Текст книги "Под камнем сим"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Вынув руки из карманов, она пошла по неровной колее мимо серых каменных стен и наконец очутилась на виадуке.

Не самое впечатляющее сооружение, чуть больше длинного широкого моста, хотя кажется, будто стоишь на крыше мира. Заглянув за парапет, Мередит увидела рельсы, кусты и деревья на насыпи. Места, где найдена Соня, не видно в листве. Пытаясь определить его точное положение, она нахмурилась – внизу по асфальтированной дороге вдоль насыпи медленно двигался старый «лендровер».

Машина остановилась, из водительской дверцы выпрыгнул мужчина. Снова поспешно вскинув бинокль, Мередит опознала Хью Франклина в другой одежде. Видно, старый пиджак, в котором он нынче был на дознании, считается «приличным». Теперь на нем пуловер и джинсы. Хью направился к ее машине, постоял, посмотрел, повернулся, исчез в зарослях на насыпи. Она опустила бинокль, выждала несколько минут и, не дождавшись его возвращения, покинула свой наблюдательный пост, чтобы спуститься вниз тем же путем.

Спускаться было не менее тяжело, чем взбираться. Дойдя до ворот и перебравшись через ограду, Мередит была уверена, что «лендровер» уехал, однако он стоял на месте. Нерешительно оглянувшись на собственную машину, она медленно направилась через дорогу к насыпи.

В зарослях неестественно тихо, все замерло. Земля сырая после утреннего дождя, поэтому она осторожно ступала по единственной тропке, навострив уши в поисках человека, который точно находился где-то поблизости. Ничего не слышно. Сверху капала вода и стекала по шее, а когда что-то шумно свалилось с дерева, она чуть из кожи не выскочила. Это была просто ветка. Мередит пыталась припомнить местность, где была с Аланом. Кажется, тело нашли где-то справа. Свернула туда, пробираясь сквозь крапиву и ежевику, вышла на недавно проложенную тропу, которая привела на небольшой утоптанный пятачок, залитый водянистым солнечным светом, где еще болтались обрывки полицейской ленты ограждения.

Она озадаченно остановилась. Почему-то надеялась встретить здесь Хью, но по-прежнему не видела и не слышала никаких его признаков. Ее охватило волнение, и не только потому, что она не могла его обнаружить, но и потому, что не знала, зачем он явился сюда. Выйдя дальше на полянку, она увидела, какой беспорядок устроили оперативники. Впрочем, все зарастет через несколько месяцев, сгниют картонные упаковки. Пластиковая лента долговечнее. Ее надо снять. Она протянула руку к ближайшему фестону.

Неожиданно сзади что-то свистнуло в воздухе, палка обрушилась, выбив ленту.

– Не смей! – рявкнул мужской голос. Пальцы больно вцепились в плечо, дернули, и Мередит, насильно развернувшись, взглянула в рассерженное лицо Хью Франклина.

Он на секунду вытаращил глаза, постепенно узнал, нахмурился и отпустил ее, слава богу.

– Вы подруга Джейн. Утром на дознании были. У ворот ваша машина?

Мередит объяснила, что поднималась на виадук и увидела его в зарослях. Предъявление охотничьего бинокля в оправдание своего пребывания здесь выглядело слабовато, но Хью не обратил внимания, занятый объяснением собственного присутствия.

– Я как ее увидел, подумал, упыри явились. Для них место убийства медом намазано. Всякие мелочи собирают на память. Можете поверить?

– Могу, к сожалению. Знаю, есть такие любители. Только я не из них. Помню, Джейн вам сказала, будто интересуюсь убийством. Она просто надеется на мою помощь в вашем деле.

– Чем вы можете помочь? Объявите копам, что я не убивал Соню? Они на меня думают. По крайней мере тот, кто приходил на ферму. Инспектор Пирс.

Надо сказать об Алане.

– Суперинтендент Маркби мой друг.

– Да? Значит, знаете, как рассуждают копы. – Хью помолчал и добавил: – Наверняка друг вам рассказывал, что убийц тянет на место преступления.

– Это давно известно. – Она сделала глубокий вдох. – Это правда?

– Что я убил Соню? Нет, конечно, черт возьми!

В восклицании столько искренней боли, что Мередит инстинктивно поверила, безуспешно стараясь не выдавать облегчение.

– Слава богу… ради вашей дочки и Джейн! Она абсолютно уверена в вашей невиновности.

– Правда? Приятно слышать, хотя ведь не ей мне придется доказывать.

– Нет, но вы все-таки должны быть хоть чуть-чуть благодарны, – резко бросила Мередит.

Он смутился:

– Я благодарен. Она вызвалась какое-то время присматривать за Тамми… и за мной. Первым делом за Тамми. Я хотел сказать, очень многие считают меня виноватым… не только полиция.

– Если имеется в виду Бетан Толбот, не обращайте на нее внимания.

Хью насупился:

– Бетан думает, я дурно обошелся с Соней, не дал того, чего она хотела. Правда, спорить не стану. Только сделал все, что может сделать мужчина.

Возразить нечего, горько подумала Мередит, хотя последнее заявление прозвучало самодовольно.

– Возможно, вопрос покажется бестактным, – сказала она, – но вы знали, чего она хочет, когда женились?

Хью призадумался.

– Будь я проклят, если знал. Думал, станет сельской леди… Будет открывать ярмарки, ходить на выставки лошадей, войдет в местное общество…

– Вошла бы?

– Почему нет? Она умела сходиться с людьми. Знаете, до нашей женитьбы служила в Лондоне в очень интересной влиятельной фирме. В рекламном агентстве. По связям с общественностью. Встречалась с разными знаменитостями… – Хью пожал плечами. – Наверно, ферма Хейзлвуд мало что могла дать взамен. – Он снова оглядел поляну. – Я сюда хотел цветов принести.

– Было бы благородно, – согласилась Мередит.

Хью смущенно на нее покосился:

– Простите, что на вас набросился.

– Ничего. Только не ожесточайтесь ради своей дочки и самого себя. Держитесь и верьте: все будет хорошо.

– Конечно, – с трудом вымолвил Хью. – Ну, я лучше пойду.

Кивнул на прощание и начал взбираться на насыпь. Она проследила, как он исчезает в деревьях, и вскоре услышала, как взревел и затарахтел «лендровер».

Следом загрохотал поезд, мчавшийся внизу по рельсам.

Глава 9

«Сегодня вторник, Дэйв, а тело найдено в прошлый четверг».

Медленно ведя машину, чтобы не пропустить поворот на ферму Черри-Три, инспектор мысленно прокручивал беседу с суперинтендентом перед своим отъездом.

Намек ясен. С момента обнаружения трупа Сони Франклин прошло время, а время очень важно для следствия. «Правило большого пальца» гласит: если на третий-четвертый день после убийства не происходит прорыв, значит, у тебя крупные неприятности. Дальше след все сильнее остывает, память свидетелей слабеет, вещественные доказательства теряются, портятся или уничтожаются.

– Мы все на ушах стоим! – возразил он шефу. – Если Хью говорит правду и Соня в самом деле убежала с фермы очертя голову, то неизвестно, куда она направилась. Если предположить, что к виадуку, то неизвестно зачем. Если хотела с кем-то встретиться, то неизвестно с кем.

– Так идите и выясняйте! – рявкнул суперинтендент.

Несправедливо, по мнению Пирса. Вдобавок, по его мнению, не слишком разумно отправлять младших чинов на весь день на разведку. Намерение шефа послать констебля Холдинг в Лондон в фирму «Диксон и Дюбуа», где работала бывшая Соня Ламберт, обидно до чертиков.

– Либо я веду расследование, либо не я, – бормотал инспектор. – Знаю, он за все отвечает, то есть Маркби, но это я ежедневно работаю над делом, и если кто-то даром катается по столицам, то им должен быть я!

О насущной задаче напомнил показавшийся впереди поворот, отмеченный таким удивительным указателем, что Пирс затормозил и вгляделся. Над затейливой деревянной табличкой с выжженным названием фермы красуется резной конь с высоко вскинутой головой, глядящий вдаль. Не пришло в голову выяснить, что производит ферма Черри-Три. Думал, то же самое, что Хейзлвуд. Теперь, даже еще не зная наверняка, ясно, что это гораздо более продвинутое хозяйство. Возможно, племенной завод породистых лошадей. Дэйв медленно двинулся дальше, готовясь к неожиданностям.

В отличие от Хейзлвуда, куда ведет проселочная дорога, к Черри-Три идет асфальтированная полоса. Может, муниципальная, хотя сомнительно. Если ее проложили хозяева фермы, то им это влетело в копеечку, а никто не станет выкладывать такие деньги без уверенности или хотя бы надежды, что они окупятся. Старые каменные стены по обеим сторонам дороги тоже в полном порядке, обновлены, отремонтированы, укреплены раствором.

Пирс въехал в распахнутые ворота, остановился, с любопытством вышел из машины. Действительно ферма. Но ферма вроде картинки из детской книжки или старой общеизвестной игрушки из тех, что нынче красуются, поцарапанные и помятые, в антикварных лавках в качестве коллекционных. С полок современных магазинов их вытеснили инопланетные монстры и накачанные герои фильмов в жанре экшен. Фантастические новинки не более фантастичны, чем старые игрушечные фермы. Возможно, ни одна реальная ферма не была такой безупречной. А Черри-Три очень близка к идеалу. Можно поставить на кон собственную пенсию: чем бы тут ни занимались, хозяйственной фермерской деятельности сопутствует какой-то другой бизнес. Черри-Три – выставочный экспонат.

Оригинальный каменный дом покрыт свежей побелкой, о чем Дэйв в душе сразу же пожалел. Деревянные оконные рамы и двери выкрашены в небесно-голубой цвет, столь яркий, что глазам больно. Чище этого двора он сроду не видел. Никакого безобразия вроде мусорных и навозных куч. Каких бы животных ни разводили на ферме, отходы пищеварения и усвоения фуража тщательно скрыты. Невдалеке расположены стойла. Рядом с ними две девочки трудятся до седьмого пота, начищая скребницами пару пони. Пирс направился к ним и крикнул:

– Привет!

Девочки остановились, оглянулись со щетками в руках. Пони тоже повернули голову, запрядали ушами, пристально, с интересом глядя на незнакомца. Дэйв заморгал в изумлении, на секунду подумав, что у него двоится в глазах. Потом сообразил, что свалял дурака, – перед ним близнецы.

Возможно, для родителей не совсем одинаковые, но постороннему отличить невозможно. Предположительно дочки фермера, следовательно, одноклассницы Тамми Франклин. Значит, им тоже по двенадцать. Круглые веснушчатые мордашки, коротко стриженные кудряшки цвета кукурузы, вздернутые носы, поразительное самообладание. Обе в бриджах, сапогах и футболках. Даже пони похожи – один серый в яблоках, другой чалый, одного размера и типа.

– Вы кто? – спросила ближняя девочка. – Насчет отдыха на ферме? У нас до конца лета занято.

Вот чем объясняется парадный вид и лишние деньги.

– Нет, – сказал Дэйв. – Я инспектор полиции.

Девочка нахмурилась, закусив нижнюю губу. Допрос продолжила сестра:

– Вы не в форме. У вас должно быть служебное удостоверение, и вы его должны предъявить. Иначе неизвестно, кто вы такой.

– Правильно, – кивнул он. – Вас так в школе учат?

– Мама велит, – надменно сообщили близнецы. – Знаете, чтобы мы были осторожными. Сюда каждый может войти.

Пирс, решительно поставленный на место, протянул удостоверение. Сестры его внимательно изучили, переглядываясь друг с другом, и, видно, пришли к безмолвному согласию.

– Вроде все в порядке, – проворчала первая. – Только фото не сильно похоже.

– Похоже вообще не бывает, – объявил Пирс и добавил: – А не в форме я потому, что служу в детективной бригаде, в управлении уголовных расследований. Улавливаете разницу?

Кажется, улавливают. Смотрят полицейские сериалы по телевизору. Быстро начали перечислять любимые фильмы и хулить нелюбимые. Должно быть, подавляющее большинство населения страны вместе с ними уверено, что полицейская работа гораздо увлекательнее, чем на самом деле.

Подробно излагая свои зрительские предпочтения, девочки стояли плечом к плечу. Когда умолкли, взгляд их смутил пришельца. Он слышал, будто близнецы способны общаться без слов, с помощью телепатии, основанной на интуитивном понимании. Понятно – рацея <sup>[11]11
  Рацея – назидательное рассуждение, наставление


[Закрыть]</sup> насчет телевидения предназначена исключительно для него. Они постоянно ведут параллельную беседу, не произнося ни слова. Настоящая жуть.

– Зачем вы к нам пришли? – спросила девочка слева, и в ее тоне впервые послышалась нерешительность, как у собаки, которая сначала громко лает на незнакомца, видит, что тот не уходит, и не понимает, что делать дальше.

– Собственно, мне нужны ваши отец или мать, – бодро уточнил Пирс и осведомился для приличия: – А вы кто?

Близнецы улыбнулись с нескрываемым превосходством, точно зная, что, даже если полицейский запомнит имена, все равно будет их путать. Вдобавок в ходе беседы уже мельком выяснилось, что они называют родителей «мамой и папой». Очередная промашка.

Левая девочка кивнула на правую:

– Это Люси.

Правая кивнула на левую:

– Это Линетт.

Бог свидетель, Дэйв Пирс никогда с первого взгляда не подумает плохо о детях, но готов сделать исключение для этой парочки. Им отлично известно, что, представив друг друга, а не себя лично, они только осложняют дело. Наверняка играют в коварные игры с каждым посетителем. Помилуй бог отдыхающих в Черри-Три!

– Отец дома? А мать? – Будь он проклят, если скажет «папа» и «мама».

– Папа поехал лошадь покупать, – сообщила левая девочка (предположительно Линетт).

– Для летних гостей, – добавила правая. – Мы предлагаем прогулки на пони.

– Понятно. – Возможно, в придачу чай со сливками и фото на намять. – Значит, у вас есть еще лошади, кроме этих и той, за которой отправился папа? – Пришлось засюсюкать, спуститься на постыдный речевой уровень, употребив слово «папа», хотя это вынужденное отступление.

– Еще пять, – сказала та же самая девочка – Они в загоне.

– Мама дома, – сказала Линетт. – В дверь звоните.

Пирс поблагодарил и направился к дому, радуясь, что ему не указали на черный ход. На ярко-голубой двери висит на кованом кольце корзинка для декоративных растении, окна с длинными выступающими подоконниками пока без цветов. К прибытию отдыхающих наверняка будут, отчего Черри-Три еще больше превратится в картинку. Он позвонил в звонок – даже звон мелодичный – и в ожидании оглянулся на близнецов.

Стоят рядом, шушукаются. Не спорят, оживленно что-то обсуждают. Интересно что. Вполне возможно, полицейского и цель его визита. Дэйв повернулся к открывшейся двери.

Миссис Хейворд оказалась загорелой обветренной женщиной с проволочными волосами, несколько смахивающей на лошадь, в грязной телогрейке поверх рубашки из шотландки, обязательных бриджах и сапогах.

– Давно ждете? – отрывисто и деловито спросила она. – Я говорила по телефону. Входите.

И проворно ввела его в дом, не задавая никаких вопросов. Видимо, догадалась, что близнецы допросили. Тем не менее он опять предъявил документы.

– Коп? – уточнила миссис Хейворд. – Не удивляюсь. Мы все ждем, когда кто-нибудь явится. Чаю или чего-то покрепче?

Инспектор от всего отказался, куртуазно добавив, что надеется не отнять у хозяйки много времени.

– Осмелюсь сказать, вы насчет бедной Сони. Страшное дело. Мужа нет. Поехал пони посмотреть и, может быть, купить, если сгодится. Трудно найти для гостей верховых лошадей. Они должны вести себя прилично и обладать покладистым нравом.

Непонятно, о ком идет речь – о лошадях или о гостях.

– Нельзя, чтоб брыкались, кусались и сбрасывали седоков в грязь. Проблема в том, что, как правило, отдыхающие ездили прежде только на велосипеде. Дерри скоро вернется. Наверно, вы с ним тоже желаете поговорить. Хоть сказать нам практически нечего. Вчера я на весь день брала сюда Тамми. Понимаете, в связи с дознанием. Несчастный ребенок. Славная малышка. Вы, конечно, знаете, что ее мать умерла. Очень милая женщина, Пенни.

– А Соня Франклин? – прорвался Пирс в паузу, успев задать вопрос, пока миссис Хейворд набирала в грудь воздуха. – Тоже была милая?

– Абсолютно никчемная, – объявила та не столько с упреком, сколько с сожалением. – Не назвала бы ее выносливой. Только и делала, что гарцевала в нарядах от модных дизайнеров. Нет, я никогда не думала, что она выдержит скачку, хотя это не означает, будто я или кто-то другой ожидали подобного финиша. Врать не стану, мне она не особенно нравилась. Не сомневаюсь, беднягу Хью чуть с ума не свела. Может, по-вашему, дурно так говорить, только я говорю то, что думаю. Не поймите превратно, женщина неплохая, просто попала не в свою конюшню. По-своему добросердечная. Получила приличное образование. Наверно, привлекательная.

Она машинально пригладила свои проволочные кукурузные волосы, такие же, как у дочек, только выгоревшие на солнце и с проседью.

– Постоянно предлагала помощь. Какую, скажите на милость? Вообще ничего не умела. О лошадях не имела понятия, хотя именно тут и могла пригодиться. По моему личному мнению, она боялась животных. А они сразу видят, когда их боятся. Однажды наши гуси по всему двору гоняли бедняжку. Пришлось мне ее выручать. Честно сказать, я ее не особенно здесь привечала. Она была не прочь похлопать перед Дерри ресничками. Не подумайте – просто от нечего делать. Впрочем, вам это неинтересно.

Она ошиблась. Пирс с самого начала стремился составить полный портрет Сони Франклин. Интересно, понимает ли миссис Хейворд, что в данных обстоятельствах упоминать о почти доведенном до сумасшествия Хью по меньшей мере нетактично?

К дому подъехал автомобиль, и миссис Хейворд, выглянув в окно, объявила:

– Дерри вернулся.

Дэйву послышалось облегчение в ее голосе, хотя она сразу нахмурилась:

– По всему судя, с покупкой. Надеюсь, не переплатил. Я велела поторговаться, сбить цену. Сделать предложение, а если не понравится, пусть попробуют выставить на торги свою живность.

Инспектор всмотрелся через ее плечо. К стойлам подкатил внедорожник с одноместным фургоном на прицепе. Из кабины вылез мужчина, направился к задней дверце. Близнецы бросили своих питомцев, увязались за ним. Он опустил трап, застучали копыта, послышалось нервное ржание, на которое откликнулись пони. Дерри Хейворд вывел довольно красивую гнедую лошадку в белых чулочках.

Его жена выпятила тонкие губы:

– Что скажете?

– Симпатичная, – осторожно ответил Пирс.

– Они все симпатичные, хотя эта гостям понравится. Фотогеничная, хорошо будет смотреться на снимках. Привыкла к детям. Продали, потому что переросла, – заключила она. – Девочки скажут мужу, что вы здесь.

Он понял, что передается из рук в руки, как гнедая лошадь.

Через несколько минут явился Дерри, высокий привлекательный мужчина с непринужденными манерами и произношением выпускника частной школы, протянул руку:

– Чем мы можем помочь вам, инспектор? Полагаю, вы занимаетесь неприятным случаем с Соней Франклин?

На взгляд Дэйва, «неприятный случай» – не совсем подходящее определение убийства. Он с любопытством разглядывал мужчину, обмениваясь рукопожатиями. Светские манеры забавно контрастируют с деревенской простодушной непосредственностью жены. Чистый свитер поверх рубашки в мелкую клетку, брюки вполне можно назвать кавалерийскими. Небрежно надвинутая на лоб кепка сдернута и брошена на деревянную скамью, но всему судя, старинную. Здесь нет никаких подделок, кроме…

Он снова оглядел владельца Черри-Три. И вспомнил, как в детстве на Рождество дед обязательно вызывался спеть арию полковника Гилберта, пижона и фанфарона из старой оперетки. Маленький Дэйв считал ее вершиной остроумия и только хихикал. Потом однажды, глядя, как дед готовится к выходу, напяливая на лысую голову бумажный колпак из обертки от крекеров, прошептал тетке, что лучше б он больше не выступал. На что та со вздохом ответила: «Да, ты вырос. Очень жалко».

Тогда он не понял и слегка обиделся. Со временем догадался, что она имела в виду, и вспоминал эпизод со стыдом и печалью. Теперь, глядя на Дерри, он испытывал безумное желание запеть эту самую арию, но подавил его и коротко ответил:

– Так точно, сэр. Вы живете по соседству с фермой Хейзлвуд. Не замечали в последнее время поблизости подозрительных личностей? Незнакомых, нежелательных?

– Может, они и знакомые, но, с моей точки зрения, абсолютно нежелательные! – отчеканила миссис Хейворд.

Муж бросил на нее предупреждающий взгляд:

– Белинда имеет в виду Смитов, цыганское семейство, которое останавливается в Хейзлвуде. Они много лет приезжают, у нас никаких проблем с ними не было.

– Устраивают беспорядок, белье на кустах развешивают, мусорят… Гостям такое безобразие не понравится. Он к тому же браконьер. Я сама его пару раз с нашей земли прогоняла.

– Однако настоящих проблем никогда не возникало, – мягко настаивал супруг.

– Это ведь цыган нашел Соню? – уточнила супруга. – Расспросите его еще раз поподробнее.

– Соня Франклин когда-нибудь высказывала сомнения по поводу Смитов? – Дэйв старался вернуть беседу в прежнее русло. Пользуясь излюбленным хозяйкой лошадиным жаргоном, можно сказать, что ей вожжа под хвост попала.

Супруги ответили отрицательно.

– При нас в любом случае, – многозначительно добавила миссис Хейворд.

– Ей нравилось совершать вечерние прогулки, – продолжал инспектор. – Не упоминала ли она при вас о встречах с незнакомыми людьми? Может, ей казалось, будто ее кто-то преследует, караулит и прочее?

Миссис Хейворд тряхнула головой и направилась к двери:

– Пойду все-таки чай заварю. Теперь выпьете чашечку с Дерри?

Ей явно хотелось выйти из комнаты, предоставив мужу общаться с полицией. Пирс над ней сжалился, согласился на чай. Она кивнула с облегчением, будто прежний отказ от угощения свидетельствовал о неких зловещих намерениях полицейского.

В отсутствие жены Дерри с легкостью взял дело в свои руки.

– В нашей глуши спокойно и тихо… э-э-э… инспектор. Мы редко сталкиваемся с преступлениями.

– Везет же некоторым, – проворчал Пирс. – Я имею в виду, хорошо, что не приходится беспокоиться на этот счет. Но и бдительность терять не следует, правда? Возможно, мистер Франклин тоже думал, будто здесь с женой ничего не случится.

– Конечно, я с вами более чем согласен. Скорблю всей душой. Бедный старина Хью. – Дерри покачал головой. – В высшей степени достойный мужчина. Соль земли.

Вернулась Белинда с кружками и подхватила:

– Кто? Хью? Славный малый. Мухи не обидит.

Пирс хлебнул очень жидкого чая.

– Хотелось бы узнать о ваших гостях, если позволите. Как они сюда приезжают? То есть откуда узнают о предлагаемых услугах? Из рекламных объявлений?

Супруги тревожно поежились.

– Мы не даем объявлений в газетах, – ответила миссис Хейворд. – Бог знает, кто явится. Полагаемся на устные рекомендации. Те, кому понравилось, рассказывают друзьям. У нас лето всегда полностью забронировано. Некоторые каждый год приезжают. Поэтому наших гостей не назовешь незнакомцами. Мы их считаем друзьями.

В подтверждение она энергично кивнула.

И не такое вульгарное дело, как простое фермерство, безжалостно подумал Дэйв.

– Миссис Франклин встречалась с кем-нибудь из ваших гостей?

– Эй, послушайте, придержите коней! – вскинулся Дерри. – Она вполне могла с кем-то случайно столкнуться. Но это ничего не значит. Мы специализируемся на семейном отдыхе. Не принимаем никаких сомнительных личностей, авантюристов. Не можем себе позволить. Семейные пары легко отпугнуть. В любом случае сезон еще не открылся, и в данный момент посторонних здесь нет.

– Не хочется, чтобы о нас из-за этого жуткого случая упоминали в газетах, – вставила миссис Хейворд. – Надеюсь, вы шум не поднимете. Говорю вам, мы себя не рекламируем, и тем более нам не нужна такая огласка.

Пирс заверил, что все понимает, просто спрашивает как положено. Полиция побывает у каждого местного жителя. Услышав это, супруги успокоились.

– Мы искренне стремимся помочь, – сочувственно заверил детектива Дерри, твердо давая понять, что прием окончен, и допил чай, не сводя с него глаз. – Никто так не жаждет раскрытия дела, как мы с Белиндой. Как уже отметила моя жена, когда держишь семейный пансион, скандальная известность в высшей степени нежелательна.

В завершение своей речи, понимая, что в данных обстоятельствах коммерческий подход неприличен, он выразил надлежащую скорбь:

– Бедная Соня. Чудесная женщина. Мы велели детям не удаляться от дома и только вместе кататься на пони.

– Весьма разумно, сэр. Я как раз собирался вам посоветовать держать девочек возле дома.

Дэйв вернул хозяйке пустую кружку, поблагодарил за внимание и гостеприимство и удалился.

Отъезжая, он с какой-то любовной тоской вспомнил беспорядок на ферме Хейзлвуд, хорошо зная, куда сам предпочел бы отправиться в отпуск, и затянул любимую арию деда.

Глядя ему вслед из окна, Дерри Хейворд обратился к супруге:

– Золотое правило при общении с полицией, старушка Белинда: держать рот на замке.

Миссис Хейворд с тревогой взглянула на мужа:

– Я ему ничего не сказала. В любом случае его едва ли можно назвать слишком сообразительным.

Тем временем Джинни Холдинг прибыла на ферму Хейзлвуд, где была встречена без всякого энтузиазма. Саймон Франклин, держа в руках очки, обратился к ней с верхней ступеньки, как к провинившейся четверокласснице, о чем она впоследствии уведомила суперинтендента Маркби.

– Я с большим трудом согласился на встречу, констебль.

– Очень благодарна.

«Надутый козел», – мысленно добавила она.

– Мой брат полностью понимает ваше желание поговорить с его дочерью, но я должен напомнить: ребенок находится в крайне нервном состоянии.

– Да, сэр. Может быть, разрешите войти?

– Я не позволю вам ее запугивать, – погрозил Саймон очками.

– Я и не собираюсь, – отрезала Джинни. – Давайте приступим. У меня сегодня много дел.

Дядя девочки – прирожденный хам, по мнению констебля Холдинг, – видно, понял, что тянуть дальше нельзя, и впустил ее в дом.

Несмотря на открытое окно, в уютной неприбранной гостиной явственно пахло псиной. Старый спаниель медленно подошел поприветствовать незнакомку, обнюхал туфли и руку. Девочка сидела на диване, сложив на плотно сжатых коленях руки. Лицо окаменевшее, длинные локоны распущены. Напоминает статую «Русалочки» в копенгагенской гавани. В прошлом году Джинни с Робертом по прозвищу Кусака ездили на велосипедах по Дании.

– Привет, Тамми, – кивнула она. – Это твой пес? Мой приятель – инструктор полицейских собак.

Саймон закатил глаза к потолку. Тамми слегка оттаяла.

– Его зовут Пого, – сказала она.

Услыхав свою кличку, Пого заколотил по полу обрубком хвоста, подняв волну неописуемого запаха, которого Джинни всеми силами старалась не замечать.

– У нас время от времени бывают публичные выставки. Если захочешь прийти, можно будет устроить.

Тамми почти улыбнулась:

– Конечно хочу.

Пого лихорадочно зачесался. Запах усилился, черт побери.

– Почему ты не в школе? – Джинни наклонилась к девочке, держа руки на коленях.

– Каникулы.

– Чем занимаешься на каникулах?

– Папе помогаю.

Саймон развалился в кресле, глядя в потолок, хотя было ясно, что он чутко следит за беседой, готовый вмешаться в любую секунду, когда сочтет нужным.

– В детстве, – продолжала Джинни, разворачиваясь к нему спиной, – я всегда мечтала жить на ферме.

Тамми ответила бледной улыбкой:

– На ферме надо много работать.

Констебль охотно согласилась:

– Ты наверняка много работаешь. Твоему папе сейчас нужна помощь и поддержка.

Дядя беспокойно заерзал.

– Это не он. – Серые глаза вызывающе сверкнули. – Не он убил Соню.

Дядя цыкнул языком.

– Не волнуйся, не думай об этом, – постаралась ободрить девочку Джинни. – Помнишь, что было вечером в прошлую среду?

Пришел черед Тамми обеспокоиться.

– Когда Соня ушла после ужина?

– Ты видела, как она уходила?

– Угу, из окна в моей комнате. Она гулять пошла. Всегда гуляла после ужина.

– Понятно… Пого с собой брала? – спросила Джинни по внезапному побуждению.

Девочка негодующе выпрямилась:

– Никогда! Он мой!

– Ну конечно.

– Соня его не любила, и он ее тоже.

«Кажется, ты ее тоже не сильно любила», – подумала Джинни. К ее облегчению, Пого поднялся и вышел из комнаты.

– Видела, как она вернулась с прогулки?

Тамми замялась:

– Нет. Уже спать легла.

– Помнишь, что было до того, как Соня пошла погулять? – Почуяв, что дядя собирается возразить, Джинни его опередила: – Что за ужином ели?

– Спагетти.

– Соня готовила? И пудинг?

– Пудингов у нас не бывает. Она сидела на диете. Папа ел сыр, а я йогурт. Соня часто варила спагетти, потому что не любила чистить картошку.

– Я тоже не люблю, – призналась констебль Холдинг. – А о чем говорили за ужином, помнишь?

– Про ферму. Папа спрашивал, как у меня дела в школе. Вроде нормально. Больше не помню.

– А Соня? Тоже про учебу спрашивала?

– Спрашивала, есть ли у меня чистые чулки на завтра. Я же сказала, больше не помню. Обыкновенно разговаривали.

– Ну не помнишь, и ладно. Что после ужина делали?

– Посуду мыли. – Подбородок вздернулся. – Соня мыла, а я вытирала. Потом пошла наверх делать уроки. Оттуда и видела, как она уходила. Сделала уроки и легла. Ничего больше не было.

Джинни ободрительно улыбнулась:

– Заметила, куда пошла Соня?

– Как всегда. Через двор и в ворота направо.

– Понятно. А ты не спускалась пожелать папе спокойной ночи? Он попозже к тебе не заглядывал?

У Тамми был недовольный вид.

– Конечно, пошла поцеловать, как всегда.

– Что он делал, когда ты пришла?

Саймон шумно вздохнул, шевельнулся.

– Телевизор смотрел, хотя, по правде, дремал. Я пожелала спокойной ночи, он сказал: «Ладно, Там, завтра утром увидимся» – или что-то вроде того. Я наклонилась через спинку кресла, поцеловала, а он сказал: «Ложись сразу на бочок, чтоб не укусил жучок». Папа всегда так шутит.

– Ты ждала, что он к тебе еще заглянет?

Девочка покачала головой:

– Нет. – Помедлила и добавила: – Мама всегда заглядывала.

– А вы по вечерам не сидели все вместе у телевизора? Ты, твой отец и мачеха?

– Иногда.

– А папа с Соней? Смотрели телевизор или просто разговаривали?

– Когда смотрели, когда разговаривали.

Тамми все сильнее дергалась, то и дело сверкая глазами на дядю.

– По-моему, констебль, – громко сказал Саймон, – вы услышали достаточно. На сегодня хватит.

– Спасибо, Тамми, молодец, – кивнула Джинни и встала. – Ты нам очень помогла.

Ей показалось, что в расширившихся глазах девочки вспыхнул тревожный страх, губы приоткрылись и вновь крепко сжались. Она чуть не спросила, в чем дело, но вмешался назойливый дядя, давно поджидавший удобный момент, чтобы ринуться на защиту племянницы.

– Я вас провожу.

– Чудесный старый дом, сэр, – заметила Джинни, пока он поспешно вел ее по коридору.

– Да, – односложно ответил он. – Всего хорошего.

Дверь крепко захлопнулась у нее за спиной.

– Ну, Тамми, почему же ты так испугалась, что помогла полиции? – размышляла вслух Джинни, выезжая со двора. – Осмелюсь сказать, потому что решила ничем ей не помогать. А по какой причине?..

Саймон вернулся в гостиную.

– Отлично, умница, – похвалил он племянницу.

Холодные серые глаза мельком глянули на него.

– Да, дядя Саймон.

Приближаясь к Хейзлвуду, Джейн Брейди увидела выезжавшую с фермы машину констебля Холдинг без опознавательных знаков, которая направилась мимо нее в сторону Бамфорда, и с тревогой задумалась, кто бы это мог быть. Въехав во двор, она обнаружила другого визитера – мужчину, стоявшего возле зеленого внедорожника и беседовавшего с Хью. Оба оглянулись на остановившийся автомобиль, Джейн опустила стекло и крикнула: