Текст книги "Ненавистный рыцарь на белом коне (СИ)"

Автор книги: Елена Станис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Глава 30. Судебный поединок

Очнулась со связанными руками и кляпом во рту, лежащая на сене. Не сразу поняла в чём дело. В голове гудело. Сознание возвращалось постепенно. Кажется я в каком-то сенном помещении. Вокруг раскиданы подушки – позаботились, чтобы мне было мягко. Новая служка. Вот зараза.

– … не вынимайте у неё кляп, не развязывайте рук и ног и смотрите, чтобы она не порезалась, – услышала я за воротами до боли знакомый голос. Дарек.

Ворота начали открываться. Я сделала вид, что сплю. Вошли кажется двое. В нос ударил запах дыма, от которого дико хотелось спать. Пыталась сопротивляться, но желание уснуть пересилило меня.

Очнулась уже под утро. Передо мной кто-то сидел на корточках. Постепенно очертания приобрели резкость и я узнала Горана. Это он?! Он меня похитил?! Приподняла голову.

– Ты наверно решила, что это я тебя здесь держу, – догадался он. – Нет. К несчастью не я. К слову, к несчастью для нас обоих, потому как я тебя сжигать бы не стал. Служку подкупил Мокшан. Этот основатель Ордена чести весь на нервы изошёл, когда узнал, что ты, ведьма, живёшь себе поживаешь в доме старины Брэнота и вот ты здесь. Жаль.

Он дотронулся до моей щеки, я резко дёрнулась в сторону. Но Горана моя попытка сбросить его руку только позабавила и он схватил меня за подбородок.

– Тебя уже приговорили к сожжению. Единственный способ спастись для тебя – судебный поединок. Если твой любезный Брэнот решит биться за тебя, я выступлю на стороне обвинителей. Хочу что б ты знала, пару раз мы сходились с графом Макотским на турнире. И ни разу он не продержался дольше ста ударов церковного колокола. Но, я признаю, что сэр Брэнот – достойный рыцарь. Для меня будет честь биться с ним.

С этими словами Горан встал и вышел, а вместо него зашёл слуга с курильницей. Опять этот запах, заставляющий смежить веки…

Гул. Неразборчивый рёв толпы, как гудение телевизора, который хочется выключить, но невмоготу подняться для этого с кровати. Постепенно окружающая действительность начала приобретать чёткость, а среди гомона прорезалось чёткое «ведьма».

Боль в челюсти, руках и ногах. Кляп по-прежнему во рту. Руки и ноги связаны, вернее привязаны к столбу. На этот раз я в вертикальном положении, тело покрывает длинная холщовая рубаха, босые ноги касаются веток. Веток!

«Меня сейчас сожгут» – прорезалась среди туманного сознания едкая как серная кислота мысль.

Встрепенулась, заозиралась вокруг. Напротив стоят рыцари. Долбанные рыцари Ордена чести. Чуть поодаль собрались чуть ли не все местные. Некоторые были разряженные в сверкающие драгоценности, другие просто прилично одеты, но большинство выглядело замызгано – грязные рубахи, изношенные юбки. В толпе мелькали даже совсем маленькие дети. Разношёрстная публика собралась смотреть на зрелище. И зрелище это я – обугливающаяся ведьма.

Где же Брэнот, мой лорд? Мне и хотелось его увидеть и не хотелось одновременно. Сознание подсказывало, что если мой рыцарь вступится за меня, то скорее всего падёт от меча Горана, но частичка подсознания надеялась что Брэнот прискачет на своём белом коне и сразит всех, чтобы только спасти меня. И голос этой наивной моей части становился всё слабее с каждой минутой.

В стороне четверо здоровяков принесли паланкин. Кто-то особо знатный хотел увидеть представление. Может какая-то знатная дама. Паланкин поставили на землю и откинул часть полотна. Сердце пропустило удар. Я увидела Брэнота. Он сидел там, в паланкине, неподвижный как живая статуя. Лорд Макоты выглядел точно также как когда-то сэр Велизар. Рыцарь угрюмо смотрел в одну точку, а из его глаз текли слёзы. Позади Брэнота возвышалась тёмная фигура Дарека. Что они с ним сделали!? Ублюдки!

Вперёд выступил Мокшан. Прочистив горло седовласый основатель Ордена чести заговорил:

– Почтенные господа, почтенные дамы, честные жители славной Макоты, эта женщина, называющая себя Фотинией – ведьма. Доблестные рыцари, что пришли со мной узнали её, ту что стояла среди богомерзких тварей как одна из них. Ордалии ни к чему. Мы вынесли решение спасти её заблудшую душу в очищающем пламени.

В толпе прокатился гул, раздались одобрительные возгласы. Маленький мальчик, сидящий на шее у здоровенного детины в лохмотьях захлопал в ладоши.

Но я не глядела на собравшихся. Не вслушивалась в слова сэра Мокшана. Я неотрывно смотрела на моего несчастного лорда. Даже когда палач приближался ко мне с зажжённым факелом, от которого расходился едкий запах дыма, я не отвела глаз от моего бедного Брэнота. Сгореть заживо. Как и мой отец. Скоро узнаю каково ему было.

– Судебный поединок! – Вдруг раздался громогласный окрик въезжающего в толпу закованного в латные доспехи всадника на массивном гнедом жеребце.

– Требую судебного поединка! – Снова раскатисто прокричал наездник, его лицо скрывало стальное забрало.

Подъехав ближе, он спешился.

Сердце бешено застучало искоркой надежды, как и все, включая моего бедного Брэнота, я смотрела на таинственного рыцаря. По крайней мере выглядел он как рыцарь.

– Кто ты? Назови себя! – выступил вперёд Мокшан.

Таинственный рыцарь откинул забрало, показав тёмно-русые кудри и густые усы. Сэр Велизар. Гордо задрав голову, лорд Катуньский окинул собравшихся надменным взглядом.

– Требую судебного поединка! – Повторил рыцарь. – Я вызываюсь защитником судимой здесь Фотинии и пусть Бог откроет истину.

– Доблестный сэр Велизар, мы все здесь несказанно рады увидеть вас в добром здравии, но судебный поединок излишний, все видели осуждённую среди прочих богомерзких ведьм и сомнений в том кто она быть не может, – проговорил сэр Мокшан, обернувшись на прочих рыцарей, будто ища у них поддержку.

– Видел ли кто из вас как творит колдовство осуждённая? – Раскатисто вопросил Велизар.

Рыцари молчали. Воодушевлённый этим молчанием лорд Катуньский продолжил:

– Тогда я требую законного судебного поединка.

Тут вперёд вышел разодетый вельможа, принявший на себя роль гроссмейстера, а может им и являющийся.

– Требование доблестного рыцаря, чьё имя и происхождение благородно должно быть удовлетворено, – решил он. – Признаёт ли осуждённого доблестного рыцаря Велизара графа Катуньского своим защитником?

– Выньте ей кляп, – потребовал Велизар.

Раскрасневшийся сэр Мокшан шагнул к гроссмейстеру и что-то негромогласно проговорил. Скорее всего о том, что кляп мне вынимать ни в коем разе не следует. Гроссмейстер кивнул и прокричал в толпу, обращаясь в общем-то ко мне:

– Если осуждённая Фотиния признаёт своим защитником рыцаря Велизара, графа Катуньского пусть кивнёт. – Я разумеется кивнула. —Осуждённая признала защитником рыцаря Велизара, графа Катуньского. Кто из обвинителей выступит против заступника?

Горан зашевелился, но Мокшан удержал его и сам сделал шаг вперёд.

– Я, рыцарь Мокшан Волантийский славного рода изРедрига заявляю, что эта женщина виновна в ереси и готов доказать это в честном поединке. Да свершится божья воля!

Гроссмейстер перекинувшись несколькими словами с Мокшаном громогласно заговорил:

– Честный поединок будет проходить без лат с непокрытой головой на мечах без щитов!

По его указанию двое слуг принялись отгонять собравшихся, расчищая место для поединка.

Велизар при помощи подоспевшего к нему юнца лет шестнадцати снял тяжёлые латы, под которыми оказалась недавно пошитая тёмно-коричневая стёганка. В стёганке вышел и Мокшан.

Гроссмейстер обратился к толпе:

– Под страхом немедленной смерти любому запрещается словом или делом мешать честному поединку!

Потом он (должно быть за неимением более подходящего варианта) вытащил нательный крест, который под клятву о честном поединке поцеловали оба рыцаря.

Встав друг напротив друга с мечами, мужчины замерли.

– Сходитесь, славные рыцари! – Прогремел гроссмейстер.

Велизар первым сделал выпад. Вначале размахнулся и ударил по мечу противника, а потом непрерывным движением нанёс второй удар в область сердца, но Мокшан парировал клинком.

Я следила, затаив дыхание. Велизар совсем недавно был парализован в самом что ни на есть прямом смысле слова, должно быть он ещё слаб, а основателю Ордена чести, должно быть, хватало и сил, и опыта. Но всё же хорошо, что вышел не Горан, в навыках орудовать мечом которого я ничуточки не сомневалась.

Мокшан нанёс восходящий удар, но его встретил меч Велизара, а потом лорд Катуньский замахнулся для контратакующего движения. Мокшан проявил невиданную прыть для своего почтенного возраста и увернулся. Было видно что рыцари тяжело дышат, но никто из них ни на миг не остановился.

Смотрела на дерущихся с замиранием сердца и на мгновение потеряла ощущение реальности. Казалось что я зритель и с балкона наблюдаю за представлением. Но это было в действительности. Будь один из них менее умелым мечником всё бы закончилось в считанные секунды, однако на радость толпе поединок продолжался дольше пары секунд. Уже вторую минуту противники нападали, блокировали, отскакивали. Владели мечом они одинаково хорошо. Проиграет тот, кто первым выдохнется и не успеет отбиться или отскочить.

Мокшан нанёс вихревой удар, Велизар отбил меч противника вниз, отскочил и нанёс поражающий боковой удар в голову. Основатель Ордена чести сделал два шага вперёд и упал замертво.

– Честный поединок завершён! Победитель рыцарь Велизар, граф Катуньский, защитник осуждённой! Дама Фотиния признаётся невиновной! – Провозгласил гроссмейстер.

Сердце бешено колотилось, не верилось в освобождение. Меня отвязали, вынули кляп. Я упала на подмосток не в силах удержаться на ногах.

Рыцари обступили Велизара, но он оставил их и двинулся ко мне.

Говорить было трудно. В горле стоял ком, а челюсть еле двигалась, но я заставила себя произнести:

– Спасибо.

– Я вернул долг, – ответил рыцарь.

Он уже успел отдышаться и говорил звучным полным жизни голосом.

– Сэр Велизар, там, – я показала на паланкин, – лорд Брэнот он, он, – не нашла в себе сил произнести это вслух.

Помог Велизар:

– Такой же каким был я.

Глава 31. Перерождённая

Мне вернули одежду и снятое с пальца изумрудное кольцо. Тело основателя Ордена чести унесли.

Дарек скрылся. Наверно сразу же как только сэр Мокшан пал.

Лорд Катуньский отдал распоряжение нести паланкин с лордом Макотским в замок изТьери, помог мне взобраться на свою лошадь, сел сзади и пустил коня следом за носильщиками. Дорога заняла добрых полдня. Слишком медленно мы передвигались. Завидев вдалеке величественное строение резиденции лорда Макоты Велизар решил откланяться.

– Теперь я оставлю вас, – произнёс рыцарь. – Ты лучше меня знаешь как помочь графу изТьери. А мне пора навести порядок в своём родовом поместье.

– Спасибо ещё раз, вы спасли нас обоих, я уже не чаяла, что… – мой голос оборвался от обуреваемых эмоций.

– Я поступил как должно.

Рыцарь поцеловал тыльную сторону моей ладони и ускакал прочь.

Что делать? Добраться сразу до природниц или сопроводить моего лорда в замок? Но безопасно ли там? Я застыла в нерешительности. Рядом стояли четверо слуг, держащие паланкин с моим рыцарем. Соображалось плохо. И с каждой секундой становилось всё хуже и хуже, в глазах помутнело и меня вырвало. Кровью.

«Кровь пропитана магией, что тебе не принадлежит» – прозвенело в висках.

Проклятье! Чудом по имени Велизар спаслась от огня, а теперь новая напасть. Неотвратимая. Слуги, держащие паланкин, опустили его на землю и выжидающе на меня смотрели. Надо избавится от них.

– Можете идти восвояси, – разрешила я.

Но они не двинулись с места. Верно заметили кольцо на моём пальце.

– Пошли вон, не то убью! – Гаркнула я.

Хотя я была одна, кровохаркающая женщина без оружия, слуги испугались. Верно осуждённая в колдовстве с остатками крови в уголках рта я производила должный эффект, а особой смелостью носильщики, видно не отличались. Скрылись с глаз с завидной быстротой.

А к горлу снова подступало. Срочно доставить Брэнота к природницам. Может они и мне смогут помочь? Хотя вряд ли у них получится раз магией пропитано всё внутри меня. Снова стошнило сгустком крови.

Быстрее! Огляделась: слева – равнина, справа – густой лес, впереди – замок изТьери. Острый обломок ветки нашёлся под ногами. Мне всегда нравились арабские сказки, что читала тётя Марина, особенно вдохновлял ковёр самолёт. Но летать в портшезе должно быть более комфортно.

«Моё последнее колдовство», – усмехнулась я, залезая в паланкин к лорду Макотскому. Брэнот был неподвижен, но в его внимательных глазах я прочитала ожидание.

– Всё будет хорошо, мой милый лорд. А теперь держись крепче, – проговорила я, обхватила Брэнота за пояс и прочитала сплетение. – В небо паланкин с нами вознесись, по воздуху через лес пронесись и у дома природниц мягко приземлись.

Когда садишься на качели, и они разгоняясь отрываются от земли немного захватывает дух. Сидя на взвивающемся в небо портшезе дух захватывало гораздо сильнее. Материю, покрывающую носилки, сдуло резким порывов ветра. Я, затаив дыхание, вцепилась в моего лорда, будто без колдовства смогу чем-то уберечь нас от падения. Он был также неподвижен, но в его глазах читались сильные эмоции. Ещё бы! Теперь, когда обзор был открыл, я видела как под нами мелькали деревья и надеялась, что сплетение сработает как надо и приземление действительно будет мягким. Ветер свистел в ушах, развивал волосы, пронизывал тело холодными потоками. Это было волнительно и чудесно. И даже тошнота на время отступила.

Падение получилось сносным. Не то что мягким, но сносным. Помешали еловые ветки, смачно хлестнувшие по лицу. После приземление несколько секунд сохранялось ощущение невесомости.

Домик в зарослях плюща с заячьей капустой на крыше узнала сразу. Из него выбежали перепуганные Цветана и Верея, но завидев меня успокоились. Перевели понятливый взгляд на Брэнота. Я встала, но не успела произнести и слова как меня снова вырвало кровью.

– Почему из горла кровь сочится? – Непонимающе наморщилась Верея, а потом повернулась к Цветане. – Это колдовство?

Пожилая природница подошла ко мне вплотную и заглянула в глаза.

– Бес вытягивает свою магию, а та в её крови.

– Мы сможем помочь? – Подлетела к нам Верея.

Я поглядела с надеждой на Цветану. Та нахмурилась.

– Мы – нет. Но природа может. Если решит принять её. – Произнесла природница, а потом обратилась ко мне. – Отрекаешься ли от ведьмачьей силы и готова ли принять дар природы?

Я кивнула и зашлась кровавым кашлем.

Подхватив меня с двух сторон под руки, природницы повели куда-то в глубь леса. От слабости я едва могла переставлять ноги. Вскоре перед нами предстала ламбина, воды которой украшали круглолистные жёлтые кувшинки.

– Ступай в воду и постарайся почувствовать единение с природой, – велела Цветана.

На споры и вопросы не было сил, я просто подчинилась. Но как только я коснулась вод ламбины, тошнота начала отступать, а голова проясняться. Я заходила всё глубже и глубже, пока не поняла, что уже с головой погрузилась в воды этого чудесного маленького лесного озера, однако дышать в воде мне сделалось даже легче. Я будто стала частью этой дивной ламбы. С поверхности раздавалось приглушённое слегка заунывное пение природниц и щебетание птиц, мимо проплыл косяк полосатых окуней, солнечные лучи преломляясь прорезались сквозь дивные воды. И хотя я стояла погружённая в воду, но точно знала какие деревья колышут своими ветвями на поверхности, какие цветы распустились и притягивают ароматом опыляющих насекомых, какие ягоды созрели на плодоносных кустарниках. Меня переполняла лёгкость, какую я не испытывала очень давно, с самого детства. Умиротворение пронизывала всю меня с макушки до пят. Я переродилась. Наконец стала той, кем мне суждено было стать.

Выходить из ламбины не хотелось, но там был Брэнот. Моему лорду требовалась моя помощь.

– Фотиния, твои глаза! Они искрятся зелёным! – Взвизгнула беззаботная Верея и закружилась в танце.

Захотелось плясать вместе с ней, но я шла дальше, к Брэноту.

– Теперь ты – часть природы, – улыбнулась Цветана.

Я улыбнулась в ответ. Мы вернулись к паланкину. Подошла к моему лорду, он смотрел на меня заворожено, должно быть глаза у меня и впрямь светились. Опустилась на колени, так чтобы оказаться на одинаковом с ним уровне и постаралась передать недавно полученную магическую энергию, но ничего не получалось. Может сплетение поможет? Я вопросительно повернула голову на Цветану.

– Ты только переродилась. Силы приходят не сразу. Твоим рыцарем займёмся мы.

– Спасибо, – проговорила я с трудом узнавая собственный голос. Он стал каким-то другим, более звонким что ли. – Спасибо за всё.

– Природа приняла тебя. Теперь ты – одна из нас.

– Идёмте пить чай! – Верея подскочила и взяла меня за руку. – Сейчас ты увидишь наш дом, Фоиния! Верея всё покажет! Он точно тебе понравится. Там растут чудесные васильки, душистые фиалки и нежные ромашки! Ты когда-нибудь гадала на ромашке, Фотиния? Никогда этого не делай, зачем открывать столь изумительные лепестки!

– Наперёд поможем околдованному мужчине, – обратилась Цветана к Верее, имея в виду Брэнота.

Они обступили лорда Макотского, образовав вместе с ним треугольник. Могу поклясться что видела как неестественно сверкнули глаза природниц и вокруг Брэнота ненадолго возникло зеленоватое свечение. Новая магия. Более сложная чем очернённое ведомство. Сколько понадобится времени, чтобы освоить её?

– Фоти… – еле слышно произнёс мой рыцарь.

Я встрепенулась и бросилась к нему. Первое что он попытался сказать когда смог говорить это моё имя. Я тепло улыбнулась и взяла его за руки, с радостью ощутив, что он пусть и слабенько но сжал мои ладони.

– Да, любимый, я здесь, теперь всё будет хорошо, ты скоро поправишься, и мы сможем вернуться, – затараторила я едва поспевая за собственными мыслями.

– Фоти… – снова попытался произнести мой бедный Брэнот.

Эх, до чего у меня длинное имя.

– Зови меня Фотя, – не веря что сама говорю это, предложила я.

И тут же пожалела.

– Фотя! Какое чудесное имя! Фотя! – заверещала Верея и активно припустилась растанцовывать вокруг меня.

В этот момент отчаянно хотелось её придушить.

– Слушай, Верея, а что умеют природницы? Ну кроме лечения? – постаралась я её отвлечь новой мыслью.

– Природницы могут много-много, Фотя! Как хорошо, Фотя, что ты теперь тоже природница! Фотя! Какое чудесное имя!

Зараза.

– Верея, зови меня Фотиния, – не выдержала я. – Фотя – это только для тех, кто собирается на мне женится. Вот видишь кольцо с изумрудом у меня на пальце, – я покрутила перед природницей перстнем и махнула на Брэнота, – это его. Он собирается на мне женится, поэтому для него я – Фотя. Но для тех кто не собирается на мне женится я – Фотиния. Понятно?

Девушка заметно поскучнела и мне захотелось её приободрить.

– Но я очень рада что стала одной из вас. В душе я всегда знала что ближе к природе чем другие люди. Эх жаль только, не смогу теперь избавляться от паразитов – ну там блох, комаров, клопов всяких.

– Так Фотиния может призвать пижмы цвет, – пожала плечами Верея и я торопливо подкрепила самой тёплой улыбкой её понятливость насчёт моего имени.

– Научишь как?

Ответить Верея не успела. До нас стал доходить нарастающий треск ломающихся веток. Кто-то к нам приближался и очень быстро. Я метнулась к моему рыцарю и сильно взволновалась, увидев обеспокоенность на всегда спокойном лице Цветаны. Она подняла руки и вокруг меня и Брэнота обвилась лоза дикого винограда. Я сидела на корточках, прижавшись к моему тоже взволнованному рыцарю и напрягаясь всматривалась в просветы укрывших нас виноградных листьев. Видно было плохо, но узнала Йохану и Пальмиру я сразу же. Две ведьмы прилетели (в буквальном смысле!) к обвитому плющом домику.

– Как же тут убого, – холодно проговорила долговязая Йохана и я ощутила исходящую от неё силу. Но теперь вместо волнующего чувства эта сила у меня ассоциировалась лишь с одним словом: «мерзость».

Цветана сделала ей шаг навстречу.

– Чем обязаны столь сомнительной чести, – проговорила природница не менее холодным тоном.

Они стали друг напротив друга. Две верховные. Две поджарые пожилые женщины, владеющие магией. Но на этом сходство заканчивалось. Йохана одетая в чёрное шёлковое блио, расшитое золотой нитью стояла как всегда прямо, расправив плечи, Цветана же, на которой было простенькое холщовое платье была чуть сгорблена и едва доставала ведьме до пояса. Первая смотрела высокомерно с нескрываемым пренебрежением, вторая – с гордым достоинством. И магия, витающая вокруг них, была совсем разной и это ощущалось всё больше, поскольку воздух сильнее и сильнее полнился ею. Слов между верховными больше сказано не было, они были и ни к чему, женщины демонстрировали друг другу силу, которую готовы были пустить в ход в любой момент.

Верея заметалась. Она не выносила ведьм, но и уйти, оставив нас и дом не могла. В результате девушка бегала по кругу причитая «гнусные ведьмы, гнусные ведьмы». Вспомнился Агрорх, он тоже постоянно повторял «гнусные ведьмы». Должно быть эти двое знались.

– Строишь из себя невинность, а сама украла чужого мужа! – Наступала на Верею Пальмира. – Мы узнали, кому обязаны излечением Велизара. Кто бы мог подумать, что это окажутся лесные замухрышки! Не смогла найти себе мужика, так на чужого позарилась?!

– Гнусные ведьмы, гнусные ведьмы, – металась несчастная Верея.

– Что за полугнилая лачуга, заросшая мхом? – Переключила Пальмира внимание на дом. – Небось и пауков там тьма тьмущая. Знаю хорошее средство от паутины, окажу вам услугу задаром… Лачуга лесная, что мхом поросла, вспыхни пламенем ярким и сгори вся дотла!

Из губ Цветаны вырвался вскрик. Короткий и тихий, но полный ужаса. Верея упала на землю и начала ловить ртом воздух словно выброшенная на берег рыба. Домик, обвитый плющом, на крыше которого цвела заячья капуста полыхал в огне.

Ведьмы ушли.

Я кое-как разодрала ветви виноградника и вышла из укрытия.

– Мне так жаль, – только и смогла сказать я.

– Где теперь будет жить Верея? Где теперь будет жить Цветана? – Причитала убитая горем Верея.

– В моём доме, – чётко произнёс Брэнот.

Все обернулись на него.

Цветана подошла ближе и кивнула. А потом села подле него и вокруг снова возникло зеленоватое свечение.

К концу дня Брэнот смог не только чётко говорить, но и подняться на ноги. Но он всё ещё был слаб и передвигался с трудом. Двигались мы к замку лорда Макотского через лес вереницей с небольшими остановками и приблизились к крепостным воротам только к заходу солнца.

Со смотровой башни недружелюбно выкрикнули «Кто идёт?».

– Не признали хозяина?! —Также недружелюбно крикнул Брэнот, но тут же зашёлся кашлем.

Прошло около пятнадцати минут, пока не начали спускать подъёмный мост. О том распорядился находящийся внутри замковых стен граф Колояр, дядюшка Брэнота. А когда мы вошли, то заметили и тётушку Пульхерию.

Оказалось, что дядя и тётя Брэнота вместе, в сопровождении челяди прибыли в замок лорда Макотского как только разнеслась весть о его странном недуге. Тётушка Пульхерия неоднократно повторяла, что только благодаря её заботам, дядюшка Колояр соизволил прибыть и всё ценное в имении не было растащено слугами или того хуже – угодья не прибрал к рукам «гнилой байстрюк», как она ласково величала Дарека. Цветану и Верею Пульхерия, равно как и её супруг, встретили с недоумением, но потом достопочтенная леди пришла к умозаключению, что будучи сломлен недугом Брэнот проникся симпатией к таким же убогим и проникся настолько, что притащил с собой этих двоих.

Я сидела в своей светлице возле стрельчатого окна за столом и уже второй час гипнотизировала розу в горшке. По правде сказать комнатные горшки с цветами в замке были новшеством и моя идея использовать их вместо ваз воспринимались слугами со снисходительным скептицизмом, всеми кроме Веселины, разумеется, ей-то моя идея показалась фантастически прекрасной. Когда они встретились с Вереей, то с первой секунды прониклись симпатией и сейчас за окном, в которое я время от времени поглядывала, пританцовывали возле пруда. Эх жаль будет если заколка перестанет действовать, юная природница лишиться близкой по духу подруги.

Я отвернулась от окна и вновь уставилась на розу, упорно не желающую раскрывать бутон.

– Откройся, откройся, откройся, откройся, – как мантру повторяла я.

А действительно ли я природница? Может я кто-то вроде природницы, но без магической силы? Последняя мысль принесла с собой неприятное послевкусие.

– Сила природы приходит не сразу, она прорастает как семя дуба: сначала появляется маленький и хрупкий росток, но постепенно он превращается в могучее развесистое дерево, – произнесла Цветана, появление которой я не заметила, пока природница не заговорила.

Верховная с улыбкой подошла ко мне и бутон розы тут же распустился.

– Дуб растёт долго, – вздохнула я.

– Быстро только кошки плодятся, – усмехнулась Цветана.

О, она ещё и поиздеваться не прочь.

– А ведь тот мир в котором ты выросла и наш мир когда-то были одним целым, – задумчиво проговорила Цветана. – Пятьсот тридцать два года назад между ведьмами и нашим кланом случилось эпохальное противостояние. Чтобы защитить всё живущее наша жрица Руфина создала зеркальный щит и когда ведьмы всей своей нечистой силой обрушились на нас, их чары отразились от щита, но поразили земную твердь и мир раскололся.

Я вспомнила повествование Йоханы о Великом расколе. Версии ковена и природниц кардинально расходились в одном: каждая из сторон ответственность за раскол мира перекладывала на другую.

Стычки между ведьмами и природницами имеют долгие корни. А ещё и рыцарский Орден чести, который преследует как одних, так и вторых. Вернее, преследовал. Сейчас природницы под защитой Брэнота. Но есть и другие рыцари, гораздо менее скованные моралью.

Цветана вышла из комнаты также незаметно как и пришла. Но вместо неё в светлицу буквально ворвалась Пульхерия, но подойдя ко мне поближе как-то неуверенно затормозила. Я повернулась и скрестив пальцы под подбородком терпеливо ждала пока достопочтенная леди на что-то решится. Наконец та решилась

– Ты – ведьма? – В лоб спросила как всегда прямолинейная Пульхерия и повела своим вздёрнутым носиком будто пыталась определить это по запаху.

– Больше нет.

– Жаль, – протянула Пульхерия.

И её «жаль» так меня огорошило, что я даже не спросила почему, собственно жаль.

В дверь вошёл Брэнот. Выглядеть он стал гораздо лучше, но всё ещё был слаб и передвигался с трудом.

– Племянник, тебе надобно больше двигаться и бывать на воздухе, а ещё полезно кровопускание, – заботливо проворковала Пульхерия.

– Боюсь последнее, тётушка, постараются применить ко мне очень скоро, – недобро улыбнулся лорд Макотский.

Я тоже вздохнула. У моего рыцаря много врагов. И в самом обозримом будущем они дадут о себе знать. Впрочем, у меня тоже.

– Господин, достопочтенные леди, – ворвался к нам стражник с башни, – у замка двое рыцарей с оруженосцами и челядью. Назвались сэром Радигостом и сэром Велизаром, что прикажете?

И посмотрел он почему-то на меня. Когда мы только приехали я взяла на себя некоторые обязанности по управлению имением и раздавала распоряжения.

– Откройте ворота, – произнесла я в один голос с Брэнотом.

И тут же густо покраснела. Не мне решать такие вопросы когда рядом хозяин замка. Рыцарь посмотрел на меня немного удивлённо и по-доброму так усмехнулся, что, мол, уже обжилась в роли хозяйки?

Лорд Макотский, его дядюшка с тётушкой и я принимали гостей в большой зале. Первым вошёл лорд Катуньский его ноздри раздувались от гнева, за ним – более сдержанный долговязый Радигост.

После быстрого приветствия и должных знаков почтения, Велизар задыхаясь от гнева изложил суть прибытия:

– Ведьмы заняли мой замок. Весь их грёбаный ковен перебрался в стены моего родного имения. Теперь мне нужно штурмовать от этих исчадий ада собственный дом, превращённый в Бог весть что.

– Ну что вы сэр Велизар, у вас очень красивый замок, – заверила я, но видя как брови рыцаря сомкнулась на переносице, а лицо начало багроветь, быстро добавила. – Был, наверно, до Пальмиры.

– Но хуже того, с ними заключили договор рыцари нашего Ордена, ордена чести, – помрачнев добавил Радигост. – Горан и Ерослан.

– Сэр Ерослан?! – Не сдержала я удивление.

Брэнот бросил меня укоризненно-раздражённый взгляд, но я не обратила на это внимания, поскольку пребывала в собственных мыслях. Кто-кто, но Ерослан… Он казался таким независимым, понимающем и в некоторой степени ко мне расположенным…

– Сэр Ерослан может сколь угодно хорохорится и состязаться с другими в остроумии, но он и чихнуть не посмеет без позволения герцога Базилонского, а тот вместе с графом изКляри и несколькими мелкими землевладельцами выступают против короля, а, следовательно, против нас. – Пояснил Велизар.

– Герцогская подстилка, – вставила Пульхерия в отношении Ерослана, стянув на себя немного удивлённые, но одобрительные взгляды.

– А вот Доброжир меня приятно удивил, – произнёс Радигост. – К нам он не примкнёт, но и к ним тоже. Несмотря что так дорожит своей маленькой драгоценной винодельной.

– Подумать, рыцари Ордена чести, защитники правых и охотники на ведьм снюхались с грёбанным ковеном! Сэр Мокшан там в гробу переворачивается! – Ударил кулаком по столу Велизар.

Интересно жалеет ли он, что выступив моим защитником сам убил сэра Мокшана?

– Нам надо разместить славных рыцарей, – своим тихим голосом произнёс Колояр.

– Ты прав, дядюшка, – кивнул Брэнот. – Ждан, приведи Веселину!

Ждан который караулил возле двери тут же отправился на поиски экономки.

– Надеюсь вы воспользуетесь моим гостеприимством и останетесь в моём доме настолько насколько сочтёте нужным, – обратился к рыцарям лорд Макотский.

Те поблагодарили Брэнота и обменявшись с ним клятвенными заверениями в дружбе и верности, согласились.

Наконец в залу вошла Веселина и так она светилась радостью, никак не вписывающуюся в общее настроение, что я едва сдержала смешок.

– Это моя экономка, – представил её Брэнот. – Пусть рыцарей накормят и разместят со всеми удобствами. Ещё разместите оруженосцев и челядь.

Веселина сделала изящный реверанс, но вместо того, чтобы выполнять приказание лорда двинулась к Велизару. Должно быть заколка Пальмиры как-то среагировала на появление супруга ведьмы.

– О, какие у вас чудные усы, – нараспев проворковала Веселина, потянувшись к лицу лорду Катуньскому, – вы вообще знатный мужчина и очень чудно выглядите, но вам явно не хватает розового. В розовом колпачке да с такими усами вы были бы неотразимы!

– Что за ненормальная! – Вскричал Велизар, отпихивая лучезарно улыбающуюся Веселину.

Радигост и Колояр округлили глаза и приоткрыли рот. Даже Пульхерия притихла. Брэнот же покрылся пятнами и оттащил от лорда Катуньского светящуюся счастьем женщину.