Текст книги "Следующий в очереди (ЛП)"

Автор книги: Эми Доуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

– Как я развлекаюсь? – с широко раскрытыми невинными глазами спрашивает Сэм, тыкая себя в грудь. – Ну, в Боулдере бесконечное множество приключений даже зимой. Я катаюсь на сноуборде. Взбираюсь на замерзшие водопады. Черт возьми, сейчас есть даже такие покрытые льдом зернохранилища, на которые можно взобраться, и это довольно захватывающе. Но моя истинная любовь – подледная рыбалка. Я рыбачу при каждом удобном случае.

Стерлинг хмурит брови, и я бросаю взгляд на Сэма, который перечислил буквально почти все, чем я занималась последние несколько недель, и отправляла фотоотчет Стерлингу. Если бы Сэм сидел ближе ко мне, я бы пнула его под столом в голень.

– Итак, Кейт, над какой книгой ты сейчас работаешь? – спрашиваю голосом как у робота, пытаясь сменить тему.

– Итак, Стерлинг, что тебе больше всего нравится в нашей Мэгги? – спрашивает Сэм, игнорируя меня.

На этот раз Майлс резко поворачивается к Сэму, явно озадаченный агрессивными манерами собеседника.

– Сэм, что происходит?

– Ничего! – отвечает Сэм и тяжело вздыхает. – Видимо, я испытываю к Мэгги большую братскую привязанность. Хочу убедиться, что этот парень достаточно для нее хорош.

Майлс выпрямляется, его взгляд устремлен на лучшего друга, но вместо того, чтобы бросить вызов Сэму, он поворачивается к Стерлингу, ожидая его ответа.

Стерлинг наклоняется вперед, упираясь локтями в стол, и вглядывается в черты моего лица.

– Ну, она красивая. Сочетание голубых глаз с темными волосами так уникально, понимаешь?

Сэм пристально смотрит на меня, и его правый глаз раздраженно дергается.

– Это ты любишь в ней больше всего? – спрашивает он.

Потянувшись, я собственнически хватаю Стерлинга за руку.

– Еще у нас много общего.

Брови Сэма приподнимаются.

– Ну-ка, расскажи.

Я медленно сглатываю и бросаю взгляд на брата. Майлс начинает осознавать, что Сэм в процессе какого-то соревнования, где он меряется членами с моим парнем. Или, я бы сказала, с бывшим парнем.

– Мы оба любим кино и вечеринки. – Заставляю себя улыбнуться, и Стерлинг без особого энтузиазма отвечает мне тем же. – В юности у нас были очень похожие интересы. Стерлинг был футболистом. Я – чирлидершей.

– Как мило, – говорит Сэм, подпирая подбородок рукой, будто в восторге от этого жалкого ответа, который я бормочу как идиотка.

– Мы любим пиццу, – добавляю слабым голосом. Стерлинг рядом со мной ощетинивается, поэтому я быстро выпаливаю: – И когда мы встретились, это была любовь с первого взгляда, так что остальное уже история.

Сэм откидывается на стуле и закидывает лодыжку одной ноги на колено другой.

– Как мило. Вы две таких милых парочки. Вы заставляете меня задуматься о попытке моногамных отношений.

– Брат, это потрясающе! – восклицает Майлс, его настроение улучшается, будто теперь он понимает, почему Сэм ведет себя как маньяк. – Ты учинил этот допрос из-за того, что влюбился в ту красотку с подледной рыбалки, о которой ты мне рассказывал?

Сэм не отвечает Майлсу. Вместо этого он бросает на меня взгляд, такой напряженный, такой красноречивый, такой ошеломляющий, что я не могу дышать.

Я встаю, и мой стул громко скрипит по полу.

– Ребята, вы меня извините? Мне нужно в туалет. Слишком много «маргариты», – заявляю я, обмахивая лицо.

Я направляюсь по длинному коридору в задней части ресторана, который ведет к туалетам и черному выходу. Испытывая приступ клаустрофобии, миную дамскую комнату и толкаю заднюю дверь, оказываясь в переулке рядом с двумя мусорными контейнерами и вентиляционными отверстиями, выпускающими пар бог знает чего. Впускаю в легкие холодный ночной воздух и в ребяческой попытке хоть немного унять охватившую меня тревогу начинаю пинать утрамбованный снег.

Что вообще сегодня происходит? Почему Стерлинг здесь? Почему Сэм здесь? Почему брат такой милый идиот, и почему он до сих пор не понял, что я законченная лгунья? Почему Кейт не помогает мне выпутаться из этой чертовой передряги? Что это за чувство в груди? Вот почему я не читаю романы с любовными треугольниками!

Прислоняюсь к каменной стене и вижу движущуюся ко мне по переулку фигуру. Подумав, что это может оказаться убийца, поворачиваюсь, чтобы вернуться внутрь, но тут меня по имени окликает Сэм.

– Мэгги!

Я хмурюсь.

– Сэм? Почему ты идешь через переулок?

– Я вышел через парадную дверь, чтобы никто не подумал, что я отправился за тобой в туалет.

– Ты и туалеты, – бормочу я, качая головой.

Сэм наконец добирается до меня, из его рта вырывается холодный воздух, тусклый синий свет от единственной лампы в переулке, освещает нас, как прожектор.

– Какого хрена ты делаешь? Здесь чертовски холодно.

Подношу ладони ко рту и вдуваю в них горячий воздух.

– Мне нужно было подышать свежим воздухом. Там я задыхалась.

Он издает надменный смешок.

– Понимаю, почему. Какого хрена ты делаешь здесь с этим парнем?

Скрещиваю руки на груди, защищаясь.

– Он приехал.

– И ты вот так просто примешь его обратно? – огрызается он обвиняющим тоном, широко раскрыв глаза. – Он гребаный идиот!

– Ты говорил с ним пять минут! – парирую, защищая не только себя, но и Стерлинга.

– Пяти минут хватило, – он скрежещет зубами и засовывает руки в карманы, его широкие плечи поднимаются к ушам, когда он пытается не отморозить себе зад.

– Сэм, а что здесь делаешь ты? – спрашиваю, плотнее запахивая блейзер. – Вчера ты ясно дал понять, что покончил с этим фарсом.

– Так и есть.

– Тогда зачем ты здесь? – мой голос эхом разносится по переулку, эмоции начинают всплывать на поверхность.

– Я, блядь, здесь, чтобы спасти тебя от самой себя, – огрызается он, сердито выпячивая челюсть.

– Почему ты считаешь, что меня нужно спасать?

– Потому что ты ведешь себя как совершенно другой человек, Мэгги. Ты сама не своя. Становишься той версией, которую, как ты думаешь, он хочет, и это глупо. Не меняйся ради парня. Ты не такая.

– Сэм, как хорошо ты вообще меня знаешь? – Я уже сама себя больше не знаю, так откуда, черт возьми, знать ему?

– Я уж точно знаю тебя лучше, чем этот придурок! – рычит он низким голосом.

– Неважно, – огрызаюсь, недоверчиво качая головой.

Кажется, при этом слове что-то вспыхивает в Сэме, он приближается ко мне, весь вибрируя от чего-то мощного. Чего-то ошеломляющего и, возможно, даже немного пугающего.

Он скрещивает руки на груди.

– Ты любишь шардоне, ненавидишь пиво и не умеешь шутить о рыбалке.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, но он не останавливается для ответа.

– Ты испытываешь болезненное наслаждение, когда будишь людей. Полагаю, ты стала очаровывать Марва в магазине наживки, потому что тебе было неприятно сознавать, что он подумал о тебе при первой встрече. Ты настолько упряма, что, как бы ужасно у тебя что-то не получалось, ты никогда не сдашься. Когда ты расстраиваешься, тебе становится жарко. Ты чертовски ненавидишь холод, но очень любишь подледную рыбалку, потому что там есть обогреватель, и я почти уверен, ты наслаждаешься, воображая море возможностей для рыбы, которую ловишь и выпускаешь.

Дыхание застревает в груди, не в силах вырваться наружу, потому что ничто не могло подготовить меня к этому натиску слов.

Покачав головой, Сэм наклоняется ко мне и добавляет:

– К черту твоего бывшего. Я знаю тебя. И за то короткое время, что я тебя знаю, я никогда, ни разу, даже на долю секунды не думал, что ты – примитивная. Сумасшедшая? Да. Мечтательница? Безусловно. Идеалистка до такой степени, что веришь в несбыточные сказки? На сто гребаных процентов. Но ты так далека от примитивной, Мэгги. Ты как самый большой улов дня, которого, как ты знаешь, никогда не бывает много, даже если будешь ловить рыбу всю оставшуюся жизнь.

Глаза наполняются слезами, потому что он столько всего говорит, но мне все равно чего-то не хватает.

– К чему ты клонишь, Сэм? Что именно ты пытаешься мне сказать?

– Я хочу тебя, Мэгги, – восклицает он, становясь передо мной, вены на его шее вздуваются. – Я хочу тебя... не как друга по траху и не как тайного друга, который помогает с проблемой. Я хочу тебя… всю.

Мои ледяные пальцы устремляются вверх, чтобы прикрыть рот.

– Но отношения не для тебя.

– Ради тебя я хочу попробовать, —заявляет он, и его взгляд смягчается.

– Что, вот так просто, готов сейчас? – спрашиваю, широко разводя руки. Потому что это кажется слишком легко. Если он действительно был готов, почему не сказал об этом вчера у Марва? Почему позволил мне уйти? – Это не имеет никакого отношения к тому, что появился Стерлинг, и теперь ты ревнуешь?

– Да, я чертовски ревную, – рычит он, вызывающе выпячивая челюсть. – Но даже при этом, все сказанное мною сейчас – правда. Я хочу тебя!

– Ты разобьешь мне сердце, – кричу ни с того ни с сего, от сильного, мрачного, ужасающего страха голова идет кругом. Потерять Сэма будет в сто раз хуже, чем потерять Стерлинга. – Ты разобьешь мне сердце еще сильнее, чем Стерлинг.

– Потому что я более важен для тебя, – парирует он, подходя ко мне так близко, что я прижимаюсь спиной к холодному камню. – Признай это.

Я качаю головой, скрещиваю руки на груди и отвожу взгляд.

– Ты понятия не имеешь, как обращаться с женщиной. Вспомни свое поведение в пятницу вечером.

– Ты сказала, что в тот вечер я вел себя как бойфренд!

– Это было до того, как ты трахнул меня без защиты в туалете бара, – мой крик исходит из глубины души. – Как назвать это, черт возьми?

От моих грубых слов он вздрагивает, а затем скрежещет сквозь стиснутые зубы:

– Это то, что позволено только тому, кому полностью доверяешь. А не доверие ли лежит в основе отношений? – Он делает глубокий вдох и смотрит мне в глаза. – Мэгги, я тебе доверяю. Ты доверяешь мне. Возможно, мне потребовалось время, чтобы разобраться в своих чувствах к тебе, но сейчас я здесь.

– Разобраться в чувствах ко мне? – фыркаю и, взмахнув рукой, убираю волосы с лица. – И что же ты выяснил?

– Я люблю тебя, Мэгги, – хрипит он, это признание отражается и в его глазах.

Я резко втягиваю воздух, взгляд затуманивается, потому что ничто не могло подготовить меня к тому, что эти слова сорвутся с его губ.

– Ты меня любишь?

Он берет мое лицо в ладони.

– Я люблю тебя, как самый удачный гребаный день на рыбалке, – бормочет он мне в губы. Он прижимается твердым телом вплотную ко мне, и я чувствую, как колотится его сердце.

И на одном дыхании... он меня целует.

Но не просто целует…

Поклоняется мне.

Раздвинув языком губы, проникает глубоко и целеустремленно, с такой яростью, какой я никогда не испытывала раньше. Он отдает мне всего себя, и я отдаю это обратно, потому что ничего не могу с собой поделать. Его губы на вкус как признание, которое моя душа жаждет услышать. Под танец языков и сплетение тел, мои руки сжимаются вокруг его талии, и я страстно желаю каждым дюймом тела ощутить его тепло и ласку.

Это слишком много и все же недостаточно. Кажется, как бы сильно он ни целовал, когда он закончит, страх, живущий в глубине меня, все равно никуда не уйдет. На меня давит тревога перемен, и меня выбрасывает из этого момента, как рывок веревки во время свободного падения.

Я отстраняюсь, с тяжелым дыханием выпуская горячие облачка пара, губы так чувствительны. В ответ на это ошеломляющее заявление все тело словно онемело от холода. Я прижимаю руку к груди Сэма.

– Это совершенно не входило в мои планы.

– К черту твой план, искорка, – отвечает он, приподнимая мой подбородок, чтобы я посмотрела на него. – Я не могу обещать тебе сказку «долго и счастливо», но могу обещать приключение, в котором тебе не придется притворяться. Черт, просто проснуться с тобой – уже приключение.

Слеза выскальзывает и застывает на полпути.

– Мне нужно время все обдумать.

Он напрягается, убирая руки от моего лица.

– Время обдумать что?

– Все это, – выдыхаю я со смешком. – Тебя и меня. Мне нужно отделаться от Стерлинга и понять, что все это значит.

Он качает головой из стороны в сторону.

– Чушь собачья.

– Что? – спрашиваю, когда он резко отстраняется, оставляя между нами слишком много холодного воздуха.

– Я не собираюсь сидеть здесь и надеяться, что я следующий в очереди к тебе, Мэгги, – рычит он и прищуривается. – Этого не будет.

– Что ты имеешь в виду? – восклицаю, с отчаянием в глазах подходя ближе к нему. – Если ты, наконец, признался в своих чувствах ко мне, почему не можешь проявить терпение и понимание?

– Потому что я не из тех парней, кто ждет своей очереди, – рычит он, сжимая кулаки по бокам, все его тело вибрирует от появившейся из ниоткуда вспышки гнева. Внезапно он шагает ко мне, снова прижимая к стене и опираясь большими руками по обе стороны от меня. – Я из тех парней, кто всегда впереди, и если ты меня там не видишь, то мы зря теряем время.

– Какого хрена здесь происходит? – раздается голос с порога ресторана.

Оглянувшись, вижу в открытой двери Стерлинга, он с упреком смотрит на нас потемневшими глазами.

Сэм выдыхает, сердито раздувая губы, и отталкивается от стены.

– Ты должен уйти, – зловещим тоном заявляет он.

– Я должен уйти? – рявкает Стерлинг в ответ, выходя, и двери за ним закрывается. – Думаю, это ты должен отойти от моей девушки.

– Она, мать твою, тебе не девушка, – рычит Сэм, делая шаг к Стерлингу.

Стерлинг полными замешательства глазами смотрит на меня.

– Да, я знаю, – отвечает Сэм на молчаливый вопрос Стерлинга. – Я знаю, что у тебя хватило наглости бросить ее на Рождество. И я знаю, что ты назвал ее примитивной. И знаю, что ты десятикратно ей не подходишь. Так что, если не хочешь получить в морду, предлагаю оставить нас в покое.

Стерлинг смеется, шагая близко к Сэму, чтобы сыграть на двухдюймовом преимуществе в росте.

– У тебя с ней нет никаких «нас». Я ее прошлое и будущее, брат. Так что отвали на хрен.

Он толкает Сэма в плечо.

Сэм с наслаждением смеется.

– Не прикасайся ко мне.

– Не прикасайся к киске, что принадлежит мне, и у нас не будет проблем, – парирует Стерлинг и тянется, чтобы снова толкнуть Сэма.

На этих словах Сэм срывается.

Он уклоняется от руки Стерлинга, движущейся к его груди, и в быстром маневре толкает Стерлинга в спину, тот с грохотом падает на землю. Вскочив на ноги, Стерлинг, со всей физической подготовкой квотербека, бросается на Сэма, в то время как Сэм берет в захват Стерлинга, как подготовленный лайнмен.

Подняв правую руку, Стерлинг впечатывает ее в ребра Сэма. Тот вздрагивает от удара, но затем отрывает Стерлинга от своих бедер, и в мгновение ока кулак Сэма влетает в лицо Стерлинга.

Удар отшвыривает Стерлинга и, прежде чем я успеваю крикнуть: «Осторожно!» – Стерлинг ударяется спиной о стену, а затылком о трубу.

– Стерлинг! – восклицаю, бросаясь к нему и падая на колени рядом с его бесчувственным телом. Аккуратно приподнимаю ему голову, и рука мгновенно становится влажной.

Я смотрю на Сэма.

– У него кровь.

– Черт, – рычит Сэм и проводит рукой по волосам.

Внезапно в дверь черного хода врывается Майлс, его взгляд падает на Сэма, затем на меня, а затем на Стерлинга.

– Что случилось?

– Стерлинг ударился головой о трубу. Нужно вызвать скорую.

Кейт появляется следующей и мгновенно выхватывает телефон.

– Я вызову.

– Стерлинг, ты в порядке? – спрашиваю хриплым от волнения голосом. – Сколько пальцев я показываю?

Стерлинг, прищурившись, смотрит на меня, его глаза блестят в голубом свете.

– Сэм, какого хрена произошло? – спрашивает Майлс.

– Простите, – хрипит Сэм, в его голосе слышится сожаление. – Простите меня за всё.

Я поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сэм разворачивается и бежит по переулку, оставляя меня с братом, его девушкой и моим окровавленным бывшим парнем.

ГЛАВА 20.

Есть тонкая грань между тем, чтобы рыбачить… и стоять на берегу как идиот

Мэгги

Час спустя я сижу в приемном покое больницы Боулдера с Кейт по одну сторону и Майлсом по другую. Продолжаю нервно смотреть на брата, чьи зубы, вероятно, треснули от того, как сильно он стискивает челюсти с тех пор, как мы приехали.

С момента приезда «скорой» за Стерлингом он не сказал ни слова. И отказывается даже смотреть в мою сторону. Так что, по сути, брат стал бомбой замедленного действия, и может взорваться в любую секунду.

Краем глаза замечаю мужчину в синей униформе, выходящего из двойных дверей, куда по прибытии отвели Стерлинга. Он явно сердится, выхватывая планшет из ячейки.

– Ну, привет, Доктор Член, – шепчет мне на ухо Кейт.

Я хмурюсь и качаю головой, а потом перевожу взгляд на Майлса.

Кейт тихо смеется.

– Я пишу эротические романы, Мэгги. Каждый человек – материал для моего воображения, и Доктор Член может стать моим следующим бестселлером, – шепчет она.

– Почему ты называешь его Доктором Членом? – озадаченно спрашиваю я.

– Он выглядит сердитым, – говорит она, прищурившись. – Посмотри на его позу. Он очень замкнут и не хочет иметь ничего общего с людьми. Вероятно, к нему приставал медбрат, и тому пришлось его отвергнуть, отчего он расстроился, потому что ненавидит общение, и прошло больше года с тех пор, как он с кем-нибудь спал. Кроме того, сквозь ткань униформы можно ясно рассмотреть очертания его члена!

Повернув к Кейт голову, изумленно смотрю на нее.

– Кейт!

Ее лицо кривится.

– Да, ты права. Сюжет слабый. Я все переработаю и расскажу тебе.

– Мэгги Хадсон? – внезапно раздается голос Доктора Члена.

– Это я! – восклицаю, вставая со стула.

Угрюмо нахмурившись, он направляется ко мне.

– Вы приехали со Стерлингом Фитцгиббонсом? – спрашивает он.

– Да, я.

– Так. С ним все будет в порядке. Ему только что сделали рентген, никаких признаков сотрясения мозга нет. Пришлось наложить два шва.

– Два? – спрашиваю, шокированная таким малым количеством. – Всего два?

Он кивает со скучающим выражением.

– Раны на голове печально известны тем, что выглядят намного хуже, чем есть на самом деле. Честно говоря, он мог бы и сам приехать, чтобы наложить швы.

Тяжело вздохнув, смотрю на Кейт, которая крепко зажала рот рукой, совершенно не в силах скрыть веселья.

– Он очень сильно кричал пока накладывали швы, поэтому ему дали обезболивающее, от которого он сейчас немного не в себе. Ему нельзя самому ехать домой.

Кейт теряет над собой контроль, хрюкая от смеха и фыркая в ладони, отчего слюна разлетается во все стороны.

Доктор хмуро смотрит на нее.

– Он сейчас заполняет документы на выписку и скоро выйдет.

Я сжимаю губы, чтобы не рассмеяться, и ухитряюсь ответить:

– Хорошо, спасибо, Доктор Член, то есть, доктор.

Когда врач поворачивается и уходит, Кейт впадает в настоящую истерику. Глядя в слезящиеся от смеха глаза Кейт, качаю головой. Майлс все еще играет роль молчаливого брата, так что я ощущаю себя несколько одинокой, испытывая облегчение, что со Стерлингом все в порядке.

Взяв себя в руки, Кейт поворачивается к Майлсу, и говорит:

– Милый, не мог бы ты принести мне воды?

Нахмурившись, он кивает и уходит по коридору, заворачивая за угол, где мы до этого заметили торговые автоматы. Проследив, чтобы он пропал из поля зрения, я стону:

– Майлс когда-нибудь снова заговорит со мной?

Она печально качает головой.

– Скорее всего. Но, честно говоря, я даже не могу сказать, из-за чего именно он злится.

– Я тоже, – отвечаю и снова опускаюсь на стул.

Кейт бочком подходит ко мне.

– Ему бы следовало злиться на Стерлинга. Боже милостивый, судя по его поведению по прибытии «скорой», я была уверена, что у него вытекли все мозги.

Из меня вырывается взрыв безумного смеха, потому что, черт возьми, она права. Что он там устроил. И все из-за двух швов?

– У меня эмоции зашкаливают, – объясняю свою вспышку.

Кейт поворачивается ко мне.

– Что, черт возьми, у вас произошло? Говори скорее, пока Майлс не вернулся.

Я беспомощно пожимаю плечами.

– Мы с Сэмом разговаривали, и тут появился Стерлинг. Он вспылил, и следующее, что я помню, – истекающий на земле кровью Стерлинг.

– Вот тебе и футболист, – бормочет Кейт.

Я пригвождаю ее взглядом.

– Сегодня все произошло по моей вине. Если бы я не переспала с Сэмом и солгала Майлсу, ничего бы этого не случилось.

– Какого хрена? – ревет Майлс, появляясь из-за угла с двумя бутылками воды. – Что ты только что сказала, Мэг?

– Майлс! – восклицаю, широко распахивая глаза.

– Ты только что сказала, что трахалась с Сэмом? Скажи, что я ослышался.

– Дело не только в этом…

Он машет руками с бутылками воды, останавливая меня.

– Подожди... подожди, подожди. Ответь мне. Ты трахалась с моим лучшим другом?

Я резко вдыхаю.

– Да.

– Это все, что мне нужно услышать, – говорит он, сунув бутылки с водой в руки Кейт и посылая ей убийственный взгляд. – А ты, блядь, знала?

Кейт вздрагивает.

– Да, но Майлс, Мэгги и Стерлинг расстались. Она была совершенно одна…

– Что? – рычит Майлс, глядя на меня обвиняющим взглядом. – Когда вы со Стерлингом расстались?

Мое сердце делает кульбит, и я тихо отвечаю:

– Он порвал со мной в рождественское утро. Мама с папой думали, что я отправилась к нему, но вместо того, чтобы ехать в аэропорт, я отправилась в Боулдер и поселилась на неделю в гостинице, чтобы собраться с мыслями. Я не хотела рассказывать вам о разрыве.

– Значит, ты мне лгала все это время? – рычит он, от гнева вены на его шее вздуваются. – Я твой брат, Мэгги. Ты должна была мне сказать.

– Знаю! – Мой голос в конце дрожит. – Но я думала, мы со Стерлингом снова будем вместе, и не хотела, чтобы ты его возненавидел.

– А теперь я начинаю ненавидеть лучшего друга… так что, спасибо тебе огромное, Мэг. – Он поворачивается, чтобы уйти, и я хватаю его за руку, пытаясь притянуть к себе.

– Майлс, прости! Наши отношения с Сэмом не должны были так осложниться, просто ни к чему не обязывающие встречи, ради забавы.

– Ты – моя младшая сестра, а он – мой лучший гребаный друг. Вам обоим следовало бы подумать получше. – Он вырывает руку из моей хватки, и, не оглядываясь, выбегает из приемного покоя.

Широко открытыми от ужаса глазами смотрю на Кейт.

– Это плохо.

Кейт кивает.

– Очень плохо.

Затем, подливая масла в огонь, из двойных дверей шаркающей походкой выходит Стерлинг, прижимая к затылку пакет со льдом. Он мрачно смотрит на меня.

– Двенадцать швов. Можешь в это поверить?

Я так далеко закатываю глаза, что вижу стену позади себя.

– Мне нужно идти, Стерлинг.

– Идти куда? – восклицает он.

– Я больше не могу находиться рядом с тобой, – откровенно заявляю я, потому что, черт возьми, мне пора начать говорить честно.

– Мэгги, – рычит Стерлинг, хватая меня за руку и поворачивая к себе. – А как же мы?

Я качаю головой, внутри меня клокочет смех, потому что, просто глядя на Стерлинга, каким он предстает сейчас, я не могу поверить, что когда-то действительно его любила.

– Мы? Ты бросил меня, Стерлинг. Нет никаких «мы». Наверное, и не было. Я полагала, что знаю, что такое любовь, но я ошибалась... так сильно ошибалась во многом.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти вместе с Кейт, и слышу, как Стерлинг позади меня кричит:

– Так ты просто оставляешь меня в приемном покое в Боулдере? Куда, черт возьми, я должен идти?

– Я пришлю тебе номер чудесной гостиницы, – бросаю через плечо. – Передавай от меня привет Клэр!

Как только мы пролетаем через двери отделения неотложной помощи, нам приходится отпрыгнуть в сторону, чтобы нас не сбила каталка. Я смотрю на пациентку, и девушка кажется мне странно знакомой.

– Линси? – Кейт широко раскрывает глаза. – Линси! Срань господня!

– О боже, Кейт. Слава богу! – восклицает она, и по ее лицу текут слезы.

– Ты в порядке?

– В порядке, – жалобно говорит она.

– Что случилось?

Она всхлипывает, сжимая свою руку.

– Я была на свидании и порезалась ножом для стейка.

– Ой.

– И у меня аллергическая реакция.

Наши с Кейт взгляды падают на пятна, покрывающие грудь Линси в вырезе очень милого платья для первого свидания.

– И я подвернула лодыжку, когда пыталась убежать в туалет, возможно, у меня перелом.

Кейт недоверчиво качает головой.

– Срань господня, Линси.

– Знаю. А потом мой кавалер из Тиндера взял и кинул меня.

Фельдшер печально смотрит на Кейт.

– Да, мы даже сказали, что он может поехать с ней в машине скорой помощи, а он ушел.

Линси снова всхлипывает.

– Я даже слышала, как он жалуется на то, что ему пришлось платить по счету.

– Ну и ублюдок.

Фельдшер соглашается.

Кейт опускает глаза и хватает подругу за здоровую руку.

– Так, я здесь. Я останусь с тобой.

Глаза Линси наполняются слезами благодарности, а Кейт поворачивается ко мне.

– Твоя машина здесь, верно, Мэг? Ты нормально доберешься до дома?

– Все будет в порядке, – подтверждаю я и киваю фельдшеру, чтобы он мог ехать дальше. – Поправляйся скорее, Линси!

Когда они направляются в больницу, я слышу, как Кейт говорит:

– О боже, мы сейчас попросим Доктора Члена!

Сейчас в голове у Кейт, вероятно, возникнет масса книжных идей с участием горячих докторов и неуклюжих девушек, и, надеюсь, она сможет забыть сюжет о лучшем друге моего брата.

Спасибо господу за маленькие одолжения.

ГЛАВА 21.

Рыбалка – это рывок на одном конце лески и ожидание рывка на другом

Сэм

– Не могу поверить, что ты трахнул мою сестру! – ревет Майлс, врываясь в мою парадную дверь.

Я знал, что это произойдет, когда увидел, как подъехал его грузовик, и теперь должен встретиться с этим лицом к лицу. Тяжело выдохнув, кладу пакет со льдом в раковину и выхожу в прихожую.

– Я собирался все тебе рассказать, – говорю, поднимая руки вверх, словно человек, приближающийся к медведю.

– Ох, божечки, именно такие истории я люблю послушать, – огрызается Майлс. – Где мой лучший друг и моя чертова сестра предают меня.

От его драматизма закатываю глаза.

– Мы тебя не предавали.

Он качает головой, явно не заинтересованный в том, что я собираюсь сказать.

– Не могу поверить, что ты рискуешь нашей дружбой ради быстрого секса! Почему именно она?

– В то время я не знал, что она твоя сестра. Мы понятия не имели, кто мы. Она была просто девушкой, с которой я столкнулся у Марва!

Он бледнеет, когда на него снисходит понимание.

– Она та самая красотка с подледной рыбалки, о которой ты мне рассказывал?

Я киваю головой.

– Та, у которой... – он неловко сглатывает и складывает перед собой руки чашечкой, – сиськи как водяные шарики?

Вздрогнув, снова киваю.

Его руки взлетают вверх, проводя по лицу, на котором отражается ужас.

– Как ты мог так поступить со мной, мужик? Как мог устраивать концерты на скрипучих кроватях с моей сестрой, как со всеми остальными своими завоеваниями?

– Она другая, чувак, – говорю, делая к нему осторожный шаг.

– Ты чертовски прав, она другая! – ревет Майлс, его голос дрожит от ярости. – Она моя сестра, но, по-видимому, для вас это ничего не значило, потому что вы, ребята, продолжали делать все это за моей чертовой спиной.

Я тяжело выдыхаю и бормочу:

– Ну, не думаю, что тебе понравилось бы, соблазни я ее у тебя перед носом.

Майлс краснеет, как свекла, такое чувство, что у него из ушей сейчас хлынет кровь. Встав со мной лоб в лоб, слышу, как он до хруста в костяшках стискивает кулаки, готовясь меня вырубить. И сейчас я бы не возражал. Беспамятство было бы лучше, чем то, что я чувствую.

Вместо этого он делает шаг назад, качает головой и смотрит на меня сверху вниз, будто я грязь на его ботинках.

– Похоже, теперь ты пытаешься быть похожим на своего отца. Он наебал свою семью, и теперь ты наебываешь мою.

Кровь ударяет мне в голову.

– Повтори?

– Каков отец, таков и сын, – скрежещет он, глядя на меня сверху вниз холодными и пустыми глазами.

Не раздумывая, я бросаюсь на Майлса, хватая под за колени. Он падает, как проклятое бревно, на деревянный пол прихожей, опрокидывая вешалку.

– Это удар ниже пояса, ублюдок.

Он борется, пытаясь освободиться от моей хватки вокруг его бедер, и рычит:

– Да? Как это может быть ниже того, что ты трахаешь мою сестру? – Стремительно развернувшись, он пытается применить полный нельсон (Прим. переводчика: нельсон – приём в спортивной борьбе и рестлинге. Осуществляется путём просовывания руки через подмышки противника и нажима кистью руки на шею и затылок), из которого я выворачиваюсь и, перелетев через него, ловлю его в сильный захват.

Зажав его шею, кричу:

– Потому что я не просто трахаю твою сестру. Я влюблен в нее, придурок.

Майлс замирает, больше не сопротивляясь моей хватке.

– Чушь собачья, – рычит он.

– Это правда, – цежу сквозь стиснутые зубы, все еще крепко его удерживая. – До сих пор я никогда в жизни не произносил этих слов.

Выдохнув, отпускаю Майлса, его ноги подгибаются и он падает на задницу, пристально разглядывая меня.

– Откуда ты знаешь?

Я медленно сглатываю, хрустнув шеей, когда от того места, где он меня сжимал, распространяется боль. Тяжело вздохнув, отвечаю:

– Когда ее нет рядом, я по ней скучаю. Читая ее сообщения, не могу перестать улыбаться. Как только со мной случается что-то интересное, она первая, кому я хочу об этом рассказать. Чувак, это гребаный единорог, испражняющийся радугой.

Все еще задыхаясь, он смотрит на меня.

– Единорог, испражняющийся радугой? – повторяет он.

Я мрачно киваю.

– Я бы этого не сказал, если бы это не было правдой. И не стал бы рисковать нашей дружбой, если бы не хотел с ней совместного будущего.

– Иисусе, мужик. Ты серьезно? Типа всерьез и надолго? – спрашивает Майлс, проводя рукой по волосам.

– Черт, да я бы женился на ней хоть завтра, если бы ты не был таким властным мудаком.

– Ты бы женился на моей сестре? – спрашивает Майлс, его голос становится странно высоким.

– Именно это я и сказал.

– Я буду твоим шафером?

Его глаза полны надежды и удивления, и я совершенно серьезно отвечаю:

– Да.

В мгновение ока Майлс встает, поднимает меня с пола и заключает в медвежьи объятия, сминая все органы. Он хлопает меня по спине так сильно, что я уверен, завтра у меня будут синяки размером с Майлса. Он шмыгает носом мне в плечо.

– От этого я становлюсь очень эмоциональным, – бормочет он.

– И не говори, здоровяк, – отвечаю, держась из последних сил.

– Части меня это нравится, но часть меня все еще немного хочет тебя убить.

– Я понял.

– Смешанные эмоции – это тяжело.

– Да, тяжело.

Майлс отстраняется, осторожно вытирая покрасневшие глаза.

– А Мэгги тоже тебя любит?

Я качаю головой.

– Не знаю, приятель. Она мне так и не сказала.

Майлс нервно моргает.

– Если она не придет к тебе, я ее убью.

Я слегка улыбаюсь.

– Боже, ты как-то быстро пришел в себя, не находишь?

ГЛАВА 22.

Когда становится трудно… самые крутые отправляются на рыбалку

Сэм

На следующий день мне требуется все силы, чтобы не написать Мэгги. После нашего поединка с Майлсом он рассказал, что Стерлинг в порядке и ему потребовалось наложить всего пару швов, а это значит, что с Мэгги мне больше говорить не о чем.

Все, что мог, я уже сказал.

В «Магазине шин» Майлс пытается со мной поговорить, но я не хочу слышать от него того, что могла бы сказать его сестра. Если она снова вместе со Стерлингом, мне нужно услышать это от нее. Но она не появляется. Не звонит и не пишет. Даже ни одной дурацкой шутки о рыбалке. Так что к концу дня я решаю, что лучше всего мне отправиться порыбачить.