Текст книги "Пока цветет жасмин (СИ)"

Автор книги: Элла Винчестер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)

– А ведь я тебя наставляла, говорила. Предупреждала, что твои чувства к Палами до добра не доведут, и оказалась права. Знаешь, я как будто в воду глядела… Давала тебе советы: «Доиграешься, Михаил». Почему я тебе не сказала, чтобы ты был острожным? Может быть потому, что архангелам не стоит напоминать о безопасности? Что даже маленькие детки знают, что отбирать чужие игрушки – плохо… Песочница-то не твоя. А вообще, ты должен хоть немного подумать своим котелком, кто такая Палами. Ты должен был учесть, что она немного неадекватная, она не соображает, что творит. Демон решается на суицид?! Да где это видано? Демон молит тебя о смерти? Ладно, она… Но ты… Ты должен был сразу унять любовный жар, погасить ту искорку, которая горела, пока она в пламя не превратилась. Но ты этого не сделал, в итоге вот что получилось. Я не знаю, что тебе тут сказать или посоветовать. Я не имею над тобой власти, и права осуждать тебя не имею… Мне ещё голова моя дорога.

Михаил удивленно смотрел на девушку, не решаясь её перебивать. На последней фразе архангел нахмурился. А Марселина тем временем продолжала:

– Мой генерал, ты доигрался до такой степени, что забыл, чья Палами жена. Люцифер выйдет из Клетки. Вопрос времени – когда он это сделает, но затем он не оставит это дело безнаказанным. Ты прежде всего подставил не себя, а её… Неужели так тяжело было держать себя в руках? Михаил, ты серьёзный, строгий, правильный старший брат, хороший сын нашего Отца. Ты никогда не давал слабины, не проявлял эмоции или что-то в этом роде. Но когда появилась Палами, все изменилось. Она не только Дьяволу голову вскружила, но и тебе! Только с Дьяволом они муж и жена, а ты теперь один, преданный ею, и брата своего младшего подставил. У вас как в мюзикле Нотр Дам-де Пари, и самое смешное, что она-то не испытывает к тебе чувств… А она погубила и тебя, и себя! Когда об измене узнает Люцифер – а он узнает – он её накажет по Кодексу Ада. Она изменила Люциферу, мужу и своему правителю, в конце концов! Как вы могли вообще такое допустить?!

Ангелесса даже не замечала как стала срываться на крик, а Михаил виновато опустил голову, стараясь скрыть волнение и страх. Он почувствовал, как переживания за жизнь невестки полностью берут над ним контроль, и как становится тяжело все это скрывать. Михаил слушал кричащую Марселину и понимал, что она во всем права. Он даже не мог ничего сказать в ответ. Каждое слово произнесенное этой девушкой было правдой. После содеянного многое изменится, а правда все равно раскроется. Ведь не зря же говорят: все тайное становится явным. Думая об этом, старший архангел чувствовал, как с каждой минутой ещё сильнее начинает переживать… Переживать за жизнь Палами, ведь он прекрасно знал, насколько в Аду суровы законы, и что бывает с теми, кто пошел против Люцифера.

А ещё он только сейчас понял, что Марселина перешла на крик. Михаил, оторвавшись от своих мыслей, грызущих его изнутри не хуже тигра, удивленно посмотрел на ангелессу. Её лицо раскраснелось, глаза сверкали нехорошим лихорадочным блеском.

– Ты очень эмоциональная, – подметил, слегка склонив голову набок.

– И это все, что ты можешь сказать?! Поразительно!

– Я не знаю… Но знаешь, Марсель, я не испытываю чувств к Палами… Все прошло… А вот последствия остались! Я понял, что совершил ошибку, но слишком поздно.

– Да, ты поздно всё осознал!.. Палами вообще огромная, ходячая, сплошная ошибка! Я не понимаю, как ты вообще мог такое сотворить?!

– Но я ничего к ней не испытываю! – повторился он. – Чувства как ветром сдуло!

– Назад пути нет, опомнись!

– А что это ты такая вспыльчивая? Ты как-то странно отреагировала на моё признание… Марселина, я жалею, что рассказал тебе. Почему ты так кричишь на меня? Я тебя не понимаю! И да… Придержи язык. Не забывай, с кем ты говоришь, и кто перед тобой стоит! – Тон Михаила поменялся, став более строгим и суровым.

Изменилось также и выражение лица архангела. Оно ожесточилось, в глазах появился стальной блеск.

Марселина выдохнула и попыталась взять себя в руки. Михаил явно рассердился не на шутку, и она, стиснув руки на груди, отступила на полшага назад.

– При всем моем к тебе уважении, – более спокойно начала говорить ангелесса. – Просто… Ладно… Всё равно спасибо, что рассказал. Прости за крики и дерзость. Больше такого не повторится. Я всего лишь дала тебе совет…

Архангел покачал головой, и лицо его смягчилось.

– Я это очень ценю – твои советы. Я всегда прислушиваюсь к твоему мнению, Марсель, и тебе не за что извиняться. Я…

Но договорить ему не дали. Старший архангел замолчал, так как в казарму вбежал ангел Инайа и что-то сказал шепотом Михаилу. Тот только кивнул, и ангел поспешно удалился.

– Прости, Марселина. Давай потом поговорим ещё? Появилось важное дело…

– Я всегда в твоем распоряжении. Только позови, – ответила блондинка. – В любую минуту можешь приходить и советоваться. Я всегда поддержу и помогу чем смогу.

– Я это знаю. Мне повезло, что ты у меня есть, Марселина! – Михаил даже не заметил, как произнес эту загадочную фразу. – Порой мне необходима твоя поддержка, Марси.

– Ты назвал меня Марси?

– Да… Мне вспомнилась почему-то наша первая встреча… Новобранец-ангел Марси, которая посмела перечить архангелу Михаилу…

– И архангел Михаил, который наказал новобранца-ангела Марси, которая посмела перечить ему.

Старший архангел невольно заулыбался, а потом пошел к двери. Марселина проводила его взглядом и погрузилась в тяжелые раздумья.

***

Яркое солнце озаряло чудесную ромашковую полянку в отдаленном уголке Небесного Сада. По хрустально-голубому небу плыли пушистые облака. В воздухе, наполненном удивительным ароматом фрезий, жасмина и пионов, слышались звонкие голоса птиц. Над красивыми цветочками, которые росли вдоль поляны и небольших аллеек, кружили бабочки и пчелы, опьяненные дурманящим ароматом цветов.

На этой полянке сегодня было по-особенному удивительно и весело. Габриэль, которому стало скучно, позвал некоторых ангелесс и ангелов поиграть с ним. Веселый проказник, задорный фокусник и весельчак решил сегодня провести время с пользой для себя и показать, что он ещё не разучился получать от жизни все: радость, веселье и семицветную радугу.

– Раз, два, три, четыре, пять, выходи играть, выходи играть. И я иду искать. О! В рифму сказал!

Архангел, потерев ладошки и дожевав шоколадный батончик, аккуратно пошел вглубь полянки, по дороге срывая ромашки и морщась от яркого солнца Эдема. Как только он произнес последнюю фразу, ангелессы, которые согласились составить проказнику компанию, быстро разбежались и попрятались. На лице сладкоежки появилась проказливая улыбка, и он неспешно начал их искать.

Он заглядывал под кустики, деревья и цветы, ища своих друзей.

– Рахиль, как тебе там в розах? Не колет? – весело спросил Фокусник, заглянув под куст из роз.

– Как ты меня нашел? Ты подглядывал? Проказник! – Ангелесса встала с колен и сердито посмотрела на Габриэля.

Девушка выхватила из рук Габриэля небольшой букетик ромашек, которые он насобирал, и довольно сильно шлепнула им прямо по макушке архангела. Лепестки ромашки посыпались на землю, а он поморщился.

– Я не подглядывал! Просто… Я тебя по волосам заметил.

– Теперь вожу я?

– Я тебя первой нашел, а это значит – да. Иди под то дерево, будешь считать. Закрываешь глаза, а мы все прячемся. Люблю прятки. А я пойду… – Архангел замолчал, лукаво ухмыльнувшись. Он посмотрел куда-то вдаль. – Эсфирь, тебя не учили, что перебегать нельзя? Застукал я тебя. Ещё одну нашел.

– Умничка! – сказала Эсфирь, подойдя к Рахиль и Габриэлю. – А вот Орабель ты никогда не найдешь!

– Я? Не найду невесту? А вот и не угадали! Найду.

– Спорим, не найдешь? – Эсфирь хитро сверкнула голубыми глазами.

– А на что спорим? – спросил Фокусник, посмотрев на ангелесс.

– Если выиграешь ты, – начала говорить Рахиль, склонив голову набок, – мы с Эсфирь принесем тебе много-много шоколада. А если выиграем мы – ты пробежишь по саду, кукарекая…

От такого желания ангелесс Габриэль залился веселым смехом.

– Ладно!

– Интересное желание… Особенно про кукареканье. Хотелось бы мне на это глянуть. А лучше, чтобы Габриэль голым по Эдему пробежал… Шучу. Вам что, совсем нечего делать? Я мало заданий даю? Справились уже? Может мне посерьёзнее вам приказы давать? Вы с самого утра ничего не делаете! Я пришел в детский сад?!

На громкий голос ангелессы и Габриэль обернулись. Рахиль и Эсфирь удивленно переглянулись, синхронно опустив головы, то ли в знак почтения, то ли от страха, а Габриэль наивно захлопал медовыми глазами.

– Михаил… – испуганно пролепетала Рахиль, все ещё не поднимая глаз. – Мы это… Отдыхаем тут. Гавриил нас позвал гулять. Да и у нас свободное время. Ты же сам так сказал…

– Тем более по распорядку… Нужно найти невесту, – сказал Габриэль, посмотрев на старшего брата. – Дамы не виноваты. Это я их погулять позвал. Ну, поиграть. Да и прятки вполне взрослая игра для ангелов и архангела. И что ты имеешь против пряток, а, братиш? Нам весело!

Михаил закатил глаза, обратившись к брату:

– Ладно, весельчак, поговорить нам нужно. Пошли, отойдем. А вы, девушки, пока займитесь своими делами. Детский сад! В Раю в прятки играем!

– Нужно найти Орабель, – прошептала Эсфирь, стараясь спрятаться от Михаила за спиной подруги.

– Идем, Габриэль!

Старший архангел прошел вперед, а за ним, пожав плечами, пошел и Габриэль. Эсфирь и Рахиль снова переглянулись. А Михаил и Гавриил прошли в глубь Небесного Сада, почти скрывшись из виду.

– О чем ты хотел поговорить, братиш? Где я уже накосячил? Не ругай меня сильно. Я же веселый Фокусник, Проказник, сладкоежка, очень позитивный и радужный архангел. Как можно ругать такого лапочку как я? Я же не виноват…

Михаил удивленно посмотрел на кривляющегося младшего брата.

– Ругать? Тебя? Зачем? – спросил он, садясь на рифленую лавочку. – Ты постоянно что-то вытворяешь, и если я буду тебя ругать, у меня язык отвалится. Ты же проказник. Я не хотел и не думал тебя ругать, любимый младший брат. Я хотел с тобой поговорить… Это касается Марселины.

Как только старший архангел произнес имя «Марселина», Габриэль начал кашлять, подавившись очередным шоколадным батончиком.

– А что с Марселиной? – спросил он, справившись наконец с кашлем. – И зачем ты ко мне с этим пришел? Мы ведь давно с ней разошлись.

– Я это знаю, – коротко бросил Михаил. – Просто… Ты же её знаешь лучше. Она была твоей невестой, я уже её признавал как свою невестку. Тем более сколько веков прошло?

– Ладно, брат, излагай. А сколько веков… можно подумать, ты не знаешь? Она твой советник сколько? Да много. Вы хорошо дружите, общаетесь, доверяете друг другу секреты. Да ты её знаешь столько же, сколько и я…

– Но ты её знаешь по-другому! Гавриил, объясни мне… Понимаешь. Я ей рассказал одну историю… О Палами. Ты этой истории не знаешь ещё, и… Я тебе потом её расскажу. Но Марселина… Она так бурно отреагировала на это. Она так кричала, когда я упомянул о Палами. А вчера ещё сказала, что я слишком уделял внимание нашей невестке, и забыл про Рай… Что я превратился из строгого Михаила в доброго. Ну, не строгого, ну… Она так сказала… Вот примерно так… Ну не примерно… Ну не так сказала… Это я тебе дословно пересказал… Не дословно…

Пока старший брат четко, а главное точно излагал свои мысли, Габриэль отвернулся, чтобы не расхохотаться в лицо брату. Фокусник, обладавший с детства интуицией и сообразительностью, сразу понял, о чем говорит Михаил. Ведь началось все не сегодня, а в тот момент, когда он случайно стал свидетелем ссоры старшего брата и Марселины в Саду. И все из-за старшей невестки. После этого случая Гейб и понял, что происходит между Михаилом и Марселиной. Правда он ещё сомневался и думал, что это просто ему показалось. Но сегодняшний разговор со старшим братом – точнее, его особенно подробное изложение событий – только подтвердил его догадки и предположения.

– Она тебя ревнует, братишка, – залепетал Габриэль, понимающе улыбаясь.

– Прости, что? – удивленно спросил он, стараясь не показывать свою растерянность.

– Ревнует она тебя, говорю. Уж я-то знаю женскую натуру. Ты пришел по адресу, братишка. Да я вообще хорошо знаю девушек. У меня был огромный опыт, и я знаю, как они себя ведут в той или иной ситуации. Марселина тебя банально ревнует к Палами! – Габриэль хитро улыбнулся, а затем подмигнул. – Ты ей нравишься!

– Неправда это! Какая ревность? Ко мне?

– Представь себе, Михаил. И я это ещё заметил тогда, когда случайно подслушал вашу ссору в саду у Джошуа. А потом она развернулась и убежала. Мне ли не знать? Мне?! Тем более, что с Марселиной у меня большой опыт. Я её знаю как самого себя. Её манеры выучил уже. Понимаю, когда она ревнует, веселится или грустит. Да я даже знаю, что она любит круассаны и соленую рыбу. Знаю, что она поет, когда что-то делает, а ещё что у неё мечта – жить на берегу Средиземного моря и иметь ораву детишек.

Михаил слушал брата и старался не перебивать. В каждом слове, произнесенным Габриэлем, он слышал долю правды. Если на начале монолога Гавриила Михаил ещё сомневался и думал, что тот просто шутит или ошибается, то под конец монолога он убедился, что Фокусник во всем прав. Михаил задумался и стал вспоминать моменты разговора с Марселиной.

– То есть, – заговорил архистратиг, – ты хочешь сказать, что Марсель меня ревнует? Что я ей нравлюсь? Мы же знакомы столько времени! Я Марселину знаю очень давно. Ещё со времен небесных войн… Да с того момента, как она только попала на службу в гарнизон, который подчинялся мне. И я помню нашу первую встречу, помню все…

– И ты ей нравишься, – лукаво ответил сладкоежка, которого вся эта ситуация стала забавлять.

– И что делать?

– Ну… – Гавриил задумался. – Подумать нужно… Что ты к ней испытываешь, разобраться в своих чувствах. Побыть наедине с самим собой, отбросить лишние мысли, расслабиться и всё взвесить. Заглянуть в потаенные уголки собственной души. Только не в душу Адама, а в свою.

– Интересно, а вот Адам любил?

– Понятия не имею, – пожав плечами, ответил Габриэль.

– Это был риторический вопрос. Странно как-то даже такое осознавать, что ангелесса, которую я знаю много-много веков, которая является мне советником, и была почти моей невесткой, испытывает какие-то чувства ко мне, самому старшему из архангелов. И что эта ангелесса просто проходит мимо меня, не раскрывая мне ничего из того, что лежит на сердце. Она спокойно выполняет мои приказы, дает советы и хорошо служит, при этом чувствуя что-то ко мне.

– Это жизнь, Михаил… Се ля ви, как говорится. А что плохого в чувствах и эмоциях? Это хорошо. Я очень долго жил среди людей, Михаил, и кое-чему у них научился. Например, научился чувствовать. Ангелы не могут быть безэмоциональными существами. Нет, могут конечно, но… Если ты архангел. Разве нет чувств у Люцифера? Есть, да ещё какие! Он любит. И я уверен, что, если бы Люцифер был на свободе, он бы не сотворил Апокалипсис, потому что теперь ему есть что терять – его любовь… И это ещё раз доказало мне, что Дьявол имеет сердце. Он умеет любить, я умею и ты, разумеется. Просто ты вот, как только Отец нас создал, внушил себе, что эмоции и чувства неприемлемы для ангелов. Они ведут к поражению, к неповиновению… И отчасти это правильно. Я же не спорю. Ангелы не должны ничего чувствовать на войне. Они солдаты, ведомые, созданные воевать за своего генерала и исполнять приказы Святого воинства: твои, мои. Но ты – архангел. Я сейчас говорю именно о любви. Отношения с Марселиной у вас долгие, и я же знаю, как вам хорошо. Я стал свидетелем вашей ссоры, но и был свидетелем того, как она говорила тебе, что ты добрый и хороший и всегда её поддержишь. Она доверяет тебе, а ты доверяешь ей. Я бы сейчас тебе посоветовал просто уйти. Сходить на какое-то твое тайное местечко, на то место, где ты можешь побыть в гармонии с самим собой, где тебя никто не найдет. Просто сядь и подумай. Откинь все мысли о проблемах, все свои задачи, проблемы. Послушай то, что говорит тебе сердце. А разум пока пускай подождет.

Архистратиг вздохнул, обдумывая слова брата, а затем в голову полезли непрошеные мысли о Палами и о том, что произошло ранее.

«Знал бы ты, мой младший брат, что натворили мои эмоции и чувства… Что сотворили с Палами, и что теперь ей грозит… Знал бы ты, какие эмоции я испытывал, ещё когда с ней в одной клетке сидел. И потом, когда повел её в парк Монсо. Я последовал твоему совету, а потом случилось непредвиденное. Я остановился, осознал всё, но было поздно. Назад пути нет. Я должен был остановиться ещё там, когда с Люцифером в клетке сидел. Но я не смог…»

– Так что ты будешь делать? Ау, Михаил!

Из раздумий старшего архангела вывел голос Габриэля.

– Ты прав, – согласился он. – Я должен побыть наедине с самим собой, всё взвесить и обо всем подумать. Мне нужно обдумать, как поступать дальше и что вообще делать.

– Правильно, Михаил. Так и сделай. Кстати… Не хотел его тебе показывать, но может это тебе поможет разобраться во всей этой ситуации.

В руках Габриэля появилась толстая тетрадь. Младший архангел протянул её старшему брату. Тот бережно взял её и открыл.

– Что это? – спросил архистратиг, смотря на первую страничку.

– Дневник Марселины, – ответил сладкоежка, потупившись.

Михаил нахмурился, а потом закрыл дневник, не листая его дальше.

– Разве я не учил тебя, что чужие вещи брать нельзя? Нельзя брать личное, такое вот, что дорого. – В голосе Михаила появились металлические нотки.

– А я и не брал! – начал оправдываться младшенький, сосредоточенно изучая землю. – Я не брал ничего без спроса!

– Тогда откуда у тебя её дневник?!

Габриэль хитро усмехнулся и поднял глаза.

– И что ты интересное читаешь, м, Эсфирь? Покажи! Мне интересно.

Ангелесса Эсфирь сидела в Саду и внимательно листала неизвестную тетрадь. Где-то вдалеке садовник Джошуа поливал цветы, мимолетом поглядывая на ангелессу. Её красивую прическу пытался растрепать легкий, теплый ветерок. Где-то в фонтанах журчала вода, настраивая на спокойные и неспешные мысли.

– А зачем тебе? Габриэль, иди куда шел. Это личное.

– Ну, нужно личное читать в другом месте, а не в саду Иешуа, в котором часто гуляют все ангелы. Это же самое популярное место в Эдеме! А ты тут личное читаешь… Дразнишься!

– Облизывай свою конфету на палочке, а моё не трогай! – коротко ответила Эсфирь, пряча дневник.

– Ну, дорогуша, покажи мне её. Ну, пожалуйста. Тем более тебе напомнить, что ты мне должна, карамелька?

Эсфирь вздрогнула. Ангелесса вскочила с лавочки и спрятала тетрадь за спину. Она почувствовала, как щеки наливаются тяжелым румянцем, а сердцебиение усиливается. Только не это. Как она вообще могла забыть, что должна Габриэлю? Причем должна немало. После того, как девушка проиграла Фокуснику в ландскнехт, она дала себе четкую установку: никогда не играть в карты с Локи, но долг от этого не исчез.

– Габриэль, прошу тебя, будь снисходительным ко мне. Это не моё…

Сладкоежку история начинала все больше интересовать. Он достал леденец на палочке и сунул его за щеку.

– Ты же не на казни, чтобы к тебе снисходительным быть? Сладкая, дай мне тетрадь! Тем более, если это не твое. Зачем ты взяла без спроса чужое?

– Мне её дала Марселина! – ответила Эсфирь, продумывая план побега от младшего архангела.

– Тем более Марселина, – вторил сладкоежка.

– Габриэль…

– Карамелька, дай мне тетрадь, которую тебе дала моя экс-невеста! Она мне доверяла, и я уверен, что Марсель не будет против. Имею право. И вообще, я брат архистратига, а значит, старше по званию! Я же и приказать могу…

– Ты пользуешься положением!

– Я – архангел!

– Она меня повесит, – прошептала ангелесса, умоляюще смотря на сладкоежку. – Марселина мне этого не простит.

– Подумаешь, – Габи махнул рукой. – Скажешь, что я приказал. Хочешь конфетку?

– Ты не изменился ни капельки! Сам ешь свои конфетки!

– Ладно. Я их и так ем, сладенькая, – спокойно ответил архангел. – Давай! На меня все свалишь, если Марселина начнет что-то говорить.

– И у вас снова будет любовная баталия. Напомнить? Тебе мало было, когда она тебя била?

– Подумаешь, – продолжал ухмыляться Габриэль, пристально смотря на ангелессу. – Ты слышала мой приказ?

Эсфирь сглотнула, понимая, что Габриэль, действительно, старше по званию, и она не имеет права ему перечить. С этими мыслями девушка нерешительно протянула предмет спора младшему архангелу. Довольный, он взял тетрадь и открыл её, неспешно пролистывая странички.

– Вот это да, – протянул изумленный архангел. – Интересно…

– Ладно, Габриэль, я пойду. Мне нужно все обдумать.

Голос Михаила заставил Трикстера оторваться от воспоминаний. Тот насупился, и улыбка с его лица пропала.

– Иди, Михаил. И помни, братик – думай сердцем, а не разумом!

– Хорошо, – коротко бросил архистратиг, поднимаясь с лавочки.

– А дневник?

– У меня будет!

Старший архангел развернулся и быстро пошел вглубь сада. Фокусник проводил взглядом старшего брата, и когда тот скрылся из виду, снова присел на лавочку, глубоко задумавшись.

– Была невеста, станет невестка, – тихо произнес он и усмехнулся, с силой проведя рукой по лицу.

Комментарий к Откровенная правда

Марселина – http://skisport.ru/photos/img/22934.jpg

http://hq-wall.net/i/med_thumb/08/48/Magdalena_Neuner_7c04626bb0e6f63f0e89f6d494a46720.jpg

========== Возвращение блудной ученицы ==========

Ад

После того происшествия во французской столице прошло две недели. Все это время Палами находилась в Дэлавере, в доме Ника. Девушку никто не беспокоил, поэтому у неё было время обо всем подумать.

За это время её сосуду стало ещё хуже. Она увидела, что на лице снова появились небольшие язвы, а волдырей на теле стало больше и когда они лопались, по её телу текла кровь, а от боли хотелось кричать. За эти дни Палами превратилась в ещё большего зомби, чем была. Она перестала даже расчесывать длинные волосы, перестала хоть немного приводить себя в порядок. Огромные синие круги под глазами гармонично сочетались с ранами на лице, а прежде такие красивые волосы небрежными и запутанными прядями спадали на плечи. Палами уже и забыла, когда последний раз брала в руки тушь или расческу…

А Люцифера все не было…

Да ещё и о ритуале она никак не могла ничего разузнать. Ей нужно было свершить его, но как это сделать, она не знала. Спрашивать архангелов было чистой воды самоубийством, а другого выхода Палами пока не видела.

Все это вынудило её на важный шаг. Чтобы как-то отвлечься, девушка решила перенестись в Ад… Для чего? Она и сама не знала… Может ей просто необходимо было выговорится, поделиться с кем-то тем, что год лежало у неё на сердце или просто проведать Аластара – своего учителя и экс-наставника. Шатенка прекрасно понимала, что как только попытается применить остатки своих возможностей – будет худо. Сосуд и так еле выдерживал, а тут ещё магия… Так и случилось…

Пройс из последних сил перенеслась в Ад и тут же пожалела об этом. Оказавшись в преисподней, Палами стало плохо – последние силы она истратила на перемещение. В её глазах стало все расплываться, окружающее пространство играло с ней в странные игры, изгибаясь и ломаясь самым фантастическим образом. От адской боли шатенка повалилась на колени и схватилась за голову, закусив нижнюю губу до крови, чтобы не закричать. Боль разрывала ее на мелкие частички, заставляя глухо стонать. Девушка стала что-то шептать, понимая, что ей ничего не поможет. Зря она это все затеяла… А ведь она же сама говорила Михаилу, что нельзя применять оставшиеся способности.

Когда, спустя минут десять, боль немного отступила, а пространство перед глазами девушки перестало прыгать и скакать, она вспомнила, где находится. Палами поднялась с земли и глубоко вздохнула. Она облокотилась рукой об стену и пошатнулась. Плохая это была идея, но назад пути не было. Она не сможет исчезнуть из Ада без помощи Аластара или другого демона.

– Ладно… Я смогу хотя бы дойти до пыточной Аластара… Да… Буду придерживаться за стены. Зря я сюда перенеслась… Глупо было применять перемещение. Теперь я бессильна… Увы.

Набрав воздуха в лёгкие, Пройс сделала шаг. Она цепко хваталась за стены, упорно продолжая идти вперед.

– Палами! Это ты?!

Чей-то знакомый голос заставил экс-демона вздрогнуть и остановиться. Шатенка медленно повернула голову назад, облокотилась о стену и посмотрела на того, кто её звал.

Буквально в нескольких шагах от нее стоял парень. На вид ему было лет двадцать девять-тридцать. Белые, густые волосы были собраны в хвостик на затылке, глаза были чуть прищурены, и улыбался он широко и радостно. Он был одет в голубые джинсы, кроссовки и черную футболку с какой-то надписью. Палами вспомнила – его звали Фролло, и когда-то был её другом. Они вместе обучались у Аластара, работая в одной команде и исполняя приказы своего учителя.

– Фролло… – Палами с трудом выдохнула и искоса посмотрела на парня.

Меньше всего она сейчас хотела кого-то видеть или с кем-то разговаривать.

– О твоём возвращении все только и говорят теперь… Кстати, а Аластар и не знает… А где же Люцифер?

Как только демон упомянул имя возлюбленного, шатенка вздрогнула. Она нервно сглотнула и отвернулась, пряча непрошеные слезы от старого друга. От резкого движения у нее закружилась голова, и она сильнее вцепилась в неровную каменную стену.

– Не важно… Отведи меня к Аластару… Он мне нужен… Он же все еще тут, правда?

– После заточения Люцифера и Михаила? Да. Только он не знает о твоём возвращении в строй.

– Здорово. Как же так получилось, что все знают, а он – нет?!

Фролло сложил руки на груди и посмотрел на собеседницу, а потом неохотно произнес:

– Да мы сами недавно узнали. Буквально на днях… Ему ещё не доложили! Как так получилось, что ты третий месяц на свободе, а мы узнали об этом только сейчас?

– Наверное, – Палами набрала воздуха и попыталась объяснить: – Архангел Михаил об этом позаботился. Чтобы никто не знал, что я вышла из клетки без Люцифера. Да и вообще, что я на свободе.

– А причем здесь архистратиг? – поинтересовался демон, склонив голову набок.

– После выхода из Клетки я жила у Михаила, в его поместье в окрестностях Парижа. Он позаботился о том, чтобы никто ничего не узнал.

– Михаил вышел из клетки без Люцифера? Как такое возможно?

– Да. Без Люцифера.

– А что было дальше? – Демон заинтересованно смотрел на неё.

– Я все это время была заперта. Дом охраняли ангелы из его гарнизона. Михаил позаботился о моей безопасности, так как мой сосуд… Да и тем более, что он нес ответственность за меня перед моим мужем. Я, кстати, даже не могла выходить на улицу, когда со мной такое было… Посмотри на мой сосуд. И Михаил думал, что сосуду станет ещё хуже. Но я пообещала Люциферу быть сильной, и я справлялась с задачей и выполняла обещание. Но мне хуже, Фролло, сосуд умирает, а значит, мне крышка!

– То есть, правду скрывал Лидер Небес? Он позаботился, чтобы три месяца о тебе не было ни слуху, ни духу?

– Верно.

Блондин помолчал, а потом спросил:

– А почему так произошло с ней? Из-за темницы Люцифера?

– Да.

– То есть, ты не выдержала мощь Клетки?

– Демону не под силу справиться с могуществом темницы. Даже Дьявол там бессилен, что уже говорить о нас? – начала объяснять Пройс, смотря куда-то вдаль, а потом добавила: – Да и тем более, что я уже не демон!

– В смысле?

– Что ты такой любопытный, Фролло? У меня нет способностей, я их почти потеряла, а без способностей какой же я демон?..

– Хм, – продолжил засыпать её вопросами черноглазый, – а как же открылись врата Клетки? И почему Люцифера с вами не было?

– Их открыл Бальтазар… Кольцами Всадников – волшебными ключиками от темницы Люцифера. По приказу Габриэля, который и добыл эти кольца. Ему их дала Атропос и сам Смерть. Он спрятал кольца в темнице Небесной, а потом их нашел Бальтазар, когда Габриэль был ранен и выхода не было. В то время он вел ангельскую гражданскую войну против Рафаила. Ну об этом и демоны знают. В одном из боев он был ранен, и у них не было другого выхода. Я ту историю плохо знаю, понаслышке. А потом Бальтазар и Орабель, экс-советница Рафаила, а ныне невеста Габриэля открыли Врата. Мне об этом рассказала Рахиль. Я не знаю, почему со мной не было Люцифера, – ответила девушка, опустив глаза. – Он должен был быть со мной… Ни Михаил, ни Габриэль не знают, почему Люцифер не вышел из Клетки. И это меня просто убивает! А как вы узнали, что я на свободе?

Фролло ехидно ухмыльнулся и загадочно сверкнул карими глазами.

– Да так… Птичка на хвосте принесла…

– Ладно, все. Веди меня к Аластару!

– Невероятная история…

Палами хотела что-то ответить, как почувствовала тяжесть в ногах. Перед глазами девушки все поплыло, и она опять схватилась за стену. Адская боль начала терзать ее тело с новой силой, и она согнулась. Поняв наконец, что с его подругой что-то не в порядке, демон подбежал к Палами и поднял её на руки.

– Тебе нужно на Землю! Ты себя в зеркало видела? Куда к тебе к Аластару? Ты же того…

– Неси меня к Аластару!

– Это да. Но сосуд…

– Фролло, мне повторить?!

– Ладно.

Черноглазый подчинился, поудобнее перехватил девушку и понес в центр Ада, в самую его глубину. Если в начале преисподней были обычные, непримечательные, серые и холодные коридоры с каменными стенами, то в центре был истинный Ад. Горячий, жаркий и мучительный. Удивительно, насколько сильно отличалось начало адского мира от его конца.

Палами понимала, что ей становится хуже от ужасной жары. Волдыри стали лопаться, и ей стало казаться, что больше она не выдержит. Но показывать свою слабость она не хотела, держась из последних сил. А Фролло все нес девушку по Аду. Палами смотрела на огонь, который её окружал, слышала стоны, мольбы о пощаде и крики грешников, вопли израненных душ, которые после смерти отбывали наказание в Аду. И вот, спустя минут двадцать, парочка завернула в очередной коридор, ведущий в пыточные, оставив центр позади. Здесь стоны и крики были почти не слышны, а вокруг них вместо пламени снова были серые стены.

Фролло вздохнул и осторожно поставил Палами на землю.

– Прости, подруга, но мне туда нельзя. Я скрываюсь от Аластара… Он ещё не знает, что я завалил его задание, поэтому лучше мне ему на глаза пока не попадаться. Уж ты-то знаешь, что он делает за непослушание…

– Ещё бы… Он со всеми это делал. Нет демонов, которые бы не побывали в его пыточной! Я получала? Получала… Ты получал? О, да… Я помню нашу с тобой службу у него. Это было жестоко. Ладно, потом вспомним прошлое! – Палами благодарно глянула на демона. – Спасибо, что помог, Фролло. Без тебя я бы не смогла пройти сквозь весь Ад, через то пламя и демонов-палачей. Я вообще не дошла бы до центра. Я теперь твой должник.