Текст книги "Имя мое — память"

Автор книги: Энн Брешерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– Ты считаешь, что так будет лучше? – спросил он.

– Да.

Люси пододвинулась к краю понтона, и Дэниел последовал за ней. Он заметил, что она держится рядом с ним, постоянно касаясь его тела.

– Это твой сознательный выбор? Ты безоговорочно веришь в то, что я тебе рассказывал, и хочешь плыть в Китай?

Она посмотрела ему в лицо, словно проверяя его.

– Да.

– Люси, подумай хорошенько. Пусть Иоаким застрелит меня, а ты возвращайся к нему с миром. Это на время удовлетворит его жажду крови. Надеюсь, он не сделает тебе ничего плохого. Ты сможешь поехать в Штаты и вернуться к нормальной жизни. Это будет самым разумным.

– Как ты можешь такое говорить? – Люси дернула его за ногу. – Я не согласна. Неужели ты действительно думаешь, что он оставит меня в покое, позволит вернуться к нормальной жизни?

Лгать Дэниел не мог.

– Ты права. Но остается шанс.

Она прикусила нижнюю губу.

– Этот шанс мне нравится примерно так же, как все наши прочие шансы. Так или иначе, я никуда не пойду без тебя. Мы вместе поплывем в Китай. И если случится самое худшее, я умру с тобой вместе, но жить без тебя не стану.

– Ты сказала нечто подобное, когда была Констанцией, и я отговорил тебя от этого.

Она грозно взглянула на него.

– Обмани меня хоть раз, Дэниел! – И протянула ему руку. – Готов?

– Не хочу, чтобы это закончилось, – вздохнул он.

– Это только начало, – откликнулась Люси с уверенностью, которой он позавидовал.

Дэниел наклонился и поцеловал ее.

– В Китай, – промолвил он.

Она кивнула. У нее дрожал подбородок, и Дэниел понимал, что она боится открыть рот, чтобы не расплакаться.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

Улыбаясь сквозь слезы, Люси посмотрела на него, потом со всей силы сжала его руку, и они вместе прыгнули.

Когда они погрузились в воду, прогремел еще один выстрел. Дэниелу не хотелось отпускать ее руку, но он понимал, что так ей будет трудно плыть. Он подумал о ее плече. Они плыли целеустремленно, но он знал, что надолго их не хватит.

Солнце по-прежнему освещало воду, и вдруг Дэниел увидел зигзаг молнии. Он посмотрел на Люси, на ее тяжелое от воды платье, постарался не думать пока о плохом, однако исход ситуации был очевиден.

Волны росли и покрывались густой пеной, и это мешало Иоакиму целиться с берега. Еще несколько сот ярдов вперед, и они оказались бы вне поля его зрения и вне пределов досягаемости.

Иоаким может погнаться за ними на катере, но ему помешает погода. Ни один разумный судовладелец не согласится вывести катер в море во время шторма. Вероятно, у Иоакима уже есть лодка. Может, он ее украдет. Но если он даже на время оставит берег, то потеряет контроль над ними. Должно быть, он считает, что они вернутся на то же место. Он знает, что у них нет выбора. Единственное, чего он не может контролировать, это их способность умереть. Он не сумеет догнать их там, куда они отправляются.

Они проплыли еще четверть мили, когда Дэниел заметил, что Люси не хватает дыхания. Еще он боялся, что ей больно. Он замедлил темп, и они немного поболтались на месте. Бороться с волнами становилось все труднее.

– Не волнуйся, – сказал Дэниел. – Китай никуда не денется.

– Он ведь не может теперь выстрелить в нас, верно?

– Нет. Я его даже не вижу.

– Тогда мы здесь одни.

Люси дрожала.

– Мы одни. – Дэниел обнял ее за плечи. – Как твое плечо?

– Нормально.

Он кивнул. Вода остывала, отчего все процессы, включая смерть, должны были замедлиться.

– Что случится, если мы не доберемся туда? – задыхаясь, спросила Люси. – Как человек умирает?

– Не поддавайся ей, – ответил Дэниел. – Просто плыви, пока она тебя не заберет.

– Долго это длится?

Он не хотел вдаваться в детали физиологии утопления. Это только напугало бы ее.

– Несколько минут. Ты сильная, и твое тело будет сопротивляться, но я тебе кое-что обещаю.

– Что?

– В самый тяжелый момент, самый мучительный и мрачный, когда терпеть уже невозможно и тобой овладевает страх, на тебя снизойдут умиротворенность и покой, каких ты никогда прежде не испытывала.

Она воспрянула духом.

– Это происходит со всеми?

– Это произойдет с тобой.

На следующем отрезке пути ими овладело странное спокойствие. Они плыли под водой, приподымаясь, чтобы вдохнуть воздух. Дэниел плыл рядом с Люси и смотрел на нее. Он был почти загипнотизирован красотой замедленных движений ее тела под водой. Боролся с собой, не зная, пытаться поддержать ее и дать отдохнуть или нет. Ему не хотелось все это затягивать. При всем ужасе этой ситуации, в том, как вокруг них бурлили волны, через которые продолжали просачиваться солнечные лучи, было нечто восхитительное. Дэниел вспомнил о своей первой жизни в Антиохии, когда он пятилетним ребенком спасался под водами реки от землетрясения. Он думал, что тогда встретил вечность, и задавался вопросом, не увидит ли снова вечность вместе с ней.

Люси была удивительно сильной, ее тело обладало большим запасом энергии. Он знал, что она больше не ощущает боль.

А потом, постепенно, Люси начала сдавать. Движения ее замедлились. Гребки стали менее точными. С ним это тоже происходило, но в отношении себя его это не тревожило. А наблюдать за Люси Дэниелу было больно. Ведь это он втянул ее во все.

Неожиданно наступил момент, который должен был наступить, когда она перестала бороться. Под водой, в крапчатом солнечном свете, Люси повернула к нему лицо. Страха на нем не было. Лицо ее, более чем что-либо другое, выражало веру. Она верила в него и в то, что он ей обещал. Она ему доверяла.

Вот что такое, оказывается, быть любимым. Вместо того чтобы отгородиться от этого, как он привык делать, он позволил этому чувству овладеть своей душой. Дэниел пытался приоткрыть каждую часть себя, чтобы впитать как можно больше.

Потом, к его ужасу, руки Люси поднялись над головой, и она начала тонуть. Он смотрел на это, как на замедленное движение на экране. Сквозь толщу воды струились столбы солнечного света, кружась вокруг нее. Волосы были как золотистое облако, а руки раскинуты.

Она тонула. Он увидел ее затылок, разомкнутые пальцы, опустившиеся ниже уровня его груди. Ее затягивал алчный мрак морского дна. Люси покидала солнечный свет, покидала его, и он оцепенел, глядя на нее.

«Ты должен отпустить ее».

«Почему?» – взывал голос у него в голове, пробуждая его существо.

«Потому что таким образом мы себя спасем. Мы это выбрали. Осуществления именно этого мы дожидались много столетий».

Чем были все эти столетия? Дни, годы и месяцы воспоминаний. Они были мыслями в его голове и ничем больше. Мог ли он быть уверен в любой из них? Возникало ли у него какое-нибудь реально осязаемое доказательство того, что он когда-либо возрождался после смерти или возродится в будущем? Люси верит ему. Но верит ли себе он сам? Неужели он так уверен в себе, что готов пожертвовать ею?

Наверное, он сумасшедший. Все дело в этом. Он лечился в психиатрической клинике вместе с другими пациентами, разделявшими его взгляды. Почему он считает, что чем-то лучше их? Только потому, что ему удавалось держать при себе свои бредовые идеи?

Как он может быть уверен, что перед этой жизнью существовали иные? Откуда знает, что после будут другие жизни? Он этого не знает. Что, если он придумал эту память, как средство борьбы с жизнью, полной лишений и жестокого обращения? Обездоленные люди совершают странные поступки. Откуда ему знать, что он не помешанный? Вероятно, что он живет в своем вымышленном бредовом мире, в который втянул и ее.

Все это просто истории, он знает их так много. А если это вымышленные истории? Может ли он так рисковать? Может ли на основании этого позволить ей уйти?

Мысли – ничто. Воспоминания – ничто. К ним нельзя прикоснуться. Все их можно уместить на острие булавки. Весь твой мир можно взять под сомнение за несколько секунд.

Дэниел смотрел, как облако ее волос опускается до уровня его коленей. «Не затягивай этого. Не дай ей долго мучиться перед смертью». Ее гортань скоро наглухо закроется, а сердце, легкие и мозг начнут свою непроизвольную борьбу. Если он попытается вмешаться, никому от этого не станет легче.

Это девушка, которую он любит. Сильная красивая девушка.

Всего несколько часов назад он занимался с ней любовью в самый восхитительный момент своей жизни, он перецеловал каждую клеточку ее тела, а сейчас она умирает у него на глазах.

Нет. В голове у него звучало одно слово, быстро заполнившее все его существо. Оно оживило каждый его мускул и каждый нерв. Нет. Она его не покинет. Нет. Он не отпустит ее.

Нет. С этим словом пришло воспоминание. Однажды Дэниел уже видел, как она умирала. Он видел, как она умирает, ведь это он ее убил. Он сжег ее дом и смотрел, как она умирает, и с тех пор с болью думает и грезит об этом каждый день. Нет. На сей раз он не станет смотреть, как она умирает.

«У нас нет выбора. У нас нет других вариантов».

Нет! Если у тебя нет выбора, тебе все-таки придется сделать выбор. Если нет никаких вариантов, придумай их. Нельзя просто так позволить миру одолеть тебя. Он слишком долго делал это.

Вечности он не увидел. Была эта девушка, и этот момент, и один слабый шанс. Его тело вырвалось из странного оцепенения. Оно знало, что делать дальше. Продолжать сдерживать себя и не приближаться к Люси было сродни какому-то шаманству, от которого страдало также и тело. Дэниел нырнул и протянул к ней руки. Потом ухватил ее поперек туловища и потащил к поверхности. Его сильное крепкое тело очень любило ее, потому что принадлежало ему.

Он держал Люси и оставался на плаву в стоячем положении. Ее голова опустилась ему на плечо. Ее конечности не двигались. Страшно волнуясь, Дэниел проверял, есть ли признаки жизни в области шеи и груди.

Она не умерла. Вода в легкие еще не набралась, но они заблокировались, и ему пришлось пережить очень тревожный момент, пока ее гортань не открылась и она не задышала.

– Ты не умрешь, – сказал Дэниел ей. Он чувствовал, как от эмоций прерывается его голос. – Я говорил, что отпущу тебя, но нет, не могу.

Обхватив Люси рукой так, как его учили в школе спасателей в Фэрфаксе, Дэниел потащил ее вперед. Он плыл навстречу шторму, потому что плыть больше было некуда. Солнце скрылось, и пошел дождь. Дэниел молил Бога, чтобы молнии продолжали удаляться в сторону берега.

Он плыл изо всех сил. Он не знал, куда плывет и что найдет, кроме воды и дождя. Почувствовав, что течение сносит его на север, поначалу он с ним боролся, но потом поплыл по течению. Откуда ему было знать, куда двигаться?

В минуты непомерного напряжения Дэниел привык представлять, как выглядел бы мир с высоты. Но сейчас он видел внизу их крошечные белые лица, болтающиеся в огромном штормовом море.

У него заболели руки и ноги, но он не собирался сбавлять темп. Он не собирался сдаваться. «Ты ее не получишь, – хотел он сказать безразличному океану и Иоакиму. – Я спасу ее».

Дэниел не знал иного способа спасти Люси, кроме как плыть и плыть. Надо было бороться. Это все, что у него было. Не воспоминания, не опыт, не умение. У него было стремление. Стремление бороться до тех пор, пока не иссякнут все силы.

Солнце, подернутое пеленой дождя и ветра, почти незаметно ушло за горизонт. Дэниел уже давно перестал ощущать свое тело. Ноги онемели. Он понимал, что его рука на месте только потому, что она по-прежнему сжимает Люси и тащит ее вперед. Еще он сознавал, что его тело старается сберечь кислород для мозга и жизненно важных органов, но даже и они были истощены. Мозг перешел в фазу постепенного затуманивания. Он уже должен был утонуть. Своим затуманенным сознанием Дэниел почти завидовал себе самому в те времена, когда был в состоянии просто спокойно утонуть.

Посмотрев на Люси, Дэниел заметил, что глаза у нее широко открыты. Конечности не двигались. Она позволяла тащить себя вперед.

– Эй, – прошептал Дэниел.

Люси несколько раз моргнула.

– Что мы делаем? – еле слышно спросила она.

– Мы не умираем, – откликнулся он.

Она откинула голову назад.

– Идет дождь, – сказала Люси.

– Да.

– Ты уверен, что мы не умерли?

Ему удалось пошевелить губами:

– Надеюсь, нет.

Гремел гром, но молнии уже сверкали вдалеке. Ветер гнал волны, которые старались захлестнуть пловцов, и с каждой новой волной Дэниел оглядывался назад и смотрел, дышит ли Люси.

«Что мы наделали?» – думал он.

Его разбухшее сердце готово было разорваться. Все оно было заполнено любовью и страстью, а теперь еще добавились переохлаждение и инфаркт миокарда. Обычно, прежде чем сердце разорвется, человек теряет сознание, и Дэниел изо всех сил держался. Его мысли теряли четкость и логичность, но он пытался быть начеку. «Не умирай пока», – умолял он свое сердце.

У нее была запрокинута голова. Время от времени сквозь облака просвечивала луна, и Люси смотрела на нее. Она доверилась Дэниелу в смерти и, очевидно, доверилась снова в этом безнадежном и бесконечном преодолении штормового океана.

Ему показалось, что помимо рева ветра он что-то слышит, но его заторможенный рассудок был не в состоянии это проанализировать. Он слышал, как Люси что-то говорит, но не различал слов.

Дэниел с трудом пошевелил онемевшей рукой, чтобы притянуть Люси к себе.

– Это самое темное время? – спросила она.

У него стучали зубы, тело его сотрясалось от дрожи.

– Почему ты спрашиваешь?

– Посмотри.

Он проследил за ее взглядом, направленным на небо. Сквозь пелену дождя Дэниел различил белую вспышку и вновь услышал тот звук. В голове мелькали какие-то мысли, но он был не в состоянии сосредоточиться.

– Ты видишь ее?

– Это чайка.

Птица сделала над ними пару кругов, вероятно раздумывая, сможет ли сожрать их. Дэниел заметил направление, в котором она полетела, и поплыл в ту сторону. Ему никак не удавалось успокоиться, но тело, казалось, знало, что чайки не улетают далеко от земли, в особенности в такую погоду. Они не улетают так далеко в море, если им негде приземлиться.

Дэниел удвоил свои усилия. Он понимал, что должен следовать за чайкой. Нельзя было упускать ее из виду. Птица парила и петляла в воздухе, иногда повисая на месте, и болезненная зависть к ней немного приободрила Дэниела. «Мы не созданы для воды и неба, – подумал он. – Как же нам следовать за тобой?»

– Она должна где-то приземлиться, – прохрипел он.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю.

Люси уставилась на него, и над волнами раздался ее встревоженный крик.

– Как тебе удается это делать? Почему ты все еще движешься, Дэниел?

Он вообще не был уверен, что все еще движется. Радовался, что ноги у него продолжают работать, хотя он их не чувствовал. «Мы должны жить», – хотел он ей сказать, но у него не хватало дыхания.

У Дэниела ослабло зрение. Он с напряжением всматривался в темноту, но едва различал очертания волн. Хорошо, что у Люси глаза были открыты.

– Дэниел, я что-то вижу, – вдруг произнесла она.

Он оглянулся на нее, стараясь сфокусировать зрение.

– Это там, впереди. Темные очертания, выступающие из воды. Похоже на большой камень. Ты видишь его?

– Нет.

– Можешь плыть дальше? Он совсем близко!

Скала приняла угрожающие размеры, и Дэниел едва не наткнулся на нее, прежде чем смог различить в темноте. В полном изнеможении, едва дыша, он подтолкнул Люси на скалу, глядя, как она цепляется ногами за шероховатую поверхность. Дэниел взялся руками за камень, чтобы подняться самому, и на секунду закрыл глаза. «Я только чуть-чуть передохну, – подумал он. – Только переведу дух».

Он не успел понять, что случилось, как услышал ее пронзительный крик.

– Дэниел! Дэниел, поднимайся сюда!

Течением его отнесло на несколько футов от скалы.

«Я только отдохну минутку, а потом заберусь туда».

– Дэниел! Дэниел! Открой глаза. Посмотри на меня. Вернись. У нас все будет хорошо! Ты слышишь меня?

«Я так устал», – подумал он.

– Если ты не заберешься сюда, я прыгну в воду! Мы утонем прямо сейчас, если ты этого хочешь.

Дэниел открыл глаза и заморгал. Он увидел, как Люси спускается вниз с утеса. Зачем она это делает? Дэниел пытался пододвинуться к ней. «Не делай этого». Дотянувшись до нее, он схватил ее за лодыжку.

– Ты утонешь.

Язык ему не повиновался, и рассудок был так затуманен, что он почти не соображал, что говорит.

– Забирайся сюда, Дэниел, или я сейчас утону вместе с тобой. – Люси схватила его за запястье. Он почувствовал ее руку, когда она помогала ему уцепиться пальцами за выступы скалы. – Готов? Слушай меня! Считаю до трех. Готов? Раз. Два.

У него снова закрывались глаза.

– Дэниел!

Люси с такой силой сжала его руку, что Дэниел открыл глаза. Теперь он ясно видел ее.

– Раз, два, три!

Набрав полные легкие воздуха, Дэниел с оглушительным воплем вскарабкался на скалу. Подобно гусенице-землемеру, он сложился пополам и подтолкнул себя выше. Проделав этот маневр еще раз, Дэниел вылез из воды. В этот момент тело отказало ему. Он обмяк и, может, даже умер, но о большем он и не мечтал.

Петакалько, Мексика, 2009 год

Люси растирала Дэниелу спину, дожидаясь наступления утра. Время от времени тормошила его и ощупывала грудь, чтобы убедиться, что он жив. Он издавал довольное мычание.

Когда наступил рассвет, она рассмотрела их скалу. На ней было три вершины и несколько вымоин, в которых скопилась дождевая вода. Ее мучила жажда, но Дэниел лежал, обмякнув, поперек ее ног, и она пока не хотела его будить. На некоторых участках скала была красной, на других – черной. Там росло несколько причудливо переплетенных цепких плетей лозы, и всю скалу покрывал слой птичьего помета. На противоположном ее конце сидели недовольно переговаривающиеся чайки. Небо было ясным, и быстро светлело, но земли нигде не было видно. Дэниел проплыл с ней огромное расстояние.

Страшно было вспоминать о проведенной ночи. Люси решила, что станет вспоминать по частям. Не все сразу. Она вспомнила, как все глубже опускалась под воду. Она тогда хотела умереть, а он нет.

Люси не понимала, как ему удалось это сделать. После того как она перестала двигаться, Дэниел плыл в течение многих и многих часов. И не один, а тащил ее на себе.

У них все должно получиться. Как? Люси надеялась только на него. Пресной воды им хватит на пару дней. Небо было ясным, а вода спокойной. Мимо них кто-нибудь обязательно проплывет. В конце концов их подберут.

А что потом?

Дэниел заворочался и перевернулся на бок. Люси наклонилась и поцеловала его в губы. Поверхность скалы не располагала к отдыху. У Люси все ноги были расцарапаны. Чтобы спать на этих камнях, нужно быть полумертвым, каким Дэниел, собственно, и был.

Она подумала, что ему снятся кошмары, потому что на его лице появлялось страдальческое выражение, он вздрагивал и опять затихал. Лицо его искажала тревога, а потом оно расслаблялось. Легкими касаниями пальцев она растирала ему живот и грудь. Как ей хотелось бы прогнать его ночные кошмары!

Утреннее солнце стояло уже высоко в небе, нацелившись лучами Дэниелу в лицо. Он несколько раз открывал и закрывал глаза, прежде чем сфокусировать взгляд на Люси.

– Это ты, – промолвил Дэниел.

– Я.

Она поцеловала его в лоб и в виски.

– Я счастлив. Где мы?

– Мы поплыли за чайкой к скале. Ты помнишь?

Он на минуту задумался, зажмурился и открыл глаза.

– Нет.

Люси с улыбкой покачала головой.

– Теряешь магию.

Он вздохнул, и она ласково погладила его по волосам.

– Могу поспорить, у тебя все болит, – произнесла Люси.

Дэниел кивнул. Она осторожно положила его голову к себе на колени и прижала к себе.

– Дэниел, как ты дотащил меня сюда? Думаю, раньше твоей магической силой являлась память, но, кажется, ты потерял ее и обрел новую, то есть особые способности к плаванию.

– Мне больно смеяться, – прошептал он.

– Тогда поговорим о грустном.

Дэниел кивнул. Протянув руку, он дотронулся до «молнии» ее халатика.

– Я помню его.

– Ты имеешь в виду халат?

– Да, мне он нравится. Мне нравится снимать его.

– Но это ведь не грустно.

– Это лучшее, что когда-либо со мной происходило.

Люси наклонилась и поцеловала его в губы. Подняв голову, она увидела его серьезное лицо и широко раскрытые глаза.

– Мне надо тебе кое-что сказать, – произнес Дэниел.

– Я тебя слушаю.

– Ты знаешь, что я сделал при нашей первой встрече?

– Нет.

– Я был солдатом и спалил твой дом.

– Когда?

– В 541 году нашей эры.

– Я не помню.

– Ты тогда умерла. Мне очень жаль. – Он притянул ее к себе и зарылся лицом в ее шею. Это произошло почти полторы тысячи лет назад, но она ощутила его стыд. Дыхание Дэниела выровнялось, и он отпустил ее. – Вот что я хотел тебе сказать. Я постоянно об этом думаю, но все никак не мог тебе признаться.

Люси ласково потерла ему грудь.

– Я рада, что ты признался.

– Правда?

– Да, потому что теперь могу сказать, что все нормально.

– Разве это нормально?

Она посмотрела на свои руки.

– Что Дэниел отбирает, то дает.

– В каком смысле?

– Ты дал больше, чем отобрал, любовь моя. Все по-честному. Теперь тебе разрешается об этом забыть.

Они сидели рядом часа два, когда он вдруг услышал гул двигателя над спокойным морем.

– Это катер! – воскликнул Дэниел.

Рыбацкое судно направлялось в их сторону. Люси и Дэниел встали и принялись размахивать руками. Оказалось, Люси умеет изображать гудок такси. Это резало слух, но Дэниел не мог не восхититься.

– Научишь меня?

Капитан катера заметил их и подрулил к скале. У него на борту было два члена экипажа и полная сеть пахучей добычи. Он сразу же пригласил их на борт. Дэниел позабыл о том, как странно выглядят они с Люси, и догадался об этом лишь по выражению лиц незнакомцев.

– С нами случилась неприятность, – проговорил он на высокопарной разновидности испанского.

– Вижу, – откликнулся капитан. – У вас все нормально?

– Да. Вам не трудно будет высадить нас чуть севернее на побережье?

– Конечно. Мы высадим вас в Петакалько. Оттуда вы сможете добраться до Гуакамайас или Ласаро-Карденас.

– Большое спасибо. Жаль, у меня нет денег, чтобы с вами расплатиться.

Капитан, еле сдерживая смех, взглянул на Дэниела в шортах.

– Вижу, вы путешествуете налегке.

Они сели на корму лодки. Капитан одолжил Дэниелу свой телефон, и к концу часового путешествия в Петакалько тот договорился, чтобы машина отвезла их в Гуакамайас, и в тот же вечер они чартерным рейсом вылетели из Колима в Нью-Йорк.

Люси, не зная испанского, недоверчиво смотрела на него.

– У тебя нет ни денег, ни кредитной карты, ни удостоверения личности. Как тебе удалось это сделать?

– Все, что требуется, это номера карточек и хорошая сотовая связь.

– А откуда ты взял номера карт?

Дэниел указал на свою голову.

– Я их помню.