Текст книги "Мир в моих руках (СИ)"

Автор книги: Елена Свительская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

– Я лежал и подыхал на мостовой. Где-то звучала музыка: в городе был пышный праздник. Все праздновали, а я подыхал, – голубые глаза хранителя потемнели от неприятных воспоминаний, – Но какая-то нищая девочка не прошла мимо меня. Села возле меня на грязную мостовую, говорила со мной, отвлекала от боли и страха перед смертью беседой. Положила мою голову себе на колени. Осторожно гладила моё лицо. И спела мне песню. Жуткую, пронзительную песню о девочке, замёрзшей зимой на снегу. Слишком светлой душе, чтоб духи зимних ветров смогли ею завладеть, – улыбка скользнула по его губам, – Она так красиво пела её! На какие-то мгновения я забыл о боли. Я думал только о песне и о ней. О юной певице, которая никогда не будет петь в театре.

Он нахмурился, со всей силы ударил кулаком по ближайшему камню. Как будто хотел отплатить прежнему себе за ошибки, жестокость и глупость.

– Я тогда впервые задумался о людях, которым в жизни не повезло. Задумался, что у меня была сытая, роскошная жизнь, а у них – нет. Я тогда впервые раскаялся, что ничего доброго для людей не сделал и сдохну вот так, так ничего доброго сделать и не успев… А она пела… О, как она пронзительно пела, от души! А я умирал, сожалея о моей никчёмной жизни… Мне было всего лишь двадцать три года… Я ничего хорошего сделать не сумел… – белокрылый поёжился, потёр плечи, – Вдруг я почему-то посмотрел куда-то мимо неё. Почему-то туда посмотрел. Я увидел, что Творец мира стоит и смотрит на меня, наклонив голову набок. Смотрит растерянно и с интересом. А она пела и пела… Я потерял сознание…

– Но ты не умер.

– Не умер, – он подхватил какой-то мелкий камень, лежащий у его ног, вскочил, и, размахнувшись, швырнул его в море, поднимая струи воды, – Я очнулся уже на Белой земле. Мне сказали, что Небеса дали мне дар хранителя Света. Теперь я буду поддерживать мир и людей. Ровно столько, сколько проживу.

– Значит, он дал тебе шанс, – сказал Кайер и отвернулся.

У этого парня был шанс на спасение. А у него – не было. И пути никакого не было.

– Значит, он дал мне шанс, – повторил Благ задумчиво.

Подхватил с земли большой камень. Чуть подумав, протянул его Кайеру. Тот недоумённо вскинул брови.

– Попробуй. Они так весело бултыхают, когда тонут.

– Но это бессмысленно!

– Ага, это ерунда, – усмехнулся парень и всё-таки сам размахнулся, утопил в море ещё один булыжник.

Потом наклонился, два взял. Один протянул растерянно смотревшему на него мужчине.

Тот, помедлив, принял. И, одновременно, глядя друг на друга, они размахнулись… И оба камни почти одновременно погрузились в воду у берега, обдав их искрами.

Это было глупо. Совсем бессмысленное занятие, тратить силы, чтоб камни перемещались под воду. Но Благ почему-то засмеялся, весело и беззаботно. На этот раз – искренне. И Кайер, смотря на его беспечное лицо, почему-то засмеялся сам.

Так они извели кучу камней с берега, пока не выдохлись. У их ног даже образовалась яма.

– Извини, что втянул тебя в ту драку, – вдруг серьёзно сказал Благ, – И что бил тебя в спину, прости. Это… это конечно глупо теперь говорить… – он вдруг широко улыбнулся, – Но когда мы сбегали от чернокрылых вдвоём, это было весело.

Он повернулся к нему спиной – и побрёл куда-то вперёд по берегу.

Кайер с тоской смотрел, как уходит из его жизни третий симпатичный ему человек. Уж бог-то этого мира явно не был человеком! Хотя… Кьякью сказал, что он родом из другого мира, а там он был простым человеком.

– Куда ты пойдёшь?

Благ обернулся на его крик, улыбнулся:

– Да я вспомнил, что что-то этому миру обещал. Собирался сделать что-то прекрасное, пока не сдохну, – улыбка на губах молодого хранителя стала шире, – А, впрочем, отвоевать себе Белую землю мне хочется больше!

– Зачем?

– Чтобы смотреть на всех сверху вниз! – парень рассмеялся.

Сказать по правде, Кайеру не было дела до страданий этого мира и его обитателей. И, в те годы, когда он прикидывался разными хранителями, чтобы вести свою закулисную игру, он помогал людям чужого мира только для виду. И, уходя, выбрасывая очередную маску, никогда не жалел о тех, помощи кому уже не сможет оказать.

Но в те мгновения, которые он был рядом с этим гордым и дерзким парнем, он чувствовал себя живым. Чувствовал злость, досаду, радость, веселье, страх… столько разных чувств вместо обычного его отчаяния и одиночества!

Благ махнул ему рукой на прощанье и снова пошёл вперёд. У этого юнца была цель. Даже две: помогать миру и стать главным из белокрылых, возможно, чтоб отомстить тем, кто его доставал. Он ради чего-то жил.

У Кайера не осталось ничего. Да, когда-то он мечтал разрушить этот мир, чтобы ранить его бога. Или просто помучить здешних людей, чтобы Творец этого мира просил пощады, а он потребовал отпустить его домой. Но Кьякью не было. Где он теперь – неизвестно. Да и мстить ему не хотелось. Больше не хотелось мучить этот мир. Так что цели у Кайера не осталось.

Он смотрел на спину уходящего хранителя. Гордую, ровную спину. Спину человека, который не сдаётся. И если не сейчас, то уж когда-нибудь потом точно станет победителем, хотя бы просто ради того, чтоб обрести возможность посмотреть на остальных сверху вниз.

Он смотрел вслед уходящему симпатичному ему человеку. Судя по быстрым решительным шагам, тот не ждал, что он пойдёт за ним: Благ больше не хотел его использовать. Ещё утром хотел использовать для своей цели и его знания, и навыки, а теперь передумал. Всего-то полтора дня проведённых вдвоём. Полтора суматошных дня. Но они что-то изменили в нём. И ещё изменили самого Кайера.

Тело всё ещё болело: даже бессмертному больно от паденья с высоты и сошедшей каменной лавины. Или почти бессмертному? Вот хранители могут сколько-то восстановляться от серьёзных ран, но другие хранители вполне могут убить их. А впрочем, это перестало уже его волновать.

– Проводишь? – тепло улыбнулся ему белокрылый, обрадовавшись его компании.

Странное чувство, когда ты кому-то оказываешься нужен. Хотя бы одному.

Кайер сильно ткнул парня в плечо кулаком.

– Так тебе легче? – серьёзно спросил тот, – Или ты всё ещё злишься, что я пытался ударить тебя в спину?

От затрещины, впрочем, уклонился, так как уже ожидал какой-то подлости.

– Я пойду с тобой, – улыбнувшись, сказал Кайер.

– А, да, ты же белокрылый…

– Нет, я просто пойду с тобой. Где бы ты ни был.

– Примешь меня своим Старейшиной? – растерялся Благ, – Зачем? Ты же сильнее и мудрее меня! И таким, своевольным, ты мне как раз и понравился.

– Если ты сделаешь какую-нибудь глупость, я с чистой совестью вмажу тебе.

– В подчинённые ты не годишься, – фыркнул белокрылый.

– Ну, извини, – мужчина насмешливо развёл руки в стороны, – Но я могу составить тебе компанию. Когда ты снова будешь кидать в воду камни. Хотя я так и не понял, зачем?

– Тогда… – голубые глаза Блага как будто озарились светом, да и лицо его как-то преобразилось, просветлело от тихой, тёплой, настоящей радости, – Тогда ты станешь моим другом, Кайер? Я, правда, не умею дружить, поэтому ты мог бы стать первым другом в моей жизни.

– Я тоже не умею дружить, уж извини, – усмехнулся Кайер, – Мы ещё посмотрим, из кого друг получится похуже!

Они какое-то время серьёзно смотрели друг другу в глаза, потом расхохотались.

В тот день умер Франциск, сын чужого мира. В тот день родился заново Кайер. Этот проклятый мир стал ему родным, потому что именно здесь он обрёл своего первого друга. И он больше не был один. Он мог бы подружиться и с богом этого мира, если б тот захотел… если б тот захотел… да и где его теперь носило, непонятно… Так что рядом с Благом теперь будет идти по жизни Кайер.

История 24 – Инквизитор двух миров

Благ спал. Тихо и безмятежно. Во сне он забыл про нынешние свои заботы.

Кайер вышел из темноты, легко преодолев пространство между его личным островом, огороженным от мира, и домом Старейшины Белой земли. Бесшумно подошёл к кровати спящего. И какое-то время стоял рядом, грустно смотря на него.

Старейшина вдруг раскрыл глаза, резко сел, повернулся туда, где прятался нежданный гость. Глаза Блага засветились, освещая всю просторную спальню. Впрочем, стоящий у его постели и не пытался спрятаться. Какое-то время они смотрели друг другу в глаза. Ни один не пытался напасть. Потом, скосив взгляд, Кайер заметил на стене у кровати в подставках два меча. И жезл. Его жезл.

– Ты хранишь моё оружие?

– Ты мне снишься или я вижу тебя наяву? – нахмурился Благ.

– Наверное, снюсь, – незваный гость вздохнул, – Сам посуди: я умер на твоих глазах. А потом, когда вернулся парень, чем-то похожий на меня, он похитил Кэррис и грозился её убить. Зачем ему наяву и так спокойно приходить к тебе? Ты же не станешь спокойно разговаривать с ним, верно?

Долгий миг. Только миг, но им он казался вечностью. Немой вопрос в одних глазах и в глазах напротив.

– Вряд ли бы Кайер после этой выходки пришёл ко мне наяву, – вздохнул Благ.

Сел, согнув ноги, уткнулся подбородком себе в колени, а взгляд его не отрывался от лица ночного гостя.

– Тогда зачем ты пришёл ко мне во сне?

– Разве снам нужно какое-то особое объяснение или разрешение, чтобы прийти?

Они ещё долго молча смотрели друг другу в глаза. Потом свет из глаз Старейшины погас.

– Я не хочу видеть лицо друга, который меня предал.

– Я бы тоже не хотел меня видеть на твоём месте, – глухо отозвался Кайер из темноты.

– Только…

– Только?

– Сядь со мной рядом. Посиди немного.

– Это бессмысленно! – усмехнулся Кайер из темноты.

– Но это всего лишь сон. А я… – голос Блага дрогнул, – Я по тебе скучал.

– Я так внезапно умер тогда, – глухо сказал его давнишний спутник.

Старейшина напряжённо вслушивался в темноту, не пытаясь как-то его увидеть. Чувствовал, как волнуется пространство от его волнения. А потом лёгкие шаги к его кровати. Они замерли. И вот, снова…

Зашуршала ткань, вздохнул кто-то рядом.

Они долго сидели и молчали в темноте.

– Не боишься, что я могу тебя убить? – вдруг спросил Кайер, – Ты даже не смотришь на меня.

– Мне всё равно. Я устал. Страшно устал за эти дни. После той битвы. После того, как ты умер. Зачем, кстати, ты кинулся заслонять её собой?

– Это долгая история, – глухо ответили из темноты.

– Ты никогда не рассказывал о том, как жил до встречи со мной.

Тишина. Вздох. Едва слышное:

– Прости.

– А впрочем, я принял тебя таким, – голос Блага потеплел, – Хотя, признаюсь, мне иногда было очень интересно как ты раньше жил. Но ты умер, так и не рассказав.

– Прости.

Они сидели так долго. Вот уже на небе стала расстилаться золотистая полоска зари – и в комнате проступили силуэты мебели. И двух давних друзей. Они теперь видели, что сидят, смотря друг на друга. Они снова смогли увидеть друг друга.

– Глупый сон, ты не находишь?

Свет уже заползал в комнату. И Благ увидел, как его единственный друг грустно улыбнулся.

– Ты вернёшь Кэррис?

Кайер качнул головой. И снова повторил:

– Прости.

– Ты так хочешь достучаться до Стража Небес?

Кайер грустно кивнул.

– Но… зачем?

Тот промолчал.

Они ещё какое-то время сидели рядом. И в одно из многочисленных окон спальни Старейшины им был виден рассвет над Белой землёй. Дом этот стоял на горе, чуть выше домов остальных хранителей.

– Сидим и смотрим на всех сверху вниз, – глухо сказал его друг.

Они переглянулись и рассмеялись.

Было светло и хорошо. Слишком хорошо, чтобы это оказалось реальным.

Вскоре Кайер спустился на пол, отступил на несколько шагов, удаляясь от Блага. Потом всё же обернулся. Лицо его было очень грустным.

– Глупый сон, ты не находишь? – повторил он слова своего друга.

И, повернувшись спиной, пошёл к окну.

– Постой! – Благ протянул к нему руку.

И, к его радости, уходящий ненадолго остановился и обернулся. С грустью и надеждой смотря на него. Хотя разве могли слова что-то изменить? Всё так запуталось, когда появился таинственный Кирилл, похитивший Кэррис. А Камилл, кот, который давался в руки только Благу и Кайеру, принял его как своего, едва только появился на Белой земле. Но Благ не успел вмешаться, не успел помешать ему похитить Кэррис. Всё так запуталось. И неизвестно, почему в чужом теле снова вернулся умерший Кайер.

– Я рад, что ты мне приснился! – искренне сказал Старейшина.

Лёг и с головой накрылся одеялом.

Он не должен был так говорить похитителю его родственницы, названной сестры. Не должен был вести себя дружелюбно и искренне с этим незнакомцем, ведь, будь этот Кирилл Кайером, значит, что друг его предал.

Но если это сон, то тогда всё равно, не так ли? Во сне можно быть искренним с теми, кто нам дорог, даже если в реальности они умерли или наши пути разошлись.

Кирилл-Кайер растерянно оглянулся. Когда он понял, что он и Надя теперь стоят на мосту между двух миров, сильно побледнел, глаза его раскрылись от ужаса.

– Ты… – невольно отступил назад, по мосту.

Он не хотел уходить из этого мира, ставшего ему родным. Он не хотел уходить от своего друга. Почему когда он мечтал покинуть этот мир, у него ничего не получилось, но теперь, когда Кайер пришёл сюда, чтобы остаться, его собирались выгнать?!

– Уходи Кайер! – мрачно сказала настырная девчонка, – Не надо лишних ссор! И Кэррис резать не надо, хотя я её тоже терпеть не могу.

– Ты… – мужчина сделал какой-то пасс руками. И побледнел, понимая, что почему-то не может создать оружие, чтобы ударить её и прорваться туда, – Ты…

– Я привела тебя в этот мир, я и выгоню, – Надя руки в бока.

Зарычав, Кайер рванулся на неё… и упал, налетев на невидимую преграду.

Она могла сама вызвать Мост между мирами. Могла приводить сюда людей самовольно. И… выгонять?.. Тот, кому подчиняется Мост между мирами… Как он мечтал когда-то встретить такого человека или то существо! Как он теперь ненавидел её за то, что всё-таки встретил! Там у него не осталось Анжелы. Там он снова станет обычным, а он уже отвык быть таким. Да ещё и станет каким-то мальчишкой. Эта девчонка… Мерзкая девчонка! Он опасался гнева Кьякью, мести Блага, выходки Гаада… Он не боялся новоявленных изначальных, но эти трое были сильны. И вот… оказалась, что какая-то жалкая девчонка была опаснее их всех! Она притащила его сюда, подарив ему надежду. И она же собралась его отсюда прогнать. Этот мир… не он владел этим миром. Теперь уже не он… А раньше, когда издевался над этим миром, своих желаний всё же исполнить не смог. Где справедливость?! В этом мире нет справедливости.

Кайер медленно поднялся, потрясённо смотря на хранительницу Моста между мирами. Он не знал, откуда она взялась, да ещё и так поздно, когда он уже потерял способность мечтать. Он ненавидел её. С её появлением он обрёл надежду. И её руками он снова потеряет то немногое, что у него было.

– Уходи, Кайер, – строго повторила она, – Я не хочу, чтобы ты убивал Кэррис или кого-то ещё.

Молодой мужчина стоял, сжимая, разжимая кулаки… И вдруг… упал на колени, умоляюще сжал руки:

– Надя, умоляю, пусти меня! Мне надо туда!

– Ты угрожал убить Кэррис! – она смотрела на него грозно, с ненавистью, – В чём её вина?!

– Я только хотел поговорить с Киа!!! – отчаянно выкрикнул Кайер.

– И говорил бы с Киа! Другим-то вредить зачем?

– Киа не слушал меня! – в его глазах зажглась ненависть, – Я много кричал ему, звал его, но он меня не слушал! Я схватил Кэррис в заложницы, чтобы её братец или кто ей там Благ? Чтобы хотя бы он упросил Киа явиться ко мне ради того, чтоб она осталась живой. Если Киа плевать на мой призыв, то хоть молитву родственника её мог услышать. Надя… Надежда… ты моя последняя надежда на то, чтобы я…

– Нет, – она качнула головой, – Не пропущу. Возвращайся в свой мир. И живи там обычной жизнью.

– Нет… – он мрачно вскочил, сжал кулаки, – Я не вернусь туда! Ни за что! Я едва не забыл всё! А в этот раз могу насовсем потерять память!

– Это и к лучшему, – девчонка устало вздохнула, – В нашем мире ты снова станешь обыкновенным мальчишкой, ну, может, дерзким и гордым, но… обычным. И особо никому не сможешь навредить. Там у тебя не будет силы и могущества, какими обладают здешние хранители мира. Это будет лучше всего, если ты вернёшься в родной мир.

– Ни за что! – Кайер упрямо мотнул головой, – Я ещё не поговорил с Киа… ещё не узнал…

– Но я не пущу тебя обратно, – теперь мерзавка усмехнулась, – И, видишь, какая-то сила у меня есть. Может, хватит, чтобы обратно тебя не пропустить.

– Ты… – он нахмурился, – Правда, не пропустишь меня?

– Конечно, чтобы ты мне ни обещал. Это не твой мир.

– А если я… умру?

– В своём мире и в свой срок.

– Нет, прямо сейчас, – Кайер вдруг ухмыльнулся, – Если ты меня не пустишь в мир Киа, я убью себя.

– На этот раз я не буду так глупа, как в предыдущий. Ты меня не обманешь, – она указала рукой вперёд, на край моста за его спиной, – Возвращайся домой, Кайер. То есть, Кирилл. И живи своей жизнью.

– Это… – его усмешка стала шире, – Твоё окончательное решение?

Киваю.

Он вдруг вскочил на перила моста. Прокричал, качаясь и взмахивая руками:

– А это моё решение!

– Кирилл… Кайер! Стой!

– Так… – парень нахмурился, – Ты меня пропустишь в мир Киа?

Девчонка заплакала. Она не была жестокой: боялась, что он сотворит с собой что-нибудь. Но что Кайер мог? Ему никогда не давали того, чего он хотел. Отобрали Анжелу. Теперь отберут и мир, которым он когда-то мог управлять. Но он же уже не хотел разрушать его! Он же теперь жил, стараясь на благо жителей этого мира, белым хранителем, наравне с другими! Он не хотел умирать. Точнее, нет, тогда хотел. Поэтому защитил Карию, так похожую на Анжелу, когда той собирались нанести смертельный удар. Подставился под чужой удар, предназначавшийся ей. Хотя, может, он защитил эту вздорную девчонку, которая вечно куда-то лезла со своей правдой, не ради того, чтоб сдохнуть и отдохнуть, а просто потому, что что-то было в её лице от Анжелы. Может, он врал, что вернулся ради дружбы с Благом, а на самом деле – чтобы ещё раз взглянуть на неё, подобие женщины, когда-то им любимой? Но вернувшись сюда в теле Кирилла, он здесь не нашёл её. Хотя…

– Чего ты добиваешься? – устало и грустно спросил мужской молодой голос.

И Кайер вдруг увидел, что на этом мосту они с Надей не одни: за её спиной теперь стоял Киа, Страж Небес, и он же Кьякью, Творец мира. Девочка плакала и не видела его, не чувствовала появления третьего на мосту. Но он его видел. Он наконец-то увидел того, с кем так хотел поговорить! Того, кто его избегал. Он наконец-то пришёл к нему.

«Можно мне остаться?»

Кьякью услышал его, хотя он говорил от души, без слов. Они так когда-то долго тренировались переговаривать с Благом.

«Ты, кажется, смог родиться в другом мире, – грустно улыбнулся Кьякью, – Может, тебе лучше забыть этот мир и случившееся в нём как кошмарный сон? Тогда ты сможешь прожить жизнь в том мире. Обретёшь новых людей, которые будут тебе дороги»

«Я давно потерял связь с миром, где когда-то родился, будучи Франциском. Твой мир стал мне родным. Можно я останусь с тобой?»

– Кайер, брось эти глупые игры! – требовательно крикнула девчонка.

– Ты пустишь меня обратно? – глухо спросил инквизитор двух миров.

Она не поняла, что эти слова теперь не для неё, а для Кьякью, который тоже медлил, не зная, как поступить. Ведь когда-то он пустил душу Франциска в свой мир, создал ему новое тело из плоти своего мира вместо тела, убитого там – и сделал его ещё более несчастным. Не причинит ли Кьякью ему ещё большую боль, если пустит сейчас? Или… или Кьякью тревожился не за Кайера, а за свой мир, который Кайер ему когда-то серьёзно и долго, упорно пытался разрушить?

– Нет! – мрачно сказала девчонка, которая почему-то имела дар ходить из мира в мир и водить по своему желанью гостей, – Возвращайся назад! В родной мир!

Она прогонит его. Да и Кьякью медлит. Ну, второго можно понять, ведь это его мир он столько времени уродовал своей местью и обидой. Впрочем… есть один способ поступить хоть отчасти по-своему.

Кайер грустно улыбнулся, торжествуя, что будет, как он захочет, а не так, как хотят они. Тут вспомнил своего единственного друга, который мечтал стать Старейшиной Белой земли, чтобы посмотреть на всех сверху вниз. А Кайер сейчас стоял на перилах Моста между мирами и на всех смотрел сверху вниз: и на эту жестокую девчонку, с даром, незаслуженно доставшимся именно ей, и на бога этого мира, который всего лишь на мгновение просил его когда-то остаться рядом, повинуясь лишь краткому порыву, навеянному одиночеством, а теперь думал, не прогнать ли.

Кайер рассмеялся. Да, он стоял на перилах Моста между мирами – и у него было только два пути, два дерьмовых выбора, но зато он смотрел на них сверху вниз!

Кьякью вдруг исчез.

«Мерзавец, хочешь, чтобы меня выкинула она? Хочешь избавиться от меня чужими руками?!»

И вдруг…

Да, Кьякью исчез. На его месте в его одежде стоял Благ и грустно смотрел Кайеру в глаза.

«Вернись в тот мир, где твоя душа надела одежды нового тела. Там ты снова сможешь жить. У тебя будут близкие. И всё, случившееся в моём мире, покажется тебе сном»

И гость из чужого мира вдруг вспомнил. Вспомнил ту ночь, когда откровенно говорил с богом этого мира.

– Ты… – потрясённо выдохнул инквизитор двух миров, обернувшись и впившись взглядом в задумчивое лицо паренька, перед глазами которого уже не одно тысячелетие прошло, – Ты… это ты притворялся Камиллом Облезлые усы?!

– Что значит «притворялся»? – нахмурился парень, – Я – это Камилл.

– Да ну? – Кайер недоверчиво приподнял бровь.

– Я иногда рождаюсь в моём мире, – признался Киа, – Проживаю заново новые жизни. Мне потом кажется, будто я уснул и видел яркий сон. Там были какие-то люди около меня. И будто бы я там жил. По-настоящему жил… – он тяжело вздохнул, – Но… в какой-то миг я просыпаюсь. Какой-то старый я, этот странник Кьякью, всё никак не хочет уснуть насовсем! Бывает, он просыпается, когда умирает новое тело, в котором я жил. Бывает, он просыпается внутри той, новорожденной жизни, и тогда мне кажется, будто это он – мой сон, который мне приснился.

И те слова… как же он не понял?!

– Ну, мне пора идти, – сказал Кайер, вставая.

И Творец чужого мира тоже поднялся напротив него. Но теперь Кайер мог протянуть руку – и коснуться его. Теперь они стояли близко-близко.

И оба ощутили грусть, оба увидели её в глазах друг у друга: им обоим не хотелось расходиться. Это было так волшебно и прекрасно – когда можно было раскрыть кому-то свою душу и быть поверенным в чью-то страшную тайну – и это было так мучительно: расходится вновь, должно быть, уже насовсем.

– Я обещал тебя отпустить. Я помню, – грустно улыбнулся ему Страж Небес.

Но они всё ещё стояли друг напротив друга, смотря друг другу в глаза.

– Как думаешь, мы могли бы стать друзьями? – вдруг робко спросил Киа.

– Если бы мы встретились как-нибудь иначе, в другой жизни, то… – Кайер растерянно замер, вслушиваясь в себя, и вдруг, просветлев лицом, улыбнулся и ответил: – Может быть, мы бы стали друзьями, – впрочем, улыбка его тут же погасла, да и взгляд тоже.

Потому, что они встретились только так. И уже не будет как-то иначе.

Кайер спокойно, испытующе смотрел сверху вниз. Надя не поняла, что этот взгляд обращён не на неё, а на того, кто стоял за её спиной.

Время замерло. Бог этого мира остановил его, чтобы произошёл этот разговор. Эта девочка управляла Мостом между мирами, но богом этого мира был Кьякью, а не она.

– Ты же сам сказал, что если бы мы встретились как-нибудь иначе, в другой жизни, то, может, мы могли бы стать друзьями! – уточнил Кьякью, смотря на него из своего нового тела.

Ведь бог этого мира может сам в нём рождаться, сколько захочет. И он рождался вновь, силясь забыть свою грустную историю. О мире, который вышел не таким добрым, каким ему хотелось. О девушке, ради которой он сотворил этот мир, и которой так и не успел поднести свой подарок.

– И ты пришёл ко мне, родившись в другом теле, теперь уже Благом?

– Я хотел стать твоим другом.

– И… и Камилл – это тоже был ты?

– Я же уже говорил тогда, когда мы впервые поговорили с тобой откровенно о себе. Да, я был Камиллом, которого прозвали Камиллом Облезлые усы.

– Но Камилл не пытался ос мной дружить!

– Так ведь Камиллом я стал, когда ещё ты ненавидел меня, чтобы отдохнуть от тоски по моей Хьа и от твоего ненавистного лица. Я тогда тебя ненавидел. Теперь нет. А поговорили мы в тот день, когда умер Камилл.

– Точнее, в тот день его убили. Ты ещё держался рукой за то место на теле, куда нанесли ему последний, смертельный удар.

– Я был Камиллом. Мне было больно пережить его смерть. Но я очнулся. Я снова вспомнил себя. И ещё ты нашёл меня в тот день. Я не хотел с тобой говорить. Меньше всего хотел говорить тогда именно с тобой, но… я рад, что ты не ушёл, и мы искренно поговорили.

Кайер вздохнул.

– Но объясни мне ещё кое-что. Вот Камилл умер. Вернулся ты. Почему ты не пришёл ко мне тогда, хотя сам говоришь, что хотел стать моим другом? Зачем тебе потребовалось рождаться заново?

Кьякью смущённо потупился.

– Я боялся, что меня ты всё же не примешь. Поэтому я пришёл к тебе в новом теле и в новой жизни.

– Придурок!

– Уж извини, какой есть, – он развёл руки в стороны, подражая его жесту, тогда, на морском берегу показанном Благу.

– Придурок, я бы принял тебя и таким. Зачем тебе потребовалось создавать себе новую жизнь и новое тело и лезть ко мне в маске?

Какое-то время они молчали, смотря в разные стороны.

– Тогда, когда Благу приснилось, что ты пришёл к нему во сне… это ведь был не сон? – внимательный взгляд на него.

– Разумеется, это был не сон! Я просто соскучился по тебе, – Кайер смущённо улыбнулся, – Но я же не мог прийти к тебе просто так, когда похитил Кэррис и грозился её убить! Тем более, что я не знал, что тот Кьякью и Киа, которого я ищу – спит в теле Блага!

– Извини, я тоже всё запутал, – Кьякью виновато взглянул на него и смущённо потупился, – Если бы я признался тебе, что Благ – это я, тебе бы не пришлось похищать Кэррис, чтобы Благ и хранители искали меня и умоляли с тобой поговорить.

– Да ладно! – глаза Кайера весело блеснули, – Так даже лучше. Ты был и Благом, значит, ты знал мою историю. А я всё время терзался, потому что хотел рассказать Благу правду обо мне, но не решался.

– Я рад, что ты всё-таки хотел мне всё рассказать.

Они какое-то время тепло смотрели друг на друга, радуясь миру, воцарившемуся между ними.

– Постой, Благ! То есть, Кьякью… то есть… в общем… Благ сказал, что ему являлся Киа, Страж Небес. Но разве не ты – этот Страж? Как ж ты умудрился явиться себе в новом рождении, да ещё и со стороны? Или всё-таки Благ соврал мне о той встрече?

Бог, смотревший на него теперь уже из тела Блага, вздохнул.

– Помнишь, я тебе говорил, что рождаюсь заново в моём мире, чтобы забыться? Но в какой-то момент я начинаю вспоминать. Меня преследуют виденья или сны о первой жизни. Я ношу с собой память о родине, – на его руке появился шнурок с клыком какого-то хищного зверя, тот самый, который постоянно таскал с собой Кьякью и, временами, Киа, – Я сам прихожу к морскому берегу или вдруг понимаю, что почему-то очутился там. Это потому, что какая-то часть моей души не хочет засыпать насовсем, не хочет забывать. И тогда, даже когда я живу уже новой жизнью и в новом теле, во мне просыпается та часть моей души – и начинает бродить по миру в виде Киа, Стража Небес, который присматривает за миром, или же в самом первом и самом главном моём облике – Кьякью.

– Для тебя эти новые тела и новые жизни что-то вроде одежды или масок, которые ты иногда надеваешь, а потом снимаешь?

– Да, вроде того.

– Кажется, я теперь понял.

Кайер перевёл взгляд на замершую Надю. Здесь, на мосту, она ещё подчинялась власти Творца мира и Моста между мирами.

– Почему она может ходить между миров, Кьякью?

Тот ответил сразу на мучавший его вопрос:

– Потому, что она ребёнок человека моего мира и человека из мира с той стороны моста.

– Надя… ребёнок двух миров?

– Да. Наполовину – ребёнок моего мира. Наполовину – чужого.

– Забавно. Это была твоя идея?

Кьякью покачал головой.

– Нет. Они сами. Гаад, нынешний Старейшина чёрнокрылых, и Кария, недавняя Посланница Небес, полюбили друг друга и провели вместе ночь. Они не хотели расставаться. Хотели быть рядом. А Гаад ещё и своей мечтой создал новую звезду, ту, которая закрепила Мост между мирами. И светит теперь над этой девочкой, помогая ей перемещаться между мирами. Она даёт ей силу, правда, только в моём мире.

– Постой-ка… – Кайер нахмурился, обдумывая эту историю, потом усмехнулся, – Так это что ж получается… Этот Гаад сотворил новую звезду… Он закрепил Мост между мирами, привязав его к своей дочери… ну или заставил повиноваться ей, вне зависимости от твоей воли… Ведь это она сама пришла сюда, верно? Ты её не приглашал?

– Не приглашал. И уж тем более, не ожидал, что она приведёт тебя.

Кайер задумчиво потёр выбритый подбородок.

– Тогда выходит, что в твоём мире появился человек, подобный богу? Новый Творец?

К его удивлению, Кьякью кивнул, причём, радостно.

– Да, – сказал бог этого мира, – Один из моих сыновей, Гаад, уподобился мне и тоже стал Творцом. Он, правда, ещё не понял, что натворил.

– А Надя… забавно, что полное её имя Надежда! Она тоже… Творец?

– Не знаю. Видел, что её сила подобная силе пришедших из другого мира. Тебе. Мне. И Другим Посланникам Небес. Она зелёная, цвета травы, может, бирюзовая. А Третья сила, с которой можно творить новые миры красного цвета, как кровь. Собственно, она и становится кровь нового мира.

– Не боишься мне секреты выдавать? – его друг усмехнулся, – Вдруг я тоже стану Творцом или что-нибудь наворочу в твоём мире?

– Я был бы рад, если бы ты стал таким же, как я. Скучно быть одним единственным богом на весь мир, его единственным Творцом.

Они оба задумчиво взглянули на Надю.

– Интересно, она будет такой, как ты, или такой, как я? – задумчиво сказал Кайер, – Ей подчиняются две изначальные силы, Тьма и Свет. И Четвёртая, сила чужеземцев. Подчинится ли ей когда-нибудь Третья сила?

– Оставайся – и увидим.

Они долго смотрели друг другу в глаза.

Значит, Кьякью хотел, чтобы Кайер остался! Чужеземцу от понимания этого стало радостно.

Надя шевельнулась. Мрачно взглянула на Кайера. Она не слышала его разговор с Творцом этого мира, поэтому для неё он был простым мерзавцем, сунувшимся туда, где ему было не место. Она хотела вернуть его в тот мир, где он родился простым Кириллом, да и был ещё только мальчишкой.

– Я остановлю её! – твёрдо сказал Кьякью.

А Кайер подумал, что ни оставшись с ним, ни вернувшись в мир Кирилла, он не узнает, что стало с душой Анжелы. Он родился Кириллом в родном мире. Значит, у кого-то есть возможность родиться заново! Но там не было Анжелы. И здесь её не было.

«Любимая, как же мне понять, куда ушла твоя душа?..»