Текст книги "С мертвого никто не спросит"

Автор книги: Элмор Джон Леонард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

14

В магазине «Тел-Твелв-Молл» Клемент купил десятизарядную автоматическую винтовку «рюгер» двадцать второго калибра за шестьдесят девять долларов девяносто пять центов и коробку патронов. Он подошел к прилавку, на котором стояли пишущие машинки, и спросил продавщицу, нельзя ли опробовать какую-нибудь из них в действии. Та ответила, что конечно же можно, и дала ему чистый лист бумаги. Клемент вставил лист, что-то напечатал двумя пальцами, вытащил лист из каретки и сунул его в карман. Затем ему на глаза попалась черного цвета ковбойская шляпа, которая ему сразу понравилась, и он, купив, сразу же ее надел.

Он вышел из магазина и направился к красному «шевроле», возле которого прогуливалась Сэнди в узких джинсах и сапожках на высоких каблуках. Увидев Клемента в ковбойской шляпе и с торчащей из пакета узкой длинной коробкой, девушка воскликнула:

– Бог ты мой! Что ты купил на этот раз?

Он ответил – сюрприз, и Сэнди тотчас просияла.

– Для меня? – с надеждой в глазах спросила она.

Клемент ответил: нет, кое для кого другого. Он оглядел выставленные на продажу подержанные машины и спросил Сэнди, не хочет ли она одну из них.

Сэнди подвела его к двухместному спортивному «понтиаку-файерберду» с широким люком и ярким, красным с золотом, капотом. Лобовое стекло автомобиля искрилось на солнце.

– Смотри, какая прелесть! На дороге сделает любого!

– Радость моя, я же говорил тебе, что мне нужна обычная машина, – сказал Клемент. – Я же не собираюсь участвовать в уличных гонках без правил. Мне надо всего-то четыре колеса, которые до лучших времен были бы зарегистрированы на твое имя. Вот тебе семьсот баксов – все, что у меня осталось на хозяйство. Но не бойся, деньжата у нас скоро появятся. Значит, так, покупаешь машину и, если меня к тому времени не застрелят, заберешь меня вон оттуда. Видишь надпись «Рамада-инн»? Я буду там пить коктейль и ждать тебя.

Сэнди купила голубой «Меркурий-монтего» семьдесят шестого года выпуска с пробегом сорок тысяч миль всего-то за шестьсот пятьдесят долларов, не считая налога.

– Ну, это другой разговор, – увидев машину, произнес Клемент.

Для молодого мужчины, который до двенадцати лет путешествовал автостопом на грузовых трейлерах, мечтой всей жизни мог бы быть «линкольн-Марк VI» или «эльдорадо». Но Клемент Мэнсвелл был не из таких. Всего в разные периоды своей жизни он ездил на двухстах шестидесяти восьми машинах различных марок и моделей. Сюда входили подержанный четырехцилиндровый «шевроле» пятьдесят шестого года выпуска, который Клемент купил, когда ему было семнадцать, и «TR», купленный, когда он увлекся быстрой ездой. Все остальные машины он угонял. Клемент часто повторял: автомобиль – средство передвижения либо средство для добывания «бабок». И еще одно его любимое изречение: хочешь кого-нибудь ограбить – вставь ему в рот пушку сорок пятого калибра и взведи курок.

Клемент вернулся на улицу Лафайет, но в квартиру подниматься не стал. Сэнди предупредила его, что собирается купить «Вернор». Так что, пока она была в супермаркете, Клемент нашел телефонную будку со справочником и, листая его, неожиданно наткнулся на фамилию Круз.

Круз, Круз, Круз… Телефона Реймонда Круза там, однако, не оказалось; вместо него значилась какая-то М. Круз… Составители телефонного справочника по абонентам-женщинам давали только начальную букву имени, видимо, полагая, что тем самым они избавят их от телефонных хулиганов. Клемент рискнул двадцатью центами и, набрав номер, убедился, что телефон принадлежит бывшей жене лейтенанта полиции.

Оперативники сообщили Реймонду Крузу, что Сэнди Стентон направляется к дому 1300 по Лафайет с сумкой продуктов. Одна. Патрульная машина доставила Реймонда на место через четыре минуты. Когда он входил в вестибюль, Сэнди доставала из почтового ящика счета Дела Уимза.

– Привет. – Она одарила лейтенанта лучезарной улыбкой.

Реймонд тоже улыбнулся. Ему даже показалось, что Сэнди рада его видеть.

– Могу спросить, что вас к нам опять привело? Если вы к Делу, он еще не вернулся.

– Нет, Сэнди, я хотел видеть вас, – ответил Реймонд.

– О! – Сэнди как-то сразу сникла.

Они поднялись на лифте на двадцать пятый этаж и вошли в квартиру 2504. Сэнди сразу побежала в ванную, а Реймонд подошел к окну взглянуть на панораму города. Сэнди отсутствовала долго. Реймонд прислушивался – хотел знать, будет ли она спускать что-нибудь в унитаз. Девушка вышла к нему босиком, в спортивных атласных шортах и белой майке с чьим-то портретом. Она сказала, что спешила сбросить с себя чересчур узкие джинсы.

– А что поделаешь? Приходится их носить. Ну почему все модные вещи такие неудобные? Вот взять хотя бы ковбойские сапоги. Дома я работала на конюшне в государственном парке Спринг-Миллз, носила ковбойские сапоги и не думала, что они когда-то войдут в моду. Люди надевают их, даже когда отправляются за покупками…

Сэнди тараторила, не давая возможности полицейскому вставить слово. Она наивно надеялась, что лейтенант забудет, зачем пришел. Это дало возможность Реймонду разглядеть на ее майке портрет и прочитать слова «СПАСИТЕ БЕРТА ПАРКСА».

Улучив момент, когда Сэнди ненадолго замолчала, Реймонд спросил:

– А где Клемент?

– На какие только жертвы не пойдешь, чтобы выглядеть модной! – желая протянуть время, воскликнула девушка. – А где он, я не знаю.

– Вы его где-то высадили?

– Вы что, считаете меня круглой идиоткой? Я вам ничего не скажу. Не будь у меня такое доброе сердце, я бы с вами вообще не разговаривала… Хотите выпить?

Реймонд хотел было отказаться, но передумал и прошел вместе с Сэнди на кухню, похожую на узкий коридор между прихожей и столовой. Она предложила ему виски, и лейтенант, ответив: «Отлично», стал наблюдать за ней. Девушка бросила в стакан несколько кубиков льда и налила в него «Чивас Ригал». Себе она открыла банку имбирного пива «Вернор», на которой было написано: «Всего 1 калория».

– У-у, – произнесла Сэнди, – шипучка – шибает в нос. Но мне нравится. «Вернор» не в каждом магазине продается.

– Травкой балуешься? – неожиданно спросил Реймонд.

– Господи… – сказала Сэнди. – В наши дни кто ей не балуется?

– Достать ее для тебя не проблема?

– Хотите узнать, где я покупаю травку?

– Нет. Просто один мой знакомый из окружной прокуратуры знает, где можно найти отличную травку. Просто я подумал, что если Мистер Свити больше ее не поставляет, то я мог бы тебе помочь.

– О боже… – с тяжелым вздохом произнесла Сэнди. – Я, пожалуй, лучше присяду. А вы, оказывается, вовсе не такой тихоня, как я думала!

– Похоже, у Мистера Свити неприятности.

– Господи, да кто такой Мистер Свити?

– Осторожнее выбирай себе друзей.

– Что верно, то верно, – заметила Сэнди. – Похоже, я все время завожу неподходящие знакомства. Давайте перейдем в другую комнату, а то на кухне я себя чувствую, как в захлопнутой мышеловке.

– Я только хотел у тебя кое-что спросить, – сказал Реймонд. – Видишь ли, мы собираемся допросить Мистера Свити. В ту ночь, когда застрелили судью, он, скорее всего, работал. Возможно, так оно и было. Но нам точно известно, что у тебя с ним какие-то дела.

– Какие-то дела? – переспросила девушка.

– Вчера ты была у него дома…

– Да, чтобы взять дозу. Вы же сказали: вам известно, что он мой поставщик. Вы только что сказали мне!

– Да. Но зачем Клемент тебя к нему послал?

– Он не посылал. Клемент даже не знал, что я туда поехала.

Сэнди сделала паузу, а потом продолжила:

– Нет, подождите. Вы меня путаете. Да, я вчера туда ездила, чтобы взять травку. Точка. Больше ни к чему моя поездка отношения не имеет.

– И Клемент позволил тебе сесть за руль машины?

– Машина не его, а Дела Уимза.

– Знаю. Но меня интересует, почему он позволил тебе туда поехать.

– Он не знал, куда я поеду. Я вам уже говорила.

«Причем дважды», – подумал Реймонд. Он верил, что Сэнди говорит правду, потому что хотел верить. Ее слова звучали довольно правдоподобно. Поэтому Круз решил сменить тему. К тому же он заметил, что Сэнди сильно расстроилась.

– Я обязан учитывать все, – сказал он. – Доподлинно установлено, что черный «бьюик» Дела был на месте совершения убийства…

Сэнди закатила глаза. В своих шортиках и белой майке с портретом Берта Паркса, из-под которой просвечивали соски, она казалась совсем маленькой. Тощая – кожа да кости. Крузу стало ее жалко.

– Что случилось? – участливо спросил Реймонд.

– Нет, ничего… О боже…

– Мы пока не доказали, что в той машине сидел Клемент, но мы точно знаем, что он прикончил и судью, и Адель Симпсон.

– Пошел снег, – произнесла Сэнди. – А ведь сейчас только начало октября.

– Можешь сама его спросить, – сказал Реймонд. – Но здесь еще такой момент. Понравится ли Клементу, если он узнает, что ты ездила за травкой к его бывшему подельнику, который находится у нас под подозрением? Понимаешь, о чем я?

– Понимаю ли я? Вы что, смеетесь?

– Как отреагирует Клемент на то, что ты встречалась с Мистером Свити? Ты же не хочешь, чтобы он это узнал.

– Ну, если вы так говорите…

– Сэнди, почему ты не сказала ему, куда ездила?

– Клемент не любит, когда я злоупотребляю травкой.

– А делаешь ты это, когда нервничаешь или когда у тебя нет настроения?

– Обычно да.

– Сейчас, Сэнди, твои дела обстоят так плохо, – сказал Реймонд, – что тебе в самый раз будет прикупить пару фунтов качественной колумбийской травки.

15

Хотя Клемент никогда не катался на коньках, ему показалось, что большой пруд в Палмер-парке мог бы стать прекрасным местом для катка. Над его водной гладью возвышались поросшие деревьями островки. Кроме того, этот пруд идеально подходил для того, чтобы по осуществлении своего плана он мог бы утопить в нем «рюгер».

Клемент припарковал машину возле небольшого кафе и стал пробираться сквозь деревья к тому месту, где несколько минут назад спрятал свою винтовку.

Время близилось к шести. Сумерки быстро сгущались. Он взял винтовку и направился к опушке парка, откуда была хорошо видна Ковингтон-стрит и стоявший на ней четырехэтажный дом номер 913, в котором жил поганый лейтенантишка Реймонд Круз с вислыми усами и тихим голосом – возможно, он вежливый от рождения, а может быть, его проклятая вежливость объясняется простой тупостью.

Позвонив бывшей жене лейтенанта, Мэнселл, услышав в трубке женский голос, сказал, что потерял адрес Рея, а он ему срочно нужен…

– А номер его квартиры?.. Да-да, верно, на первом этаже…

Прочитав на почтовом ящике фамилию консьержки, он позвонил ей и представился сержантом Хантером.

– Мы проводим на квартире лейтенанта Круза вечеринку и приготовили для него сюрприз. В разгар веселья один из нас незаметно вылезет в окно, заберет из машины стереосистему и поставит ее на подоконник.

Консьержка посоветовала приставить к машине полицейского, в противном случае стереосистему из нее могут украсть.

В квартире лейтенанта Круза было три окна: одно с встроенным в него кондиционером, на подоконнике второго стоял горшок с большим цветком, а третье, с поднятыми жалюзи, выходило на Ковингтон-стрит и находилось всего в нескольких метрах от пешеходной дорожки.

Десять минут седьмого. По словам консьержки, Реймонд Круз возвращается домой не позднее половины седьмого или вообще не приходит. Они соседи, и когда лейтенант возвращается, то она, если находится на кухне, слышит, как хлопает его дверь. Иногда она слышит, как в его квартире играет музыка.

– Разве у него нет музыкального центра? – удивленно спросила женщина.

– У него маленький дешевый проигрыватель, – ответил ей Мэнселл.

Возможно, что так оно и было на самом деле.

Клемент стал ждать, когда к дому подъедет синий четырехдверный «плимут». Он знал, что полицейские на своих машинах на службу не ездят, поскольку в случае аварии ни одна страховая компания не выплатила бы им страховку.

Двадцать минут седьмого. Закат уже догорал. Фасад дома стал плохо различимым. В нескольких окнах загорелся свет. Клемент вскинул винтовку и поочередно взял на мушку каждое из трех окон квартиры Круза. Его от дома отделяло около пятидесяти метров. Но мимо дома в сторону стоянки постоянно проезжали машины, которые могли помешать ему произвести прицельный выстрел.

«А что, если Круз приедет не на патрульной машине синего цвета, а на своей? – подумал Клемент. – Или вообще не приедет? Ничего, не приедет сегодня, приедет завтра».

Он не собирался караулить Круза целую вечность, но терпение чаще всего вознаграждается. Поэтому Клемент не удивился и особенно не обрадовался, когда увидел, как в окне квартиры лейтенанта вспыхнул свет. Рано или поздно это все равно должно было произойти.

Клемент приставил винтовку к дереву и, не сводя глаз с перемещавшегося по квартире силуэта, ждал, когда между проезжавшими по дороге машинами возникнет большой разрыв…

Реймонд, пройдя по аллее, вошел в подъезд дома и забрал из ящика почту: «Ньюсуик», счет из «Визы», выписку с банковского счета, толстый конверт от фирмы «Орал Робертс» из Талсы, штат Оклахома, посланный на имя мистера М. Круза, и сложенный листок бумаги.

Войдя в квартиру, он бросил на журнальный столик почту, прошел с «Ньюсуиком» на кухню и достал из холодильника банку «Стро». Прихлебывая пиво, лейтенант просматривал журнал и наткнулся на статью, из которой узнал, что в пиве, как, впрочем, и во всем остальном, содержатся канцерогенные вещества. Вернувшись в гостиную, он сел на диван, возле которого стоял торшер. Затем Реймонд взял с журнального столика почту, отшвырнул счет из «Визы» и банковскую выписку. Конверт из «Орал Робертс» он положил на колени, а потом развернул сложенный лист бумаги. На листе заглавными буквами было напечатано:

«НЕДОНОСОК, ДЛЯ ТЕБЯ СЮРПРИЗ!!!»

Инстинкт подсказал Реймонду, что в следующий момент произойдет. Время для убийцы самое подходящее, сказал ему внутренний голос. Ты сидишь, смотришь на эти четыре слова и гадаешь…

И тут раздался звон разбитого стекла, стеклянный абажур торшера разлетелся вдребезги, и в комнате стало темно. Круз, соскочив с дивана на пол, перекатился, задев коленом журнальный столик, и, выхватив из кобуры револьвер, пополз к окну. Один за другим с равными промежутками прогремели шесть выстрелов. Пули, пролетев над Реймондом, впились в противоположную от окна стену.

Реймонд вскочил на ноги и бросился к двери. Одним прыжком преодолев коридор, он выбежал на улицу. По улице тянулся сплошной поток машин. Перебежав на противоположную сторону, к парку, он услышал визг тормозов и оглушительный рев клаксона.

Реймонд бежал по темному парку, не разбирая дороги. Никаких звуков, кроме шуршания шин по асфальту, слышно не было.

Вернувшись домой, он поднял телефонную трубку и стал набирать номер. Потом передумал и положил трубку на рычаг. «Если Сэнди дома, а „бьюик“ в гараже, то на какой же машине мог приехать Клемент?» – подумал он. Может, в него стрелял не Клемент, а кто-то другой? Нет, точно он.

Реймонд сидел в полумраке. Свет в комнату проникал от включенной в прихожей лампочки. Он снова снял телефонную трубку и набрал номер.

– Мэри Элис, я задам тебе всего один вопрос, – услышав голос бывшей жены, сказал он. – Хорошо?.. Нет-нет, погоди, у меня нет времени на твою чепуху. Тебе звонил мужчина, и ты дала ему мой адрес. Скажи, он говорил с южным акцентом?.. Да, я понял, ты его не знаешь. Зачем же ты сказала ему, где я живу? Когда звонят незнакомые люди, ты должна отвечать им, что ничего обо мне не знаешь… Что, вчера вечером звонила какая-то женщина?.. О боже!..

Круз положил трубку на колени и задумчиво посмотрел на окно. В осколках стекла, оставшихся в раме, отражались уличные фонари. Его бывшая жена без умолку тараторила. Дождавшись, когда она сделала паузу, Реймонд поднял с коленей трубку.

– Рад был услышать твой голос, – сказал он. – Всего хорошего.

Затем Круз позвонил на работу. К телефону подошла Морин, и Реймонд попросил ее найти телефон Кэролайн Уайлдер.

– Шесть, четыре, пять… – через несколько секунд начала диктовать Морин.

– Нет, это ее рабочий, – прервав сотрудницу, сказал Реймонд. – Мне нужны ее домашний номер и адрес.

Он взял ручку и начал писать на обратной стороне конверта.

– Странно, – сказала Морин, – контора ее в Бирмингеме, а живет она в восточной части города.

– Хочешь, чтобы я спросил ее? Хорошо. Но сначала я задам ей свои вопросы.

Реймонд позвонил Кэролайн Уайлдер домой. Адвокат сняла трубку после первого гудка.

– Я слушаю.

– Вы ждете моего звонка, – произнес лейтенант.

– Кто говорит?

Он представился.

– Я хотел бы поговорить с «оклахомским дикарем», но не могу его найти.

– Его у меня нет.

– А я и не ожидал застать его у вас, – ответил Реймонд.

– Мэнселл был у меня, – после паузы сказала Кэролайн Уайлдер, – но несколько минут назад ушел.

– Кэролайн, ничего не предпринимайте. Вы только что вляпались в большую кучу дерьма.

16

Кэролайн Уайлдер жила на площади Ван Дайка. Ее дом, построенный в 1912 году, напоминал парижский особняк. В двадцатых и тридцатых годах его назначение то и дело менялось. Из жилого дома он превращался в кабак, где во время сухого закона торговали нелегальным спиртным, затем в ресторан – хоть маленький, всего на десять столиков, зато с отличной кухней. Ресторанчик пользовался популярностью; завсегдатаи заказывали столик за неделю. Купив особняк, Кэролайн Уайлдер наняла дизайнера и, не дожидаясь окончания реставрации, поселилась в нем.

– Это мне что-то напоминает, – стоя перед застланной розовым ковром широкой лестницей, произнес Реймонд.

Молодая негритянка в белом фартуке не проронила ни слова. Она стояла, сложив руки, и не мешала Крузу оглядывать холл. В зеркальных стенах отражался свет канделябров, придававший массивной бронзовой люстре, висевшей над головой полицейского, золотистый оттенок.

– И вы мне кого-то напоминаете, – продолжил Реймонд. – Вы, случайно, не Анджела Дэвис?

– Нет.

– Вы… Марси Колман. Кажется, я видел вас года два назад.

– Точно, два года назад. В январе.

– И миссис Уайлдер защищала вас в суде.

– Да, верно.

– Насколько я помню, вам предложили сделку, если вы признаете себя виновной в непредумышленном убийстве. Но вы отказались сотрудничать со следствием и предстали перед судом.

– Правильно.

– Знаете, что я скажу? Я рад, что вы на свободе.

– Спасибо.

– Как давно от вас ушел Клемент Мэнселл?

– Миз Уайлдер ждет вас наверху, – помедлив, сказала негритянка.

– Я только что сказал Марси, что ваш дом показался мне знакомым, – сказал Круз. – Особенно вестибюль. А эта комната не вяжется с общей обстановкой: больно она современная, с пластиковой мебелью, на стенах – модерновые картинки, подсветка… Сами придумали?

– Отчасти.

Гостиная Кэролайн Уайлдер напоминала слабо освещенный зал картинной галереи. Реймонд был уверен, что большинство висевших на стенах полотен написала она.

– А здесь что изображено? – спросил лейтенант.

– Что вам больше нравится, – ответила адвокат.

– Вы рисовали в состоянии стресса?

Кэролайн пристально посмотрела на полицейского.

– Почему вы так решили? – спросила она.

– Не знаю. Но, когда я смотрю на эту картину, у меня возникает такое чувство, что вы, рисуя ее, были чем-то сильно расстроены.

– Наверное, когда я ее начала рисовать, так и было.

Кэролайн сидела в бамбуковом кресле с пышными подушками из темного шелка. Рядом с ней стоял огромный, во всю стену, книжный шкаф. Мягкий свет только наполовину освещал ее. Хозяйка дома пригласила Круза присесть, но выпить не предложила. И это несмотря на то, что на стеклянном столике перед ней стоял стакан с чем-то прозрачным, а застекленный бар с батареей бутылок виски находился всего в нескольких шагах от Реймонда.

– Марси снова вышла замуж?

– Подумывает о замужестве.

– Уверен, что ее жених серьезный парень. Она живет у вас?

– Да. На первом этаже. Она убирается в комнатах, хотя большая часть из них закрыта.

Реймонд оторвал взгляд от абстрактной картины и посмотрел на Кэролайн. Она сидела перед ним, закинув ногу на ногу. На ней было коричневое платье в восточном стиле, без пояса и с рукавами колоколом. На ковре стояла скамеечка для ног того же цвета, что и кресло.

– Вы дома чувствуете себя другим человеком? – спросил ее Круз.

– Я не совсем вас понимаю.

– Вы часто бываете в театрах, ресторанах и так далее?

– Только когда мне хочется там побывать.

– Вы не обидитесь, если я задам не совсем деликатный вопрос?

– Смотря какой.

– Вы специально стараетесь казаться загадочной?

– Это и есть ваш не совсем деликатный вопрос?

– Нет, – ответил Реймонд и замолк.

Он чувствовал, что в разговоре с ней никакого смущения не испытывает, говорит все, что придет ему в голову, и не думает, как она отреагирует на его слова. Его слегка раздражало то, что приходится говорить в полумраке и он не видит лица своей собеседницы, но ничего, можно потерпеть. Он не собирался пока говорить ей о цели своего визита, решив для начала поиграть с ней в кошки-мышки.

– Вы продолжаете рисовать? – спросил Реймонд.

– Ну, как сказать. Изредка.

– Вы переключились с живописи на юриспруденцию… поддавшись порыву?

– Да, наверное, – ответила Кэролайн. – Но это было совсем нетрудно.

– Но сначала вы развелись с мужем… Отсюда и желание все изменить? Вы тяжело разводились?

Она пристально посмотрела на лейтенанта. В ее взгляде читался не просто интерес.

– Вы слишком молоды для звания лейтенанта, – заметила женщина. – Вам бы работать где-нибудь в администрации, а вы занимаетесь расследованием убийств.

– Я старше вас, – возразил Реймонд.

Он подошел к Кэролайн, отодвинул ногой скамеечку, загородившую ее ступни, и сел на нее. Они оказались совсем близко друг от друга, она – в кресле, а он – на подушке. Их ноги почти касались. Ему показалось, что она откинулась на спинку кресла. Теперь Реймонду хорошо было видно ее лицо. Глаза Кэролайн Уайлдер выжидающе смотрели на него.

– Я почти на год вас старше, – сказал он. – Хотите знать, какой у меня знак зодиака?

Она ничего ему не ответила. Круз поднял со столика стакан.

– Что это?

– Водка. Угощайтесь. Правда, она не очень холодная.

Реймонд отпил глоток и поставил стакан на стол.

– Во время бракоразводного процесса вы наблюдали за вашим адвокатом и говорили себе: «На его месте я бы все сделала гораздо лучше». Верно?

– Мой адвокат ни на что не годился, – ответила Кэролайн. – В результате почти все досталось моему мужу – дом, вилла в Харбор-Спрингз. Более того, мне пришлось оплатить половину судебных издержек – пять тысяч.

– К тому же адвокат вел себя с вами так, словно вы ребенок, который ничего не понимает.

– Вам такое чувство знакомо? – впившись глазами в лейтенанта, спросила Кэролайн.

– Я хорошо изучил адвокатов, – ответил Реймонд. – В суде я бываю дважды в неделю.

– Он был таким мерзким, слащавым… Но избавиться от него я не могла.

– Не смогли отказаться от его услуг.

– Тогда я была совсем другая. Во всяком случае, тот судебный процесс во мне многое изменил. Я решила стать юристом, заниматься разводами и защищать в судах бедных и беззащитных женщин, которых бросили мужья.

– Не представляю вас в такой роли.

– И тем не менее я начинала с бракоразводных дел. Правда, занималась ими совсем недолго. Вскоре я переключилась на дела посерьезнее. Знаете, я потом даже посочувствовала тому придурку, который якобы представлял мои интересы. Ему наверняка наскучили женские истерики, и со временем он стал вести дела всех своих клиенток абсолютно одинаково. Так что, получив юридическое образование, я стала работать в адвокатской конторе.

Теперь Кэролайн не была напряжена, как раньше.

– Мне очень нравится наблюдать за вами в суде, – заметил Реймонд. – Вы никогда не теряетесь, всегда готовы дать представителям обвинения настоящий бой.

Он положил руку на обтянутое шелковой тканью колено. Женщина спокойно посмотрела на его руку, затем – прямо в глаза.

– Но вы, Кэролайн, мне солгали, – продолжал Круз. – Что на вас совсем не похоже.

– Если я сказала вам, что Мэнселл сегодня вечером был у меня, то это значит, что я не собираюсь обсуждать с вами его виновность до тех пор, пока у вас не появится ордер на его арест.

– Нет, это значит, что вы меня обманули. Вы его покрываете. Клемент сегодня вечером в вашем доме не был.

Реймонд следил за выражением лица Кэролайн Уайлдер. Но оно не менялось до тех пор, пока он не сказал ей:

– Сегодня в половине седьмого вечера он был у моего дома. Стрелял из автоматической винтовки, целясь мне в голову. Если вы утверждаете, что в то же время Клемент был у вас, то значит, у него есть способность раздваиваться. Тогда мне придется бросить это дело.

Кэролайн некоторое время пристально смотрела на Круза.

– Вы его видели?

– Нет.

– Как вы полагаете, скольких людей с вашей помощью упрятали за решетку? Приблизительно.

– Не знаю. С полтысячи.

– А теперь прикиньте, сколько у них друзей и родственников.

– Очень много.

– Вы нашли оружие, из которого в вас стреляли?

Реймонд помотал головой.

– Вы нашли оружие, из которого были застрелены судья Гай и молодая женщина?

Круз с трудом удержался от улыбки.

– Нет, а что?

– Знаете, вы не сможете арестовать Мэнселла, пока не найдете оружие, из которого стреляли, и не докажете, что оно принадлежит ему. Но даже тогда вам придется нелегко. Теперь о вашем предположении, что он сегодня в вас стрелял. У вас есть доказательства? Кто-то видел его под вашими окнами? Сейчас в половине седьмого уже темно. Интересно, где вы будете искать себе свидетелей?

– Кэролайн, – продолжая обращаться к ней только по имени, сказал Реймонд, – Клемент к вам не заходил.

– То, что я говорила по телефону, нельзя использовать в качестве улики, – с легким раздражением в голосе заметила она. – Даже если вы наш разговор записали на магнитофон. Вам это должно быть известно. Не так ли?

– Вы солгали, – сказал Реймонд.

– Проклятие!

Кэролайн Уайлдер приподнялась с подушек, а потом снова села.

– Если вы заявите, что я сказала вам, что мой клиент находился у меня, то я скажу, что вы меня неправильно поняли.

– И все же, Кэролайн, почему вы солгали? – не сдавался Реймонд.

– Бог ты мой! Да вы что, совсем тупица? – Адвокат явно теряла самообладание. – Если вы решитесь использовать мои слова, то я буду все отрицать!

Лейтенант поднялся и, чтобы дать хозяйке квартиры время перевести дух, подошел к бару. Взял чистый стакан и плеснул в него водки.

– Я вам не угрожаю. Я не стану использовать в суде то, что вы мне сказали. Я вас не пугаю. Точка.

Реймонд отпил прозрачной норвежской водки, подошел к низенькой скамеечке для ног и осторожно, чтобы не расплескать напиток, опустился на нее.

– Знаете, чего я хочу? – глядя на Кэролайн в упор, спросил он. – Видите ли, у меня подозрение, что Клемент прошлый раз вас до смерти напугал. Видимо, он знает, чем вас можно пронять. Сегодня вечером он позвонил вам и повторил свою угрозу. Вы до такой степени испугались, что решились прикрыть его. Потом, пропустив пару стаканчиков, вы успокоились, вспомнили о том, что вы – адвокат, и вновь встали на защиту своего клиента. Но учтите, Клемента вам все равно не изменить. Оттого что вы его прикрываете, он лучше не станет.

– Я с ним легко справлюсь, – спокойно произнесла Кэролайн Уайлдер.

Крузу захотелось схватить ее за руки, хорошенько встряхнуть и крикнуть, чтобы она наконец-то проснулась. Проклятые крючкотворы – адвокаты и судьи – так ловко умеют выкручиваться, что выставляют тебя полным дураком.

Реймонд отпил еще глоток и поставил стакан на столик. Он понимал, что переубедить Кэролайн невозможно, но все же продолжил:

– Был такой человек, которого звали Чемп. Он носил с собой «вальтер» тридцать восьмого калибра и тоже полагал, что легко справится с Клементом. А тот убил его. Три года назад. Помните? Могу поклясться, что судья Гай, когда звонил в службу 911, тоже думал, что справится с ним. Клемент запугивает вас или угрожает вам чем-то серьезным, а вы ему попустительствуете.

Круз был уверен, что сейчас Кэролайн попытается перевести разговор на другую тему.

– Да, Клемент сказал мне кое-что интересное. Что вы хотите встретиться с ним наедине и убить его.

– Так и сказал?

– Я не выдумываю.

– Да, такие случаи были, – сказал Реймонд. – Полицейский подкарауливал подозреваемого в темной аллее и расправлялся с ним. Если вы думаете, что я намереваюсь сделать то же самое с Клементом, то ошибаетесь. Достаточно взглянуть на разбитое окно в моей квартире, и сразу станет ясно, кто кого задумал прикончить.

– Вы полагаете, что он бросил вам вызов? Так сказать, вызвал вас на дуэль?

– Вызвал меня на дуэль? Ну, нет. Он не дал свою визитку, не отвесил мне пощечину, не дал возможность выбрать вид оружия. А сам, похоже, выбрал автоматическую винтовку. Я говорю о вашем клиенте – о том самом, с которым вы, как вы уверяете, можете справиться.

– И что в этой связи вы намерены предпринять? – оставаясь абсолютно спокойной, спросила Кэролайн Уайлдер.

– Буду постоянно оглядываться, – ответил Реймонд. – А еще – не стану включать свет в квартире, если окна не занавешены.

– А что говорят об этом в управлении?

– В управлении полиции?

– Да. Ваш инспектор, начальник, словом, тот, перед кем вы отчитываетесь.

– Я еще никому не рассказывал о происшествии. Он стрелял в меня буквально только что.

– Но… вы доложите начальству, что в вас стреляли?

– Да, конечно.

– Вы понимаете, что я имею в виду. Вы собираетесь заявить, будто на вашу жизнь покушался Клемент?

– Об этом я еще не думал, – помедлив, ответил Реймонд.

– В чем разница наших взглядов на Клемента Мэнселла? – спросила Кэролайн Уайлдер. – Я говорю вам, что могу с ним справиться. Вы же фактически говорите то же самое.

– Разница есть, и большая, – возразил Реймонд. – Я вооружен.

– Знаю. Поэтому вы так себя и ведете. Словно герой вестерна. «Неустрашимый». «Перестрелка в коррале». «Поединок». Можно вернуться на сотню лет назад на Дикий Запад и найти там тысячу примеров.

Неожиданно Крузу вспомнилась корреспондентка из «Ньюс».

– Не знаю… – задумчиво произнес он.

В его воображении предстала сценка из жизни Дикого Запада – улица, по которой скачут вооруженные всадники. Потом всадники сменились ребятишками, играющими на площадке у Святой Троицы – сейчас на месте того квартала скоростное шоссе. В руках у детишек игрушечные пистолеты. Картина сменяется – те же дети, но только в школьном классе. Среди сидящих за партами пятиклассников маленькая белокурая девочка по имени Кармел. Она бросает Реймонду свернутый листок бумаги, на котором написано «Я тебя люблю». Это было похоже на игру – дети делились между собой секретами. Круз до сих пор все помнил, как будто это произошло вчера. Сейчас он сидел в одной комнате с женщиной, у которой тоже был свой секрет. Интересно, подумал Реймонд, есть ли у нее близкие друзья, подруги, с которыми она могла бы поделиться своими тайными страхами?