Текст книги "Близость"
Автор книги: Элизабет Гейдж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 35 страниц)
Глава 13
Они встретились все в том же маленьком отеле, где виделись раньше, когда работа, которую делал для нее Уизерс, казалась гораздо менее опасной, чем та, которую он выполнял сейчас.
Детектив был одет в вельветовые брюки и свитер: бесформенная одежда довольно хорошо скрывала мускулистую фигуру. Кел, как всегда, прекрасно умел маскироваться и был похож на кого угодно, только не на сыщика.
Стоя у большой двуспальной кровати, он порылся в сумке и вытащил большой конверт, открыл его и начал раскладывать содержимое на постели.
– Вы были правы, – начал он. – У вашего мужа действительно был роман с этой девушкой.
Джил с трудом подавила готовый вырваться стон.
– Ее зовут Лесли Уилер. Девичья фамилия Чемберлен. Работает в маленькой рекламной фирме в городе Джонсонвилль на Лонг-Айленде. Замужем за главой фирмы, Россом Уилером.
При упоминании о замужестве соперницы Джил встрепенулась. Почему ей раньше это в голову не приходило. Что-то вроде отчаянной надежды согрело душу. Она молча наблюдала, как Кел вынимает все новые снимки, словно продавец, выкладывающий товар перед покупателем.
– Три года назад они встречались чуть ли не каждый день, – продолжал Уизерс. – И, насколько мне известно, все это продолжалось не больше трех месяцев.
Джил просмотрела фотографии молодой женщины. И, к раздражению Джил, все то же неуловимое очарование отличало Лесли Уилер. Очарование и редкостная красота.
Неожиданно Джил заметила фото маленького мальчика, затерявшееся среди остальных снимков.
– Кто это? – озадаченно спросила она.
– Ее сын. Родился еще до знакомства с вашим мужем. Ему сейчас около шести с половиной. Я так и не узнал, кто его отец, но в любом случае это не ваш муж. Группы крови исключают это.
Джил пыталась осознать новую информацию, не вполне уверенная, стоит ли радоваться этому или нет. Пока просто не было времени, чтобы поразмыслить спокойно.
– Возможно, не стоило говорить этого, – продолжал Кел, – но все сведения взяты мной из досье, составленного по заданию Барбары Лазарус. Именно наше агентство добывало сведения о девушке. Мы тогда следили за вашим мужем и точно знаем, что больше они не встречались. Когда вы дали этот снимок на прошлой неделе, мне показалось знакомым лицо девушки, поэтому я начал проверять все материалы, собранные для Барбары, и ровно через мять минут узнал все о мисс Чемберлен.
Последовала пауза. Джил взглянула на Кела. Вид у сыщика был по-прежнему официальным, так что она никак не могла понять, о чем он думает, однако не переставала гадать, доступна ли Уизерсу ирония ситуации. Она вытеснила Барбару, чтобы стать такой же ревнивой женой. Даже полученная сегодня информация добывалась три года назад, для Барбары.
Джил нервно откашлялась.
– Джордан знал о ребенке? – медленно спросила она.
– Неизвестно. Мы собирали досье для жены. Не имею ни малейшего понятия, захотела ли она что-то рассказать мистеру Лазарусу. Во всяком случае, с девушкой он больше не встречался.
Кел показал на разложенные на постели снимки.
– Если не считать ребенка, за ней нет ничего компрометирующего. Идеально порядочная особа. Таких сейчас редко встретишь.
Это намеренно жестокое замечание уязвило Джил, жизнь которой даже с трудом нельзя было назвать безупречной. Интересно, Кел сказал это намеренно или просто констатировал факт?
Детектив сел на стул у окна и заглянул в принесенные с собой бумаги. Джил осталась стоять, не сводя глаз с фотографий.
– Начнем с того, – объявил Кел, что мисс Чемберлен родилась в маленьком городишке штата Иллинойс. Мать умерла, когда она была совсем маленькой, и девочку воспитывал отец, необразованный фабричный рабочий. Дочь завоевала стипендию в Корнельском университете и окончила его с отличием. Работала в "Оугилви, Торп" с июня семьдесят первого, и насколько я понимаю, стала автором проекта создания нового имиджа компании "Орора лайфстайлз", участвовала в других рекламных кампаниях, и успешно делала карьеру, пока внезапно не уволилась. Восемь месяцев спустя мисс Чемберлен родила ребенка. Здесь, в Нью-Йорке.
Кел перевернул страницы досье.
– Она отдала мальчика на усыновление и поселилась на Лонг-Айленде. Нашла место библиотекаря. Думается, ей просто хотелось быть поближе к малышу. Его усыновила молодая пара: муж – агент по продаже недвижимости. Лесли, очевидно, уговорила их разрешить ей регулярно посещать мальчика под видом тетки. Она приезжает к нему раз в месяц и по сей день.
Джил подошла поближе, чтобы получше рассмотреть мальчика. Даже непосвященному ясно, что это сын Лесли – те же черты, овал лица и даже что-то от искренности и прямоты матери. Он казался таким же умным и беззащитным.
– Проработав два с половиной года в библиотеке, – продолжал Кел, – она перешла на службу в рекламное агентство, но что заставило ее бросить работу библиотекаря, до сих пор неизвестно. Она успешно трудилась в фирме и считалась талантливым и способным специалистом по рекламе. Был ли у нее в то время роман с Уилером, установить не удалось. Но вскоре она познакомилась с вашим мужем. "Лазарус интернешнл" приобрела компанию, частью которой являлось агентство. Для новых компаний была созвана конференция, и ваш муж, должно быть, познакомился с мисс Чемберлен именно там. Их отношения продолжались, как уже сказано, около трех месяцев, а Барбара Лазарус наняла нас узнать о ней все, что можно. Тогда мы и раздобыли информацию о ребенке и об Уилере. Барбара, должно быть, представила мужу эти сведения, и все кончилось разрывом. Очень скоро после этого Лесли вышла замуж за Уилера.
Джил внимательно слушала.
– И с тех пор она не пыталась увидеться с Джорданом?
Детектив отрицательно покачал головой.
– Мы сразу же узнали бы об этом, – заверил он и, вынув еще одну стопку фотографий, протянул Джил. – На них Лесли была снята с Россом Уилером.
– Они вели спокойную жизнь. Полтора года работали вместе в агентстве и вели дом. Потом он перенес инсульт. Очень тяжелый. С тех пор она разрывается между больным мужем и кучей работы в агентстве.
Джил просмотрела фотографии. На первых светилась улыбкой несомненно счастливая молодая женщина, гуляющая по берегу моря, играющая в теннис, сжимающая ракетку изящной рукой с длинными аристократическими пальцами, одетая как в деловые, так и нарядные платья. Лесли носила и те, и другие с одинаковой естественностью и прирожденной элегантностью.
На более недавних снимках Лесли и ее муж выглядели совсем иными. Лесли казалась бледной, занятой собственными невеселыми мыслями. Она сильно похудела. Росс, измученный болезнью, стал настоящим стариком, сгорбленным и очень хрупким.
Лесли Уилер, по-видимому, находилась в состоянии крайнего физического и морального истощения – на ее плечах лежало непосильное бремя работы и ухода за больным мужем. Джил показалось, что она заметила следы преждевременной скорби на лице молодой женщины. Очевидно, Лесли боялась, что муж умирает, но изо всех сил пыталась себя разубедить.
На одном снимке Лесли помогала Россу выйти из машины. Выражение лица женщины было достаточно красноречивым, было видно, что она уже много раз выполняла эту привычную обязанность, и одновременно во взгляде светились сочувствие и нечто вроде мужественного смирения.
Только одно исчезло в облике Лесли после свадьбы с Россом Уилером – страсть. Джил, проницательный судья человеческой натуры, легко поняла, что Лесли не любит его.
Эта истина лишь делала еще более ужасным агонизирующее предчувствие в душе Джил. Все, что она услышала до сих пор о маленьком сыне Лесли и Россе Уилере, не имело значения. Она почему-то была уверена, что худшее еще впереди.
– Джордан знал что-нибудь об Уилере? – спросила она.
– Возможно. Уилер в то время был боссом. Неизвестно, случился ли там какой-нибудь конфликт. Может, она еще до этого успела подружиться с Уилером и разошлась из-за этого с вашим мужем. Выяснить это так и не удалось.
Но Джил, интуитивно почувствовав, что рассуждения детектива не имеют под собой почвы, еще раз поднесла к глазам снимок Росса Уилера.
– И какой прогноз относительно Уилера? – спросила она.
– Весьма сдержанный. Он пытается обрести прежнюю форму после удара. Но в таких случаях ничего нельзя сказать наверняка.
Джил задумчиво кивнула. Лесли Уилер оказалась заботливой и любящей женой. Но в случае смерти ее престарелого мужа она снова окажется свободной. Свободной и доступной.
– Вы сумеете еще что-нибудь обнаружить? – спросила она детектива. Кел пожал плечами.
– Это может быть последним кусочком головоломки, о котором мы не знаем. Но сыщику не всегда удается найти такой кусочек. Если он в голове у Лесли или ее мужа, мы ничего не сможем поделать. И детективы не всесильны.
Джил еще и еще раз пересматривала фото, сделанные три года назад, на которых Лесли была с Джорданом. Так много снимков… Влюбленная пара заходит в отель, рука об руку гуляет по улице, садится в машину…
И конечно, весьма компрометирующие снимки Джордана, целующего и обнимающего Лесли. К счастью для Джил, ничего более откровенного.
– Они были слишком осторожны, – пояснил Кел, поняв, о чем думает клиентка. – Мы так и не смогли снять их в постели. Но никаких сомнений в том, что отношения у них были близкими. Мы добыли все необходимые сведения.
Если он специально хотел ранить Джил, то это ему не удалось – боль и без того была невыносимой. У нее кровь в жилах леденела от сознания того, что Лесли любила Джордана, как никогда не любила своего мужа. И всего страшнее было, что Джордан любил Лесли. Взгляд мужа на снимке, выражение, с которым он смотрел на Лесли, разрывали сердце Джил.
Джил не могла не признаться себе, что Джордан никогда так не смотрел на нее, но в то же время она осознала, что видела нечто подобное – бледная выцветшая пародия на истинную любовь.
Пораженная этой неотвязной мыслью, Джил взяла снимок, на котором Джордан и Лесли стояли на палубе яхты.
Кел пристально наблюдал за ней.
– Мы использовали телескопические линзы, – пояснил он. – Не могли приблизиться больше, чем на шестьдесят ярдов, и даже мой оперативник боялся быть замеченным.
На следующей фотографии паруса были спущены. Лесли сидела, держа Джордана за руки. Снимок, снятый крупным планом, казался зернистым, но в выражении лица Лесли нельзя было ошибиться – девушка без слов, одним взглядом отдавалась любимому.
В свою очередь ответный взгляд Джордана стал откровением для Джил. Страсть настолько преобразила его черты, что он казался другим человеком. Его желание было огромным, всеобъемлющим, и именно из-за этого почему-то дозволенным и священным. Не нужно было и видеть, что происходит в каюте, для того чтобы понять: между этими двумя существует любовь, настоящая, искренняя и глубокая.
Знакомый озноб снова охватил Джил: изображение на снимке начало расплываться, таять, качаться, словно волны океана, баюкавшего яхту. Джил вспомнила улыбку лодочника в тот день, когда старик принял ее за Лесли, лукавый взгляд свата, благословляющего любовь между двумя прекрасными людьми.
Совсем недавно Джил посмеялась над глупой ошибкой старика, прогнала смехом неприятные мысли. Прогнала ли? Может, с того времени и остались сомнения, не дающие покоя? Разве не через несколько минут после разговора с лодочником Джил испытала первый в своей жизни оргазм? Взрыв страсти, прозвучавший последним, похоронным колоколом по свободной, вольной, беззаботной жизни и приоткрывший что-то вроде люка в мутные глубины, куда она отчаянно падала и падала с тех пор…
Кел Уизерс молча сидел в кресле. Джил невольно спросила себя, уж не выдало ли ее лицо какие-нибудь тайные мысли. Но теперь она дошла до той точки, когда уже ничего не могла скрыть. Истина обвивала ее, как удав, голодный, жадный, стремящийся выдавить из нее жизнь.
Долгое время спустя, когда Джил потеряла Джордана и приближалась к последней черте, она, оглядываясь назад, часто вспоминала тот момент, как начало… или конец, всего. Кел спокойно наблюдал за ней, словно олицетворение правды, проникающей через все маски.
Джил прекрасно понимала всю иронию случившегося. Она сама стала доказательством, свидетельством из плоти и крови, что Джордан так и не смог забыть Лесли, и никогда не забудет.
Кел говорил что-то, но Джил не слышала. Она продолжала стоять с фотографиями в руке, не глядя на них, уставясь невидящими глазами в стену. Она словно потеряла контакт с собой и окружающим миром. Наконец детектив откланялся, без сомнения, пообещав позвонить, если узнает что-то важное. Но Джил уже не обращала на него внимания. Его голос был затерян в нечеловеческом бормотании, звучавшем в мозгу, сейсмическом грохоте, потрясшем ее до основания.
Несколько минут спустя, после ухода детектива, Джил обнаружила, что стоит в ванной, глядя на себя в зеркало и все еще сжимая стопку фотографий, тех, на которых был изображен Джордан с Лесли Чемберлен.
Она больше не узнавала собственного отражения, ставшего таким же незнакомо-уродливым, как в ночном кошмаре. Джил смутно понимала, что враг, от которого она бежала всю жизнь, с самого раннего детства, теперь оказался с ней лицом к лицу, терпеливо выждав, пока не придут к концу все ее похождения, все триумфы, чтобы встретиться в финальной смертельной схватке. Враг оказался ею самой.
Скрыться было негде. Джил долго стояла как зачарованная, глядя в серебристое стекло широко раскрытыми глазами, несгибаемый стержень воли начал плавиться, растворяться.
Чудовище в зеркале снова поманило ее и шагнуло вперед. Джил вскрикнула и отпрянула, уронив снимки.
Слишком поздно. Перемена произошла.
Когда Джил вышла из отеля, никто не заметил в ней ничего странного.
Глава 14
Джонсонвилль, Лонг-Айленд
Лесли сидела в приемной больницы, дожидаясь, пока Росс пройдет очередное обследование, назначенное невропатологом. Она постоянно допрашивала специалистов. Их объяснения были маловразумительными, и она понимала, что врачи ждут признаков ухудшения состояния Росса. Но тем временем продолжался тяжелый труд реабилитации, хотя без надежды на долговременное улучшение или выздоровление.
Поэтому сегодня Лесли была, как всегда, вне себя от волнения. Она уже и не пыталась сосредоточиться на журнале, который держала в руках. Телевизор в приемной был включен на максимальную громкость, а идущая на экране телеигра мешала думать.
Внезапно за спиной раздался голос:
– Не возражаете, если я выключу это?
Подняв глаза, Лесли увидела молодую женщину в джинсах и вязаной блузке, нерешительно улыбавшуюся ей. Девушка показывала на орущий телевизор.
– Пожалуйста! – воскликнула Лесли. – Он просто с ума меня сводит, если хотите знать.
– Меня тоже, – согласилась девушка и приглушила звук.
Усевшись в соседнее кресло, она взглянула на Лесли.
– Вы здесь впервые?
Лесли покачала головой.
– Мой муж вот уже полгода приезжает сюда.
Девушка кивнула.
– Ая – два года. У отца случился инфаркт. Удивительно, как мы раньше не встретились.
Лесли отложила журнал.
– У мужа был удар.
– Да, – ответила девушка, – здесь большинство таких. Папа – просто исключение.
Лесли почувствовала инстинктивную симпатию к девушке. Она казалась совсем простенькой, необразованной, явно носила парик, слишком темный и далеко не лучшего качества, на лице было слишком много косметики. Скорее всего, кассирша или официантка. И ее беспокойство было таким же ощутимым, как тревога Лесли.
– Никогда не думала, что ожидание может быть настолько ужасной вещью, – заметила девушка.
– Прекрасно вас понимаю, – согласилась Лесли.
Девушка подвинулась ближе и протянула руку.
– Меня зовут Шила. Шила Фейхи, Очень приятно.
– Лесли Уилер. Очень приятно.
– Больше всего на свете ненавижу это место, – сказала девушка. Всегда терпеть не могла больницы. Мама умерла в больнице пять лет назад, теперь отец… Настоящий ад.
В девушке было нечто, привлекшее Лесли. Очевидно, она была совсем неглупа, несмотря на недостаток образования.
– Ваш муж поправляется? – осведомилась Шила.
– Каждое утро занимается физиотерапией. Но сегодня ему нужно пройти анализы у невропатолога.
– Вам, по-своему, повезло, – заметила Шила. – По крайней мере, можете хоть что-то делать, как-то бороться. А с моим отцом… ничего не остается, как ждать. Когда он выйдет отсюда, я должна отвезти его обратно, в дом престарелых. Он в слишком плохом состоянии, чтобы сделать что-то.
Молодые женщины оживленно обсудили неприятности и сложности больничного существования. Шила Фейхи кое-что знала об инсультах, поскольку и дед и бабка перенесли в свое время удар. Правда, дед был до сих пор жив, хотя влачил жалкое существование в доме для престарелых.
– Никогда не думала, что это будет стоить такую уйму денег, – пожаловалась девушка. – Возмещение по социальному страхованию и государственному медицинскому обслуживанию престарелых, это просто капля в море. Деду выплачивает пенсию компания, в которой он служил, но и этого недостаточно. То же самое с отцом. Придется привезти его домой следующей осенью, даже если положение не улучшится.
Шила взглянула на Лесли.
– А как насчет вас?
– Ну… Росс… это мой муж, вполне может позаботиться о себе. Но не может водить машину, поэтому мне приходится отвозить его в больницу и обратно. У нас в городе маленькое агентство, где я работаю. Росс пытается помогать, но это нелегко.
Лесли вздохнула.
– Приходится делать все, что можно.
– "Уилер эдвергтайзинг"? – воскликнула Шила. – На Черч-стрит? Конечно, знаю. Мой па имел с ними дело. Так ваш муж – мистер Уилер?
Лесли кивнула.
– Насколько я поняла, у вас с деньгами тоже туговато? – спросила Шила.
– Уж это точно, – поморщилась Лесли.
Девушка открыла лежавший на ее коленях журнал.
– Хорошо бы стать такими же богатыми, как этот тип, – сказала она, показывая на обложку, – тогда не о чем было бы волноваться.
Лесли, наклонившись, пригляделась повнимательнее, Шила держала номер журнала "Тайм" с портретом Джордана Лазаруса. Заголовок гласил: "Спаситель гетто".
Подзаголовок, несомненно, рассказывающий о кампании Джордана в конгрессе по осуществлению плана преобразования гетто, был напечатан слишком мелким шрифтом, так что Лесли не могла ничего разобрать.
Лесли, еще больше побледнев, сумела, однако, ничем не выказать истинных чувств. Джордан Лазарус существовал за тысячу миль от этой унылой грязноватой приемной, с ее литыми пластиковыми стульями, засаленными креслами, потрепанными журналами и старым телевизором.
– Да, – вздохнула Лесли, – вы, несомненно, правы.
Девушка нервно шаркнула ногами, обутыми в кроссовки, и еще раз посмотрела на портрет.
– Я всегда хотела узнать, каково это быть богатой, – вздохнула она. – Всю жизнь я пытаюсь свести концы с концами. Как, по-вашему, бывает, когда у тебя денег куры не клюют?
Лесли, казалось, мыслями унеслась куда-то далеко-далеко, и старалась не смотреть на фотографию Джордана.
– Не знаю, – выдавила она наконец. – Просто представить не могу.
– Ну что ж, у них, должно быть, свои проблемы, – решила девушка. – Папа всегда говорил, что деньги только позволяют большим проблемам обходиться дешевле, но не избавляют от них.
Лесли слабо улыбнулась.
– Наверное, он прав. Так или иначе, мне никогда не узнать.
Лесли с горечью сознавала, во что им обходится лечение Росса, их прежде довольно обеспеченная жизнь в загородном доме быстро превращается в борьбу с бедностью, едва ли не с нищетой.
Лесли, однако, ощущала странное спокойствие, здесь, в обществе подруги по несчастью, хотя за стенами маленькой комнаты ждал чужой, холодный, равнодушный мир. Общее несчастье, казалось, сближало их.
Поболтав еще немного, обе замолчали. Девушка, нервно покачивая ногой, читала журнал. От нее слабо пахло табачным дымом, но в присутствии Лесли Шила ни разу не закурила.
Лесли, воспылав мгновенной симпатией к Шиле, уже собиралась пригласить девушку на кофе в следующий раз, когда ожидание вновь сведет их вместе, но вдруг соседка встала.
– Извините, – пролепетала она, – не скажете, где здесь дамская комната?
– Вниз по коридору и направо, – ответила Лесли.
Шила встала и, бросив журнал на стол, вышла.
Лесли долго сидела, уставясь на экран телевизора. Телеигра все еще продолжалась, но она ничего не видела: портрет на обложке притягивал ее, словно магнитом. Наконец не устояв, она потянулась за журналом, дрожащими пальцами стиснула его и поднесла к глазам, неотрывно глядя на портрет улыбавшегося Джордана. Он казался старше, немного похудевшим, словно блестящие успехи что-то отняли у него.
Но прежний Джордан по-прежнему был здесь. Лесли заметила былую мягкость в глазах, все те же смешливые искорки и след юношеского обаяния, похитившего ее сердце много лет назад.
Лесли закрыла глаза, и на одно мучительное мгновение прижала журнал к груди, но тут же, подумав о Россе, мужественно переносившем устрашающие тесты, разжала пальцы, позволив журналу соскользнуть на пол.
Слеза, скатившись по щеке, успела упасть на глянцевитую поверхность журнала, оставив влажное пятнышко на щеке Джордана Лазаруса.
Испуганно охнув, Лесли поспешила стереть соленую капельку и долго наблюдала, как слезинка становится просто крошечной складочкой на бумаге.
Швырнув журнал на стол, Лесли снова повернулась к телевизору, стараясь взять себя в руки. Шум за дверью, голоса докторов и сестер помогли припомнить, где она находится.
Ей и в голову не пришло, что в это время за ней наблюдали.
Лесли больше никогда не видела Шилу Фейхи. Через несколько минут Росс вышел, и она отвезла его домой. По пути Лесли упомянула о милой девушке, с которой познакомилась в приемной, и чей отец перенес два года назад инфаркт. Но Росс не мог припомнить никого с фамилией Фейхи. Правда, так много пациентов приезжало в больницу сдавать анализы, что немудрено было не знать о ком-то.
И Лесли почти сразу же забыла о хорошенькой Шиле Фейхи – слишком много дел оказалось дома. Ей не пришло в голову задаться вопросом, почему молодая девушка, приезжавшая, по ее словам, в больницу вот уже два года, не знает, где ближайший женский туалет. Слишком много забот свалилось на плечи Лесли, чтобы беспокоиться о подобных вещах.
Джил Лазарус сидела за рулем автомобиля до тех пор пока Лесли не вывела микроавтобус со стоянки.
Этим утром Джил получила ответ на последний вопро
Она не только утвердилась в давних подозрениях, но и сумела вынести множество мелких впечатлений из короткого разговора и встречи с Лесли Уилер, наблюдений бесценных для того, что она намеревалась теперь сделать.
Джил включила зажигание и взглянула в зеркальце заднего обзора, зная, что если повернет его к себе, увидит то, что видела в тот день, когда Кел Уизерс открыл ей правду о Джордане и Лесли. При этой мысли она вздрогнула. Нет, если она еще раз взглянет в это лицо, придется покончить с собой.
Теперь самым большим врагом Джил стало зеркало. Если позволить ему показывать, какова она на самом деле, с ней покончено.
Ее единственная надежда, ее последний шанс – маска, законченная маска, безупречный камуфляж.
