Текст книги "Мятеж (СИ)"

Автор книги: Эри Крэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

– Это не сработало, – хмуро произнес Фьорд, сверля мужчину взглядом.

– Стоило попытаться, – юноше показалось, что в голосе Сапфировой Маски прозвучала улыбка. Командор обернулся и взял со стола пару листков бумаги. – Люфир принес мне твою историю, вкратце. Здесь даже есть твой портрет, – мужчина отделил один листок от остальных и показал Фьорду лицевой стороной. Юноша никогда ранее не видел столь похожих на живых людей портретов. С желтого листка резкими штрихами на него смотрело его отражение, с такими же взъерошенными волосами и стрелами-бровями. Губы, словно два сложенных изогнутых клинка, и упрямый взгляд.

– Да, да, – голос Сапфировой Маски вывел Фьорда из некого транса, – невероятная схожесть. Уж не знаю, что Люфир делает лучше: запоминает лица или же передает их бумаге, – Командор отложил портрет юноши на стол и занялся остальными бумагами. – Итак, Фьорд, маг огня, все верно?

Командор поднял голову и, увидев мрачный взгляд парня, кивнул, вернувшись к написанному.

– Очень редко рождаются маги, в семьях которых в течение нескольких поколений не было ни одного укротителя стихии. Такие как Ролант. Но еще реже в семье наследственных магов какой-то стихии рождается ребенок, наделенный духом иного элемента. Это уже о тебе. Все гадаю: стихия определяет характер, или же характер дает человеку власть над той или иной гранью природы? Что ж… ты скрывал свою силу, пока в твой девятнадцатый день рождения о твоих умениях не рассказал мальчик из селения. Ты, кажется, спас его ранее, раскрыв себя. Видно, парень решил уберечь тебя от участи мага-отступника.

Напоминание о друге-предателе пробудило в Фьорде былую злость. Юноша стиснул зубы и его взгляд еще больше наполнился гневом.

– Почему ты не сбежал сразу после того инцидента с пещерным пауком? Это было бы разумно. В таком случае твой друг вряд ли бы когда-нибудь рассказал о духе огня в тебе, и ты смог бы жить тихо и незаметно в другом месте. Если бы был осторожен.

– Я не собираюсь ни от кого бежать, – процедил Фьорд. С каждой минутой разговора и без того маленькая комнатка казалась ему все теснее, стремительно сокращая расстояние между ним и Сапфировой маской.

– Но ты сбежал. Сначала от церковников, после от приютивших тебя фермеров и только вчера бежал от моих людей. Бегство – не всегда признак слабости. Зачастую, это проявление умения трезво оценить свои способности и умения противника. Тебе не стоит стыдиться своего бегства и отрицать его. В любом случае, тебе несказанно повезло, что именно в тот день Люфир добрался до твоей деревни, чтобы забрать бумаги, и был приглашен на обряд клеймения.

– Повезло?! Он подстрелил меня, словно зайца! – вспыхнул Фьорд, тряхнув слипшимися от пота и дорожной пыли волосами.

– Но ведь не съел же? Да, парень, тебе повезло. Если б в тот день в деревне не оказался Люфир, ты бы так же сбежал. Потом скрывался. Но рано или поздно церковники нашли бы тебя – они всегда находят. И как им только удается? Нашли и упрятали бы в колодец, где ты окоченел бы за пару часов. С твоим упрямством и горячностью тебе не было бы помилования. Благодаря Люфиру мне стало о тебе известно, и мы смогли отыскать тебя раньше церковников. И вот ты здесь, в безопасности, среди таких же магов, как и ты, где единственный твой враг – ты сам. Цель Ордена – дать пристанище всякому магу, желающему добиться лучшей жизни для себя и всех остальных укротителей стихий. Мы следим, чтобы церковники не переходили границ, и чтобы сами маги не ухудшали своего положения.

– Не тратьте попусту слов! – тогда, как Сапфировая Маска был преисполнен спокойствия и терпения, Фьорд, казалось, мог взорваться в любое мгновение вопреки действию яда жука. – Они хороши для Роланта и остальных, но вам не удастся и мне забить голову этим утопическим бредом. Я читал много книг. В них было и об Ордене. Ордене Смиренных. Семнадцать лет назад Орден был создан Всевидящей Матерью и с тех пор только и делал, что превращал магов, способных что-либо изменить, в цепных псов, верно служащих Церкви. Как дальновидно: рано или поздно маги поднимут головы и восстанут, желая отстоять свое право на достойное существование, но во что выльется этот бунт, когда одна из правительниц давно позаботилась о создании корпуса боевых магов, готовых исполнить любой ее приказ?!

Ярость выплескивалась из Фьорда горечью фраз, заполняя башню до основания, проникая в самые потаенные уголки. И лишь Сапфировая маска оставался неизменно спокоен, внимательно слушая юношу.

– Вы действительно считаете, что даете приют мятежным магам? По-моему, вы только и делаете, что заковываете рвущиеся из плена предрассудков и закостенелых страхов души в кандалы рабского смирения. Вы говорили, что редко рождаются дети с силой стихии, отличной от стихий их родителей. Только о магах, способных покорить больше одной стихии я и вовсе не слышал. Конечно, кроме всем известного Проклятого, но уж слишком давно он жил, чтобы его существование было правдой, а не способом удержать магов в узде. Но вот передо мной стоит человек укротивший пламя и камень. Кто же еще, как не он должен был положить начало новой эре равенства простых людей и магов? Остановить притеснения церкви и разрушить идеологию искупления неведомо чьих грехов?

– Но что же он сделал со своей жизнью? – гнев иссяк, и в голосе Фьорда зазвучало сожаление. Он так долго держал в себе эти слова, не имея возможности поговорить о беспокоящих его вещах, что теперь, выложив все Командору, он почувствовал облегчение и некое успокоение. Эти чувства испугали его, и он с силой прогнал их, заменив привычной для него злостью и обидой. – Он превратил себя в верного пса Всевидящей Матери, лающего по команде и заполняющего головы магов лживыми иллюзиями. Вы это сделали! Уж лучше и вовсе не жить, чем превратиться в такую же слабовольную игрушку без имени!

– Что ж, мне ясна твоя позиция. Стража! – громко позвал Командор. Дверь медленно открылась, и двое бойцов встали по каждую сторону от Фьорда. – Отведите его в камеру. Тебе стоит подумать о твоем положении, Фьорд, хорошо подумать. Дайте ему воды и хлеба.

После того, как Фьорда увели, в комнату к Сапфировой Маске зашел приземистый человек с сальным лицом и обвисшими щеками. Щенячьи глаза пытливо глядели из-под кустистых бровей, а нижняя губа была старательно поджата.

– Хорошо, что ты здесь, Ормак, приставь к этому парню охрану. Уж слишком прыткий, – проговорил Командор даже не подняв на вошедшего взгляда.

– Вы разослали с поручениями всех подготовленных магов до последнего. Остались лишь необученные новички, – забормотал толстяк, теребя пуговицу на мундире.

– И ты. Ты же еще здесь. Проследи, чтобы все было в порядке. Справишься с мальчишкой? Оставь меня Ормак, я устал и хочу тишины. Дела подождут до завтра, не так ли?

– Слушаюсь, Командор, – выдавил толстяк и удалился из кабинета, что-то недовольно бормоча себе под нос.

Сапфировая маска взял бумаги о пойманном отступнике и, просмотрев их еще раз, согнул вчетверо и спрятал во внутренний карман плаща. В книге оставалось еще несколько не прочтенных страниц.

* * *

Фьорду досталась узкая келья, по углам которой пряталась сырость. Она расползалась из старого матраса, набитого прелой соломой. Под потолком застряло маленькое оконце, густо оплетенное паутиной. У надколотого стекла сидел паук, заматывающий в плотную вязь зеленую муху.

Фьорду принесли глиняный кувшин с водой и ломоть хлеба, но парень не собирался к ним притрагиваться. Опустившись на холодный пол и обняв себя за плечи, юноша закрыл глаза, желая спрятаться от чувства отчаяния и абсолютного бессилия. Но они были внутри него, ломая кость за костью, стараясь отобрать у мага веру в его идеалы. Перед глазами стоял образ сапфировой маски: непроницаемой, лишенной эмоций и привязанностей. Фьорд был готов поверить, что за ней скрывается фантом, но никак не живой человек.

– Следите за мальчишкой! – до юноши донесся чей-то недовольный голос. – Иначе я с вас шкуру спущу.

Фьорд вздохнул и, потерев пекущие глаза, лег на бок, поджав ноги к груди, чтобы хоть как-то согреться. Каменные браслеты глухо стукнули, коснувшись каменного пола камеры.

Ему снилось солнце и выныривающая из его недр огненная птица. Он был этой птицей, крыльями доставая до горизонта и пикируя вниз, в море сочной зелени, внезапно обратившейся в твердый камень. Перед ним в воздухе зависла сапфировая маска, из прорези в которой тянуло могильным холодом. Фьорд закричал по-птичьи и выдохнул пламя, желая спрятаться в нем от кошмара.

Он проснулся в поту. Дыхание было жарким, а камень под ним нагрелся. Что-то обжигающее клубилось внутри за ребрами, наполняя живот приятным теплом.

Фьорд поднял перед собой руку ладонью вверх, и на ней расцвел огненный цветок. Он поскорее спрятал свое открытие, пока никто из приставленной к нему стражи не заметил. Ему стоило едва коснуться шеи, и жук сам отцепился от кожи. Размером почти с ладонь, он лежал брюшком вверх, а по панцирю шла нездоровая россыпь пурпурных пятен.

Едва сдерживая смех, Фьорд накрыл жука второй ладонью и сквозь пальцы полился свет. Спустя десяток секунд на пол высыпалась горстка пепла, а юноша уже жадно ел оставленный хлеб, запивая горьковатой водой. Теперь, как никогда, он нуждался в силе.

Стража, по всей видимости, стояла чуть дальше по коридору, так как у двери было пустынно, чем Фьорд и воспользовался. Он хорошо помнил дорогу: камеры располагались сразу у входа в форт. Все, что ему нужно было, – это проскользнуть мимо охраны и прорваться через ворота. Когда за ним придут – сразу обнаружат отсутствие жука, а с Сапфировой Маской ему не справиться. Когда-нибудь они схлестнуться, но не сейчас.

Стремительный короткий поток пламени вырвался из указательного пальца мага, и прут за прутом пережег решетку вокруг замка. Дверь предательски скрипнула и, выбравшись из камеры, Фьорд встретился взглядом с заспанным охранником, совсем еще мальчишкой, растерянно смотрящим на заключенного. В какой-то миг Фьорду стало жалко паренька, но вид печати Проклятого на лбу последнего пробудил в юноше гнев. Он заполнил коридор пламенем и, оттолкнув в сторону мальчишку, пытающегося сдуть с себя огонь, быстро завернул налево. Двери форта стояли открытыми, а стража отсутствовала, чего нельзя было сказать о воротах внешней стены. Заметив беглеца, один из магов направил струю воздуха в висящий над воротами рог, оповещая всех о происшествии.

Фьорд не медлил. Уклонившись от запущенного в него камня, он бросился наружу, забрасывая стражу огненными сферами. Когда юноша оказался между двумя магами, он взмахнул руками, воздвигая две огненные стены по обе стороны, отгораживаясь от противников. Ворота закрывал тяжелый засов, который было не поднять до того, как беглеца схватят.

Вдохнув полной грудью, маг направил энергию огня вниз, заставляя пламя вытолкнуть его в воздух. Ему удалось подняться достаточно, чтобы зацепиться за край стены и забраться на нее. Камень под ногами начал осыпаться, и Фьорд прыгнул вперед, смягчив падение еще одним облаком пламени.

Он бежал не оглядываясь. Его преследователи были немногочисленны и куда слабее, чем он ожидал, и их атаки проходили мимо. Быстрее, быстрее в чащу, быть может, еще есть шанс, что Сапфировая Маска не догонит его! В этот раз он не тратил силы попусту, и не оставлял за собой следа из охваченных пламенем деревьев, что затрудняло отставшей погоне отыскать его среди оплетенных плющом зарослей.

Тяжело дыша, Ормак вбежал в кабинет Командора. Сапфировая Маска стоял у окна и смотрел, как мятежный маг скрывается за обломками стены.

– Маг! Сбежал! – пропыхтел Ормак, смотря на спину Командора выпученными глазами.

– Да. Я вижу, – спокойно ответил тот и повернулся к Ормаку. По спине последнего пробежали мурашки, хоть он и не видел лица Командора. – Как же ты не смог совладать с мальчишкой?

– Жук… его сила… огонь, – Ормак зашелся хриплым кашлем.

– А мне кажется дело в том, что ты зазнавшийся жирный ублюдок, оставивший мятежника на зеленых юнцов. Возможно, я переоценил твою пользу для Ордена. В любом случае мне нужно будет что-то сказать Всевидящей Матери о первом за всю историю Ордена побеге и его причинах.

– Нет, умоляю, не говорите ей! – в глазах Ормака пробежал страх, и он рухнул на колени, с мольбой смотря на Командора.

Сапфировая Маска долго молчал, прежде чем продолжить с неизменным спокойствием:

– Пусть бежит. Один беглый маг не представляет угрозы. Если парень не свернет себе шею в ближайшие дни, это уже будет чудо. Так и быть, я забуду об этом. С остальными говори сам. И сделай так, чтобы я тебя не видел. А теперь убирайся.

Ормак замешкался, пытаясь подняться с колен, и лепеча, выбежал из кабинета, проклиная беглеца и Командора.

* * *

Споткнувшись о стелющийся по земле корень, Фьорд скатился в овраг. Преследователям удалось немного сократить расстояние и теперь ему не следовало медлить. Поднимаясь, он едва не вскрикнул от боли, когда кто-то укусил его за ногу. Обернувшись, он увидел рыжего зверька, с золотистыми подпалами на лапах и такой же полоской, проходящей от мокрого черного носа через голову по спине к самому кончику хвоста. Зверь вильнул пушистой кисточкой и скрылся меж корней дерева, оплетавших весь овраг. Присмотревшись, Фьорд увидел среди корней достаточного размера проход, недра которого тонули во мраке, – хорошее место, чтобы укрыться от погони. Подгоняемый шумом продирающихся сквозь заросли преследователей, юноша нырнул в нору.

Очутившись в низком земляном ходе, Фьорд, освещая себе путь, направился вглубь – туда, где мелькнул рыжий хвост. Сделав пару шагов, маг услышал возню за спиной. Толстые корни дерева извивались, словно сонные змеи, скручиваясь и перекрещиваясь, прежде чем проход в нору не был полностью запечатан.

Глава 4. Светлячки

Фьорд недолго плутал извилистым проходом, все время круто уходившим в глубины. В конце хода маг оступился и съехал на спине вниз, зарывшись ногами в густо зеленеющую траву.

Юноша сидел на земле, не в силах пошевелиться от увиденного. Ввысь взмывали своды просторной пещеры, полностью оплетенной корнями деревьев и цветущим вьюнком. С потолка свешивались раскидистые ветви, одетые в бледно розовую листву. Среди них сказочными светящимися шарами висели полные бутоны. Излучаемое ними сияние освещало пещеру, которую пересекал скрывавшийся в противоположной стороне ручей. Он раскидывал брызги, от которых прибрежная трава мерцала белизной. Сияние наполняло и саму воду, словно тысячи сверкающих рыбок стремительно проносились меж выглядывающих над поверхностью камней.

Справившись с удивлением, Фьорд поднялся на ноги и увидел зверька рядом с растущим на берегу ручья низким деревцем, ветви которого тянулись во все стороны, увешанные длинными пурпурными серьгами.

Зверек нырнул под светло-серую накидку, что лежала у дерева. Фьорд поспешил к нему, но замер, сбитый с толку происходящим. Ткань стала приподниматься, менять очертания, пока на грубое волокно накидки не рассыпались длинные русые кудри.

Фьорд стоял в онемении, смотря, как на его глазах пушной зверек превратился в девочку лет двенадцати, с пухлыми румяными щеками и яркими зелеными глазами. Крутые дуги бровей придавали лицу удивленное выражение, а фигурные губы были восторженно приоткрыты.

– Зови меня Мелисса, – прозвучал звонкий голосок и девочка, закутанная в накидку, широко улыбнулась, любопытно разглядывая лицо Фьорда.

– Фьорд, – робко представился парень, все еще прибывая в замешательстве.

– Я здесь живу, – живо заговорила Мелисса, направившись вдоль ручья. Юноше ничего не оставалось, как пойти следом. – Не в этой пещере, здесь – под Поверхностью. Моя община дальше.

– Как ты…? – Фьорд шел немного позади, не в силах оторвать взгляд от пританцовывающей походки.

– Превращаюсь? Очень легко! Отец говорит, что в будущем я смогу обращаться в птицу, но пока у меня вышло только вырастить четыре пера на животе, – Мелисса повернулась к Фьорду и пошла спиной вперед, ловко ступая босыми ногами. – А ты огненный маг? Я видела пламя в твоей руке!

– Да, я умею немного…, – Фьорд не успел договорить. Один из висящих под куполом пещеры бутонов раскрылся, просыпав светящуюся лазурью пыльцу. Мерцающее облако медленно проваливалось сквозь звенящий воздух.

– Завораживает? – Мелисса улыбнулась и поспешила к проходу, ведущему из пещеры.

Ход был узким: в ряд могло пройти не больше двух человек. С невысокого потолка свисали тонкие стебли, укрытые мелкой гладкой листвой. Большинство из них достигали пояса Фьорда, а некоторые спускались до самой земли. Раздвигая изумрудную занавесь, Мелисса вывела Фьорда в еще одну пещеру, зал которой был куда меньше предыдущей. Тут и там лежали каменные россыпи, высотой в полтора человеческих роста. Ручей выбивался из-под стены и плутал меж глыб, проложив себе узкое, но глубокое русло.

– Я все тебе здесь покажу, – щебетала девочка.

Фьорд улыбнулся добродушию Мелиссы, но улыбка пропала с его лица, когда вьющиеся по земле корни ожили, вмиг вскарабкались по юноше вверх, оплетая руки, крепко сжимая ребра и обездвиживая ноги.

– Проклятье! – Фьорд скрипнул зубами и его руки охватило пламя, превращающее деревянные стебли в угли. Очередная ловушка? Он отыскал взглядом Мелиссу, испуганно смотрящую на него.

– Нет, не нужно, пожалуйста, успокойся, – затараторила девочка, и повернулась к Фьорду, атакованному очередными ожившими растениями, спиной. – Грант, оставь его, он не враг!

Чем больше Фьорд сопротивлялся, тем сильнее сдавливали стебли, грозясь переломать все кости, и юноша был вынужден замереть, чтобы отыскать способ вырваться из ловушки.

На камне, у которого стояла Мелисса, взывая к воздуху, появился парень в приталенной серой рубахе и шортах. На вид он был одного возраста с Фьордом, но казался мельче из-за хлипкого телосложения и нескладно собранных суставов. Такие же кучерявые русые волосы, как и у Мелиссы, были собраны в низкий хвост. В отличие от девочки, похожей на куклу, парень был колюч, с нависшими над глазами сводами бровей и таким же резким подбородком, с впалой кожей щек, обтянувшей широкие скулы.

– Спускайся немедленно, Грант, и отпусти его! – продолжала кричать Мелисса. Грант соскользнул с камня и, взяв девочку за локоть, потянул в сторону. Замешкавшись, он посмотрел в сторону Фьорда, и оковы последнего чуть ослабли, давая возможность нормально дышать.

– Чем ты только думала, Лисса, притащив его сюда? – до Фьорда донеслось гневное бормотание. – Сколько можно?

– Сколько? Да он же первый! – возмутилась девочка, толкнув парня в грудь. – Освободи его немедленно! Я отведу его к отцу, и он решит, может ли маг остаться или нет. Он, а не ты!

Грант провел по лицу руками, будто пытаясь стереть его с себя, и издал тихий стон.

– Маленький непослушный ребенок, – зло выдавил он и приблизился к обездвиженному Фьорду. Сверля его взглядом таких же зеленых, как и у девочки, глаз, Грант плавными движениями рук рассек воздух перед собой, и затвердевшие стебли, опутавшие конечности Фьорда, размякли и послушно сползли в траву. Маг огня облегченно вздохнул и враждебно посмотрел на Гранта.

– Извини моего брата, он немного… диковат, – проронила Мелисса и в последний момент успела увернуться от затрещины.

– Идем, вы оба. И ты, маг, веди себя смирно или следующее появившееся здесь дерево прорастет из твоего живота, – Грант пропустил Мелиссу с Фьордом вперед и пошел сзади, не выпуская чужака из виду.

Селение, в которое привели Фьорда, находилось через зал от того, где он повстречал Гранта. Десятки взглядов провожали троицу: люди в свободных рубахах, все как один, замершие у свитых из стеблей куполообразных небольших хижин. Между ними, то тут, то там проглядывали веревки с сохнущим бельем. В центре селения была небольшая площадка, по периметру окруженная лавками, а в центре – выложенное из камней кострище, с пылающим огнем.

У одной из хижин, ничем не отличающейся от остальных, сидел широкоплечий мужчина с резкими чертами лица и русыми волосами, каменным ножом вырезая по деревяшке на коленях.

Грант поймал Мелису за руку и остановился, кивнув Фьорду, чтобы тот подошел ближе к старейшине селения.

– Назовись, парень, – мужчина отложил в сторону свое занятие, и внимательно посмотрел на чужака, поглаживая четырехдневную щетину. Его будто и вовсе не удивило появление постороннего в пещерах.

– Мое имя Фьорд. Я из небольшого шахтерского городка у подножья Гудящих гор. Мой отец и мать были магами земли.

– А вот он маг огня! – прервал юношу Грант, указав на него пальцем. Старейшина сверкнул глазами и поджал и без того тонкие губы.

– Интересно-интересно. Как ты попал в эти края, Фьорд?

– Я бежал. Когда мне исполнилось девятнадцать. Мне пришлось. Я не собирался проходить обряд клеймения и скрывал свою силу, но меня предали. Потом скрывался и вновь бежал, – на лице Фьорда промелькнули краски стыда.

– Много бегал, – язвительно заметил Грант, несмотря на недовольство отца.

– Я сбежал из форта Ордена Смиренных, и его бойцы преследовали меня, когда Мелисса помогла мне укрыться.

– Подойди сюда, парень, – Фьорд замялся, но таки приблизился к старейшине. Юноша вновь почувствовали давление в каменных браслетах, заставляющие запястья подняться и вытянуть руки вперед. Мужчина коснулся камня большими пальцами, и тот осыпался в траву мелкой крошкой.

– Ты можешь остаться, если хочешь. Здесь ты в безопасности. К нам не заходят чужаки, но раз ты здесь, я не могу выгнать тебя на расправу Ордена. Тем более маг огня будет полезен. Мелисса расскажет тебе, что здесь и как. Но если ты останешься, ты не должен отходить от Гранта ни на шаг. Этот юноша теперь твоя ответственность, сын.

– Отец! – Гран побледнел, задохнувшись от возмущения. – Его привела, Мелисса, не я!

– Ох, избавь меня от пререканий, я сказал свое слово. Мы не прогоним мага, нуждающегося в убежище. Приведите его в порядок, вы двое, обучите правилам, и не вынуждайте меня краснеть за вас.

– Да, отец, – понуро ответил Грант.

– Иди с ними, Фьорд. Теперь тебе не нужно бежать.

* * *

Сидя на деревянной колоде у хижины на краю деревни, Фьорд стойко терпел, пока Мелисса протирала ссадины и раны настойкой из пузатой бутылки. Девочка сменила свою накидку на холщовое платье и собрала волосы лентой. Грант расположился неподалеку и наблюдал за процессом.

– Что с рукой? – спросил он, когда Мелисса отошла немного в сторону, открывая взгляду брата шрам на плече Фьорда.

– Не смог разминуться со стрелой, – маг поморщился, когда девочка прикоснулась пропитанной настойкой тряпицей к прокусу на ноге.

– Извини, – Мелисса подняла виноватый взгляд. – Не хотела так глубоко. Но, боюсь, иначе, ты меня просто бы не заметил.

– Все в порядке. Ваш отец разрешил мне остаться, это многого стоит. По правде, со дня моего побега из дома я понятия не имею, что делать дальше. Хорошо оказаться в месте, где можно не скрывать свою силу.

– Мне пора идти помогать с приготовлением ужина. Оставляю тебя на твою новую няньку, Фьорд, – Мелисса подмигнула недовольно скривившемуся брату и скрылась за соседней хижиной.

Фьорд перевел напряженный взгляд на Гранта, ранее прямо выказвашего свое отношение к присутствию стороннего мага.

– Пройдемся? – Грант встал на ноги и, не дожидаясь ответа, направился прочь от деревни. Селение с дальней стороны было окружено обрывом. Рукотворная тропа зигзагами спускалась к подножью, где колосилась трава, достающая до колен, и деревья росли не только со свода, теряющегося в вышине. Здесь свет большей мерой излучали изогнутые стволы и тонкие ветви деревьев.

– Наше знакомство не очень-то задалось, – начал Грант, первым спускаясь по вырезанной в камне тропе. – Не злись, что так набросился на тебя. Увидеть сестру, да еще и в обществе ободранного чужака… Она всего лишь наивный ребенок. Отец не разрешал ей выходить на Поверхность, это в последнее время она стала ослушиваться его, но ни разу не отходила далеко. А я был там. На Поверхности. Меня даже как-то заметила парочка этих, из Ордена. Но пытаться справиться с магом дерева посреди леса – безумство. Для начала им нужно было хотя бы найти меня. Мне хватило этой встречи, чтобы понять, какие люди живут там. Зная это, ты должен простить мою негостеприимность.

Грант обернулся, в ожидании ответа.

– Я понимаю и не держу зла. Укротителям стихий тяжело приходится наверху. И многие становятся совсем не теми, кем им должно быть. Но это место… оно невероятно. Я читал много книг, но в них не было и слова о чем-то подобном. Как давно вы здесь прячетесь?

– Мы всегда были здесь. Конечно, не всегда, но так долго, что, кажется, – всегда, – Грант рассмеялся, спрыгивая в зеленую траву. Сорвав колосок, он закинул его в рот. – На Поверхности нас зовут Земляными червями. Мы же себя называем Светлячками. Так или иначе, эти пещеры сами себя оберегают, скрывая от мира извне свое существование и все то, что находится внутри них. Вполне неплохо, чтоб жить тихо и незаметно. Так почему ты сбежал из дома?

– Я же говорил – мне пришлось. Мой друг раскрыл меня церковникам. У меня не осталось выбора. Нужно было или бежать, или сдаться на их милость.

– Я не об этом. Ведь ты же мог остаться, дать поставить себе эту метку, – Грант ткнул себя пальцем в лоб, туда, где Фьорд каждый раз при встрече с магом видел печать Проклятого. – Насколько я знаю, маги, открыто признавшие свою сущность и позволившие отметить себя, могут спокойно жить среди других людей.

– Да, только это скорее не жизнь, а позорное существование с клеймом скотины. Всю свою жизнь ты делаешь то, что тебе говорят, выслушиваешь упреки в греховности, то и дело, ловя презрительные взгляды. И стоит только выразить несогласие с установившимся режимом, и на тебя тут же спускают церковников. Я не хотел так жить, вот и сбежал.

– И много на Поверхности таких, как ты? Тех, кто решается стать отступником? – Грант присел на валун, лежащий под деревом, прислонившись к гладкой коре спиной. Фьорд уселся прямо на землю, смотря в исчезающую в дали долину.

– Сначала, дома, я думал, что нет. Моя мать самозабвенно искупала «свои грехи», отец просто жил делаю то, чего от него ждали, и много не разговаривал. И такими были все вокруг. Но после я осознал, что не так уж и мало магов хотят лучшей жизни и отказываются принять устоявшиеся правила. Но когда ты становишься отступником, на тебя начинается охота. С одной стороны – церковники, с другой – Орден Смиренных. Рано или поздно ты угодишь в руки одного из них. И если задача первых упрятать тебя подальше, то вторые промоют тебе мозги и заставят верить в то, что посвятив жизнь служению Ордену, и отлавливая таких же инакомыслящих, как ты когда-то, ты делаешь жизнь всех магов лучше. Уж не знаю, угодить к кому из этих двоих хуже. С церковниками ты хотя бы останешься собой до последнего.

– Да, теперь я понимаю, почему отец запрещает какие-либо вылазки на Поверхность. Потерять мир, где можно не бояться церковников, Ордена и прочих охотников за твоей шкурой, ради любопытства было бы крайне глупо.

Грант нашел в траве камушек и запустил его в ручей, протекавший в десятке метров от магов, и срывавшийся с обрыва, орошая воздух сверкающими каплями.

– Люблю это место. Всегда прихожу сюда, когда выдастся свободная минутка. Здесь пахнет умиротворением. В деревне ты можешь спрятаться от чужих глаз разве что в своей хижине, но и там поток их голосов, крика, смеха будет преследовать тебя.

– Любишь одиночество?

– Не то, что бы люблю, – Грант замялся и, посмотрев на Фьорда, усмехнулся, подняв руки вверх, – ладно, можно сказать и так. В деревне почти три сотни человек, и все это посреди огромной пещеры. Замкнутое пространство и все такое. Конечно, я родился здесь и вырос, и это должно быть для меня нормальным. Но, как я говорил ранее, я был на Поверхности, где над тобой синее небо – такое, что голова кружится от его глубины. А здесь… столько людей, и пусть женщины готовят пищу и смотрят за порядком, а некоторые из мужчин удят рыбу (здешние ручьи просто кишат живностью), и возделывают землю, но, по большей мере, заняться тут нечем. Вот и получайте десятки поэтов, писателей, ученых, художников, музыкантов, и каждый со своими идеями, теориями, неуемной энергией. Порой гул стоит невообразимый!

– А в моем городке было чересчур тихо: слишком много магов в одном месте, и все со склоненными головами и раболепствующими душами, серые тени, готовые в любой момент стать частью горы.

– Я тебя понял, борец за свободу, но нам не стоит засиживаться. Ночь здесь не наступает, так что слушай меня – я знаю, когда можно забыться сном, а когда раздают еду.

Вернувшись в селение, они отужинали возле хижины Мелиссы и Гранта, чтобы дать Фьорду привыкнуть к новому месту, прежде чем жители деревни набросятся на чужеземца с расспросами.

– Мы живем в отдельном от отца доме. Он всегда занят делами общины, а здесь куда тише, чем в самом сердце поселения, – Грант умело извлекал кости из обжаренной до коричневой корочки жирной рыбины. Мелисса закончила раньше и, сославшись на усталость, отправилась в хижину. – Сегодня поспишь на моей койке, а завтра я смастерю еще одну лежанку.

– А Мелисса? – руки Фьорда были по локти в жире.

– Лисса? Она спит во второй комнате. Мне так спокойнее. Ей уже тринадцать, в этом возрасте мужчины селения могут начать за ней ухаживать, но я предпочитаю не подпускать этих балбесов к ней ни на шаг, – пояснил Грант, увидев недопонимающий взгляд Фьорда. – И ты, даже не думай!

– Что? Нет! Я бы никогда, – Фьорд залился краской и, подавившись костью, закашлялся. – Я даже и не думал!

– Это хорошо, – Грант широко улыбнулся. – Ты вроде славный парень, жаль будет превратить тебя в куст.

Хижина, в которой жили брат с сестрой, как и все другие дома в деревни, напоминала перевернутую вниз половинку ореховой скорлупы. Внутри ее делила непроницаемая стена из тонких деревянных стеблей с небольшим проемом, прикрытым зеленой занавесью.

В этот раз Фьорд засыпал в мягкой постели. Воздух пропитали хрупкие ароматы трав; сквозь переплетение ветвей, из которых была свита хижина, проглядывали звездочки светящихся бутонов. Этот мир был совсем не похож на тот, на Поверхности. Погружаясь в сон, Фьорд принял решение обосноваться здесь, пока не обретет понимание пути, которым ему следует идти дальше.

* * *

Без закатов и рассветов, вся жизнь Фьорда поместилась внутри нескончаемого дня. Все свое время он проводил в обществе Гранта, с которым ему удалось неплохо сдружиться: как одного из двух магов дерева в поселении, основной обязанностью сына старейшины было выращивание пищи. Возделывать землю ему помогали парочка земляных магов, и та отдавала сполна, но в пещере, где находились поля, хоть свет был в достатке, тепла явно не хватало. Обогрев воздуха над овощными грядками и во фруктовом саду, который организовал Фьорд, увеличил урожайность, пусть за первое время юного мага и угораздило поджечь несколько плодоносных кустов.