Текст книги "Игра в любовь с форвардом (ЛП)"

Автор книги: Энджел Лоусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Вот, – говорю я, передавая их. Тренер Грин аккуратно разрезает ленту, но у меня ёкает в животе, когда я вижу, как его лодыжка вывернута неестественно в сторону.

– Блядь, – говорит Пит, глаза влажные. – Она сломана?

– Надеюсь, что нет, – бормочет Грин, осматривая его ногу. Кожа белая, но пальцы пурпурно-красные. – Ты почти перекрыл кровообращение. – Его взгляд поднимается ко мне. – Это ты забинтовывала?

– Я… – слова застревают у меня в горле. Забинтовывала не я, но должна была. Я опоздала, и даже тогда, когда увидела это, я не остановила его. Я знала, что он заходит слишком далеко и может получить травму.

– Это не её вина. – Тяжёлая рука ложится на моё плечо, сильная и успокаивающая. Риз добавляет: – Пит сам замотал свою лодыжку.

Глядя на эту лодыжку, я чувствую, как в горле поднимается желчь. Тренер Грин был прав. Я отвлеклась. Я позволила этому повлиять на мою работу. Я опоздала, разбираясь со своей драмой в отношениях. Не сказала тренеру Грину о рисках, которые он брал на себя, и о том, что он просил меня сделать.

– Перкинс!

Я моргаю, резко отстраняясь от прикосновения Риза.

– Да, сэр.

– Позвони в скорую и вызови сюда машину.

– Да, сэр, – повторяю я, бросая набор на лёд. Последний взгляд на Пита и его страдальческое лицо, и я понимаю, почему тренер Грин так настаивал на том, чтобы я не отвлекалась. Это никогда не было связано с моими отношениями с Ризом. Это всегда было связано с тем, чтобы ставить команду на первое место.

Убегая от последствий своих действий, я понимаю, что совмещать одно с другим невозможно.

ГЛАВА 25

РИЗ

Жду до темноты, чтобы появиться у бирюзового дома. Прежде чем подойти к двери, натягиваю капюшон, надеясь скрыть лицо. После того, как Пита унесли со льда на носилках, тренер Брайант отправил нас в тренажёрку до конца тренировки. Я пытался писать и звонить Твайлер после того, как ушёл с арены, но она не отвечала. Больше трёх попыток дозвониться, уже кажется преследованием.

Стучу в дверь и жду, полный решимости не уходить, пока не поговорю с ней о случившемся. Я знаю, что она винит себя в травме Пита. Он слишком туго забинтовывал свою лодыжку с самого начала сезона, несмотря на её предупреждения быть осторожнее. Это не её вина, что он упрямый осёл, который отказывался слушать.

Дверь открывается, но я сникаю, когда вижу Надю.

– Привет, – говорю я, заглядывая за ее спину внутрь дома. – Твай здесь?

– Да, – она упирается бедром в косяк. – Но она не хочет никого видеть.

– Я просто хочу проверить, как она, после того, что случилось сегодня. – И узнать, что сказал её куратор, потому что до того, как Пит упал, она была счастлива, как будто у неё хорошие новости. – Можешь сказать ей, что я здесь?

– Она очень расстроена, – её рука тянется, и она хватается за противоположную сторону двери. Явный знак, что она не собирается меня пропускать. – Думаю, ей нужно время, чтобы всё осмыслить.

Я её не виню. Я был в четвертом классе, когда впервые я услышал, как ломается чья-то нога. До сих пор помню вой боли, когда тот пацан упал, хватался за ногу и звал маму. Пит перенёс это куда лучше, чем тот десятилетка, но я видел его взгляд. Страх. Он испугался не только боли, но и того, что его будущее под угрозой.

– Я просто хочу убедиться, что с ней всё в порядке.

– Риз, дорогой, и я говорю это максимально мягко… иди-ка ты домой. Она позвонит, когда будет готова.

Мои брови взлетают вверх, потому что, хоть и я знал, что Твайлер расстроена, я не думал, что она закроется от меня.

– Хорошо, – говорю я, хотя чувствую себя совсем нехорошо. Провожу рукой по волосам. – Скажешь ей, что я заходил?

Надя выглядит сочувствующей, когда начинает закрывать дверь у меня перед носом, потому что я не знаю, куда ещё идти. Но прямо перед тем, как дверь закрывается, я слышу голос, и моё сердце пропускает удар.

– Всё в порядке, можешь его впустить.

Надя хмурится, но резко открывает дверь. Она смотрит между нами.

– Я буду в своей комнате.

Я не двигаюсь, пока Надя не закрывается в своей спальне, затем переступаю порог и снимаю капюшон. Твай обхватывает себя руками и отступает, оставаясь вне моей досягаемости. Ауч. Ладно.

Делаю глубокий вдох.

– Я не смог увидеть тебя после тренировки.

– После того, как Пита увезли на скорой, тренер Грин вызвал меня в свой кабинет.

– Ох, чёрт. – Это был её самый большой страх – рассказать Грину о нас, но она странно спокойна. – Ладно, как всё прошло?

– Я объяснила всё, что происходило. О том, что Пит просил более тугую перевязку. О моих предупреждения о потере подвижности. Я написала ему письменный отчет. – Её глаза опущены, а руки в карманах худи. – Я признала, что отвлекалась на личные дела последние несколько недель, – наконец она поднимает взгляд. – И не рассказала ему о тебе.

– Ох. – Я в замешательстве. – Почему ты не сказала ему? План же был такой.

– Потому что мои действия доказали, что он был прав. Я не смогла совмещать отношения с тобой и свои обязательства перед командой. Мой куратор сказала мне сегодня, что нам можно встречаться. Нет никаких запрещающих правил, но еще она напомнила мне, насколько важна для меня эта должность. Что я должна вести себя как профессионал, если хочу получить хороший отзыв и рекомендацию после выпуска.

– Никто не ставит под сомнение твою преданность стажировке, Твай.

Она поднимает подбородок.

– Ты серьёзно стал бы продолжать встречаться со мной, если бы я отвлекала тебя от игры? Если бы это подвергало риску твои шансы быть выбранным на драфте в следующем году?

– Может быть, но для меня это не проблема. – Блядь, я же был на высоте в предсезонке.

– Но что, если бы это было так? Разве не поэтому ты расстался с Шэнной? Ваши цели ведь не совпадали?

Шэнна?

– О чём ты говоришь?

– Наши цели не совпадают, Риз. Эта стажировка значит для меня всё. Когда я проходила через самые тёмные времена, возможность посвятить своё время и энергию программе спортивной подготовки помогла мне выкарабкаться. Когда умер мой отец, она помогла мне найти своё место. Когда Итан выбил почву из-под моих ног, она дала мне баланс и силу. – Она вдыхает. – Я знаю, ты понимаешь о чем я. Ты отдаёшь всё своему спорту. Своим мечтам. Ты принимал трудные решения, потому что отказываешься идти на компромиссы. – Она стучит себя в грудь. – Это мой спорт – просто без миллионных контрактов и восхищённой толпы.

Я сглатываю.

– Что ты хочешь сказать?

– Меня заставляют выбирать, – её голос дрожит, – и мой выбор не ты.

Она могла бы просто вытащить пистолет и выстрелить мне в сердце.

– Ты серьёзно?

– Я с самого начала дала ясно понять: мой приоритет – это моя стажировка. Это моё будущее, Риз.

Бам. Ещё один выстрел.

– И ты не видишь меня частью своего будущего?

В уголке ее глаза наворачивается слеза, но она смахивает ее, прежде чем она успевает упасть.

– Прости, но нет.

– Какого хрена, Кейн? – кричит Кирби. – Это был идеальный пас!

– И это ты называешь идеальным? – объезжаю ворота, не сводя глаз с Кирби. Когда я подъезжаю ближе, то сильно толкаю его плечом. – Ты подал слишком далеко. Тебе нужно поработать над точностью.

– Он был прямо перед воротами! – Кирби толкает меня в ответ. – Ты внезапно ослеп? Слишком много дрочишь? Может, пора уже найти девушку, чтобы трахать ее вместо своей ру…

*Бам!*

Перед глазами все красное, и двадцать один год сдержанности улетают в трубу за долю секунды. Нет, это брехня. Не за долю секунды. За четыре жалких дня с тех пор, как Твайлер бросила меня, на протяжении которых я только и делаю, что скатываюсь вниз.

– Кейн! – кричит тренер Брайант, заглушая звуки команды, которая пытается разнять меня и Кирби. – Сойди с чёртова льда.

– Но тренер…

– Не заставляй меня повторять дважды, сынок. – Он бросает на меня строгий взгляд, словно бросает вызов. Я резко киваю и съезжаю со льда, швыряя клюшку через борт и срывая перчатки. Я только что бросил шлем в тоннель, когда замечаю знакомое лицо на трибунах.

Чёрт возьми.

Сажусь на скамейку, развязываю коньки и глубоко дышу, чтобы успокоиться. Когда больше нет возможности оттягивать, я поднимаюсь по лестнице и встречаю его.

– Привет, пап, – я провожу рукой по вспотевшей шее, – давно здесь?

– Достаточно.

Господи. Одно дело – выставить себя дураком перед парнями и тренером Брайантом. Но перед отцом? Черт.

– Ты планировал приехать? – спрашиваю я, кивая в сторону тренера. – Или он тебя вызвал?

– Я уже ехал на ужин для выпускников. Бен предложил заглянуть и посмотреть на тренировку. – Его глаза следят за игрой на льду. – Расскажешь, что происходит?

Чего я ему не говорю, так это того, что я с похмелья. Уже третий день подряд. И что я пропустил два занятия, и всё разваливается.

– Это была ужасная неделя.

– Я слышал про Пита. – Он наклоняется вперёд, опираясь локтями на колени и сцепляя руки. – Грин говорит, что с операцией и физиотерапией его лодыжка будет в порядке.

– Он всё равно пропустит сезон.

– Такое бывает, – отец пожимает плечами. – Он молодой, восстановится.

Я хмыкаю, не убеждённый. Папа тоже был молодым. И не восстановился. Но проблема в любом случае не в Пите. Я почувствовал только облегчение, когда тренер Грин сказал, что он полностью восстановится и, вероятно, вернётся на лёд к следующему сезону. Нет, Пит был катализатором, а не проблемой.

Вижу как у скамейки покачивается тёмный хвостик Твайлер, когда она несёт тяжёлый ящик с водой. Джонатан подбегает сзади и берёт часть веса. Я отвожу взгляд и смотрю на свои руки.

– Ох, сынок, – говорит папа, следуя за моим взглядом, – это правда.

– Что правда?

Он кивает в сторону Твайлер.

– Это кризис из-за женщины.

Ему рассказал тренер? Сглатываю комок, который подкатывает к горлу каждый раз, когда я думаю о ней.

– Она симпатичная.

Потрясающая. Я качаю головой.

– Ну, она точно не моя.

– Что, чёрт возьми, ты натворил?

– Я? – срываюсь на недоверчивый смешок. – Ничего не натворил. Чёрта с два. Это было её решение. – Он смотрит на меня с ожиданием. – Ей пришлось выбирать между стажировкой и нашими отношениями. – Я киваю в её сторону. – Можешь лицезреть, что она выбрала.

Я не рад этому. Блядь, я уже несколько дней топлю в выпивке свои горести, но Твайлер была права. Я бы никогда не бросил хоккей. Ни ради кого. И я не в праве просить её сделать то же самое.

И она не ошиблась насчёт Шэнны. Она поставила мне ультиматум, и я ушёл, потому что наши цели не совпадали. Кто я такой, чтобы делать то же самое с Твайлер?

Мой отец хмыкает возле меня, наблюдая, как Аксель спорит с Эмерсоном перед воротами. Аксель указывает на зону за пределами ворот, где Кирби весь матч оказывал давление, забивая шайбы, включая ту, которую я пропустил. Мы с ним по-разному подходим к игре, и нам сложно найти общий язык. Защитникам тоже сложно блокировать.

– Ты видишь это? – он указывает на лёд, где Эмерсон весь матч крутился перед воротами.

– Да, они ссорятся с начала сезона.

– Отказ идти на компромисс обычно говорит о страхе. Оставаться на одном месте кажется безопасным, но это делает тебя уязвимым для соперника. Негибкость и сопротивление компромиссу ограничивают его возможности. – Он поднимает подбородок. – Этому парню нужно сделать выбор, выбрать путь, выйти из ворот, оказать давление на нападающего. Изменить тактику, иначе он никогда не получит того, чего хочет.

Словно мой отец – какой-то хоккейный шептун, Эмерсон наконец решается пойти на Кирби, оставляя Акселя одного защищать ворота. Результатом чего стал впечатляющий обманный манёвр, и он выбивает шайбу на другой конец, где ждёт Рид.

Папа встаёт, хлопая в ладоши, крича Эмерсону похвалу за хорошую игру.

– Не ограничивай свои возможности, сынок. Ни на льду, ни в чём-то важном для тебя. – Он бросает на меня взгляд. – Это урок, который я усвоил слишком поздно.

Для моего отца не редкость использовать хоккей как аллегорию реальной жизни. Это тот самый человек, который перед моим первым свиданием вручил мне коробку презервативов и объяснил, что их использование – это как вратарь, защищающий ворота. Это последняя линия обороны от нежелательной беременности или ЗППП.

Этот разговор о компромиссе заставляет меня вспомнить, как ушла мама. Я не был посвящён в детали их отношений, но знаю одно: мой отец не боролся за неё. Он позволил ей принять решение, и она никогда не оглядывалась назад. Хотя я не жалею о своём решении расстаться с Шэнной, ни один из нас не был готов идти на компромисс ради другого.

Внизу игроки маневрируют на льду, и я понимаю, что тот же принцип, который применим к игре – готовность адаптироваться и делать выбор, который приносит пользу команде, – применим и ко мне с Твайлер.

Если мы хотим, чтобы эти, или любые другие отношения, сработали, кому-то из нас придётся выйти из зоны комфорта.

ГЛАВА 26

ТВАЙЛЕР

– Ты справишься.

Сейчас середина дня, и кофейня забита студентами, которые заливаются кофеином, чтобы продержаться до конца дня. Наде и мне удалось занять маленький столик в углу. Я привела её с собой для поддержки, но уверена, что собираюсь сбежать.

– Слишком рано.

– Нет, – говорит она, отхлёбывая свой мокко, – сейчас идеальное время. Именно поэтому есть такие поговорки, как: «Если упал с лошади, садись обратно», или моя любимая: «Лучший способ забыть кого-то – это оказаться под кем-то новым».

– Я хочу пригласить Логана на сбор средств, – говорю я, вытирая конденсат с боков своего айс-кофе, – а не оказаться под ним.

– Это пока. – Она подмигивает.

Вот в чем фундаментальная разница между мной и Надей. Она уже пережила ситуацию с Сиджеем, будто ничего и не произошло. Серьезно, когда я вчера вернулась домой с тренировки, она уже тусила на вечеринке с каким-то парнем из бейсбольной команды.

– Просто я не уверена, что это хорошая идея. – В кафе заходит Логан, его волосы растрёпаны, а щёки красные от ветра. Он оглядывается, и его глаза загораются, когда он видит меня. Он машет, показывая, что собирается встать в очередь. Я киваю в ответ. – У нас с Ризом определённо все кончено, но я не уверена, что готова снова ввязываться в отношения.

– Ты приглашаешь его на официальное мероприятие, организованное университетом. Это ни к чему не обязывает. Тебе нужен парень, и он – хороший парень, который будет горячо смотреться в костюме и поможет тебе хорошо выглядеть в глазах босса. Он подходит по всем параметрам. – Она встаёт, хватает свой кофе. – Не позволяй вашему разрыву с Ризом загнать тебя в очередную двухлетнюю спячку.

Она права. Я согласилась на фальшивые отношения с Ризом в первую очередь для того, чтобы наконец начать социальную жизнь и набраться смелости встречаться с парнями и ходить на свидания. Последнее, чего я хочу, – это снова стать невидимкой. Если я и вынесла что-то хорошее из этой катастрофы, так это то, что я смогу использовать навыки, которым Риз меня научил.

– Действуй, – говорит она, выскальзывая в заднюю дверь.

К счастью, прежде чем я успеваю уговорить себя последовать за ней, подходит Логан.

– Привет, – говорит он, отодвигая стул. Он снимает тёмно-серое пальто и вешает его на спинку. – Извини, что опоздал, один парень с моего курса по экономике не мог перестать задавать вопросы.

– Дай угадаю, второе образование?

– Да! – Он качает головой. – Как ты узнала?

– Просто наблюдение. – Я смотрю, как Логан высыпает пакетик сахара в свой кофе. – Студенты постарше – те, кто сами платят за свои занятия, – определённо хотят получить максимум за свои деньги.

– Да, точно. Я понимаю, но иногда мне просто хочется уйти с пары пораньше, – он улыбается, – и потусоваться с одной классной девчонкой, которую я знаю.

– Ну, – говорю я, надеясь, что мои щёки не слишком красные, – Наде и мне в любом случае нужно было обсудить кое-что для нашего курса по истории рока.

– О, ты попала на этот курс? – Он откидывается на спинку стула. – Слышал, он очень интересный.

– Мне нравится, но пока что никаких New Kings. – Я улыбаюсь. – Думаю, они слишком современные.

– Ты когда-нибудь слышала их кавер на «Suspicious Minds» Элвиса? – спрашивает он. – Просто эпичный.

– Боже, да, он такой классный.

С Логаном легко общаться – по крайней мере, о нашей любимой группе. Это не трудно. Я могу вести фанатские беседы о них часами. Чувствую, как напряжение недели ослабевает, пока мы обсуждаем наши любимые песни и плейлисты для концерта.

– До сих пор не могу поверить, что не достала билеты.

Его чашка зависает перед ртом.

– Ты пробовала искать у перекупщиков?

– Да, но мне это не по карману.

– Жаль, что мы не были знакомы, когда они поступили в продажу. Я бы точно купил тебе билет. – Он ставит чашку обратно на стол. – И, честно говоря, я бы точно предпочёл пойти с тобой, чем с моим соседом Трентом.

Его комментарий достаточно лёгкий – достаточно прозрачный, чтобы я наконец выпалила:

– Я хочу кое в чем признаться.

– Да? – Он наклоняется вперёд, опираясь локтями на стол. – Что ты натворила, Твайлер Перкинс?

– Возможно, я пригласила тебя на кофе с тайным умыслом.

– Теперь ты меня точно заинтриговала.

– Может быть это просто мой способ заставить тебя думать, что то, о чём я собираюсь тебя попросить, интересно. – Глубоко вдыхаю. – У нас предстоит мероприятие по сбору средств – встреча выпускников-спортсменов – в эти выходные. Мне нужно пойти, это часть моей стажировки, но я могу взять с собой… гостя. Я подумала, не хотел бы ты пойти со мной.

Сжимая чашку в руках, он спрашивает:

– А что насчёт хоккеиста? Он там будет?

– Да, – говорю я, не уверена, что понимаю, к чему он клонит. – Все спортсмены, участвующие в университетских соревнованиях, обязаны присутствовать.

– Он еще в приюте для животных дал понять, что ты ему нравишься. – Точно, та часть, где он будто метил территорию. – Ты мне нравишься, Твайлер, и я бы очень хотел проводить с тобой больше времени, но я не хочу, чтобы какой-то 180-сантиметровый хоккеист стоял у меня на хвосте.

193-сантиметровый

– О нет, – быстро говорю я. – Ничего такого не будет. Обещаю. Мы просто друзья.

Небольшая улыбка появляется на его губах.

– Правда?

– Правда, – говорю я, изо всех сил стараясь поверить в это всем сердцем. Превратить это в правду. Логан – отличный парень. Он подходящий парень для меня. Он мой типаж, не находится под запретом и точно не отвлекает. – Что думаешь? Бесплатная еда? Ограниченное количество напитков? Странные старики, вспоминающие свои лучшие дни?

– Ну, когда ты преподносишь это так… … – он наклоняет голову, обдумывая, – …ладно, я в деле.

Я улыбаюсь, чувствуя смесь гордости за то, что справилась, и нервов, от внутреннего вопроса, правильно ли я поступаю. Одно дело – пытаться двигаться дальше, и совсем другое – делать это перед человеком, которого пытаешься забыть.

Стук в дверь раздаётся как раз в тот момент, когда я натягиваю платье. Волосы уложены. Макияж, как говорит Надя, на высоте. Шнуровка на спине платья ещё не завязана, но я оставляю её как есть, выбегая из своей комнаты, чтобы открыть дверь для Логана.

Только это не он. Не Логан.

Риз стоит на крыльце, выглядит как модель из GQ, в тёмно-сером костюме и галстуке, которые подходят к его глазам.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, совершенно ошеломлённая. Я что, сошла с ума? Мы что-то напутали? Нет. Чёрт возьми, нет. Он никогда не приглашал меня пойти с ним, и даже если бы пригласил, я бы не смогла – не смогла бы – согласиться.

Пока в моей голове царит хаос, его взгляд скользит по моему телу, задерживаясь на красном вечернем платье, которое я надела. Под его подбородком пульсирует желвак, и он медленно сглатывает, так медленно, что на мгновение мне кажется, что он может подавиться.

– Риз, – повторяю я, – что ты… – Мои глаза устремляются за его спину. – Логан!

Риз приходит в себя и улыбается, поворачиваясь к моему спутнику.

– Привет, чувак, как дела?

– Всё… нормально. – Риз протягивает кулак, и хотя Логан смотрит на него с опаской, он всё же отбивает его, будто отказ нарушил бы какой-то мужской кодекс. Он вопросительно смотрит на меня.

– Я не знаю, что он здесь делает, – быстро говорю я. – Честно.

– Я? – с невинным видом спрашивает Риз. – О, я просто забираю свою спутницу. – Он заглядывает мне за спину. – А вот и она.

За мной из своей комнаты выходит Надя в облегающем чёрном платье. Передняя часть платья с глубоким V-образным вырезом, открывает больше декольте, чем я могла бы себе представить. Опираясь одной рукой на дверной косяк, она надевает 12-сантиметровый каблук. – Привет, Риз. Привет, Логан. – Она окидывает их взглядом. – Выглядите потрясно.

– Как и ты, – говорит Риз, подмигивая ей.

Что-то в моём мозгу ломается.

– Ты здесь ради Нади.

– Ага. – Что-то озорное блестит в его глазах. – Я попросил её быть моей спутницей на вечере встречи выпускников.

– Ты… – Я глубоко вдыхаю. – Логан, ты не против если мы отлучимся на минутку? – Я не жду его ответа, хватаю Риза за руку и тащу его внутрь. – Сейчас вернёмся. – Посылаю извиняющуюся улыбку своему спутнику, прежде чем закрыть дверь у него перед носом.

– Ладно, какого хрена здесь, происходит? – Я разворачиваюсь, упирая руки в бока, смотря между ними.

– Мне нужна была спутница, – он пожимает плечами, – а Наде нужно было доказать Сиджею и Бренту, что с ней всё в порядке. Так что это казалось взаимовыгодным.

А, ещё одна сделка.

– Надя, это правда?

Она смотрит на Риза, а затем на меня.

– В целом, да. Последнее, чего я хочу, – это чтобы эти двое думали, что сломали меня. – Она хватается за лиф платья и приподнимает грудь. – К чёрту их.

Я смотрю на Риза, и он выглядит как образец невинности. Я провела неделю, избегая его – убеждаясь, что полностью сосредоточена на тренировках и работе с командой. Это было испытанием, и я почти уверена, что больше одного раза, ловила его взгляд на себе. Но видеть его сейчас, и то, как он заставляет мою грудь сжиматься, – знаю, что приняла правильное решение. Имею в виду, я едва поговорила со своим спутником. Риз слишком поглощает.

– Неважно, – говорю я, поворачиваясь, чтобы вернуться в свою комнату. – Дайте мне надеть туфли.

Я хватаю их с пола, и когда возвращаюсь, Надя уже на крыльце с Логаном. Риз всё ещё в гостиной.

– Эй, – говорит он, указывая на мою спину. – Ты забыла про спину.

– Чёрт, – бормочу я, протягивая руку назад и нащупывая шнурки. – Давай я позову Надю.

– Я могу сделать это.

Спина моего платья сделана как корсет, с перекрещивающимися лентами, которые завязываются на пояснице. Я собираюсь сказать ему «нет», но сама я это сделать не смогу.

– Ладно, хорошо. – Я поворачиваюсь, открывая ему спину. Он поднимает мои волосы и перекидывает их через плечо. Мурашки бегут по моим рукам.

– Господи, – бормочет он, – это выглядит как колдовство.

Я смеюсь, радуясь разрядке напряжения.

– Это как зашнуровать конёк – просто убедись, что затянул туго.

– Хм, – он хмыкает, справляясь со шнурками. – Значит, Логан, да?

– Как и тебе, мне нужен был спутник. – Его прикосновения такие нежные – точные – и дрожь пробегает по моему позвоночнику, когда я вспоминаю, как эти руки заставляли меня чувствовать себя так хорошо. – Я подумала, зачем позволять всем этим урокам уверенности пропадать зря.

Ряд за рядом я чувствую, как Риз затягивает шнурки. Моё дыхание замирает, я боюсь пошевелиться, пока его пальцы не касаются моей поясницы, завязывая ленту в бант.

– Вот. Думаю, справился.

– Спасибо, – я поворачиваюсь к нему, и без сомнения вижу в глазах Риза тёмное желание. Я чувствую то же самое в глубине живота. Вот, что чувствовали Ромео и Джульетта? Заклятые влюбленные? Что бы это ни было, это больно, и я готова почти на всё, чтобы избавиться от этой боли.

Почти.

– Вы идёте? – зовёт Надя.

Её голос разрывает чары, и я хватаю сумочку и выбегаю за дверь.

Нас ждёт вечеринка.

Мероприятие по сбору средств проходит в спортивном комплексе, в огромном зале, предназначенном специально для таких событий. Оно расположено на шестом этаже, и окна от стены до стены открывают потрясающий вид на кампус, включая футбольный стадион и хоккейную арену.

– Кто бы мог подумать, что здесь есть такой зал, – говорит Логан, осматривая помещение. Длинные столы с едой заполнены яствами, а по углам расставлены несколько баров. На стенах висят огромные экраны, на которых сменяют друг друга фотографии, составов спортивных команд Уиттмора разных лет.

– Да, команда проводила здесь промо-встречу перед началом сезона, и нас пригласили как часть вспомогательного персонала, – объясняю я. В тот день здесь были фотографы и журналисты, но сегодня вечером зал заполнен мужчинами и женщинами всех возрастов. Не сложно догадаться, что многие из них – бывшие спортсмены и обладают той же аурой уверенности, что и парни из команды.

Мы с Логаном приехали сюда – слава богу – отдельно, что дало мне столь необходимое пространство от Риза. Я всё ещё перевариваю тот факт, что он пригласил Надю, и, хотя его объяснение имеет смысл, я немного злюсь.

Ладно, я больше, чем злюсь. Чувствую себя преданной.

Я пыталась объяснить Логану, как сильно удивилась, увидев Риза, но он отмахнулся. Видимо, шокированное выражение моего лица было достаточным доказательством, что я понятия не имела, что происходит.

– Святое дерьмо. – За этим ругательством следует долгий свист. – ДиТи?

Поворачиваюсь и замечаю Рида, уставившегося на меня. Борюсь с желанием поправить атласную ткань платья.

– Говорила же, что ношу платья.

– Да, но ты не предупредила, насколько горячо будешь выглядеть. – Он толкает Акселя, который шепчет что-то на ухо девушке, висящей на его другой руке. – Ты это видишь?

Аксель поворачивается, и его челюсть отвисает.

– Блядь, ДиТи…

– Не-а. – Поднимаю руки, и щурюсь на них. – Не будьте такими придурками. Вы оба. Я всё та же девчонка, которую вы сравнивали с вашими двенадцатилетними братьями.

– Беру свои слова назад. Каждое из них, – говорит Рид, больше поражённый, чем непристойный. – Я просто никогда не видел тебя ни в чём, кроме джинсов и худи. Ты отлично принарядилась, Перкинс.

– Взаимно, – признаю я. Окидываю взглядом Рида и Акселя в их облегающих костюмах. За пределами тренировок я никогда не видела их ни в чём, кроме джинсов и футболок – а для Акселя и футболка всегда была скорее ненужным аксессуаром. Сегодня вечером они оба выглядят впечатляюще и зрело. Даже компа светлых волос Акселя и татуировка, выглядывающая из-под воротника, не портят картину. Кладу руку на руку Логана и представляю его. – Это Логан.

– Привет, чувак. – Рид протягивает руку для рукопожатия. Они обмениваются парой слов, и разговор не такой неловкий, как я думала, ведь хоккей – не тема Логана, но он держится. – О чёрт, – ворчит Рид, – тренер машет нам. Наверное, очередная лекция о том, как не опозорить его.

Они уходят, и я поворачиваюсь к Логану.

– Извини за это. Это как работать с кучей необученных щенков. – Я наблюдаю, как они собираются вокруг тренера Брайанта. – В целом, они довольно безобидные.

Логан берёт мою руку.

– Кстати, я согласен, ты выглядишь потрясающе в этом платье. – Он убирает прядь волос за моё ухо. – Сногсшибательно, если честно.

Комплимент заставляет мои щёки покраснеть, но также вызывает противоречивые чувства в груди. Разве Логан – это не то, чего я хотела? Почему я согласилась на помощь Риза со шнуровкой? Ненавижу эту запутанную, странную смесь чувств, которую вызывает вся эта ситуация.

Скрываю всё это от Логана, предлагая взять еду, пока парни не опустошили буфет. Мы наполняем наши тарелки, и я намеренно избегаю столов в глубине зала. Они заняты множеством спортсменов в сопровождении спутниц.

Брент – центральная фигура, с Шэнной, обвисшей на его руке в блестящем, сверкающем платье. Они излучают атмосферу идеальной пары. И когда я замечаю Надю и Риза, сидящих с остальной хоккейной командой, чувствую то же самое. Есть определённый тип женщины, который требуется, чтобы поддерживать лидера вроде Риза. Знаю, что она не встречается с ним по-настоящему, но её время, проведённое в погоне за спортсменами, наконец окупилось. Как и Шэнна, она точно знает, как вести себя в такой обстановке. Она может быть здесь для Риза и не делить своё внимание между его амбициями и своими. Это то, чего он заслуживает.

И именно то, что я не могу ему дать.

Я веду Логана к столу, где сидят тренер Грин и его жена, Джейни. Там же Джонатан со своим парнем, Ричем, и ещё несколько тренеров, работающих с другими командами. Это моё место. Логан помогает мне подвинуть стул, и я прилагаю все усилия, чтобы быть приятной, пока мы едим.

– Слушай, – говорю я Логану после того, как убрали тарелки, – я схожу в туалет.

Он встаёт вместе со мной.

– Возьму нам ещё по напитку.

Я улыбаюсь.

– Спасибо.

Я только вышла из кабинки, когда в туалет заходит Надя. Мы одновременно подходим к раковинам. Я включаю воду, а она кладёт свою сумочку на гранитную столешницу.

– Вы с Логаном, кажется, хорошо проводите время, – говорит она, доставая блеск для губ. – Для худощавого парня он отлично смотрится в костюме.

– Он хороший парень. – Её глаза встречаются с моими в зеркале, и я выпаливаю: – Вы с Ризом хорошо смотритесь.

– Ну, рядом с ним и мешок картошки выглядел бы хорошо, – бормочет она, округляя рот. – Но ты бы видела лицо Брента, когда мы вошли… – Она резко замолкает, глаза расширяются. – Ты плачешь?

– Нет, – вру я, хватаю салфетку со столешницы и промокаю глаза. – Точно нет.

– Ты плачешь. – В её глазах появляется паника. – Чёрт нет, это не то, что должно было случиться.

– Я знаю, что он не мой. Я просто… Боже, Надя. Риз? Серьёзно? Он тебе нравится?

– Твай. – Она бросает блеск для губ и разворачивается, хватая меня за руки. – Во-первых, нет такой реальности, в которой я бы встречалась с Ризом Кейном по-настоящему. Он твой бывший – и это твёрдое «нет» для меня. Он ещё и слишком собранный, а ты знаешь, что мой тип – горячие и беспорядочные.

Я хихикаю, потому что это правда. Одна из причин, почему это так сильно ударило по мне, – это стало для меня неожиданностью.

– Ты же знаешь настоящую причину, по которой он меня пригласил, да? – спрашивает она.

– Потому что ты умеешь поддерживать светскую беседу, у тебя убийственная грудь, и ты будешь выглядеть идеально на фото рядом с капитаном хоккейной команды, – предполагаю я. В конце концов, Надя – это всё, чем я не являюсь. Уверенная, сексуальная, красивая…

– Эм, нет. – Она закатывает глаза. – Он пригласил меня, потому что его тренер сказал, что для игроков обязательно иметь спутницу, и будет плохо выглядеть, если капитан не выполнит это требование. Ты не собиралась идти с ним, и он, чёрт возьми, не хотел открывать дверь для другой девушки, которая могла бы неправильно понять. – Она сжимает мою руку. – Детка, он занят. Для тебя. И он хотел сделать это абсолютно ясным, придя с той, кто это понимает.