Текст книги "Лицом к лицу (пер. Тирдатов)"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 21

– Вы определенно знаете, как накормить мужчину, – сказал Берк, откинувшись на спинку изрядно потрепанного дивана.

– А вы определенно знаете, как подбирать подходящую к этому музыку, – отозвалась Роберта Уэст, сидя рядом с ним.

Они проводили вечер в квартире Роберты на Восточной Семьдесят третьей улице. Высокие потолки украшали замысловатые завитушки, которые могли бы служить обрамлением для гипсовых купидонов и дриад. Но на стенах не было ничего, кроме нескольких репродукций Дюфи и Утрилло без рамок и не слишком высокого качества. Высокие окна прикрывали портьеры из мешковины, выкрашенной в бордовый цвет, а древний итальянский камин бездействовал уже целое поколение. Поскольку мебели было мало, фигурка девушки, и без того миниатюрная, казалась уменьшившейся вдвое, напоминая рыжеволосую Алису[34]34
  Алиса – героиня сказок английского писателя Льюиса Кэрролла (Чарлза Латуиджа Должсона) (1832–1898) «Алиса в Стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье».


[Закрыть] в съежившемся состоянии.

Берку казалось, что она выглядит восхитительно, но он, разумеется, не осмелился сказать ей об этом.

Роберта угостила Берка обедом, состоящим из ростбифа и йоркширского пудинга («чтобы вы чувствовали себя как дома»), и, хотя мясо было недожаренным, а пудинг – недопеченным на его вкус (и на любой другой, как виновато подумал он), Берк прибег к чисто мужской лжи относительно ее кулинарных способностей, поскольку нельзя требовать всего от женщины, обладающей столь многими образцовыми качествами.

Что касается музыки, то это был его вклад в трапезу (помимо бутылки отнюдь не первоклассного калифорнийского бургундского). Роберта сказала, что у нее есть скромный проигрыватель, поэтому он по дороге зашел в магазин «Либерти» на Мэдисон-авеню и купил «Илию»[35]35
  «Илия» – оратория Ф. Мендельсона-Бартольди.


[Закрыть] в исполнении солистов и хора Хаддерсфилда, не зная, что у Роберты имеется маленькая коллекция пластинок, состоящая в основном из Манчини, старых записей Гленна Миллера, двух-трех дисков Уайтмена и тому подобного легкомысленного репертуара. Берк испытывал столь явное наслаждение от оратории, что Роберте хватило ума притвориться довольной, хотя музыка большей частью казалась ей скучной и непонятной.

Таким образом, оба галантно лгали, и вечер прошел великолепно.

Когда они сидели рядом на диване (он – с трудом подавляя желание, а она – прямо и чопорно), Берк пробормотал:

– Здесь так удобно, что хочется сбросить туфли.

– Не поддавайтесь этому чувству, – сказала Роберта.

– Почему, мисс… я хотел сказать, Роберта?

– Сбрасывание туфель может стать только началом.

Берк покраснел.

– Я не имел в виду…

– Конечно нет, дурачок, – проворковала Роберта. – Это было свинством с моей стороны. Можете сбрасывать туфли сколько душе угодно.

– Благодарю вас, – чопорно отозвался Берк, – но я, пожалуй, останусь в них.

Роберта засмеялась:

– О, вы такой… такой скотч!

– Правильно говорить «шотландец».

– Простите. У меня никогда еще не было знакомых скотч… шотландцев.

– А у меня не было знакомых молодых американок.

– Я не так уж молода, Гарри, но спасибо за комплимент.

– Чепуха. Вам наверняка не больше двадцати двух.

– Благодарю вас, но в следующий день рождения мне исполнится двадцать семь. – Учитывая, что ей должно было исполниться двадцать восемь, Роберта считала ложь слишком мелкой, чтобы отягощать свою совесть.

– О! И когда же это будет?

Уже стоя в дверях со шляпой в руке, Берк внезапно обнял Роберту и впился в ее губы, прежде чем они успели превратиться в резиновые прокладки. Их мягкость и собственная вспышка сильно удивили его.

Вечер получился потрясающим до самого конца.

Глава 22

Лоретт Спанье обосновалась в апартаментах покойной тети в пентхаусе, которые покинул Карлос Армандо – страдающий, но все понимающий дядюшка, – а менее чем через две недели она поселила у себя компаньонку.

Катализатором послужил Гарри Берк.

Эллери ожидал, что он вернется в Англию, но шотландец не торопился с отъездом. В Нью-Йорке его держало явно не дело Глори Гилд – инспектор больше в нем не нуждался, а в случае надобности он мог бы прилететь снова. Тем не менее Берк ограничился тем, что перебрался из квартиры Квинов в скромный отель в центре города.

– Я не могу бесконечно пользоваться вашим гостеприимством, – объяснил он, – как «Человек, который пришел к обеду».[36]36
  Американская кинокомедия 1942 г. режиссера Уильяма Кигли (1889–1984) по пьесе Мосса Харта (1904–1961) и Джорджа Саймона Кауфмана (1889–1961).


[Закрыть]

– Это не мое дело, Гарри, – сказал ему Эллери, – но меня мучит любопытство. Вам не нужно зарабатывать на жизнь? Или вас удерживает здесь причина, которую вы утаиваете от меня?

– В моем лондонском офисе у меня есть напарник, – ответил Берк, – который отлично может вести дела, пока я буду наслаждаться отпуском – первым за много лет. Кроме того, я чувствую определенную ответственность перед этой девушкой.

– Лоретт? Почему?

– Во-первых, она британская подданная. Во-вторых, это дело об убийстве. В-третьих, я вовлек Лоретт в это дело, разыскав ее для Глори Гилд. В-четвертых, она нравится мне все больше – напоминает мою сестру, которая четырнадцать лет назад выскочила замуж за австралийца, и которую я с тех пор не видел. Но самое главное – я беспокоюсь о ней.

– Из-за Армандо? У вас нет на это оснований. За ним следят днем и ночью.

– Не совсем из-за Армандо, хотя мне не нравится, как этот ублюдок на нее смотрит. Но Лоретт живет одна в этой квартире, похожей на музей, она неопытная двадцатидвухлетняя девушка и неожиданно унаследовала миллионы. Ей ничего не стоит стать мишенью для любого проходимца.

– Примите мои поздравления, Гарри, – искренне произнес Эллери. – Это чертовски достойно с вашей стороны.

Берк покраснел до корней рыжеватых волос.

– Я вообще чертовски достойный парень.

Эллери не сомневался в правдивости Берка, но подозревал, что у него есть еще одна причина задерживаться в Нью-Йорке, о которой он умолчал. Подозрения великого человека вскоре подтвердились. Берк регулярно виделся с Робертой Уэст. Вспоминая, как был поражен шотландец новогодним утром, когда Роберта явилась в квартиру Квинов рассказать об ужасном предложении, которое сделал ей Армандо, Эллери не был удивлен. Он в шутку упрекнул Берка за излишнюю скрытность.

– Вы и за мной шпионите? – осведомился шотландец.

Эллери впервые видел его сердитым.

– Конечно нет, Гарри. Но над этим делом работает так много детективов, что вы едва ли могли сохранить в тайне ваши встречи с Робертой Уэст.

– Тут нет никакой тайны, старина! Я просто не люблю выставлять свою личную жизнь на всеобщее обозрение.

– Вы влюблены в нее?

– Для вас нет ничего святого. – Берк неожиданно усмехнулся и серьезно добавил: – Думаю, да. Даже уверен в этом. Я еще не испытывал таких чувств ни к одной женщине.

– И Роберта отвечает вам взаимностью?

– Откуда мне знать? Мы не обсуждали ее чувства – и мои, коли на то пошло. Наши отношения еще не достигли этой стадии. Знаете, Эллери, вы любопытны, как подросток.

– Теперь это мнение обо мне станет трансатлантическим, – шутливо отозвался Эллери.

Именно Гарри Берк познакомил Лоретт и Роберту. Однажды вечером он повел девушек обедать, и девушки сразу понравились друг другу. Потом они вернулись в пентхаус, где Роберта и Лоретт провели остаток вечера, оживленно беседуя. У них оказалось много общего – взгляды на мужчин, мораль, Вьетнам, «Битлз», журнал «Плейбой», Мартина Лютера Кинга, бикини, Фрэнка Синатру, Джоан Баэз, поп-арт и театр. В глазах Лоретт Роберта уже добилась успеха как актриса. Миллионы, внезапно свалившиеся на голову Лоретт, очевидно, не поколебали ее намерений следовать по стопам покойной тети.

– Вы обе идеально подходите друг другу, – сияя, заявил Гарри Берк. – Это подало мне мысль.

Светловолосая и рыжевато-каштановая головы повернулись к нему. Увлекшись разговором, девушки почти забыли о его присутствии.

– Лоретт, вы просто не можете жить одна в этой огромной квартире. Почему бы Роберте не поселиться с вами?

– Вот это да! – ахнула Роберта. – Что такое вы говорите, Гарри? Я думала, англичане – сама сдержанность.

– Они – да. Но я шотландец. – Он снова улыбнулся.

– Отличная идея, Роберта! – воскликнула Лоретт. – Ты согласна?

– Но, Лоретт, мы ведь только познакомились…

– Ну и что из этого? Мы нравимся друг другу, у нас общие интересы, мы обе не замужем… Какой вы молодец, Гарри! Пожалуйста, Роберта…

– Право, не знаю, – промолвила актриса. – Все это так внезапно… – Она хихикнула. – Ты уверена, Лоретт? Мне придется кому-то сдать свою квартиру – моя аренда истекает только в октябре, – и, если мы не поладим, я должна буду подыскивать другое жилье, которое могу себе позволить.

– Об этом не беспокойся, Роберта. Я уверена, что мы отлично поладим. К тому же проживание здесь не будет стоить тебе ни цента. Представь себе, сколько денег ты сэкономишь.

– Ну, решайте это между собой, – сказал Гарри Берк, – а я пока вымою руки. – Он сделал это предложение без особой надежды, помня о стремлении Лоретт к независимости и ее робости с посторонними. Но по-видимому, грандиозные размеры апартаментов Глори Гилд внушали ей страх. Жилище было слишком огромным для одинокой девушки, и предложение поселить вместе с ней симпатичную компаньонку пришлось кстати. Берк поздравил себя.

Когда он вернулся, девушки уже обо всем договорились.

Расследование убийства шло далеко не так гладко. Несмотря на интенсивную работу, детективы инспектора Квина не смогли подобрать ключ к таинственной женщине под фиолетовой вуалью – насколько им удалось выяснить, она больше не появлялась на публике, по крайней мере в компании Армандо. В эти дни он обрабатывал свежий урожай женщин: молодых и хорошеньких – для удовольствия, пожилых и богатых – в качестве потенциальных инвесторов. Всех их тщательно проверяли на предмет отождествления с Фиолетовой Вуалью, но без каких-либо результатов.

Ничто не указывало, что кто-либо из вновь присоединившихся к liste d'amour[37]37
  Любовный список (фр.).


[Закрыть] Армандо мог быть женщиной, с которой он имел дело раньше.

Не то чтобы граф пренебрегал своим прошлым. Он продолжал обхаживать некоторых бывших жен, особенно Герти Хаппенклаймер, и иногда звонил в пентхаус «узнать, как поживает моя маленькая племянница». В таких случаях Роберта находила предлог, чтобы выйти из комнаты.

– Не могу выносить звук его голоса. Меня от него тошнит, – сказала она, когда Лоретт спросила ее о причине. – Я знаю, дорогая, что это не мое дело, но как ты можешь с ним разговаривать? Ведь это Карлос повинен в смерти твоей тети.

Лоретт была расстроена.

– Я не поощряю его звонки, Роберта…

– Поощряешь, отвечая на них.

– Если я не буду этого делать, Карлос придет сюда и, возможно, устроит сцену. Кроме того, я не могу заставить себя в это поверить.

– Во что именно?

– В то, что он спланировал убийство тети Глори. Меня не заботит, что говорят Гарри Берк, Эллери Квин и полиция. Они должны сначала доказать это.

– Но, Лоретт, ведь он предлагал это сделать мне!

– Возможно, ты неверно его поняла…

– Черта с два! Неужели ты мне не веришь?

– Конечно, верю. Я верю, что ты думаешь, будто он виновен… О, я знаю, что Карлос отнюдь не ангел и что он часто вел себя скверно, особенно в том, что касалось женщин, но… убийство? – Лоретт покачала головой.

Роберта выглядела испуганной.

– Лоретт, ты, часом, не влюбилась в него?

– Что за нелепая идея! – Тем не менее светловолосая девушка покраснела. – Даже не думай об этом!

Роберта поцеловала ее.

– Не позволяй этой скотине увиваться вокруг тебя! – предупредила она.

– Конечно. – Но Лоретт отодвинулась от подруги, и между ними пробежала легкая тень. Она была мимолетной, но этим вечером обе девушки нашли предлог, чтобы лечь спать пораньше.

Это было первым облачком, предвещавшим грозу.

Глава 23

Однажды в воскресенье в середине февраля девушки пригласили Берка и Эллери на поздний завтрак. Шотландец прибыл в пентхаус на несколько минут раньше Эллери. Их впустила новая горничная – вся прислуга Глори Гилд уволилась под различными предлогами, руководствуясь невысказанным желанием оказаться как можно дальше от места убийства. Лоретт и Роберта еще одевались.

Закончив туалет, Роберта вошла в главную спальню.

– Ты готова?

– Одну минуту… – Лоретт подкрашивала губы. – Какой потрясающий крестик, Роберта! Где ты его купила?

– Я его не покупала. – Роберта прикоснулась к серебряному мальтийскому кресту на цепочке, сверкающему, как звезда. – Это подарок Гарри на день рождения.

– Ты мне не говорила, что у тебя день рождения.

Роберта засмеялась:

– Это в твоем возрасте, дорогая, можно позволить себе объявлять о дне рождения. А мне уже под тридцать.

– Только двадцать семь.

– Откуда ты знаешь?

– Мне сказал Гарри.

– Никогда в жизни больше не доверю ему ни один секрет! К тому же я его слегка обманула. Мне двадцать восемь.

– Не будь глупышкой. Он сказал мне только вчера, и я купила тебе кое-что в «Сэксе».

– Вот уж незачем…

– Не болтай. – Лоретт встала из-за туалетного столика, подошла к стенному шкафу, чтобы снять с верхней полки, где находились шляпные картонки, лежащую на одной из них коробочку, перевязанную позолоченной тесемкой. – Прости, что я опоздала с подарком, – сказала она, встав на цыпочки, чтобы дотянуться до коробочки, – но ты сама виновата… Проклятие!

Потянув к себе подарочкую коробку, Лоретт опрокинула одну из шляпных картонок, которая упала с полки вместе с коробочкой. Крышка свалилась, и из картонки к ногам Лоретт выпало нечто, безусловно, не являющееся шляпой.

– Что это? – воскликнула Роберта, указывая на предмет.

Лоретт уставилась на него.

– Это револьвер! – Она наклонилась, чтобы поднять его.

– Лучше не трогай, – остановила ее Роберта. – Чей он?

– Во всяком случае, не мой. Никогда не видела оружие так близко.

– Это шляпная картонка твоей тети Глори?

– Нет, это моя. Я купила шляпу две недели назад. Но в картонке, безусловно, не было револьвера, когда я ставила ее на полку.

Девушки молча смотрели друг на друга. Атмосфера в спальне стала напряженной.

– Думаю, – заговорила Роберта, – мы должны рассказать об этом Гарри и Эллери. Пусть они этим занимаются.

– Да, верно…

Они вместе подошли к двери и окликнули мужчин, которые быстро поднялись наверх.

– Револьвер? – Гарри Берк вбежал в спальню. Эллери последовал за ним. Никто из них не прикоснулся к оружию. Молча выслушав рассказ девушек, они подошли к стенному шкафу и обследовали упавшую шляпную картонку и пол вокруг нее.

– Патронов в картонке нет, – пробормотал Эллери.

– Интересно… – Берк умолк и посмотрел на Эллери, но тот стоял на четвереньках, подняв зад, и внимательно изучал оружие, не трогая его. – Какого он калибра, Эллери?

– «Кольт-детектив», 38-го калибра, шестизарядный, с двухдюймовым дулом. Выглядит достаточно старым – пластиковая рукоятка поцарапана, никелированная отделка потускнела. – Эллери вынул из кармана шариковую ручку, вставил ее в предохранитель и поднялся, держа револьвер на ручке.

Берк посмотрел на оружие.

– Заряжен четырьмя патронами 38-го калибра. Значит, из него произвели два выстрела. Глори Гилд прикончили двумя пулями. – Голос шотландца трещал, как отсыревший фейерверк.

– Вы имеете в виду, что это оружие, возможно, убило миссис Армандо? – тихо спросила Роберта Уэст.

– Да.

– Но как это могло быть? – воскликнула Лоретт. – И даже если так, я не понимаю, что револьвер делает в квартире. У моей тети было такое оружие?

– Официально – нет, – ответил Эллери. – Никакое огнестрельное оружие не зарегистрировано на ее имя.

– Значит, оно принадлежит убийце, не так ли? – рассудительно заметила Лоретт. – Но это только еще сильнее все запутывает. Убийца – кто бы он ни был – не стал бы оставлять оружие на месте преступления. Может быть, полиция недостаточно внимательно обыскала квартиру?

– Полиция обыскала ее, как собака, которая ищет блох, – сказал Гарри Берк. – Никакого оружия тогда здесь не было.

Глаза Лоретт сверкнули.

– То есть прежде чем квартира перешла ко мне? Вы это имеете в виду, Гарри? В конце концов, револьвер оказался в моей шляпной картонке.

Берк не ответил.

Затянувшаяся пауза стала неловкой, и Лоретт нарушила ее, тряхнув светлыми локонами.

– Это совершеннейшая чепуха. Никто никогда не поверит… – Она оборвала фразу. Очевидно, ей пришло в голову, что здесь находятся те, кто вполне способны в это поверить.

Эллери осторожно положил револьвер на кровать Лоретт.

– Пожалуй, я лучше позвоню, – сказал он.

– Зачем? – отозвалась Роберта. – Это же чушь! Наверняка существует самое невинное объяснение.

– В таком случае никто не пострадает. – Он подошел к телефону. – Вы позволите?

– Будьте моим гостем. – Лоретт с горечью произнесла американскую идиому, опустилась на кровать по другую сторону от револьвера и стиснула руками колени, являя собой воплощение детской беспомощности.

Роберта выбежала из комнаты. Они слышали ее плач, пока Эллери ожидал, когда его отец ответит на звонок.

Глава 24

Рапорт дактилоскопистов был сугубо негативным – на кольте 38-го калибра не оказалось никаких отпечатков пальцев. Зато у баллистиков были новости. Сравнение под микроскопом показало, что пули, которые извлекли из тела Глори Гилд и которыми для проверки выстрелили из револьвера, найденного в шляпной картонке Лоретт Спанье, выпущены из одного оружия. Следы на них были идентичны.

Следовательно, орудие убийства было найдено.

– Отлично, – с удовлетворением обратился инспектор Квин к двум мужчинам, молча сидящим в его кабинете. – Это все, в чем мы нуждались, чтобы предъявить обвинение Лоретт Спанье. Уверен, что окружной прокурор будет согласен.

– Объясни подробно, – сказал Эллери.

– Девушка утверждает, что Глори не рассказывала ей о новом завещании, делающем ее главной наследницей. Но почему мы должны ей верить? В конце концов, для чего Глори ее разыскивала? Неужели, найдя племянницу, она не сообщила ей о наследстве?

– Они провели наедине всего несколько минут.

– А сколько для этого нужно времени? Не больше пяти секунд. Это во-первых.

– Едва ли это можно назвать убедительным доказательством, инспектор, – запротестовал Гарри Берк.

– Я говорю о силе обстоятельств, Берк, что вам хорошо известно. Это объясняет мотив. Во-вторых, Лоретт заявляет, что в тот вечер оставила тетю живой и невредимой около половины двенадцатого. Но в этом мы опять можем полагаться только на ее слова. По ее же собственному признанию, никто не видел, как она уходила, как якобы шла пешком через Центральный парк и как входила в свой дом. Лоретт не может предъявить свидетеля ни одной детали отчета о ее передвижениях. Она вполне могла пробыть в квартире тети до без десяти двенадцать, застрелить Глори и вернуться домой – пешком или в такси – на двадцать минут или на полчаса позже, чем говорит. Вот вам возможность.

– Предполагаемая возможность и предполагаемый мотив, – уточнил Эллери.

– Дела об убийстве часто основываются на косвенных уликах, Эллери. Теперь в-третьих. Ты не можешь отрицать существование револьвера – и Лоретт тоже. Глори застрелили из оружия – это факт, – которое нашли в спальне Лоретт, в ее стенном шкафу и в ее шляпной картонке. Она говорит, что никогда его не видела и не знает, как оно туда попало. Но это ничем не подтвержденное отрицание. Правда, оружие не зарегистрировано, и мы не смогли установить факт его покупки Лоретт Спанье. Но она едва ли стала бы приобретать револьвер обычным способом, задумав совершить убийство. В этом городе ничего не стоит купить огнестрельное оружие под прилавком. Если нам удастся доказать нелегальную продажу ей револьвера, она у нас в руках. Но ей не отвертеться и без этого. По-моему, дело можно передавать в суд. Как думаешь, сынок? У тебя унылый вид.

Эллери молчал. Вместо него заговорил Гарри Берк:

– Неужели вы не понимаете, инспектор Квин, что все ваши аргументы делают Лоретт Спанье круглой идиоткой? Зачем ей было держать у себя револьвер, который постаралась приобрести, не оставив следов, если она застрелила из него свою тетку? Мне кажется, она бы после убийства тут же бросила его в одну из ваших рек.

– Так бы поступили вы или я, Берк. Но вы не хуже меня знаете, насколько глупо может вести себя убийца-любитель. Как бы то ни было, это аргумент для ее адвокатов. Едва ли окружной прокурор потеряет из-за него сон. Кстати, о прокуроре – пожалуй, я отправлюсь к нему и изложу все обстоятельства.

Старик взял рапорт баллистических экспертов и бодро удалился.

– Что вы об этом думаете, Эллери? – спросил Берк после долгой паузы.

– Вряд ли слово «думаю» тут уместно. – Эллери выглядел так, словно проглотил живого жука. – Не знаю, Гарри. С одной стороны, это одно из дел, построенных на косвенных уликах, которое представляет собой один лишь фасад, как голливудская декорация со стороны камеры. Стоит зайти за нее, и там не окажется ничего, кроме подпорок. И все же…

– По-моему, на это можно смотреть только так. – Шотландец поднялся. – При всем уважении к возрасту инспектора и вашим сыновним чувствам, должен сказать, что каждый, кто утверждает, будто эта девушка способна на убийство, просто не разбирается в людях. Полицейский ум – а я это знаю, так как много лет прослужил в Ярде, – обращает внимание на факты, а не на характеры. Лоретт Спанье виновна в убийстве Глори Гилд не более, чем я. Готов держать пари на все, что у меня есть.

– Куда вы собрались?

– К ней в квартиру. Если я правильно понял выражение лица инспектора и если я знаю прокуроров, ей понадобится друг. Да и Роберта даст мне отставку, если я не поддержу бедную девушку. Пошли?

– Нет, – мрачно отозвался Эллери. – Я побуду здесь.

Ждать ему пришлось недолго. Менее чем через два часа был выписан ордер на арест Лоретт Спанье.