Текст книги "Мир в моих руках (СИ)"
Автор книги: Елена Свительская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)
– Я – хранитель Равновесия, – ответил парень, словно прочёл мои мысли.
– И… чё? – мой голос, как назло, получился робким.
– Я вижу, где равновесие изначальных сил нарушается.
Недоумённо почесала бровь.
– Типа, чувствуешь состояние природы в разных точках этого мира?
– Типа того, – сказал он совершенно спокойно.
Если бы я была, как обычная птица, то сейчас бы мои крылья остановились и я…
Брызги во все стороны… и мутно жёлтая вода вокруг… Вода хлынула в открытый рот… в ноздри… разорвала лёгкие изнутри… больно! Безумно больно! И мрак вокруг…
Кажется, чья-то твёрдая рука сцепилась на моём запястье и рванула… И…
Моё тело лежало на берегу, недалеко от обрыва, оплетённое чёрной липкой паутиной. Черноволосый полуазиат стоял возле него на коленях. Вот коснулся рукой моего сердца, вырывая из него холодный, чёрный и острый камень… Он растаял в его руках. Моё тело дёрнулось… Я вздрогнула, смотря на них… я смотрела откуда-то сверху… Вот парень опустил ладонь на мой рот, едва касаясь губ, потянул сгусток темноты из моего горла… Резко повернул меня на бок… Моё тело дёрнулось… Я провалилась в бездонную яму… И согнулась пополам от жуткого кашля… Кашель выплёскивал из меня что-то колючее… противное… Тёплая ладонь опустилась на мою спину.
– Держись, малыш!
Резкий удар по спине… Жуткие лезвия изнутри выплеснулись в горло… Твёрдая рука подхватила меня за плечи, не давая упасть.
– Держись! – приказал чей-то строгий голос.
Ещё удар… И сильно, и помогает жуткой жиже выплеснуться наружу из меня…
А потом я обессилено затихла в его руках.
И тут же мягкий нежный свет хлынул из его ладоней, прошёл сквозь мою кожу, устремился к лёгким и горлу… Боль внутри медленно схлынула…Я успокоилась… тело медленно наполнялось новыми силами… и бодростью…
Он смотрел на меня, чуть прищурившись… В карих глазах плескался нежный свет… целый океан тёплого мягкого света… Его большие белые крылья осторожно обнимали нас… И в этот миг мне стало так уютно и хорошо… Уплыли куда-то нелепые и ненужные мечты о новом сверхкрутом телефоне…. Обиды на Кирилла показались мелкими… совсем крохотными… их не стало… Я тонула в тёплом свете, плескавшимся из его глаз… И ощущала, как кончики перьев на его крыльях краснеют… И перья краснеют всё больше и больше… И вот уже все перья на его крыльях по краснели… Это не цвет крови… чего-то другого… более мягкого оттенка… более светлого… Я вздрогнула, посмотрела вбок. И точно, его крылья уже были пастельно-красного цвета. Откуда узнала?.. И почему так хорошо на коленях этого нахала?
– А даром пользоваться до сих пор толком не научился! – мерзавец щёлкнул меня по лбу: не больно, но страшно обидно, – Эх ты, великий и ужасный потомок воинственного народа!
Ну, это уже слишком! Жизнь мне спас, чтобы потом меня высмеивать! Видеть его не хочу! Оказаться бы подальше от него!
Мрачно оглядела какой-то дремучий тропический лес вокруг. К людям бы. Вот там в какой-то столице планировали устроить праздник в честь какой-то там любовницы какого-то короля. Вдруг там вкусная жратва есть? Туда бы мне…
Шумная непривычная музыка, смех, шепотки людей за столами и чьи-то крики оглушили меня. Слишком резко всё… и полёт… и танцы на воде… бегство… танцы на воздухе… смертельная опасность…
Я затравленно смотрела на площадь с танцующими аристократами… на навес с музыкантами и певцами… На длинные столы опять-таки с аристократами… Мокрая одежда добавляла неприятных ощущений. Я почти что с ненавистью посмотрела на мультяшного кролика, фиолетового, на голубой пижаме. Да ещё и штаны розовые… Какая мерзость! Особенно, в данной обстановке какого-то средневекового праздника. Ой! Так мамина пижама вернулась! Ура! Мама, я не потеряла твой подарок!
– О, ты нанял нового шута! – восхитился женский голос.
За столом на возвышении сидели только двое: мужик лет сорока с каким-то серебристо-золотым ободком и пышная блондинка, молодая совсем. А стол у них ломится от всяких яств!
Я сглотнула слюну, мрачно глянула на стол, на блондинку и её спутника. Король, наверное.
– Ах, какой сердитый! Взгляд какой! – эта беловолосая дура радостно захлопала в ладоши, – Какая прелесть!
Если бы не чья-то рука, я бы ей нажелала всяких гадостей. Мрачно посмотрела на того, чья ладонь легла на моё плечо. И замерла.
Это был принц из моей мечты! Светловолосый, голубоглазый, статный, ослепительно красивый, одет как аристократ. Но было как-то… Что-то было такое в глубине глаз… такое… я не знаю, что это, но я его уже где-то видела… Где же… мы могли встречаться? Я не помню… Почему я этого не помню?
Мне вдруг померещился залив, каменистый берег… заходящее солнце… этот парень и белый кот с синими пятнами, сидящий у его ног… виденье нахлынуло, словно морская волна… скатилось с меня… уползало вдаль… словно и не было его…
Что… что за картину я только что видела?.. Я… ничего не помню…
– Вид у тебя печальный. Топился, что ли? – добродушно спросил блондин и ослепительно улыбнулся.
Самый красивый в мире… самый…
Что-то ёкнуло внутри меня…
Пока ещё рано…
Он легонько похлопал по моему плечу – и одежда мгновенно высохла.
– Ты голоден, мальчик? – спросил волшебник дружелюбно.
Почему-то я поверила ему. Сразу. Словно мы были знакомы целую вечность. Словно мы были друзьями. Или…
Голова раскололась от боли. Застонав, обхватила её руками.
Рано ещё…
Лёгкое касание к моим волосам… Тёплый свет, блеснувший на миг в голубых глазах… Словно боль рукой снял…
– Хочешь поесть? – дружелюбно предложил принц моей мечты.
Кивнула.
– Благ! – мрачно и чётко произнесла любовница короля.
– Заткнись, Кэррис! – отозвался он совершенно спокойно.
– Дорогая, я его…
Блондинка вздохнула и примиряюще сжала ладонь короля:
– Это мой брат. Ему можно мне хамить.
– Я запомню, – насмешливо улыбнулся тот.
Что?! Это славный юноша – родственник этой стервы?!
– Я тоже всё запомню, – нежно улыбнулась Кэррис.
В глазах её на мгновение мне привиделась ледяная пустота. Э? Что это?!
– Пойдём, поедим, – осторожно подтолкнул меня в спину принц моей мечты, – Я знаю, какие пирожные тут самые вкусные.
Я поёжилась под ледяным взглядом злобной блондинки.
– Простыл? – участливо уточнил Благ, скинул то ли безрукавку, то ли жилет, василькового цвета, с серебряной изящной вышивкой, и заботливо укутал меня. Снял с шеи белоснежный платок с голубой вышивкой – и опоясал меня поверх своей одежды.
Мультяшный саблезубый кролик был скрыт под красивой одеждой аристократа, да и часть пижамы тоже. Я теперь выглядела прилично. И вполне нарядно. Аж приосаниться захотелось. Он… какой он добрый!
Улыбнулась моему принцу, тот отозвался ответной улыбкой. Красивый такой… будь я чуть старше – влюбилась бы в него без памяти!
– Пойдём, самые вкусные пирожные попробуем? – юноша протянул мне руку.
Сжала его пальцы.
Пирожные он посоветовал изумительные. Я объелась «по самое не могу».
Благ то ел, то шутил. Добродушно и остроумно. Он совершенно меня очаровал. Такой добрый и весёлый! С ним так уютно и хорошо на душе! Я так соскучилась по нему! Только его лицо… Мне непривычно смотреть на его лицо… то лицо… Тьфу, что за бред в голове у меня?
– Брат, ты, что, решил перейти на мальчишек? – проворковали у меня над ухом.
Блондинистая стерва незаметно подкралась ко мне и теперь мрачно сверлила взглядом, упирая руки в бока. Мама бы сказала, что это неженственно, вульгарно и вообще некрасиво, прямо по-деревенски… мама… мамочка… Кажется, я давно её не видела…
Благ рассмеялся:
– Что за бред ты несёшь, Кэррис? Разве могут мужчине нравится мужчины, тем более, мальчишки?
– Что-то ты уж очень заботливо за ним ухаживаешь, – стерва сверкнула ровными белоснежными зубами в широкой улыбке, – Я-то подумала, что тебя отвергла какая-то девица – и ты рехнулся от отчаяния.
– Меня? – мой принц недоумённо поднял брови, – Разве меня может кто-то отвергнуть? – он приосанился, – Я же блеск всей этой эпохи!
Почему-то мне захотелось его избить. Ну, хотя бы мстительно наступить на ногу сапогом с металлическим и острым каблуком… Гадкое, липкое, холодное чувство змеёй свилось внутри меня.
– Кажется, тебя уже отвергла та сумасшедшая, – довольная усмешка.
Блондинку мне захотелось окунать с головой в навоз. Что она к нему прицепилась? Это мой принц! Мой принц! И… он что… тут… такой популярный? Почему мне так паршиво от мыслей об этом?
– Не смей говорить о ней! – Благ мрачно сощурился.
Огонь свернулся в глубине его глаз… Ослепляющий светом, оглушающий жаром…
– А что? – Кэррис расхохоталась, – Что тогда будет?
– Я не потерплю, если ты…
– Ты был в неё влюблён? – блондинка с интересом подалась вперёд, – Ты?! В неё?!
И расхохоталась. И тут же замерла, недовольно смотря на лезвие обнажённого им меча.
Откуда он оружие взял, не пойму. Только что не было. Но… Почему мне так грустно? Почему? Почему мне так больно? Я их всех видеть не хочу! Хочу, чтобы они все, и эти два родственничка, и этот спесивый король, и все эти злосчастные музыканты и придурки-аристократы, смотрящие на нас, как на новое развлечение, оказались где-нибудь далеко отсюда! Например, в той душной пустыне!
И большая лужайка в саду возле высокого замка вмиг опустела. Ни людей, ни столов с яствами. И тишина. Я смотрела на опустевший сад – и мою душу наполняло злое и сладкое-сладкое торжество. Так им и надо! Ненавижу их всех!
«Благ! Благ! Отзовись!»
Испуганно огляделась. Никого вокруг. Но откуда этот голос? И какой-то знакомый…
«Ну, что тебе, Гаад? Что пристал?»
«Ты это видел? Этот всплеск силы?! Ах, да… точно… ты ж не умеешь это видеть…»
Казалось, что говорившие где-то рядом, ноя их не видела. И голоса такие знакомые…
А странный разговор между тем продолжался.
«Что за сила?»
«Не знаю…»
«Как это не знаешь? Ты – тот самый Гаад или кто?» – этот собеседник, кажется, смеялся.
«Просто… это совсем другая сила…» – а этот был растерян. Судя по голосу, очень растерян.
«Неужели, новый всплеск Третьей силы?»
«Нет…» – Гаад говорил устало.
«И даже не изначальные силы мирозданья?»
«Представь себе: ничего схожего»
«Странно… – теперь и Благ растерялся. – И… что ты об этом думаешь?»
«Это… – Гаад долго молчал, словно боялся произносить свою версию, – Это Четвёртая сила»
«Что?! Это невозможно! В нашем мире…»
«Эта сила не нашего мира. Она пришла извне. Я ощущаю её как чужеродную»
«А источник? Ты чувствуешь, где он?»
«Перемещается всё время. От него всплески хаоса в разных частях мира. Боюсь, как бы равновесие мира не пошатнулось из-за него»
«Вот ещё не хватало! Если ещё что-то… Стой!»
«А?»
«Ты сказал, что источник чужеродной силы перемещается?»
«Именно» – голос у Гаада стал очень грустным.
«Так… выходит… ты знаешь, где он появляется? Можешь проследить за ним?»
«Отчасти» – признался Гаад с некоторой заминкой.
«Потрясающе!»
«Да какое там!» – в голосе Гаада прозвучало глубокое отчаяние.
«Ты не можешь его догнать?»
«Не знаю… Я пробовал, но… Благ, это нечто невероятное! Это… это…»
«Что?»
«Этот источник… я не могу всё время следить за ним! Такое ощущение, словно он растворяется в нашем мире!»
«Но как такое возможно? Если это…»
«Существо» – подсказал самый осведомлённый собеседник.
«Если это существо может сливаться с нашим миром… И ты ещё утверждаешь, что оно – чужеродно нашему миру? Как такое возможно?»
«Я сам в растерянности, Благ. То оно ведёт себя как чужеродное и враждебное нашему миру, то сливается с ним, будто оно – часть его!»
«Это ж каким могуществом надо обладать, чтобы подчинить целый мир своей воле?» – Благ сильно перепугался.
«Нет… оно не подчиняет… Мир… мир сам распахивает свои объятия для этого существа! Вот что меня напрягает больше всего. Словно для своего… Но это создание из чужого мира! У него какая-то неведомая мне сила… Хотя… никак не могу отделаться от ощущения, будто уже видел где-то проблеск этой силы… – кажется, Гаад грустно усмехнулся, – Боюсь, что я схожу с ума»
«Пойдём туда вместе. У меня тоже сегодня появилось такое подозрение, что я вот-вот свихнусь»
«А у тебя-то что случилось?»
Благ ответил не сразу, тихо:
«Я сегодня увидел незнакомого мальчишку в нелепой одежде. И, когда я посмотрел ему в глаза, то у меня появилось ощущение, будто я снова вижу Эррию»
Гаад молчал очень долго, потом недоумённо произнёс:
«Ты точно свихнулся, Благ: когда Эррия пришла к нам, тебя ещё на свете не было!»
«Был!» – ответил тот твёрдо.
Круть, не у меня одной едет крыша. Вместе сходить с ума намного веселей – это Гаад совершенно точно заметил!
Собеседники как-то подозрительно примолкли, хотя ещё не окончили разговор.
Я испугано огляделась. Совсем никого. А, нет, где-то вдалеке крадутся испуганные стражники. Наверное, их привлекла внезапная тишина, воцарившаяся после исчезновения пирующих, музыкантов и слуг. Да, подбираются ко мне. Осторожно. Испуг липкой пылью клубится над ними. Э? Что за бред у меня?
Черноволосый преследователь возник в шаге от меня. Я хотела шарахнуться в сторону, но гад поймал меня за уши и больно-больно дёрнул.
– Отпусти!!! – взвыла я.
Дёрнулась, но стало невыносимо – его пальцы словно каменные тиски сжались на моих ушах.
– Шутки прочь, мальчишка! – мрачно произнёс мучитель, – Кто ты такой? Откуда взялся? Зачем пришёл? Зачем напал на людей, которые недавно здесь пировали?
И такая бездна распахнулась внутри его глаз, что даже боль в ушах, которые он драл нещадно, отступила перед ужасом этой бездны…
– Остынь, Гаад!
Мой принц появился возле нас, сжал его запястье.
– Отстань, Благ! – огрызнулся черноволосый.
– Пусти ребёнка! – за спиной моего принца появились большие белые крылья.
Что?! Он из этих… как их… больно как…
Благ резко убрал руку – с его ладони выскользнула яркая верёвка. Гаад отшатнулся в сторону, выпустив одно моё ухо – и верёвка пролетела около него. Он схватил её освободившейся рукой, дёрнул так, что Благ растянулся лицом на земле.
– Не мешай мне говорить! – прошипел Гаад.
У него появились большие чёрные крылья.
Стражники кто с воплем грохнулся оземь, кто дал дёру.
Кажись, Гаад из тех самых, чёрных хранителей… Э? Тот самый Гаад? Тот, кого стражник у ворот назвал главой тех жутких тёмных?!
– Но это всего лишь ребёнок! – возмутился Благ.
Миг – и он уже поднялся.
– Этот ребёнок совершенно спокойно отправил толпу людей на другой край мира, в пустыню!
– Кэррис о них позаботится. Она хотя и вредная, но своё дело знает. Тем более, среди них её очередной любовник. Страсть на всю жизнь и прочая ерунда, – белокрылый осклабился, – Отпусти её ухо!
– Нет! – Гаад мрачно посмотрел на меня.
Так, что съёжилась под его взглядом.
– Я тебя сильнее, слышишь, чужеземец? – прибавил он, дёрнув меня за ухо.
– Гаад, а если…
– Я тебя сильнее, слышишь?!
Казалось, он хочет взглядом меня в землю вбить.
– Я тебя сильнее!
– А если будет тоже самое, что и с Карией? – отчаянно вскрикнул Благ.
Пальцы Гаада невольно разжались. На миг. Я торопливо отшатнулась от него.
Чернокрылый рванул за мной. Белокрылый неожиданно очутился между нами.
– Давай спокойно поговорим! – предложил он.
Обернулся, улыбнулся мне:
– Не бойся, я не дам тебя в обиду.
Вокруг нас стали появляться другие люди. Крылатые… Много чёрных крыльев… чуть-чуть белых. И немного красных. Среди краснокрылых я приметила того рыжего парня – первого из обитателей этого мира, которого увидела. И как они напряжённо смотрели на нас… Мне стало не по себе… и уши страшно болели…
Благ исчез. Миг – и появился за моей спиной, развернул меня к себе, крепко обнял.
Мягкий и тёплый свет изнутри него проник через мою кожу. Мгновенно исчезла боль в ушах, усталость и страх. Мне хотелось довериться ему… Остаться рядом с ним навечно…
Подняла голову… Он взволнованно смотрел на меня. И когда наши взгляды встретились, что-то случилось со мной… Яркая красная искра внутри меня засияла ярко-ярко… И красная искра внутри него, где-то на уровне груди, у сердца, отозвалась ярким светом… Я поднялась на носки, потянулась к нему рукой… Он наклонился, сжал мою ладонь…
– Камилл! – вырвалось у меня.
Голос какой-то чужой, будто бы и не мой…
– Камилл! – и на губах почему-то появилась улыбка.
И всё как-то потрясённо притихли.
Он смотрел на меня недоумённо… словно и не узнавал…
Голова раскололась от боли.
Рано ещё…
Рука судорожно сжала какую-то ткань, попавшую под неё…
Солнце уже ползло к горизонту, а небо окрасилось расплавленным золотом… Благ стоял на коленях, прижимая меня к себе. Всё моё тело тряслось. Сил не осталось. Я была пустой… словно выжженной жутким пламенем… Нежный и согревающий свет, которым Благ пытался поделиться со мной, протекал мимо меня… Сил не было… никаких… Кажется, я прошла жутко долгий путь… очень долгий… кажется, я шла целую вечность… Я так устала… так устала… Я страшно устала…
Моё тело стало каким-то чужим… непослушным… если бы он не держал меня, то рухнула бы…
«Я боюсь, что этот сон может закончиться… я страшно этого боюсь…»
«Сон?» – тихо спросил Благ.
«Сон… которого я ждала целую вечность… Я устала… Я так долго шла… Так долго падала…»
«Не уходи!»
– Я… я хотела бы остаться… Камилл…
– Что? – откликнулся Благ.
– Не забывай. Не забывай ничего. Так страшно… возвращаться… когда… тебя… уже… забыли…
– Камилл? Почему ты зовёшь его так? – рядом с нами появился Гаад.
Он больше не нападал, только смотрел на меня.
Странный… Чем больше я смотрю на него, тем непонятней ощущение внутри меня. С одной стороны, он мне совершенно чужой. С другой, нас с ним тоже что-то связывает, не так, как с моим светловолосым принцем, но…
Мама осторожно открыла дверь в мою комнату и позвала меня. Тишина. Она позвала громче, грустно позвала. Видимо, ей так плохо сейчас, что решилась меня разбудить. Когда же она не услышала ответа, то включила свет и недоумённо осмотрела пустую комнату. Окно было открыто, и с улицы на маму смотрели яркие звёзды. И ещё у подоконника сиротливо стоял пустой стул…
История 4
– Кто ты? Откуда пришёл? – спросил Гаад встревожено.
Я отстранилась от Блага, прищурившись, посмотрела на черноволосого парня. Две картинки наслаивались одна на другую, смешивались, сливались в разноцветные пятна…
Растерянная мама вышла из комнаты, заглянула в ванную – темно. Включила свет, но меня там не было…
Гаад вдруг сделал странный жест рукой. Блага порывом ветра отнесло далеко-далеко. Огненная стена взмыла в небо и быстро расползлась между нами, отрезая меня и Гаада от остальных крылатых. Благ пытался рвануться сверху, через сужающийся проём в огненном круге, но со стоном упал с другой стороны.
– Говори, кто ты и откуда пришёл! – мрачно повторил Гаад, – Почему ты напал на людей, которые тебе ничего не сделали?!
Мама уже не звала меня, а сразу включила свет на кухне. И там её ждала пустота…
Мне захотелось спрятаться от бездны тёмных глаз, ставших вдруг чёрными. Невольно начала оправдываться:
– Я… они смеялись надо мной! И я ничего с ними не сделала!
– Ты «ничего не сделала»? Опять врёшь? – он нахмурил брови и скрестил руки на груди.
В этот миг он мне кого-то напомнил, вот только никак не могла понять, кого…
– Надя… Надежда! – закричала мама, бросаясь в коридор.
Но и там меня не было…
– Отправить несколько десятков людей на другой конец мира, в пустыню, просто потому, что они глупо подшутили над тобой? Да ты в своём уме?
Мне стало страшно за ищущую меня маму. Она, похоже, сильно испугалась, не найдя меня. И стало обидно, что этот незнакомец орёт на меня и ходит за мной по пятам, мешая исследовать таинственный мир. А ещё я вдруг почувствовала злость за то, что все со мной обращаются как с ничего не смыслящим или невыносимо дурным ребёнком. А это… это же мой сон! Я тут хозяин или не я?!
Я выпрямилась, тоже скрестила руки на груди и мрачно заявила:
– Это мой мир. Он подчиняется моим желаниям. Что хочу, то с ним и делаю, понял?!
Мама опять вбежала в мою комнату, судорожно ощупала окно. Оно было заперто. Тем не менее, она трясущимися руками раскрыла его и, задержав дыхание, отчаянно посмотрела вниз. Вот только ничего в ночной тьме не разглядела. Тогда мама бросилась вниз, оставив дверь распахнутой. Побежала вокруг дома туда, куда выходили наши окна…
– Это не твой мир! – мрачно заявил Гаад.
В следующий миг он оказался около меня, схватил за ухо и больно дёрнул. Прошипел:
– Хотел бы я лично дать пинка твоего отцу за то, как тебя воспитал! Думаешь только о себе, капризничаешь, из-за чьей-то глупой шутки готов отправить людей на гибель! И среди обычных людей можешь натворить больших бед, а тут ещё и дар получил! Хватит с меня взбалмошных хранителей! Я больше не намерен терпеть ничьё сумасбродство!
Как ни оглядывалась мама, как ни щупала траву на пустыре, однако же тела моего не нашла…
Мама, я не там! Меня сейчас там нет!
Огненная стена рассыпалась облаками искр. Около нас опустился Благ с мечом.
– Гаад, последний раз тебя предупреждаю: отойди от этого мальчишки!
– И что, сюсюкаться с ним будешь? – в свободной руке черноволосого появился ледяной клинок, – Ещё один самодур будет на мою голову?
Светловолосый отчего-то смутился под его взглядом.
– Гаад, пожалуйста…
– Неужели, мало из-за твоей дури твоих и моих хранителей полегло?!
Тьма клубилась в теле Гаада, свиваясь в огромную бездну… Холодом полыхнуло на меня из её глубин… Лёд сковал что-то внутри меня… Чувства смёрзлись… Сердце…
Мама опять вбежала в мою комнату. Такую же пустую, как и раньше. С обидой посмотрела на звёздное небо.
«Неужели, опять?.. Что ты прицепился ко мне?!»
Два тёплых потока из нежно-белого света вырвали меня из бездны.
Рыжеволосый с жуткой стрижкой держал руки на моих плечах. Какой-то высокий худой светловолосый парень прижал лезвие кинжала к горлу Гаада. И у рыжего, и у долговязого были красные крылья.
– Уймись, Старейшина! – дружелюбно попросил высокий.
– Нам всем надо спокойно поговорить, – мягко добавил рыжий.
– Вот только нового Блага мне не хватало для счастья! – проворчал черноволосый, мрачно свернув глазами на моего принца.
– Разве Блага хватит для полного счастья? – вздохнул долговязый.
Лицо у названного недоумённо вытянулось.
– Я помню одного типа, который смог бы с ним тягаться!
– Кажется, головной боли было больше от Карии…
– Карст, не смей говорить гадости о Карии! – заорал Гаад.
– Ты всё никак не успокоишься, да? – Карст вздохнул, – Но она больше не вернётся, Гаад!
Плечи у того поникли. Высокий даже убрал оружие. Рыжий продолжил:
– Так, давайте поговорим спокойно, чтобы не доводить всё до ссор былых времён. Вот ты, Благ, почему ты так странно ведёшь себя из-за этого мальчишки?
– Это не мальчишка, – задумчиво сказал тот.
– Такого смутьяна ещё поискать надо! – вздохнул Гаад, – Вот девчонка бы…
– Но это же девчонка, – недоумённо моргнул Благ.
Крылатые растерянно переглянулись.
– Вы что, не заметили? – удивился мой принц.
– Это не может быть девчонкой: девчонки так себя не ведут! – вздохнул чернокрылый.
Злость рванула во мне аки ящик динамита:
– Слышь, ты кого тут назвал «это»?! – заорала я.
– Ребёнок, тебя не спрашивали! – огрызнулся занудный тип.
– Ну, и что с того, что я – ребёнок?! – проорала я, упирая руки в бока, – Дети, что ли, не люди?!
Мы с Гаадом с целую вечность сверлили друг друга взглядами. Карст вдруг хмыкнул, разбив на атомы всю нашу сосредоточенность:
– Кого-то мне это очень напоминает…
И четверо парней, а также все прочие крылатые, застывшие поодаль, стали пялиться на меня как на какую-то мартышку в зоопарке.
– По замашкам – вылитая Кария, – задумчиво смотря на меня, пояснил рыжий, – Она точно также на всех кидалась, когда доведут. И когда её доводили, то ей уже было всё равно, против кого выступать.
Мама плакала у подоконника. Горько. Отчаянно…
Мне стало всё равно, что тут за мир такой. И жутко захотелось к маме, утешить её…
День вдруг резко сменился ночью. Все крылатые люди исчезли. Только маленькое озеро у леса, да крыша деревянного дома невдалеке… Одна из звёзд засияла ослепительно ярко. Её луч скользнул к моим ногам, образуя тонкий светящийся мост. Я решительно шагнула на него, сделала несколько шагов вверх…
В моей комнате горел свет. Стул лежал на полу. Дверь была открыта. Ветер трепал занавески…
Я протёрла глаза, которым было больно из-за неожиданного яркого света. Что-то между моих пальцев было…
Чуть оправившись от столкновения глаз и света лампы, разжала пальцы…
На моей ладони лежал обрывок тонкой нежной белой ткани…
Огляделась… Занавеска была васильково-синяя. Тюль слегка голубоватая… И нигде вокруг не было такой ткани. Разве что… разве что…
У Блага из моего сна рубашка была точно из такой же ткани! И, кажется, когда мою голову пронзило болью, я судорожно сжала его рукав… Но… но… это же был… сон?… Но почему тогда, очнувшись, я стою у окна, а не лежу у кровати?
Ну ладно. В понедельник я расспрошу Кирилла о том, что известно ему. Ведь несколько человек из моих снов и его снов совпали! Вот только… этот обрывок ткани, как будто я там была наяву… Иначе откуда бы этот кусок взялся? У нас нигде в доме ничего подобного не было!
И… если это всё-таки не сон… Если это неведомый мир, куда я каким-то чудом умудрилась попасть… И Кириллу что-то известно… Ведь Камилл был у меня во сне, а вот Благ… да, это именно он был в блокноте у моего одноклассника… Блага я, возможно, видела наяву… И ещё Благ был в том блокноте… Кирилл сказал, что рисует всех, кто ему приснился… Неужели, и Кирилл тоже там был, в том непонятном мире? Но как?.. Что общего у меня и этого злого мальчишки? Стоит ли спрашивать у него? Не опасно ли это? Но у кого же тогда узнать, как не у него? Если он сам знает…
Тут заметила, что и в коридоре горит свет. И с кухни вдруг повеяло ароматом кофе. Мама редко пьёт кофе, обычно у неё какой-то травяной сбор. И она говорит, что кофе вредно для здоровья…
Спрятав добытый в ином мире кусочек ткани в рукав пижамы, я пошла на кухню.
Пижама… Точно такая же, какую подарила мама. В том мире она изменялась, а теперь такая же как и была. Неужели, всё-таки сон? После сна одежда остаётся той же, как и была.
Я вставала в коридоре, щёлкнула выключателем. Вновь достала из кармана тот таинственный кусок ткани. Вгляделась. О, тут вышивка тонкая, нити цвета ткани, поэтому сразу и не разглядела. Ткань нежная на ощупь, матовая, а нитки шелковистые, блестящие. Это ж как сложно вышивать, когда нитки в тон ткани! Ещё и такая тонкая ювелирная работа! Завидую умениям того человека, который это вышивал! И… дорогая, наверное, чтоб просто так из неё рубашки шить? Хм… И узор непривычный. Ну, я всех узоров всех народов своего мира не знаю, но на русские явно не похож. Хм…
Улыбнувшись, спрятала трофей обратно в рукав. Всё-таки другие миры существуют, ура! Как минимум есть один параллельный или затерявшийся в космосе мир, куда может привести мост из света звёзд! И у меня есть трофей из путешествия по другому миру, ура! А Благ… кажись, он не из бедных. Или у них там фабрики с искусственной вышивкой по ткани есть? Тогда, выходит, прогресс у них далеко зашёл? Или… или просто мой принц – из богатых? Ой, моя мама! Мамочка передёргалась из-за меня!
Я побежала на кухню.
Мама была в том же халатике, что и в моём видении, когда была там. Она пила кофе. Медленно, задумчиво.
– Ма-а-ам…
Она вздрогнула, обернулась. Рука с чашкой задрожала. Она поспешно поставила её на стол.
– Я под кроватью заснула, – быстро соврала я, предупреждая вероятные вопросы.
– Почему? – спросила мама тихо.
– Ну, так… захотелось…
– А почему не откликнулась? – спросила она глухо, – Я тебя звала. Много раз звала.
Такой голос у неё был после лечения самых тяжёлых её пациентов.
– Ну… просто… я… я там пол не подметала…
– И? – её брови недоумённо поползли вверх.
– Я боялась, что ты ругаться будешь, что я схалтурила на уборке, и потому молчала…
– Не пугай меня так больше, Надя, – голос у неё был бесцветный и это страшно пугало, – Бог с ней, с уборкой. Лишь бы ты была живая и здоровая.
Мамочка, милая мамочка, неужели ты так сильно волновалась из-за меня?
Осторожно взяла её худую руку в свою, ласково погладила, виновато заглянула ей в глаза. По-настоящему виновато.
– Я больше не буду, мама. Прости меня! Прости, что ты из-за меня волновалась!
Мы молчали. Долго. Она, впав в задумчивость, замерла, словно заледенела. И на моё ласковое поглаживание не отозвалась, хотя обычно любила со мной чмокаться и обнимашкаться. Тишина угнетала меня. Не выдержав, робко спросила:
– А… можно и мне кофе?
– Бери, – ответила мама как-то равнодушно.
И вот мы сидели ночью на кухне. В квартире, в которой везде горел свет, и пили кофе. Неожиданно вспомнила про пижаму, взглянула.
Кролик был точно таким же, как и раньше. Когда мама мне её подарила. Странно, что в том мире мультяшный кролик превратился в какого-то монстра. Саблезубый заяц, брр… Хотя… если честно, то саблезубый заяц мне тоже понравился. Сама не знаю почему: я обычно этих чудищ терпеть не могла. Принцесс тоже терпеть не могла, но пакостных чьих-то морд – особенно. А тот саблезубый заяц был какой-то иной, симпатичный, что ли. Не понимаю, почему?..
– Тебе идёт эта пижама, – равнодушно сказала мама.
Пошла, налила себе новую порцию кофе. Опять села на стул. Я заметила, что она босая. И ноги у неё грязные и исцарапанные. Бинт на раненной ноге вообще почернел от земли. И травинка к нему прилипла. Словно она и вправду выбегала босая на улицу, как и в моём видении…
Я посмотрела на свои ноги. Они были чистые. Но… а, точно! В том мире у меня на ногах были сандалии! Сами откуда-то взялись. Удобные, лёгкие, я и внимания на них не обратила. Хм… тот мир заботился обо мне, чтобы я ноги не поранил а?.. Даже с сандалиями предусмотрел! Только… моя мама… в нашем мире она бегала босая…
Моя мама… Кирилл что-то говорил про неё… А, говорил, что она была в его снах! И те, крылатые люди из другого мира, тоже были в его блокноте, а он говорил, что рисует тех, кого увидел в своих снах…
Мне надо было узнать… понять… Я боялась, что ещё немного пытки неизвестностью – и я сойду с ума. И почему-то страшно хотелось всё рассказать маме.
– Знаешь, – робко начала я.
Но она, казалось, не слушает меня. Смотрит на ночное небо, ограждённое от неё оконными стёклами. И даже про остывающий кофе в своей чашке забыла.
– Мне сегодня приснился странный сон…
Я рассказывала, а она всё так же молча смотрела в окно… То ли слушала, то ли ей было всё равно…
– И вот этот Гаад…
Мама вздрогнула, резко обернулась, расплескав часть кофе на пол:
– Ты видела Гаада?
– Ну… ты что, совсем меня не слушала?!
Она сорвалась на крик:
– Где? Когда? Как?! – резко сжала мою ладонь, до боли, – Говори!
Впервые видела её такой возбуждённой. Осторожно дёрнула руку. Она опустила взгляд и, поняв, смутилась, отпустила мои пальцы. Мама дрожала. Она так странно смотрела на меня… Так, словно я стою с мечом, занесённым над ней. Так, словно от меня зависело, будет она жить или не будет.
