Текст книги "Последняя любовь"

Автор книги: Элиза Ожешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

– Все это, конечно, очень мило… – продолжал граф, – приятно располагать значительными средствами, принадлежать к знатному роду, который восходит к доисторическим временам, лестно вращаться в высших сферах. Однако…

Тут он принял романтическую позу: склонил голову, сдвинул брови и несколько минут многозначительно молчал. Потом, словно в отчаянии, тряхнул головой так, что волосы упали на лоб.

– Однако этого недостаточно, чтобы быть счастливым.

– Неужели, граф, вы несчастливы? – насмешливо спросила Регина, не поднимая глаз от рукоделия.

– О да, – тихим дрожащим голосом ответил граф, проведя по лбу рукой, на которой сверкал бриллиант, – да, я несчастлив… с недавних пор… Прежде я был свободен и спокоен… Ах! – Глубокий вздох приподнял его вышитое батистовое жабо.

– О, Боже мой! – воскликнула Регина с нескрываемой иронией, все так же внимательно рассматривая канву.

Графу показалось, что Регина сочувствует ему, и он воодушевился в предчувствии победы. Одно огорчало его: почему Ружинская не смотрит на него и не замечает, в каком романтическом беспорядке лежат его волосы.

«Она умная женщина, – подумал он, – надо говорить более возвышенно». И продолжал:

– Люди как странники, как ладьи на этой грешной земле… Когда светит солнце, – светло, а когда заходит, – темно…

– Не всегда, – давясь от смеха и по-прежнему не поднимая головы, отвечала Регина, – в полнолуние и после захода солнца – светло.

– Пани, порой на сердце мрак, как в пещере. Солнце закатится, и ни единой звездочки…

– Если нет звезд, можно свечу зажечь, – спокойно вымолвила Регина.

– Стоит вам только захотеть, солнце будет вечно светить мне!

– Разве я Иисус Навин! – рассмеялась Регина.

– Вы ангел! – все больше оживляясь, воскликнул молодой аристократ. – Жизнь моя в ваших руках… С первой минуты, с первого взгляда почувствовал я, что без вас мое существование подобно пустыне без воды, небу без солнца, подобно… весне без цветов… ночи без звезд, ах, розе без запаха. Вы богиня! Я приношу к вашим ногам богатство, знатное происхождение, связи, свое сердце и буду бесконечно счастлив, если вы согласитесь стать графиней В.

Граф произнес этот монолог дрожащим, прерывающимся от волнения голосом, волосы его совсем закрыли лоб. Кончив, он уперся одной рукой в подлокотник, а другой описал в воздухе полукруг и сделал такое движение, будто собирался упасть на колени.

Ружинская продолжала вышивать по канве, не поднимая головы. Когда граф кончил, она посмотрела на него и спокойно сказала:

– Если я вас правильно поняла, я отвечу вам коротко: со вчерашнего дня я невеста Стефана Равицкого.

Рука Графа Августа застыла в воздухе, он онемел и окаменел в нелепой позе с полусогнутым коленом где-то между креслом и полом. Рот его раскрылся от изумления, глаза округлились, а физиономия вытянулась.

Регина продолжала вышивать.

В эту минуту дверь отворилась, и в гостиную вошли Равицкий и Генрик.

Ружинская встала, прошла мимо графа, который уже успел принять величественную позу, и, с улыбкой кивнув брату, подала обе руки жениху.

– Мы заболтались со Стефаном, – сказал Генрик, – и немного опоздали, но надеюсь, ты простишь нас.

– Я всегда рада вас видеть. – Регина улыбалась и с нежностью глядела на серьезное, светившееся счастьем лицо инженера.

– Madame, jâi lhonneur de vous souhaiter le bon voyage [139]139
  Мадам, имею честь пожелать вам доброго пути (фр.).


[Закрыть], – выдавил из себя граф Август. – Bonjour, messieurs! – Он поклонился мужчинам и выбежал из комнаты.

– Граф, вы забыли шляпу! – закричал ему вслед Генрик.

– Mille graces, monsieur [140]140
  Тысяча благодарностей, господа (фр.).


[Закрыть], – раздался в ответ голос графа, потом они услышали его быстрые шаги по улице.

– Почему этот великолепный потомок великих предков выбежал отсюда как ошпаренный? – спросил Генрик.

Регина усмехнулась.

– Сестричка!.. – шутливо погрозил ей молодой человек.

– Он сделал мне предложение. Но как!.. – она весело рассмеялась.

Равицкий взял ее руку и поднес к губам.

– В Варшаве я передам тебе, Стефан, сестру, а сам поеду в Полесье, – сказал, подходя к ним, Генрик.

Регина молча смотрела то на брата, то на жениха, потом одну руку протянула Равицкому, а другую положила на плечо Генрику.

– Генрик! Наконец наступило то, что ты мне предсказывал, – я счастлива!

– И всегда будешь счастлива! – убежденно прибавил Равицкий.

Золотые солнечные лучи играли вокруг них, стебли плюща, казалось, радостно кивали им, и вокруг было так радостно, будто сама природа ликовала вместе с ними.

Быстро миновав сад, граф Август скорее вбежал, чем вошел в гостиную к графине, и всем бросилось в глаза, что обычно невозмутимо спокойный граф не в своей тарелке.

– Qû avez-vous, comte? [141]141
  Что с вами, граф? (фр.).


[Закрыть]– запищала из глубины своего кресла графиня.

– La grande, la grandissime nouvelle! [142]142
  Грандиозная, величайшая новость! (фр.).


[Закрыть]– вскричал граф. – Я расскажу вам нечто удивительное. Une chose inouie! [143]143
  Неслыханная вещь! (фр.).


[Закрыть]– Он упал на стул и, забыв о своем неизменном жесте, запустил руку с бриллиантовым перстнем в густую шевелюру.

– Что такое? Qu у a-t-il-donc? [144]144
  Что случилось? (фр.).


[Закрыть]– послышалось со всех сторон.

– Пани Ружинская, vous savez [145]145
  Вы знаете (фр.).


[Закрыть], эта пани Ружинская… cette grande dame qui se donnait des airs dine princesse [146]146
  Эта важная дама, которая строила из себя принцессу (фр.).


[Закрыть], – с издевкой проговорил он. – Так вот…

– Eh bien [147]147
  Ну, хорошо (фр.).


[Закрыть], что же дальше? Не мучайте нас, граф! – хором отозвались дамы.

– Eh bien, пани Ружинская выходит замуж… mais cést une chose inouie [148]148
  Это нечто неслыханное… (фр.).


[Закрыть]… выходит замуж за этого… инженера…

– За Равицкого? – вскричала графиня.

– Да, за этого ремесленника…

– Ах! Ах! Voila! Возможно ли? Impossible! [149]149
  Непостижимо! (фр.).


[Закрыть]– выкрикивали гости.

Вевюрский, который, когда вошел граф, как раз взял шляпу, чтобы идти к Регине, замер у клетки с попугаем, словно статуя, наряженная в визитку и темно-красный галстук.

– Le beau comte Auguste [150]150
  Красавец граф Август (фр.).


[Закрыть]получил гороховый венок, – шепнула соседке Клементина, – иначе с чего бы он стал так волноваться?

– Comtesse, votre flacon des seis! [151]151
  Графиня, флакон с нюхательной солью! (фр.).


[Закрыть]– закричала Констанция. Пану Квилинскому дурно!

В самом деле романтический юноша побледнел, как полотно, его сотрясала дрожь, глаза наполнились слезами, а лицо сморщилось, как у младенца.

– С est une messaliance, Ружинская происходит из знатного рода Тарновских, выходя за инженера, elle déroge… je ne sais vraiment où le monde s en va? [152]152
  Это мезальянс… Она теряет право на дворянство… куда идет мир? (фр.).


[Закрыть]– процедила графиня.

– Признайтесь, граф, – шепнул на ухо графу Августу какой-то золотушный князек, – вы получили отказ? – Moi, mon cher? – высокомерно ответил аристократ, моментально приходя в себя. – Как? Чтобы я просил руки простой шляхтянки? Me crois-tu capable de faire une mésalliance? [153]153
  Вы считаете, что я способен пойти на мезальянс? (фр.).


[Закрыть]

– Меня нисколько не удивляет нелепый поступок Ружинской, – объявила Клементина. – Какова жизнь – таков и итог. Авантюристка, разводка, вполне естественно, что она кончила мезальянсом.

– Кто бы женился на ней после всего, что было? – добавила одна из дам. – Nést-ce pas [154]154
  Не так ли? (фр.).


[Закрыть], мосье Вевюрский?

– Mais oui, – ответил Фрычо, придя в себя, – vous avez raison [155]155
  Да, вы правы (фр.).


[Закрыть], эта дама чрезвычайно несимпатична…

Только два человека из всей компании молчали: Изабелла, которая сидела у открытого окна и, глядя в сад, вертела в руках розу, и доктор, – он стоял, опершись о камин, и с мрачно-ироническим видом слушал разговоры окружающих. Перед глазами Изабеллы стоял Тарновский – таким, каким она увидела его впервые на освещенном солнцем газоне, на который смотрела сейчас. Чьи-то черные глаза вытеснили из головы доктора терапию и патологию.

Ветреная кокетка, может, впервые в жизни подумала: «Эта штука, что зовется любовью, не всегда забавна, иногда она причиняет боль».

«Жалкая человеческая доля!.. – размышлял благоразумный доктор. – Бродишь по свету, заглядываешь людям в душу, ищешь истинное добро и красоту, наконец находишь, а насмешница судьба говорит тебе: «Ступай с Богом! Красота не для тебя! Жалкая человеческая доля!..»

* * *

На следующее утро шестиконная карета Ружинской в клубах дорожной пыли исчезла из глаз отдыхающих в Д., а спустя несколько дней уехал и Равицкий. Оставшееся общество долго еще судачило об уехавших, гадая и высказывая различные предположения.

Человеческая жизнь подобна драме, сыгранной перед многочисленными зрителями. Упал занавес, исчезли за кулисами актеры, а зал еще долго оглашают рукоплескания или свист недовольных. Наконец гаснет свет, зрители расходятся, и каждый поглощенный собственной житейской драмой забывает о виденном спектакле, и… finita la commedia [156]156
  Комедия окончена (ит.).


[Закрыть].

1867