Текст книги "Координатор"

Автор книги: Эндрю Йорк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– В это трудно поверить, – согласился Кайзерит.

– Вы не против, если я что-нибудь выпью?

Ингер перевезла-Уайлда в правое крыло комнаты, поставила на кресле тормоз и присела на один из диванов, положив рядом косметичку. Скрестив ноги, она закурила сигарету и подождала, когда то же самое сделают другие.

– Сегодня был длинный день.

Она положила руку на кисть Уайлда, сжала ее, посмотрела на него внимательней, слегка нахмурилась и снова отвела взгляд. Ее пальцы стали барабанить по колену.

– Если ты не против, мы подождем с выпивкой до тех пор, пока не покончим с этим делом, – сказал Ульф. – Насколько я понимаю, посылая нам телеграмму с сообщением, что у тебя есть срочные новости, ты имела в виду, что… скажем так, что ты похитила мистера Иста?

– Совершенно верно. Ист появился у нас в номере прошлой ночью, после того как убил Гуннара. Обнаружив там ожидавшего его Стефана, он убил и его. Похоже, это очень опасный человек.

– А потом пришли вы и арестовали его, – ехидно вставил Кайзерит. – Боюсь, мне трудно в это поверить.

– Я вошла к нему в доверие и обманула его. Это было не так уж трудно.

– Если ты говоришь правду, – сказал Ульф, – то зачем тебе понадобилось проделывать весь этот путь в Стокгольм, чтобы рассказать нам такую новость? Ведь Ист признает, что убил Гуннара, верно? Почему ты не убрала его прямо на месте?

– Она придумала какую-то комбинацию, – сказала Хельда.

– Разумеется, я кое-что придумала, – ответила Ингер. – Я хочу заключить соглашение с мистером Кайзеритом.

– Никогда не думал, что тебя интересуют деньги, Ингер, – удивился Ульф.

– Меня интересуют не деньги. Все это время я пыталась работать на Скандинавский отдел. Но теперь я хочу оказаться по другую сторону «железного занавеса».

– Господи, она спятила, – всплеснула руками Хельда.

– Ты в курсе, что мистер Кайзерит – директор Комитета государственной безопасности?

– Как раз на КГБ я и хочу работать.

Ингер встала. Она подошла к столу, взяла из стеклянной коробки сигарету и закурила.

– Вы хотите, чтобы я поверила, будто мистер Кайзерит ничего не знает о Скандинавском отделе. Ведь так, мистер Кайзерит? Но вы, конечно, все о нас знаете. Иначе не было бы никаких причин, по каким эти двое решили бы привести вас сюда, а вы сами – прийти на эту встречу. Они привели вас, чтобы заключить сделку, потому что им кажется, что убийство Гуннара освободило их от обязанностей перед Западом. В конце концов, это личное дело каждого. Но мое будущее принадлежит мне. Я работала на Скандинавский отдел больше семи лет. Все это время я выполняла задания, с которыми справился бы полный идиот, а в напарники мне дали пустоголового английского кретина с чувством юмора, достойным ученика начальной школы. Я сыта по горла такой работой. Меня тошнит от Скандинавского отдела. А от Гуннара Моеля меня тошнило еще больше. Я беспрекословно выполняла его приказы, пожалуй, в каком-то смысле я ему даже благодарна, но я не собираюсь больше ни минуты оставаться в этой организации, тем более в том случае, если ею будут руководить люди вроде Ульфа Дженнера и Хельды Петерсен. Думаю, что моя догадка правильна. Для людей, которые только что потеряли своего верного друга и вождя, у них на редкость довольный вид.

Ульф и Хельда обменялись мимолетными многозначительными взглядами. Ингер, заметно воодушевляясь, продолжала:

– Как бы там ни было, мистер Кайзерит, я хочу предупредить, с кем вам придется иметь дело – с парочкой псевдоинтеллектуалов, которые предадут вас при первом же удобном случае. С этим я ничего поделать не могу, но у меня нет никакого желания на них работать. Я слишком хороша для этой роли. Я сделала то, что не удалось Стефану. Я захватила мистера Иста, человека, который убил Гуннара Моеля, и могу передать его вам в обмен на гарантии безопасности и хорошо оплачиваемой работы. Надеюсь, я выразилась достаточно ясно.

– Весьма эмоциональная речь, – заметил Кайзерит.

Ульф рассмеялся:

– Бедный Гуннар перевернулся бы в гробу, услышав, как ты говоришь о нем и о его отделе. Интересно, а что думает об этой смене союзников твой муж?

Ингер взглянула на Уайлда:

– Он не в счет. Кристофер всего лишь часть моего английского прикрытия. В мое будущее он никак не вписывается.

– Да, это действительно замечательная женщина, – сказал Кайзерит и повернулся к Хельде. – Кажется, вы мне говорили, что по западным стандартам она считается гением? Что ж, очень может быть, что я найду ей место в своей организации.

– Только в том случае, если она говорит правду, – сказала Хельда. – Но вы отлично знаете, что она лжет, мистер Кайзерит.

– Послушай, Ингер, – вмешался Ульф, – тот человек, которого, как ты утверждаешь, тебе удалось захватить с легкостью женщины-полицейского, арестовавшего пьяного на улице, на самом деле не Майкл Ист. Британское правительство пыталось обвести нас вокруг пальца, но, похоже, оно одурачило только тебя. Лоран хорошо его знал.

– Его зовут Уайлд, – сказал Кайзерит. – Возможно, вы уже слышали о нем, миссис Морган-Браун.

Ингер глянула на Уайлда, нахмурилась и снова отвела взгляд.

– Значит, так его зовут, – сказала она задумчиво.

– Его кодовое имя Ликвидатор, – добавил Ульф.

– Джонас Уайлд, – пробормотала Ингер. – Да, Гуннар говорил мне о нем… Но это не может быть он.

Она больше не смотрела в его сторону, боясь себя выдать.

– Вам так кажется, миссис Морган-Браун? – спросил Кайзерит. – Вполне возможно, что Уайлд убил Стефана. Я предупреждал Ульфа, что одного человека может не хватить, даже если учесть эффект неожиданности. У Уайлда не меньше жизней, чем у кошки, и в деле он смертельно опасен. Я уже пытался убрать его в Англии с помощью человека по имени Роклин. Это один из моих лучших людей. Но как видно, Уайлд расправился и с Роклином. Так что, как вы сами теперь видите, абсолютно невероятно, чтобы молодая женщина вроде вас могла захватить такого человека. Если бы вы пришли сюда и сказали, что убили его с помощью яда или каким-нибудь другим хитроумным способом, возможно, мы бы вам и поверили. Но являться сюда с таким смехотворным заявлением – право же, вы считаете нас слишком наивными.

Ингер рассмеялась. Уайлд подумал, что ни один человек в этой комнате никогда еще не слышал, как смеется Ингер. Даже Хельда с удивлением слушала этот мягкий, звонкий, неподдельный смех, звучавший с искренним весельем. Она откинула голову, и на ее шее запульсировали голубые жилки.

– Невероятно, – сказала она. – Невероятно, но я это сделала. Мне все равно, как его зовут и какая у него репутация, но я захватила человека, который убил Гуннара Моеля.

Кайзерит взглянул на Ульфа. Ульф пожал плечами.

– Я ей не верю, – резко отозвалась Хельда. – Она прирожденная лгунья. Гуннар мне часто об этом говорил.

– Рада услышать, что мы оценили друг друга по достоинству, – сказала Ингер. – Тем не менее, будь он сейчас здесь, чтобы дать тебе совет, он бы сразу понял, что я сказала правду, Я действительно взяла Джонаса Уайлда, человека, которого вы считаете лучшим агентом в мире. Итак, мистер Кайзерит, что вы можете мне предложить в обмен на Ликвидатора?

– А знаете, Лоран, мне почему-то кажется, что она не лжет.

Произнесший эти слова веселый голос принадлежал Гуннару Моелю.

Глава 22

Уайлд подумал, что, должно быть, суммарное действие четырех инъекций оказалось слишком сильным для его мозгов. Он оставил Шведского Сокола лежать мертвым на полу в его копенгагенских апартаментах. А теперь Гуннар Моель как ни в чем не бывало благополучно явился в эту комнату. Эффект от его появления был потрясающим. Он увидел, как окаменело лицо Ингер. Она медленно вынула сигарету изо рта и положила ее в пепельницу. Гуннар Моель обошел вокруг дивана. Как и прежде, он двигался медленно, широко расправив плечи и поворачивая на ходу не только шею, но все тело сразу. На нем был черный шелковый халат, наброшенный поверх красно-коричневой пижамы, в ткань которой была вшита золотая нить; во рту у него торчала гаванская сигара.

– Кристофер, дорогой мой друг, – сказал он радушно, – я никак не ожидал, что когда-нибудь буду иметь удовольствие принимать тебя в собственном доме.

Хельда взяла его за руку, чтобы повернуть лицом к креслу-каталке. Его пальцы коснулись его щеки, пробежали по бороде, ощупали нос. Уайлд затаил дыхание. Ингер смотрела на Гуннара так, словно он был змеей, а она кроликом. Гуннар улыбнулся, словно бы мог заметить выражение ее лица.

– Особенно при таких обстоятельствах. Теперь ты видишь, с какой лживой и коварной тварью тебе приходилось иметь дело? Я должен извиниться перед тобой за то, что навязал ее тебе в напарницы. Эрик, эта сигара слишком сырая. Будь добр, дай мне другую.

Дворецкий поспешил к нему, обрезая на ходу сигару. Потом он вернулся, но не на то место, где стоял раньше – у входных дверей, – а занял позицию возле балюстрады, ограждавшей нижнюю часть зала, прямо позади Ингер и Уайлда.

– Вот так лучше. – Гуннар выпустил клуб дыма. – А где сидишь ты, моя дорогая?

– Она на диване, – подсказала Хельда.

Он повернулся, и его пальцы ощупали ее лицо.

– Прекрасна, как всегда. Кто мог подумать, что за таким красивым фасадом скрываются столь дурные чувства?

– Мне сказали, что ты убит, – отозвалась она шепотом. – Тот человек, Уайлд, он сказал мне, что ты убит.

Гуннар сел рядом с ней:

– И ты ему поверила, Ингер. С твоей стороны это было очень глупо. Клаус, подойди сюда. Ты помнишь Клауса, Ингер? Кристофер, я рад представить тебя моему личному врачу, Клаусу Эрнсту.

Доктор кивнул. Это был худощавый человек, очень бледный на вид. У него была кожа альбиноса, почти невидимые на лице усы и светло-пепельные волосы, из-за которых его череп казался совсем лысым. По внешнему виду он мог бы сойти за родного брата Ингер.

– Рад встрече с вами, – пробормотал он и поцеловал ее руку. – Вы отлично выглядите.

Ингер выдернула пальцы, как будто их обожгло огнем.

– Я считаю Клауса одним из величайших хирургов наших дней, Кристофер, – продолжал весело Гуннар. – Его преданность своему делу, его склонность к смелым экспериментам, его неизменное стремление к совершенству снискали ему нерасположение его коллег, поэтому теперь он работает только на меня. И я этому весьма рад. Надеюсь, он и тебе сможет чем-нибудь помочь.

– Я был бы счастлив обследовать мистера Моргана-Брауна, – заметил Эрнст. – Хотя, если его артрит так запущен…

– Ну, попробовать все-таки можно, – сказал Гуннар. – Хельда, мне кажется, нам следует что-нибудь выпить. В леднике осталось немного пунша. Ты поможешь ей, Ульф?

– Да, Гуннар, – ответила Хельда.

Ульф нахмурился, бросил вопросительный взгляд на Эрика, но потом пожал плечами и отправился следом за ней.

– Садитесь, Лоран, – предложил Гуннар. – Ну вот, теперь вы убедились? Я ведь вам говорил, что, если Ингер решила проделать весь этот путь в Стокгольм, значит, она придумала какой-то хитрый ход. На самом деле она всегда была склонна верить в собственные мечты. Наверно, ей уже давно хотелось, чтобы меня убили, вот она и поверила тому, что сказал Уайлд. Ведь так, Ингер? Но Уайлд, судя по всему, не сказал тебе о том, как он убивает людей. Его характерный прием – сильнейший удар ребром ладони в основание черепа, в результате чего происходит перелом позвоночника с одновременным смещением шейных позвонков.

– О господи, – прошептала Ингер.

Она посмотрела на Уайлда. Он подумал, что если она не будет очень осторожной, то может себя выдать.

– Вот именно, моя дорогая. Жаль, что у мистера Уайлда не было возможности опробовать свой удар сначала на тебе, правда? Человек, у которого сломаны и разорваны позвонки, умирает практически мгновенно. Но ты прекрасно знаешь, что человек может выжить, когда у него просто сломана шея. – Он улыбнулся Уайлду. – Ты понимаешь, о чем я говорю, Кристофер? Я сломал себе шею много лет назад. Если бы не Клаус, я давно уже был бы мертв.

Бледный мужчина зарделся. К его щекам мгновенно хлынула кровь, и на лице запылал пунцовый румянец, как у персонажей из мультипликационных фильмов.

– Вы слишком добры ко мне, Гуннар.

Гуннар рассмеялся:

– А ты слишком скромен, Клаус. Кстати, это именно он переделал Ингер, и мало кто из хирургов может похвастаться таким блестящим свидетельством собственных дарований. Что касается моей особы, то меня ему пришлось буквально воскрешать. Как ты, наверно, уже слышал, это была авиационная катастрофа. Не говоря о всяких пустяках, вроде сломанной шеи и сильных ожогов, в голове у меня образовалась дырка от какой-то летящей железяки. Я превратился в живое месиво. Клаус собирал меня по кусочкам. Кое-что восстановить так и не удалось – например, мое зрение. Зато голова теперь работает лучше прежнего.

Он похлопал себя по черепу за ухом.

– После пересадки тканей мне вставили сюда стальную пластину, и она как раз закрывает тот самый «зубовидный» ствол, который, как сказал мне Клаус, был мишенью мистера Уайлда. Это говорит о его замечательной точности – потому что удар пришелся в самый центр пластины. К счастью, даже рука мистера Уайлда не способна пробить металл.

– Но он был уверен, что ты мертв, – сказала Ингер.

– Я и сам думал, что я мертв или, по крайней мере, при смерти. Пластина погасила удар, но все-таки сила удара была достаточно велика, чтобы свалить меня с ног. Даже более того. Я был парализован, почти не мог дышать. Но перед уходом у мистера Уайлда было слишком мало времени, чтобы удостовериться в моей смерти. Его собственная жизнь висела на волоске, я лежал как мертвый, тем более он все сделал так же, как всегда. Даже Лоран подумал, что я умер. Разве не так, Лоран?

Гуннар усмехнулся. Уайлд подумал, что его чувство юмора при данных обстоятельствах просто поразительно. Возможно, пережив страшную катастрофу, Гуннар видел в каждом новом вздохе щедрый подарок судьбы. Люди, которые считают, что всю оставшуюся жизнь живут взаймы, обычно гораздо более опасны. Уайлд относил себя к одним из них.

– И Ульф тоже, – добавил Гуннар. – Но они ничего не понимали. Только Хельда знала про пластину. Верно, Хельда?

– Да, Гуннар.

Хельда вернулась, неся на подносе чистые бокалы. Ульф тащил за ней ведерко со льдом и две бутылки «Шведского пунша».

– Ну что ж, давайте выпьем, чтобы отпраздновать мое возвращение. Твой муж может с нами выпить, Ингер?

Ингер откинулась на диване и закурила новую сигарету:

– Нет. Он принял успокоительное.

Она улыбнулась Уайлду. Ее быстро вернувшееся хладнокровие было не менее замечательно, чем юмор Гуннара. Она все еще считала, что у нее есть в колоде козырь. Уайлд подумал, что все это выглядело бы очень забавно, если бы он сам не являлся главным предметом й^ торгов.

– Очень жаль, – сказал Гуннар. – Но я уверен, что Кристофер, так же, как и я, еще способен испытывать чувства. Чувства, которые ты так больно задела во время своей последней речи. Хельда, подай миссис Морган-Браун стакан пунша.

Хельда поставила поднос на столик. Бокал Ингер звякнул о другие; звон стекла разлетелся по огромной комнате.

– Не могу прийти в себя, – вздохнул Кайзерит. – Грустно видеть, как женщина, обладающая такими достоинствами, такой красотой и таким характером, предает своих друзей.

– Вы совершенно правы, – согласился Гуннар. – К счастью, мой дорогой Кристофер, другие мои помощники более надежны. Хельда видела, как меня ударил Уайлд, и знала, что я могу выжить. – Он улыбнулся. – Расскажи нам о Хельде, Ульф.

– Этот парень, Уайлд, ее тоже стукнул, – сказал Ульф. – Некоторое время она лежала без сознания, по крайней мере пока мы были наверху. Но когда я снова спустился вниз, гонясь за Уайлдом, она уже пришла в себя и сидела на полу рядом с тобой, Гуннар, положив твою голову себе на грудь. Она рыдала. Я еще никогда не видел женщину в такой истерике. Я думал, она тебя задушит.

Хельда отпила глоток пунша.

– Вряд ли это было возможно, – ответил она с достоинством.

– Она спасла мне жизнь, – сказал Гуннар. – В это время Ульф пытался за меня отомстить, послав Стефана к Уайлду, а потом собирался отправить мое тело домой, чтобы Клаус снова попытался воскресить меня из мертвых. Но это решение оказалось немного преждевременным.

Он рассмеялся.

– Мы летели через снежную бурю, которая, кажется, была даже более опасной, чем мистер Уайлд. Все, что мне было нужно, Кристофер, это немного отдыха. А теперь я чувствую себя как новенький, если не считать жуткой головной боли. Спасибо моим верным друзьям. Но это еще больше заставляет меня сожалеть о тебе, Ингер. Я всегда считал тебя своим творением – словно собственными руками вылепил тебя из глины, а потом обжег в печи. Ты была моей Галатеей.

Он снова улыбнулся, на этот раз немного грустно:

– Моей прекрасной леди.

Улыбка исчезла с его лица.

– Но все, что я тебе дал, Ингер, я могу забрать обратно, – завершил он зловеще.

Ингер открыла свою косметичку, достала оттуда пудреницу и посмотрела на себя в зеркальце. Ее рука снова была уверенной и твердой.

– Ты хочешь, чтобы я извинилась за все, что сказала, Гуннар? Хорошо, я это сделаю. Однако и ты должен понять мои чувства. Ты дал мне мою красоту; я всегда буду тебе за это благодарна. Но потом ты взял меня в Скандинавский отдел, ты хотел, чтобы я стала одной из вас. Ты и Ульф – вы шведы. У вас нет обязательств ни перед Западом, ни перед Востоком. Вы делаете то, что считаете нужным, и служите тем, кому хотите. Клаус не более чем твой слуга. Хельда? Наверно, будучи датчанкой, она должна быть привержена ценностям Запада. Но на самом деле она следует только за тобой, и больше ни за кем. Что касается меня, я немка. Или, если говорить точнее, я из Восточной Германии – потому что там я родилась и провела свое детство. Я уже давно осознала, что Москва и Вашингтон очень мало беспокоятся о том, чтобы воссоединить мою родину. Поэтому я просто хочу вернуться домой. Я никогда не предала бы, если бы считала тебя живым, Гуннар. Но когда я подумала, что ты убит, то решила, что мне больше незачем жить в изгнании. И теперь я не изменю своего решения. Мое предложение остается в силе, мистер Кайзерит.

– Предположим, я скажу тебе, что не меньше Лорана заинтересован в том, чтобы наложить руки на этого мистера Уайлда, – сказал Гуннар. – В конце концов, это мою шею он хотел сломать. Какое предложение ты сделаешь мне?

– То же самое, – ответила Ингер. – Я хочу вернуться в Дрезден и жить как человек со средствами. Оказавшись за «железным занавесом», я вряд ли смогу найти себе лучшего спонсора, чем мистер Кайзерит, и лучшую должность, чем сотрудник КГБ. Вот мои условия для передачи Уайлда. А насчет того, кому достанется его тело, можете бросить между собой монетку.

– Мне очень нравится ее бесшабашная откровенность, – заметил Кайзерит. – Моя организация будет счастлива взять на службу столь одаренного и искусного агента, не говоря уже о том, что и Уайлд представляет для меня большую ценность.

– Неужели вы серьезно готовы взять ее к себе после того, что она здесь наговорила? – спросил Гуннар. – Мой дорогой Лоран, преданность женщины – это то же самое, что ее девственность. Ее можно хранить много лет, но если она потеряна, то потеряна навсегда. Я не думаю, что теперь кто-нибудь из нас сможет снова доверять Ингер. Жаль, что так случилось, но это так. Кроме того, есть еще один аспект этого дела, который, как мне кажется, до сих пор не приходил вам в голову. Когда я сказал, что верю утверждению Ингер – вроде бы у нее находится человек по имени Уайлд, то имел в виду совсем не то, что вы подумали: будто бы я доверяю ее истории о том, как она без особого труда захватила опасного агента. Мне кажется, у Ингер нет и не было намерения возвращаться в свое отечество, на самом деле она приняла совсем другое решение – работать на британскую разведку. Все эти ее фокусы и маневры имеют одну-единственную цель – попытаться еще раз внедрить к нам Уайлда. И если бы я действительно был мертв, как она предполагала, ее замысел наверняка увенчался бы успехом. Я не говорил вам об этом раньше, Лоран, но англичане знали, что человек, с которым предстоит встретиться их агенту, – это вы.

Кайзерит дернул головой:

– Вы шутите.

– Я абсолютно серьезен, – сказал Гуннар. – Я был наивным идиотом и думал, что речь идет о легальном бизнесе. Лондон просил о встрече между Майклом Истом и директором КГБ по секции НАТО. Я решил, что это как-то связано с теми трудностями, которые недавно испытывала их организация. Потом они прислали Уайлда под видом Иста, прекрасно зная, что вы тут же его раскроете. Я боюсь, что мы оба были их мишенью. Когда ему не удалось убрать вас в Копенгагене, Уайлд решил попытать счастья еще раз и направился сюда, прибегнув на этот раз к довольно рискованному способу.

– Но тогда нам тем более важно получить этого человека. Разве не так? – спросил Кайзерит.

Гуннар рассмеялся:

– Мы уже получили его, Лоран. Джонас Уайлд сидит не далее как в трех футах от вас. Я не знаю, в каком физическом состоянии вы сейчас находитесь, мистер Уайлд, но у Эрика в руках «смит-и-вессон», и он нацелен прямо вам в затылок. Если вы попытаетесь сдвинуться с места, он вышибет вам мозги.