Текст книги "Следующий в очереди (ЛП)"

Автор книги: Эми Доуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Его пах – просто камень. Чертовски. Твердый.

Мои пальцы отваживаются пойти дальше и нежно обхватывают его длину поверх трикотажных шорт. Он стонет и перекатывается на спину, а я замираю в его объятиях.

Сдерживая смешок, снова прикасаюсь к нему, поглаживая сквозь ткань, и так как он, кажется, не проснулся, осторожно стягиваю пояс шорт и ахаю, когда его пенис выпрыгивает и указывает вверх к пупку. Я долго рассматриваю его прекрасный, с прожилками член, и меня охватывает мимолетное желание обхватить его губами.

Но я знаю, какой катастрофой это может обернуться. Сплошным кошмаром.

Но он спит. Если я хочу попытаться еще раз, то сейчас самое время. И, честно говоря, если я хочу произвести впечатление на Стерлинга тем, как сильно изменилась, может, научиться правильно отсасывать – неплохая идея.

Облизав губы, встаю на колени и усаживаюсь на пятки, заправляю волосы за уши, словно готовлюсь провести испытание. Наклонившись, сжимаю его эрекцию в кулаке, бросаю взгляд на его лицо, чтобы узнать, открыл ли он глаза. Видя, что они все так же закрыты, опускаю голову и нежно прижимаюсь губами к кончику.

Провожу языком по мягкой коже от основания до головки. Внезапно Сэм шевелится и издает глубокий хриплый стон. Я смотрю вверх, но он, кажется, спит как убитый, тогда как его пенис определенно жив. Жив и пульсирует.

Открываю рот и беру его так глубоко, как только могу. Когда я вынимаю его, в комнате раздается громкий чпокающий звук, но он только меня подзадоривает, поэтому я открываю рот и делаю это снова, наслаждаясь ощущением скользкого члена на языке. От усердного ритма мои волосы пологом падают вокруг моего лица, и внезапно в них оказываются руки. Я поднимаю глаза и вижу, что Сэм с удивлением смотрит на меня, нежно собирает мои волосы в конский хвост и придерживает их.

– Доброе утро, – хрипит он с ленивой улыбкой.

Я вздрагиваю от того, что меня поймали за делом, и вытираю нижнюю губу, прежде чем сесть и глупо ответить:

– Эм… доброе.

Его улыбка становится шире.

– Завтрак сегодня на самообслуживании?

В отчаянии шлепаю ладонями по лицу, бормоча в них ответ:

– Я проверяла теорию... с научной целью.

Сэм приподнимается на локтях и, горящими весельем глазами, окидывает мое обнаженное тело.

– Что за теория?

Я пожимаю плечами.

– Просто... хотела выяснить, так ли все хорошо, как это было вчера.

Он задумчиво кивает, затем ложится на спину, подперев голову рукой, и глядит в потолок.

– Что же, прошу, не позволяй мне прерывать научный эксперимент. Притворись, что меня здесь вообще нет.

Я смеюсь над его ответом, но затем снова смотрю на пульсирующий член.

– Хорошо, я попробую, но только не сильно двигайся.

– Без проблем, искорка. – Он подмигивает, и это так мило, что я чувствую себя достаточно храброй, чтобы попробовать еще раз.

С легкой усмешкой наклоняюсь и снова беру его в рот, на этот раз гораздо менее нежно, так как больше не беспокоюсь о том, что разбужу его. Я обрабатываю его в быстром темпе, звуки в комнате такие громкие, что я бы смутилась, если бы он не стонал от благодарности. Сэм снова держит меня за волосы, но на этот раз другой рукой медленно и ласково скользит вверх и вниз по моему позвоночнику. Это просто чудесно.

Внезапно член у меня во рту становится еще тверже, и прежде чем я успеваю заставить Сэма кончить, он хватает меня под руки и оттаскивает от члена.

– Что ты делаешь? – спрашиваю, глядя на него сверху, когда он тянется к тумбочке за презервативом.

– Мэгги, я не кончу тебе в рот, – заявляет он хриплым от возбуждения голосом, надевая презерватив с рекордной скоростью.

– Почему нет? Я думала, это для науки!

Он отрицательно качает головой.

– Детские шажки, хорошо? Сейчас я умираю от желания, чтобы ты оседлала мой член.

Ну, ладно. В спешке перекидываю через него ногу и прижимаю его кончик к входу.

– Вот так? – спрашиваю, опускаясь на него сверху.

Его голова откидывается на подушку, и он издает глубокий стон.

– Ох, черт, да, именно так.

Я опираюсь руками на его грудь и вращаю бедрами, чувствуя, как его тело твердеет и напрягается подо мной. Он обхватывает грубыми ладонями мои груди, смотрит мне прямо в глаза, пока ласкает их, перекатывая соски между большим и указательным пальцами. От переизбытка ощущений я вскрикиваю, все быстрее раскачиваясь на нем.

Сэм садится, целуя меня. Сначала нежно лаская, но я притягиваю его лицо к себе для чего-то более глубокого, чего-то большего. Когда я посасываю его язык и продолжаю двигаться, во мне нарастет волна удовольствия. Сэм подтягивается на кровати и так идеально в меня толкается, заставляя оргазм быстро и сильно ударить по мне.

Вскоре я забываю, где нахожусь или что изначально пыталась выяснить, я теряюсь в бредовой кульминации, которая похожа на бенгальские огни, стреляющие искрами во все конечности. Гортанные звуки у моего уха, которые издает Сэм в попытке отдышаться, звучат глубоко и влажно.

Он откидывается на кровать, я соскальзываю с него, ложусь на его руку и мы оба смотрим в потолок.

– Ты узнала, что пыталась выяснить… с научной целью, я имею в виду? – спрашивает он срывающимся голосом.

Я медленно киваю, от новой информации голова идет кругом.

– Боюсь, что да.

– И каков вывод? – спрашивает он, стягивая презерватив и завязывая его узлом, как профи, прежде чем бросить на салфетку.

Я тяжело выдыхаю и натягиваю простынь на грудь, после чего поворачиваюсь на бок лицом к нему. Он повторяет мои движения.

Я тереблю край простыни и заявляю:

– Я хотела проверить, будет ли секс с тобой сегодня утром отличаться от того, каким он был прошлой ночью.

– Отличаться как? – спрашивает он, приподнимая пальцем мой подбородок, так что я вынуждена смотреть на него.

Мои брови поднимаются в знак капитуляции.

– Как... менее невероятный.

Он хмурится.

– Почему ты хочешь, чтобы он был менее невероятным?

– Не знаю… просто, когда я сравниваю его с тем, что у меня было, я думаю, возможно, мне чего-то не хватало.

Сэм снова улыбается своей очаровательной застенчивой улыбкой, от которой мне хочется расцеловать его лицо. За исключением того, что в этот раз его улыбка немного более самодовольная, чем обычно. Я закатываю глаза и поворачиваюсь на другой бок.

– Что? – восклицает он, прижимаясь ко мне сзади. – Ничего не могу поделать с небольшим самодовольством. Ты безумно влюблена в того квотербека, и только что сказала, что в сексе я лучше, чем он.

– Я этого не говорила! – восклицаю я, напрягаясь от раздражения. – Может, просто заткнешься? Не думаю, что мы должны обсуждать это, ладно?

– Ладно-ладно, – говорит он, но потом придвигается ближе и шепчет мне на ухо. – Но я считаю, будет неплохо, если мы проведем еще парочку экспериментов в душе… ради науки.

ГЛАВА 14.

Я человек немногословный – давай рыбачить

Сэм

Спарки: Это только мне кажется, или неделя выдалась очень скучной?

Прежде чем ответить, хватаю телефон и перехожу от конторки шиномонтажа к витрине с хромированными колесами.

Я: Не только тебе.

Спарки: Все время думаю об этих выходных.

Я: Я тоже.

Спарки: И мои мысли не о сноуборде.

Моя улыбка меня смущает.

Я: О чем твои мысли? Конкретно.

Спарки: О том, как тебе пришлось помогать мне выбраться из ванной, потому что мои ноги были как желе.

Я: Боже, было действительно жарко.

Спарки: Знаю, ведь так?

Я: О чем еще твои мысли?

Спарки: Ты сейчас пытаешься заставить меня заняться с тобой сексэмэс?

Я: Искорка, я джентльмен. Я бы никогда так не поступил. Что на тебе надето?

Спарки: Это сексэмэс! Ты сейчас на работе, старый извращенец.

Я: Это не сексэмэс. Это в целях науки.

Спарки: Науки какого рода?

Я: Пытаюсь определить, не экстрасенс ли я. Видишь ли, мне кажется, на тебе тот ярко-розовый бюстгальтер, который оказался у тебя под комбинезоном, когда мы впервые встретились. И, мне кажется, это все, что на тебе надето.

Спарки: Ты до смешного не прав.

Я: Если скажешь, что на тебе бабушкины панталоны, я все равно заведусь.

Спарки: О боже, тебе должно быть стыдно.

Я: Ну… нет.

Наступает короткая пауза.

Спарки: Что надето на тебе?

Я: А вот и моя искорка с этих выходных.

Спарки: Я скажу тебе, если ты скажешь мне☺

– Сэмми, зайди сюда, пожалуйста, – кричит дядя Терри из конторы так громко, что у меня сердце подскакивает к горлу.

Быстро посылаю Мэгги сообщение «надо бежать» и иду в его кабинет, чувствуя себя ребенком, который только что засунул руку в банку с печеньем.

Переступив порог, осматриваюсь и вижу, что офис выглядит совсем не так, как сегодня утром.

– Где все твои вещи? – спрашиваю, оглядывая пустые стены, которые на прошлой неделе были все завешаны.

– Присаживайся, – говорит он, указывая на один из стульев перед собой.

Несмотря на то, что я делаю, как он просит, не перестаю хмуриться. Я представил ему свое предложение два дня назад, и с тех пор он молчал.

Но дядя Терри всегда был немногословен. Иногда трудно поверить, что он брат моего отца, потому что они – совершенно разные. Там, где мой отец был ненадежным и импульсивным, Терри был стойким и ответственным. Может, он немного тихий и замкнутый, но, когда я в нем нуждаюсь, он всегда рядом.

– Сэмми, сегодня я уезжаю. – Терри откидывается на спинку кресла и складывает пальцы на животе.

Я машинально киваю.

– Без проблем. Если тебе нужно смыться пораньше, я могу закрыть магазин.

Терри перегибается через стол и поджимает губы.

– Нет, Сэмми, сегодня я уезжаю насовсем. Я доработаю день, а потом отправлюсь в путь. И не вернусь некоторое время.

– Что? – спрашиваю, повышая голос. – О чем ты говоришь? Следующие шесть месяцев мы должны были провести вместе.

Он мотает головой.

– Я просмотрел твое деловое предложение со своим консультантом по финансам, и мы оба чрезвычайно им впечатлены. Все хорошо продумано, учтены непредвиденные обстоятельства и варианты устранения проблем. План настолько хорош, что я вложу свои деньги, которые ты выплачивал мне в течение многих лет работы в «Магазине шин», и стану одним из молчаливых инвесторов, которые тебе необходимы, чтобы начать дело.

– Ты что, прикалываешься? – спрашиваю, вставая и проводя пальцами по волосам. – Ты прикалываешься надо мной, Терри?

Он отрицательно качает головой.

– Не тогда, когда дело касается бизнеса, Сэмми. Идея с расширением и использованием знаний Майлса в сфере классических автомобилей – невероятна. Не могу дождаться, чтобы увидеть все это.

Я широко улыбаюсь, снова сажусь и делаю глубокий вдох.

– Так почему же ты уезжаешь сегодня, а? Это ведь пятилетний план.

– Я тебе больше не нужен, Сэмми. – Он пожимает плечами и принимает гордый, отеческий вид. – Ученик превзошел учителя во всевозможных чертовых отношениях. Проклятье, ты и так управлял этим местом весь прошлый год. Тебе не нужно, чтобы какой-то старикан болтался рядом и сдерживал тебя.

– Ты не сдерживаешь меня, Терри, – заявляю, нахмурив брови, наклоняюсь и устанавливаю зрительный контакт. – Ты меня поддерживаешь.

В его глазах блестят слезы, и с хриплым, гортанным звуком он опирается руками о стол и встает, направляясь ко мне. Я поднимаюсь ему навстречу, и он крепко сжимает мое лицо, сурово глядя на меня, и говорит:

– А ты поддерживаешь всех вокруг.

Я качаю головой, мой голос хриплый от эмоций.

– А что, если я не готов к твоему отъезду?

Он выдыхает и гладит меня по щеке.

– Я не оставляю тебя навсегда, приятель, ясно? Я на расстоянии телефонного звонка, и если тебе понадобится, чтобы я вернулся, я брошу все и приеду. Ты же знаешь, так и будет.

Я киваю и опускаю глаза, не в силах встретиться с ним взглядом, потому что потрясен тем, во что превратился этот день. Я рад, что это наконец-то происходит, но это конец эпохи с моим дядей, с которым я очень сблизился.

– Ты меня слышишь, да? – хрипит он, наклоняя голову, чтобы поймать мой опущенный взгляд. – Я не оставлю тебя. Ты – моя семья, и этого ничто не изменит.

Он пронзает меня взглядом, который говорит о стольких вещах, которые мы редко произносили вслух. О моем отце и обо всем, что случилось в прошлом.

– Я понял, дядя Терри.

– Я не твой отец, – заявляет он для верности, шокируя меня в этот момент даже упоминанием о нем. – Но ты должен знать, я чертовски тобой горжусь.

Делаю глубокий вдох и выдох, а потом отвечаю:

– Спасибо, Терри. Серьезно. Ты устроил мою жизнь, и я никогда этого не забуду.

– Чепуха. – Он притягивает меня к себе, чтобы обнять, а когда все становится слишком эмоциональным, хлопнув, отпускает и направляется к выходу из кабинета. – Тебе стоит взять выходной, потому что с завтрашнего дня этот офис твой, а у боссов редко бывает выходной.

С этими прощальными словами он выходит, закрывая за собой дверь. Я поворачиваюсь по кругу, осматривая пространство. Ничего особенного.

Битый гипсокартон отчаянно нуждается в покраске. Дешевый стол с фанерной столешницей, видавший лучшие времена, старый диван и журнальный столик, которые не меняли с девяностых. Чертовски заурядно.

И все это мое.

Я вскидываю кулаки в воздух и совершенно не по-мужски исполняю победный танец, потому что, черт возьми, я действительно делаю это. Я превращаю «Магазин шин» в нашу с Майлсом работу мечты. Я буду работать со своим лучшим другом всю оставшуюся жизнь. Это всегда казалось несбыточной мечтой, а теперь стало реальностью.

Когда я захожу на третий круг, меня останавливает взгляд ясно-голубых глаз.

– Черт возьми, Мэгги, ты что здесь делаешь? – бормочу, неловко двигая руками, чтобы принять более мужественное положение, которое не походило бы на «джазовые ладошки».

Мэгги прижимает пакет к груди и ее глаза светятся весельем.

– Извини, ребята сказали, что я могу пройти. Я должна была догадаться, что ты занят, когда написал, что тебе нужно идти. – Она прикусывает губу, чтобы не рассмеяться, и мне чертовски хочется умереть.

Я хватаюсь за затылок и самым идиотским образом напрягаю бицепс, но все, о чем могу думать, это о своем унижении.

– Все совсем не то, чем выглядит.

Она входит, даже не пытаясь больше скрыть улыбку.

– Это выглядит так, будто ты танцевал здесь сам с собой.

Я быстро моргаю, глядя на нее.

– Полагаю, все выглядит именно так. – Закатываю глаза и жестом указываю на дверь. – Я только что получил действительно волнующие новости, и, видимо, от этого слетел с катушек.

– Что за новости? – спрашивает она, закрывая дверь и обращая на меня все свое внимание.

– Дядя передал мне управление «Магазином шин».

– Ого! – восклицает она, засовывая маленький бумажный пакетик под мышку и подходя ко мне, чтобы обнять. – Поздравляю, Сэм. Это потрясающе!

Свободной рукой она сжимает мою шею, и я вдыхаю ее цветочный аромат. Чувствовать ее сегодня в своих объятиях так же хорошо, как и в те выходные, когда я обнимал ее в душе. К тому же она до сих пор не сказала мне, что на ней надето.

Я отстраняюсь и неловко улыбаюсь.

– Хочу сказать, он не просто передал его мне. Я его выкупаю. Это всего лишь шиномонтаж, но он прекрасен. Я уже давно над ним работаю.

– Это не просто шиномонтаж, – парирует она, игриво меня пихая. – Это «Магазин шин» – пристанище знаменитой писательницы эротических романов Мерседес Ли Лавлеттер!

Услышав псевдоним Кейт, запрокидываю голову и хохочу.

– Чертовски верно. Я и забыл, что мы известны в основном в мире читателей романтики.

– Вы известны своей выпечкой и исключительным обслуживанием, – отвечает Мэгги, двигая головой из стороны в сторону и предлагая собственный маленький победный танец, который заставляет меня смеяться.

– Так что же ты все-таки здесь делаешь? – спрашиваю, отпуская ее из своих уютных объятий. – Лично пришла сказать, что на тебе надето?

Щеки Мэгги вспыхивают, и она поднимает пакет.

– Когда ты мне писал, я стояла в очереди за сэндвичами. Прошло уже несколько дней с тех пор, как я тебя видела, и с тех пор, как я «чувствую себя лучше», – говорит она, жестом заключая последние слова в кавычки, – я решила принести тебе обед в благодарность за то, что ты так хорошо заботился обо мне в эти выходные.

Она показывает мне пакет с сэндвичами из «Йеллоу Дели», и я поднимаю брови в знак признательности.

– Эй, я рад, что ты чувствуешь себя лучше, – отвечаю я, игриво виляя бровями. – Пришлось попотеть, заботясь о тебе.

– Большое спасибо за принесенную тобой жертву.

Она хихикает, поднимая голову с такой очаровательной улыбкой, что я не могу не наклониться и не попробовать ее. Мой язык, словно под действием мышечной памяти, мгновенно проскальзывает сквозь ее губы и переплетается с ее, беспрепятственно лаская сексуальными движениями. Пакет с сэндвичами расплющивается между нашими телами, когда я обвиваю руками ее талию и крепко прижимаю к себе. Она стонет в знак признательности, и я бы солгал, если бы не сознался себе, что думаю о том, как легко было бы трахнуть ее на этом пустом столе прямо здесь, прямо сейчас и собственными чертовыми глазами увидеть, какого цвета на ней лифчик.

Внезапно в коридоре раздается знакомый голос:

– Сэм, сукин ты сын!

Мы с Мэгги отскакиваем друг от друга, как пара подростков, пойманных родителями, как раз в тот момент, когда Майлс с широкой глупой улыбкой врывается в дверь. Его взгляд останавливается на Мэгги, а затем он в замешательстве морщит лоб.

– Мэг, ты что здесь делаешь?

Глаза Мэгги чуть не вылезают из орбит, когда она подбегает и сует пакет с едой в руки ничего не подозревающего брата.

– Ребята, я принесла вам сэндвичи.

– Да? Зачетно! – Майлс берет пакет и проходит мимо Мэгги к пустому стулу перед столом. Я осторожно пробираюсь к другой стороне стола, чтобы скрыть возникшее от нашего поцелуя с Мэгги состояние.

Мэгги берется за дверную ручку и отрывисто рявкает:

– Это в благодарность за то, что в выходные Сэм принес мне суп. – Ее голос звучит как у гребаного робота, и я пытаюсь ей улыбнуться, чтобы она немного расслабилась.

– О, Мэг, как мило с твоей стороны! – отвечает Майлс, подняв вверх большой палец. – Но тебе не стоило. Я только что узнал, что этот ублюдок теперь официально мой босс, так что он может позволить себе купить проклятый обед.

Прищурившись, гляжу на своего, так называемого, лучшего друга.

– Раз я теперь твой босс, значит ли это, что я могу выбирать, какой сэндвич хочу? – Мой тон ровный, потому что в глубине души думаю о том, что предпочел бы пообедать с Мэгги, а не с ее братом.

– Ни хрена подобного, мужик, – подмигнув, отвечает Майлс и начинает рыться в пакете. – Но это не значит, что завтра вечером, после завершения твоего первого официального самостоятельного рабочего дня, мы не отпразднуем!

– Да? Что ты задумал? – спрашиваю, неловко потирая затылок, потому что уже целую неделю ломал голову над тем, как бы повидаться с Мэгги.

– Ты, я, Кейт и Мэг. Паб на Перл-Стрит. Мы должны отпраздновать твое важное достижение.

– Звучит весело! – восклицает Мэгги и неловко машет в нашу сторону. – Я, пожалуй, пойду. Увидимся завтра, Сэм!

– Спасибо за сэндвич, Мэгги, – говорю, с тоской глядя на ее задницу, когда Мэгги выходит.

Переведя взгляд на лучшего друга, вижу, что его подбородок вымазан в желтой горчице, и мой недавний стояк в поражении отступает. Мы едим сэндвичи и строим планы на завтрашний вечер, но как только Майлс выходит из кабинета, я понимаю, что не могу ждать завтрашнего дня, чтобы увидеть Мэгги. Достаю телефон и посылаю ей сообщение.

Я: Комбинезон с тобой?

Спарки: Это опять сексэмэс? Потому что, должна сказать, это у тебя плохо получается.

Я: Выкинь из головы грязные мыслишки, искорка. Ответь на вопрос.

Спарки: Да, комбинезон у меня в багажнике... А что?

Я: На вторую половину дня я беру отгул. Встретимся у Марва через двадцать минут.

С застывшей на лице широкой улыбкой, направляюсь к Марву, который мог бы сейчас потеснить по испытываемому мною счастью Диснейленд. Но, черт возьми, день сегодня был отличный, и я хочу использовать его на полную. Я беру на себя управление «Магазином шин», наши с Майлсом планы по расширению движутся вперед, и мне выпадает редкий выходной в четверг днем, чтобы отправиться на подледную рыбалку. Жизнь чертовски хороша.

Когда я вхожу в «Приманку и снасть Марва», Мэгги, одетая в свой восхитительный красно-белый комбинезон, уже внутри, и по тому, как она склонилась к Марву над аквариумом с пескарями, видно, что у нее с ним полный порядок. Честно говоря, я даже не знал, что Марв умеет смеяться. Всегда думал, что его лицо застыло в вечной морщинистой гримасе, но Мэгги со своей болтовней, от которой уши вянут, явно указывает на обратное.

По пути к ней в голове всплывают воспоминания о том, как я впервые ее здесь увидел и как не к месту она тогда выглядела. Теперь она похожа на одного из парней… с очень горячей попкой и сексуальными длинными темными волосами, выглядывающими из-под шапочки-чулка.

Когда я оказываюсь рядом с Мэгги, Марв буквально воет от смеха. Странный хохот заядлого курильщика заставляет меня беспокоиться о том, сколько лет ему осталось на этой земле.

– Говоришь, они сбежали с вашей одеждой? – выдавливает он, и его лающий смех, прерывает кашель.

– Определенно! Всю обратную дорогу до хижины нам пришлось бежать в чем мать родила! – восклицает Мэгги и поворачивается ко мне. – Привет, Сэм! Я как раз рассказывала Марву о наших веселых выходных.

– О, рад, что ты рассказываешь ему только хорошее, – прищурившись, невозмутимо говорю я.

Мэгги поджимает губы.

– Ну, я могла бы вместо этого рассказать ему о твоей большой удочке?

– На сегодня хватит, искорка! – Прикрываю ладонью ей рот, склоняюсь над прилавком, и небрежно говорю: – Рассказывай, Марв. Где мы сегодня ловим рыбу, и какая приманка, по-твоему, поможет нам справиться с задачей?

Марв принимается мне помогать, но, клянусь, когда он почерпывает в ведерко несколько пескарей и передает их Мэгги, в его глазах мелькает огонек. Через несколько минут мы с Мэгги уже сидим в моем грузовике и направляемся к уединенному месту под названием Фаун-Лейк.

– На этот раз не на снегоходе? – спрашивает она с пассажирского сиденья, поправляя ремень безопасности.

– Да, не хотел тратить время, чтобы заезжать домой.

Она печально качает головой.

– Какая жалость. Я подумала, может, на этот раз ты позволишь мне сесть за руль.

– Да? – С озорным блеском в глазах кошусь на нее. – Для фотки твоему бывшему или просто для развлечения? – Выпаливаю последний вопрос, не подумав, и тут же жалею, что не могу взять слова обратно.

Почему я вообще заговорил об этом ублюдке? Мне на него плевать, потому что мы с Мэгги вместе ненадолго. Да, я делаю с ней что-то другое, чем с любой другой девушкой, но это не меняет того факта, что у нас все временно. Типа, поймать и отпустить.

Она хмурит брови, и, когда отворачивается, глядя в окно, я думаю, что мое замечание, возможно, задело ее чувства.

– Не всегда все дело в Стерлинге.

Я чувствую себя ужасно из-за того, что испортил наше веселый настрой, поэтому протягиваю руку и игриво сжимаю ее бедро.

– Думаю, у Марва есть сани. Если будешь продолжать заговаривать ему зубы, уверен, он возьмет тебя покататься.

– Может, я так и сделаю, – щебечет она и поворачивается, чтобы показать мне язык. – Если мы с ним подружимся, ты мне больше не будешь нужен, это уж точно.

Я смеюсь над этим ответом.

– Знаю, рыбак из него получше будет, но боюсь, что не смогу проинформировать тебя о величине его удочки.

Она смеется, и легкое и веселое настроение возвращается. Подъехав через несколько минут к озеру, быстро устанавливаем рыбацкую палатку. По предыдущим двум рыбалкам Мэгги помнит много указаний по установке, так что все идет очень гладко. Как только мы заходим внутрь, я включаю пропановый обогреватель, а после помогаю Мэгги насадить наживку на крючок.

Двигая удочками в лунках, на нас опускается уютная тишина, и я не могу не думать о том, как легко ловить рыбу с Мэгги. Все эти годы из-за воспоминаний об отце я ни разу не брал с собой никого на подледную рыбалку. Но потом в мою жизнь ворвалась Мэгги, и теперь все по-другому. Менее зловеще и тяжело. Более светло и ярко. Если бы не она, я, наверное, до сих пор рыбачил в одиночестве, размышляя о дерьме из прошлого, которое ни черта не значит в моем будущем.

– Итак, готов завтра стать настоящим боссом? – спрашивает Мэгги, нарушая молчание, и смотрит на монитор, освещающий внизу воду.

Я пренебрежительно пожимаю плечами.

– Дядя Терри, кажется, думает, что я готов, так что, полагаю, да.

– Вы довольно близки с дядей? – спрашивает она, поворачиваясь ко мне с широко распахнутыми, любопытными глазами.

– Да, близки, – отвечаю и тут же вспоминаю, как он мне помогал, когда я была подростком. – Я работаю на него целую вечность. Честно говоря, если бы не он, в жизни я бы, наверное, пошел совсем иным путем.

– Как так? – спрашивает Мэгги, все еще задумчиво глядя на меня.

Тяжело выдыхаю от того, сколько всего тянет за собой этот простой вопрос. Но почему-то делиться этим с Мэгги не кажется так уж напряжно, как с кем-то еще, поэтому я прочищаю горло и отвечаю:

– В школе я часто ввязывался в драки, и мама не знала, что со мной делать. С девочками она находила общий язык, но из-за меня всегда плакала. Я испытывал вину за то, что подводил ее, но на следующий день кто-то что-то говорил и я снова выходил из себя. – Сглатываю комок, образовавшийся в горле от этого воспоминания. – Но тут вмешался дядя Терри и помог мне привести голову в порядок. Он взял меня на работу в «Магазин шин» после школы, повесил там боксерский мешок и научил, как вымещать свою агрессию в боксе, а не на лице какого-то случайного мудака.

Мэгги тихо хихикает.

– Кажется разумным... и также объясняет, почему тому парню у Марва так сильно досталось.

Я вздрагиваю от этого напоминания.

– Да, это первый раз за много лет, когда я ударил парня, но этот мудак своими отвратительными комментариями заслужил это. Я даже не чувствую себя плохо из-за этого, потому что это было действительно чертовски хорошо.

Она хихикает, и я не могу не рассмеяться вместе с ней.

– Но в юности мне нужно было куда-то направлять свой гнев. Я был молод, во мне бушевали гормоны… я всегда находился на грани срыва из-за любого самого пустячного дерьма.

– Как думаешь, почему? Неужели три старшие сестры сводили тебя с ума? – Она выжидающе смотрит на меня, понятия не имея, насколько серьезен только что заданный вопрос.

Честно говоря, об этом меня спрашивали не многие. Даже Майлс. Мое детство – не то, чем я делюсь с людьми. Но почему-то с Мэгги я чувствую себя в безопасности. Она вроде странного человека, который на самом деле не существует в моей реальной жизни, потому что все, что мы делаем вместе – секрет. И когда я смотрю в ее голубые, как озерная гладь, глаза, я вижу в них нечто, что заставляет меня хотеть рассказать. Что-то глубокое и значимое. Что-то не случайное.

Я прочищаю горло и смотрю на свои руки, крепко сжимающие удочку.

– Хм, не думаю, что я когда-либо рассказывал тебе, но на самом деле подледной рыбалке научил меня отец.

Мэгги с любопытством наклоняет голову, когда я меняю направление разговора.

– О, это классно. Ты никогда раньше не упоминал об отце.

Медленно сглатываю, чувствуя, как в груди нарастает старая боль. Мне кажется, на меня давит тяжелый ботинок, который я хочу с себя сбросить.

– Ага... только это единственная классная вещь, которой мы когда-либо занимались вместе.

Мэгги несколько секунд обдумывает мои слова, после чего спрашивает:

– Где он живет?

– Блядь, да кто знает, – отвечаю с самоуничижительным фырканьем. Я вытягиваю ноги по обе стороны от проруби и мотаю головой. – Он сбежал от нас, когда мне было четырнадцать. У него проблемы с психикой, и... ну, детство с ним было нелегким.

Мэгги придвигается ближе, ее глаза смотрят на меня с такой серьезностью, что я начинаю беспокоиться.

– Что за психические проблемы?

Перед моим мысленным взором начинают всплывать воспоминания, заставляя вздрогнуть, потому что я не думал об отце уже несколько месяцев. Даже когда пару недель назад мама спросила, ходила ли я с ним на подледную рыбалку, я пропустил это мимо ушей. Но что-то в том, чтобы видеть реакцию другого человека на вашу правду, возвращает все старые эмоции, дремлющие внутри вас.

– У него биполярное расстройство, и это не проблема, когда он следит за собой, но он часто перестает принимать лекарства и впадает в маниакальное состояние. Это всегда было чертовски страшно. Рыбалка была единственной вещью, которая могла хоть как-то перезагрузить его. Подледная рыбалка справлялась с этим больше, чем что-либо другое. Полагаю, это потому, что она дает сконцентрироваться, понимаешь? Когда мы находились в палатке, он словно мог, наконец, успокоить свой разум. Когда я стал подростком, он стал гораздо чаще отказываться от лекарств. А потом, в один прекрасный день просто исчез. Мама просила копов искать его повсюду. А когда они, в итоге, нашли его, он жил с другой семьей, о которой лгал нам столько лет.

– О боже, – стонет Мэгги, и я вижу на ее лице боль. Знакомый взгляд. Я помню, как видел его еще подростком, когда по Боулдеру разнеслась весть о том, что отец нас бросил.

– Судя по всему, у него была еще жена и ребенок в городе примерно в двух часах езды отсюда, которые ничего не знали ни о нас, ни о том, что он уже женат. Это был настоящий бардак.

– Вот ведь засранец, – говорит Мэгги, презрительно скривив верхнюю губу.

Я киваю в знак согласия, потому что это правда. Я уже давно не защищаю то, что натворил отец.

– Многие свои решения он пытался свалить на расстройство, но это тоже было чушью. Он был просто плохим парнем. Он даже украл деньги из «Магазина шин», который они вместе с дядей Терри создали с нуля.

Мэгги на мгновение замолкает, чувствуя всю тяжесть происходящего.

– Где он сейчас?

– Все еще с той другой женщиной, – отвечаю, пожимая плечами. – Последнее, что я слышал, они переехали в Неваду.

– Так вы с ним так и не видитесь? – Она выглядит такой юной и грустной, когда задает этот вопрос. Словно не может представить себе жизнь с непутевым отцом. И я этому рад. Надеюсь, она никогда не утратит своей невинности. Это напоминает мне, что в мире еще остались хорошие люди.

– Иногда, когда он не принимает лекарства, он появляется, говорит, что скучает по нам и хочет познакомиться со своими внуками. Сестры ему отказывают, и мне всегда приходится вышвыривать его из маминого дома. Это чертов бардак. Все ненавидят его за то, что он выбрал другую семью. А мне на него теперь просто наплевать.

– Я тебя не виню, – говорит Мэгги, бездумно наматывая леску.

– Дядя – тот, кем я хочу быть. Если бы он не взял меня под свое крыло, не знаю, где бы я сейчас был. Я такой, какой есть, благодаря ему.

Глаза жжет от непролитых слез, когда я осознаю всю важность этого заявления. Подумать только, дядя так злился на собственного брата, но все равно поддержал его сына, – это поразительно. И тот факт, что он доверяет мне бизнес, начатый с отцом, который не только бросил жену и детей, но и брата и делового партнера... Между нами много доверия. Доверия, которое я не принимаю как должное.