Текст книги "Кристаллическая линия"

Автор книги: Энн Маккефри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

«Наш собственный мозговой корабль? Играем яхту? Договорились, мужик!» Она выпалила эти фразы между приступами смеха и в итоге вытерла слёзы. «Ты серьёзно?» – спросила она, поворачиваясь к колонке Брендана.

«Я бы не советовал этого, если бы не хотел».

«Не обижайся, Брен, честно, я не хотел тебя обидеть. Но разве ты не стоишь дорого?»

«Мне нужно только топливо, плата за посадку и все припасы, которые потребуются вам с Ларсом. Конечно, моя кладовая сейчас немного пуста».

«Вполне могу представить. Ты так здорово нас накормил, Брен. Я не помню, чтобы во время Пасхи я ела лучше». Затем её охватила практическая мысль. «Думаю, тебе лучше сказать мне, сколько стоит топливо и сборы за посадку. Мы получили отличную плату за риск, связанный с кожей и симбионтом, на Опале, но…»

Затем Брендан привел ей несколько цифр, чтобы она поняла, что эта идея осуществима. На самом деле, это было просто захватывающе.

«Конечно, нам нужно передать наш отчёт Ланзецки. У Нихал Три есть чёрные кристаллы?»

«Это так».

По спине Киллашандры пробежал холодок. Она не любила использовать связь через черный кристалл. Будучи одной из немногих певиц кристаллов, способных находить и огранять черный кристалл, она была необычайно чувствительна к его присутствию в ограненном или необработанном виде. Особенно с тех пор, как она установила систему связи через черный кристалл для Трундомукс: ей так и не удалось скрыть воспоминание о душераздирающем шоке от активации королевского кристалла. Она спрашивала Ланзецкого об этом затянувшемся притяжении, но у него не было ответов. Что бы это ни было, это заставляло ее опасаться фактического использования черного кристалла, особенно когда она хотела забыть о кристалле на время.

«Там внизу есть значительные водоемы», – сказала Киллашандра, когда Брендан приблизился к месту назначения.

«Мы можем пойти куда-нибудь ещё», – сказал Ларс, чтобы успокоить её. «Я не выбирал Нихал Три, помнишь? Это было твоё «прямо до утра»…»

Его партнер сердито посмотрел на него.

«Главное развлечение шерпов планеты – это альпинизм», – сказал Брендан, повысив голос, чтобы отвлечь их. «Горные и беговые лыжи, снегоходы и другие виды зимних видов спорта, гребля на каноэ и байдарках только по определённым рекам, пешие и конные походы, охота и рыбалка. Ресторанное дело считается одним из самых ярких на планете и, безусловно, отмечено Четырьмя кометами гастрономического совершенства».

Киллашандра застонала.

«Небольшая физическая нагрузка улучшит ваш аппетит», – заметил Брендан. «Хотя я никогда не думал, что мне придётся сказать это вам обоим!»

Ларс усмехнулся, и даже Килла выдавила из себя улыбку. Затем Ларс вопросительно посмотрел на нее, выражение его лица было вежливо-примирительным.

«О, ладно. Сначала мы займёмся горными видами спорта», – согласилась она, а затем погрозила ему пальцем. «Я, возможно, займусь греблей на каноэ, но ты будешь на носовом весле».

«Сборы за посадку умеренные», – радостно сказал Брендан. «Это не будет вам дорого стоить», – весело добавил он. «Вы можете отправить свой отчёт, и я получу информацию о состоянии Бойры. Ага, я получаю сигнал. Да неужели?» – удивлённо добавил он. «Пенвин, как приятно слышать ваш голос!» Обращаясь к изумлённым певцам, он добавил: «Управляющий планетами был в моём классе! Я очень рад, что мы решили приехать сюда».

Хотя Киллашандра работала над официальным отчётом вместе с Ларсом, она позволила ему отнести его в Центр связи. Когда они проезжали мимо него в наземном транспорте по пути в поселение, она почувствовала дрожь в животе, которая подсказала ей, что она разрезал главный кристалл системы. Она как можно быстрее вернулась в B&B. Теперь, в атавистическом порыве, она оттирала пятна от еды со стульев, ожидая возвращения Ларса. Когда он, казалось, отсутствовал дольше, чем положено для отправки сообщения, она начинала чувствовать себя обиженной, затем раздражалась и, наконец, беспокоилась.

«Это ведь не слишком регулируемая планета, правда? Кристаллическим певцам здесь не запрещено жить?» – спросила она Брендана.

«Вовсе нет. Это очень слабо заселённое место, хотя здесь ведётся честная конкуренция между рекреационными заведениями за привлечение посетителей. Пенвин занимается административными вопросами и выступает арбитром любых споров, но это упорядоченный мир».

Наконец Ларс вернулся с рекламными голограммами, запихнутыми в каждый карман его скафандра. Он был явно доволен, вываливая их на столешницу рядом со зрителем и театрально жестикулируя в сторону Киллашандры.

«Выбирай! Отчеты поданы – самая современная вышка связи, скажу я тебе, а твой друг Пенвин отвечает за связь, Брен. Думаю, тебя не будет волновать, что мы долго будем в отъезде, правда?»

«Хм, нет, конечно, не буду», – неопределенно ответил Брендан. Он был занят разговором с Пенвином.

В течение дня, пока двое певцов решали, куда пойти в первую очередь (в конечном итоге они остановились на беговых лыжах, чтобы размять мышцы перед спусками), они почти ничего не слышали о Брендане.

«Должно быть, наверстываю упущенное за последние пятьдесят лет», – сказал Ларс.

«Неужели вы измеряете время!» – ответила она в порыве раздражения. Какое отношение имеет время к чему-либо? Важен был сегодняшний день , то, как хорошо они его провели, насколько он им понравился, или, если они работали на ранчо, сколько они могли собрать за день!

Ларс посмотрел на нее с удивлением, а затем извинился таким небрежным тоном, что это еще больше ее разозлило. Затянувшееся напряжение немного омрачило их поездку на курорт, который выбрала Киллашандра. Но как только они прибыли в порт, обслуживающий этот район – узкую длинную долину посреди великолепного горного пейзажа, – ее настроение улучшилось.

«Порт» находился выше линии снегов в горном краю главного континента шерпов, Непала. У двери их встретил приветливый представитель снотеля, в котором они забронировали номер.

«Я Машид», – сказал он им, низко и почтительно поклонившись. Тёмные миндалевидные глаза даже не моргнули, когда он продолжил приветствовать их. «Мне поручено проследить, чтобы ваше пребывание у нас было именно тем, чего вы желали».

Киллашандра и Ларс обменялись быстрыми взглядами.

«Нам удивительно легко угодить», – сказала Килла, – «если только ты не показываешь мне большие водоёмы». Она ткнула Ларса под ребра.

«Вся вода на этой высоте замерзла», – невозмутимо ответила Машид.

«Что же мы тогда будем пить?» – спросил Ларс, едва заметно шевеля губами. «Растаявший снег?»

«Питьевая вода» – а отношение Машид к питью было пренебрежительным – «конечно, поступает по мере необходимости из защищенных водоемов».

«Я пошутил», – сказал Ларс.

«Как пожелаешь». Машид снова поклонился. На лбу у него выступил пот, так как он был закутан в меха и на ногах толстые меховые сапоги.

«Ведите», – предложил Ларс, указывая на дверь. Он и Киллашандра купили верхнюю одежду, подходящую для горного климата, но, хотя в магазине космопорта она стоила дорого, ни одна из курток не была такой пышной, как одежда Машид. Позже они узнали, что он ловил, дубил и изготавливал свою одежду, как и большинство горцев.

Повернувшись с еще одним поклоном, Машид повела их наружу к саням, запряженным животными, ярко раскрашенным в оранжевые и черные полосы, с названием их снотеля, написанным огромными буквами по бокам. В них была запряжена пара рогатых, жесткошерстных животных, которые били раздвоенными копытами по снегу. Они были почти такой же длины, как сани.

Ларса и Киллашандру жестом усадили на пассажирское сиденье, и на них ловко накинули огромную меховую накидку. Машид ловко забралась на водительское сиденье и хлестнула зверей кнутом по крупам. Скорость их отъезда чуть не заставила Ларса и Киллашандру получить удар хлыстом.

Темп был бодрящим, как и свежий воздух, и необычный способ передвижения. Килла громко рассмеялась от чистого восторга. Она не могла вспомнить, чтобы когда-либо видела столько снега раньше. Она чуть не спросила Ларса, видел ли он снег, но затем так же внезапно отказалась от ответа: ей меньше хотелось знать, видела ли она снег, чем помнит ли Ларс, видел ли он его. Затем он счастливо улыбнулся ей, и это стало неважно. Она была здесь, с Ларсом, и у них были месяцы, прежде чем им придется даже думать о Кристалле и Баллибране. Она была полностью отвлечена холодным ветром, пощипывающим уши, и стиснула руки в перчатках, чтобы защитить их.

За четыре месяца, проведенных в снотеле, они перепробовали все доступные виды зимнего спорта, включая гонки на одиночных лыжах и сноубайках по почти отвесным склонам. Они избежали попадания под лавину на длину лыжи; они танцевали на коньках, катались на сноусерфинге и глиссере, а также исследовали ледяные и скальные пещеры невероятной красоты. Они впитывали инструкции Машида и совершенствовались в них, пока в конце концов не заслужили одобрение – и даже комплименты – от крепкого непальца, который начал с благоговением смотреть на их почти неуязвимость. Они сомневались, что он когда-либо встречал кристальных певцов или знал, что их мелкие синяки, рваные раны и ушибы заживают за ночь, давая им возможность полностью справиться с испытаниями нового дня. Они почти жалели, что оставили его в горах.

Но они сделали все, что могли в зимних видах спорта, и поэтому перебрались из гор в обширную чашу внутренних равнин Непала. Там они освоили воду и обрели нового проводника, не обладавшего невозмутимостью Машид. Вместе с ним они плыли на каноэ по извилистым каньонам по бурным водным потокам, преодолевая стремительные пороги.

Время от времени они связывались с Бренданом, который сообщал им, что он вполне доволен и им не нужно торопиться. Так они два месяца охотились в озерных краях с группой смешанных планетариев, а еще месяц ездили верхом и разбивали лагерь вдоль побережья с другой группой, и все это время Ларс так многозначительно ничего не говорил о парусном спорте, что Киллашандра была уверена, что лопнет от неспособности слышать то, чего он не говорил.

«Мы сделали всё остальное», – сказал Киллашандра накануне вечером, когда им предстояло повернуть вглубь острова, обратно к космопорту. «Мы же не можем оставить Шерпу, не отправившись в плавание, не так ли?»

«А разве нет?» – спокойно ответил Ларс.

«Если бы вы захотели, мы бы смогли».

«Неправильно», – сказал он и указательным пальцем надавил ей на нос. «Если бы ты захотела, мы бы смогли».

Она уклонилась от него и скатилась с кровати, непонятно почему раздосадованная его самопожертвованием.

«Теперь была моя очередь выбирать», – сказала она резким тоном.

«Эй, дорогая…» – Ларс вскочил с кровати и обнял её, его лицо выражало тревогу. – «Не будь такой. Ты сама выбирала место и развлечения, а мне нравилось всё, что мы делали вместе».

Она боролась в его объятиях, разъяренная его согласием и даже его беспокойством.

«Эй, эй…» Он попытался успокоить ее, прижимая к своему обнаженному телу. «Хочешь принять теплую ванну?» Он погладил ее, чтобы оценить резонанс кристаллов в ее теле.

«Мне он не нужен. Мне пока не так уж нужен кристалл. А-а-а!» И её вспыльчивость исчезла, когда она выгнулась в его объятиях. «Кристалл! Мы не пробовали кристалл».

« Попробуй кристалл? Где? О чём ты говоришь, Килла?»

«Мы никогда не давали Свалке никаких кристаллов».

«Он бы поглотил... О, теперь я понимаю, о чём ты!» Он моргнул, внезапно поняв. «Ты правда думаешь, что хлам не поглотит хлам?» – спросил он, уловив частичку её волнения, несмотря на свой скептицизм. «Какая от этого польза?»

«Общение. Гораздо проще, чем отбивать ритм. Хотя бы потому, что это может быть полезной связью». Киллашандра была напряжена от нетерпения так же, как и от раздражения.

«Мы выполнили свою работу», – возразил Ларс. «Мы выполнили задание…»

«Но мы ничего не обнаружили».

«Мы выяснили, что мусор не является проблемой Гептита».

«Но мы не пробовали хрусталь!» – повторила она, пытаясь освободиться от его хватки.

«Ну, если это так много для тебя значит, давай послушаем, что скажет Брендан о том, чтобы вернуть нас туда с кристаллом. Вот, вот, любящее сердце». Ларс успокаивал её рукой и голосом, пока она снова не расслабилась, прижавшись к нему. «Только где мы здесь возьмём немного кристалла Баллибрана?»

«У них черный кристалл…»

«А? Думаешь, они дадут чёрного взаймы для этой авантюры?»

Килла сердито посмотрела на него: «Это не выходка. Это часть расследования, которую мы упустили из виду».

«Ну, если они используют чёрный кристалл, значит, они используют и другие», – сказал Ларс, отпуская её и направляясь к комму. «А если они используют других, значит, они их тоже используют, и где-то на этой планете есть кислый кристалл. Мы можем предложить перенастройку и взять осколки в качестве платы».

«Мы не можем дать Джанку кислый кристалл».

«Не думаю, что что-либо может вызвать у него несварение желудка», – заметил Ларс, делая паузу и набирая планетарный код Брендана. «Любые достаточно большие фрагменты можно настроить на нужную частоту. Знаешь, было бы забавно настраивать кристалл, когда в этом нет необходимости».

Брендан был готов вернуться в Опал, хотя Киллашандра слышала сомнения в его тоне.

«Я не могу задерживаться там слишком долго», – сказал он, – «и успею вернуться в Баллибран как раз к тому моменту, когда вы заберёте Бойру. Она отлично справляется с реабилитацией и переподготовкой». В его приятном голосе слышалась гордость за выздоровление партнёра.

«Это действительно очень хорошие новости, Брен», – сказала Килла, имея в виду именно это. «Мы просто хотим посмотреть, какой эффект наш кристалл окажет на джанк».

«Вероятно, он проглотит его, как и всё остальное, и будет облизываться от вкуса».

«Только звук оказывает какое-то воздействие на кристаллы Баллибрана», – с гордостью заявила Киллашандра. «А на безвоздушной планете нет ни звука».

«Возможно», – сказал Брендан. «И алмаз мы тоже не пробовали».

«Кристалл Баллибран прочнее любого алмаза, когда-либо спрессованного из углерода!»

«Ну и верные же мы!» – шутливо сказал Ларс.

Киллашандра фыркнула. «Ну, во всей Вселенной нет другого вещества, похожего на кристалл Баллибрана».

«Кроме» – и глаза Ларса насмешливо блеснули – «возможно, «Джанка»!»

Кристаллический резонанс начал доходить до Киллашандры, когда Брендан перенес их обратно в систему Опал одним Сингулярным Прыжком. Все началось, когда они с Ларсом перенастроили на малую квинту кислые доминирующие средне-синие кристаллы, которые им добыл Пенвин. Как Ларс и думал, на планете было довольно много кислых кристаллов. Хотя Пенвин их об этом не спрашивал, они настроили их все – работа, которая длилась три дня для таких опытных певцов – и он отменил плату за посадку Брендана. Но сеансы оказали влияние на Киллашандру, и она провела целый день в ванне с радиантной жидкостью.

«Я в порядке, я в порядке», – твердила она Ларсу и Брендану, когда они стали слишком о ней заботиться. «Нахождение рядом с черными всегда приводит к такому результату».

Тогда Ларс прекратил свои расспросы и, должно быть, велел Брендану прекратить расспросы, поскольку ни один из них не произнес ни слова, пока BB-1066 не приземлился около Большой Венгерской джонки (как ее окрестила Килла) вместе с мелодичными осколками кристалла, которые им удалось спасти.

«Неделя старого дома», – сказала она с непринужденной веселостью, когда они надевали костюмы.

«Мы знаем, что делаем, Килла?» – спросил Ларс, надевая шлем на голову.

"Нет."

«Ты знаешь, почему ты это делаешь?»

"Нет."

«Может быть, этот мусор разумен ».

«Вы имеете в виду какие-то псионические излучения?» Киллашандра была не просто скептически настроена, она была недоверчива.

«Иначе зачем бы вам пришла в голову такая безрассудная идея скормить хрусталь Баллибрана опаловому ребру?» – потребовал он.

«Эта идея пришла мне в голову, когда я был шерпом, а не в пещере. Я мог бы понять какую-то связь, если бы подумал об этом тогда».

«Возможно, так и было, – ответил Ларс, – ты просто забыл. И не огрызайся на меня из-за твоих провалов в памяти! Давайте запишем этот эксперимент в блокнот».

Говоря это, он коснулся кнопки разблокировки замка, и тот открылся. Кислород со свистом покинул шлюз. Они вышли на покрытую золой шкуру Опал и, следуя яркой краской, направились к участку Hungry Junk.

«Эй, улучшение», – сказал Ларс, как только они спустились на уровень пещеры. Синее сияние, переходящее в белое, сделало подсветку их костюма ненужной. «Вот это да!»

«Что за чушь?» – спросил Брендан, когда тишина продлилась пятьдесят секунд.

«Вы уверены, что ваши приборы ничего не считывают?» – спросил Ларс.

«Ничего. Что послужило причиной вашего необычного призыва?» – небрежно спросил Брендан.

«Мы его слишком много кормили», – тихо ответила Киллашандра.

«Нет», – сказал Ларс, – «но мы его хорошо покормили».

«Скажи мне, сделай!» – с легким сарказмом заметил Брендан.

«Извини, Брен, – ответила Киллашандра, – но какая жалость, что ты этого не видишь. Вся пещера завалена мусором, и есть длинные отростки, которые мы, вероятно, найдём, спустившиеся на следующий уровень. Она прекраснее, чем когда-либо, теперь она вся в цветах: красных, оранжевых и жёлтых, а также синих, тёмно-зелёных и фиолетовых, которые были изначально. Они словно перетекают друг в друга, образуя узоры…»

«Как фракталы», – добавил Ларс, и голос его прозвучал странно вяло. «Я мог бы посмотреть... Эй, зачем ты это сделал?» Она так его толкнула, что он чуть не потерял равновесие.

«Ты был очарован. Джанк гипнотический», – сказала Килла резким голосом. «Может быть, даже вызывает привыкание».

« Тогда может , дать ему кристалл?» – спросил Ларс, и его тон снова стал четким и настороженным.

«Вот для этого мы и пришли. Так давайте же это сделаем!»

«Все кристаллы старому Hungry Junk?»

«Нет, только один», – сказала Киллашандра. «Посмотрим, что получится».

Она указала на большой кусок хлама, стекавший к полу. Ларс взял самый большой кристалл, си-бемоль, и, удерживая его в суппорте, вставил синий. Хлам послушно потек по нему.

Двое кристальных певцов затаили дыхание, наблюдая за происходящим.

« Ага! » – торжествующе крикнула Киллашандра. – «Он не может есть кристаллы».

«Не может?» – спросил Брендан. «Что он делает?»

«Держу его за щеку», – небрежно сказал Ларс, ухмыляясь Киллашандре, – «ищу хорошего вкуса». Мусор рябил взад и вперёд по кристаллической вставке, проходя через все цвета видимого спектра, не изменяя очертаний куба. Затем он словно подтолкнул куб вверх, к короне в центре потолка. Хотя, казалось бы, глубоко втянутый в опалесценцию, кристалл явно сохранял свою целостность.

«И что теперь?» – спросил Брендан, когда певцам больше нечего было сказать.

«Смотрите!» – Киллашандра в изумлении указала на полуоткрытый мешок с кристаллами у своих ног. Они запульсировали от средне-синего до тёмного, а затем побледнели. «Чёрт!» Она упала на колени рядом с ними. «Они что, поют? Ни хрена не слышно».

Ларс нерешительно приложил кончик пальца в перчатке к граненой поверхности ближайшего из них.

«С вибрацией всё в порядке». Он торжествующе ухмыльнулся. «Связь установлена?»

«Возможно, но пульсации и изменения цвета не более понятны, чем барабанные коды, пока не будет установлен код или даже язык. А мы не семантики», – сказала Киллашандра с ноткой сожаления в голосе.

«Тогда давайте, конечно же, предоставим это экспертам», – сказал Брендан. «Когда дело касается такой неизвестной величины, я начинаю нервничать за вас почти так же, как и за Бойру».

«Спасибо, Брен», – сказала Киллашандра, тронутая заботой корабля. «Но я не думаю, что нам что-то угрожает».

«Тебя можно есть», – лаконично ответил он.

Киллашандра рассмеялась, а Ларс ухмыльнулся ей.

«Интересно, расширился ли ещё какой-нибудь мусор?»

«Мы покормили только этого», – ответила она. «Пойдем посмотрим».

Ларс поднял оставшийся кристалл, который продолжал светиться до тех пор, пока они не вошли в шлюз, а Брендан не поднялся из непосредственной близости от Большого Голода. Они проверили другие места и обнаружили, что ни одно другое образование не увеличилось так значительно, как Голодный Мусор, хотя все снова начало течь вниз.

«Есть ли на борту что-нибудь, чтобы накормить голодающих?» – спросил Ларс.

«На самом деле, да», – сказал Брендан. «У Пенвина были неперерабатываемые отходы, которые он не удосужился выбросить на планету…»

«Грязные вещи?»

«Я услужливый, но не глупый! Нет, большая часть – это чистый мусор с космического поля. Я подумал, что мы могли бы использовать отходы с большей пользой».

«Конечно, можем», – с довольным видом сказала Килла. «Мне кажется, джанк слишком долго голодал».

Ларс сомневался: «Мы можем создать ещё больше проблем…»

«Возможно, – сказала она, пожав плечами, – но я не могу не » .

«Я веду учет содержания металлов и органических веществ в том, чем мы его кормим», – сказал Брендан.

«Затем мы проведём сравнение, стандартная научная практика», – ответил Ларс, отбросив его сомнения. «Мы подаём четыре металлических и четыре органических».

Это была утомительная работа, даже при силе тяжести 0,7: раздача и кормление восьми очень голодных опалесцентов. Когда они тащились обратно к 1066, оба певца почувствовали странное удовлетворение от усилившегося свечения и энергичного потока, когда Джанк поглощал их еду.

Закончив, оба певца ненадолго вернулись в Биг Хангри, чтобы проверить кристалл.

«Даже Джанк не может съесть кристалл Баллибрана», – гордо заявила Киллашандра.

«Однако кубики, которые вы оставили в шлюзе, – заметил Брендан, – так и остались бездействующими».

«Жаль, что у нас не было грязных отходов, которые мы могли бы отдать Джанку», – сказал Ларс, – «чтобы посмотреть, сможет ли он переварить периоды полураспада».

Киллашандра посмотрела на него с опаской. «Ты ведь хочешь жить опасно, не так ли?»

«Ну, я не думаю, что мы причинили какой-то непоправимый вред. Как долго может храниться одна хорошая еда, Джанк? Думаю, мы оставим это экспертам. Мы певцы, но не учёные».

«Мы намного умнее той исследовательской группы, которая нашла Мусор», – сказал Килла.

«Мы?»

«Кто может сказать на данном этапе?» – спросил Брендан, ловко переводя разговор в сторону с помощью своего возмутительного каламбурчика. Ларс и Килла дружно застонали, когда он продолжил: «Ты сделал больше, чем требовалось. И, хотя мне не хочется на тебя давить…» – добавил он нерешительно.

«Да, да, конечно», – сказал Киллашандра, воздерживаясь от любых комментариев по поводу того, что он действительно оказывал на них давление. «Вы с нетерпением ждете, когда сможете забрать Бойру».

«Думаю, у нас более чем достаточно доказательств, чтобы доказать Ланзеки, что мы заслужили свой гонорар», – добавил Ларс, многозначительно кивнув ей.

Она беспокойно вздохнула, нерешительно взмахнув руками. Но мужчины были правы: они сделали больше, чем ожидалось, пусть даже и не то, что предполагалось, найдя Хламу применение. Теперь его судьбу будут решать другие.

Ларс направился к выходной арке и, еще раз оглянувшись на бурлящий поток ищущего «пальца» Большого Голода, последовала за ним. Но чувство, что они сделали недостаточно, не покидало ее.

Глава 4

BB-1066 вернул их на лунную базу «Шанкилл» и высадил там, выражая всем удовольствие от их компании и надежду увидеть их снова. Киллашандра с усмешкой уловила в его любезностях нотки вежливого нетерпения и подтолкнула Ларса поторопиться с высадкой. Брендан хотел на полной скорости вернуться на базу «Регулус», где к нему присоединится Бойра.

В своих сумках-переносках, доверху набитых сувенирами с месяцев, проведенных в походе на шерпах, они несли папки с отчетами для Ланзецкого.

Периодически Киллашандра освобождала свое хранилище от вещей, о приобретении которых она не могла вспомнить. Теперь она не могла вспомнить, есть ли у нее углы, куда можно было бы запихнуть новые вещи. Она ненавидела выбрасывать свои вещи до тех пор, пока они не переставали напоминать, где ими пользовались. Когда она избавлялась от вещей, то предпочитала делать это, когда Ларса не было рядом. Его память была намного лучше ее, и он мог вспомнить, где и когда была куплена одежда или оборудование. И почему.

Они сели на первый шаттл до Баллибрана. Он был наполовину заполнен певцами. Она коротко кивнула тем троим, кого узнала; Ларс в лучшем случае улыбнулся, хотя и не от всех получил ответ.

«Иногда они ведут себя так, будто идут на собственную казнь», – сказал он.

Очевидно, он говорил это достаточно часто, и ее ответ был автоматическим: «Иногда так и есть».

Это было достаточно верно, чтобы отрезвить. Не было ни болтовни, ни веселья, ни вообще смеха, и очень мало улыбок, когда певцы возвращались на планету, где они зарабатывали достаточно, чтобы предаваться любым прихотям, которые их веселили. Сегодняшняя атмосфера была достаточной, чтобы угнетать кого угодно – кроме Ларса, который нежно улыбался, глядя на великолепный вид на экране бескрайних океанов на дневной стороне. Должно быть, он единственный певец, которому нравится еще одна сторона родной планеты Гильдии, подумала Килла. Он улыбался, потому что с нетерпением ждал возможности снова отправиться в плавание.

«Ты сдержал свое слово», – прошептала она ему. «Ты выбираешь следующего».

Он рассеянно улыбнулся ей. «Надеюсь, Пэт снова опустит ее в воду после Песаха».

«У нас теперь не будет времени на круиз».

Его рука накрыла её руку на подлокотнике, и его улыбка была нежной и глубоко ласковой. «Мне нравится это «мы», Солнышко!» Его пальцы сжали её, и она тоже наполнилась любящим теплом к нему. Они действительно были очень хорошей командой! Затем он выдохнул. «Ланжецкий, вероятно, выведет нас обоих на хребты ещё до утра».

Шаттл пересек ночную зону, спускаясь по спирали к поверхности Баллибрана.

«Более чем вероятно». Киллашандра не чувствовала сопротивления этой перспективе. Потребность петь под хрусталь стала еще более настойчивой во время последнего этапа их обратного путешествия.

Когда она в последний раз проверяла их кредитный баланс, он был достаточно большим, чтобы успокоить ее на случай любых случайностей – не найти одну из их старых жил хорошего кристалла, внезапного шторма, смывшего их с хребта, или еще большего повреждения саней, которого она намеревалась избежать. Последний несчастный случай вызвал у нее крайнее раздражение. Как глупо было попасть в лавину! Ларс утверждал, что их ни в чем нельзя винить; она же возмущалась, что им следовало проверить устойчивость выступа, который решил упасть на их сани.

Она даже вспомнила пронзительный, почти жалостливый взгляд, который он на неё бросил. «Послушай, Килла, ты не можешь быть всем в Хребтах. У тебя есть чувство погоды, которое спасало наши шкуры больше раз, чем я могу сосчитать; ты превосходный резчик, и ты ни разу не расколола кристалл, бросая его. Никто из нас не настолько геолог, чтобы знать, что этот выступ нестабилен. Оставь его!»

Она вспомнила его заверения сейчас. Но более ярким и постыдным был ее воспоминание о позоре, когда ее пришлось вытаскивать с гор. Она будет благодарна, когда это воспоминание сотрется из ее памяти с возвращением на гору. Вскоре только Ларс будет иметь доступ к этому позору. Раз за разом она слышала, как он делает отчеты для своего личного файла. Вряд ли он станет дразнить ее по поводу лавины – в этом она ему признавала – но ей почти хотелось, чтобы он не заносил каждую чертову деталь в электронную память.

Шаттл приземлил их, и все мрачно вышли. Только Ларс, казалось, был в хорошем расположении духа. Затем дежурный по порту подал сигнал Ларсу и Киллашандре.

«Ланжецкий приказал вам явиться к нему немедленно, немедленно и сейчас!»

«Когда я это уже слышал?» – с ухмылкой ответил Ларс, щелкнув Киллашандру под локоть и провожая ее к лифту, который должен был доставить их на уровень руководства.

Когда они вошли в административный офис, Боллам коротко кивнул им в знак приветствия.

«Мне этот человек действительно не нравится», – пробормотала Килла Ларсу, положив руку на дверную пластину. «Он придурок! Настоящий придурок! Я бы не доверяла ему даже в Рейнджесе, и у меня нет проблем, как у Ланзецкого».

Ларс дернула локтем, чтобы двигаться дальше, когда дверь отъехала в сторону. Казалось, что Мастер Гильдии не двигался с того места, в котором они видели его в последний раз. За исключением того, что Килла заметила, когда он поднял голову при их приближении, он выглядел более усталым и менее... менее весомым. Она выбросила эту мысль из головы.

«Хорошая работа», – сказал он, кивнув им.

« Хорошая работа?» – удивился Килла. «Но этот хлам Гильдия не может использовать».

Ланзеки пожал плечами. «Одной проблемой меньше. И эта твоя дрянь не смогла переварить кристаллы Баллибрана?» Это было скорее гордое утверждение, чем вопрос, и легкая улыбка тронула уголок тонкого рта Ланзеки.

Килла подумала, что он стареет, заметив тонкие вертикальные линии на его верхней губе, более глубокие отметины от носа ко рту и изменение цвета под глазами.

«Ты слишком много работаешь», – сказала она. Ланжецкий вопросительно поднял брови. «Этот придурок у двери не поможет. Тебе нужен кто-то более похожий на Трэга. Он был эффективен...»

Она остановилась, увидев, как выражение лица Ланжецкого сменилось вежливой маской, которая упрекала ее за дерзость.

«Послушай, мы можем чем-то помочь?» – спросил Ларс. Он взглянул на Киллашандру, не спрашивая разрешения, а желая подкрепить своё предложение о помощи.

Ларс так и не усвоила урок, который преподал ей Моксун: нельзя просить и ожидать помощи ни от кого на Хребтах. Только… Куб – это не Хребты.

«Нам обоим пока не нужно выходить», – ответила она, хотя уже совсем скоро в её жилах запульсировала непреодолимая потребность. Услужливость и готовность сотрудничать не были характерными чертами певицы, но даже она помнила, как была обязана – и одновременно злилась – требованиям Ланжецкого к ней, к себе и к Ларсу.

Однако сейчас она была благодарна за преимущества интригующего задания «Спасти» и поэтому была настроена проявить щедрость.

«Я действительно очень это ценю».

«Неужели нет никого более подходящего, чем Боллам?» – потребовала она.

Ланзеки пожал плечами. «Он может пригодиться. Теперь…» Он тут же обратился к уведомлениям о приоритете в красных листах. «Их больше нельзя игнорировать, Ларс. И, Килла, Энтор ушёл, и нужно найти ему замену. У тебя тонкое чутьё на потенциал кристалла. Видишь ли ты возможность помочь в сортировочном цехе, пока женщина не успокоится? Она должна быть уверена в правильности своих суждений. Я не могу позволить себе быть посредником в её оценке перед недовольными певцами».

Килла поморщилась. «Так я – дублер Трага?»