Текст книги "Следующий в очереди (ЛП)"
Автор книги: Эми Доуз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
От ее ответа сглатываю образовавшийся в горле комок.
– Он должен узнать.
Она быстро моргает.
– Но если рассказать ему о нас, он подумает, что я изменила Стерлингу.
– Ты не изменяла Стерлингу, потому что ты не с ним, и твой брат заслуживает знать и об этом.
Ее лицо бледнеет.
– То есть, хочешь сказать, что собираешься рассказать ему… всё?
– Да.
– Зачем, Сэм? С чего вдруг тебе понадобилось откровенничать о вещах, которые его не касаются?
– Потому что он мой лучший друг и твой брат, Мэгги. Мы оба ему небезразличны, и тот фантастический мир, в котором ты живешь, где думаешь, что он возненавидит Стерлинга за то, что тот тебя бросил, просто... фантазия. – Я опускаю руки на стол, сердце в груди отчаянно колотится. – У твоей сказки все равно не будет счастливого конца. Она запятнана.
– Ты этого не знаешь, – бормочет Мэгги, ее глаза широко распахнуты, взгляд непокорный, а лицо пылает от гнева. – И, кроме того, я не принимаю от тебя советов в плане отношений. Тебе тридцать один, и ты никогда не влюблялся, не говоря уже о моногамии в отношениях. То, что твое сердце не открыто для любви, не означает, что ты должен разрушить мой шанс.
Ее слова бьют меня под дых, потому что я не могу знать наверняка, закрыто ли мое сердце для любви. Я уже многого о себе не знаю, потому что некая искорка ворвалась в мою жизнь и держит под напряжением все, что, как мне казалось, я знал. Но в данный момент самое важное, что меня заботит, – это чистая совесть.
– Мое решение поговорить с твоим братом окончательно. – Я откидываюсь на спинку сидения и скрещиваю руки на груди.
Ее губы подрагивают, все ее тело, вплоть до сжатых на столе кулаков, клокочет от гнева.
– Что же, здорово. Теперь вся моя семья узнает, какая я отчаявшаяся, примитивная неудачница, пустившаяся на самые нелепые крайности, чтобы вернуть парня, который меня не любит. Спасибо за помощь, Сэм!
Она делает попытку встать, и я тянусь к ней, хватая за запястье, чтобы остановить ее порыв. Она резко оборачивается и опаляет меня голубым взглядом, полным боли и стыда. Но больше всего в нем преобладает... предательство. Она чувствует себя преданной мной, и, черт возьми, возможно, я это заслужил.
– Прости, Мэгги, – хриплю, потому что это единственное, что я могу сказать.
Она издает смешок, кусая внутреннюю сторону щеки, и снова и снова мотает головой.
– Все нормально, Сэм. Нормально. Расскажи все Майлсу, посмотрим, будет ли меня это волновать. – Глубоко вздохнув, она наклоняется и добавляет: – Но знаешь, что хуже всего?
Затаив дыхание, молча смотрю на нее, ожидая, что она скажет.
– Что нездоровая, бредовая часть меня думала, что ты позвал меня сюда сегодня, чтобы открыть мне свои чувства.
В гневе она выдергивает запястье из моей руки и вылетает из «У Марва», оставляя меня в полном смятении, как запутавшуюся о корягу леску.
ГЛАВА 17.
Жаль, что я не пошла на рыбалку
Мэгги
В детстве я славилась истериками эпических масштабов. Помню, что все в семье казались мне настолько больше, умнее и сильнее, что если бы я не каталась по полу и не устраивала невероятную сцену, меня бы даже не заметили.
Мама говорила, я склонна к мелодрамам, потому что ненавижу перемены. Она рассказала, как однажды, когда я отстригла Барби волосы, я тут же разрыдалась и стала ее умолять приклеить их обратно, хотя это я их отстригла.
И, по-видимому, эта чудесная часть моей личности никуда не исчезла, потому что я до сих пор помню, как рыдала на плече брата, когда он объявил, что переезжает со своей девушкой в Боулдер, штат Колорадо, до которого добираться восемь часов. Конечно, отчасти потому, что в то время я ненавидела его девушку, но в основном потому, что ненавидела перемены.
И по-прежнему их ненавижу.
Вот вам пример: Стерлинг меня бросает, и я отправляюсь в сумасшедшее путешествие с целью самопознания. Видимо, какие-то вещи никогда не изменятся.
Когда я впервые за сутки выбираюсь из спальни, за окнами уже почти темно. Я пряталась в своей комнате, как отшельница, боясь, что в любую минуту ворвется Майлс и отречется от меня за то, что я лгала ему и трахалась с его лучшим другом. Но пока в Боулдере все спокойно. Затишье перед бурей.
Бреду в ванную, чтобы принять душ, который, как я надеюсь, очистит мою голову, но прекрасно знаю, этого не произойдет. Сейчас меня не покидает чувство, что после того, как меня сбил один автобус, за ним следует другой, третий – целая вереница. Сначала ситуация со Стерлингом, потом с Кейт, а теперь с Сэмом. Для девушки, плохо переносящей перемены, на меня слишком быстро обрушивается куча дерьма.
Когда я, завернувшись в полотенце, выхожу из ванной, в доме тихо. Майлс с Кейт скоро вернутся после очередного романтического дня в «Магазине шин». Возможно, стоит приготовить что-нибудь на ужин? Этот ужин с ними вполне может оказаться последним.
Звонит мой сотовый, и на экране появляется мамино лицо. Я провожу по экрану пальцем, чтобы ответить, чувствуя, что при одной мысли о звуках ее голоса, в горле образуется комок тоски по дому.
– Привет, Мэгги, как дела? – спрашивает она, ее голос успокаивает, как всегда.
– Нормально, – вру сквозь зубы. – Как у тебя?
– Все отлично. Но я скучаю по тебе. Когда думаешь возвращаться из Боулдера? Мне кажется, мы не виделись целую вечность.
Я тяжело вздыхаю.
– Наверное, скоро.
– Хорошо. Мы с отцом еще не готовы, чтобы наше гнездышко официально опустело.
– Как папа? – спрашиваю, прикусывая губу и пытаясь сдержать слезы.
– Хорошо. У него сегодня дурацкая тренировка в футбольной лиге. До сих пор не могу поверить, что он вступил в футбольную программу старших классов. Просто оксюморон какой-то.
Я смеюсь. Папа всегда любил футбол.
– Мама, расскажи снова, как вы с папой встретились.
– Что? – с интересом спрашивает она.
– Расскажи эту историю еще раз.
– Ну, мы с подружками были на своей первой вечеринке в колледже, и один парень пытался заставить меня танцевать с ним всю ночь. Меня это не интересовало. Он курил самокрутки, а я всегда считала это такой безвкусицей. Но парень не сдавался, и как раз в тот момент, когда я подумала, что мне придется покинуть вечеринку, чтобы сбежать от него, твой отец встал между нами, посмотрел этому парню в лицо и сказал: «Вали, или следующий танец ты станцуешь с моим кулаком».
Мое лицо расплывается в широкой счастливой улыбке.
– А потом он обернулся…
– Потом он обернулся, улыбнулся мне, и я каким-то образом поняла, что смотрю на мужчину, с которым проведу всю оставшуюся жизнь.
– И папа почувствовал то же самое.
– Твой отец позже сказал мне, что увидев, как я отшиваю того парня, он понял, что это потому, что я еще не смотрела в его сторону.
– Черт возьми, это самая лучшая история.
– Это правда, – смеется мама. – Мне никогда не надоест об этом рассказывать.
Шмыгнув носом, хриплю в трубку:
– Как думаешь, у нас со Стерлингом также?
– Что ты имеешь в виду?
– Наша история может быть, как ваша с папой?
– Милая, не знаю, почему это так важно. Если я чему-то и научилась в своем «Книжном блоге Порочной Пташки», так это тому, что все истории уникальны. От начала до конца. Будь то художественная литература или документальное произведение.
– Но вы с папой так счастливы. Ваша история заставляет меня верить, что написанное в любовных романах, может случиться и в реальной жизни. Для такого счастья я бы сделала что угодно.
– Счастье нельзя заставить появиться силой, дорогая. Оно должно прийти само собой. Ты счастлива со Стерлингом?
Прикусив губу, сдерживаю крошечный всхлип, рвущийся из горла, потому что я была такой идиоткой. Такой до нелепости слепой, что в этот момент себя ненавижу. Открываю рот, чтобы излить душу, но меня прерывает звонок в дверь.
Я хмуро смотрю в сторону входной двери.
– Эй, мам, кто-то пришел. Мне нужно открыть.
– Хорошо, дорогая. Перезвони мне позже, ладно?
– Обязательно, мам. Спасибо за разговор.
– Всегда, пожалуйста, Мэгги.
Отключаюсь и, подтянув на груди полотенце, подхожу к входной двери, ожидая, что это почтовая доставка или, может быть, Кейт и Майлс забыли ключи. Высунув в открытую дверь лишь голову, чтобы никто не увидел, что на мне нет ничего, кроме полотенца, мой разум никак не может принять то, что находится по другую сторону.
Глаза, вроде как, видят это, но разум никак не реагирует. Просто... тупо наблюдает без какой-либо эмоциональной реакции.
– Детка, – произносит Стерлинг хриплым голосом.
Распахнув дверь до упора, он овевает мое почти обнаженное тело холодным зимним воздухом. Зайдя внутрь и закрыв дверь, он поворачивается и смотрит на меня в полотенце. Он хватает меня так, что мои ноги болтаются над полом, а я делаю все возможное, чтобы мой мозг проснулся и отреагировал. Словно моя астральная проекция наблюдает со стороны, как мой бывший парень сжимает меня в фойе дома брата.
Когда он опускает меня на пол, я пялюсь на него, желая убедиться, что это действительно он. Высокий. Темноволосый. Красавчик. Карие глаза, которые, как я помню, чуть больше бусинок.
– Стерлинг? – Его имя звучит как вопрос, в потребности получить устное подтверждение тому, что я не в состоянии начавшегося нервного срыва и не воображаю, что почтальон – мой бывший.
– Да, детка. Боже, как я по тебе соскучился. Что это на тебе?
Опустив взгляд на полотенце, вырываюсь из его рук, чтобы потуже затянуть его на груди.
– Я только вышла из душа.
– Уже почти шесть часов, детка. Почему ты не одета? – спрашивает он, и, засунув руки в карманы, проходит вглубь дома, осматривая его с видом человека, которому все должны.
Трясу головой, туман не рассеивается гораздо дольше, чем нужно, пытаюсь понять, почему он продолжает называть меня «деткой».
– Подожди, почему ты здесь? Разве ты не в колледже?
Стерлинг пожимает широкими плечами.
– Сейчас колледж для меня не имеет смысла, так как я знаю, что меня возьмут. – Он улыбается дерзкой улыбкой, и это выглядит странно. – Я здесь, потому что соскучился по тебе, и мне нужно было тебя увидеть.
– Нужно было увидеть? – повторяю, медленно моргая, пока разум пытается переварить его слова. – Как ты узнал, где живет Майлс?
– Позвонил твоим родителям, – отвечает он с гордой ухмылкой.
Все еще потрясенно качая головой, смотрю вниз и вижу его джинсы, собравшиеся поверх обуви. Большие, мешковатые джинсы свисают поверх пары дорогих кроссовок.
– Где твоя спальня? – спрашивает он, пялясь на полотенце и заставляя меня затянуть его еще туже.
– Моя спальня? – заикаюсь я, а по коже бегут мурашки.
Сняв пальто и бросив его на ближайший стул, он направляется ко мне.
– Я же сказал, что соскучился по тебе. – Потянувшись ко мне, он запускает пальца в мои мокрые волосы, притягивая меня к себе, пока я изо всех сил стараюсь не морщиться от отвращения.
Вместо тепла, окутывающего меня, его тело кажется странным и чужим. Это хуже, чем, если бы мне на голову вылили ведро холодной воды.
– Значит, ты приехал сюда ради... секса? – выпаливаю, отталкивая его.
– Нет, – отвечает он, имея достаточно здравого смысла, чтобы выглядеть слегка уязвленным. – Но я, конечно, не отказалась бы от секса по-быстрому, если ты в настроении.
Отодвигаюсь от него подальше и решительно качаю головой.
– Нет, я не в настроении.
Стерлинг хмурится.
– В чем дело? Я думал, ты будешь рада меня видеть.
– Я рада… наверное, – говорю тихо, стараясь вернуть голове хоть какую-то ясность. – Просто пытаюсь понять, что ты здесь делаешь.
Внезапно слышу, как открывается дверь гаража, мы со Стерлингом смотрим друг на друга, в то время как голоса Майлса и Кейт доносятся вверх по лестнице из нижнего уровня гаража.
– Мэг, чья это машина стоит снаружи? – рявкает Майлс и, шагнув в фойе, видит Стерлинга. – Ох, черт, Стерлинг! Не знал, что ты здесь! – Майлс пожимает руку Стерлингу и хлопает его по плечу. – Мэган, почему ты не сказала мне, что Стерлинг приедет в Боулдер?
– Я сама только что узнала, – отвечаю и заставляю себя улыбнуться, в комнату входит Кейт и бросает на меня осторожный взгляд.
– Привет, Стерлинг, – говорит она куда менее восторженно, чем Майлс.
– Я соскучился по своей девушке, поэтому решил сделать ей сюрприз, – говорит Стерлинг, улыбаясь мне. – Ты удивлена, детка, не так ли?
Я киваю, и Майлс усмехается, прежде чем сказать:
– Тогда, черт возьми, пойдем ужинать! Мы должны показать Стерлингу чудеса Боулдера.
Глядя на меня, Стерлинг медленно кивает.
– На самом деле звучит здорово.
Майлс на мгновение хмурится, а потом щелкает пальцами.
– Черт, мне только нужно срочно позвонить Сэму. Мы должны были встретиться с ним сегодня вечером, но я уверен, он все поймет.
Кровь стынет у меня в жилах, и я выпаливаю:
– Не говори Сэму, что Стерлинг здесь!
Майлс хмуро смотрит на меня.
– Почему, нет?
Нервно прикусив губу, я сбивчиво объясняю:
– Э-м... думаю, он большой фанат футбола, и мне бы не хотелось, чтобы он пришел и стал изводить Стерлинга.
Майлс гримасничает.
– Ты совсем не знаешь Сэма, Мэг. Ему плевать на футбол.
Отвернувшись, Майлс склоняет голову и начинает набирать сообщение Сэму, и все внутри меня превращается в желе, пока я размышляю, как, черт возьми, мне удастся пережить этот вечер и остаться невредимой.
ГЛАВА 18.
Всю жизнь я ловил рыбу не в той проруби
Сэм
После работы, перед встречей с Майлсом, отправляюсь к маме, потому что чуть раньше она позвонила и сказала, что потолок под ванной на верхнем этаже протекает. Эту повторяющуюся проблему с душем я уже давно хотел исправить, просто не успевал. Сегодня она хотела вызвать сантехника, но я знаю, дел там всего минут на десять. Просто нужно немножко подлатать, и пол будет как новенький.
Открыв дверь ключом, вхожу в дом.
– Эй, мам, ты где? – кричу я.
– Я здесь, – доносится ее голос сверху, – в ванной, убираю вещи, чтобы ты мог взглянуть! Поднимайся!
Поднявшись по лестнице с ящиком для инструментов, обнаруживаю ее в коридоре возле ванной.
– Привет, – говорит она со слабой улыбкой. – Я как раз убрала все вещи, чтобы они тебе не мешали. Прости, что выдернула тебя сюда.
– Мам, – журю, качая головой, но ободряюще улыбаюсь. – Все в порядке.
С прижатыми к груди бутылочками шампуня она отодвигается в сторону, и кладет их на туалетный столик. Посветив фонариком на пол душевой, сразу же замечаю трещину. Все, что нужно, – быстро отшлифовать и нанести стеклопластик из набора для ремонта, купленного за несколько долларов, и он должен быть как новенький.
Опускаюсь на четвереньки, чтобы приступить к работе, а мама садится на столик позади меня. После недолгого молчания она ни с того ни с сего заявляет:
– Ты уже пару недель не приходил на воскресный завтрак. Все в порядке? Не слишком ли тебя напрягает управление шиномонтажом? Я говорила Терри, что не хочу, чтобы он тебя торопил.
– Нет, мам. С шиномонтажом все в порядке, – отвечаю, шлифуя поверхность вокруг трещины. – Это не из-за работы. Это... личное. – В ту же секунду, как эти слова слетают с языка, я жалею о них.
– Личное? – спрашивает она, повышая голос от любопытства. – Что за личное?
Закатываю глаза и оглядываюсь на нее через плечо. У мамы нюх на ложь, и если я попытаюсь что-то придумать, она будет допрашивать меня, пока я не начну обливаться потом.
– Помогал одной девушке с глупым планом. Но теперь, по сути, все кончено.
Закончив шлифовать, сажусь на пятки, чтобы перемешать эпоксидный гелькоут. Мама спокойно за мной наблюдает, но я чувствую, как ее мозг работает, пытаясь придумать лучший способ расколоть меня, как пол в этом душе.
– Это та самая девушка, которую ты брал на подледную рыбалку? – спрашивает она, сразу хватая быка за рога.
Подняв бровь, смотрю на нее.
– Да, и это младшая сестра Майлса.
– Сэмми, – охает она, широко раскрыв голубые глаза. – У вас с ней завязался… роман? Майлс знает?
Я отрицательно качаю головой.
– Он не знает. Я скажу ему сегодня вечером. – Окунаю стекловолокно в смесь и усаживаюсь на пол, чтобы распределить ее вдоль трещины. – Просто все стало слишком проблемным. Слишком напряженным. И я ненавижу, что мне приходится лгать другу.
Слышу, как она цыкает.
– А что говорит об этом девушка? Как ее зовут?
– Мэгги, – отвечаю и тянусь за шпателем, чтобы разровнять пузырьки воздуха. – Ее это не обрадовало. На самом деле она очень разозлилась.
Как только поверхность становится гладкой, поворачиваюсь и сажусь спиной к стене. Подняв глаза, наблюдаю за реакцией мамы, когда она обдумывает все, чем я с ней делюсь.
– Как думаешь, что сделает Майлс? – спрашивает она, озабоченно сдвинув брови.
– Скорее всего, вырубит меня, – отвечаю с раздражением. – Но я это заслужил.
Ответ ей совершенно не нравится, она теребит в руках ожерелье и с серьезным выражением смотрит в стену.
– Ну и какова же твоя конечная цель? Ты влюблен в эту девушку?
– Влюблен? Нет, мам, – огрызаюсь и поворачиваюсь к ящику за баллоном с герметиком. – С чего ты взяла, что я в нее влюблен?
– Потому что ради нее ты рискуешь дружбой.
Она пожимает плечами, будто это самая очевидная вещь в мире, и я быстро отворачиваюсь, чтобы она не увидела моей реакции на это заявление. Часто моргаю, ее слова производят на меня неожиданный эффект. Неужели ради Мэгги я рискую дружбой с Майлсом? Конечно, нет. Я не хочу терять Майлса, но на данный момент все прояснить – кажется мне единственным правильным решением. Мы с Мэгги явно продвинулись куда-то дальше обычных встреч, и я не могу продолжать лгать лучшему другу, когда влюбляюсь в его сестру.
От осознания этого сердцебиение ускоряется, и я поворачиваюсь, прислоняясь к стене душа, чтобы взять себя, черт возьми, в руки. Мой телефон на полу издает сигнал, и я опускаю взгляд, видя сообщение от Майлса.
Майлс: Привет, мужик, планы изменились. Только что неожиданно заявился парень Мэган, так что, давай пропустим по бокальчику в другой раз? Мы с Кейт хотим отвезти их в «Рио» и угостить как минимум двумя «маргаритами».
Моя рука сжимает телефон, я не могу сосредоточиться, пока перевариваю тот факт, что бывший парень Мэгги здесь. Стерлинг здесь? И вообще, что это за гребаное имя?
А если серьезно, то какого собственно хрена? Прошло всего несколько дней с того момента, когда я был внутри Мэгги, заставив ее кончить, а теперь этот ублюдок решил появиться?
– Кто это? – спрашивает мама мягким, но испытующим голосом.
– Майлс, – отвечаю, ослабляя хватку на телефоне. – Только что заявился бывший Мэгги, так что мы встретимся не сегодня, а в другой раз.
– Бывший Мэгги? – спрашивает мама, повышая голос. – Он из Боулдера?
– Нет, – отвечаю сквозь стиснутые зубы. – Он приехал издалека. – А раз он здесь, то дурацкий план Мэгги действительно сработал, и он хочет ее вернуть.
Встав, начинаю швырять инструменты в ящик, бросая их быстрее и с большим шумом, чем нужно, но, черт возьми, сейчас я охренеть как взволнован. Кем этот парень себя возомнил, чтобы являться в дом моего лучшего друга и ужинать с близкими мне, мать их, людьми?
Мама соскальзывает со столика и хватает меня за руку, так что я поворачиваюсь к ней.
– Сэмми, что происходит?
– Ничего, мам. Оставь это, – рычу я. Отстранившись от нее, хватаю с пола ящик с инструментами и направляюсь к двери.
– Это не ничего! – восклицает она, прилагая все свои силы, чтобы развернуть меня к себе и взглянуть мне в глаза. – Поговори со мной.
Ее лицо искажено беспокойством, и мой гнев мгновенно превращается в сожаление.
– Не знаю, что тебе сказать. Наверное, я просто злюсь.
– Из-за сообщения?
– Да, из-за сообщения, – рычу и провожу свободной рукой по волосам. – Ее бывший – полный придурок. Он разбил ее чертово сердце, а она все равно одержима желанием его вернуть. И она его примет. Я знаю.
– А почему это тебя волнует? – спрашивает она, касаясь ладонями моих щек, так что я перестаю оглядывать маленькую ванную и смотрю на нее.
– Потому что она мне небезразлична, – не задумываясь, заявляю я.
Сдвинув брови, она кивает.
– Я это вижу. А ты ей небезразличен?
Расстроено качаю головой, потому что это не имеет никакого значения.
– Мам, не в этом дело. Она младшая сестра Майлса. Я не могу этого сделать.
– Конечно, можешь, – говорит она, хлопая меня по груди, прежде чем упереть руки в бедра. – Он любит тебя и любит ее. Он поймет, если так вы будете счастливы.
– Дело не только в этом. – Борюсь с желанием закатить глаза. – Мам, ты не знаешь Мэгги. Она нацелена вернуть своего бывшего, и ради этого пошла на многое. Если он здесь – игра окончена. Она преуспела в своей миссии.
Мама пронзает меня серьезным взглядом, демонстрируя, что явно не впечатлена моими словами.
– Хочешь сказать, что после всех тех ужасных драк, которые ты учинял в юности, у тебя нет сил сражаться за эту девушку?
Разражаюсь смехом, потому что получить от мамы романтический совет так же полезно, как ведро замороженных пескарей.
– Не думаю, что Мэгги хочет, чтобы я за нее сражался.
– Это не имеет значения! – спорит мама, ударяя меня в живот. – Если твое сердце принадлежит этой девушке, Сэмми, от этого нельзя просто так уйти.
Тяжело выдыхаю, потому что мне невыносимо объяснять все маме, но я знаю, если этого не сделать, она меня не отпустит.
– Я не справлюсь с такой, как она, мама. Мэгги – это... слишком. Она молода, упряма и чересчур одержима мечтой об идеальной жизни и своим «долго и счастливо». Ей хочется всей этой херни из любовных романов. Я не тот парень, который может ей это дать.
– Конечно, можешь, дурачок. Счастливые концы бывают любых видов и масштабов.
Мама не отпускает меня, и это убивает, потому что я знаю, мой самый настоящий страх причинит ей боль.
– Мам, я для нее не достаточно хорош, – отвечаю тихим голосом. – А что, если я такой же, как папа?
– Сэмюэль Майкл О'Коннор! – восклицает она высоким, прерывистым голосом, точно также она говорила, когда в юности я попадал в беду. – За всю твою растраченную впустую молодость я ни разу не поднимала на тебя руку, но, клянусь Богом, моя ладонь сейчас чешется от того, как сильно я хочу тебя ударить.
– Господи, мам! – восклицаю, поднимая руку в защиту.
– Ты совсем не похож на своего отца, слышишь? – шипит она, пихая меня, чтобы подчеркнуть свою мысль. – Ты добрый, хороший и щедрый. Заботишься о всей семье. Даже когда тебе было шестнадцать, ты все равно вставал ни свет ни заря и расчищал дорожку. Твой отец никогда ничего здесь не делал. Даже для вас, дети. Единственную достойную вещь, что он сделал, – это научил тебя подледной рыбалке, и даже на ней ты зациклился, потому что полагаешь, что должен делать это в одиночку, чтобы сохранить единственное хорошее воспоминание, которое он тебе оставил.
От ее слов глаза начинает жечь, потому что, черт возьми, это правда.
Я столько лет в одиночку ходил на подледную рыбалку, потому что не хотел умалять единственную достойную память об отце, который, посмотрим правде в глаза, умер для нашей семьи. Я боялся, что если приведу на лед кого-нибудь еще, новые воспоминания затмят старые.
Затем я встретил Мэгги и внезапно, без какой-либо конкретной или ощутимой причины, открылся, создав новое воспоминание.
Мама обнимает меня так крепко, что я всей шеей чувствую ее вес.
– Если ты нашел того, с кем хочешь ходить на подледную рыбалку, тогда перестань выпендриваться и начинай ловить рыбу. – На моем лице расплывается широкая улыбка, она отпускает меня, тоже улыбаясь. – Не допускай, чтобы эта девушка от тебя ушла.
ГЛАВА 19.
Люди и рыбы похожи… и те и другие, открыв рот, попадают в неприятности
Мэгги
В Боулдере не хватит шардоне, чтобы пережить этот ужин.
И, к сожалению, мы в мексиканском ресторане, так что вино здесь даже не вариант. Всю дорогу до ресторана я пыталась переварить мысль, что Стерлинг здесь, в Боулдере. Похоже на все мои ожившие романтические фантазии. Герой возникает на пороге дома героини, преодолев множество стихийных бедствий, чтобы сказать любви всей своей жизни, что он хочет ее вернуть, что вел себя как дурак и хочет жениться на ней и иметь миллион детей и коз.
Ну, может, не коз.
Но ведь это мечта, да? Весь ужин чувствую что-то не то. Глядя на лицо Стерлинга, я уже не ощущаю в животе того трепета, как несколько недель назад. Неужели мое сердце все еще так разбито?
Даже брат, кажется, изо всех сил пытается найти контакт с мужчиной, за которого я мечтала, – по крайней мере, раз пятьдесят, – выйти замуж.
– Итак, Стерлинг, – говорит Майлс, отставляя «Корону» и наклоняясь через стол, – каково это – знать, что всего через несколько месяцев весь твой мир изменится?
Стерлинг хмурится и откидывается назад, положив руку на спинку моего стула.
– Довольно безумно.
Майлс моргает, ожидая, что Стерлинг уточнит, но, поняв, что больше ничего не последует, добавляет:
– На какую команду надеешься?
– Только не «Бронкос», – фыркает он и делает глоток «маргариты». – Я был здесь в тренировочном лагере, рельеф здесь – просто жесть. И как только вы, народ, постоянно миритесь со всем этим снегом?
У брата вытягивается лицо, будто Стерлинг только что пнул его любимого щенка.
– Ну... ты привыкаешь.
– Только не я, – фыркает Стерлинг.
Кейт, потягивая коктейль, встречается со мной взглядом, и одаривает сочувственной улыбкой. Отвечаю ей тем же. Я все еще злюсь на нее из-за вечера пятницы, но она единственная, кто действительно понимает, в каком я сейчас положении, и мне нужна ее поддержка.
Брат изо всех сил все пытается завязать светскую беседу, когда Стерлинг неожиданно скользит рукой под стол и крепкой хваткой стискивает мое бедро. Что-то в том, как его пальцы медленно движутся вверх по колготкам, заставляет меня податься вперед и в молчаливом предупреждении сжать его руку. Прищурившись, он смотрит на меня, в то время как брат продолжает вещать о чудесах Колорадо и сменах сезонов.
Когда рука Стерлинга добирается до подола клетчатой юбки, я наклоняюсь и шиплю:
– Прекрати.
Слегка прикрыв глаза, он одаривает меня полуулыбкой.
– Почему?
– Потому что мы с моим братом, – выдавливаю я, а затем вежливо улыбаюсь Майлсу, когда он спрашивает Кейт о названии какой-то туристической тропы, которую они обнаружили прошлым летом.
Стерлинг хмыкает и в явном раздражении отдергивает руку от моей ноги. Наклонившись, делаю большой глоток очень крепкой «маргариты». Стерлинг всегда питал слабость к публичным проявлениям привязанности, и когда-то я наслаждалась этим вместе с ним. Что изменилось?
– Не возражаете, если я к вам присоединюсь? – звучит позади меня знакомый голос, и я выплевываю часть коктейля на колени Стерлинга.
– Господи Иисусе, – говорит Стерлинг, отодвигаясь от стола и вытирая колени, куда угодила большая часть напитка. – Мэгги, какого черта?
Не обращая внимания на припадок Стерлинга, оборачиваюсь и всего в футе от себя вижу Сэма, он с большим удовольствием наблюдает за разыгравшейся сценой. Мой взгляд движется по его телу, замечая, что он одет в одну из своих сексуальных рубашек, на этот раз зеленую, которая сочетается с цветом его глаз, и идеально сидящие джинсы. Он оглядывает меня, при виде моих колготок его глаза вспыхивают и слегка расширяются, после чего он натянуто улыбается.
– Искорка, ты в порядке? – спрашивает Сэм, наклоняясь, чтобы слегка похлопать меня по спине.
С другого конца стола раздается смех Майлса.
– Привет, мужик, как дела?
Сэм улыбается брату.
– Ну, я получил твое сообщение, а потом решил, что все равно хочу тако, поэтому решил зайти и посмотреть, не смогу ли к вам присоединиться. Если вы, ребята, не против пятого колеса.
– Мы любим все колеса! – вставая, говорит Майлс и подходит к соседнему столику, чтобы попросить стул. Ему кивают в знак согласия, и он разворачивает стул, ставя его на угол, между собой и Стерлингом.
– Боюсь, мы не знакомы, – говорит Сэм, протягивая руку Стерлингу.
Стерлинг принимает руку Сэма и крепко пожимает.
– Стерлинг, парень Мэгги.
– Парень! – восклицает Сэм, удивленно поднимая брови и продолжая трясти сомкнутые руки. – Ты тот самый парень-футболист, о котором мы все так много слышали? Ого, приятно, наконец, познакомиться.
Рукопожатие длится гораздо дольше, чем это необходимо и Стерлинг неловко улыбается Сэму.
– А ты? – в конце концов, спрашивает Стерлинг.
Майлс хлопает Сэма по спине.
– Это мой лучший друг, Сэм. Он владеет городским шиномонтажом, где я работаю.
Стерлинг поднимает брови.
– У тебя свой бизнес?
Сэм задумчиво кивает.
– Да, совсем недавно.
Стерлинг кивает, но ничего не говорит. Вместо этого делает глоток «маргариты» и смотрит на Сэма, как петух, взволнованный присутствием другого петуха.
Сэм хлопает ладонью по столу.
– Так, что я пропустил? – спрашивает он.
– Стерлинг только что нам сказал, как сильно ненавидит Колорадо, – невозмутимо произносит Кейт, затем подносит «маргариту» к губам, допивая последний глоток. Ее взгляд кажется слегка остекленевшим, и я уверена, сейчас в ней говорит текила.
Стерлинг ерзает на стуле.
– Я не говорил, что ненавижу Колорадо. Просто не хотел бы здесь жить.
– Как жаль, – отвечает Сэм, качая головой. – Здесь столько возможностей для искателей приключений. Ты ведь большой любитель приключений, да, Стерлинг?
Стерлинг кивает и снова обнимает меня.
Взгляд Сэма останавливается на моем плече, куда опустилась рука Стерлинга.
– У меня создалось о тебе именно такое впечатление. В тебе чувствуется уверенность человека, готового пойти на большой риск. Что самое безумное ты сделал за последнее время? – спрашивает он.
Стерлинг тихо посмеивается.
– Имеешь в виду, кроме того, что избегал подкатов от трехфунтовых лайнменов (игроки защиты – прим. переводчика)?
Майлс кивает в знак признательности за этот ответ – милый, рассеянный щенок, каким он был всегда.
– Лайнмены – это просто работа, – говорит Сэм, опершись локтями о стол. – Я спрашиваю о твоих личных приключениях. Твоей духовной пище.
Уставившись в стол, Стерлинг морщит лоб и пытается придумать ответ.
– Боюсь, мне ничего не приходит в голову.
Лицо Сэма искажается в замешательстве.
– Ничего? Ты ведь с Восточного побережья, да? Когда-нибудь занимался глубоководной рыбалкой или водными видами спорта? Ну, знаешь... самым примитивным.
Стерлинг качает головой, явно не понимая, к чему Сэм клонит.
– Хм, – парирует Сэм, почесывая подбородок. – А как насчет банджи-джампинга или рафтинга?
– Нет, мужик. Я такого не делал.
– Скалолазание?
Стерлинг снова качает головой.
– Пейнтбол? Ты наверняка играл в пейнтбол. Черт возьми, даже двенадцатилетние пацаны играют в пейнтбол!
Глаза Стерлинга загораются.
– Мы с приятелями ходили на лазерные бои в крытом помещении в моем родном городе. Довольно мощно.
Уголки губ Сэма опускаются, когда он пытается подавить свое веселье.
– Звучит круто.
Стерлинг ерзает на стуле, явно догадываясь, что Сэм над ним подшучивает. Он прищуривается.
– А ты? – спрашивает он.
