Текст книги "Лицом к лицу (пер. Тирдатов)"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 25

Услышав новости, Уильям Мелоуни Вассер действовал так, словно у главной наследницы его покойной клиентки началась бубонная чума. Спешно рекомендовав услуги адвоката по уголовным делам, он забаррикадировался за поистине невероятным количеством внезапно назначенных встреч. Адвокат по уголовным делам, ветеран юридических войн по имени Юрай Фрэнкелл, сразу же приступил к проблеме освобождения под залог.

Она оказалась сложной. Единственный капитал Лоретт Спанье, доставшийся ей по завещанию, помимо денег, выданных на содержание квартиры и текущие расходы, застрял в суде по делам о наследстве вплоть до утверждения завещания, которое могло занять месяцы. Кроме того, преступник не мог пользоваться плодами своего преступления, поэтому, пока виновность или невиновность Лоретт не будет установлена юридически, ее права на наследство оставались в неопределенном состоянии. Где же тогда она могла получить дополнительное обеспечение, без которого поручители освобождаемого под залог тут же застегивали карманы на «молнии»? К тому же придирчивый судья едва ли согласится начать разбирательство дела об убийстве первой степени с освобождения обвиняемой под залог.

В итоге Лоретт отправили в тюрьму.

Она и Роберта плакали.

Гарри Берк бормотал нечто не слишком лестное по поводу американской юриспруденции. (Справедливости ради следует отметить, что ранее он многократно высказывался столь же неодобрительно о юриспруденции английской.)

Фрэнкелл не думал, что у обвинения есть много шансов. Он заявлял, что наверняка сможет внушить присяжным достаточные сомнения в виновности девушки, чтобы добиться ее оправдания. (Эллери, в свою очередь, начал испытывать достаточные сомнения в разумности рекомендации Вассера. Он не доверял адвокатам, чрезмерно уверенным в благоприятном исходе дела об убийстве, и видел слишком много не поддающихся внушению присяжных, но держал язык за зубами.)

– Ситуация такова, что я не знаю, в каком направлении двигаться, – жаловался Эллери Гарри Берку. – Приходится занимать выжидательную позицию.

Эллери не мог предпринимать ничего существенного в течение недель до начала суда над Лоретт. Он торчал в Главном полицейском управлении, ожидая рапортов о прогрессе в расследовании, часто посещал апартаменты Глори Гилд, где Роберта металась по всему пентхаусу, оплакивая судьбу Лоретт и свою собственную («Я не имею права жить здесь, пока Лоретт томится в этой жуткой камере! Но куда мне идти?») и ругая Гарри Берка за то, что он якобы уговорил ее сдать свою квартиру (это несправедливое обвинение шотландец выдержал в исполненном достоинства молчании), навещал Лоретт в тюрьме, откуда выходил с коликами в животе от сознания своей беспомощности.

– Не понимаю, почему ты так волнуешься, – сказал ему как-то отец. – Что тебя гложет?

– Мне это не нравится.

– Что именно?

– Все дело. То, как его фрагменты не собираются воедино и как болтаются оборванные нити.

– Ты имеешь в виду историю с лицом?

– Хотя бы. Я знаю, папа, что это важно, но никак не могу связать ее с Лоретт.

– Или с кем-то еще, – добавил инспектор.

– Да. Она повисла в воздухе. Обвинять эту девушку было преждевременно. До того, как производить арест, ты должен был, по крайней мере, узнать, что Джи-Джи подразумевала под «лицом».

– Узнавай это сам, – отозвался старик. – У меня есть другие занятия. Как бы то ни было, теперь все в руках окружного прокурора и судьи… Что еще тебя беспокоит?

– Все. Например, мы руководствовались предположением, что убийство было инспирировано Карлосом Армандо, и какая-то женщина выполнила для него грязную работу. Теперь выходит, что этой женщиной была Лоретт.

– Я этого не говорил, – осторожно сказал инспектор.

– Значит, ты изменил мнение об Армандо? Он не имеет отношения к убийству жены? – Так как его отец не ответил, Эллери добавил: – Я по-прежнему считаю, что имеет.

– На каком основании?

– На основании того, что у меня чешутся пальцы.[38]38
  Эллери цитирует слова Второй ведьмы из трагедии У. Шекспира «Макбет»: «Пальцы чешутся. К чему бы? К посещенью душегуба». Перевод Б. Пастернака.


[Закрыть] На основании исходящего от Армандо запаха. На основании всего, что я о нем знаю.

– Попробуй явиться с этим в суд, – фыркнул инспектор Квин.

– Благодарю покорно, – отозвался Эллери. – Но ты видишь, как все запутано. Знала ли Лоретт Армандо, прежде чем они якобы впервые встретились в этом кабинете, когда ты допрашивал ее после убийства? Если да, то была ли она Фиолетовой Вуалью – добровольной сообщницей Армандо? Это не имеет смысла. Зачем ей соглашаться действовать в качестве орудия Армандо, если, как ты утверждаешь, она знала, что унаследует состояние тети?

– Тебе известно, какой у него подход к женщинам. Может быть, Лоретт Спанье влюбилась в него, как и остальные.

– Если она знала его раньше… – Эллери задумался.

– Послушай, сынок, существует аспект дела, которого мы еще не касались. Разумеется, мы никогда не сможем это доказать…

– О чем ты?

– Я не уверен, что мотивом убийства были деньги.

– Что ты имеешь в виду? Ты допускаешь…

– Я ничего не допускаю. Но если ты так хочешь копаться в теориях, как тебе эта? Джи-Джи Гилд порвала со своей сестрой, матерью Лоретт, после того, как та вышла замуж за англичанина. Когда родители Лоретт погибли в авиакатастрофе, Джи-Джи позволила девочке оказаться в приюте вместо того, чтобы удочерить ее или каким-либо иным образом взять на себя ответственность о ее будущем. Такое хладнокровное пренебрежение могло внушить Лоретт ненависть к тете, которая прорвалась наружу, когда Берк привел ее в квартиру Глори вечером в ту среду. Возможно, девушка прибыла в Нью-Йорк с целью выследить тетю и расправиться с ней. В таком случае Лоретт говорила правду, что ничего не знала о наследстве.

– Эта теория предполагает еще один интересный аспект, – сказал Эллери. – Если Лоретт убила Глори Гилд из ненависти, а не ради ее состояния, то Карлос Армандо мог планировать убийство Глори руками сообщницы, но Лоретт опередила эту сообщницу.

Инспектор пожал плечами:

– Вполне возможно.

– Если так, то зачем настаивать, что в гонке к убийству Фиолетовую Вуаль опередила Лоретт? Почему все не могло произойти совсем наоборот?

– Потому что, – ответил старик, – у нас нет доказательств в отношении Фиолетовой Вуали, как ты ее называешь, но есть доказательство против Лоретт.

– Револьвер 38-го калибра?

– Вот именно.

Эллери задумался. Он теоретизировал, исключительно упражняя мозг, и не верил ни в одну из своих теорий, хотя не мог бы объяснить отцу, почему, если не считать упомянутого зуда в пальцах.

– Если только, – закончил инспектор, – Фиолетовой Вуалью не была сама Лоретт. Получаются два мотива: у Армандо – надежда получить наследство, а у Лоретт – месть.

Эллери молча воздел руки к потолку.

Глава 26

Накануне начала суда над Лоретт Спанье в конторе Юрая Фрэнкелла состоялось совещание. Была вторая половина вторника, и пасмурное небо угрожало снегопадом.

Адвокат, казавшийся Гарри Берку необычайно похожим на Уинстона Черчилля, усадил его и Роберту, предложил Берку сигару, от которой тот отказался, и стал задумчиво посасывать собственную сигару. Сегодня его уверенность выглядела несколько деланой. С улыбкой, дающей понять, что такие вещи случаются, он сообщил, что его расследование зашло в тупик.

– Вы не нашли никаких подтверждений рассказа Лоретт? – воскликнула Роберта.

– Никаких, мисс Уэст.

– Но кто-то должен был видеть ее выходящей из дома тети, идущей через парк, входящей в свой дом… Это невероятно!

– Да, – отозвался адвокат, косясь на кончик своей сигары, – если только она сообщила нам и полиции правду. Нельзя найти то, чего никогда не было.

– Я не верю такому объяснению, мистер Фрэнкелл, – сказал Берк. – Повторяю: девушка невиновна. Вы должны основываться на этом, иначе у нее не останется ни единого шанса.

– О, разумеется, – кивнул адвокат. – Я всего лишь высказал предположение, но для окружного прокурора это нечто гораздо большее. Лично я рассчитываю, что ее детское личико произведет впечатление на присяжных. Это наша единственная надежда.

– Вы вызовете ее свидетелем?

Фрэнкелл пожал плечами.

– У меня нет выбора. Это всегда рискованно, так как подставляет подзащитного под фронтальную атаку окружного прокурора при перекрестном допросе. Я много раз обсуждал это с Лоретт, играя роль обвинителя, поэтому она имеет представление о том, что ее ожидает. Хотя кто знает, как она будет держаться при настоящем перекрестном допросе. Я постарался предусмотреть все варианты.

Вошла секретарша, закрыв за собой дверь.

– Я говорил вам, мисс Хантер, чтобы меня не беспокоили!

– Простите, мистер Фрэнкелл, но я подумала, что это может оказаться важным, и не хотела говорить при нем по внутренней связи…

– При ком?

– При человеке, который хочет немедленно вас видеть. Я бы сказала, что вас нет, но он говорит, что это по поводу дела Спанье. Одет он очень убого. Фактически…

– Меня не заботит его вид, даже если он в одном белье, мисс Хантер. Приведите его!

Даже Фрэнкелл был удивлен обликом существа, которого ввела в его кабинет секретарша. Человек был одет не просто убого, а катастрофически – рваное пальто выглядело так, словно его подобрали на свалке; под ним находился вельветовый пиджак, побитый молью, заляпанный пятнами от яиц, тушенки и другого, не столь явно идентифицируемого происхождения; пару грязных брюк, очевидно выброшенных каким-то толстяком, поддерживала столь же грязная веревка; ботинки были на два размера больше, чем нужно; рубашка и носки отсутствовали вовсе. Мужчина был тощим, как скелет, с отечными руками и лицом, слезящимися, налитыми кровью глазами и багрово-красным носом. Он не брился уже несколько дней.

Незнакомец стоял перед ними, дрожа всем телом и потирая ладони, издававшие звук наждачной бумаги.

– Вы хотели меня видеть? – обратился к нему Юрай Фрэнкелл. – О'кей, вы меня видите. В чем дело? Кто вы?

– Меня зовут Спотти,[39]39
  Прыщавый (англ.).


[Закрыть] адвокат, – отозвался посетитель хриплым голосом пьяницы.

– Что вам нужно?

– Бабки, – ответил бомж. – И много. – Он ухмыльнулся – во рту у него не хватало половины зубов. – Лучше спросите, что у меня есть на продажу.

– Слушай, бродяга, – сказал адвокат. – Даю тебе десять секунд на то, чтобы ты все выложил. А если это уловка, чтобы получить деньги, я дам тебе такой пинок, что ты пролетишь до самого. Бауэри.[40]40
  Бауэри – один из беднейших районов Нью-Йорка с весьма дурной репутацией.


[Закрыть]

– Не дадите, когда услышите, какой у меня товар.

– И какой же?

– Ин-фор-мация.

– О Лоретт Спанье?

– Верно, адвокат.

– Откуда ты знаешь о мисс Спанье?

– Я читаю газеты.

– В таком случае ты первый бомж за всю историю Бауэри, который это делает. Ладно, что у тебя за информация?

– Так не пойдет. – Спотти покачал головой. – Я вам расскажу и что получу за это? Пинок в зад? Сначала бабки, мистер.

– Пошел вон отсюда.

– Нет, подождите, – обратился к бродяге Гарри Берк. – Вы имеете в виду, что хотите получить деньги вперед?

Слезящиеся глаза в упор посмотрели на Берка.

– Вот именно, мистер. И никаких чеков – только наличными.

– Сколько вы хотите?

Бродяга высунул розовый кончик языка, который заскользил по губам, как автомобильный «дворник». Роберта Уэст наблюдала за ним, как завороженная.

– Штуку.

– Тысячу долларов? – недоверчиво переспросил адвокат. – По-твоему, мы полоумные? Убирайся отсюда.

– Одну минуту, мистер Фрэнкелл, – вмешался шотландец. – Будьте же благоразумны, Спотти. Вы приходите сюда и требуете тысячу долларов за ваше ничем не подтвержденное заявление, будто у вас есть информация, которая может помочь защите мисс Спанье. Но вы должны признать, что не выглядите самым надежным парнем в Нью-Йорке. Как вы можете рассчитывать, что такой известный адвокат, как мистер Фрэнкелл, выплатит вам крупную сумму из денег клиента за кота в мешке?

– А вы кто такой? – осведомился бомж.

– Друг Лоретт Спанье, как и эта леди.

– О ней я знаю – видел фото в газете. Вы спрашиваете, как я могу рассчитывать? Решать вам – соглашаться на мои условия или нет. Судя по тому, что пишут в газетах, у него не так много шансов. – Грязный палец указал на Фрэнкелла.

Берк подумал, что этот пьяница за всю свою жалкую жизнь, вероятно, никогда не натыкался на такой прибыльный «товар». Обладавший природным цинизмом всех опустившихся на самое дно, Спотти явно не намеревался уступать. Тем не менее Берк решил попытаться.

– Не могли бы вы хотя бы намекнуть, какого сорта у вас информация, Спотти? – доверительным тоном обратился он к бродяге.

– Откуда я знаю, какого она сорта? Я ведь не адвокат.

– Но вы знаете, что защитник мисс Спанье может согласиться оценить ее в тысячу долларов?

– Я только знаю, что мне она кажется чертовски важной.

– А если она не окажется таковой?

– Значит, ему не повезло. Штука вперед – и адвокат может попытать счастья. Но возврат денег я не гарантирую. – Бродяга выпятил костлявый подбородок.

– Бросьте, мистер Берк, – устало произнес Фрэнкелл. – Поверьте, я знаю эту породу. Вероятно, это просто выдумка. Если я заплачу ему, мне придется нанять охрану в агентстве Пинкертона,[41]41
  Американское детективное агентство, основанное Алланом Пинкертоном (1819–1884).


[Закрыть] чтобы держать всех бомжей из Бауэри подальше от моего офиса. Но даже если ему действительно кое-что известно… Вот что, Спотти. Ты немедленно сообщишь мне, что у тебя за информация. Если я решу, что она в состоянии помочь мисс Спанье, то заплачу тебе за нее столько, сколько она, по моему мнению, стоит. Это единственная сделка, которую я могу тебе предложить. Соглашайся или убирайся вон.

В слезящихся глазках бродяги алчность боролась с подозрением. Последнее одержало верх.

– Нет штуки – нет информации.

Он закрыл корявый рот.

– Ладно, тогда пошел вон.

Бродяга хитро усмехнулся:

– Если передумаете, адвокат, спросите в Бауэри о Спотти. Я предупрежу ребят.

Он вышел, шаркая ногами.

– Мы не можем отпустить его, мистер Фрэнкелл! – воскликнула Роберта, как только дверь закрылась. – Что, если он говорит правду и у него в самом деле есть важная информация? Раз вы не можете заключить сделку в качестве адвоката Лоретт, то я внесу деньги!

– У вас есть тысяча долларов, чтобы выбросить их на ветер, мисс Уэст?

– Я займу ее в своем банке.

– Это ваше дело. – Адвокат пожал плечами. – Но поверьте, Лоретт Спанье не оправдают на основании пьяных фантазий бомжа из Бауэри.

Роберта догнала бродягу в коридоре, где он ожидал лифта.

– Одну секунду, мистер Спотти! – запыхавшись, окликнула она. Берк стоял рядом, наблюдая за бродягой. – Я заплачу вам!

Спотти протянул грязную руку.

– У меня нет при себе таких денег. Я должна раздобыть их.

– Лучше поторопитесь, леди. Суд начинается завтра.

– Где я могу вас найти?

– Я сам вас найду, леди. Когда у вас будут бабки?

– Надеюсь, что завтра.

– Вы придете в суд?

– Конечно.

– Тогда я найду вас там. – Подмигнув ей, бродяга шагнул в кабину, и дверь лифта закрылась.

Гарри Берк бросился к двери на пожарную лестницу.

– Куда вы, Гарри?

– За ним.

– Это может его разозлить.

– Он меня не увидит.

– Подождите! Я пойду с вами… Думаете, он действительно что-то знает? – спросила Роберта, когда они бежали вниз по лестнице.

– Вероятно, Фрэнкелл прав, – бросил Берк через плечо. – Но мы не можем упустить даже слабый шанс, Берти.

Глава 27

Они следовали за бродягой зигзагами в южном направлении. Спотти то и дело останавливался попрошайничать у прохожих, но делая это без энтузиазма – не столько ради десяти или двадцати пяти центов, сколько для того, чтобы не потерять квалификацию. За Юнион-сквер он ускорил шаг, а на Купер-сквер двинулся на восток вокруг Купер-Юнион и вернулся в Бауэри в точности как почтовый голубь.

Местом его назначения была двадцатипятицентовая ночлежка с покосившейся вывеской над обшарпанной дверью. Гарри Берк занял пост двумя дверями дальше, у заколоченного входа в пустой склад. Серое небо начало чернеть – в сыром воздухе ощущался снег. Роберта поежилась.

– Вам нет никакого смысла торчать здесь со мной, – сказал ей Берк. – Это может продолжаться до бесконечности.

– Но что вы собираетесь делать, Гарри?

– Я же сказал – торчать здесь, – мрачно ответил он. – Рано или поздно Спотти выйдет, и тогда я посмотрю, куда он пойдет. В этом могут быть замешаны другие.

– Если вы намерены оставаться здесь, Гарри Берк, то и я тоже, – заявила Роберта, начав топать миниатюрными ножками, чтобы согреться.

– Вы дрожите. – Гарри привлек ее к себе.

Некоторое время оба молчали. Потом Берк покраснел и отпустил девушку.

– Мне не так уж холодно. – На ней было зеленое ворсистое пальто с поднятым воротником. – Но как не мерзнут эти бедняги? У большинства из них нет даже пальто.

– Если бы оно у них было, они бы продали его, чтобы купить пинту вина или порцию виски.

– Вы действительно так бессердечны, как стараетесь казаться?

– Факты остаются фактами. Хотя мое сердце действительно не истекает кровью. Я видел слишком много горя, которому никто не в силах помочь… – Внезапно он добавил: – Боюсь, вы проголодаетесь, Берти.

– Я уже проголодалась.

– Примерно в одном квартале к северу я заметил кафетерий. Почему бы вам не быть хорошей девочкой и не принести нам сандвичи и пару стаканчиков кофе? Я бы пошел сам, но боюсь упустить Спотти.

– Ну… – Роберта с сомнением смотрела на проходящих мимо оборванцев.

– Не беспокойтесь из-за бомжей. Если они прицепятся к вам, скажите, что вы из полиции. Среди них вы в большей безопасности, чем среди мужчин в верхнем городе. Секс – не их проблема. Вот. – Берк сунул ей в руку пятидолларовую купюру.

– Я сама могу заплатить.

– Я старомоден. – Неожиданно для самого себя Берк шлепнул ее по круглой маленькой попке. Она выглядела удивленной, но не протестовала. – Поторапливайтесь!

Роберта вернулась через пятнадцать минут.

– Обошлось без неприятностей?

– Один человек остановил меня, но, услышав волшебные слова, так отскочил, что едва не растянул лодыжку.

Берк усмехнулся и снял крышку с картонного стаканчика.

Стало темно. Обшарпанная дверь ночлежки то и дело открывалась. Но не было никаких признаков человека, называющего себя Спотти.

Пошел снег. Через два часа он усилился, и Берк тоже начал топать ногами.

– Не понимаю…

– Должно быть, он лег спать.

– Когда было еще светло?

– Не вижу, чего мы можем здесь добиться, Гарри, – пожаловалась Роберта. – Разве только заработаем пневмонию.

– Тут что-то не так, – пробормотал Берк.

– Не так? Что вы имеете в виду?

– Не знаю. Но то, что Спотти остается внутри, лишено всякого смысла. Ему ведь нужно поесть, а в этой дыре явно нет столовой. – Внезапно Берк принял решение. – Роберта.

– Да, Гарри?

– Я отправлю вас домой. – Он взял ее за руку и повел через тротуар к обочине.

– Но почему? Вы останетесь здесь?

– Я пойду в этот клоповник, чего вы сделать не можете. А если бы смогли, я бы вам не позволил. И предпочитаю не оставлять вас здесь одну.

Отмахнувшись от протестов Роберты, Гарри остановил такси и усадил ее внутрь. Когда машина отъехала, разбрызгивая слякоть, девушка высунулась из окна, растерянно глядя ему вслед. Но Гарри Берк уже шагал к ночлежке.

Глава 28

В конце темного коридора стоял маленький, скверно лакированный стол, за которым сидел старик с испещренным голубоватыми венами угреватым носом. Старик был в плотном свитере – несмотря на шипящий радиатор, в коридоре было холодно, как в могиле. Единственным источником света служила шестидесятиваттная лампа, висящая над столом под зеленым стеклянным плафоном. Ступеньки посредине были стоптаны, а перила тускло поблескивали в темноте.

– Я ищу человека, который зарегистрировался перед тем, как стемнело, – обратился Берк к старику. – Он называет себя Спотти.

Старик с подозрением уставился на него.

– Зачем он вам понадобился?

– В какой он комнате?

– Вы коп? – Не дождавшись ответа, старик осведомился: – Что он натворил?

– В какой он комнате? – повторил Берк более резким тоном.

– О'кей, мистер, не надо злиться. У нас нет отдельных комнат – только общие спальни. Он в спальне «А».

– Где это?

– Наверху справа.

– Вы пойдете со мной.

– Я должен оставаться у стола…

– Приятель, вы отнимаете у меня время.

Недовольно ворча, старик вышел из-за стола и начал подниматься по лестнице.

Спальня «А» напоминала сцену из Дантова «Ада». Это была длинная узкая комната с плотными рядами коек по обеим сторонам прохода, скрипучим полом, покрытым грязным, в разводах линолеумом и красной лампочкой без абажура, свисающей на шнуре в центре потолка и окрашивающей сцену в кровавые тона. Комнату наполняли неприятные звуки – бормотание, храп, сопение, – запахи немытых тел, грязной одежды, мочи и паров алкоголя. Отопление отсутствовало, а два окна выглядели так, будто их не открывали целый век.

– На какой он койке? – спросил Берк у старика.

– Откуда мне знать? Кто первый приходит, занимает лучшую.

Берк двинулся вдоль одного из рядов, наклоняясь над каждой койкой. От тусклого красного света слезились глаза. Зловоние вынуждало задерживать дыхание. Старик шел следом.

Человек по прозвищу Спотти лежал с другой стороны комнаты на самой крайней койке лицом к стене, укрытый одеялом по самую шею.

– Это он. – Старик отодвинул Берка в сторону и коснулся неподвижного плеча. – Спотти! Просыпайся, черт бы тебя побрал!

Спотти не шевельнулся.

– Должно быть, пьян в стельку. – Старик сдернул одеяло и в ужасе отпрянул.

С левой стороны спины бродяги, даже не снявшего пальто, торчала рукоятка пружинного ножа. Кровь поблескивала в красном свете.

Берк нащупал сонную артерию и выпрямился.

– У вас есть телефон?

– Он мертв?

– Да.

Старик выругался.

– Телефон внизу.

– Ничего не трогайте и не будите остальных.

Берк зашагал вниз по лестнице.