Текст книги "Пока цветет жасмин (СИ)"

Автор книги: Элла Винчестер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 38 страниц)

А моим любимым братикам я отдельно кланяюсь до земли.

Благодарю, что вкладывали труд в этот фанфик, что тратили свое время на проверку глав и вообще, что всегда были рядом со мной. Ваши советы мне были необходимы и спасибо, что вы есть!!!! СЧАСТЛИВ.

Я очень-очень вас всех люблю!

Итак, братики-пернатики.

За много месяцев у нас образовалась своя потрясающая, неимоверная СПН семья. Те, кто это прочитают сразу же поймут о чем я. И братья давали мне повод для гордости.

Я – ваш архангел Михаил, архистратиг очень вами горжусь и машу белыми крыльями.

Я хоть и ставлю статус “завершен”, но ведь это ещё не конец.

Совместно со Светиком, с Люцифером моим, братишкой любимым, мы будем выкладывать наш общий фанфик. Эта ангельская история об ангелессе Марселине (Кстати, именно эта ОЖП полюбилась многим) и ангеле Вельзевуле. Думаю, будет интересно.

Ну, а пока на этом усе)))))))

Михаил уполз в закат XDDDDDDD

Do you remember standing on a broken field

White crippled wings beating the sky

The harbingers of war with their nature revealed

And our chances flowing by

If I can let the memory heal

I will remember you with me on that field

When I thought that I fought this war alone

You were there by my side on the frontline

When I thought that I fought without a cause

You gave me a reason to try

Уже несколько часов Палами лежала без сознания в спальне. Около неё всё сидел Люцифер, держа любимую за руку, а возле окна стоял Михаил, смотря на холодный снег за окном. Архистратиг все равно чувствовал напряжение, которое повисло над ним огромной грозовой тучей, ведь в комнате был младший брат, который совсем недавно чуть ему перья неповыдирал. Да и самому ему было не комфортно, ведь с Люцифером они так и не выяснили отношения.

Тишину в комнате вдруг нарушил резкий звук. Михаил вздрогнул и обернулся. Это просто Люцифер расхаживал по комнате туда-сюда, которого снова охватила ярость. С угрюмым видом он, буквально, расшвыривал все, что попадало под ноги.

Михаил понаблюдал за братом, а потом не выдержал:

– Не качайся маятником, Люцифер! Меня укачивает…

Архангел резко остановилс и подошел к брату. Сейчас он уже был менее злой, чем, буквально, час назад. Но все равно обида на архистратига была в его сердце, и ничего он не мог с этим поделать. Да и Михаил сам чувствовал обиду на Люцифера, ведь тот пытал его невесту.

– Маятником?! – переспросил Падший, сверля взглядом Лидера Рая. – Все вот это из-за тебя! Ты посмел притронуться к моей жене! Поцеловать её…. И что мне делать?

– А ты посмел притронуться к моей невесте, – произнес Михаил, тоже смотря на него.

– А ты!..

Тут Люцифер остановился.

Схватился за волосы, с силой дернув.

– Что же мы с тобой делаем, брат?!

Светоносный обернулся к кровати, на которой все так же неподвижно, мертво лежала Палами.

– Что делаю Я?.

– Ты себе сейчас все вырвешь и не будет у меня лохматого брата, – попытался пошутить Михаил, но у него это не вышло. – Правильнее сказать, что мы наделали!

– И пострадали наши девушки, это самое плохое… – Архангел нахмурился, при этом не сводя глаз с Палами. – А если она не придет в себя. Михаил, она умереть может…. И я в это виноват.

– И я, но хватит самобичевания! Проблему нужно решить, Люцифер. Мы тут не правы были, оба, а пострадали наши любимые. Моя Марселина сейчас не в лучшем состоянии!

Светоносный промолчал. Он присел на край кровати, взял Палами за руку. Прижал ее ладонь к губам и застыл.

Михаил, поколебавшись, сел на стул, напротив Люцифера.

– Как мне убедить тебя, что ничего не было? Как доказать тебе, что никаких чувств к Палами, кроме любви брата к сестре, я не испытываю?

– Никак! – буркнул Люцифер, сложив руки на груди.

Архистратиг молча смотрел на брата, чувствуя, как внутри горит и печет.

– Эх, ты… Глупый младший братец…

***

Холодный снег сыпался за окном, покрывая землю белым покрывалом. Холодно, на улице ни души. Все нормальные люди в это время сидят по своим домам и не выходят на улицу, потому что ужасный холод им просто не позволяет. Только в небольшой таверне, которая располагалась на окраине Пайк-Крика, постоянно горел свет. Точнее, просто свечи, которые стояли на столиках и странным, каким-то загадочным отблеском отдавались на фоне снежной погоды.

– Привет, белоглазенький ты мой. Зачем звал?

Габриэль сидел за одним из дальних столов таверны и ел шоколадные конфеты, запивая их коньяком. Напротив него сидел никто иной, как Аластар, который не обращал внимания на шоколадную трапезу Проказника. Адский Палач положил руки на стол и застыл в ожидании.

– Планшет у меня один есть, – начал демон, дождавшись, пока Фокусник конфету прожует. – Его показала Джули, демоница одна, Люциферу и вся эта каша заварилась.

Габриэль, посерьезнев и отставив в сторону стакан, протянул руку.

– Показывай. Я знаю, о чем ты.

Аластар протянул планшет архангелу, а сам взял его стакан, делая глоток.

– Знаю, как вы все, небесные, к нам относитесь. Но я не верю, что моя девочка могла так поступить. И никогда не поверю! Так что я решил провести собственное расследование.

– Шерлоком заделался? Что, пыточки не интересны стали? Или ты пошел по стопам Винчестеров? Динушка на тебя плохо повлиял, – съязвил Габриэль, проведя пальцем по экрану.

Он сразу же нашел нужную видеозапись.

– Габриэль, пыточки мне никогда не надоедают. Ты смотри-смотри.

– И что? Я видел это… Знаю я, что Палами не виновата. Это знают все, кроме моего старшего братишки! Но зачем ты мне показал повтор.

Демон ухмыльнулся, снова взяв гаджет. Он провел пальцем по экрану, открывая ещё одну видеозапись и показывая её Габриэлю.

– Оказалось, дура Джули засняла на камеру не только поцелуй, но и что было после него. Она сохранила файл два раза. Это вторая видеозапись, на которой Палами отталкивает Михаила, говоря, что она жена Люцифера.

Габриэль прожег взглядом Аластара, отобрал у него свой стакан. А потом запустил второй видеофайл.

– Это… Так, адовенький, посиди-ка тут. Я мигом!

И архангел исчез.

Аластар усмехнулся и подозвал официантку…

***

Тем временем в доме Ника Михаил опять отошел к окну. Сейчас, когда он немного успокоился, он опять начал беспокоиться о Марселине – Габриэль ей помог, это он помнил. Но как же он хотел сейчас оказаться рядом со своей любимой!

Но оставить Люцифера одного и в таком состоянии он не мог.

Резкий шелест крыльев заставил его отвернуться от окна.

– Габриэль?..

– Братики мои лохматенькие и светленькие! Вы оба законченные идиоты, – заговорил сладкоежка.

Михаил и Люцифер синхронно уставились на дерзкого младшенького. Глаза архистратига стали как две большие тарелки. Видя такую реакцию на его появление, сладкоежка только хитро заулыбался и провел по волнистым волосам.

– Прости? Ты назвал нас идиотами? – первым заговорил Светоносный, которого появление Гейба явно удивило.

– Тебя в особенности! Ты идиот, Люцифер, маленький придурок. Ну, да ладно! Знаю я, что я дерзкий засранец и сладкая попка, не продолжайте. Но к вам я по другому поводу. Здесь кое-что появилось, и это кое-что полностью оправдывает Палами, но не оправдывает Михаила. Но с Михаилом ты сам разберешься, а я пришел доказать, что невестка не предавала тебя. Смотрите.

И Габриэль протянул Люциферу тот самый гаджет.

Люцифер помедлил, переглянулся с Михаилом. Потом взял планшет и провел пальцами, запуская видео.

Архистратиг сделал несколько шагов, заглядывая через плечо брата.

Вот он – тот парк. Вот он – тот поцелуй.

Светоносный почувствовал, как перед глазами опять появляются яростные черные точки.

И вдруг картинка резко поменялась.

Не веря своим глазам, Люцифер увидел, как Палами резко отталкивает его брата и с искаженным яростью лицом что-то ему говорит. А потом резко разворачивается и почти убегает за деревья.

Последние секунды видео – Михаил, на лице которого явно видно неверие, удивление и… Страх?!

Видео давно остановилось, а в комнате все еще очень тихо. Габриэль, прислонившись плечом к косяку, с усмешкой смотрит на застывших братьев…

– Ну, допустим, – первым заговорил Люцифер, которого гробовое молчание начало угнетать. – Её вины в этом нет, но кто сказал, что нет вины в этом Михаила?! С Палами-то я поверил… А вот со старшеньким. Не обессудь, Габриэль, но с Михаилом будет отдельный разговор.

– Эм, минуточку! – Михаил закатил глаза, так как история снова повторялась. – Теперь ты знаешь правду. Я виноват, да. Я не отказываюсь от своих слов. Виноват. Вина моя огромна, и такое нельзя забыть, но ведь…

– И он виноват! – заявил Габриэль, за щекой которого была шоколадная конфета. – Он пытал Марселину! Он виноват. И ещё как виноват. Ваша вина тут равная, и вы можете заткнуться и подумать своими котелками, что совершили равные преступления, и винить только Михаила, ты, Люцифер, права не имеешь.

– ГАБРИЭЛЬ! – хором воскликнули Люцифер и Михаил.

– Это уже просто подстрекательство, медовый ты наш! – Михаил грозно посмотрел на брата.

Люцифер вдруг рассмеялся, отбрасывая планшет и закрывая лицо ладонями.

– Ох, Отец… Какие же мы все-таки идиоты! – невнятно воскликнул он.

А потом встал, посерьезнев, и повернулся к Михаилу.

– Наш дурашливый братец прав. Ты сделал больно мне и Палами, и это твоя вина. А я сделал больно тебе и Марселине. Это моя вина. Груз этой вины будет на нас обоих еще долго…

– Поэтому я предлагаю Михаилу быстро валить к безутешной Марси, которая вообразила себе уже все самое страшное, до чего могла только додуматься! – Габриэль сосредоточенно разглядывал леденец на палочке. А потом серьезно посмотрел на обоих братьев. – И я не шучу. Вам лучше какое-то время побыть врозь. Остыть и подумать о своем поведении.

– Сейчас ты подумаешь о своем поведении! – с укоризной, но без всякого зла произнес Михаил, в душе признавая, что брат прав.

Им с Люцифером пока, действительно, лучше не встречаться. Он будет со своей невестой в том же Париже, а его младший брат в Дэлавере. Пройдет время и раны затянутся, и братья снова смогут друг с другом видеться. Все станет на круги своя. Только нужно совсем немного дать обоим времени.

Михаил резко исчез, а его младшие братья поняли и без слов, что останавливать его смысла нет. Архистратиг перенесся в Рамбулье к безутешной Марселине, которая его мысленно уже похоронила, а Люцифер остался в доме.

– Че-ерт, там же Аластар в кафе. Ой ты ж, – вскричал Габриэль и тоже быстро исчез, оставив удивленного Люцифера с открытым ртом.

Падший невольно улыбнулся и подошел к Палами. Он ещё минуту посмотрел на жену и собирался уже уходить из спальни, как она открыла карие глаза. Теперь Люцифер спокойно выдохнул. Жизни Палами уже ничего не угрожало, а она была в доме, в таком родном для неё Пайк-Крике. Перед глазами Палами все поплыло, но теперь она отчетливо видела комнату и любимого мужа рядом.

Палами улыбнулась, протянула к нему руку – и вдруг воспоминания о битве в камере обрушились на нее огненным водопадом.

Девушка побелела и отдернула руку. Ей показалось, что Люцифер все еще в ярости, и, собрав все силы, она попыталась отодвинуться на другой край кровати.

– Нет, любимая! – Светоносный сел на кровать, схватив Палами за руку. – Не надо… Не бойся.

Он видел страх жены так отчетливо, как будто он стал материальным черным облаком.

– Поздравляю… – Он грустно усмехнулся, опуская глаза и отпуская руку жены. – Ты вышла замуж за круглого идиота.

И тут Пройс невольно засмеялась. Она придвинулась к мужу и посмотрела в голубые глаза. А далее она просто провела ладонью по щеке любимого и облегченно выдохнула.

– А ты женился на истеричке…

– Бывает, – засмеялся Люцифер и махнул рукой. – А ты на идиоте.

И не дожидаясь ответа от любимой, Люцифер сгреб ее в объятия, целуя и смеясь.

Луна, заглянувшая в окно, прикрылась тучей, не нарушая уединения влюбленных… Все закончилось.

***

Габриэль вернулся в свой домик на солнечном Кипре, немного выпивший. Ну, или много выпивший. А виной всему была та таверна и Аластар, которому очень понравился коньяк, и который споил нашего сладкоежку. По головной боли Трикстер понял, что он больше никогда не будет бухать с адским палачом, а Аластару такой поворот событий даже понравился.

И вот, наш архангел перенесся к себе на Кипр, где на диване его ждала Орабель. Уже три дня девушка была без мужа и все извелась.

– Скучала? – спросил сладкоежка, сверкнув медовыми глазами.

– Габриэль! – Ангелесса вскочила с дивана и бросилась к Проказнику. – ЖИВ! – Она даже не обратила внимание на резкий запах алкоголя.

– Жив? – Фокусник звонко рассмеялся и вытащил из-за спины коробку шоколадных конфет. – Там такое было. Сейчас я тебе всю историю расскажу!

Но ангелесса его перебила.

– Помолчи… У меня для тебя новость….

– Подожди, ты даже не выругаешь меня, что я немного пьян? – выгнув бровь, поинтересоваться Габриэль.

– Сегодня тебе можно! – понимающе ответила Орабель. – Я же сказала, у меня для тебя новость!

– И какая же?

– Крылатая, Габи! От аиста новость…

Габриэль помолчал и попытался переварить информацию. А потом, когда до него дошло, он хлопнул в ладоши и подбежал к ангелессе. Закружив её в объятьях, архангел ещё звонче расхохотался.

– Счастлив я! Сладкоежка у нас родится!..

Turn the page I need to see something new

For now my innocence is torn

We cannot linger on this stunted view

Like rabid dogs of war

I will let the memory heal

Iʼll remember you with me on that field

When I thought that I fought this war alone

You were there by my side on the frontline

And we fought to believe the impossible

When I thought that I fought this war alone

We were one with our destinies entwined

When I thought that we fought without a cause

You gave me the reason why.

***

Спустя пол года.

Яркое солнце июля месяца озарило весь Делавер. На улице стояла жаркая погода. Деревья стояли все во свежей зелени, раскинув зеленые ветки, а в воздухе приятно пахло разными цветами: розами, пионами, магнолиями и, конечно же, жасмином. Над цветами этими жужжали пчелы, опыляя разноцветные бутончики.

Люцифер проснулся раньше Палами из-за того, что кто-то сильно и настойчиво стучал в дверь. Нехотя накинув джинсы и футболку архангел перенесся на первый этаж и оказался перед входной дверь. Стук только усилился. И вот он нерешительно подергал ручку – дверь отворилась.

Замер.

На пороге дома стоял его старший брат – Михаил, бережно держа за руку молодую жену. Под просторным цветочным платьем у ангелессы уже виднелся довольно большой и круглый животик. Щеки её были налиты румянцем и беременность ей пошла только на пользу.

– Может, пустишь? – Неловкое молчание около входа первым нарушил архистратиг.

Полгода понадобилась обоим братьям, чтобы все обдумать и взвесить, чтобы все осознать. Полгода старшие братья не общались, и это было к лучшему. Им просто необходимо было подумать «Над своим поведением», как выразился когда-то Габриэль.

И вот сейчас архистратиг стоял перед домом брата, ожидая разрешения войти.

Люцифер невольно улыбнулся, бросив взгляд на кругленький животик невестки, а затем указал на гостиную.

– Проходите, – пригласил он.

Палами тем временем уже встала и вертелась на кухне, дабы приготовить завтрак себе и любимому. Она тоже была одета в такое же цветочное платье, как и Марселина. Видать, мода на них пошла последнее время.

– Давай помогу, – предложила Марселина, войдя на кухню.

Старшая невестка не удивилась визиту Михаила и его супруги. Она была искренне рада их видеть и надеялась, что братья уже забыли все раздоры и недомолвки, а что было в прошлом, давно забылось. И вот, светло улыбнувшись, экс-демон протянула Марселине тарелку с овощами.

***

– Люцифер, – Михаил присел в мягкое кресло в гостиной, закинув ногу на ногу, – давай забудем все, что было раньше. Все что было в прошлом – утекло водой. Нужно жить настоящим…

Светоносный улыбнулся и покачал головой.

– Справедливо, – ответил он.

– Все у нас уже хорошо, а это главное, – продолжил архистратиг.

– Кстати, у тебя девочка?

– Нет, Люцифер, мальчик у меня!

И на последней фразе Падший заулыбался. Он поднялся с кресла – то же сделал и Михаил – и, подойдя к старшему брату, просто обнял его. Тот слегка помедлил и нерешительно похлопал младшего по плечу.

– Вот всё и закончилось. Мы счастливы, а это самое главное. И у нас только начало новой жизни, – прошептала Марселина Палами. Обе девушки стояли на пороге кухни, рассматривая своих мужей.

Позабыв все обиды, братья смотрели на своих возлюбленных – таких счастливых. И таких трогательно-смешных в почти одинаковых широких платьях.

– Ну вот, пора за стол, я уже всё накрыла. Скорее, мальчики! – Палами махнула рукой.

Оба архангела переглянулись и последовали на кухню. Войдя туда, они заметили накрытый столик, на котором стояли несколько салатиков, бутылка дорогого французского вина, а также фрукты. При виде этих лакомств Люцифер улыбнулся, подошел к жене и поцеловал её.

– Моя кулинар, – произнес он.

– Прошу к столу! – Палами оторвалась от сладких губ мужа и пригласила всех за стол. И когда семьи уже сидели, Михаил открыл вино и стал его наливать в бокалы.

– Мне не нужно, – промолвила Марселина, открывая бутылку сока.

– Прости, дорогая, забыл. Виноват. Так вот, – Архистратиг поставил бутылку на стол и посмотрел на брата, жену и невестку, – я предлагаю выпить за нас. Выпить за то, что наконец-то всё хорошо, и что у нас такая крепкая и большая семья… И мы снова вместе.

– И чтобы больше мы никогда не страдали! – дополнил Люцифер, беря бокал.

Палами выпила из бокала вина.

– За нас!

И послышался звон бокалов под дружный и веселый смех.

Как видите, всё с нашими героями хорошо.

The end

========== Дополнение “Сказка о том, как ангелочки Бальтазара проучили” ==========

Сыну Михаила Эмилю позавчера исполнилось шесть лет. Это был очень активный, светловолосый малыш, который уже проявлял способности к боям. Пока детским, но все равно – боям. Эмиль рос здоровым и веселым малышом и был головной болью для Небес, но Михаил гордился сыном и ставил его в пример.

Марселина с дочкой сейчас гостила на Кипре, у Орабель и Габриэля, оставив Михаила с сыном на Небесах.

Архистратиг отложил перо, взглянул за окно – уже утро. А он обещал сегодня сыну показать настоящую тренировку в гарнизоне.

В коридоре послышался громкий топоток, дверь распахнулась, и Михаил улыбнулся – Эмиль был весь перемазан амброзией, курточка была одета наизнанку, а на правом ботиночке развязался шнурок. Сразу было видно – мальчик сильно торопился.

От внешнего вида малыша Михаил слегка улыбнулся. Он примерно догадался, что произошло. Было два варианта: либо малыш подрался с кем-то (что не было удивительным) либо архангел Гавриил снова пытался научить его Фокусам. Михаил надеялся на первый вариант.

– Эмиль, что на этот раз? – поинтересовался архистратиг, подходя к сыну.

Малыш с улыбкой посмотрел на отца, а затем гордо произнес:

– Мы показывали тренировочный бой дяде Люциферу, и чему нас Бальтазар научил. Я так мастерски уложил Этуаль, а она расплакалась…

– Солнышко… – Михаил быстро оттер мордашку от амброзии, поправил курточку и завязал шнурок. – Этуаль – девочка. А ты – мальчик. Её братишка. Ты должен её защищать, а не драться с ней.

– Кто девочка? Она?

Малыш насупился, а затем взъерошил свои светлые волосики. Этим он, видать, пошел в дядю.

– Она не девочка. Она первая начала. Только дядя Люцифер немного разозлился. А вообще светловолосая немного приофигела.

Видать, Бальтазар и этому ребенка научил.

– Так, Эмиль. – Михаил строго покачал пальцем у носа малыша, и тот завороженно уставился на отцовский палец. – Больше я не слышу от тебя словечек дяди Бальтазара и дяди Габриэля, понятно? Иначе я сначала отшлепаю тебя, а потом вымою рот с мылом твоим дядькам!

– Ну вот… Ты снова бу-бу-бу… А вообще, девчонка и вправду офигела. – Малыш захотел показаться взрослым и серьезно-деловито добавил: – Папа, ладно. Я тебя понял. Не буду бить эту су… Девочку…

Архистратиг только покачал головой. Не стоило доверять ребенка Бальтазару. Где же Фредерика была?

– Ладно, сына, ты понял? Больше плохих слов чтобы я не слышал! А теперь пошли извинимся перед маленькой Этуаль. Ты должен защищать её и Бьянку, а не бить.

– Хорошо, – буркнул малыш. – А потом ты покажешь мне настоящую тренировку!

– Я обещал, значит – покажу.

Михаил протянул руку, и мальчик вцепился в его пальцы.

И архангел снова с восторгом подумал, что ни на что не променяет прикосновения этих цепких пальчиков…

***

А в большой зале возле стола сидели Палами и Люцифер. На коленях матери все еще с обидой всхлипывала Этуаль. Не помогало ничего – ни сладости, ни мамины поцелуи, даже водяная лилия, сотворенная папой из воздуха не смогла утешить девочку.

– Маленькая моя! Ну он мальчик. А мальчики все дерутся! – Палами с улыбкой посмотрела на Люцифера и смешно наморщила нос. – Вон, папа подтвердит.

Светоносный прихрюкнул в ладонь – смеяться сейчас было опасно. Этуаль могла еще пуще расплакаться.

– Правда, Этуаль! – Он взял у Палами ребенка и поднял на руки свою светловолосую принцессу. Архангел аккуратно поправил два забавных хвостика на головке дочки, а затем притронулся к ее носику пальчиком. – Я когда-то твоему дяде Михаилу в нос дал!

В его голубых глазах вспыхнули веселые воспоминания из детства. Он вспомнил, как они были с братьями совсем маленькими, и как они были дружны. Каким он был задирой и каким правильным был Рафаил. Каким проказливым был Гавриил и заботливым Михаил.

И только голос дочки вывел его из воспоминаний.

– А папа дяди Михаила сильно тебя потом отшлепал?

Палами все-таки рассмеялась. Этуаль недоуменно посмотрела на мать, а потом на смеющегося отца и сама прыснула.

В это время открылась дверь, и в зал вошли Михаил и Эмиль.

Увидев мальчика, Этуаль тут же насупилась.

А далее случилось самое неожиданное для обоих семеек. Малышка схватила со стола детский пластмассовый меч и оказалась возле удивленного Эмиля. Малыш, не ожидавший такого, еще сильнее насупился и сжал руку Михаила.

Люцифер усмехнулся, но дочку не остановил. Он сложил руки на груди. Что-то ему подсказывало, что сейчас дочка отомстит. Тем более, характером пошла в него же…

– Вот вырасту – и побью Эмиля! – Этуаль сердито сопнула носом и посмотрела на мать. – Правда?

Михаил не успел среагировать, как Эмиль с воинственным кличем бросился навстречу девочке. Только когда дети замолотили мечами, и, сшибая стулья, ринулись вокруг стола, он дернулся было разнять их, но был остановлен Люцифером.

Тот ухватил брата за перевязь меча, почти сдергивая его с пути двух смерчиков.

– Не мешай, братец! Шишки должны зарабатываться самостоятельно! Пусть выпустят пар – все равно через час опять помирятся, ты же знаешь.

Архангел смеялся, смотря, как то Этуаль теснит Эмиля, то он заставляет девочку отступить.

– Игра закончилась? – деловито спросил малыш, замахнувшись на сестренку клинком. – Папа говорит, что я тебя защищать должен. Слаба-ачка-а.

Этуаль хмыкнула, а затем взмахнула в воздухе своим клинком, подалась вперед и провела игрушкой по коже малыша.

– Что ты вякнул?

– Ты слабая. Все девки слабые. А я мальчик!

И не ожидавшая от себя Этуаль резко откинула меч, а затем с разбегу повалила малыша на пол, и тот стал кричать.

Михаил опять рванулся было к сыну, но его опять остановил брат.

– Сами разберутся!

Этуаль в полной мере насладилась слезами Эмиля, встала и протянула мальчику руку.

– Вот. Я тебя побила и больше не обижаюсь! Пошли есть мороженое?

Эмиль вытер слезы кивнул и, взявшись за руки, дети побежали к Ромиэлю – ангелу, который умел делать самое вкусное на небесах мороженое.

– Вот видишь? А если бы мы их развели, они бы еще полдня друг на друга дулись!

– Да ты психолог, братишка, – со вздохом ответил Михаил, ставя стулья обратно. – Маленькие петушки.

– Они все в вас, – ненароком заговорила Палами, смотря на братиков-архангелов. – Люцифер вообще тебе в глаз дал. Он мне сам сказал.

Архистратиг удивленно вскинул бровь, а затем расхохотался.

– Кто мне дал в глаз? Малышка Люси? Это я ему дал в глаз, а он Отцу с плачем нажаловался.

– Я? – Люцифер развел руками, но ответить не успел.

Где-то за окном послышались веселые голоса ребятни, а затем и Бальтазара:

– Да зачем вам то мороженное? Смотрите какое растение интересное!

– Растение? – Михаил с Люцифером переглянулись. – У нас же у крыльца только крапива раст…

Он не успел договорить, как со двора раздался дружный рев и голос Бальтазара:

– Эх, вы! Я же сказал – ПОСМОТРЕТЬ! Зачем хватать-то сразу?!

Не сговариваясь, оба архангела вылетели за дверь…

И офигели от увиденного. Ребятня синхронно плакали и чесались, а Бальтазар пожимал плечами, вальяжно потягивая изумрудную жидкость.

– Этуаль! – вскричал Люцифер, быстро подхватив кричащую дочку.

– Эмиль! – повторил за ним Михаил, успокаивая сына. – Ну, Бальти…

– Что? Я же их наставник. Вот и поучились. Теперь не будут трогать ее. Они же дети и познания нового и неизведанного это нормально!

Люцифер прищурился, прищелкнул пальцами и Бальтазар, поперхнувшись, с силой закашлялся.

Выпрямился.

Икнул.

И Эмиль вместе с Этуаль радостно захлопали в ладоши, подпрыгивая и показывая пальчиками на разноцветные пузыри, вырывающиеся у ангела изо рта и ушей.

– Я же пошутил! А что я не прав? В Эдеме столько всего неизведанного, которое они должны будут познать, – заговорил ангел, пуская разноцветные шары.

А ребятня весело хохотали.

– Ладно, все понял, я больше так не буду! Кстати, ребятня, если вы уговорите Люси снять магию я вам покажу еще одно дерево. От него сразу становится весело и поднимается настроение.

– Я тебе покажу! – хором сказали архангелы.

– Ты у меня не только икать пузырями будешь! – Люцифер нехорошо улыбнулся.

– Ой! – Этуаль даже подпрыгнула. – Он и какать ими будет?!

Бальтазар опять поперхнулся, а Люцифер и Михаил расхохотались.

– Все-все! – Ангел отмахнулся от пузырей. – Больше не буду! Дяденька, верни как было! Фредерика не оценит!

Светоносный закатил глаза, а затем щелкнул пальцами. Пузырики пропали, и ангел с облегчением вздохнул.

– Ну, понял, Бальти, – просмеявшись, заговорил Светоносный, – что будет, если опять ребятню не тому научишь!

– Или вот так будет, если он снова заговорит о конопле!

Михаил щелкнул пальцами, и уши Бальтазара стали похожи на уши Шрека с торчащей толстой серой.

Ребятня снова захохотала, а их наставник схватился за уши и горестно взвыл.

– Михаил! Заканчивайте! Это уже и правда не смешно! Меня жена на порог не пустит!

– И поделом! – Люцифер даже присел. – Будешь в следующий раз думать головой, а не…

Он вовремя закрыл рот, но фразу за него продолжил Эмиль:

– А не попой. Да, папа?

Они все рассмеялись, а Бальтазар, горестно ощупывая уши-трубочки, взмолился:

– Ну все – верните мне мои замечательные, красивые, удобные…

– Все-все! Мы поняли! – Люцифер, смеясь, щелкнул пальцами, возвращая ангелу его облик. – Катись отсюда, пока мы еще чего-нибудь не придумали!

– Ага! – Дети запрыгали вокруг Бальтазара. – Папочка, а сделай дяде Бальти хвостик, как у лисички!

– Желание ребенка – закон! – Михаил торжественно поднял руки, и Бальтазар, коротко матюкнувшись, исчез.

– Папа! Ты обещал вымыть дяде Бальтазару рот с мылом, если он будет ругаться!

И семейство снова дружно рассмеялось.

– Папа, – Этуаль стала дергать Люцифера за джинсы и футболку, – а что такое ПМС?!

– БАЛЬТАЗАР!

Комментарий к Дополнение “Сказка о том, как ангелочки Бальтазара проучили”

Просто забавное и флаффное дополнение)))))) Маленький подарок для вас, мои дорогие, от Полины =)))))))))))))))))))))))))) Многие просили рассказ о малышке Этуаль – получите же и распишитесь)))))))))))

Дашуля, ты удивительна =)

========== Дополнение “Габриэль, день рождения и чудо” ==========

День рождения всегда долгожданный и чудесный праздник для каждого ребёнка. Всем детям нравится праздновать этот день, так как это прекрасный повод, чтобы провести незабываемо время с друзьями и родителями, получить множество подарков, попробовать именинный торт.

С самого утра накрыты столики со сладостями, двор и сад украшены множеством разноцветных надувных шаров с надписями «С днем рождения» или «Нам пять лет», с рисунками веселых смайликов и милых рожиц. Недалеко стоят батуты с разноцветными шарами, игровые площадки, рассчитанные развлекать маленьких гостей, готовятся к своему дебюту клоуны, печется торт.

Все счастливы: и взрослые, и дети.

Габриэль идёт по тихим улочкам Пайк-Крика, думая о чём-то своем. Буквально несколько дней назад, два его старших брата, а также невестка – Палами попали в Клетку, и он в очередной раз лишился семьи. Он самолично стал свидетелем, как они, трое, проваливались в бездну, и один Отец знает, какие испытания их там ждут.

Грустно терять… Боль потери сводит с ума, медленно лишает здравого смысла. Одиночество угнетает, в памяти невольно вспыхивают разнообразные картинки о счастливом архангельском детстве, о братьях, с которыми так любил он играть, об Отце… О первом полете и фокусе, о взлете и падении, о гражданской войне…

Война – страшное слово от которого кровь застывает в жилах. Не хочет он её начинать, не хочет, чтобы все происходило вот так. Рафаил, с которым ему предстоит сразиться, тоже его брат, и какой бы он не был – он – часть его семьи, плоть и кровь. И теперь, когда нет ни Люцифера, ни Михаила, темнокожий архангел единственная его опора, надежда хотя бы на крошечное счастье. И как это горько осознавать, что вот-вот он должен взяться за оружие и отдать приказ об атаке ангелам.

Друг против друга.

Кровь против крови.

Брат против брата.

Несправедливо.

Как жаль, что Рафаил не понимает, что такое семья. Он ставит свои амбиции превыше братских отношений и заставляет его – веселого Фокусника Габриэля играть иную роль – полководца, главнокомандующего батальонами, генерала… Нет, безумие! Ему нужно остановиться. Война не нужна никому. Она унесет жизни миллионов ангелов, заставит содрогнуться Небеса, опустошит ресурсы, разрушит Рай.

За всеми мыслями о войне и Клетке, Габриэль даже не замечает шепота в голове, детского голоса, обращенного к нему в… Молитве.

Он так не привык, когда к нему взывают, ведь он – ни Отец и даже не архистратиг. Обычно люди молятся только Богу, ну некоторые из них архангелу Михаилу, но вот ему… Редко когда такое бывает, хотя на иконах он тоже изображен. Люди его воспринимают как Небесного вестника, которого Бог посылает, чтобы возвестить им – людям Свои планы о спасении рода человеческого.

Он останавливается, пытается вникнуть в слова ребёнка.

К нему взывает Габриэлла – маленькая девочка пяти лет, воспитанная в богатой семье и выросшая в роскоши и шике. У неё с детства есть всё, что необходимо богатому ребёнку – куклы, платья, украшения. Она три раза в неделю ходит на бальные танцы, на вокал, играет на скрипке, посещает кружок рисования и изучает шесть иностранных языков, включая русский. Каждый день около неё по трое нянек, домработницы, кухарки, садовницы – все обхаживаю девочку, удовлетворяют каждую её прихоть. Отец души в ней не чает, носит на руках.