Текст книги "Гений (СИ)"

Автор книги: Эли Эшер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

Глава 17. Das Kapital: Валькирия свободного рынка

* Алексель

Странно, но за все время пребывания в божественной реальности я ни разу не готовился к встрече так тщательно, как к этой встрече с новоявленной эльфийкой и социальным инженером Айниэль. Нет, правда, оделся как Укантропупыч – в дорогой костюм-тройку с белоснежной рубашкой и брюками со стрелками, добавил бордовый галстук с золотым зажимом, а Алина заботливо засунула мне в нагрудный кармашек золотую монету с профилем древа на поле чудес, взамен посеяной мною после предыдущего разговора.

Теперь настал черед антуража, а именно артефактов, которые якобы будут обеспечивать связь и телепортацию. Насчет связи я решил не мудрить, и сотворил обычную ракушку, только размером с планшетный компьютер. Получилось довольно нелепо, что-то вроде «планшета красного командира», но я решил не мудрить. И так сойдет.

Дальше стало труднее, поскольку никакого прототипа телепортера я в жизни не видел. И тут я вспомнил фильм «Кин-дза-дза» и «бандуру». О! – решил я. В конце концов, вряд ли она этот фильм видела, а видео и звуковые эффекты вполне подойдут. Кстати, а в звонке телефона можно использовать «Мама, мама» из того же фильма. В общем, сотворив эти два чудовищных устройства, я вздохнул свободно, и уселся на несколько оставшихся минут в кресло отдохнуть и сконцентрироваться перед разговором.

Итак, ровно в 13:00 я открыл жуткую пародию на сотовый видеотелефон и узрел перед собой… Представьте себе выглядящую на примерно пятьдесят человеческих лет эльфийку, с гладкими короткими волосами, круглым, будто срезанным слева лицом, хорошо выделенными скулами, здоровым врубелем носа и точечными черными буравчиками глаз.

– А вы пунктуальны, молодой человек, – снисходительно сообщила Айниэль, – Ну, что ж, прошу…

Я нажал «бандуру» и с жутким громогласным звуком появился пред светлыми очами уже физически. Собственно, никакого отношения к телепортации «бандура» не имела, но начавшийся в избушке номер 13 звук естественно закончился в точке назначения, одарив встречающих шедевром звуковых эффектов последних лет советского кинематографа.

– Какой у вас устаревший телепортер, молодой человек, – поморщившись сообщила мне Айниэль, восседающая за чем-то вроде преподавательского стола с какими-то кнопками и переключателями, стоящим спиной к паре больших на полстены телевизоров, – Но не отчайвайтесь, этот мир предоставляет огромные возможности для настоящих людей. Уверена, вы легко можете получить что-нибудь куда более изящное, стоит вам только заняться делом и сконцентрироваться на чем-нибудь полезном для настоящих людей, истинных альфа, двигающих весь мир вперед. Вы ведь в курсе, весь мир делится на быдло и альфа – толпу и реальных лидеров, созидателей. Будьте одним из этих альфа, и мир будет в ваших руках. А если не можете, то будьте полезны для них. Вот, взгляните, я всю жизнь в это верила, и теперь сама получила тело альфа. Так мир и устроен – будьте полезны настоящим людям, и они будут полезны вам!

– Да-да, конечно, – постаравшись не делать никаких обещаний, нейтрально поддакнул я, усаживаясь за самую натуральную школьную парту. Ок, одноместную школьную парту, одну из нескольких, стоящих в комнате. Этакий прозрачный намек, кто тут главный – меня, можно сказать, «посадили на место», ладно хоть размер был для взрослых. Вообще-то был соблазн сесть на саму парту сверху, но глядя на выглаженную накрахмаленную хозяйку я как-то не решился вести себя столь свободно.

– К слову, а что это у вас за тело, молодой человек? – поинтересовалась Айниэль.

Я на минуту задумался, но потом решив, что Айниэль вряд ли в курсе номенклатуры божественных тел, если так расхваливает альф, сознался честно:

– Вообще-то, омега.

– Ну, не расстраивайтесь, и этому тоже можно помочь, если приложить должные усилия, – снисходительно откликнулась Айниэль, – Успешное выполнение проектов нашей лаборатории легко может обеспечить вам даже Каппу, а то и Дельту. Вы чувствуете перспективу? А потом, кто знает? Небо – предел. Я говорила, что пользуюсь особым расположением самой королевы Галадриэль, во власти которой даровать тело Гамма, а может даже и Бета! Конечно, заслужить это непросто, такое дается только за особые заслуги.

Да уж, вечерком надо будет задать пару вопросов Алине, подумал я, но вслух попытался свернуть на главную тему, ради которой и пришел:

– Несомненно. Так я бы хотел поговорить о том, чем ваша лаборатория занимается, и какие у вас есть интересные проекты.

– Замечательно, молодой человек! Сразу к делу – чем вы можете нам быть полезны, – воодушевленно ответила Айниэль, и подняв палец к небу продолжила, – Но сначала, первый урок – ничто никогда не следует делать бесплатно! Это развращает, и это аморально по отношению к тому, кто получает что-то бесплатно!

– Да-да, конечно, – ответил я и, вылезши из-за парты, достал из кармана золотую монетку с древом на поле чудес и вручил ее хозяйке…

– Вот! Настоящие деньги для настоящих людей, – гордо произнесла Айниэль, держа высоко в руке монетку. Отчеканенное на ней дерево зашумело ветвями и стало ронять на землю золотые желуди… Миха, что ли, подкалывается? Как раз в его стиле юмор. У Али со вкусом получше, и вообще она жалостливая и не стала бы так издеваться над дамой.

– Да, несомненно! – поддакнул я, тихо морщась про себя на неведомых шутников.

– Вот вы понимаете, молодой человек! – одобрительно сообщила мне Айниэль, и продолжила, – Так приятно говорить с собеседником, который понимает, что единственная достойная цель жизни – это поиск личного счастья и благополучия. А это может быть достигнуто только в обществе, где соблюдаются четыре важнейших условия. Первое – это уважение к личным правам и свободам человека. Каждый должен иметь возможность решать за себя, и государство не должно в это вмешиваться.

– А как быть, когда вмешивается не государство, а другие люди? Там, бандиты какие-нибудь, преследующие свое личное счастье и благополучие?

– О! Замечательный вопрос, молодой человек! – радостно улыбнулась Айниэль, – Люди должны действовать из эгоизма, но это должен быть разумный и моральный эгоизм. И в этом состоит второе необходимое условие, а именно, государство, которое не вмешивается в дела граждан, но при этом предотвращает криминал и насилие. Далее, третье и наиглавнейшее условие – это свободный рынок, не сдерживаемый искуственными ограничениями, налогами и прочими социалическими изобретениями. Дайте людям самим договориться, за что продавать их товары и услуги, и все будет справедливо! А если не будет справедливо, то сделка просто не состоится! Правда, просто? Как удивительно, что столько людей не могут понять такой простой мысли!

Ага, подумал я, за исключением монополистических случаев на необходимые продукты и услуги, когда их приходится покупать по той цене, которую назовет единственный оставшийся на рынке продавец… Но вслух решил не высказываться, и просто продолжил внимательно слушать. Айниэль это явно понравилось.

– И последнее, четвертое наиважнейшее условие, – продолжила она подняв к нему указательный палец, – это золотой стандарт! Политики пытаются выпускать бумажные деньги и заставлять людей принимать их в оплату, чтобы контролировать страну и население. Но ни один настоящий человек никогда не спутает липовую бумажку с настоящим полновесным золотом. Люди, принимающие бумажные деньги, становятся рабами системы, они трудятся всю жизнь и все, что они получают за этот труд – это фиктивные обязательства продажных политиков, которые уже давно ушли со сцены! И им некого за это винить – они сами соглашались работать за эти фиктивные обязательства! Никогда не работайте за фиктивные бумажки!

– Никогда! – согласно кивнул я головой, вызвав еще один приступ энтузиазма у эльфийки, – А как быть, когда золота на все товары не хватает?

– Так это же замечательно, молодой челвовек, – воскликнула Айниэль, – тогда товары дешевеют и становятся более доступными.

– Извините, но в жизни на Земле вы ведь застали Великую Депрессию, нет?

– А вы знакомы с моей биографией?

– Да, признаюсь прочитал почти все ваши произведения. Должен признать, что в «Атласе» вы превзошли Льва Толстого, – ответил я, и мысленно добавил, «По крайней мере по числу страниц.»

– Похвально, очень похвально, молодой человек, – одобрительно отозвалась эльфийка, – Правда я не люблю, когда меня с ним сравнивают. Морализирующий граф – это ужасно. Настоящие люди эгоистичны и не стесняются этого.

– Так все-таки, насчет Великой Депрессии, – попытался возвратиться к теме я, – Тогда многие бизнесы были вынуждены снижать цены и в результате разорились. Люди теряли работу, заработок, продавать становилось еще сложнее. А еще, что делать с концентрацией капитала? С тем, что свободный рынок всегда приводит к концентрации денег в руках немногих, оставляя всех остальных без средств, после чего экономика умирает? Вы знаете, мне просто приходилось часто сталкиваться с этим вопросом при обсуждении свободного рынка, хочется понять, как бы вы на них ответили.

– А вы и экономику изучали? Вы знаете, может, вы нам и подойдете, – снисходительно кивнула Айниэль, – И вы правы, эти вопросы действительно часто задают, и лучше знать ответы на них. Во-первых, само снижение цен для производителя не так страшно, ведь одновременно снижаются цены на материалы и части, из которых делается конечный продукт. Пока понятно?

Ну, да, а как быть с тем что на складе и произведено по предыдущим ценам, не говоря уже о необходимости снижать зарплаты, о которых вроде бы свободно договорились, подумал я, но вслух ничего говорить не стал и лишь кивнул.

– Прекрасно, – кивнула Айниэль и продолжила, – А о Великой Депрессии, я ее действительно видела своими глазами, и это просто ужасно – видеть столько людей, которые не могут предложить ничего ценного тем, у кого есть деньги. Да, деньги стекаются в настоящим людям, но ведь они не на большой дороге их добыли, верно? Те самые, кто их обвиняют в богатстве, сами отдали им свои деньги за что-то, что было нужно. Богатые люди не делали ничего плохого, наоборот, они делали то, что было нужно другим, и именно поэтому к ним и стеклись все деньги! Это просто ужасно, когда столь много людей неспособны сделать что-то полезное, столь полезное, что им готовы заплатить за это. И когда таких бесполезных людей становится слишком много, тогда и случаются кризисы и депрессии. Это все тот же принцип, молодой человек – будьте полезны настоящим людям, и они будут полезны вам. Если бы все эти бедняки научились делать что-то полезное для настоящих людей, то и депрессии не было бы.

– Мне также приходилось слышать, что в сжимающейся экономике, бывает, просто нет места для такого количества работников…

– А-а! Еще один любимый воровской аргумент, – ответила Айниэль, махнув в воздухе поднятым вверх указательным пальцем, – А теперь скажите сами, что это такое – «сжимающаяся экономика»? Как она может сжиматься, если использован золотой стандарт? Это экономики, основанные на бумажных деньгах могут сдуваться, как мыльный пузырь, чем они и являются, когда все эти бесполезные бумажки теряют ценность с инфляцией. А золото – оно ведь никуда не делось, оно все равно где-то лежит, у него есть владельцы, и этим владельцам все равно что-то нужно! Найдите, что им нужно, предложите им, и они с радостью заплатят вам настоящие полновесные деньги, за то, что вы можете предложить! Нету никакой сжимающейся экономики, есть толпы бездельников, которым нечего предложить настоящим людям, и которым проще умереть с голоду, чем сделать что-то полезное! А если бы они научились и нашли то, что нужно настоящим людям, то откуда взялась бы депрессия? И не говорите, что это сложно, конечно, сложно, но возможно. Вот я, например, нашла! Моя первая пьеса была продана в 32-м, а моя первая поставленная пьеса шла в 34-м! Думаете, легко было опубликовать роман в 1936-м? Это ведь разгар так называемой Великой Депрессии. И до этого без дела не сидела, работала, где и кем могла. Видите, дело не в экономике, дело в людях!

– То есть, виноваты во всем вовсе не принципы капитализма, не богатые люди и не экономика, а как раз бедные люди и вызывают экономические кризисы, я правильно вас понял?

– Вот именно, просто удовольствие с вами говорить, молодой человек, – одобрительно расцвела в улыбке Айниэль, – Вы все на лету схватываете! Именно так, во всем виноваты именно бедные люди!

– Так, хорошо, а чем же все-таки ваша лаборатория занимается? – поинтересовался я, переводя тему в практическую область.

– Очень похвально, молодой человек, – улыбнулась мне Айниэль, как мать родная, – Сразу к делу, сразу практический подход. Ну, что ж, давайте устроим практическую проверку. Итак, четыре условия настоящего общества: уважение к индивидуальным правам и свободам; государство, ограничивающее криминал; свободный рынок; и золотой стандарт. Как вы сами думаете, какая практическая задача может быть для обоснования этой теории? Чем эти четыре свойства и их комбинация такие особые?

– Они никогда не случались вместе в одном обществе? – спонтанно ляпнул я.

– Вот именно! – жизнерадосотно подтвердила Айниэль, – Никогда в истории не получалось в полной мере построить общество, в котором каждый человек получил бы свой достойный шанс на счастье и благополучие! Общества, где были бы осуществлены все четыре принципа вместе. Всегда чего-то не хватало. Всегда мешали мародеры, которым проще было отнять, чем самим что-то сделать. Теперь вы понимаете, что мы пытаемся достичь?

– Создать такое общество? – предположил я.

– Вот именно! – воодушевленно провозгласила эльфийка, – Просто удовольствие иметь с вами дело, молодой человек. Вы просто на лету все схватываете. И разве не было бы это величайшим достижением, своего рода созданием рая на земле… Ну, пусть даже и не на земле, но идеального общества, к которому человечество стремилось тысячи лет. И вот этим-то мы и занимаемся. А если вы нам подойдете, то и вы будете заниматься.

– Э-э-э… – промямлил я от неожиданного поворота разговора, но Айниэль поняла это по-своему.

– Разумеется, вы будете получать за работу в твердых золотых деньгах, если нам подойдете, – пояснила она, – А кроме того, я уже упоминала, что мы пользуемся особым покровительством самой королевы Галадриэль. Лучшее тело, лучший телепортер, лучшее средство связи – все это доступно для работающих над нашими проектами. Или, например, жилье. Вот вы где сейчас живете?

– Да, так, избушка на берегу океана.

– Ну, ну, – поморщилась эльфийка, – Если будете работать на нас, то сможете переселиться в наш поселок. У нас на каждого есть полностью автоматизированный комфортный многокомнатный дом с водопроводом, электричеством, ванной, стационарным видеотелефоном, куда более современным, чем ваш. А еще в поселке доступны бассейн, стадион, любительский театр с кафе, где многие любят отдыхать после работы. Как я уже сказала, Ее Величество выделяет нам немалые ресурсы не только для работы, но и для комфортной жизни.

– А можно спросить, как индивидуальные свободы работают в вашем случае с монархией?

– Вы знаете, я всегда была критична к монархии, как к устройству общества, но Ее Величество – это просто образец идеального руководителя. Она не вмешивается в научную работу, не торопит, и всячески поддерживает проект, предоставляя просто фантастические ресурсы, всегда отзывчива к нашим нуждам. Так что, если вы отличитесь, я могла бы лично походатайствовать о вас перед Ее Величеством. Я вам рассказывала, как однажды она при мне побеспокоила лично самого бога Сета и стребовала с него десяток дополнительных миров серии E для наших экспериментов?

Я представил себе Алю, которая стряхивает с профессора десяток дополнительных миров, и картинка не вызвала внутреннего противоречия. Да, она могла. Впрочем, развернуть десяток миров она могла и сама, тут ей профессор не требовался. Аллокировал ресурсы, отдал соответствующему демиургу из U-серии, всего и делов. А вот поставить в известность Укантропупыча, чтоб, увидев какое безобразие, не стер под горячую руку, это да, нужно. В любом случае, разговор уплыл куда-то не туда, и я попытался вернуть его на интересующую меня тему.

– И можно поинтересоваться, как же это практически делается?

– А сами подумайте, молодой человек, – ответила вопросом на вопрос Айниэль, и тут же начала обьяснять, – Допустим, вы – овцевод и вам надо вывести низкорослую породу овец с длинной тонкой шерстью. Сначала вы возьмете низкорослых овец и, если возможно, то или с длинной, или с тонкой шерстью. А потом попробуете вывести оставшийся необходимый признак. Верно? Так и тут. Мы начали с того, что реализовали общества, в которых было соблюдено одно требование. На это ушли миры от E1 до E40. Десять миров с уважением к индивидуальным свободам, десять миров с эффективным государством, десять миров со свободным рынком, и десять миров с золотым стандартом. Это было легко. Потом мы стали их изменять так, чтобы каждый из них соблюдал два принципа. И эта задача тоже уже вполне осуществлена. В результате, на каждую комбинацию из двух свойств у нас вышло по шесть-семь миров, где оба требования выполнены. Скажем, мир, где государство не нарушает личных свобод, все расплачиваются золотом, вот вам и два условия. Правда, только два, поскольку государство не подавляет криминал, который мешает свободному рынку. Пока понятно?

– Да-да, – с энтузиазмом откликнулся я, – И что теперь, выводите миры с тремя свойствами?

– Совершенно верно! – подтвердила Айниэль, – Причем у нас уже есть немалые успехи в этом. Но с каждым дополнительным требованием становится все сложнее и сложнее, поэтому мы и рассматриваем вопрос о найме дополнительной помощи. Я даже размышляла о том, чтобы привести ее с Земли. Там хватает бедных людей, которые с радостью схватились бы за такой шанс…

– Так вы ж вроде только что говорили, что от бедных одни проблемы?

– Да, вы опять правы. И Ее Величество то же самое сказала. Впрочем, это неважно. Итак, у нас уже есть пара миров, где мы сумели совместить три из четырех необходимых требований! Хотите взглянуть? – гордо спросила Айниэль и защелкала тумблерами. Экран за ее спиной засветился…

* * *

Под безоблачным голубым небом раскинулся огромный город с красивыми высотными домами в стиле неоклассицизма с элементами псевдоготики, и широкими проспектами с умеренным и хорошо регулирумым уличным движением. В небе плавно плыли два дирижабля, а по чистым, будто вымытым с мылом улицам, деловито шли аккуратно одетые люди, наполняя атмосферу города смыслом и целью. Город не шумел, а тихо и деловито урчал, как хорошо смазанный и настроенный двигатель дорогого Мерседеса, и даже старики, играющие в шахматы на скамейках в ухоженном городском парке выглядели, будто они выполняют важную государственную задачу.

Фасады нескольких высотных домов были декорированы в высоту нескольких этажей длинными красными полотнищами с белыми кругами посередине и вписанными в них золотыми знаками доллара. Тот же символ – белый круг на красном фоне с вписанным в него знаком золотого доллара – украшал борта дирижаблей, некоторые явно служебные машины и даже нарукавную повязку полицейского, остановившего движение на оживленной улице, чтобы пропустить школьную экскурсию.

Под его благожелательным взглядом, строгая учительница лет тридцати-сорока, в отглаженном темно-синем жакете и прямой юбке чуть ниже колен, с достоинством вела за собой по переходу через улицу взявшихся попарно за руки учеников шестого-седьмого класса в школьной униформе, включающей аккуратные ботинки с белыми гольфами, серые брюки или прямые чуть ниже колена юбки, и белоснежные отглаженные рубашки повязанные золотисто-желтыми скаутскими галстуками. Класс направлялся к выделяющемуся на общем фоне большому зданию в современном стиле из стекла и бетона с надписью «Музей Свободного Индивидуализма» с большим портретом Айниэль над входом.

* * *

– Замечательно, не правда ли? – сказал эльфийка, выключая изображение, – Это у нас пока самое яркое достижение. Свободный рынок, золотой страндарт и государство, успешно контролирующее преступность. Причем очень эффективно. Не только воров, бандитов, убийц, но и мародеров, которые хотели бы использовать демократические институты государства, чтобы отбирать у богатых и раздавать бездельникам из бедных. Вышла просто великолепная система, работающая как часы!

– И в чем же проблема? – поинтересовался я, – В четвертой компоненте? Уважении к индивидуальным правам?

– Да, молодой человек, как ни странно, вы угадали, – согласилась Айниэль, – Причем, я не говорю о мародерах, которые требуют пенсий, социальных гарантий, минимальных зарплат… Нет, эти получают то, что заслуживают. Причем, даже в тюрьме они получают за свою работу полновесным золотом, которое вправе тратить так как хотят – как на ежедневные расходы, вроде еды и арендной платы за камеру, так и на любые свои желания в пределах закона и разумных ограничений для заключенных.

– А арендная плата за камеру устанавливается государством?

– Нет, просто удовольствие с вами разговаривать, – счастливо улыбнулась Айниэль, – Конечно, вы правы, мы не могли позволить себе такого безобразия как фиксированные цены. Арендная плата за камеры и койки устанавливается аукционом. То есть, если у заключенного есть деньги, он может себе позволить лучшую камеру, а если нет – будет ютиться в дешевой, ренты которой не хватает даже для поддержания ее в нормальном состоянии, а то и вообще, в грязных, пустых и заброшенных бывшими хозяевами камерах. Кстати, некоторые выкупают такое заброшенное жилье у их владельцев, приводят их в порядок и сдают другим заключенным, в том числе и сами заключенные. Некоторые даже исправляются и становятся вполне приличными предпринимателями. Правда, это обычно из тех, кто с уголовным прошлым, мародеры очень плохо перевоспититываются. В общем, даже в тюрьмах мы очень строго следим за выполнением индивидуальных прав людей, за исключением свободы передвижения, конечно. Вы знаете, у нас даже есть целые тюрьмы, которыми владеют и управляют бывшие, и не только бывшие заключенные, и они часто превосходят по доходности те, которыми владеют обычные граждане!

– Тогда в чем же проблема? – спросил я, возвращаясь к своему вопросу, – Так выглядит, что у вас получилось создать общество со всеми четырьмя требованиями.

– Увы, – вздохнула эльфийка, – Как ни странно, часто случается, что в государстве всплывают наверх не настоящие люди, а какие-то совсем не те, и потом начинают использовать государство в личных целях. Скажем, группа настоящих людей, производителей, например, нефти или стали, договаривается о том, чтобы не опускать цены ниже определенного минимума, и имеют на это полное право. В конце концов, те, кому нужны нефть и сталь, могут не покупать у них, если им не нравится цена. Но тут мародеры начинают кричать о необходимости контроля цен, а государственный чиновник, вместо того, чтобы отправить мародеров в тюрьму, может даже подогревать их, чтобы получить взятку от владельцев предприятий за то, что он и так добровольно согласился делать за свою зарплату. Таким образом, индивидуальные права предпринимателей постоянно ущемляются государством, и любая крупная бизнес инициатива становится невероятно более трудной для исполнения. Мы, конечно, боремся с коррупцией, но это так сложно. Она просто душит предпринимательство! А ведь так мало надо для создания идеального общества! Не хотите заняться такой проблемой?

– Может, вам просто не нужно такое сильное государство? – поинтересовался я.

– Да, мы тоже об этом подумали, – одобрительно кивнула Айниэль, – И тоже добились немалых успехов. Три других условия в одном мире, только ограничения криминала не получается. Вот, взгляните, – добавила она и защелкала тумблерами. Экраны за ее спиной вновь осветились, показывая уже совсем другую картину.

* * *

Под сиящим на голубом небе солнцем раскинулась огромная, заросшая травой в рост человека равнина, с редкими рощицами деревьев, речушкой и горами на горизонте. Среди этого волнующегося под ветром моря прерий изредка встречались разбросанные фермы-хутора, окруженные хозяйственными пристройками, распаханными полями и пастбищами с коровами и овцами. От ферм шли грунтовые одноколейные дороги к небольшому городку, расположенному ближе к отрогам гор.

Камера, или что там использовалось у Айниэль, придвинулась в сторону городка и дала возможность его рассмотреть в деталях. Архитектурный стиль маленького городка был даже не Среднего, а Дальнего Запада, который и сейчас встречается в штатах от Вашингтона и Монтаны до Колорадо. Двухэтажные деревянные дома вытянулись вдоль главной улицы города, лишь в редких местах замощенной булыжниками. В центре города стояла протестантская церквушка, окруженная с одной стороны мэрией, а с другой зданием шерифа, которое совмещало в себе полицию, тюрьму и суд. Дальше, большую часть улицы занимали двухэтажные бары с комнатами на втором этаже, коновязями у входа и классическими, по пояс, двухстворными дверцами, распахивающимися в обе стороны, дабы не чинить их слишком часто из-за пьяных посетителей, перепутавших направление.

Как раз из одной из этих дверей вылетел человек и пропахал носом пыль на дороге. Нетвердо поднявшись на ноги он повернулся к бару, прокричал ругательство, погрозил непонятно кому кулаком и попытался плюнуть в потушенный красный фонарь, висевший над дверью, но промахнулся и, покачиваясь, пошел прочь мимо конторы гробовщика, который сидел, разморенный на солнце, перед входом в свое заведение и ковырялся в зубах щепкой. Гробовщик проводил человека оценивающим взглядом, а потом, не торопясь, поднялся, перешел дорогу и зашел в небольшой, в одну комнату, не больше мэрии, универсальный магазинчик с вывеской «Семена и сено», чтобы переброситься парой слов с его также скучающим владельцем, с которым они были давние приятели.

Тема, которая заставила гробовщика отправиться в столь дальнее путешествие, была скоро ли, отправившийся в пыльную даль золотоискатель Билли-две-Собаки, точнее тот, кто будет платить за его похороны, пополнит ряды клиентов гробовщика. Сам владелец магазинчика, который несмотря на вывеску торговал в этом городке, пользуясь его собственным выражением, «всем, кроме выпивки, шлюх и гробов», был по совместительству помощником мэра городка, и посетовал, что городу опять придется тратиться на бродяг без дома и семьи. На что гробовщик, будучи по совместительству секретарем мэрии, добавил, что на двух покойников средств у города нет, и вообще опять придется перекрашивать вывеску на въезде в город, объявляющую численность населения.

На это хозяин магазинчика выдвинул идею женить Билли «на одной из шлюх Большого Джо», хозяина того самого бара, из которого вылетел золотоискатель, и по совместительству мэра городка. Тогда вдова и будет платить за похороны. А потом добавил, что если женить на Большой Берте, то может, и хоронить никого не придется, да и Джо возражать вряд ли будет – все равно не так много желающих находится на эту вышибалу в юбке.

Гробовщик, одобрив идею свалить похороны одного покойника «на частный сектор», возразил, что и одни похороны тоже влетят городу в копеечку, «да и хорошая веревка тоже денег стоит», а затем предложил в качестве наказания заставить убийцу Билли перекрашивать вывеску. Хозяин магазинчика, в принципе, согласился с идеей, узрев в перекрашивании вывески достаточное наказание за избавление городка от Билли, но добавил, что решать Старому Джеффу, мяснику и владельцу бойни на окраине городка, выполнявшему обязанности судьи.

Друзья вздохнули, и выйдя из магазинчика, уселись перед входом в тени балкона второго этажа в ожидании клиентов.

* * *

В этот момент Айниэль выключила экран.

– Правда, замечательно, молодой человек? – спросила она меня, – Свободные люди в свободной стране, все сделки осуществляются исключительно по взаимному согласию и по устраивающей обе стороны цене, никаких фальшивых бумажек, все расчеты в полновесной монете, обязанности государства выполняются добровольцами из граждан, которые не вмешиваются ни в чей бизнес, просто великолепно. И все это на фоне уважения к индивидуальным правам и свободам.

– В том числе и женщин в тех барах с красными фонарями?

– Не будьте ханжой, молодой человек! – строго ответила Айниэль, – Главное, чтобы не было никакого принуждения. Если свободный мужчина и свободная женщина пришли к соглашению, что тут такого? В конце концов, в классическом браке прошлых веков женщина тоже часто получала деньги от мужчины за то же самое. Только там еще и ее свободы ущемлялись.

Я мысленно вздохнул и попытался сменить тему:

– Ну, хорошо, если это общество такое замечательное, то в чем проблема?

– В демографии, – ответила эльфийка, – Видите ли, свободного времени у фермеров много, особенно зимой, и у них рождается много детей. Кому-то достается семейная ферма, если семья состоятельная, то могут помочь основать новую ферму – земли пока хватает, но кому-то приходится отделяться. Кто-то уходит в горы искать золото, кто-то гибнет по естественным причинам, женщины нередко оседают в борделях, многие, чтобы заработать на приданое, а то и на собственный независимый бизнес. Но временами такие «лишние люди», особенно пришедшие из других городков, сбиваются в банду и начинают терроризировать население и местные бизнесы, и приходится вмешиваться «вручную», чистить мир. Либо начинать развивать государство.

– И получается?

– Увы, коррупция начинается задолго до того, как удается контролировать преступность, – вздохнула Айниэль, – А еще чаще начинают печатать бумажные деньги, и все идет насмарку. То, что вы видите, это уже пятая версия такого мира. А из второй выросло то, что вы видели перед этим. Видите, какие интереснейшие задачи мы решаем?

И тут у меня зазвонил телефон. Я вздрогнул от гнусного «Мама, мама, что мы будем делать?», все-таки эта мелодия была не очень хорошей идеей, и открыл «планшет красного командира». На экране появился профессор.

– Что за?… – энергично и несколько недоуменно начал он, оглядывая окружающую его рамочку, потом перевел взгляд на Айниэль, и продолжил, – А…. понятно! Алексель, как закончишь у социальных инженеров, дай знать, дело есть, хочу тебе поручить.

– Обязательно, профессор, – исполнительно откликнулся я и с надеждой спросил, – Это срочно?

– Нет, не срочно. Наслаждайся обществом, – и мне показалось, что на невозмутимом лице профессора промелькнула зловредая улыбка, – А как закончишь, дай знать. Все.