Текст книги "Календарь преступлений"

Автор книги: Эллери Куин (Квин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Октябрь
ПРИКЛЮЧЕНИЕ С МЕРТВЫМ КОТОМ

По квадратному конверту из черной бумаги с надписью оранжевыми чернилами Эллери тотчас же представил себе его отправительницу – полную энтузиазма и идей особу, которая тратит деньги какого-нибудь злополучного мужчины на сооружение очередной мышеловки.

Будучи слишком часто одной из мышей, Эллери обрадовался, что конверт адресован «мисс Никки Портер».

– Но почему в вашу квартиру? – поинтересовалась Никки, вертя черный конверт в руках без каких-либо результатов.

– Умышленное оскорбление, – объяснил Эллери. – Одна из этих приторно-сладеньких женщин, которые одним ударом разрушают репутацию честной девушки. Даже не вскрывайте его – сразу бросьте в огонь и давайте займемся работой.

Однако Никки вскрыла конверт и извлекла листок, вырезанный в форме кошки.

– Я мастер метафоры, – пробормотал Эллери.

– Что-что? – переспросила Никки, разворачивая кошку.

– Не важно. Но если вы настаиваете на том, чтобы играть роль мышки, читайте. – Откровенно говоря, он и сам ощущал любопытство.

– «Дорогой коллега-призрак!..» – начала Никки и нахмурилась.

– Можете не продолжать. Жуткие детали и без того ясны.

– Заткнитесь, – сказала Никки. – «Тайное собрание Заколдованного круга черных кошек» состоится в номере 1313 отеля «Чанселлор» 31 октября».

– Ну еще бы, – с мрачным видом произнес Эллери. – Это следовало ожидать.

– «Вы должны явиться в полном костюме черной кошки, включая маску-домино. Время Вашего прибытия – 21.05. До встречи в час колдовства». Подписано: «П.Ризрак». Как мило!

– Никакого ключа к личности преступника?

– Нет. Почерк мне незнаком.

– Конечно, вы туда не пойдете?

– Конечно, пойду.

– Исполняя свой моральный долг друга, защитника и босса, я предлагаю вам вышвырнуть эту мерзость и сесть за машинку.

– Более того, – сказала Никки. – Вы тоже пойдете.

Эллери изобразил «улыбку № 3» – самую зубастую.

– Вот как?

– На оборотной стороне «кошки» имеется постскриптум: «Приведите с собой Вашего босса-кота, также в костюме».

Эллери живо представил себя в виде долговязого Кота в сапогах, щелкающего бичом над стаей прыгающих кошек, налакавшихся скотча. Видение было удручающим.

– Отклоняю приглашение с должной признательностью.

– Вы сноб!

– Просто я не дурак.

– Вы не умеете развлекаться.

– Подобные вечеринки неизбежно заканчиваются появлением чьего-нибудь мужа, бьющего в челюсть высокого смуглого незнакомца.

– Трус!

– Боже, я не имел в виду себя!..

Из чего следовало, что он уже проиграл битву.

* * *

Эллери стоял на тринадцатом этаже отеля «Чанселлор», проклиная друидов.[113]113
  Друиды – жрецы древних кельтов Британских островов.


[Закрыть]

Ибо истоки нашей повторяющейся октябрьской глупости, очевидно, лежали у мохнатых ног Самана.[114]114
  Саман – кельтское божество смерти.


[Закрыть] Конечно, зажжение ритуальных костров на кельтских полянах в свое время выглядело вполне естественно, а кельтская роща служила подходящим местом для ежегодных сборищ призраков и ведьм, но юрисдикция языческих божеств должна ограничиваться временными рамками, и друидскому богу смерти следовало предвидеть, что ритуальному костру не место в номере отеля на Манхэттене, не говоря уже о духах, свободных от телесной оболочки, какими бы злыми они ни были. Затем Эллери вспомнил, что Помона, римская богиня плодов, снабдила Хеллоуин[115]115
  Хеллоуин – праздник, отмечаемый 31 октября, в канун Дня Всех Святых, считавшийся временем сборища всяческой нечисти, во время которого принято пугать друг друга.


[Закрыть] орехами и яблоками, и он заодно проклял древних римлян.

Пришлось вытерпеть вызывающее игнорирование ситуации инспектором Квином, водителя такси, осведомившегося насчет «посвящения в братство», жуткое мяуканье во время прохода через вестибюль «Чанселлора» и, наконец, мерзкого шутника в лифте, который пытался дернуть Эллери за хвост, мурлыча при этом «кис-кис-кис».

– Будь я проклят, если еще раз соглашусь… – вырвалось у Эллери после всех унижений.

– Перестаньте брюзжать и посмотрите на это, – сказала Никки, глядя сквозь маску-домино.

– Что там такое? Я ничего не вижу из-за этой чертовой штуки!

– Надпись на двери. «Если вы черная кошка, входите!!!!!» С пятью восклицательными знаками.

– Ладно, давайте войдем и покончим с этим. Разумеется, открыв незапертую дверь номера 1313, они очутились во мраке и тишине.

– Ну и что нам делать теперь? – хихикнула Никки и вздрогнула, когда дверь за ними закрылась.

– Я скажу вам, что делать, – с энтузиазмом ответил Эллери. – Убираться отсюда к дьяволу.

Но Никки уже была впереди в полной темноте.

– Подождите! Дайте мне вашу руку, Никки!

– Мистер Квин! Это не рука!

– Прошу прощения, – пробормотал Эллери. – Мы, кажется, застряли в прихожей.

– Впереди красный свет! Может, это конец прихожей… Ай!

– Голодным остается мечтать о супе. – Эллери извлек Никки из объятий искусно сделанного скелета.

– Это уже не кажется забавным, Эллери!

– По мне, так все с самого начала не казалось забавным.

Они двинулись в направлении красного света. Это были розоватые буквы, слабо выделяющиеся на непроглядно черном фоне. «Эта особа скупила всю черную бумагу», – подумал Эллери, читая надпись: «НАЛЕВО!!!!!!!!!»

– И внутрь, насколько я понимаю, – проворчал он, – в великое неведомое.

Действительно, свернув налево, Эллери нащупал перед собой открытое пространство и устремился вперед, стремясь раскрыть тайну и схватить за горло ее дьявольскую создательницу. Никки храбро следовала за ним, держа его за хвост.

– Ох!

– В чем дело? – испуганно спросила Никки.

– Налетел на стул и ободрал себе голень. Какого черта тут делает стул?

– Бедняжка Эллери, – посочувствовала Никки и тут же ойкнула сама.

– Моя нога! – взывал Эллери из тьмы. – Что это – противотанковые заграждения? Пол выложен подушками, тюфяками…

– Здесь что-то мокрое и холодное – как ведерко со льдом… Брр! – Послышался лязг металла, звук падения тела, и снова наступила тишина.

– Никки! Что случилось?

– Я на что-то налетела – кажется, на кочергу… – Голос Никки доносился с пола. – Да, на кочергу.

– Более детских, нелепых, идиотских шуток…

– Ой!

– Почему всюду разбросана мебель?

– Откуда я знаю? Эллери, где вы?

– В Бедламе. Стойте на месте, Никки. Рано или поздно святой Бернард найдет нас и выведет…

Никки завизжала.

– Слава богу! – сказал Эллери, зажмурив глаза.

Комнату залил электрический свет. Вокруг плясали фигуры в черных кошачьих костюмах и масках, смеясь и вопя: «Сюрпри-и-из!» – словно призраки в припадке умопомешательства.

О, Хеллоуин!..

* * *

– Энн! Энн Трент! – воскликнула Никки. – О, Энн, как тебе удалось меня разыскать?

– Никки, ты чудесно выглядишь. Ведь ты теперь знаменитость, дорогая. Секретарь великого Э. К.!

Подпрыгивающая походка… Дешевый шик… Выглядит на пять лет старше, чем в действительности… Однако по-своему привлекательна…

– Я уже не Трент, Никки, а миссис Джон Кромби. Джонни!

– Энн, ты вышла замуж? И не пригласила меня на свадьбу?

– Мы поженились в добром старом Лондоне. Джон англичанин – во всяком случае, был им. Джонни, перестань флиртовать с Эдит Бэкстер и иди сюда!

– Это и есть та девушка, Энн? Она просто восхитительна! Скотч или бурбон, Никки? Скотч, если вы боитесь опьянеть, так как бурбон действует быстрее.

Джон Кромби выглядел английским джентльменом с картинки. Неправдоподобно голубые глаза, сладкая улыбка, загар от кварцевой лампы, подбородок Оливье.[116]116
  Оливье, Лоренс, барон Брайтон (1907–1989) – английский актер.


[Закрыть] От него за милю веяло духом английского клуба и охотой на лис с гончими.

«Сейчас он скажет, что терпеть не может американцев, – подумал Эллери. – Ну вот, так и есть. Должно быть, Энн Трент Кромби приходится с ним нелегко. Он унижает ее и волочится за ее подругами. А теперь он одарит меня ослепительной мейферской улыбкой и протянет вялую смуглую руку… Quot erat demonstrandum[117]117
  Что и требовалось доказать (лат.).


[Закрыть]».

– Предупреждаю тебя, Никки, – сказала Энн Кромби. – Я замужем за мужчиной, пытающимся ухаживать за каждой женщиной, с которой он знакомится. – Красней, чопорная Никки! Дружба может увести в неожиданном направлении. – О, Люси!.. Никки, помнишь мою младшую сестру?

– Люси Трент! – воскликнула Никки. – Неужели это ты?

– Я так выросла, Никки?

– Люси обеспечила все декорации, дорогая, провела здесь одна целый день. Правда, здорово получилось? А от меня никакого толку.

– Энн имеет в виду, что не смогла ничем помочь. Конечно – ведь она форменная деревенщина.

Неопределенный смешок… Бедная Люси! Стыдясь своей цветущей молодости, она с трудом пытается выглядеть умудренной опытом… Вот она наполняет бокалы, опустошает пепельницы, бежит на кухню, очевидно, за свежей порцией горячих пирожков со свининой, стараясь казаться полезной, чтобы скрыть смущение… Держись подальше от своего зятя, дорогая малышка с едва заметной грудью под мехом черной кошки…

– Эллери, идите сюда и познакомьтесь с Бэкстерами. Эдит Бэкстер – Эллери Квин.

Маленькая, увядшая за годы супружеской жизни женщина, давно переставшая следить за собой, но теперь подтянутая, причесанная и гордо вскидывающая невзрачную голову, как старая породистая лошадь, внезапно оказавшаяся на ипподроме, куда уже не рассчитывала попасть… А эта тайная, почти злобная радость в быстро мигающих карих глазах, когда она смотрит на Энн Кромби…

– Джерри Бэкстер, муж Эдит – Эллери Квин.

– Привет, сынок!

– Привет, Джерри.

Торговец, а может быть, рекламный или театральный агент. Три бокала – и он сходит с дистанции. Он первым упадет в бочку с яблоками, первым приколет ослиный хвост[118]118
  Имеются в виду традиционные развлечения в Хэллоуин.


[Закрыть] Люси и Никки, первым отправится в туалет сражаться с тошнотой и первым отключится.

Эллери пожал влажную руку, изобразил очаровательную улыбку, дружелюбно осведомился, не встречались ли они где-нибудь раньше, и так далее, спрашивая себя, что он делает в отельной гостиной, украшенной яблоками, алтеем, орехами, цветными гирляндами, усмехающимися тыквами, черно-оранжевыми картонными кошками, скелетами и ведьмами, насыщенной запахом алкоголя, табачным дымом и ароматом «Шанели № 5». Китайские фонарики чадили, стоял ужасающий шум, а чтобы пересечь комнату, требовалось подготовить настоящую экспедицию, так как перевернутая мебель и другие предметы, коварно разбросанные на полу, дабы о них спотыкались прибывающие в темноте Черные Кошки, оставались на своих местах.

Поэтому Эллери с бокалом в руке прислонился к стене в безопасном углу, мысленно приплюсовав Никки Портер к друидам и римлянам.

* * *

Эллери безропотно согласился на игру в убийство, сознавая тщетность любых протестов. Где бы он ни появлялся, люди тотчас же предлагали игру в убийство, очевидно руководствуясь теорией, что водителя автобуса больше всего интересуют автобусы. Разумеется, ему была уготована роль сыщика.

– Ну, давайте приступим, – весело сказал Эллери, ибо все традиционные хеллоуинские игры были сыграны.

Никки, улыбаясь, шлепнула Джерри Бэкстера и, не улыбаясь, англичанина Джонни, гостиничный детектив нанес краткий визит вежливости, и было очевидно, что вечер пойдет своим чередом. Он надеялся, что Никки окажется достаточно благоразумной и не станет затягивать piece de resistance,[119]119
  Главное блюдо (фр.).


[Закрыть] чтобы можно было вернуться домой и возблагодарить Господа, но Никки хихикала и шепталась с Энн Кромби и Люси Трент, покуда Джон Кромби держал свою вялую ладонь на ее плече, а Эдит Бэкстер, сердито на них глядя, прихлебывала бульон.

Джерри, будучи котом, ходил на четвереньках.

– Одну минуту, – сказала Никки и выбежала через арку, судя по звону посуды, на кухню, оставив руку Кромби повисшей в воздухе.

– Джерри, – раздраженно обратилась к мужу Эдит Бэкстер, – вставай с пола и перестань валять дурака!

– Все готово, – объявила возвратившаяся Никки. – Все станьте в круг. Сначала я раздам эти карты, а тот, кому достанется туз пик, пускай молчит об этом, так как он – убийца!

– О-о!

– Энн, не смей подсматривать!

– А кто подсматривает?

– Ставлю десять долларов, что я вытяну роковую карту, – засмеялся Кромби. – Я типичный убийца.

– Нет, я! – заорал Джерри Бэкстер. – Ха-ха-ха!

Эллери закрыл глаза.

– Эллери! Проснитесь!

– Что-что?

Никки встряхнула его. Остальная компания выстроилась в дальнем от арки конце комнаты лицом к стене. Испуганному Эллери вспомнилась бойня в День святого Валентина.[120]120
  14 февраля 1929 г., в День святого Валентина, члены банды Аль Капоне расстреляли в чикагском гараже участников конкурирующей банды Багси Морана.


[Закрыть]

– Встаньте рядом с другими. Вы не должны знать, кто убийца, поэтому закройте глаза.

– Последнее в точности соответствует моим планам, – промолвил Эллери, покорно присоединяясь к пятерке стоящих у стены.

– Расступитесь немного – я не хочу, чтобы вы касались друг друга. Вот так. Все закрыли глаза? Отлично. Теперь пусть тот, кто вытянул туз пик – убийца, – бесшумно отойдет от стены.

– Это нечестно, – возразил Джон Кромби обиженным контральто. – Вы увидите, кто это.

– Конечно, – недовольно добавила Эдит Бэкстер. – Ведь свет горит.

– Но я же руковожу этим убийством! Перестаньте болтать и закройте глаза. Убийца пусть сделает шаг от стены – вот так, потихоньку! Не разговаривать у стены! Мистер Квин очень умен и найдет разгадку, просто исключив неподходящие голоса…

– Будет вам, Никки, – скромно сказал мистер Квин.

– Теперь, убийца, сделайте вот что. На кухонном столе вы найдете маску, фонарик и хлебный нож… Стойте! Не ходите на кухню, пока я не выключу здесь свет – это послужит вам сигналом. Когда придете в кухню, наденьте маску, возьмите фонарь и нож, вернитесь в эту комнату и выберите жертву!

– О-о-о!

– У-у-у!

– И-и-и!

Мистер Квин слегка ударился лбом о стену. Господи, сколько еще терпеть?

– Помните, убийца, – продолжала Никки. – Вы можете выбрать кого хотите, кроме, разумеется, Эллери. Он должен прожить достаточно долго, чтобы раскрыть преступление…

«Если вы не поторопитесь, моя милая, я умру естественной смертью!» – подумал Эллери.

– В комнате будет темно, не считая вашего фонарика, поэтому даже я не буду знать, какую жертву вы выбрали…

– А сыщик может спросить о конкретном предназначении ножа? – устало осведомился стоящий у стены Эллери. – Его использование в этом дивертисменте ускользает от моего понимания.

– О, нож – просто деталь реквизита, создающая атмосферу. Убийца, вы похлопаете жертву по плечу. Жертва, почувствовав хлопок, должна повернуться и позволить убийце увести ее из гостиной в кухню.

– Насколько я понимаю, кухня – место преступления, – мрачно промолвил мистер Квин.

– Да. А жертва, как только убийца приведет ее в кухню, должна завизжать изо всех сил, как будто ее режут. Нужно, чтобы все выглядело реалистично. Всем все ясно? Готовы? Отлично. Убийца, как только я выключу свет, идите в кухню, берите маску и все остальное, возвращайтесь и выбирайте жертву. Поехали!

* * *

Щелк! Свет погас. Будучи человеком, привыкшим проверять все факты, Эллери смошенничал и открыл один глаз. Темно, как и предполагалось. Он закрыл глаз и вздрогнул.

– Стоп! – закричала Никки.

– Что такое? – спросил Эллери.

– Я говорю не вам, Эллери. Убийца, я кое-что забыла! Где вы? Ладно, не имеет значения. Помните: после того как вы якобы зарежете вашу жертву в кухне, возвращайтесь в эту комнату и быстро займите ваше прежнее место у стены. Не издавайте ни звука и ни к чему не прикасайтесь. Я хочу, чтобы в комнате была полная тишина. Пользуйтесь фонариком по пути назад, но, как только дойдете до поворота, выключите фонарик и бросьте его и маску посреди гостиной, избавившись таким образом от улик. Вы что-нибудь видите? Конечно нет. Все равно, хотя здесь темно, не открывайте глаза! Итак, убийца, готовьтесь! Начинайте!

Эллери стоя задремал.

Казалось, всего лишь секундой позже он услышал энергичный голос Никки:

– Убийца, похлопайте жертву по плечу. Осторожнее с фонариком – мы не должны искушать нашего сыщика. Все в порядке, жертва? Тогда пусть убийца ведет вас навстречу вашей судьбе, а остальные пусть держат глаза закрытыми…

Эллери задремал опять.

* * *

Он проснулся от мужского крика.

– А? Что такое?

– Эллери Квин, вы опять спите? Это жертву зарезали в кухне. Так… Теперь убийца возвращается с фонариком – потихоньку, вдоль стены… Выключайте фонарик!.. Прекрасно… Теперь выбросьте его и маску… Есть! Вы повернулись лицом к стене, как и все остальные, убийца? Все готовы? Свет!!!

– Итак… – начал Эллери.

– Не хватает Джона, – засмеялась Люси.

– Бедный Джонни ме-е-ертв, – запел Джерри.

– Мой несчастный муж! – заныла Энн. – Джо-о-он, вернись ко мне!

– Одну минуту, – прервал Эллери. – Почему Эдит Бэкстер тоже исчезла?

– Моя жена? – рявкнул Джон. – Эй, жена, выходи!

– Проклятие! – сказала Люси. – Двух жертв не должно быть, Никки. Это испортит игру.

– Давайте отправимся на место преступления, – предложила мисс Портер, – и посмотрим, что там делается.

Смеясь и болтая, они двинулись по арочному проходу, свернули налево, пересекли прихожую, вошли в кухню и обнаружили там Джона Кромби на полу с перерезанным горлом.

* * *

Когда Эллери вернулся в кухню после весьма интересного телефонного разговора с инспектором Квином, он увидел Энн Кромби, содрогающуюся в приступах рвоты над кухонной раковиной и поддерживаемую за лоб позеленевшей Люси Трент, Никки, съежившуюся в самом дальнем углу от накрытого одеялом трупа, и Джерри Бэкстера, шагающего взад-вперед и громко жалующегося:

– Где моя жена? Где Эдит? Мы должны убраться отсюда!

Эллери ухватил Бэкстера за воротник и сказал:

– Ночь будет долгой, так что расслабьтесь, Джерри. Никки…

– Да, Эллери? – Она тщетно пыталась унять дрожь.

– Вы знаете, кто был убийцей в этой идиотской игре, кто вытянул туз пик, вы видели, как он – или она – отошел от стены, когда свет еще горел. Кто это был?

– Эдит Бэкстер. Она вытянула туз и должна была играть убийцу.

Джерри Бэкстер вырвался из рук Эллери.

– Вы лжете! – завопил он. – Не впутывайте мою жену в эту грязь!

Энн отползла от раковины, не глядя на труп, вышла в прихожую и рухнула у двери стенного шкафа, как раз напротив кухни. Люси выбежала следом и захлопотала над ней. Обе плакали.

– Эдит Бэкстер была убийцей, – повторила Никки. – Во всяком случае, в игре.

– Лжете!

Эллери беззлобно закрыл Бэкстеру рот ладонью. Тот снова захныкал.

– Постарайтесь, чтобы я, вернувшись, не застал еще кого-то с перерезанным горлом, – сказал Эллери и вышел из кухни.

Было заманчиво признать очевидное – что Эдит Бэкстер, вытянув туз пик, решила сыграть роль убийцы всерьез, сделала это и убежала. Злобное торжество, с которым она смотрела на жену Джона Кромби, гнев, с которым она наблюдала за приставаниями Кромби к Никки, рассказывали весьма простую историю. Было крайне нелюбезно со стороны Судьбы – если только Судьба была в этом повинна – поместить руку Эдит Бэкстер на плечо Джона Кромби в стадии выбора жертвы. Кто может порицать накачанную бурбоном женщину, оказавшуюся в кухне с хлебным ножом в руке, если она поддалась импульсу и перерезала горло мистеру Кромби, едва не отделив его легкомысленную голову от туловища?

Однако расследование обнаружило противоречия. Входная дверь номера была заперта и закрыта на задвижку изнутри. Никки заявила, что она сделала это перед началом игры «в минуту вдохновения».

Бегство через окно исключалось, если только Эдит Бэкстер не обладала крыльями, подобно Пегасу.[121]121
  Пегас – в греческой мифологии крылатый конь, символ поэтического вдохновения.


[Закрыть]

Но самым главным было то, что Эдит Бэкстер вовсе не пыталась бежать. Эллери обнаружил ее в стенном шкафу прихожей, возле которого всхлипывали вдова и ее сестра. Эдит запихнули туда в спешке, и она была без сознания.

* * *

Инспектор Квин, сержант Вели и компания прибыли как раз в тот момент, когда Эдит Бэкстер с помощью нюхательной соли начала приходить в себя.

– Значит, парню по фамилии Кромби перерезали горло? – бесхитростно осведомился сержант Вели.

Глаза Эдит закатились, и Никки снова устало потянулась за нюхательной солью.

– Вот чем кончаются игры в убийство в Хеллоуин, – заметил инспектор Квин. Эллери покраснел. – Ну, сынок?

Эллери робко и виновато поведал свою историю.

– Ладно, сейчас разберемся, – проворчал его отец и стал трясти миссис Бэкстер, пока она не открыла глаза и не подняла голову. – Отвечайте, мадам, нам некогда разводить церемонии. Какого дьявола вы делали в этом шкафу?

– Откуда я знаю, вы, глупый старик? – завопила Эдит. – Джерри, как ты можешь сидеть и смотреть…

Но ее муж скрючился, схватившись за голову.

– Вы получили указания Никки, Эдит, – сказал Эллери, – и, когда она потушила свет, вышли из гостиной и направились в кухню. Что произошло потом?

– Не подвергайте меня допросу третьей степени, вы, паршивый детектив! – взвизгнула миссис Бэкстер. – Я шла под аркой, двигаясь ощупью, когда кто-то сзади зажал мне нос и рот, и я, очевидно, потеряла сознание, так как больше ничего не помню. Джерри Бэкстер, если ты не встанешь на обе ноги и не защитишь свою жену, я… я…

– Вы перережете ему горло? – сердито спросил сержант Вели – он отмечал Хеллоуин, играя с коллегами в карты в участке, и на руках у него были три дамы, когда его вызвали исполнять свой долг.

– Это сделал настоящий убийца, папа, – мрачно промолвил Эллери. – Когда Никки первый раз выключила свет, а Эдит Бэкстер все еще находилась в комнате, выслушивая последние инструкции Никки, один из нас, стоящих у стены, в темноте пересек комнату, прошел мимо Никки и миссис Бэкстер и позже напал на нее из засады…

– Возможно, намереваясь оглушить ее, – кивнул инспектор, – но она избавила его от этого, сама потеряв сознание.

– Тогда он засунул ее в шкаф и пошел делать свое грязное дело? – спросил сержант, качая головой.

– Очевидно, – задумчиво произнес инспектор, – поместив миссис Бэкстер в стенной шкаф в прихожей, настоящий убийца направился в кухню, взял маску, фонарик и нож, вернулся в гостиную, похлопал по плечу Джона Кромби, увел его в кухню и там перерезал ему горло. С этой частью дела все было о'кей – Кромби считал, что продолжается игра, – но как насчет нападения на миссис Бэкстер? Не было слышно шума, когда он волок ее бесчувственное тело в стенной шкаф?

– Я дремал, – виновато отозвался Эллери.

– Не было никакого шума, инспектор, – заявила Никки. – Ни тогда, ни позже. Первым звуком, после которого я включила свет, был крик Джона в кухне. Единственным другим звуком был стук фонаря, когда убийца бросил его на пол после того, как он… она… кто бы это ни был, вернулся к стене.

Джерри Бэкстер поднял потное лицо и посмотрел на жену.

– Возможно, так и было, – пробормотал инспектор.

Сержант Вели уставился на него, словно не веря своим глазам.

– Возможно, да, а возможно, и нет, – заметил Эллери. – Конечно, Эдит очень маленькая женщина, и ее, находящуюся в бессознательном состоянии, достаточно сильный человек мог бесшумно пронести несколько футов до стенного шкафа.

Энн Кромби, Люси Трент и Джерри Бэкстер тотчас же постарались выглядеть маленькими и беспомощными, а Эдит Бэкстер – большой и тяжелой. Но сестры не могли казаться менее высокими и крепкими, чем создала их природа, а размеры Джерри даже в съежившемся виде были слоновьими.

– Никки, – задумчиво сказал Эллери, – вы уверены, что только Эдит отходила от стены, когда свет еще горел?

– Абсолютно уверена, Эллери.

– А когда человек, которого вы приняли за Эдит, вернулся из кухни, чтобы выбрать жертву, на нем была маска?

– Вы имеете в виду, при выключенном свете? Да. Я видела маску при свете фонарика.

– Кто это был – мужчина или женщина, мисс Портер? – вмешался сержант. – Если мужчина, то…

Но Никки покачала головой:

– Свет фонарика был очень слабым, сержант. А мы все были в костюмах черных кошек.

– Что касается меня, – неожиданно заговорил инспектор Квин, – то я хочу знать не кто, где и когда находился, а кто имел зуб против убитого.

На сей раз все четверо не съежились, а закашляли. «Они знают», – подумал Эллери.

– Любой, кто знал, – начал он, – что Джон Кромби и Эдит Бэкстер были…

– Это ложь! – Эдит вскочила, размахивая руками. – Между Джоном и мною ничего не было! Ничего! Джерри, не верь им!

Джерри Бэкстер снова уставился в пол.

– Между?.. – пробормотал он. – Мне следовало знать… – Как ни странно, он смотрел не на жену, а на Энн Кромби. – Энн…

Но Энн испуганно сжала побелевшие губы.

– Ничего! – снова взвизгнула жена Джерри.

– Это неправда. – Теперь настала очередь Люси, которой потрясение придало безрассудную смелость. – Джон приставал к каждой встречной женщине – даже ко мне…

– К тебе? – Энн уставилась на сестру, хлопая веками.

– Да. Он был… омерзителен. Я… – Люси с ненавистью и презрением посмотрела на Эдит Бэкстер: – Но вам, Эдит, он таким не казался.

Эдит ответила ей ненавидящим взглядом.

– Вы провели с ним четыре уик-энда. А тем вечером в гостях… вы оба были пьяны и думали, что я вас не слышу… вы умоляли его жениться на вас!

– Грязная маленькая болтунья! – прошипела Эдит.

– Я вас слышала. Вы сказали, что разведетесь с Джерри, если Джон разведется с Энн. А он насмехался над вами, словно вы были грязью у него под ногами. Я видела ваши глаза, Эдит…

Теперь все видели глаза Эдит Бэкстер такими, какими они были на самом деле.

– Я никогда не говорила тебе, Энн… Я не могла… – Люси всхлипнула, закрыв лицо руками.

Джерри Бэкстер поднялся.

– Куда это вы собрались? – миролюбиво осведомился сержант.

Джерри снова сел.

– Миссис Кромби, вы знали об этом? – сочувственно спросил инспектор Квин.

Энн старалась не смотреть на Эдит Бэкстер, которая сидела с опущенной головой и безвольно поникшими плечами – жалкая пожилая женщина.

– Да, знала, – с трудом вымолвила Энн. – Но я трусиха и не могла смотреть фактам в лицо. Мне казалось, что если я закрою глаза…

– Как сделал я, – устало произнес Эллери.

– Что-что? – Инспектор обернулся. – Что ты сделал, сынок? Не понимаю.

– Я знаю, кто перерезал горло Кромби.

* * *

Они выстроились лицом к дальней стене гостиной – Энн Кромби, Люси Трент, Эдит Бэкстер и Джерри Бэкстер. Между каждым из них мог поместиться еще один человек, а Бэкстеры стояли на несколько большем расстоянии друг от друга, чем остальные. Никки заняла позицию у выключателя, инспектор и сержант Вели блокировали арку, а Эллери сидел на тюфяке в центре комнаты, свесив руки между коленями.

– Вот так мы располагались пару часов назад, папа, кроме того, что я тоже стоял у стены, а пустое пространство занимал Джон Кромби.

Инспектор промолчал.

– Свет еще горел, как и сейчас. Никки только что попросила убийцу отойти от стены и пересечь, комнату в том направлении, где ты стоишь. Сделайте это, Эдит.

– Вы имеете в виду…

– Прошу вас.

Эдит Бэкстер отошла от стены, повернулась и медленно двинулась по комнате, обходя перевернутую мебель. Дойдя до арки, она остановилась на расстоянии вытянутой руки от инспектора и сержанта.

– Когда Эдит стояла там же, где теперь, Никки при полном освещении давала ей указания пройти в кухню, взять там маску, фонарик и нож, вернуться в темноте с фонариком, выбрать жертву и так далее. Верно?

– Да.

– Потом, Никки, вы выключили свет – не так ли?

– Да…

– Сделайте это сейчас.

Когда свет погас, кто-то у стены громко вздохнул, и наступила тишина.

Затем послышался голос Эллери:

– В этот момент, Никки, вы сказали «Стоп!» Эдит Бэкстер и дали ей несколько дополнительных инструкций насчет того, что делать после «преступления». Как я недавно отметил, папа, в течение промежутка времени, когда Эдит стояла у арки в темной комнате, получая дополнительные указания, настоящий убийца, очевидно, пересек гостиную, прошел мимо Никки и Эдит в прихожую и стал подстерегать там Эдит.

– Допустим, сынок, – сказал инспектор. – Ну и что из того?

– Слушайте, – хрипло заговорил стоящий у стены Бэкстер. – Я не обязан здесь торчать!

– И в самом деле никаких звуков не было, – задумчиво продолжал Эллери. – Фактически, Никки, вы сами сказали тогда: «Я хочу, чтобы в комнате было абсолютно тихо – как сейчас». И всего несколько минут назад вы заявили папе, что первым звуком после того, как вы потушили свет, был крик Джона в кухне. Вы сказали, что единственным другим звуком был стук фонаря об пол, когда убийца вернулся к стене. Поэтому я повторяю: каким образом убийца пересек комнату в темноте без единого звука?

Лишенный тела бас сержанта Вели пожаловался из арки, что он ни черта не понимает.

– Вы же видите, сержант, что пол комнаты завален опрокинутой мебелью, тюфяками и другим хламом. Вы могли бы пересечь помещение в темноте, не грохоча как слон в посудной лавке? Помните, Никки, когда мы с вами впервые вошли в гостиную…

– Мы то и дело на что-то натыкались! – воскликнула Никки. – Я даже упала…

– Почему же этого не произошло с убийцей?

– Я скажу вам почему, – внезапно заговорил инспектор Квин. – Потому что никто не пересекал комнату в темноте. Этого нельзя было сделать бесшумно, а света в комнате не было, иначе Никки его бы увидела.

– Тогда что же произошло, инспектор? – спросил сержант.

– Мы знаем, что комнату пересекла только одна персона – и Никки это видела, так как тогда горел свет, – та, которую обнаружили в стенном шкафу якобы в обмороке, Вели. Эдит Бэкстер!

– Нет! – взвизгнула Эдит.

– Да, миссис Бэкстер. Именно вы. Вы прошли в кухню, взяли маску, фонарик и нож, вернулись назад, похлопали по плечу Джона Кромби, отвели его в кухню и там перерезали ему горло…

– Нет!

– Потом вы потихоньку залезли в шкаф и притворились потерявшей сознание, ожидая, когда вас найдут и вы расскажете им вашу басню про то, как на вас напали из засады в прихожей…

– Папа, – вздохнул Эллери.

– Что? – Так как инспектор хранил в памяти множество подобных моментов, его голос стал жестким. – По-твоему, я не прав, Эллери?

– Эдит Бэкстер – единственная из присутствующих, которая не могла убить Джона Кромби.

– Вот видите! – простонала Эдит. Они слышали ее неровное дыхание.

– Никки действительно видела, как кто-то с фонарем вернулся в гостиную после предсмертного крика Кромби, подошел к стене и выключил фонарик, и слышала, как этот человек бросил его в середину комнаты. Кого же видела и слышала Никки? Мы уже выяснили это – настоящего убийцу. Сразу же после этого Никки включила свет. Если бы убийцей была Эдит Бэкстер, мы бы нашли ее стоящей у стены рядом с остальными, когда зажегся свет. Но ее там не было. Ее вообще не было в гостиной. Мы обнаружили Эдит в стенном шкафу. Значит, на нее в самом деле напали, и она потеряла сознание. Эдит Бэкстер не убивала Кромби.

Аргументы Эллери выглядели удручающе неопровержимыми.

– Но как же так, сынок?! – воскликнул инспектор. – Через комнату нельзя было пройти в темноте, ни на что не налетев и не подняв шума!

– Есть только одно возможное объяснение, – ответил Эллери. Внезапно его голос стал резким, как удар ножа. – Я так и думал, что вы попытаетесь. Поэтому я и сидел на тюфяке, притворяясь усталым. Поэтому я и организовал всю… нелепую… сцену…

– Где свет, черт побери?! – крикнул Вели. – Мисс Портер, поверните выключатель!

– Я не могу его найти! – захныкала Никки.

– Остальным не двигаться с места! – рявкнул инспектор.

– Бросьте нож, – приказал Эллери напряженным голосом. – Бросьте… – Послышался звон, а потом плач. – Единственный, кто мог пробраться впотьмах через этот лабиринт, ничего не задев, – продолжал Эллери, дыша немного быстрее обычного, – это тот, кто еще до вечеринки подготовил себе маршрут – иными словами, тот, кто этот лабиринт создал. Для этого требовалось фотографически запечатлеть в памяти все препятствия и долго практиковаться, но нам сообщили, что вы весь день провели в номере одна, моя дорогая, делая приготовления к вечеринке.