Текст книги "Пока цветет жасмин (СИ)"

Автор книги: Элла Винчестер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 38 страниц)

========== La Part I.(Au seuil de l’Apocalypse ou La complexite de la vie nouvelle) (Пролог) ==========

ЧАСТЬ I. «В ПРЕДДВЕРИИ АПОКАЛИПСИСА ИЛИ СЛОЖНОСТИ НОВОЙ ЖИЗНИ»

Франция. Окраины Прованса. Деревня Фонтэн-де-Воклюз, 2005 год.

На окраине города Прованса, в маленькой деревушке Фонтэн-де-Воклюз, жила пятнадцатилетняя девочка-сирота. Это была ничем не примечательная девочка, с длинными белыми волосами и большими карими глазами. У неё не было красивой внешности, красивой одежды и не было всего того, что должны иметь дети в её возрасте. Её родители погибли в автокатастрофе, когда ей было десять лет. С тех пор, девочкой сироткой занималась старая женщина, мадам Роше, которая проживала по соседству. Её, и её младшую сестру Амели, буквально, воспитала эта пожилая женщина, и девочка была ей благодарна.

Но, спустя три года, мадам Роше внезапно умерла, и сиротки остались совсем одни. Больше никто им не помогал, а в родной деревне девочек стали презирать. Палами, старшей из сестер Пройс, выпала тяжкая судьба. Она сама должна была растить младшую сестру, следить за ней и заботиться. После смерти старой мадам Роше, она полностью посвятила себя воспитанию Амели. Когда другие дети, ровесники девочки, выходили гулять, ходили на речку и веселились, Палами не гуляла и не развлекалась. Девочка была слишком занята воспитанием, и ей было совсем не до веселья. У Пройс не было детства. Она не знала, что такое играть с друзьями, не имела совсем подруг. Даже когда другие дети звали её поиграть, получали отказы. Тяжелое и трудное детство… Сиротство… Палами с болью в глазах смотрела, как веселились её друзья, ровесники. Она понимала, что никогда не будет с ними…

Да, что там говорить… Судьба вообще не была снисходительна к ней. Спустя ещё три года неожиданно обнаружилось, что у её любимой младшей сестры, рак груди. Сначала болезнь не давала особо о себе знать, и Амели чувствовала себя более-менее. Но прошло полгода, и болезнь начала прогрессировать. В считанные недели ужасный недуг сломил Амели и почти приковал её к постели. Теперь для Палами наступили дни гораздо страшнее, чем Ад… С каждым днем её младшая сестра увядала. Вяла как цветок, и маленькая Пройс ничего не могла поделать. Каждый вечер при тусклой свече она сидела у постели Амели и держала её за руку. Болезнь развивалась, и сестрёнка уже еле говорила… Амели страдала, испытывала муки и ужасную боль.

– Я бы все отдала, чтобы только твоя боль прошла… Чтобы ты поправилась… Я жизнь свою готова за тебя отдать, любимая моя младшая сестра. Я готова сделать все, чтобы ты перестала мучиться и чувствовать боль. У меня кроме тебя больше никого нет… Я сирота, и я слишком много уже потеряла. Я не могу ещё и тебя потерять. Дорогая Амели, ты для меня самое родное на свете, мой единственный человечек, ради которого я вообще живу в этом мире. Если тебя не станет, жизнь моя потеряет всякий смысл.

Так каждый вечер шептала Палами сидя у постели больной сестры.

***

На ещё совсем недавно безмятежном и спокойном небе появились хмурые, угрюмые, серые тучи, закрывшие собой солнце. Сверкнула молния, а через несколько секунд, вдалеке, прогремел гром. Природа как будто чувствовала, что замышляла и хотела сделать Палами. Снова раздался гром, отчего и так перепуганная девочка вздрогнула, а её маленькое сердечко бешено застучало.

Амели была между жизнью и смертью, и Палами решилась на важный шаг – продать свою душу ради спасения её жизни. О том, что такое вообще существует, она узнала от старой бабы-ведьмы, мадам Пуассон, живущей на окраине их маленького села. Сельчане считали старуху колдуньей и не зря, ведь Пуассон, как говорили, часто связывалась с миром сверхъестественного, верила во всех духов, призраков и демонов. Вот Палами к ней и обратилась. Старуха не стала отрицать, что демонов и/или других тварей из потустороннего мира не существует и дала мадемуазель Пройс маленькую книжечку по черной магии. А то, что мадам считали сумасшедшей и одержимой, и нормальные люди обходили её ветхую избёнку стороной, Палами не волновало.

***

Заброшенный перекрёсток оказался ничуть ни заросшим, а вполне пригодным для заключения сделок. Он значительно отличался от тех, других, которых было много в этом маленьком селе. А чем он отличался? Всё дело в том, что именно на этом перекрестке рос и растёт тысячелистник – растение, используемое в ритуалах вызова демонов перекрестка. Сама дорога, которая вела туда, была не асфальтированная. Это была пересохшая земля, по которой давно никто не ездил. Подойдя ближе, в центр перекрёстка, Палами заметила, что земля перекопана, а значит, здесь заключали сделки другие люди и не раз. Все те, кто побывали в гостях у старухи Пуассон, и которые верили колдунье. Присев на корточки, девочка руками стала выкапывать небольшую яму. Положив свою шкатулочку с фотографией и костью в землю и закопав её, Палами выпрямилась и стала осматриваться вокруг.

Сверкнула молния, а следом за ней раздался гром, подтверждая своими ударами, что вот-вот на землю обрушится ливень. Подул прохладный ветер, от чего длинные волосы Палами спали с плеч и теперь развевались на ветру. Северо-западный, холодный, он, буквально, вырывал с корнями деревья, бросая их на землю.

– Зачем ты пришла на перекрёсток, девочка? – Внезапно раздался за спиной Палами мужской голос.

Резко обернувшись, она пугливыми глазами заметила мужчину и оглядела его.

Он выглядел примерно лет на сорок. Шатен в дорогом чёрном костюме. Мужчина внимательно смотрел на девочку, а потом резко поменял цвет зелёных глаз на кроваво-красный, чем ещё больше испугал её. Палами вся дрожала от холода и страха.

– Я… я хоч-чу заключить сделк-у-у, – заикалась она, пристально смотря на мужчину.

– Чего ты хочешь? Неужели тебе надоело жить, лапуля? – произнёс демон, поменяв красный цвет глаз снова на зелёный.

Она замолчала, собираясь с мыслями. Палами пыталась побороть страх в себе. Она должна. Должна это сделать ради своей младшей сестры. Нет, она обязана, она же старшая – защита и опора больной Амели. Ведь она не сможет без неё жить, если младшая Пройс умрет. Да и для чего существовать, если самый родной и дорогой человек покинет этот мир? Навсегда…

– Так зачем? Может ради денег, славы или парня? Оу, лапуля, ты, наверное, хочешь себе крутого парня, такого… – стал рассуждать демон пристально глядя на перепуганную девочку.

– Нет, – внезапно оборвала демона Палами. – Я хочу, чтобы Амели выздоровела и, чтобы она не испытывала боль. Моя сестра тяжело болеет. У неё рак груди. Я не могу больше так. Я не могу жить и видеть, как она мучается. Она не заслужила такого. Я устала лить слезы, понимаешь?

Каждое слово ей давалось с трудом, но она твердила себе: «Это ради сестры. Я должна».

– Хорошо, лапуля, ну, тогда я даю тебе десять лет, а потом за тобой придут. И тогда ты будешь испытывать адскую боль, – удовлетворённо протянул Кроули и довольно улыбнулся. – Знаешь, это очень благородно и достойно уважения. Твой поступок великодушен, и сестра будет жить, обещаю тебе, Палами. А теперь, скрепим сделку поцелуем.

Пройс не ожидала такого поворота, но раз надо так и сделает. Демон подошёл к девчушке и впился в её губы поцелуем. Для Палами этот поцелуй был отвратительным, так как с ним она подписала себе смертный приговор. А вот демону это вполне понравилось. Да и вообще девчушка никогда не целовалась. Когда все закончилось, по её лицу потекла горькая слеза. Но она вытерла её и взяла себя в руки.

– Ну, что, лапуля, увидимся через десять лет, – сладко протянул Кроули, исчезая.

Очередной раз пророкотал гром, и вот первые капли дождя упали на землю, будучи мгновенно и без следа поглощёнными пересохшей землёй. Но следом за ними уже летят другие, их становится всё больше, они сталкиваются друг с другом, суетятся, теснятся и толкаются – каждая стремится поскорее, желательно самой первой, упасть на разгорячённую поверхность земли.

Не выдержав переполненных чувств, которые разрывали душу изнутри, Палами упала на колени и разрыдалась. Но потом дождь все же спрятал её слёзы, и это было хорошо. Ведь она сильная. Да, через десять лет её не будет, но зато её Амели останется жить.

Отчаянно плача и сидя на коленях, мадемуазель шептала: «Это ради Амели. Это всё ради неё…»

Комментарий к La Part I.(Au seuil de l’Apocalypse ou La complexite de la vie nouvelle) (Пролог)

Я переписаль главу… Опять. Поэтому указывайте на ошибки через Пб, если увидите. Буду очень признательна.

========== Прилежная ученица ==========

Наши дни. Где-то в Аду.

Что же такое на самом деле Ад? Давайте порассуждаем…

Ад – это печь неугасимого огня, место вечного наказания, где его жертвы мучаются телесно и духовно за совершенные при жизни грехи.

Ад – это место, где нет Божьего милосердия и доброты, где Божий гнев выливается в ужасный всепоглощающий огонь, а люди вечно живут в мучении со своими неудовлетворенными страстями и желаниями.

Можем ли мы реально представить себе весь ужас, заключенный в этих словах? Представьте себе все свое тело в огне, когда каждая его частица, пылая, ощущает страшные мучения? Как долго можно выдержать такое наказание?

***

Палами, уже взрослая девушка, с каштановыми волосами, стояла посреди Ада, пристально осматриваясь. Пекло, что может быть ужаснее и страшнее этого места? Где постоянно слышны крики и стоны грешников, где горит пламя, а выхода из него нет… И во всем этом ужасе обитает Палами. Уже четыре года девушка в преисподней, на службе у великого и виртуозного Палача – Аластара. Здесь, в Аду, время течет совсем по-другому. Месяц – за год, а год – за вечность.

Сразу после того, как она очутилась в Аду, девушку определили в демоны шестерки. Целый год она выполняла самую грязную работу, которую только можно было себе представить. И это было ужасно. Да её статус в преисподней был даже ниже обычных демонов перекрестков. Со своей печальной участью Палами смирилась и каждый день выполняла унизительную и грязную работёнку, которую ей приказывали. Выхода там не было другого. Это же служба у Аластара, и он непосредственный начальник, повелитель и господин.

Вообще, службу у Аластара никак нельзя назвать медовой. Она у него требовала абсолютного подчинения и выполнения приказов. Если приказ не выполнялся, виновного ожидало недельное или даже месячное наказание в камере пыток. Даже самые сильные и смелые демоны не хотели попадать в эту камеру и старались максимально четко и правильно выполнить задание. Подчинение и повиновение, вот самые главные правила, которым учил Аластар демонов-новичков, поступивших к нему в услужение. За малейшую оплошность – креативные пытки. Право на ошибку Палач Ада не давал.

Также было и с Палами. Видя, как Аластар жестоко пытал демонов, которые не подчинялись и отказывались выполнять приказы, девушка нервно сглатывала. Тогда она и дала себе клятву и обещание, что будет покорной во всем, будет исполнять все поручения повелителя. Имея волевой характер, ум и хитрость, она дала себе четкую установку: выполнять задания, добиться расположения Верховного палача и привлечь внимание к своей персоне.

А вообще, Палами иногда даже подглядывала за пытками других демонов. Действительно, что ещё можно было делать в преисподней? Дав себе самой слово стать такой, какой должна быть истинная демоница Ада, Палами научилась подглядывать за пытками грешников. Вскоре это занятие поглотило её, и с каждым днем ей становилось все интереснее и интереснее. Иногда ей даже предоставлялся случай, и она смотрела, как сам Аластар пытал грешника. Истязания целиком захлестывали Палами, ей это нравилось. Вот палачество это намного интереснее, чем работа обычной шестерки.

Когда Пройс в очередной раз подглядывала за тем, как пытал Верховный палач, ее заметили и впустили в пыточную. Сначала Аластар хотел наказать ее, но заметил, как девушка заинтересованно смотрит на орудия и, усмехнувшись, предложил ей попробовать. Палами с замиранием сердца и с блеском в глазах подошла к столу с ножами и взяла очень хорошо заточенный клинок. С кровожадной улыбкой на лице, Пройс подошла к грешнику, которым оказался мужчина, и полоснула ножом по груди…

На радость демонши, повелитель заметил, как она впервые издевалась над грешником, и с каким огнем в глазах это делала. Белоглазый решил, что девушка сможет стать хорошим палачом, если будет учиться под его началом. В Палами есть искорка, которая отличает её от всех «солдатиков» Аластара, и эта искорка пригодится ему. С этими мыслями он решил обучать Пройс мастерству пыток и вывел её из грязи…

С этого момента и началось обучение Палами у великого Аластара, вместе с другими демонами-учениками. Его группа пополнилась новой кареглазой ученицей. Теперь ее уважали другие и считали протеже господина. Её даже замечать начали. На удивление Аластара, протеже оказалась очень смышленой демоншей и впитывала новые знания, как губка. Она впервые дала повод ему для гордости. Самой Палами тоже нравилось обучение у белоглазого, и она делала все возможное, чтобы не подводить своего великого и знаменитого наставника, усердно училась и выполняла все, что он ей говорил.

После обучения Пройс уже умела пытать не хуже опытных демонов. Она никого из грешников не щадила и никогда не ослушивалась своего учителя. Она быстро всему научилась и оправдала надежды Аластара.

Но было в ней нечто странное… По-своему непонятное и необъяснимое.

***

Палами, как всегда, сидела на диване в своей спальне и пристально смотрела в одну точку. Она всегда так делала, когда пыталась вспомнить, что у нее была за прошлая жизнь. Какой она была, когда Палами была человеком. Она вспоминала сестру, родное и маленькое французское село, вспоминала старую мадам Роше… Бывало, у девушки на глаза наворачивались слезы, и это было неприемлемо для демона. Она же черноглазая. Адское существо. Так нельзя. Нельзя испытывать эмоции в таком месте. Она знала, что делает Аластар за непокорность и проявление хоть маленькой капельки человеческих качеств, и не хотела оказываться в пыточной. Поэтому она откидывала прошлые воспоминания, забывала всё и принималась за работу. Пытки – вот её главная работа. Но все равно, воспоминания потом поглощали девушку и заставляли поддаваться эмоциям. Вот и сегодня. Она просто сидела в спальне, которую ей выделил Аластар в своем доме, и думала о жизни.

– Ричард, у нас будет ребёнок…

Спустя четыре года после заключения сделки ради Амели, Палами встретила парня, которого звали Ричард. Он был гостем их ничем не примечательного села и был там проездом. Этого чернокожего, молодого парня можно было вполне спокойно назвать иностранцем. Красивая внешность парня сразу же привлекла внимание многих сельских девушек, среди которых была и Палами. Шатенке надоело постоянно переносить трудности, постоянно жить ради других и не испытывать ни капельки собственного счастья. Она спасла сестру, заключила ради неё сделку, и теперь та была здорова. Теперь за ней не нужен был уход и Пройс решила хоть немного устроить свою жизнь. Тем более ей оставалось жить всего шесть лет прежде, чем придут за ней адские псы.

И здесь, на удивление сиротки Палами, на неё обратил свое внимание красавец Ричард. Она была ещё молода и как и все девушки её возраста хотела девичьего счастья. Пускай всего на шесть лет, но ведь можно стать счастливой даже за такое время.

Нежными словами, подарками и цветами иностранец покорил сердце Палами, и она ему доверилась. Идя с ним за руку, Пройс видела на себе завистливые взгляды других сельских девчат. Ей завидовали, над ней издевались, даже травили. Ричард всеми силами обещался защитить возлюбленную и не дать её в обиду.

И вот, первое свидание, ласковые слова, первые обнимания и созерцание звезд на чердаке заброшенного дома.

Первая волшебная ночь, сладкие прикосновения, первая боль и любовь. Не только на внешность хорош был иностранец… Вскоре Палами себе призналась, что ту ночь она никогда не забудет. Одна-единственная незабываемая ночь в заброшенном доме, и она у его ног. А он покоритель её сердца.

А дальше тошнота, подозрение на беременность.

– Ребёнок? – переспросил мужчина, смотря на девушку. – Вот это да…

– Ты разве не рад? – Палами почувствовала тревогу. Взглянула на возлюбленного, а его лицо каменное, не выражающее никаких эмоций. – Ричард, я тебя не узнаю. Что случилось?

Она взяла его за руку, но он одернул её и холодно просверлил взглядом.

– Мне твой выродок и даром не нужен. Я завтра улетаю обратно в Лос-Анджелес. Погостил и хватит. Тем более, у меня есть невеста. Я её люблю, а ты со своим ребёнком… Исчезни. Считай, что первая ночь была и последней. Зачем мне наследник от сельской оборванки?

Каждое слово произнесенное влюбленным действовало на Палами как укол. Она поверить не могла, что сейчас такое слышит от её Ричарда. От парня, которого она впервые полюбила. Новостью о беременности она хотела его обрадовать. Узнав от местной повитухи, что она в интересном положении в столь юном возрасте, она тот час же побежала сообщить Ричарду. И сообщила… Но его реакция оказалась отнюдь не радостной.

– Невеста, – еле выговорила Палами, почувствовав, как слезы на глазах застыли. – Но как же?..

– Ну, просто я с тобой поразвлекался. А все мои красивые слова были лишь обманом. Ну не нужна ты мне, Палами. Тем более, что я никогда не любил француженок. Все вы – шлюхи. А моя Джессика прекрасна. Её отец владелец сети крупных ресторанов и после свадьбы обещал сделать меня своим компаньоном, то есть отдать мне половину бизнеса. И я этому несказанно рад. Тем более Джессика умная, красивая, выпускница Гарварда.

Ничего больше не слышала Палами. Она просто сглатывала слезы, которые ручьями лились теперь из глаз. Шатенка машинально положила руку на живот.

– Тварь, – прошипела она, залепив парню звонкую пощечину. – Да что бы тебе проклятым быть всю жизнь!

Ничего не сказала больше Пройс, а только развернулась и убежала.

***

– Почему ты так поступил со мной? Почему ты нас бросил? Чем я тебе не угодила? Неужели я никогда не буду счастливой? Я душу продала ради сестры, я думала, что теперь будет все хорошо. Но хорошо только с Амели, а со мной нет. Почему я опять попала в такую передрягу, для чего полюбила этого Ричарда, зачем такое совершила?! Ещё и беременна…

Палами опустила голову и посмотрела на свой живот.

– Что же мне с тобой делать, хороший мой? Я не прокормлю тебя… У меня нет денег. Мне самой и семнадцати ещё не исполнилось. Я живу в бедной халупе, хожу в каких-то тряпках, и чем я тебя буду кормить, сладенький? Зачем ты мне нужен? Зачем вообще мне нужна такая жизнь?! Я тебя люблю, малыш, но прости меня. У меня нет другого выхода.

Пройс вытерла слезу, приложив голову к деревянной стене своей мелкой комнатушки-спальни. Она закрыла глаза, снова заплакала, а потом заметила под дряхлым столом толстую и массивную веревку. Недолго думая, девушка взяла веревку и сделала петлю.

– Мне не нужно десять лет, я отправлюсь туда раньше, – прошептала Палами, затягивая узел и вешая веревку на железный крюк, который располагался под потолком. – Прости, Амели, я очень тебя люблю… Будь хоть ты счастлива, родная.

Тогда она не знала, что этим самоубийством сохранит истинный сосуд, и адские псы не разорвут её тело на части.

Грохнул табурет, раздался тихий хрип… Когда, спустя десять минут, в комнату кто-то заглянул – Палами была мертва.

Её воспоминания внезапно пропали из-за того, что кто-то стучал в дверь.

– Да, входите, – сказала она и пристально посмотрела на закрытую дверь.

В дверном проеме показался один из демонов белоглазого.

– Аластар вызывает тебя к себе в кабинет, – монотонно произнес демон и вышел из комнаты.

Вздохнув, Палами вышла из спальни и пошла по коридору, который был обставлен факелами, и больше никакого освещения не было. По дороге она размышляла. Почему именно её вызвал к себе Аластар? У него в подчинении полно других демонов, которые ему служат, но почему именно она ему понадобилась? Нет, Палами наоборот была не против такого, и раз вызвали, значит, нужно так, но порой девушку это немного раздражало, и она не понимала, почему именно она должна выполнять приказы.

Найдя нужную дверь, демонша прикоснулась к ней и прикрыла глаза, тяжело вздохнув. Почему-то она всегда волновалась, когда ее вызывал Верховный палач. Открыв глаза, она повернула ручку и вошла внутрь. Это случилось. Назад пути не было. Раз вызвал к себе наставник, значит нужно идти только вперед. Палами вздохнула ещё глубже и осмотрела кабинет повелителя.

Комната, а если быть точнее, кабинет, выполнен в стиле барокко. Стены в нём выкрашены в темно-красный, отлично сочетающийся с черным цветом пола и нейтрального цвета потолком. Все подобрано со вкусом и с неким профессионализмом. Все это великолепие дополнено нейтрально-коричневыми шторами, висящими над камином и подсвечивающейся картиной. Письменный стол и другая мебель выполнена из дерева и дополняет кабинет, придавая ему величественный вид. Также здесь находится диван каштанового цвета, который стоит напротив стола.

– Вы вызвали меня, учитель? – Пройдя к письменному столу и сев на стул, девушка посмотрела на демона, сидевшего в роскошном кожаном кресле.

– Да, Палами, вызывал, – протянул он и улыбнулся.

Аластар встал со своего «трона» и подошел к девушке, которая все ещё внимательно смотрела на своего наставника.

– Сегодня в Ад попала особенная душа. Ох, такое бывает не каждый день. И тебе как моей протеже, выпала такая честь, как её пытка. Я приступил сразу к делу, так как нечего тут тянуть.

– Что это за душа? Почему она особенная? – вопросительно изогнув бровь, спросила Пройс.

– Ох, дорогуша. Я уже пытал таких грешников и сейчас твоя очередь. Я хочу, чтобы ты познала, что такое уникальные пытки, – Заметив во взгляде мадемуазель немой вопрос наподобие «Кого я должна мучить», демон усмехнулся, продолжая: – а вот кто станет твоей особенной жертвой ты узнаешь, когда пройдёшь в камеру, – воодушевленно дополнил он. – Палами, это даже не приказ, а поручение. Я только тебе доверяю это важное дело. Я не хочу поручать такое уникальное задание другим демонам. Они идиоты, и я уверен, что не справятся. А тебе я передал свои знания, многое показал, почти научил тому, что знаю сам. Тем более, это твой шанс доказать мне и прежде всего себе, что ты вообще можешь и умеешь, и чему научилась. Другого такого шанса просто не представится.

Закончив свой сладостный монолог, демон отошел от девушки и улыбнулся. Воспитанница, нахмурившись, встала со стула и подошла к двери, легонько открыв её. За ней последовал и наставник. Она согласилась выполнить особое задание великого Аластара и поиздеваться над грешником. И вот он и Палами пошли по коридору, и через пару минут парочка дошла до пыточной. Демон одним взмахом руки открыл дверь.

Пройдя в комнату для пыток, она подошла к столику с оружием и легонько провела по своим «прелестям», злорадно улыбнувшись. Да, ей нравилось истязать грешников, как бы это странно не звучало. Демоница обожала, когда жертвы кричали и мучилась под ее ножами, и ей было все равно, что испытывали несчастные души в тот момент. Ей хотелось только пытать людей и слушать их сладостные мольбы о пощаде. Это было для неё что-то вроде классической музыки – Баха, Бетховена, Моцарта…

– Прошу, Палами. Начинай, – спокойно обратился наставник к ученице и коварно улыбнулся.

Когда Пройс покорно закивала головой и повернулась к тому, кого она в скором времени будет пытать и наслаждаться его криками, девушка увидела маленького мальчика лет десяти. Палами ожидала увидеть кого угодно: женщину или мужчину, без разницы. Но когда она увидела ребёнка, сердце её забилось сильнее, и она отложила орудие…

Комментарий к Прилежная ученица

Эта глава переписанная. Я её переписала специально для того, чтобы обосновать, почему у Палами сохранился сосуд.

Аластара в сериале помним? Если же нет, тогда вот – https://fanparty.ru/fanclubs/supernatural/articles/47242/40886_tribune_supernatural.JPG

https://encrypted-tbn0.gstatic.com/images?q=tbn:ANd9GcQycwKX1LiUJY6UTElM9oEe0JkVu5NKWeRXcZ39IVOAKVLSbTDt

========== Сочувствие ==========

Палами несколько секунд удивленно смотрела на мальчика. За время, проведенное в Аду, демоница не пытала ребенка. Это же ребенок. Она даже не представляла как пытать дитя – беззащитное существо. У нее было много вопросов к мальчику. Почему он попал в Ад? Что послужило причиной этого? Да и что делать вообще детям в преисподней? Они невинные создания, с чистой и непорочной душой. Невинной, без малейшего изъяна и, безусловно, заслуживают место в Раю.

– Это и есть твой «подарок?» То есть, душа ребенка – особенная? – удивленно спросила шатенка Аластара, который сложил руки за спиной и довольно улыбался.

– Да, милая. Душа ребенка – удивительна и беззащитна. Такая светлая и невинная душа попадает в Ад очень редко. Да что там, тут вообще такое явление редкое и необычное. Все дети заслуживают места в Раю, безусловно, но, почему-то Судьба-мать для этого ребёнка распорядилась немного иначе… – спокойно ответил белоглазый и ухмыльнулся.

– А если я не соглашусь? – запинаясь, протянула Палами и со страхом в глазах посмотрела на своего учителя.

– Ну, ты же знаешь, что за непослушание всех демонов ждет страшное наказание, – сладко ответил он.

Пройс запоздало кивнула и с замиранием сердца посмотрела на беспомощное существо, а именно, на мальчика. Маленький грешник испуганно озирался вокруг себя, а потом посмотрел со слезами на глазах на Палами. Та вздрогнула, когда поймала его взгляд на себе. В этих детских глазах было столько боли, переживания и испуга, что просто описать нельзя. Он просто стоял и дрожал, а она поняла одну важную вещь: ему не место в Аду… Чадо пытать не в её правилах… Палами, жестокая и виртуозная палач, поняла одно: ни она, ни Аластар, не должны распоряжаться этой нежной и невинной душой. Это ошибка, и дитя должно попасть только на Небеса…

И вот демон так и стояла, смотря дитяти в глаза, и ей казалось, что она сама испытывала такие чувства, когда отдала жизнь за свою дорогую Амели.

Маленький грешник тем временем всхлипнул, все также смотря на Пройс, а та прикрыла глаза и незаметно для всех смахнула с глаз слезы.

– Почему ты попал сюда? – с интересом спросила она, так и не притронувшись к орудиям пыток. – За кого ты продал душу?

Девушке уж очень сильно захотелось узнать, за кого, или за что он продал душу. Палами заинтересованно склонила голову набок, уже забыв, что в пыточной находятся не только она и мальчик, а еще и сам Аластар, который внимательно следил за диалогом и действиями Палами.

– Я… я про-о-дал душу за… За па-пу, – дрожащим голосом сказал он.

– За отца? – нахмурив брови, переспросила Палами и медленно подошла к ребёнку. – Зачем ты сделал это?

– Мой папа был очень хорошим. Он был добрым семьянином и хорошим человеком. Мама умерла рано, и папа женился во второй раз. Мой папа работал на стройке начальником и приносил зарплату. Всю его зарплату мачеха тратила на себя и на свою дочь, мою сводную сестру. Папа любил меня, обнимал, читал на ночь сказки и говорил, что когда я вырасту – стану самым счастливым. Мне нравилось слушать его рассказы про далекие моря, про приключения отважных капитанов, про рыцарей, которые спасали своих принцесс, про драконов из сказочных королевств. Но однажды папа работал ночью на стройке. Был ливень и мачеха отговаривала его лезть на высоту. Папа ее не послушал, а сказал, что работа превыше всего. Он ушел и вскоре вместе с другими дядями поднялся на высоту. Было скользко, и ему не было ничего видно. В итоге папа сорвался с высоты и погиб! – Ребёнок посмотрел на демоницу со слезами на глазах, продолжая рассказ: – Моя мачеха, после смерти папы стала меня бить, унижать. Все деньги она тратила на сигареты и выпивку. Она постоянно приводила в нашу маленькую квартирку пьяных дядей, и они устраивали драки. Я продал душу, чтобы папа снова жил, и чтобы я перестал испытывать боль утрат… – Он всхлипнул и опустил взгляд.

Дитя, это невинное и милое дитя, даже не понимало, почему рассказывает все совсем незнакомой ему девушке, тем более, исчадию Ада. А, может, потому, что у них почти одинаковые судьбы? Он заметил ту же боль в глазах демоницы и те же чувства, когда теряешь дорогого тебе человека. Палами потеряла родителей и как никто другой понимала его. Она прекрасно знала, что такое боль утрат, и что сейчас чувствовал этот малыш…

– У меня никого не было роднее отца! – Малыш-грешник устремил свой пронзительный взгляд на Палами, от чего та еле заметно вздрогнула.

Шатенка ничего не смогла сказать, так как у них были похожие ситуации и чувства были одинаковые. Глубоко вздохнув и закрыв глаза, она заплакала. Теперь её слезы потоком капали на холодный пол пыточной. Она впервые, за много лет, проявила чувства. Демон и чувства? Это что-то новое.

– Палами, ты собираешься его пытать?! Делай свою работу! – выкрикнул учитель, который до этого стоял в стороне и слушал весь диалог своей ученицы с ребёнком.

Верховный палач еле сдерживал свой гнев, потому что это неприемлемо разговаривать с грешниками, даже если они и уникальные. Аластар всем своим ученикам внушал, что грешников нужно только пытать. Пытки – самое главное. А тут, его лучшая ученица, его протеже, выдала в себе человеческие чувства, которые он выбивал из неё годами. Она не имеет права. Она – демон. Ей нельзя чувствовать. А она сейчас стоит и плачет, не может смотреть в маленькие глазки дитятка.

Резко открыв глаза, Пройс перевернула столик с орудием для пыток и яростно посмотрела на наставника.

– Я не буду пытать его! – выкрикнула она и откинула длинные волосы.

Наставник, уже красный от гнева, внимательно посмотрел на девушку. Такого поворота событий он явно не ожидал. Для белоглазого было непонятно, что вообще позволяет себе его воспитанница. Для демона неприемлемо перечить и не выполнять приказы. Каждый черноглазый, который служит Аластару, должен просто выполнять свою работу, а идти против Верховного палача… Для него было непонятным поведение протеже, ведь та прекрасно знала, что за непослушание и за то, что она отказывается выполнять задание, следует жестокое наказание.

«Неужели барышня такая смелая? Она пошла против меня, наплевала на мой приказ, ещё и позволила себе мне перечить! Да она либо самоубийца, либо давно пыточную не посещала… Неужели Палами думает, что она тут особенная? Может это и так… Для меня она особенная, безусловно, но наказать её ведь нужно, чтобы другим демонам было неповадно. Порой даже своих учениц нужно карать», – подумал про себя Аластар и бросил взгляд на воспитанницу.