Текст книги "Ненавистный рыцарь на белом коне (СИ)"

Автор книги: Елена Станис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Чудесный дар цветка

Познает только тот

Кого душа чиста,

Кого природа ждёт.

Странная девушка, чьё когда-то прелестное мятно-зелёное платье с вышитой веточкой жимолости было запачкано грязью, сидела на полу грязной камеры за решёткой с неровными железными прутьями и пела, не отводя взгляда от маленького окошечка в самом верху, выходящего во двор на уровне «башмаков». Всё что можно было рассмотреть в этом окошечке это густо растущую осоку, но девушка не отвела взгляда, даже когда услышала наши со стражем шаги.

Невдалеке за столом сидели ещё двое стражников. Перед ними лежали игральные кости и стояли две деревянные кружки (не понимала как можно вообще что-то пить или есть в этой мерзкой воняющей яме!). При виде нас они лениво поднялись.

Роль спичера взял на себя сопровождающий меня престарелый страж в броне.

– Это – невеста хозяина. Просила привести к этой.

Глаза охранников уставились на меня.

– Лорд Макотский, мой жених, позволил мне говорить с этой девушкой, – доложила я и добавила, видя, как замялись охранники. – Можете сами спросить господина, если нет доверия моему слову.

– Хорошо, леди, говорите, сколько душеньке угодно, – наконец дал «добро» тот, что постарше.

– Спасибо, поблагодарила я всех троих и направилась к решётке.

– Мне ждать вас? – Уточнил сопровождающий.

– Нет, я найду дорогу, – отпустила я его, а потом обратилась к незамечающей ничего вокруг и продолжающей петь девице. – Здравствуй, я бы хотела поговорить.

Лесная девушка продолжала петь и даже не повернулась ко мне. Похоже задача будет сложнее, чем предполагалось.

– Зря теряете время, леди, – обратился ко мне второй, более молодой страж. – Она будто глухая только знай поёт себе.

Но так просто сдаваться я не собиралась.

– Меня зовут Фотиния, а тебя?

Ответ не последовал, только очередной куплет странной, как и сама девушка, песенки:

– Чудесен лепесток кувшинки золотой

Что в миг перенесёт к желанью!

Но взор его не увидит людской

Несмотря на любые старанья!

– Что ещё за кувшинки? Волшебные? – попыталась я говорить «на языке больного» и пленница среагировала.

– Дивные! Дивные! – Залепетала странная девушка, наконец, обернувшись ко мне лицом и к моему облегчению перейдя на прозу. – Стоит положить в рот этот дивный цветок, как он сразу перенесёт тебя к тому, кто или что тебе милее всего на свете! К заботливой матери, к милому ребёнку, к желанному возлюбленному, к родному дому или любимому дереву. У тебя есть любимое дерево? У Верее есть. Это плакучая Ива что колышет ветвями на берегу лазурного озера.

Он избытка информации, скорее похожей на белиберду, чем на что-то связанное, я ненадолго растерялась, но нельзя было упускать момент и дать ей снова запеть.

– А я все деревья люблю, – выпалила я. – И цветы и траву.

Попала в цель. Девушка мной заинтересовалась и даже просунула руку. Немного поколебавшись пожала тоненькую холодную ладошку.

– Тебе холодно? Попрошу Брэ… лорда дать тебе одежду. И еду. Вообще я здесь, чтобы помочь. Мне разрешили выступить в суде в твою защиту. Расскажи что ты делала в лесу.

– Верея живёт в лесу, – звонкий голос девушки напоминал журчащий ручеёк.

– Кто такая Верея? – не поняла я.

– Фотиния сейчас говорит с Вереей, – мелодично почти пропела лесная дева.

– А, так тебя зовут Верея. Приятно познакомиться, хоть и в таких обстоятельствах. Верея, ответь, пожалуйста, это очень важно: что ты делала в лесу когда тебя схватили рыцари?

Верея сморщилась как отчего-то кислого и принялась мерить шагами свою темницу.

– Верея готовила снадобье для Цветаны. Цветана сказала, Верея – готовила. Он схватил меня. Больно, так больно!

Бедная девочка была не совсем адекватной.

– Верея не хочет тут быть! Здесь плохо, нет природы, гнусно пахнет. Верея хочет домой, к Иве, к Цветане! Ах, кабы была кувшинка у бедной Верее, унесла бы её к тому, что на свете всего ей милее! – Всхлипнула девушка.

Было жалко смотреть на неё, но надо было допытать.

– Верея, что за снадобье? Что ты положила туда? Почему оно дымилось синим?

– Выбери себе дерево, что по душе, Фотиния. Так много добрых деревьев вокруг. Особо в лесу.

Я вздохнула.

– Она ведьма, вот и юлит, – вставил своё слово младший охранник.

– Верея не ведьма! – Вдруг закричала лесная дева. – Ведьмы очень-очень дурные. Они очерняют свои тело и душу! Чёрные тела, чёрные души! Чёрные тела, чёрные души!

– Верея, мне нужно знать из чего ты варила снадобье. Почему дым был синим? – Постаралась я достучаться до лесной девы, но бестолку.

– Верея не ведьма, Верея не ведьма, Верея не ведьма, – тараторила насмерть перепуганная девушка.

– Лучше бы она пела, – в один голос вздохнули охранники.

Брэнот распорядился о том, чтобы выдать пленнице тёплые тряпки после моей просьбы. Но ответить на его вопросы о том, что она делала в лесу и почему из её котелка валил синий дым я не смогла. Потому что не знала.

– Милая, о чём грустишь? Печаль беде не помощник, поделись со мной, авось что подскажу, – услышала я над собой голос Изеллы.

Стряпуха часто заглядывала ко мне в комнату и меня её общество очень радовало.

Я приподнялась на кровати и вздохнув рассказала о своей роли защитника, с которой я, по-видимому справляюсь весьма скверно. Изелла, пристроившись рядом погладила меня по голове. Ах, как же она напоминает мне тётю Марину!

– Они выстроили всё своё обвинение только на том, что она была одна в лесу, из её кастрюли шёл синий дым и на том, что она женщина, – подытожила я.

Изелла понимающе улыбнулась.

– Это мир мужчин, милая, и эти мужчины ни за что добровольно не поделятся властью. Ведьмы, колдовство – просто ширма. Доблестные сэры рыцари не упустят момента, чтобы показать слабому полу своё место. Сильный всегда подминает слабого в том или ином виде.

– А ты не боишься так говорить? – Забеспокоилась я. – Вдруг и на тебе попробуют отыграться? А особо заморачиваться по поводу доказательств не станут, просто обвинят в колдовстве за то, что так вкусно готовишь.

– Точно, милая, – снова погладила меня по голове Изелла. – Кабы решения в мире принимали женщины, он стал бы гораздо лучше: меньше крови, больше красоты и искусства.

Болтать с Изеллой было приятно, но мне надо было что-то придумать насчёт того как разговорить Верею или с тем как раздобыть доказательства. У меня ещё ничего не было кроме собственной уверенности в неповинности девушки, а время бежало неумолимо.

– Изелла, как можно получить синий дым? – Сформулировала я свой вопрос. – Эта девушка почти безумна. Я не смогла добиться от неё ничего членораздельного.

– Хм, дай подумаю. Пожалуй, есть такое растение, вернее гриб. Гриб трутовик.

Я встрепенулась.

– Что за гриб трутовик? Где он растёт? Как получить синий дым? Для чего его используют?

Изелла помолчала, театрально выдерживая паузу и наслаждаясь собственной ролью благодетельницы.

– Он растёт на деревьях. Синий дым получится если его поджечь. Найти его можно в лесу, здесь неподалёку. А пользуют его для разного – отогнать насекомых, схорониться от холеры.

– Изелла – ты сокровище! – Обрадовалась я.

Стоян, оруженосец Брэнота, долго мялся прежде чем согласится сопроводить меня в то место, где поймали лесную деву. Мы шли около двух часов и возвращались столько же, а ещё я провела около часа внимательно осматривая всё кругом. В итоге я пропустила вечернюю трапезу, но Изелла не позволила мне уснуть на голодный желудок. И как я могла обходиться без неё раньше?

Проснулась я рано, можно сказать с петухами, но настроение было гораздо лучше вчерашнего, ибо у меня теперь был план защиты. Осталось только написать речь и оговорить некоторые мои намерения с Брэнотом.

Утро началось хорошо – Дарена привела ко мне Ганночку, которая подбежав, обняла за плечи.

– Ганна, не тронь госпожу, сколько раз я тебе твердила поклонись и поблагодари, – осадила дочь строгая мать.

– Полно, Дарена! На Ганночку эти правила не распространяются, – запротестовала я, девочка мне действительно очень нравилась.

– Этот противный дядька жутко сварливый. Не хочу с ним общаться, пущай матушка получает мои монеты, – сморщила носик девочка.

Дарек. Кому он вообще может нравится? И тут я вспомнила сцену его трогательного общения с какой-то девицей. Так что, видимо, кому-то всё-таки нравится.

– А вы расскажите ещё сказку про злого рыцаря и русалку? – Ганночка явно стала посмелее со мной и более бойкой с последней нашей встречи.

– Ох, теперь русалка выходит замуж за злого рыцаря, – я сделала драматическое выражение лица.

Ганна ахнула. А потом полились ещё вопросы, много вопросов о злом рыцаре и русалке, о её новой работе, о вредном дядьке. В результате Дарена насилу увела дочку показывать сад и объяснять обязанности. А мне не дала сосредоточится на моей завтрашней миссии защитника следующая посетительница.

– Уже проснулась, милая? – Изелла прошмыгнула в дверь.

В руках у стряпухи был свёрток. Платье!

– Сшила для тебя, – пояснила женщина.

Я никогда особенно не интересовалась шмотками, но платье оказалось изумительным! Шёлковый шенс с узкими рукавами до запястий и чудное тёмно-фиолетовое блио со шнуровкой спереди.

– Оно чудесно, – от души похвалила я.

– Примерь, милая, а мне пора готовить кушанья.

Изелла ушла, оставив меня с единственным в моём гардеробе платьем по фигуре. Дарену, чтоб та помогла мне с нарядом звать не стала. Всю свою жизнь я справлялась с задачей одевания и раздевания самостоятельно. А поскольку шнуровка была спереди, то сложностей и вовсе недолжно возникнуть. Прелестное блио, стянув торс и грудь, на уровне бёдер расширялось и ниспадало красивыми складками. Надо было посмотреться. Достала пудреницу и, на всякий случай, взглянув на плотно запертую дверь, открыла. Ах, как давно я не смотрела в зеркало! Как вообще можно обходится без зеркал? Вытянув руку, я осмотрела себя. Фиолетовый цвет и квадратный вырез мне всегда шли. А что это у меня на голове? Непорядок! Я настолько погрузилась в рассматривание самой себя, что не проморгала открывшуюся в комнату дверь и зашедшего Брэнота. Вот совсем некстати его нелёгкая нарисовала. Нет, постучаться – вдруг я не одета. Раньше ведь стучался, а теперь решил просто подкрадываться и подглядывать?

Рыцарь стоял позади меня. Увидела сначала в отражении его полный ужаса взгляд, а потом, повернув голову – вживую его самого.

– Что за порождение зла у вас в руке? – Обомлел лорд.

– Кредитные карты – порождения зла, а это – важный дамский аксессуар – зеркальце. Разве у вас нет зеркал?

– Дайте мне, – потребовал рыцарь.

Я не хотя протянула пудреницу. Вот было у меня зеркальце и пффф…

– Выбросите или разрубите мечом? – Со вздохом поинтересовалась я. Ответа не последовало. – Могли бы и постучаться, минут семь назад я была без одежды.

– Я стучался, никто не ответил, я забеспокоился, – залился краской мой грозный лорд. – Красивое платье.

– Это сшила Изелла, – я начала ощущать неловкость от его пристального взгляда в моё декольте.

– Значит матушкины платья вам не по вкусу, – заключил рыцарь и не дав мне оправдаться продолжил. – Действительно, оно на вас сидит лучше. Я хотел сказать, что скоро приедут два рыцаря из Ордена чести. Прошу встретить их вместе со мной. Так у нас принято.

Действительно спустя два часа спустили подвесной мост, встречая четырёх всадников.

– Прибыли сэр Доброжир и Сэр Ерослан, – доложила Дарена. – Я вас сопровожу.

– Расскажи о них немного, – попросила я, спускаясь по винтовой лестнице.

– Оба – рыцари Ордена чести. Сэр Доброжир держит винодельню и поставляет красное вино самой королевской семье. Но на турнирах, говорят, никогда не выигрывал, а злые языке поговаривают, что сам добрый сэр пристрастился к дурманящему напитку. Сэр Ерослан – любимый племянник герцога Базилонского. Он молод, горяч и снискал славу господина-весельчака. Будучи соседом сэра Доброжира часто у того гостит к удовольствию жены сэра Доброжира. Милостивый господин.

Мы спустились, сделали книксен перед ожидающим внизу Брэнотом.

– Идёмте, – лорд протянул мне руку.

Четверо всадников подъехали ко входу в жилой корпус замка. Двое, на которых были дорогие облачения, спешились и направились к нам, а их оруженосцы остались на месте, отдавая конюхам распоряжения насчёт лошадей.

Первым к нам подошёл кругловатый лысеющий мужчина невысокого роста с длинными усами и маленькой бородкой. Красноватый нос, форму которого у нас называют «картошка» указывали на пристрастие мужчины к увеселительным напиткам.

– Сэр Доброжир изСторнула, сын Белогора изСторнула, барон Сторнулский, защитник правых и бич всех ведьм, – представил Брэнот. – моя невеста, дама Фотиния, на помолвку с которой я вас сердечно приглашаю.

Сэр Доброжир Сторнулский слегка поклонился и чмокнул тыльную сторону моей руки, утопая взглядом в декольте подаренного Изеллой платья.

«Надо было прикрыться шалью», – посетила меня запоздалая мысль.

Вторым рыцарем оказался молодой человек, лет двадцати – двадцати пяти со светло-русыми чуть вьющимися волосами, обладатель очаровательного, на мой взгляд, носика с вздёрнутым к верху кончиком. Он улыбнулся и опередив Брэнота и представился самостоятельно, перед тем поцеловав мне руку.

– Сэр Ерослан, сын доблестного Руслава, граф славной Сиены, к вашим услугам прелестная Фотиния. Сэр Брэнот, надеюсь вы хорошо схоронили свой запас вина, а то наш сэр Доброжир – мостак дегустации, вот дорвётся до вашего погреба и примется сравнивать ваш напиток со своим до самого дня Вознесения.

– Попридержи язык, – буркнул сэр Доброжир.

Брэнот поспешил вмешаться.

– Добрые друзья, прошу продолжить препирательства за чаркой этого самого вина, которую я припрятал.

О, мой Брэнот умеет шутить!

Мы, как хозяева шли первыми, но я хоть и не видела, но ощущала на себе две любопытные пары глаз.

Стол был накрыт искусными сотворёнными Изеллой яствами. Я, как и всегда, села по левую руку от Брэнота, по его правую руку уселся Доброжир, а Ерослан – рядом со мной.

– Прелестная Фотиния, если передумаете связывать судьбу с сэром Брэнотом, настоятельно рекомендую рассмотреть мою скромную особу, – проговорил сэр Ерослан из Сиены, а потом принялся описывать собственные достоинства, некоторые из которых казались весьма сомнительными.

Брэнот обсуждая с Доброжиром военный поход пятилетней давности то и дело бросал на нас с Еросланом негодующие взгляды, которые я, равно как и мой собеседник, делали вид, что не замечаем.

– После всего что у нас будет, вы просто обязаны мне второй танец на помолвке, ну и на свадьбе коли до неё дойдёт, – проговорил сэр-наглец.

– Танец? – Не поняла я.

Какой ещё танец?

– Столбишь танец с невестой сэра Брэнота? – Хрипловатым голосом присоединился к нашей беседе Доброжир, – меня, добрая госпожа, учитывайте третьим. И там, и сям, хо-хо.

Танец. Да какой ещё танец? Наверняка какой-нибудь замысловатый, о которым я впервые слышу. Не румбу же здесь танцуют.

После обеда я решила второй раз попробовать достучаться до Вереи. Вдруг она опровергнет мою версию, которую я планировала представить на суде и тогда пиши пропало.

Спустилась вниз в подземелье, туда, где держали Верею. Зловонный запах с удвоенной силой ударил в ноздри и, вновь поборов тошноту, я прошла к клетке.

– Теперь взялась молчать, ни словечка не проронила, будто ей язык уже отрезали, – дорожил старший стражник.

– Верно поняла, что песенка спета и своё она отведьмачила, – усмехнулся младший.

Я окинула их испепеляющим взглядом и прошла к Верее. Девушка лежала на полу, свернувшись комком.

– Верея, – позвала я, но лесная дева не шелохнулась, – завра тебя будут судить, но я сделаю всё что смогу, чтобы оправдать тебя. Скажи же что-нибудь, не молчи.

Постояла перед решёткой минут десять, снова окликнула странную девушку, но та будто не слышала и даже головы не повернула.

Я уже повернулась, чтобы уйти, но Верея вдруг пропищала осипшим голоском:

– Будь осторожна. Ведьмы коварны.

А потом снова замолчала и не смотря на мои дальнейшие усилия больше не произнесла ни словечка.

Когда я поднялась по лестнице, передо мной возник сэр Ерослан.

– Дама Фотиния, где мы можем поговорить «без ушей»?

Я провела его в винный погреб – здесь всегда было пусто и только перед трапезой можно было застать Ждана.

Молодой рыцарь осмотрелся и присвистнул.

– Только не приводите сюда сэра Доброжира, а то потом не выставите. Доброжир без выпивки, что дятел без дуба и коли дорвётся – то слушать вам его пьяненькие песенки пока всё вино не выхлебает. А голос у него хоть и тихий, но уж очень противный.

Не сдержала смех. Ерослан улыбнулся и продолжил.

– Вы помните сэра Радигоста? Молчаливый такой с редеющими волосами на макушке и худой как полено. Он говорит, что присутствовал когда сэр Брэнот делал вам предложение руки и сердца.

Ощутила, как щёки вспыхнули краской. Я послала Брэнота при его оруженосце и сэре Радигосте. Блеск, теперь все в курсе.

– Да, я помню сыра Радигоста, – пролепетала я.

– И, если верить сэру Радигосту вы ответили отказом нашему дорогому сэру Брэноту и даже заявили, что скорее готовы связать свою судьбу с дохлой лошадью, чем с ним.

Я почувствовала, что в погребе становится душно и сделала шаг к выходу, но Ерослан поймал меня за руку. От тёплой горячей ладони сделалось ещё более не по себе.

– Вам не стоит меня бояться, Фотиния, – проговорил он. – Я могу помочь, стану вашим щитом, вашим защитником. Откройтесь мне.

Я нервно сглотнула. Где же ты был полтора недели назад, сэр Ерослан?

– Что вы хотите знать? – Спросила я, тяжело дыша от близости незнакомого рыцаря.

– Так что же случилось? Почему передумали? Разобрали всех дохлых лошадей в округе?

– Сэр Ерослан, – проговорила я, кожей ощущая нарастающую между нами химию.

– Откройтесь мне, я готов пойти против Брэнота если оно потребуется для вашей защиты. Если он принудил вас – скажите. Я укрою вас в своём замке, в Сиене. Вы будете в безопасности.

Ещё немного и я вознамерюсь броситься в объятия Ерослана и отдаться ему прямо на холодном полу винного погреба, а потому, надо быстрее ретироваться куда подальше.

– Граф Сиенский, я передумала по доброй воле.

Ерослан отпустил мою руку, и я тяжело дыша понеслась к себе в комнату.

Глава 17. Рыцари Ордена чести

Ближе к вечеру прибыло ещё шестеро всадников – трое рыцарей со своими слугами. Среди них был долговязый сэр Радигост, хищнолицый сэр Горан и сэр Мокшан. Последним оказался седоволосый рыцарь с умными глазами, своими изречениями больше напоминающий философа, чем вояку. Он был одним из тех, кто основал Орден чести.

Но Орден чести собрался не в полном составе. Как я узнала был ещё один рыцарь-участник – сэр Велизар, но он сильно захворал и уже полтора года как из дома практически не показывался.

Прибывшие рыцари ждали завтрашнего дня – суда над несчастной Вереей.

Спала мерзко, ворочалась и чесалась от укусов насекомых. Клопы этой ночью отработали по полной.

– Лесную девицу уже повели в господскую залу на суд. Рыцари собрались, – доложила Дарена.

Я сидела наготове в бесформенном зелёном платье матушки Брэнота с тщательно убранными под чепчик волосами.

– Надо обождать, Дарена. Пусть вначале выступят обвинители, последнее слово всегда более веское, а мне есть что сказать.

Служанка пожала плечами.

– А это что у вас в руках? Вы это понесёте в большую залу?

Я посмотрела на маленькую кастрюльку, в которой лежал трутовик.

– Да, это я подожгу. Дарена, приготовь, пожалуйста, спички.

Вздорная округлила глаза:

– Какие такие «спички»?

– Ну чем вы поджигаете дрова? Как огонь добываете? – Забеспокоилась я.

– Ясное дело, огнивом. Оно на кухне.

– Сбегай пожалуйста.

Дарена нехотя двинулась за дверь – лишний раз встречаться с Изеллой ей явно не хотелось.

Где же ты, Дарена Вздорная!? Я нервно маршировала по комнате взад-вперёд. Слишком долго не было служанки. Видно сцепилась с поварихой. Лучше б я сама пошла.

– Эта кухарка – просто несносная баба, возомнила себя хозяйкой замка, приживалка, посмела меня пытать зачем мне огниво, – вошла Дарена с недовольным бормотанием.

– Даренушка, быстрее поджигай!

Подлетела я к служанке подставляя посуду с грибом. Дарена, в недоумении от такого моего напора, ударила кресало о кремень, вызвав искру, которая попав на трутовик породила дым. Синеватый густой дым.

– Батюшки! – Перекрестилась служанка.

Я с самодовольной улыбкой двинулась в большой зал.

Стражники, которым был отдан приказ пропустить меня, без лишних вопросов расступились.

– … признай, что ты ведьма, спаси свою душу! – Послышалось из зала.

– Отвечай, что делала в лесу и пусть Господь не даст тебе соврать! – раздался грозный возглас сэра Мокшана.

Я вошла. Головы доблестных рыцарей обернулись ко мне. Верея, поддерживаемая с двух сторон стражниками, закрывала заплаканное лицо ладошками.

Я открыла крышку кастрюли и в залу повалил дым синеватого цвета, источая характерный запах. Среди рыцарей послышалось перешёптывание, они явно были обескуражены.

– Здравия славным рыцарям Ордена чести, бичам всех ведьм! – Пафосно произнесла я. – Сэр Горан, прошу ответить, такой ли дым вы видели?

Сэр Горан поднялся со скамьи, на его ястребином лице отразилась растерянность.

– Может быть, – поколебавшись ответил рыцарь.

– Сэр Брэнот, прошу ответить на тот же вопрос, – обратилась я к своему жениху.

Лорд Макотский тоже поднялся со скамьи.

– Дым похож на тот, который мы увидали с сэром Гораном, – подтвердил Брэнот.

Одухотворённая я продолжила:

– Прошу соизволения задать вопросу кастеляну замка, Дареку.

Я оговорила с Брэнотом, что собираюсь задать вопросы его брату-бастарду и его оруженосцу, а потому оба находились сейчас в зале.

Дарек встал и одарил меня пренебрежительно-уничижительным взглядом. Я подошла к нему почти вплотную. Оказавшиеся поблизости Доброжир и Радигост вытянули шеи, стараясь заглянуть в кастрюлю.

– Уважаемый кастелян, вы как человек сведущий в зельеварении, можете распознать травы и грибы. Ответьте: что это у меня тлеет, вызывая синий дым?

Кастелян наклонился к кастрюле и тут же определил:

– Трутовик.

– А скажите, мудрый Дарек, для чего применяют трутовик?

Кастелян поднял бровь, когда я назвала его мудрым и ответил:

– Его поджигают во время оспы и им окуривают пчелиные улья когда собирают мёд.

– А скажите нам, знающий Дарек, можно ли этим отогнать ос от гнезда?

– Да, – кивнул кастелян.

– Благодарю, – ещё больше воодушевилась я. – А теперь прошу соизволения задать вопрос сэру Стояну, доброму оруженосцу сэра Брэнота, который отвёл меня на место задержания этой девушки.

– Дозволяем, дама Фотиния, – ответил за всех сэр Мокшан.

Поднялся оруженосец. Поскольку близко подходить к нему мне было не нужно, я просто отошла на несколько шагов назад и остановилась перед скамьёй, где восседали рыцари чести. Стоян находился за скамьёй позади, вместе с Дареком.

– Сэр Стоян, прошу ответить, что за плодоносное дерево росло на месте, где обнаружили обвиняемую?

Стоян, поклонившись ответил:

– На древе дикой груши висело осиное гнездо, – ответил оруженосец.

– Скажите, сэр Стоян, много ли плодовых деревьев мы встретили в лесу?

– Дикая груша с осиным гнездом – единственное, – ответил честный оруженосец.

– Уважаемый кастелян, скажите, мог ли дым от тлеющего трутовика отогнать ос? – Повернулась я к Дареку.

Тот ответил положительно.

Поняв куда я клоню, сэр Горан воинственно заявил:

– Но у неё не было корзины для сбора груш. Куда бы она их собирала?!

– Сэр Горан, – произнесла я, – у девушки были заняты руки посудой с тлеющим трутовиком. Вы можете поклясться Господом Богом, что на земле не было корзины?

Раз все они тут религиозные, то побоятся сказать то, в чём не уверены. Даже злобный «ястреб».

– Нет, – сдался Горан.

– А вы, доблестный сэр Брэнот? – Спросила я, а сама затаила дыхания, поскольку уверенности у меня не было.

– Нет, – к моему облегчению ответил лорд Макотский.

– Кажется на земле что-то было, – вставил оруженосец, вспоминая то, чего, скорее всего, не было.

В душе я возликовала – план удался.

И тут поднялся сэр Мокшан.

– Но она сама ничего нам не сказала, отчего же девица не оправдывается?

– Мудрый сэр Мокшан, – произнесла я. – Она вас боится пуще грозы, вот и не может ни слова вымолвить, только плачет. Доблестные и справедливые рыцари, эта девушка была одна в лесу чтобы собрать груш для пропитания. Она не живёт в замке, ей не подают на стол, она бедна и вынуждена питаться чем Бог пошлёт. Та груша с осиным гнездом – единственное плодовое дерево, что мы встретили с сэром Стояном. Чтобы отогнать опасных насекомых, приютивших на дереве она зажгла трутовик, но синий дым обескуражил проезжавших мимо доблестных рыцарей и приняв за ведомство то, что было обыденным для простых людей делом, её бросили в темницу. Сидя в грязном зловонном подземелье бедная девушка почти утратила рассудок. Прошу, доблестные и справедливые рыцари, примите решение, положа руку на сердце, не загубите невинную душу.

Моя, я бы сказала, незамысловатая речь произвела на мужчин времён средневековья сильное впечатление.

Заговорил сэр Мокшан:

– Примите нашу благодарность, дама Фотиния, за то, что открыли нам глаза на некоторые вещи. А теперь, прошу удалится, мы с Орденом будем решать судьбу этой… девушки.

Я немного разочаровано поклонилась и вышла за дверь. Там и осталась дожидаться вердикта. Так я не нервничала даже на защите диплома. Кусала губы, грызла ногти. А вдруг упрямые глупцы погубят бедняжку. Решат подтвердить доводы испытанием водой, например. И в результате: «не всплыла, значит невинная была душа, помолимся за неё сэры душегубы». Хотела прислушаться, чтобы понять к чему рыцари склоняются, но стражники не дали подойти мне близко к двери. Прошло минут десять пока я не находила себе места. Наконец двери открылись. Первым вышел сэр Ерослан и направился ко мне.

– Прими наши «поздравляю», дама Фотиния, вы блестяще выступили и нас всех поразили. Лесную деву определили неповинной. Сейчас с ней беседует сэр Брэнот, предлагая остаться в замке, но судя по всему, ноги мы этой нимфы здесь больше не увидим.

Я издала вздох облегчения и, даже забыв поблагодарить сэра Ерослана, поспешила к Верее. Лесная дева сидела на лавке перед сэром Брэнотом с пухшим от слёз лицом. Рыцарь что-то вкрадчиво говорил ей. Заметив меня он повернул голову и произнёс:

– Я даровал две корзины припасов и моток ткани деве.

– Верее, деве Верее, – поправила я.

– Деве Верее, – повторил лорд Макотский. – Вы устыдили меня сегодня, дама Фотиния. Когда живёшь в замке забываешь, что многим приходится нелегко. Я предложил деве остаться здесь в качестве моей гостьи, но она напрочь отказывается. В общем-то я понимаю почему. В темнице ей пришлось несладко. Что ж оставлю вас.

Когда Брэнот отошёл, Верея подбежала ко мне и взяла за руки.

– Я чувствую присутствие двух ведьм здесь, в этом доме. И одна из них – мужчина.

– Что? – Не поняла я. Ожидала услышать совсем другое.

– Верея отплатит за добро, – добавила лесная дева перед тем, как выбежать вон из замка, впрочем, не забыв прихватить две дарованные ей корзинки.

Трапезничать предстояло со всей рыцарской братией. Я переоделась в платье Изеллы. И приняв похвалу Дарены за находчивость в помощи девушки, что было приятно (служанка, правду сказать, скупа на комплименты), направилась в обеденную залу. Рыцари за исключением Брэнота и Горана уже расселись перед столом с изысканными яствами. Изелла постаралась на славу.

Дарек сидел на лавку в отдалении от места хозяина. Что ж с появлением друзей по Ордену мне тоже придётся сесть поодаль. Я выбрала место где сидели Ерослан и Доброжир – самые приятные для меня рыцари после Брэнота. После Брэнота?!

Когда я подошла Ерослан и Доброжир отодвинулись друг от друга, освобождая мне место между ними. Чтобы перелезть лавку пришлось приподнять полы платья и тут как назло гомон резко замолк и все уставились на мои лодыжки. Я виновата улыбнулась и усевшись, придвинула ближе тарелку с двузубой вилкой.

– Отличная речь, – похвалил Доброжир. – Если меня прихватят за сбором груш и обвинят в ведомстве, могу я на вас рассчитывать?

– Несомненно, – кивнула я.

– И отличные ножки, – вставил Ерослан. – Я тоже могу на вас рассчитывать?

– Смотря в чём, – усмехнулась я.

Ерослан одарил меня нечитаемым взглядом. А потом оба воззрились мне за спину. Я тоже обернулась и увидела стоящего позади недовольного Брэнота.

– Вы забыли, где ваше место, дама Фотиния? – С нажимом спросил лорд Макотский.

– Славный Брэнот, тебе, верно, известно, что особо ценные приобретения одного из рыцарей принадлежат всему ордену. А дама Фотиния, её грудь и ножки – весьма ценное приобретение. – Не к делу влез граф Сиены.

– Сэр Ерослан, на нашу свадьбу прибудет достаточно молодых девиц, чтобы удовлетворить вашу страсть к женскому вниманию, – побагровел лорд Макотский.

– Ну тогда, быстрее бы свадьба, – развёл руками граф Сиенский.

– Извините, – обратилась я к Доброжиру и Ерослану и поднялась.

В зале снова воцарилась тишина и все уставились на меня, вероятно, в надежде снова увидеть лодыжки, в чём я их и не разочаровала. Брэнот за локоть повёл меня к стулу, стоящему рядом с хозяйским.

– Видите себя скромнее, – прошипел он мне, а потом распорядился, обращаясь к слугам. – Наливай чарки! – Ждан и Вторуша орудуя виночерпием принялись выполнять приказ. – Благородные рыцари Ордена чести, приветствую вас в моём доме! Да не затупится ваш клинок!

Вслед поднялся сэр Мокшан.

– Сердечно благодарим за гостеприимство, сэр Брэнот. Вы – цвет нашего рыцарства, радушный хозяин, честный и храбрый рыцарь. И повод собраться у нас светлый – ваша помолвка, а затем будем рады вновь собраться на венчание. Жаль только, что с нами нет сэра Велизара, которого поразил и приковал к кровати недуг. – Рыцарь немного помолчал, а потом поднял кубок вина. – Что ж поднимем чарки за сэра Брэнота, графа Макотского и его будущую жену, прелестную Фотинию, которая как мы выяснили к тому же добра и смышлёна!

Зал оглушил одобрительный гул. Я вначале хотела только пригубить напиток, но вино оказалось таким сладким и совсем не горьким – будто виноградный сок. И я осушила весь кубок. А потом начался пир. Рыцари обменивались одобрительными замечаниями по поводу яств и меня. Брэнот переговаривался с рыцарями, не забывая по ходу наполнять мою тарелку.

Из залы раздаются весёлые и не очень весёлые голоса рыцарей, сливаясь в шумный гомон.

– Надо бы тебе барда пригласить, – замечает Радигост.

– Приглашена сладкоголосая Альмира, – отзывается Ерослан.

– Одолжи стряпуху и мне на венчание, – просит Доброжир.

– И кто ж добровольно согласился на столь выгодный альянс, – едко усмехается Горан.

– Терпение – кольчуга сильного, – не к месту заявляет Мокшан.

– Заливаешь как хозяин лапшичной, – реагирует на какое—то высказывание Радигоста Ерослан.