Текст книги "Освободи меня (ЛП)"

Автор книги: Эми.К. Роджерс

Соавторы: Энн Мари Уолкер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 13

Алли прошла сквозь вращающиеся двери Гранд Люкс кафе и на эскалаторе поднялась на второй этаж. Отдекорированное в венецианском стиле с высокими потолками, это заведение на Мичиган Авеню предлагало расслабляющую атмосферу и меню, все пункты которого умещались лишь в очень большой папке. Но Алли хорошо знала свою лучшую подругу. Настоящей причиной прийти сюда стала не роскошная обстановка и не меню, включавшие кухни мира от малазийской до карибской. Это заведение предоставляло огромное разнообразие фирменных напитков и десертное меню длиной в целый коридор, и поэтому было в списке десяти лучших для Харпер.

Выйдя из лифта, Алли очутилась у стеклянной витрины с декадансом. У нее слюнки потекли при виде лава-кексов с жидкой начинкой и крем-брюле. Ни за что, подумала она. Жидких калорий, которые она планировала употребить, и без того будет достаточно. Ее бедрам вовсе не нужны эти пончики с пудрой. Учитывая, сколько времени она проводила в Ингрэм, выбираться в спортзал стало сложнее. И хоть ей своя фигура нравилась, пора прекращать заедать стресс вкусняшками.

– Столик на одного? – спросила администратор.

Столик на одного. Есть ли более оскорбительные три слова? Возможно, это 'одна в офисе'. И хотя в последнее время Алли именно так и проводила вечера, этот четверг стал исключением.

– Нет, я встречаюсь кое с кем, – едва произнеся эти слова, она заметила Харпер, с хохотом запрокинувшую голову. – И, похоже, я только что ее нашла.

Алли подошла к бару, где Харпер устроилась на высоком стуле. Она была одета в пурпурный свитер с белыми отворотами на рукавах и воротнике, который идеально дополняла эксцентричная юбка в черно-белый горошек. Открытые черные лодочки от Mary Jane казались почти скромными, но это полностью компенсировалось черными колготками с литературными цитатами по всей длине ног. Алли подумала о своей одежде, скрытой под пальто: консервативная черная юбка-карандаш и белая блуза. Единственной смелой деталью ее образа были черные подвязки и кружевные чулки, скрывавшиеся под одеждой. Хоть убей, она не понимала, зачем их надела. Их все равно никто не увидит. Но когда она одевалась утром, то зацепилась за них взглядом и вспомнила, как Хадсон дразнил ее, предлагая надеть это на байк. Алли настолько разозлилась и возбудилась, что надела их будто в знак неповиновения, хотя теперь это казалось совершенно глупым.

Подходя ближе, она расслышала оживленную болтовню Харпер.

– И вот почему ты никогда не увидишь меня рядом с цирком. Никогда, – она преувеличенно задрожала, от чего рыжие кудряшки рассыпались по плечам.

– Привет, – сказала Алли. – Извини, если пришлось долго ждать.

– Вовсе нет. И у меня появилось время познакомиться с Винсом, – сказала она, салютуя бармену бокалом и улыбаясь. – Он делает убийственный грушевый мартини, – мгновение спустя пейджер, лежавший на барной стойке, начал вибрировать и мигать красным. – Похоже, наш столик готов.

Администратор провела их через ресторан, наполненный не только рядовыми посетителями, заглянувшими после работы, но и теми, что закупались к праздникам и нагрузились пакетами чуть ли не из всех существовавших на свете магазинов. Из их частной кабинки открывался вид на Мичиган Авеню с высоты птичьего полета. Мигающие огоньки украшали деревья вдоль всей Великолепной Мили, добавляя праздничной атмосферы. Весь город, раскинувшийся внизу, радовался праздничному сезону: то и дело проезжали машины с елками, привязанными к крыше, Санта звонил в свой колокольчик, пока добрые самаритяне бросали монетки в его котелок, а дети широко раскрытыми глазами таращились на изумительно украшенные витрины. Рождество в Чикаго – то еще зрелище.

Вот только Алли чувствовала себя Эбенезером Скруджем (3).

– Земля вызывает Алли.

– Прости, – она взяла стакан с водой и отпила большой глоток.

– Да ерунда, – сочувственный взгляд Харпер быстро сделался озорным. – Но десерт за твой счет. И в этот раз я не буду делиться, так что заказывай себе свои пончики, – добавила она со смехом.

– По рукам. А теперь расскажи мне о Винсе.

Харпер скривилась.

– Фу.

Алли удивленно распахнула глаза.

– Фу? С каких это пор симпатичные бармены, которые делают убийственный грушевый мартини – это 'Фу'?

– С тех пор, как я узнала, сколько студенты-медики знают... из анатомии.

Алли изумленно уставилась на подругу, чьи щеки внезапно стали того же цвета, что и волосы.

– Харпер Хейз, ты что, краснеешь?

– Скажем так, ты пропустила несколько серий этой мыльной оперы.

– Похоже на то. Так что начинай говорить.

Но вместо того, чтобы начать трещать об интимных подробностях своей личной жизни, Харпер тяжело вздохнула.

– Я знала, что это произойдет.

– Что произойдет?

– Ну, что так будет, когда мы перестанем работать вместе, – она открыла меню и принялась листать страницы. По опыту Алли знала, что она сразу станет искать страницу с аперитивами. – Меня бесит, что нужно записываться на встречу с лучшей подругой. Такое чувство, что я чаще говорю с твоим ассистентом, чем с тобой.

– Ага, кстати о нем, – поддразнила Алли, пытаясь разрядить обстановку. – Перестань его отвлекать.

Улыбнувшись краешком рта, Харпер изобразила невинность, преувеличенно внимательно просматривая меню.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– О, я тебя умоляю, – Алли фыркнула. – Его стол сразу за моей дверью. Я слышу, как вы болтаете до того, как он переводит звонок.

Харпер посмотрела на нее поверх меню, взгляд искрился искренностью.

– Шутки в сторону, меня бесит, что нужно записываться на встречу с лучшей подругой.

Алли протянула руку и сжала ладонь Харпер.

– Я знаю. И сожалею об этом. Сейчас очень тяжелые времена. Надеюсь, все немного устаканится к началу года.

– Все нормально, – она тепло улыбнулась и вернулась к меню. – Но если надумаешь не только держать меня за руку, можешь заплатить за весь ужин, а не только за десерт.

Алли рассмеялась.

– Справедливо. Так что думаешь? Эмпанадас , креветки, или идем ва-банк и заказываем горшочек картошки фри с сырным соусом? – выпалив варианты, она достала из сумочки телефон и добавила час занятий в спортзале на утро пятницы.

– Думаю, я ограничусь рулетиками из салата-латука.

Алли глянула на нее поверх телефона, раскрыв рот от удивления.

– Кто ты и что сделала с моей подругой?

– Она здесь. Она просто на прошлой неделе съела столько картофельной запеканки, что сломала молнию на стрессовых джинсах.

Даже сочувствуя подруге, Алли не смогла сдержать улыбки. Одежда Харпер делилась по настроению. Тут были и стрессовые джинсы, и кризисные хирургические костюмы, а для экстремальных вариантов развития событий 'я-собираюсь-уйти-в-монастырь' треники с резинкой на талии.

– Как, кстати, твоя поездка домой, не считая обжорства?

– Хорошо. Сестра приехала с новым ребенком, так что все постоянно фотографировались и делали эту хрень 'гу-гу га-га'. Но дядя Эдди оставался в штанах во время футбольных матчей, так что я бы сказала, что все прошло успешно. И мне все еще жаль, что ты не поехала со мной.

– Твоей матери меньше всего нужно было мое кислое лицо за столом, – сказала она, лишь отчасти шутя. Хоть Алли и была благодарна Харпер за предложение провести праздники с ее семьей в Сент-Луисе, она сомневалась, что справилась бы с пребыванием в кругу большой счастливой семьи. Не только потому, что она никогда больше не сумеет провести праздники с семьей, но потому что вид семьи Харпер заставит Алли лишь сильнее оплакивать потерю всех тех праздников, которых у нее никогда не было. Ее мать каждый раз организовывала идеальный праздник, но не в духе картин Нормана Роквелла . Скорее в духе 'стой прямо, платье помнешь'. И вид нормальных семейных праздников, даже с дядей, который смотрит футбол в одних трусах – это было бы слишком.

– Кроме того, все оказалось к лучшему. У меня были очень продуктивные выходные.

– Продуктивные? Не так люди описывают наш национальный день чревоугодия, – Харпер закрыла меню и отложила его в сторону. – Пожалуйста, не говори мне, что все выходные одна работала в офисе.

– Ладно, не скажу.

Харпер выгнула бровь, но ничего не сказала. И это нервировало.

– Ладно. Да, я проработала все выходные, – Алли тут же вскинула руку, пытаясь остановить неизбежную лекцию. – Но не всегда в офисе, и не всегда в одиночку. Колин приезжал в субботу и воскресенье.

Харпер закатила глаза.

– Готова поспорить, ему это понравилось.

– Ему хорошо заплатили и хорошо накормили, так что не думаю, что у него осталось много жалоб.

– Так когда мне удастся познакомиться с Сексуальным Секретарем?

И снова прозвища. Когда Харпер придумывала клички мужчинам в ее жизни, это еще куда ни шло, но с сотрудниками переходило границы допустимого.

– Во-первых, он мой ассистент. Во-вторых, откуда ты знаешь, что он сексуален? И в третьих, это сексуальное домогательство с использованием служебного положения.

– Во-первых, семантика. Во-вторых, Фейсбук. И в-третьих, это было бы домогательством, если бы он работал на меня, а он не работает. Здорово будет сходить с ним выпить. О, и потанцевать. Готова поспорить, юный Колин знает кое-какие движения.

Официантка подошла, чтобы принять их заказы, и пообещала вернуться с хлебной корзинкой, от которой Харпер вежливо отказалась.

– Ого, да ты не шутила насчет стрессовых джинсов?

– Состояние полной боевой готовности активировано, – Харпер наклонилась вперед, опираясь локтями на стол. – Так что скажешь?

– Насчет чего?

– Ты, я и Сексуальный... – она остановила себя. – Ты, я и Колин. Выпивка и танцы в субботу?

– В эту субботу? В смысле через два дня?

– Ага.

Алли покачала головой.

– Не получится. Он уезжает из города на выходные. Что-то вроде отгула взамен работы на день Благодарения.

Харпер мечтательно посмотрела через стол.

– Так может, сходим куда-нибудь только вдвоем?

– Не уверена, что смогу. Нужно сделать кучу работы, пока все не разъехались на праздники. И раз Колина не будет все выходные, придется непросто.

– Да ладно тебе, я слышала по радио, что Балет Джоффри ставит Щелкунчика, даже с участием Оркестра Чикагской Филармонии.

– Прекрати.

– Что?

Официантка поставила между ними рулетики из салата-латук вместе с двумя бокалами пино гриджо. Алли подождала, пока они не останутся одни, и пошла в открытую. – Я знаю, что ты делаешь.

– Просто пытаюсь запланировать поход в балет, – сказала Харпер, отправляя в рот рулетик зелени.

– У тебя нулевой интерес к балету. И классической музыке, если на то пошло.

Харпер запила рулетик остатками мартини.

– Мужчины в обтягивающих штанах, что тут не любить?

– И если бы речь шла о ночном показе фильма Кэри Элвеса , я бы тебе, может, и поверила.

– Может, я просто хочу расширить горизонты.

– Харпер, я знаю, что это за суббота, – Алли взяла прохладный лист салата и наполнила его острой курицей. – И хоть я и ценю то, что ты пытаешься сделать, мне не нужна нянька на выходные.

– Это был бы день твоей свадьбы.

– Честно говоря, не могу сказать, что у меня бессонница из-за того, что я не стану маркизой Лорен в эту субботу.

– Ну, я знаю, – сказала она, закатывая глаза. – И слава Богу, потому что меня текущее положение дел не устраивает, а так я бы вообще тебя не увидела после того, как Джулиан умыкнул бы тебя в свой замок во Франции, – ее плечи опустились. – Но все же ты совсем не так планировала эти выходные, и я подумала, что может быть...

Алли опустила рулетик обратно на тарелку и посмотрела подруге в глаза.

– Я много чего хотела бы изменить в своем прошлом, но о разрыве помолвки с Джулианом не жалею.

На мгновение между ними повисла тишина, и потом Харпер продолжила.

– Я его видела.

Ей не нужно было больше ничего говорить, потому что и, не спрашивая, Алли знала, кого она имеет в виду. И как бы ей ни хотелось вытянуть из Харпер каждую деталь, что он сказал, какой галстук надел, она сопротивлялась этому желанию. Вместо этого она сосредоточила внимание на закусках, пытаясь изобразить полное безразличие.

– А они ничего, – сказала она, промокая уголок рта салфеткой, – для диетического блюда.

– Как-то вечером я зашла в 'Бутон розы', чтобы забрать заказ на вынос, и он был там. Один.

– Уверена, он встречался с кем-то за ужином, – рулетик салата внезапно стал ощущаться точно камень в животе – ей вспомнилось лицо Софии.

– Неа. Ему уже принесли еду, хотя он едва поел. Как по мне, похоже, он только потягивал свое каберне и предавался воспоминаниям.

Очевидно, Харпер не собиралась менять тему. И вопреки здравому смыслу Алли заглотила наживку.

– Предавался воспоминаниям? И это ты поняла по виду мужчины, пьющего вино в итальянском ресторане?

– О, а я не сказала, что он сидел за тем же столиком, где вы бесконечно долго пили кофе и 'просто разговаривали о работе'?

– Нет, не сказала.

– Ну так вот, говорю. И выглядел он дерьмово, – буднично добавила она.

– Внеурочные рабочие часы, вероятно, дают о себе знать.

Алли понятия не имела, как Хадсон управлялся с конгломератом вроде Чейз Индастриз и в то же время почти постоянно присутствовал в Ингрэм. Неудивительно, что Харпер решила, будто он выглядит дерьмово – он, должно быть, очень мало спал.

– Я не имела в виду, что он выглядел так, будто страдает от недосыпа, – сказала Харпер, точно прочитав ее мысли. – Я имела в виду, что он был похож на человека, чье сердце разбито.

Алли издала резкий смешок.

– Теперь я знаю, что ты совсем завралась.

– Почему?

– Ты так говоришь, будто ему нужен был мужской вариант 'свернуться дома в спортивных штанах и килограммами есть мороженое'. Ни за что не поверю, что Хадсон Чейз расклеился. Он всегда сдержан и собран, готова жизнью поклясться.

– Он был сдержан и собран, по крайней мере, внешне. Боже, этот мужчина даже в свои худшие дни выглядит безупречно. Я хочу сказать, ну как его глаза могут быть настолько голубыми? И эти волосы. Клянусь, однажды я все же проведу по ним пальцами, и плевать, кто на это будет смотреть. Но когда он спросил о тебе...

– Ты говорила с ним?

Харпер кивнула.

– Просто обычный светский разговор – когда же будет первый снег, как отметили День Благодарения и все такое. Ах да, постскриптум: он тоже работал все праздники, так что вы друг друга стоите.

– Харпер, – сказала Алли, пытаясь перестроить ее внимание. – Что он сказал обо мне?

– Он спросил, как у тебя дела.

– И? – Алли подготовилась. Мисс Благие Намерения могла ответить что угодно. Алли знала, что она хотела как лучше, но иногда Харпер сначала говорит, а потом думает.

– И я сказала, что ему, наверное, виднее, потому что теперь ты работаешь с ним, а не со мной.

Не так уж плохо. Могло быть и хуже.

– Но он сказал, что хотел бы знать, как у тебя дела, когда ты не в офисе и не в режиме Терминатора.

Алли выгнула бровь.

– Окей, может, это не самая точная цитата. Но меня убило не то, как он это спросил. А этот взгляд его глаз. Честное слово, этот мужчина страдает.

Алли сидела молча, переваривая слова Харпер. Затем она тихо спросила:

– Что ты ему сказала?

Харпер тяжело вздохнула, прежде чем торопливо выпалить ответ.

– Я ему сказала, что ты так же несчастна, как и он, судя по виду, и что он не должен сдаваться, потому что в один прекрасный день ты можешь забыть про упрямство и простить его, и наконец-то у вас все устаканится.

Ну вот.

– Ты шутишь.

– Нет. Хотя какая разница. Ты столько раз сказала ему оставить тебя в покое, что он действительно это сделал.

– Так он сказал?

– Практически да.

Хадсон отпустил ее. От этой мысли на глаза внезапно навернулись слезы.

– Ты столько потеряла за эти недели, но Хадсон не должен быть частью этого списка. Почему ты не дашь ему еще один шанс?

Горячая слеза скатилась по щеке Алли. Она смахнула ее тыльной стороной ладони, но не ответила.

– Он пытался все исправить. Он виделся с твоим отцом после вашей поездки в Висконсин.

Алли наконец открыла рот, чтобы ответить, но Харпер уже понесло.

– И не говори, что он всего лишь попытался сделать враждебный захват менее враждебным. Судя по твоим словам, Хадсон сделал все возможное, чтобы получить контроль над Ингрэм, все эти оффшорные компании и прочая хрень, в которой я ни черта не понимаю. Ты правда думаешь, что он отступил бы хоть на дюйм перед самой сделкой? Люди вроде Хадсона Чейза достигают таких высот, потому что не отступают. Неужели ты перестала спрашивать себя, почему он на самом деле сделал это?

– Что ты имеешь в виду?

Харпер покачала головой.

– Для человека с дипломом крутого колледжа ты иногда реально тупишь. Он сделал это для тебя, Алессандра. Он пытался исправить ситуацию, потому что ты ему небезразлична.

Права ли Харпер? Он сделал это для нее? Хадсон действительно был готов рискнуть сделкой, которую планировал несколько месяцев? В те выходные на озере все ощущалось иначе, между ними была связь. Ну, или, по крайней мере, Алли так показалось. И вернувшись, она поняла, что должна порвать с Джулианом, поняла, что хочет иметь будущее с Хадсоном. Он чувствовал то же самое? Конечно, он понимал, что все рухнет, когда выяснится, что он стоял за захватом Ингрэм. Неужели он пытался отменить все, заключив сделку с ее отцом, потому что... он хотел иметь будущее с ней?

В ее голове метались вопросы, на которые ни она, ни Харпер не могли ответить. Но один человек мог. Алли посмотрела на часы. Почти шесть вечера.

– Скорее всего, он все еще в офисе, – сказала она, даже не осознавая, что произносит это вслух.

– Так чего ты ждешь? – спросила Харпер. Блеск ее глаз подсказал Алли, что подруга была на шаг впереди нее.

Алли залпом допила остатки Пино Гриджо и схватила свое пальто.

– Пожелай мне удачи.

– Тебе не нужна удача, друг мой. Ну, разве что с такси, – Харпер засмеялась собственной шутке, а Алли уже выбегала из частной кабинки.

– Позвоню тебе позже.

Харпер улыбнулась и взяла свой бокал.

– Боже, надеюсь, что нет, – она отсалютовала бокалом. – На самом деле, я надеюсь, что не услышу от тебя новостей минимум до понедельника.

Алли натянула пальто.

– Не увлекайся. Я собираюсь поговорить с ним, только и всего. И я понятия не имею, что он скажет в свое оправдание.

Когда она вышла на холодный ночной воздух, падал снег. Город вокруг гудел, такси и пешеходы наводнили улицы и тротуары, начало выходных выманило всех сновать туда-сюда по Великолепной Миле. Она встала на обочине, подняв руку и тщетно пытаясь поймать такси. Наконец, одна машина подъехала ближе, но вместо того, чтобы остановиться, ускорилась, чтобы проскочить на зеленый, разбрызгивая в ее сторону ледяную воду из луж. Алли отскочила и выругалась себе под нос.

Сгорая от нетерпения и понимая, что быстрее пройдет этот километр, чем поймает такси, Алли отправилась пешком. Снежинки размером с добрый ватный шарик кружились в воздухе, пока она шла на север по Мичиган Авеню, лавируя между покупателями, туристами и пассажирами.

Добравшись до реки, Алли уже вся была покрыта снегом, но едва это замечала. После того, как она миновала мост, каблуки начали скользить, но она продолжала идти. Пальцы замерзли, ноги промокли, но все это было неважно. Она сосредоточилась на одном: найти Хадсона. Она видела его здание вдалеке, на южном берегу реки. Здание Лео Бернетт, или Чейз Индастриз Билдинг, как теперь оно называлось, явно выделялось в ландшафте Чикаго. Все из угольно-серого гранита, черного стекла и хромированных деталей, постмодернистское здание было таким же мужественным и властным, как и мужчина, давший ему имя.

Ее взгляд метнулся наверх, к пятидесятому этажу, где в угловом офисе Хадсона горел свет. Был ли он там, работал ли допоздна, или там всего лишь трудились уборщицы, а он уже ушел? Возможно, на встречу с Софией. Или, может быть, она заехала после работы и сейчас была там, с ним? Знакомая растущая боль обожгла грудь, когда Алли внезапно представила Софию с Хадсоном, как ее пышные формы прижимаются к его жесткой груди на том самом диване, где он целовал ее меньше трех месяцев назад. Неужели именно с этим она столкнется?

Был лишь один способ выяснить.

Алли пронеслась сквозь вращающиеся двери, обрамленные сталью. Холл был почти пуст, за исключением мужчины, стоявшего в углу у бронзовой скульптуры и лихорадочно строчившего что-то в свой смартфон. Громко стуча каблуками по известняковому полу, Алли подошла к стойке охраны.

– Добрый вечер, мисс Синклер, – кивнул ей охранник.

Алли бросила взгляд на серебристый бейджик, приколотый к его форме, но имя, выгравированное на нем, ничего не говорило.

– Прошу прощения, – произнесла она, сбитая с толку. – Мы встречались?

Глаза охранника прищурились в теплой улыбке.

– Нет, мэм, но нам отдан приказ пропускать вас наверх без уточняющего звонка.

Алли улыбнулась в ответ, как будто все было нормально, как будто она не собиралась рискнуть тем, что осталось от ее сердца, в импульсивном порыве, заставившем ее точно безумную пронестись по заснеженным улицам Чикаго. Поспешив к лифтам, она снова и снова нажимала на кнопку вызова, тщетно пытаясь заставить лифт приехать быстрее. Звуковой сигнал оповестил, какая именно кабина спустилась, и она тут же оказалась около дверей. Они едва успели открыться, а она уже была внутри, снова давя на кнопку, пока лифт наконец не начал подниматься на самый верхний этаж. В нерабочее время не проигрывалось никакой музыки, она слышала лишь собственное бешено колотившееся сердце, и ритм его ускорялся с каждым этажом.

Спустя, казалось, целую вечность, двери открылись. Диваны в зоне ожидания пустовали, освещение приглушено. Весь этаж, похоже, был пуст, если не считать Даррена, ассистента Хадсона. Когда она пролетела мимо, он вскинул голову от компьютера, удивленно распахнув глаза.

– Мисс Синклер, – засуетившись, он выпутался из своих наушников и секунду спустя вытянулся перед ней во весь рост. – Присаживайтесь, если хотите, – сказал он, слегка запыхавшись. – Я сообщу мистеру Чейзу о вашем визите.

Не отводя взгляда от запертой двери офиса Хадсона, Алли не остановилась. Даже когда Даррен крикнул ей вслед.

– Пожалуйста, мисс Синклер. Он не один.

(3) Эбенезер Скрудж – персонаж повести Чарльза Диккенса 'Рождественская песнь', а также многочисленных фильмов, поставленных по этому литературному произведению. Один из самых больших скупердяев в истории мировой литературы.

(4)Эмпана́да (исп. Empanada – пирожок с начинкой) – блюдо, популярное на Пиренейском полуострове и в Латинской Америке. Обычно готовится из пшеничной муки и говяжьего жира.

(5)Норман Роквелл (Norman Rockwell) – один из самых культовых американских художников и иллюстраторов, изображавших повседневную американскую жизнь и актуальные общественные вопросы. Его уникальный стиль иллюстрации представлен тщательно нарисованными выразительными символами. Точность почти фотографическая.

(6) Балет Джоффри – балетная труппа, основанная в Нью-Йорке в 1956 году танцовщиками Робертом Джоффри и Джеральдом Арпино. Начиная с 1995 года, базируется в Чикаго.

(7) И́ван Са́ймон Кэ́ри Э́лвес – английский актёр и продюсер.