? Ты про Брайана и Ардана?

– Они собираются уезжать, да.

– Брайан мне ничего не говорил, – я нахмурился, глядя на нее и ожидая продолжения.

– Кроме того, у меня появилось три подруги – уже полгода как, но ты же этим не интересовался.

– И они тоже едут в Дублин?

– Уже уехали.

– Ну и что ты предлагаешь? Я не могу покинуть Клонмел больше чем на один день. К тому же это обычное дело – после выпускного всегда все разъезжаются.

Ей наконец удалось вывернуться и ускользнуть от меня. Из глаз Джил уже вовсю капали слезы. Резкий поворот в ее настроении поставил меня в тупик.

– Джил, чего ты хочешь?

– Нормальной жизни! Ты не представляешь, сколько мест жительства мы поменяли! Почти каждую неделю мы останавливались в новом городе. Я не с кем не общалась – такое жуткое одиночество! И вот, когда у меня кто-то появился, с кем я могу общаться, гулять, говорить по душам, – все опять рушится!

Я, нахмурившись, поднялся, глядя на нее с непониманием и не представляя, с кем она могла говорить по душам и каких пределов достигала эта откровенность.

– Ты все это обрела здесь, в Клонмеле. И сама теперь хочешь уехать отсюда? Ты ничего не забываешь?

– Если ты опять о том, что я твоя должница…

– Говорю о твоем чертовом папаше! – разозлился я. – Я попросил магов поставить хоть какую-то защиту на ваш дом, на твою мать, брата и на тебя саму. Как и моя защита – это действует только в Клонмеле! А ты хочешь уехать из города ради веселого времяпровождения с подружками? О чем ты вообще думаешь, Джил⁈

Она молча всхлипывала. Я подошел к ней, хотел обнять, но она отшатнулась.

– Неужели нельзя потерпеть несколько месяцев? – возмутился я. – Подождать, когда опасность минует?

– Я боюсь, что у меня не будет времени. Отпусти меня.

Она посмотрела на меня заплаканными глазами. Я стоял, опешив от ее слов.

– Что это значит? Ты мне не доверяешь? Ты хочешь расстаться? Что?

– Я хочу уехать. У меня есть несколько месяцев до конца дарованного мне года… Побыть в большом городе, пообщаться с подругами, пожить студенческой жизнью хотя бы немного. К Самайну я вернусь…

Смятение, вызванное ее словами, сменила ярость.

– Несколько месяцев⁈ Ты сейчас упрекала, что я не появлялся несколько дней, а сама готова не видеться несколько месяцев⁈ Какого черта⁈

Джил попятилась от меня.

– Руари, пожалуйста… Если все получится, мы будем вместе навсегда. Но лучше проверить чувства.

– Что⁈ – Я припер ее к стенке. – Что ты вообще знаешь обо мне и моих чувствах⁈ Ничего! Ты – паршивая лгунья! Залезла ко мне в постель, а теперь говоришь о какой-то херовой проверке⁈

Дальше я уже выражался нецензурно. У Джил глаза полезли на лоб от моих слов. Выплеснув ярость, я поднял свою одежду, надел брюки, а с остальным направился вон. На пороге обернулся, чтобы зло бросить напоследок:

– Пошла ты! Катись куда хочешь, на все четыре стороны. Только знай, что, если ты изменишь мне, я тебя убью!

Я сбежал по лестнице, хлопнул дверью. Если мать Джил и слышала нашу ссору, то из своей комнаты не вышла. Я медленно побрел по предутренней Гленалими-драйв. Злость отступала, оставляя в душе боль и опустошение. По щекам скатились капли начинающегося дождя, странно, что не слезы, потому что от произошедшего мне хотелось выть. Я пришел домой, упал на постель и закрыл глаза. В голове проносились сонмы вопросов, на которые у меня не было ответа. И когда я, измученный, наконец задремал, зазвонил мобильный.

– Руари, у нас остался незаконченный разговор, – сообщил мне Фалви. – Живо в Управление!

Глава 7

До дома я добрался почти через сутки. Забрался в постель и укрылся одеялом с головой, пытаясь согреться, и мгновенно провалился в сон. Утром меня снова разбудил звонок. И я подумал, что надо выбросить к чертям телефон, чтобы меня никто не доставал. Я глянул на экран, нажал зеленую кнопку.

– Если это что-то несрочное…

– Руари, надо встретиться, – произнес Брайан. – Есть одна проблема… Ты спишь еще, что ли?

– Угу.

– Слушай, это серьезно и срочно. Ждем тебя на пустыре за вокзалом.

Я еще несколько секунд слушал гудки в телефоне, пытаясь проснуться. На пустыре? Срочно? Я сел в постели. Комната слегка кружилась. Выругавшись, я поплелся в ванную, споткнулся о пустую бутылку, покатившуюся с грохотом по полу, сунул голову под струю холодной воды. Потом подумал, что этого делать не стоило.

Ощущение теплоты и расслабленности после сна ушло. Зато вернулся озноб. Я вычистил зубы, глянул в зеркале на темные круги под глазами и подумал, что еще ничего, учитывая, что я лег спать только два часа назад, а до этого половину суток носился по промозглым полям. И, если бы в голосе Брайана не было тревоги, соответствующей «серьезно и срочно», я бы послал его куда подальше и остался бы отсыпаться.

Клонмел утопал в густом тумане. Даже у нас, на всхолмье Прайор-Парка словно разлили молоко. Я пошел еще выше по Прайорк-Парк-роад, перешел по мосту. Подо мной прошумел утренний поезд до Корка и растворился в белых дымных вихрях.

Ежась, я нырнул в прореху среди деревьев. В центре пустыря стояло пять разного роста теней. Брайан и Ардан – самые высокие, Кас пониже, Иган и Олил отставали почти на голову, но и были младше остальных на год. И Нолан – все такой же низкий и тощий, как шестиклассник, хотя и наш с Брайаном ровесник.

– Руари? – спросил Брайан.

– Привет, – я вынырнул из тумана и закашлялся. – Черт, нельзя было у Сида, например, встретиться?

Я подул на замерзшие пальцы и, дрожа, сунул руки в карманы.

– Ты болеешь? – нахмурился Брайан.

– Наверное, – я разозлился. – Ты меня сюда вытащил, чтобы о здоровье справляться? Что случилось?

– Тебе Кас расскажет.

Брайан, все так же хмурясь, отступил. Я перевел взгляд на Каса. Того, судя по виду, распирало от желания сообщить новость.

– Я знаю, кто «крыса»! – выдал он.

Я удивленно хлопнул глазами, словно только что проснулся. Не дождавшись от меня ответа, Кас продолжил:

– Вчера мы с отцом были в Уотерфорде. Знаешь, кого я там видел, Руари? Твоего куратора Фалви, его уотерфордского коллегу и… тебя! Я видел, как Фалви передавал пойманное магическое существо, одобрительно хлопал тебя по плечу и расхваливал перед коллегой. Так что не рассказывай нам, как ты ненавидишь Фалви. Вы с ним, похоже, лучшие друзья! Если не сказать больше!

Я несколько секунд молчал. На меня в напряжении смотрели шесть пар глаз.

– А твой отец, что? Не видел? – поинтересовался я.

– Ты что, думаешь, мне не поверят⁈ – взбеленился Кас.

– И ты ему не сказал? Дурак ты, Кас.

Я достал из кармана мобильный.

– Ты что делаешь? – насторожился Ардан.

– Мне позвонить надо.

– Ты за кого нас принимаешь⁈ – Кас схватил ружье, которое перепуганный Олил прятал за спиной, и направил на меня. – Убери телефон!

– Полегче! А то я тоже могу рассердиться, – я посмотрел на Брайана. – Брай, будь добр, набери своего отца и включи громкую связь.

Парни с недоумением переглянулись. Брайан достал телефон.

– Пап, с тобой Руари хочет поговорить.

– Мистер О’Шэннон, приходите на пустырь за вокзалом. И поживее.

– Что случилось, Руари?

– Он «крыса», мистер О’Шэннон! – завопил Кас.

– У Каса ваше ружье, Энгус, и он собирается из него стрелять.

Отец Брайана пару секунд молчал.

– Так, мальчики. Ничего не делайте, пока я не приду! Руари, никого не трогай!

– Разумеется.

Парни изумленно переглядывались. Пока Каса не осенило:

– Они заодно! Брайан, твой отец предатель!

Ружье мотнулось в сторону Брайана, глаза которого разве что на лоб не полезли. Я сделал молниеносный шаг вперед и аккуратно ударил Каса в челюсть, одновременно вырывая у него ружье. Он рухнул на укутанную туманом мокрую траву и не поднялся.

– Еще застрелишь кого-нибудь вместо меня, – я разрядил ружье.

На ладонь упали два патрона. Я бросил их в карман брюк и достал свой мобильный. Обвел парней взглядом.

– Ну что? Кто хочет стать следующим? В смысле – чьим родителям звонить? А, вот Каса и позвоню.

Я пнул носком ботинка ему в ребра. Он застонал. Сел. На скуле у него расплывался кровоподтек.

– Доброе утро, мистер Кэрвал! Если вы вчера были в Уотерфорде вместе с Касом, то как вышло, что он меня там видел с Фалви, а вы нет?

– Что случилось, Руари? Он узнал???

– Он уже всем парням рассказал, а с вами решил не делиться. Мы на пустыре за вокзалом. Присоединяйтесь к нашему празднику правдолюбов.

Парни смотрели на меня, вытаращив глаза. Больше я позвонить никому не успел – на пустырь пришли Энгус О’Шэннон и Брессалан О’Келли. Я вернул Энгусу ружье. Следом подошли отец Каса, Дэрг Кэрвал, и еще трое магов. О’Шэннон, похоже, обзвонил всех. Дэрг взял Каса за подбородок, осматривая пунцовую скулу.

– Это он не в меня, он в Брайана собирался стрелять. Вы бы за ним получше приглядывали, мистер Кэрвал. А то в прошлый раз он чуть Нолана не порезал. Ножом.

– Что⁈ – Брессалан обвел взглядом меня, Нолана и Каса.

– В общем, разгребайте это дерьмо без меня. Я домой.

– Руари, ты порядке? – О’Шэннон внимательно на меня смотрел.

– Если не считать, что я болею, то да.

– Что можно рассказать?

– Да что хотите. Всё. Они уже не маленькие.

Дома я проспал до самого вечера, пришел к Сиду. Посмотрев на меня, он налил полный стакан «Феникса» и шепнул несколько слов Каре. Она притащила шерстяной шарф, замотала мне шею, а потом поднесла к губам ложку, в которой налила сироп горного тимьяна.

– Давай, Руари!

Я послушно выпил приторное лекарство и сморщился от отвращения.

– Иногда у меня ощущение, что ты сирота, – заметил Сид. – Родители совсем тобой не интересуются?

– Просто я им давно сказал не лезть ко мне и не трогать. Отец, правда, иногда пытается. Но мать давно забросила.

Кара посмотрела на Сида, тот только пожал плечами.

– Можно? – спросила Кара и положила ладонь мне на лоб. – Ты температуру мерил?

– Нет. У нас она все равно не такая, как у людей.

Сид хмыкнул, а потом, не сдержавшись, засмеялся.

– Что такое?

– Прости, мне пришла дурацкая мысль вызвать для тебя ветеринара.

– Очень смешно… – я закашлялся, потом, набрав в рот весь виски, закинул голову, медленно глотая.

Внутри все словно обожгло огнем, зато неприятный озноб тут же исчез. Сид завороженно следил за тем, как я выпил «Феникс».

– Клянусь, такой трюк никто не повторит. Секунд десять – один глоток!

Я положил голову на стойку, закрыл глаза и почти отключился.

– Есть что-нибудь будешь? – Сид потряс меня за плечо.

– Буду. Что-нибудь.

– Кара, принеси стью. О, к тебе, похоже, гости.

– Сколько? – спросил я, не оборачиваясь.

– Шестеро.

– Надо же.

– Привет, Руари, – негромко произнес Брайан, осторожно опускаясь на соседний стул за стойкой.

Я молча посмотрел на него, потом повернул голову к остальным.

– Мы пришли извиниться.

– Сами додумались или родители сказали? – хрипло поинтересовался я. – Сид, налей еще.

Сид наполнил стакан. Я выпрямился, потянулся, хрустнув суставами так, что они вздрогнули. Потом повторил трюк с «Фениксом», облизнул губы, плотоядно смотря на них. Парни попятились, но я успел сграбастать Нолана.

– Я тебе говорил, что ты вкусно пахнешь?

Нолан с воплем вырвался и побежал вслед за остальными. Я хрипло смеялся. И вдруг понял, что Брайан остался. Он так и сидел на стуле, нервно крутя в руках пачку сигарет.

– Я знаю, что у тебя дурацкие шутки, Ри, – произнес он и глянул на застывшего с кривой усмешкой Сида.

– Гораздо хуже, когда он не шутит, Брайан, – заметил Сид и положил на барную стойку зажигалку.

Брайан зажег сигарету. Протянул пачку мне, но в этот момент Кара принесла стью.

– Спасибо, миссис Брок.

– Мы спать, Руари. Закроешь потом? – Сид хлопнул меня по плечу. – Выздоравливай.

Я кивнул, посмотрел на Брайана. Пальцы, которыми он держал сигарету, едва заметно дрожали.

– Считаешь?

– Что? – не понял Брайан.

– Через сколько секунд они поймут, что ты остался здесь.

Я успел проглотить еще четыре ложки стью, когда в паб осторожно заглянул Ардан, а потом молча, втянув голову в плечи, направился к нам. За ним потянулись остальные.

– Вы как дети, которых запугали сказками, – заметил я, ткнув в них ложкой. – Чему вас только учат в вашей магической академии?

– Но ведь… – попытался возразить Ардан.

– Вернемся к тому, зачем вы пришли, – оборвал я. – Мне не нужны ваши извинения. Мне даже не нужны извинения от Каса. Это перед вами он должен извиняться. Потому что, вместо того чтобы всё рассказать опытному магу – своему отцу, он решил рассказать приятелям и изобразить героя. Кстати, это ко всем относится. Герои хреновы! Так вот. Если бы я был настоящей «крысой», я бы вас всех убил. За две секунды, а вы бы даже вздохнуть не успели.

– У нас было ружье… – едва слышно выдавил из себя Кас.

– Вот именно – было. Вас плохо учили в академии? Забыли, что оборотни физически более сильные? Дуну на тебя, Касси, и ты вылетишь вон в ту дверь.

На лице Каса отразилась досада, когда я напомнил ему, как легко отобрал у него ружье.

– Нам сказали, что ты получил истинную лунную силу, – осторожно произнес Ардан. – И что это сделало тебя главой рода… Должны ли мы теперь как-то по-другому к тебе обращаться?

– Данни, ты серьезно?

Ардан смутился. Пока они молчали, думая, что еще сказать в сложившийся ситуации, я доел стью. Посмотрел на них, фильтруя запахи каждого.

– Ну и что вы тут еще делаете? – поинтересовался я.

Парни переглянулись.

– Ты на нас не сердишься, Руари? – тихо спросил Иган.

– Начну, если через минуту вы будете еще здесь.

Иган, Олил, Нолан и Кас пошли прочь. Ардан задержался, с недоумением глядя на Брайана. Но тот уходить не собирался.

– Ри, нам поговорить надо.

Я подался вперед и прорычал ему в лицо:

– Я болею! Мне хреново и настроение у меня хреновое! Что⁈ Непонятно⁈

У меня зазвонил мобильный.

– Руари, ты мне сегодня нужен. Едем помогать полиции Лимерика.

– Какого черта, Фалви⁈ – зарычал я, спрыгнув с барного стула. – Я вчера полсуток бегал по вашим проклятым болотам!

– Мне это тоже не нравится, Руари, но…

– Я заболел! Хотите, чтобы я там сдох, что ли⁈

– Приходи, поговорим в Управлении.

Прихватив початую бутылку «Феникса», я зло зыркнул на Брайана и застывших на пороге парней.

– Вы еще тут?

Они прыснули за порог. Брайан, обойдя меня, поспешил за остальными. На миг обернулся.

– Позвони, когда сможешь.

– Позвоню.

Я выключил свет в пабе, закрыл ключом дверь и зашагал в Управление, кашляя и глотая «Феникс» из бутылки.

– Руари, ты что⁈ – возмутился Фалви, когда я ввалился в его кабинет и плюхнулся на диван. – Знаешь, насколько всё серьезно⁈

Он вырвал бутылку из рук, ударил по щекам, когда я начал отключаться. Потом на несколько мгновений исчез из поля зрения.

– Нет-нет! Не надо!..

Но он уже опрокинул на меня чайник с ледяной водой. Фалви зло швырнул мне полотенце. Но когда он увидел мой взгляд, то невольно отступил.

– Какого хрена вы творите⁈ – рявкнул я так, что звякнули стекла в окнах. – Я правда болею!

В кабинет осторожно заглянули соседи сержанта.

– Фалви, у вас все в порядке?

– Не совсем, но разберусь без вас, – Фалви дождался, пока закроется дверь, и посмотрел на меня. – Я не думал, что ты серьезно…

– Это вы так извиняетесь, что ли? – я закашлялся. – «Феникс» отдайте, а то я точно ноги протяну.

Фалви вернул бутылку.

– Руари, дело серьезное, – повторил он. – Мы не можем отказаться. Я сам об этом узнал только полчаса назад.

– А если бы сегодня было полнолуние? Тогда что?

– Не знаю. Поднимайся. Выезжаем немедленно.

Я поднялся, пошатнувшись. Фалви поймал меня за локоть, поддержал. Потом машинально положил мне ладонь на лоб.

– Проклятье…

На пороге мы столкнулись с начальником Управления Уолтером Суини.

– Фалви, что тут у вас?

– Руари серьезно болен.

– Мы не можем отменить операцию. Извини, Руари, придется потерпеть.

Я сжал зубы, чтобы не сказать что-нибудь грубое. Мы вышли на стоянку. Я забрался на заднее сиденье машины Фалви, улегся, закрыв глаза.

– Расскажите вкратце, что случилось, я еще хочу успеть поспать, – сказал я сержанту, севшему за руль.

– Полиция Лимерика вышла на след неизвестной магии. Маги, с которыми мы сотрудничаем, ничего подобного раньше не встречали. Кто-то с материка объявился. И его надо поймать.

– А мы тут при чем?

– Они его чувствуют, только когда он проявляется во всю силу. Но ты чувствуешь даже самую тонкую магию. К тому же эта штука на пограничной между Лимериком и Типперэри территории – на горе Галтимор.

– Если эта штука – как тот индеец, то идея насчет меня крайне неудачна.

– Индеец про тебя знал, Руари, и подготовился, – возразил Фалви. – Ладно, спи. Час у тебя есть.

– Я выздороветь за это время не успею, – пробурчал я.

Через час Фалви растормошил меня.

– Все. Мы на месте. Оборачивайся.

Я с проклятиями стянул с себя одежду, перекинулся волком, выпрыгнул из машины. Нас ждали два полицейских и два мага.

– Вы ему ошейник не надели и поводок, – заметил кто-то из полицейских.

– Они ему не нужны. Мне – тем более, – Фалви хмуро на них посмотрел. – У нас вторая бессонная ночь, парни, так что давайте уже начнем. Что-нибудь нашли?

– Нет. Сильных магических всплесков не замечено.

– Руари?

Я принюхивался. Холодный горный ветер нес сотни различных запахов. Большинство из них были знакомы и привычны. Но сквозь них пробивался один, странный и непонятный. Кроме того, чутье точно определило, в какой стороне находится источник. Я посмотрел на Фалви.

– Нашел, Руари? – спросил сержант.

– Нашел. Но понятия не имею, что это такое.

Они шли за мной примерно полчаса по горной тропе. Потом у лимерикских полицейских пискнул детектор магии.

– Засекли! До источника осталось шестьсот пятьдесят футов!

– Покажите-ка спектр, – попросил Фалви.

Нам показали монитор датчика. Мы посмотрели на спектрограмму магической энергии неизвестного существа. Фалви неодобрительно покачал головой.

– Что ж, мы подойдем поближе, оно, похоже, там, за той скалой в ущелье, – произнес один из лимерикских полицейских. – Вы ждите здесь, Фалви. Если вдруг будет удирать – преследуйте!

Они вчетвером продолжили путь и через минуту застыли на краю ущелья. На лицах лимерикцев отразилось недоумение, но маги уже творили волшбу, в воздухе потянулись темно-лиловые письмена заклятий. Лиловые руны вытянулись в длинные нити, похожие на огромную энергетическую паутину, молниеносно взлетели к небу и упали в ущелье.

Звук, донесшийся оттуда, оглушил: словно разбивались тонны и тонны стекла.

Я припал к земле, закрыл уши лапами. Фалви упал следом за мной, прижав ладони к голове, и осторожно приподнялся, когда гул утих.

Маги снова что-то торопливо заклинали. Как вдруг снизу в них ударила струя расплавленного стекла. Она попала в одного из магов, облепив его вязкой и жаркой желтой массой. Миг он походил на комара, беспомощно раскинувшего лапки в капле сосновой смолы, а потом начал гореть, чернея и превращаясь в черную обугленную статую.

Его полицейский куратор уже бежал прочь.

Второй маг, отправив какое-то заклятие в ущелье, тоже бежал с полицейским. Очередная струя настигла этих двоих, слепив из них чудовищную гротескную фигуру.

– Проклятье! – только и успел выдохнуть Фалви, когда единственный оставшийся из лимерикцев сменил направление и побежал к нам.

Глава 8

Фалви рванул прочь. К счастью, в другую сторону. Потому что в следующий миг струя настигла последнего лимерикского полицейского. А дальше неведомый враг лупил вслепую.

Я бежал вслед за Фалви. Уворачивался и предупреждал криком. Нас разделило несколько струй. Они падали и падали на землю, превращаясь в острые стеклянные кристаллы.

– Вниз, Фалви, правее! Правее!!! Черт!

Я еле увернулся от очередной струи. Фалви тоже. Но прыгнул он в итоге влево, на самый край пропасти, которую в темноте не заметил, с воплем покатился по склону и скрылся из вида. А мне было не до того, чтобы подойти и посмотреть, что с ним. В итоге я съехал по осыпи куда-то вниз, забился в вымоину в скале.

Струи продолжали хлестать еще минуты две. Они с шипеньем обрушивались на каменное крошево вокруг, со стеклянным хрустом прорастали кристаллами.

Потом на минуту всё стихло. Следом я услышал тяжелую поступь, словно какое-то огромное животное шло в гору. Но постепенно шаги становились все тише и легче, словно оно менялось.

Воздух снова разорвал звук, на этот раз похожий на жужжание огромного роя. И целая туча прозрачных созданий, напоминавших жуков, унеслась куда-то к северо-западу.

Я осторожно высунулся. Забрался наверх и, перепрыгивая через стеклянные «ножи», вернулся назад. Выглянув из-за верхушки скалы, я ожидал увидеть Фалви где-то далеко внизу. Но этот сукин сын висел над пропастью, схватившись за каменный выступ. Я встретился с сержантом взглядом, сел в задумчивости.

– Вы что, решили, что я ушел? – прочел я на его физиономии.

– Руари, – прохрипел он и покачал головой. – Не стоит. А мне не надо было цепляться.

– Лучше бы вы взяли ошейник и поводок, – заметил я. – Хотя эти чертовы стекляшки все бы порезали в клочья.

– Ты меня не вытащишь. А искать что-то надежнее поводка или веревки у тебя времени нет. Я смогу провисеть еще от силы минуту.

– Эй, не вздумайте падать!

Проклиная все на свете, я еще раз обвел взглядом пространство. Всё было бы не так плачевно, если бы крутой склон между мной и Фалви не был покрыт магическими стекляшками. Я торопливо произнес несколько заклятий. Но ни одно из них не убрало эту дрянь.

– Вот черт! Фалви, схватитесь за ноги или за хвост, в общем, за что угодно, подтянитесь и лезьте по мне наверх.

– Руари, это самоубийство.

– Идите к черту! Без вас знаю, что будет больно.

Я осторожно задними лапами спустился по склону, упираясь передними и подбородком в площадку. Стекло проехалось по щиколотке, порезав меня, я вздрогнул, а потом и вторая нога наткнулась на стекло. Тут я уже тихо взвыл. Под грудью и брюхом я почти физически ощущал стеклянные клинки. Некоторые задевали шерсть, раздвигали ее, почти касались кожи. И я даже думать не хотел, что будет, если наткнусь на них.

– Вместе же сдохнем, – прошептал Фалви и вцепился мне в хвост.

Я чуть было не уехал вниз от резкого толчка. В живот вонзился стеклянный шип, а у меня так перехватило дыхание, что даже крика не получилось.

– Скорее, черт бы вас побрал! – прорычал я, сжав зубы.

От боли темнело в глазах. Фалви, вцеплясь в густую шерсть карабкался по мне наверх. Через минуту, которая показалось вечностью, он выбрался. Растянулся на миг на земле перед моей мордой. Потом резко вскочил.

– Руари, о боже!

– Тащите!

– Я тебе весь живот распорю.

– Тащите уже!

Фалви схватил за одну переднюю лапу, загривок, попытавшись приподнять над стеклом. Попытка частично удалась. Он вытянул меня наверх, обливаясь потом.

– Посмотрите, у меня там все на месте? А то ощущение, что кишки остались где-то на стекляшках.

Фалви осторожно перевернул меня на бок, выругался. Осторожно ладонью разводил на животе слипшуюся от крови шерсть. Я скосил глаза – вид собственных внутренностей почему-то не впечатлил. Куда меньше понравилась растекающаяся подо мной кровавая лужа.

– Рана жуткая. Господи! – прошептал Фалви. – Но, кажется, все на месте.

– Ну вот и хорошо.

Глаза закрывались – я начинал отключаться. Фалви сбросил с плеч свой небольшой рюкзак. Достал оттуда «Феникса».

– Даже не думайте! – хотел заорать я, но вышел хрип.

Фалви вылил виски мне на живот. Я дернулся, когда рану обожгло как огнем. Закашлялся от резкого движения. Горлом хлынула кровь.

– Проклятье! Проклятье! – Фалви подхватил меня за голову, наклонил, чтобы я не захлебнулся.

– Просто не трогайте! – это я уже подумал, закрыв глаза, потому что говорить уже не получалось.

Фалви осторожно выпустил, словно почувствовал. Потом, спохватившись, достал телефон, позвонил.

– Уолтер! – закричал он срывающимся голосом. – Операция провалена. «Гость» ушел. Лимерикцы погибли. Мне нужна помощь. Руари умирает!

– Кому нужна помощь? С вами что⁈

– Со мной все в порядке. Черт побери, Уолтер! Пришлите помощь!

– Что с ним?

– Большая рваная рана в брюшной полости.

– Фалви, мы не успеем.

– Уолтер, черт бы вас побрал! Он мне жизнь спас!

– Успокойтесь. Пришлем.

Фалви без сил опустился рядом, а потом снова набрал чей-то номер.

– Возьми трубку! Возьми трубку! Возьми! – твердил он как заклятье. – Гарван, это Фалви!

– Вы совсем ополоумели? Три часа ночи! – Услышал я голос дублинского врача – доктора Хэйса.

– Гарван, у меня проблема. Помогите!

Доктор молчал, и казалось, что он сейчас повесит трубку. Однако полицейский врач спросил:

– Что стряслось?

– Мы с Руари были на задании. В общем, у него большая рваная рана на животе. Мгновенной регенерации, как обычно, не произошло. Что делать?

– Ну вы меня просто ошарашили! – в голосе Гарвана послышалась издевка. – Фалви, знаете, что вы идиот? Пристрелите его!

– Он мне нужен живым!

– Заткнитесь и слушайте внимательно! И быстро отвечайте на вопросы! – зло произнес дублинский медик. – Чем он порезался?

– Стеклом. Магическим.

– Кровопотеря большая?

– Наверное.

– Оттяните ему губу и посмотрите на цвет поверхности ротовой полости. На десны. В нормальном состоянии цвет розовый, в среднем – бледно-розовый, в тяжелом – почти белый. У него что?

– Белый.

– Застрелите его, Фалви! Иначе он вас сожрет.

– Что?

– Он оборотень. А вы словно об этом забыли! Как вы вообще живы остались при вашем прошлом занятии? Застрелите его! Иначе его организм отреагирует хуже, чем бывает в полнолуние. Для регенерации ему нужно будет пополнить запас крови и энергии. Фалви, вы меня слышите? Без вариантов! Стреляйте, у вас время уходит! И где вы?

Но Фалви нажал отбой.

– Руари?

Я с усилием открыл глаза, увидел его растерянное лицо, но зрение уже плыло. Фалви тронул мой живот и выругался. Продолжая чертыхаться, он доставал из рюкзака волчьи магические наручники, спешно надевал на все четыре лапы.

Меня затрясло, как в агонии, а внутри полоснула такая боль, словно вновь пропороли от самого горла до живота. Наручники среагировали, меня обожгло, и я рефлекторно вцепился бы зубами в цепь, если бы Фалви не успел до этого надеть намордник. После этого я отключился.

На меня вылили ведро воды. Я распахнул глаза, не понимая, где нахожусь. В ноздри ударил густой запах крови, реки. Потом до меня дошло, что я лежу на спине лапами кверху и смотрю в потолок полицейской машины. Лапы все так же в наручниках, только уже прицеплены к толстой железной скобе, находившейся сразу за спинкой заднего сиденья.

Вся кабина – стекла, сиденья, потолок – в кровавых потеках, каких-то ошметках. Я – тоже. Снаружи медленно светало, и, судя по звукам, кого-то мучительно тошнило. Я принюхался.

– Фалви! – позвал я охрипшим голосом. – Фалви! Да освободите меня уже!

– Перекинься сначала!

– С наручниками⁈

Он подошел, весь позеленевший, вытирая рукавом рот. Подавляя позывы и задержав дыхание, нырнул в кабину и отстегнул меня. Потом отшатнулся как ошпаренный и отвернулся.

– Хуже, чем на бойне, – пробормотал он, делая глубокие вдохи. – Перекидывайся!

Я прошептал три слова возврата, выбрался из машины, оглядываясь. Вокруг зеленые холмы и река.

– Что случилось?

– Ты не помнишь?

– Нет. Только то, что доктор Хэйс очень рекомендовал пристрелить меня.

Фалви посмотрел на меня.

– Вы что – серьезно? – я не сводил с него взгляда. – Он прав оказался⁈

– Да. Хорошо, что я успел надеть на тебя наручники и намордник. Не знаю, как вообще смог тебя до машины дотащить. Ты крутился и вырывался хуже бешеного барсука! Думал, поседею. Или не выдержу и пристрелю тебя. Или ты освободишься и убьешь меня.

– Что было потом? – осторожно спросил я.

– Потом? Я забросил тебя в машину и доехал до ближайшего поля, где бродили овцы.

– Эмм… Вы ловили овец?

– Да. А ты их сожрал! С костями и потрохами! Две штуки! Куда только в тебя влезло – не понимаю!

Фалви с отвращением ткнул пальцем в мой плоский живот. Я поморщился и вернулся к машине. Поглядел на залитое кровью заднее сиденье. Где-то там я вчера оставил свою одежду. Ругаясь, я нырнул руками в месиво, пытаясь отыскать что-нибудь. Пиджак был безнадёжно испорчен и разодран на несколько кусков. Рубашка из зеленой стала бурой, промокнув насквозь, как и брюки. В останках пиджака я нашел фляжку и походные зубную щетку с пастой. Телефон, выуженный из брюк, походил на раздавленную всмятку улитку. Я потащил вещи к реке. Бросив одежду в воду, нырнул следом. Постирав вещи и искупавшись, я сел на берегу и принялся чистить зубы. Подошел Фалви.