Текст книги "Если я должна умереть (ЛП)"
Автор книги: Эми Плам
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
Глава 15
-Очень хорошо,– сказал Артур, когда его меч с грохотом упал на пол оружейной. Джорджия улыбнулась и, положив одну руку на свое бедро, кружила с мечом в победоносном танце, вызывая Артура нырнуть, во-избежании тяжких телесных повреждений.
–Привет, Кети-Бин!– Крикнула она, когда увидела, что я спускаюсь вниз по лестнице. -Знаешь, что? Я очень опасна с этими мечами! Я просто буду ждать, пока все эти ненавистники не сделают мне это,– сказала она и сделала выпад как в фильме про трех мушкетеров, заставляя Артура еще раз уйти с ее пути.
–Винсент вернулся!– объявила я, против воли широкая улыбка появилась на моем лице. – Ну или, по крайней мере, его призрак. Виолетта освободило его на три дня.
–Ох, Кейт, это же замечательно!– Джорджия завизжала, опустив меч, подбежала и бросилась на меня.
–А еще лучше,– продолжала я, как только она перестала прыгать вверх и вниз и отпустила меня,– Бран слышал о блуждающих душах, и знает как Винсент может получить свое тело обратно. Я имею в виду, эту историю он слышал давно, но мы собираемся начать исследовать ее сейчас же.– Я не упомянула о том, что собирась отправиться на поиски через несколько часов. Джорджия, несомненно, захочет присоединиться ко мне.
–Это очень хорошая новость,– прокомментировал Артур.– Жду не дождусь, когда я смогу поговорить с Винсентом.
–Я только что отправила Эмброуза в библиотеку, чтобы тот встретился с Жан-Батистом,– ответила я Артуру. -Твое «присутствие требуется»,– процитировала Жан-Батиста.
–Пожалуйста, прости меня,– сказал он Джорджии, слегка поклонившись.
–Только если ты пообещаешь мне больше...,– сказала она с кривой улыбкой. Артур быстро стал похож на жвачку и подавился, не сумев сказать то, что хотел. -То есть, больше уроков с мечами,– заявила Джорджия, ее улыбка расширилась, когда она увидела его смущение.
– Это срочно, – подталкивала я.
– Да,конечно – сказал Артур. Он умчался с большой скоростью, перескакивая через ступеньку.
– Так, где точно наш влюбленный мальчик? – спросила Джорджия.
– Наверху разговаривает с ЖБ и Гаспаром,– сказала я. – Дела ревенантов.
– Так ты хочешь со мной попрактиковаться? – спросила Джорждия, ставя кончик меча на свою обувь,и затем убирая,так как он прошел сквозь неё. – Оу.
–Хм, да. Они острые. Почему вы не практиковались со шпагами, у которых тупые концы?– спросила я.
–Ох, пожалуйста,– сказала Джорджия.– Я же не такая слабая.
–Ну, а я не полная идиотка,– ответила я и, открыв шкаф, достала жилет от тренировочного костюма. – Если я буду в разных местах с тобой и в руках у тебя будет меч, я хочу быть защищенной. Я не в состоянии сделать многое, даже с моей боевой раной,– сказала я, касаясь ключицы.
–Не волнуйся, это будет легко для тебя,– заявила Джорджия, дико разрезая воздух, в то время, как я ходила и выбирала оружие. Когда я подошла, она встала в исходное положение, легко держа меч в правой руке, и, наклонившись вперед, согнула левое колено.
–Тебе есть с чем работать,– подбодрила я ее. Делая это очень медленно, с преувеличенными движениями, я позволила ей нанести удар по моему оружию, в то время, как я шаркала вперед и назад, в отличие от ее неуклюжих движений.
–Ты видишь?– заявила Джорджия, через несколько минут, тяжело дыша. -Артур сказал, что я была естественна. Я так же хороша, как и ты, хотя ты тренировались в течение нескольких месяцев!
Я покачала головой, от быстрого выпада, слегка качнулась, неправильно распределив вес на травмированное плечо, ударила мечом возле рукоятки и отправила его летать по воздуху. Тот со звоном отлетел от стены и упал на пол, Джорджия выпрямилась и положила руки на бедра.
–Что это было?– воскликнула она.
–Джорджия, ты пока что не хороша в этом. Артур сказал тебе это, только из-за того, что он влюблен в тебя.
Моя сестра больно посмотрела .
–Но это не означает, что ты не станешь лучше, если продолжишь обучение,– тут же добавила я, когда отметила ее выражение лица.
Ее улыбка вернулась.
–Больше,– сказала она и подошла,чтобы поднять свой меч.
–Джорджия,– произнесла я, перекидывая меч из одной своей руки в другую и обратно, наслаждаясь ощущением его веса в моих ладонях. -Что все это означает? Стремление к обучению, я имею в виду. Неужели это всего лишь уловка, чтобы приблизиться к Артуру? Потому что я не вижу в этом необходимости. Он уже итак полностью твой.
–Конечно, нет. Мне не нужно строить из себя дуру, чтобы привлечь мужчину,– проговорила моя сестра, защищаясь.
–Серьезно?– сказала я,прикусив губу чтобы не засмеяться.– Что насчет южного акцента, который ты используешь, когда рядом милые парни?
Джорджия взмахнула рукой как бы говоря "Ох,это ничего не значит". А потом ее плечи поникли.
–Серьезно, Кейт. Сумасшедшие зомби заставили меня почувствовать себя крайне уязвимой. Не говоря о том, что еще и слабой.А эти два качества, я искренне презираю.
Тепло появилось в моем сердце. Быть рядом с сестрой, заставляло меня чувствовать,что я последую за ней не только в Париж, но и на край света. Со всеми ее подружками, не принимающими жизнь серьезно, которые порой невыносимы. Потому что я знала ее другую сторону. Сторону, которую люди никогда не видели, ее силу, доброту и преданность.
–Это отличный повод для тренировок,– сказала я, ее улыбка вернулась за секунду.
–Итак, как ты думаешь, сможешь ли научить меня своим навыкам работы с мечом из 'Убить Билла'?– подразнила она.
–Просто иди на меня,– засмеялась я и подняла свой меч.
В конце концов, у меня не было возможности улизнуть от Джорджии. Зная Мами, она не одобрит ее выходки, но не выдержав разлуки с друзьями, моя сестра пригласила их приехать в наш дом. В пять вечера Артур шел обратно из в квартиры, и сорок пять минут спустя, он, Эмброуз, Винсент и я прибыл в музей средневековья Cluny.
–Вовремя,– сказала я, подходя к воротам и читая табличку.– Закрытие в 17:45.
В пятнадцатом веке музей был огромным аббатством, которое занимало большую часть городского квартала, и было построено возле руин первого века галло-римских бань, древние предки сегодняшних курортов. Полуразрушенные стены растянуты на три этажа выше травянистой площадки, потолки и полы опали несколько веков назад. Высоко на стенах, монументальные арки из красного кирпича обтянуты белым камнем, прослеживая очертания роскошного номера; когда-то римские солдаты бродили здесь, переходя из теплого бассейна в холодную ванну и сауну.
В туманной темноте раннего вечера, аббатство, с руинами вокруг, было похоже на замок с привидениями, которые жили в подземельях. Я вдруг обрадовалась своему вооруженному эскорту. Словно прочитав мои мысли, Эмброуз улыбнулся и погладил рукоять меча, которое он носил под пальто.
–Вин, поблизости ты видишь какого-нибудь нума?– спросил он и, видимо удовлетворенный ответом Винсента, немного расслабился.
"Ты выглядишь нервной, mon ange," сказал мне Винсент.
–Нервная? Я?– пробормотала я.– Никогда.– Это была ложь. Я собиралась войти в пещеру, находившуюся глубоко под землей. И я не хотела говорить Винсенту о моей клаустрофобии. Ему это не нужно.
Спускаясь в канализацию, я не беспокоилась. Мы были в широком искусственном пространстве, чуть ниже уровня улицы. Но в пещере Брана, была уверена, будет по-другому, она угрожала дотянуться к моему детскому страху и парализовать меня, как только окажусь в ее глубинах.
Когда я была ребенком,моя семья посетила Руби Фолс в штате Теннесси. В какой-то момент руководство включила свет, чтобы показать нам, как темно было, куда никогда не проникал солнечный свет. Я растерялась, и как только мы вышли на улицу, мама успокаивала меня целый час. С тех пор, даже мысль о спелеологии заставила меня потеть. Но я не собиралась признаться Винсенту в этом. Немного клаустрофобии не имеет значения, когда гораздо более важные вещи были поставлены на карту. Такие как его существование.
Я вытерла лоб ладонью и попыталась казаться спокойной.
– Целитель сказал, что вход был с юго-западного угла памятника, – сказал Артур, указывая через ворота в сторону руин.
– Как мы собираемся войти? – спросила я, смотря на чугунный забор двадцать футов высотой, по всему периметру.
–Не бойся, Человек Зомби находится здесь,– язвительно заметил Эмброуз и схватился руками вокруг двух перил, начал тянуть их, будто растягивая их друг от друга. Он разжал руки после второй попытки, повернулся ко мне и подмигнул. -Шучу,– сказал он.– Сгибать железные прутья, к сожалению, не в моем резюме супергероя. Я предлагаю попробовать это.– Он кивнул в сторону небольшой железной двери, закрытой на висячий замок. Позади нее были крутые ступени, ведущие вниз, в руины.
–Вероятно, вход охранника,– сказал я, когда мы приблизились к ней.
Артур достал брелок и перебирал ключи, пока не нашел крошечную серебряную отмычку. Замок открылся после второй попытки. Подождав, пока прохожие не смотрели, мы прошли через дверь и вниз по лестнице в травянистую область, скрываясь в тени, пока не убедились, что никто не видел наш незаконный вход.
Среди руин было прохладнее, чувство будто спускаешь в древние лабиринты под открытым небом номера, будто мы ездили в другое место и время. В середину зимы Сибири. Я укуталась плотнее в пальто и пошла по темному лабиринту, направляясь в сторону, куда указывал Артур. Через минуту мы стояли в совершенно обыкновенном углу на стыке двух пятнадцатифутовых в высоту стен. Там не было никакой двери, высеченной для перехода. Нет подозрительной трещины в стенах. Никаких признаков прохода любого рода.
–Может используем духа,который может посмотреть в будущее, братан, и ты подскажешь где нам искать,– сказал Эмброуз. Через секунду он кивнул и проговорил,– Вин говорит, что через несколько минут Кейт уйдет, а мы здесь будем ждать ее, но он не может посмотреть, куда она пошла или что-нибудь о том, как это произошло. Тут должно быть несколько странных знахарских заклинаний, которые блокируют силы ревенантов. А это значит, что мы находимся в нужном месте.
Мой позвоночник покалывал, и я задавалась вопросом, насколько мощным Бран и его люди на были на самом деле. Они казались такими. . . обычными. Особенно его мать, которая выглядела как любая другая старушка, вяжущая перед камином.
– Ну, я предполагаю, что мы должны пройти трудный путь,– сказал Эмброуз. Он спустился на колени и начал ощупывать вокруг землю, стуча в места, где трава стерлась. – кажется, нет лазейки или полого пространства, – сказал он. Артур и я подошли к стенам и начали ощупывать их кончиками пальцев.
– Что точно сказал тебе целитель? – спросил Артур во время работы.
–То же самое, что и вам,– ответила я. -Он просто сказал, что вход находиться в юго-западном углу руин и что я могу войти с помощью сигнума.– Я вытащила кулон из под моей рубашки, и маленький медальон звякнул с ним, когда я подняла их над своей головой.
"Что это ты носишь вместе с сигнумом?" немедленно спросил Винсент.
–Это прядь -твоих волос,– ответила я. Артур и Эмброуз посмотрели на меня вопросительно, но быстро вернулись к своей работе. В сотый раз я подумала, как странно это должно быть для них, постоянно вокруг них летает дух, и они слышат только часть разговора, который был обращен в их сторону.– Жанна дала его мне,– продолжила я застенчиво.
Когда я покрутила сигнум в своих руках, свет уличного фонаря мелькнул на золотой оправе и отразился от чего-то блестящего в стене. Я наклонилась вперед, чтобы получше рассмотреть. Что-то металлическое было установлено в камне и полностью покрыто пылью, что делало его невидимым. Я стряхнула ее и увидела золотой сигнум бардии, такой же, как у меня.
–Это наша девочка,– позлорадствовал Эмброуз.
"Будь осторожна, с этого момента я ничего не вижу в будущем," сказал мне Винсент.
–Я буду,– пообещала я и взглянула на Артура, который наклонился вперед, осматривая сигнум. Он сделал шаг назад и кивнул в знак согласия.
–Давайте посмотрим, что сделает эта девушка,– сказал Эмброуз с нетерпением.
Удерживая кулон, я прижал символ к стене, мой хрустальный сапфир нажал кнопку в центре, и встал плотно на место в прорези. Артур, Эмброуз и я стояли, наблюдая за каждым движением.
–Ну, что почувствуй себя Индианой Джонс,– сказала я, помолчав.– Так, что же происходит сейчас?
Через секунду, земля загрохотала у нас под ногами, ощущение, как будто поезд в метро проходил прямо под нами, и часть стены качнулась вперед, в темноту. Брови Эмброуза взлетели вверх.
–Потрясающе!– Воскликнул он. Не удивительно. В целом, подумала я, вглядываясь в кромешное пространство за дверью. Заметив, что фонарик висит на крючке на стене сразу за входом, я предварительно зашла, чтобы снять его и быстро вытащила. Включив, я направила его по коридору.
В узком туннеле, высеченного из камня, появился в желтый луч искусственного света. Он долго шел прямо вперед, потом наклонился вниз под крутой скоростью, пока не повернул направо и не исчез. Мою грудь затянула тревога, и я снова начала потеть. Это не похоже на пещеру. Это было похоже на могилу.
"Я не хочу, чтобы ты пошла туда одна," сказал Винсент.
–Да, ну, я не возражаю, если мы пойдем вместе,– призналась я, вытирая липкую руку о свои джинсы. Кто знал, что ладони могут так сильно потеть? Я думала.
"Я просто попытался войти, но не могу. Тут будто невидимая стена, блокирующая вход, которая обжигает, когда я касаюсь ее," проговорил Винсент.
–Винсент говорит, что не может зайти сюда,– сказала я. Артур положил руку мне на плечо.
–Мы, тогда, исследуем этот начальный проход, прежде чем ты войдешь. Я попробую,– сказал он галантно. Когда Артур вошел в черный тоннель, яркий свет мелькнул над его головой. Он отскочил назад, визжа от боли, и потер отчаянно свое лицо. Запахло жареным зефиром.
–Дай мне посмотреть!– Сказала я, и убрала его руки от лица. -Он опалил твои брови и немного твоих волос!– Воскликнула я.
Лицо Эмброуза было красным от еле сдерживаемого смеха. Он сдался.
–О, Боже,– фыркнул он, и слезы потекли из его глаз.– Ты бы видел свое выражение.
Щеки Артура запылали, как у Эмброуза, но он не смеялся.
–Попробуй,– он бросил вызов.
Эмброуз похлопал по своим коротко остриженные волосам.
–Сделаю, но это священное,– сказал он, осторожно опираясь спиной, просунул руку через дверной проем. Оранжевые искры полетели из конца коридора к его указательному пальцу.– Ой!– Крикнул он, и засунул сгоревший палец в рот.
–Видишь,– сказал Артур, выглядя удовлетворенно.
'Ты не можешь туда пойти," сказал Винсент.
–Я смогла спокойно дойти до фонарика, так что похоже, что на самом деле могу,– сказала я.– И я думаю, что зайду, если ты видел это с помощью своего видения в будущее.
" Но, Кейт," сказал он, когда я вошла невредимой в устье пещеры. Я была окутана запахом из заплесневелого мокрого мела. Это было похоже на запах туннеля, который недавно раскопали, хотя стены и потолок были почерневшими от копоти факелов.
Я посмотрела на Артура и Эмброуза, которые смотрели на меня возле двери, осмелившись подойти.
–Надо закрыть дверь в пещеру?– сказала я, указывая на сигнум, который еще висел на стене.
–Нет!– Сказали они вместе.
–Мы останемся здесь. Никто не зайдет,– успокоил меня Эмброуз.
"Будьте осторожна," пришли слова Винсента, это прозвучало так, будто он был очень далеко от меня.
Я посветила фонариком в темноту, сглотнула, и прежде, чем я смогла отговорить себя, отправилась в туннель.
Глава 16
Как только спустилась, тоннель стал меньше, и вскоре мне пришлось сгибаться снова и склонять голову, чтобы не задевать потолок. Стали появляться более узкие пространства, и это делало меня все больше и больше тревожной. Чем дальше вниз я шла, тем больше давление росло внутри моей груди, пока не почувствовала, что легкие собираются взорваться.
Наконец, я не могла идти дальше. Сердце мое билось так сильно, что я почувствовала, как стучит у меня в ушах. Я прислонилась спиной к стене туннеля и села на корточки. Зажав фонарик мертвой хваткой, я пыталась отговорить себя от приступа полномасштабной паники.
–Закрой глаза и представь, что ты где-то в другом месте,– моя мама говорила мне так, глубоко внутри гор Руби Фолс. "Ладно, мам," – подумала я. Где еще я могу быть? И вдруг вспомнила, терраса на крыше La Maison, куда Винсент отвел меня в прошлом месяце. Вокруг нас протянулся панорамный вид на ночной Париж, город сверкал, словно он был украшен миллионами рождественскими огнями.
Винсент целовал меня в самом романтическом месте. Мы сидели на шезлонге, целовались и смеялись, и это были те несколько блаженных моментов, где забывали о том, что судьба была против нас. В это короткое время мы любили друг друга, не заботясь ни о чем другом. На крыше, Винсент сказал, что любит меня. Что он не может представить свою жизнь без меня.
Я чувствовала холодный зимний воздух на своем лице, и палец Винсента гладил мои губы, потом он наклонялся, и его губы касались моих.
Затем, в моей фантазии, он исчез, и я осталась одна на крыше. Приятное тепло исчезло, и жестокость холодной зимней ночи задело мое лицо и руки. Я вдруг вспомнила о нашей ситуации здесь и сейчас: тело Винсента исчезло, и его дух был привязан к сумасшедшей. И я была в нескольких ярдов от того, что может ему помочь.
Мои глаза резко открылись, и я встала, скрючившись, как старая леди, для того, чтобы продолжить путь вниз, по сужающемуся проходу. Там было так много поворотов, что фонарь горел лишь в нескольких футах впереди меня. Я была так глубоко, что каменные стены были влажными от моих пальцев.
Когда я повернула, моя кривая нога приземлилась на груду камней, отправив их лететь вперед. Они исчезли за углом, и эхо, которое вернулось от дюжины камней, перескакивая через огромные полые пространства, подсказало мне, что я наконец-то пришла.
Пригибаясь под низкой полкой, я, неожиданно для себя, оказалась в пещере, размером с Олимпийский бассейн, и, может быть, раза в четыре больше меня. Я направляла фонарик на стены, где расположили массивные деревянные факелы, находящиеся по обе стороны от двери. Вытащив зажигалку, которую Бран велел мне принести, я зажгла сначала один факел, а затем другой. Я просто зажгла факел, я подумала, что сразу найду то что мне надо и засуну его в отсек моего мозга, который быстро расширился за последний год.
Когда пламя вспыхнуло с новой силой, я закашлялась от дыма и глубоко вдохнула спертый воздух пещеры. На темной поверхности кавернозного камня, танцевали в мерцающем свете факелов, кажется, делающим этот номер более потусторонним.
Стены по обе стороны от меня выглядели, как массивные соты. Все было уложено друг на друга, до самого потолка. Я насчитала несколько рядов и это примерно составляет около шести сотен.
На дверях были нарисованы письма, цветы и натуральные завитки, которые выглядели, как татуировки. Все они имели одну общую черту: в центре каждой двери была рука с маленькими желто-оранжевой слезой на кончике каждого пальца, как будто стреляли пламенем.
Ближние ко мне двери, с левой стороны, казались, очень древними, они разрушались, и оставались только камни и часть росписи. Их состояние становилось все лучше и лучше, дальше по комнате, до тех пор, пока в самом конце, двери были сделаны из дерева, а не из камня, и краска не выглядела такой дряхлой.
На стене напротив меня, в конце зала не было ни одной двери, в форме полумесяца, вместо этого они были полностью покрыты настенной росписью. Рядом с ними, в дальнем конце стены, справа от меня, тоже были окрашенные двери, которые выглядели почти новыми. Там было всего несколько рядов ярко окрашенных дверей, а затем они кончались, оставив длинные пустые дыры, протягивающиеся ко мне.
Я провела пальцами по ближнему устью, и посветила фонариком внутрь, сразу же поняла, что там было: могила. Я видела тот же стиль погребальной ниши в нескольких римских руинах, где я побывала во Франции. Римляне вырезали горизонтальные отверстия в каменных стенах и складывали туда трупы, как для того, чтобы они отдыхали.
Я осторожно посвятила фонариком по комнате, прежде чем пойти дальше, проверяя, нет ли мин-ловушек. И тут я вспомнила, кто послал меня: Бран предупредил бы меня, о чем-нибудь, что нельзя было упустить.
Я была в секретных “архивах” его семьи, как он говорил. Больше похоже на мавзолей, подумала я, хотя этот может считать архивом-органов. Уверена, что Бран никогда бы не послал меня в опасное место, я выключила фонарик и сунула его в свою сумку.
В сиянии факелов, я увидела в конце комнаты, стол со стопками книг и с блестящими металлическими предметами. Это говорило о том, что я была в нужном месте, Бран рассказывал мне о книгах, которые были мне нужны. Как только я прошла дальше в комнату, я заметила, что последняя дверь на правой стене была украшена свежими цветами: розами, лилиями и белой сиренью.
Когда я подошла ближе, запах свежей краски смешивался с ароматом цветов. Эта дверь расписана была недавно. Что-то больно кольнуло в груди, когда я к ней подошла. Даже до того, как я была достаточно близка к ней, чтобы прочитать то что было аккуратно написано в нижней части двери, я знала, что это означало.
"Гвенхейл Стереден Тандорн"
Мама Брана. Должно быть, он похоронил ее здесь всего пару дней назад. Я встала на колени, чтобы более пристально рассмотреть гроб на уровне земли, и восхитилась тщательно нарисованной руки с огнем и декоративной татуировкой, которая обвивалась вокруг нее. Бран не был художником, но он, очевидно, потратили много времени и заботы на создание мемориала матери. Я заметила небольшую карточку, переплетенную с цветами, и держала ее между пальцами. Я прочитала то, что было написано крошечным паукообразным почерком: “Это для тебя, Мама. Я буду скучать по тебе каждый день.”
Мое сердце дернулось. Я смахнула слезу, которая скатилась вниз по моей щеке. Я точно знала, что Бран чувствовал. Для меня это не было свежей раной, но она была единственная, которая всегда будет кровоточить. Я скучала по своим родителям. И хотя я наконец-то перестала думать о них каждую минуту, каждый день, но воспоминания возвращались, и боль возрождалась с новой силой.
–До свидания, Гвенхейл, – прошептала я, и, поднявшись, пошла к одинокому столику. Я заметила книги, которые Бран упомянул, находившиеся на левом краю столешницы: стопка красных кожаных книг в переплете. Но прежде чем я добралась до них, я остановилась, картины притягивали мой взгляд, они покрывали всю поверхность стены. Это напомнило мне место, где я побывала вместе с мамой, во Флоренции, Базилика Санта-Кроче. Так же, как и стены в церкви нескольких маленьких часовен, эта стена была разделена на полосы отдельных сцен, и были написаны строки в ряд, как в комиксах.
Секция базилика была наполнена фотографиями, на которых показаны сюжеты из Библии или итальянских святых, каждая церковь нарисована одним художником. Здесь все секции были нарисованы разными художниками, разными стилями, и, казалось бы, в разные периоды. Облупившаяся и выцветившаяся краска на первых страницах, как я предположила, были самыми старыми, и я начала читать образы, как рассказы, этому меня научила мама.
Первая секция напомнила мне, амфоры, которые я видел в галереи Папи, где показывались две армии голых мужчин, которые дрались друг против друга, солдаты были одеты во что-то, что напоминало древние греческие шлемы. С одной стороны, армию возглавлял человек с золотисто-красным ореолом, которое было похоже на пламя. У вражеской армии, лидер имел ореол, который выглядел, как в облачной дымке, ярко-красная кровь. Несколько фигур в углу кадра парили над мертвыми и изуродованными телами, и держали над ними руки, как будто их исцеляли. Их ореолы были маленькими искрами над головой, как пять огненных искр на руках, нарисованные на дверях гробниц. Это должно быть знак целителей, подумала я.
Следующая фотография напомнила мне о средневековой живописи святых, во время мученической смерти. Мужчины, переодетые священниками, в больших шляпах, стояли в стороне, как солдаты, и смотрели, как погибала группа людей от мечей. Жертвы были связаны по рукам и ногам, привязаны к деревянным кольям, и имели такие же золотые и красные ореолы, как в предыдущем изображении, в то время как у других были круглые желтые ореолы, типичный для религиозной живописи. Под парнем с золотым ореолом было написано “Бардия”, под парнем с красным ореолом– “Нума,” и под круглым ореолом “Баята.”
За ними, на расстоянии, с ореолом пламени, целители стояли возле пещеры, в которой ютились группа из трех людей, с такими же ореолами. Рассказ был довольно ясным: ревенанты и баяты, кем бы они ни были, они подвергались гонениям со стороны церкви, а целители помогали скрыть их.
Ревенанты, должно быть, испытали всю историю человечества, что мы даже не подозревали. Я стояла в благоговении, завороженная тем, что это означало. Сверхъестественные существа жили среди нас, с начала времен . . . или, по крайней мере, в течение долгого– долгого времени. И сцены из этой тайной параллельной истории были четко изображены передо мной. Величина этого открытия заставила меня почувствовать себя очень маленькой и незначительной . . . но также мне очень повезло.
Я с нетерпением перешла к следующей секции, где была изображена пещера, в которой я сейчас находилась. Работники, у всех был ореол с пятью каплями пламени, они копали могилы и красили стены, в то время как женщина в длинном белом одеянии держала свои руки, направляя пучки серебристого света во все стороны. В пучках света были нарисованы звезды, луны, солнца, ее руки пылали, и был еще сигнум бардии. Я догадалась, что это был какой-то тип магического заклинания целителей в пещере, которая позволит заходить сюда людям, и держать ревенантов, как было крайне драматично (и офигенно) продемонстрировано снаружи. Я удивилась, что другая магия защищала эту пещеру, и там были символы, которые я не знала, плавающие от женщины серебряные звездочки.
Я вдруг подумала о Винсенте, Эмброузе и Артуре, которые ждали меня снаружи пещеры. Чем дольше я оставалась здесь, тем больше они волновались. Я проверила свой сотовый телефон. Я оставила их сорок пять минут назад. И, конечно же, сигнала не было, так что я не могла позвонить и сообщить им, что я в порядке. Я знала, что пора уходить, но не удержалась и, просмотрела еще пару фотографий перед уходом.
Мои глаза остановились еще на одной древней сцене, она из Римского периода, судя по персонажам в тоге. В центре была фигура, которая свернулась в позе эмбриона, внутри большой круглой ванне. Она была в натуральную величину, но не имел ни волос или черт лица, и больше походила на грубую скульптуру женщины, до того как были вырезаны все детали.
Вокруг фигуры стояли несколько человек, судя по их аурам, бардия и целители, каждый из которых принимает участие в какой-нибудь деятельности. Один из них отрезал руку и истекал кровью в ванне, другой сидел, склонившись над головой свернувшейся фигуры, третий, казалось, читал заклинания над ней, а четвертый стоял в стороне, держа факел и вазу. Они, очевидно, выполняли некий магический ритуал, но я не могла представить, для чего он был.
Под изображением была надпись на латыни, и я была рада обнаружить, что мне удалось разобрать несколько слов. "Argilla" должно быть означает “глина”, тоже самое, что слово 'argile' по-французски. И я знала, что 'pulpa' означает “плоть”, недалеко и от французского слова “осьминог”-животное из плоти без костей. Не сумев перевести остальные, я огляделась в поисках другой сцены. Еще одну, подумала я, начиная беспокоиться насчет возвращения к Винсенту и другим, прежде чем они отправятся ко мне из-за апоплексического беспокойства.
Мой взгляд упал на фотографию ближе к середине, наверное, потому, что она была очень красиво нарисована. Некоторые целители были художниками, очевидно, были более талантливыми, чем другие. У большинства, цель была, донести сообщение, а не демонстрировать мастерство художника. Но это, возможно, были кисти Рафаэля, Микеланджело, роскошная красота символов, это цель художника.
На рисунке, группа нума с красным ореолом стояли на берегу небольшого ручья, а на другой стороне, группа с золотым ореолом– бардия. Один из нума плыл в чистой проточной воде, когда он перешел на сторону бардии. Женщина– бардия протянула ему руку. Нума, который был воде, имел кроваво-красный ореол, но в отличие от ему подобных, его аура была пронизана золотыми прожилками.
– Он какая-то помесь призрака? – спрашивала я себя. Или, может быть, как баята, был сверхъестественным существом? Я хотела так много узнать, эта мысль одновременно взволновало и испугало меня. Я не могу ждать, чтобы узнать больше о роде Винсента, но нас ждали другие жуткие вещи, которые стоят и ждут пока мы их не обнаружим на своем пути.
Я поспешила и взяла стопку книг, которые мне сказал, Бран, и аккуратно положила их в свою сумку, я задалась вопросом о вещах, которые увидела. Сколько еще людей знают об этой пещере? Кроме самих целителей, не многие, я была в этом уверена. Почувствовав благоговейный ошеломленный страх, тем что меня посвятили в эту группу. Просто обычная девочка из Бруклина, стоит в волшебной пещере, под шумной деятельностью одного из крупнейших городов в мире. Девушка, которую с нетерпением ждут три нежити, ребята, за дверью пещеры, вспомнила я, и, с тоской глядя назад, на картины, у меня не было времени их рассмотреть, и я приняла решение за долю секунды. Схватив телефон и подняв его, чтобы сделать снимки стены. Я смогу изучить их в безопасности своей комнаты, подумала я. Но это было до тех пор, пока я не нажала на значок камеры, и тут я вспомнила в панике: магическая защита пещеры. Она может испепелить мой телефон? Может ли испепелить меня? Когда ничего не произошло, я вздохнула с облегчением и быстро направилась к двери.
Взяв в руки инструмент, который выглядел как гигантские щипцы для тушения огня и висел на двери, я использовала его для тушения одно из факелов. Как только я перешла к другому, я заметила, что стена эта была написана в стиле комикса, как и стена перед ней. Но, судя по одежде персонажей, эти картины были наиболее свежими, примерно около двух веков.
Я включила фонарик, перед тем как потушила второй факел. И, когда огонь начал затухать, я заметила, что есть картина, которая находилась прямо над дверью. Это была группа людей в мундирах, украшенных свастикой, стоя перед огромной картой. В середине группы был усатый человек, с зализанными-вниз волосами, которого я сразу узнала. И когда факел погас, я увидела, что люди вокруг него, советники Гитлера, у всех были красные ореолы.
