Текст книги "Ненавистный рыцарь на белом коне (СИ)"

Автор книги: Елена Станис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

– Уматывай, Филис, пока лорду не доложила.

Но тот как будто не слышал. Более того, опёрся руками о сундук, на котором я сидела и нагнулся к самому моему уху.

– Я думаю о тебе каждый день и не могу перестать, неужели ты целовала меня только, чтобы сбежать, неужели ты ничего не чувствуешь ко мне? – Прошептал вконец обнаглевший конюх.

– Стража! – Позвала Дарена.

– Мне понравилось, – выдавила я также шёпотом.

В этот момент здоровенный закованный в броню страж за руки оттащил от меня и буквально выкинул за дверь счастливо улыбающегося конюха.

Ждан, Драгомира, Часлап и Гостомысл на поклон не явились. В итоге рассчитала я только троих: повариху с помощницей и садовника. За тем как последний убирается из сада со своими пожитками я наблюдала с особенным удовольствием. Всё, Гостомысл, прощай Гостомысл, пока тебе и твоим блохам!

Только вот теперь требовалось найти им замену.

– Зря вы выгнали обоих поварих именно сейчас, надо было обождать пока подыщем новую стряпуху. Скоро обед, а лорда надо чем-то кормить. – Резюмировала Дарена.

Я покосилась на лепёшки Голубы. Они дополнят нарезку из сыра, колбасок, в общем пищи, готовой к употреблению, того, что было на графской кухне.

– Дарена, нам надо срочно найти новую кухарку, но сначала пойдём на кухню, будем творить.

Вздорная, которая с моим новым статусом и её, кстати тоже – статусом личной служанки леди Макотской – заметно повеселела и выполняла поручения с особым воодушевлением.

Графская кухня. Я представляла забитые полки съестных деликатесов, ароматные подвешенные для сушки пряные травы, корзину всевозможных фруктов… Но никак не то, что я увидела. Дарена, судя по её оторопелому виду, тоже такого не ожидала.

На деревянном полу рассыпана, нет, скорее просто высыпана мука, гречиха, пшено и что-то ещё мелко-зернистое. Все полки были раскрыты настежь и абсолютно пусты. Никаких тебе подвешенных пряных трав или грибов, никаких корзинок с фруктами. Привет от Драгомиры.

Мы с Дареной замерли минуты на три. Я усиленно соображала что делать. Выход нашла Дарена Мудрая. Да, именно так я решила её величать. Вздорная ну никак не подходит этой честной и рассудительной женщине.

– У меня в котомке есть мёд, я использую его как лекарство, но и в качестве съестного он вполне хорош. Нарву в саду зелёных яблок, вырежу сердцевину и запеку. Подадим его милости вместе с лепёшками Голубы. А вы пока идите к кастеляну, доложите, что б жалованье поварихи попридержал за то, что припасы хозяйские прихватила. И скажите, что б вам монет дал на продукты.

Я кивнула и пошла к Дареку, неприятному высокомерному Дареку. Надеюсь, с нами за столом его не будет.

Я вошла в кабинет и не подумав поздорваться или сделать книксен. Вот ещё! Кем-кем, а лицемеркой никогда не была, да и тряпкой тоже. Кабинет кастеляна был небольшой и мрачный. Байстрюк сидел за столом и что-то записывал гусиным пером. Он прекрасно слышал как я зашла, но даже головы не приподнял. Плевала я на его учтивость, но если он проигнорирует мои распоряжения, властью делать которые меня наделил лорд, то пусть не сомневается, Брэнот узнает тут же.

– Драгомира забрала с собой все припасы и устроила беспорядок на кухне, выдай довольствие на новые запасы и новую повариху. Я уволила Толстую с её помощницей и садовника. Рассчитай их.

Я было уже собиралась развернуться, как байстрюк соизволил отозваться.

– Драгомира забрала расчёт утром. Послать за ней стражу с гончими?

Я замялась.

– Не надо. – выдавила я после паузы.

Несмотря на то что сделала повариха, я не алкала мести, просто была рада, что она ушла.

– Хорошо, – таким же бесцветным тоном, каким и был задан вопрос ответил кастелян и, желая побыстрее меня спровадить спросил: – Ещё что-нибудь?

Вот ведь надменный раздражающий тип.

– Вообще-то да. Мне стала известна некая нелицеприятная информация о вас из достоверных источников.

Безучастное лицо Дарека тут же приобрело настороженно-вопрошающий вид и весь он как-то встрепенулся. Теперь я напустила на себя бесстрастно-снисходительную мину, но сразу не ответила – понаслаждалась его душевными терзаниями. Вспомнился анекдот про волшебную фразу «я знаю о вас всё». Интересно, байстрюк, о чём ты думаешь? Раз так напрягся, значит есть тебе что скрывать. Пауза явно затянулась, и я выложила свой козырь:

– Вы наверно в курсе, что недавно под моей дверью нагадили. – Сделала паузу. Взгляд байстрюка из настороженного сделался удивлённым, а глаза начали округляться. – Вторуша признался, что видел как это делали вы!

Я гордо задрала голову и на последнем слове ткнула в кастеляна указательным пальцем. Дарек приподнялся и чуть было не споткнулся о ножки собственного стула.

– Его что бешенные блохи покусали!? – Вскричал он.

– Если такое произойдёт ещё раз, я буду знать на кого думать, – отчеканила я, взмахом головы смахнула с глаза выпавшую из чепца прядь и гордо двинулась вон из каморки кастеляна.

– Неслыханно, неслыханно, – донеслось до меня шипение Дарека.

То-то, пусть байстрюк знает кто перевёл на него стрелки.

Настало время накрывать стол к завтраку. Этим обычно занимался Ждан, вот ему и вручили неполные три лепёшки и десять запечённых в сахаре яблок. Должна отдать должное Дарене – потрудилась на славу, яблоки выглядели как на витрине кондитерской, в общем вызывали желание их пооткусывать. Я сменила одно бесформенное платье на другое, поправила чепчик и двинулась в залу. И как никогда торжественно-мрачными показались мне едва освещаемые каменные стены замка. Дополнил готический образ мерный гул моих шагов по каменным плитам. Я шла к тому, кто искалечил мне будущее, кого я ненавидела и за кого собиралась замуж. Будет ли он добр ко мне? Или… У него есть все возможности сделать мою жизнь невыносимой и никто не сможет помешать ему. Почувствовала себя беспомощной. Только его совесть и честь, над которыми я так насмехалась теперь были мне надеждой и опорой.

Я приблизилась к двери. Какой-то незнакомый мне страж провозгласил «Дама Фотиния» и открыл передо мной ворота. Вспомнила слова Брэнота: «Но только проследите, чтобы было прибрано и стол накрыт». Что ж, стол будет накрыть, а то, что, блюда могут прийтись не по вкусу – извольте.

Я набрала в лёгкие побольше воздуха и шагнула в залу. Как он теперь будет смотреть на меня, ту, которая помешала его планам насчёт изКляри? С пренебрежением? С досадой? С ненавистью? А может вообще станет избегать встречаться со мной взглядом? Посмотрела на лорда, при виде меня он поднялся со стула и к своему облегчению я не заметила в его пристальном взгляде ничего негативного. Рядом с рыцарем стоял второй стул. Раньше этого стула не было, Дарек сидел на лавке, как и я. К слову, кастелян, как и ожидалось отсутствовал. Ещё бы, после того как он узнал, что трапезничать не предвидится, наверняка, хомячит в одну харю в своей маленькой комнатушке, роняя крошки на учётные книги.

– Прошу, – произнёс Брэнот, обхватив руками спинку стула, стоящего слишком близко к его собственному.

Ноги почему-то сделались деревянными, но я подошла к предназначенному мне месту, однако перед тем как опустится не сдержалась и обернулась, дабы удостоверится, что стул в нужный момент не отодвинут в сторону и я не грохнусь на пол.

– Фотиния, – с укором прошептал мне на ухо Брэнот.

Я неловко улыбнулась. От рыцаря пахло душистой лавандой. Лавандой! Я бросила взгляд на его шею и заметила подвеску, очевидно, выполняющую роль сухих духов. Что ж, учитывая, мои замечания в нашу первую встречу, наверно, Брэнот решил улучшить моё о нём впечатление. Я улыбнулась своим мыслям и с ужасом поняла, что он мне очень симпатичен. Как так можно? Ненавидеть и испытывать симпатию одновременно?

В этот момент появился Ждан со своим буднично глупым выражением лица и с двумя подносами.

– Простите за скромную трапезу, – начала я, но повернув голову к Брэноту осеклась: он тоже повернулся ко мне и был так близко, слишком близко.

– Честно, после доклада Дарека, я не ожидал, что вы хоть что-то подадите к столу. Я впечатлён.

Брэнот улыбнулся, а я почувствовала, что краснею.

– Это не моя заслуга. Лепёшки напекла Голуба, а яблоки приготовила Дарена.

– Вы честны и скромны, Фотиния. Я рад, что вы станете моей супругой и матерью моих детей.

Ну, а вот это уже перебор. Ещё никто за мои многодцать свиданий не говорил мне о наших будущих детях. А мысль о совместных детях с Брэнотом приводила меня, мягко сказать, в замешательство. Чтобы не наговорить лишнего я взяла медовое яблоко и смачно в него вгрызлась.

В общем трапеза прошла напряжённо. Теперь мне сидеть рядом с Брэнотом за каждым приёмом пищи! Пищи… Через четыре часа – уже ранний ужин, а кроме того, что растёт в саду подать нечего. Вся надежда на Дарену, которая в данный момент занималась поиском новой поварихи. Чтобы отвлечься я взялась за блокнот и продолжила научные изыскания.

Это точно не прошлое. По крайней мере не прошлое, о котором я столько читала. Не Русь, не Европа и точно не Азия. Сейчас лето, но лето умеренно тёплое как у нас в средней полосе, а не в Лоо.

Здесь в ходу обращения лорд и леди или я их так воспринимаю. Язык тут чужой, я никак не могу его знать, но отчего-то знаю. Нет, это всё же не старая Англия. Другое. Параллельный мир? Но почему нет водоёмов на месте Чёрного моря из моего мира? Как связаны наши миры? Больше вопросов, чем ответов.

Не зная, что написать ещё я отложила ручку. Да где же Дарена! Я подошла к окну и возрадовалась. К воротам приближалась Дарена а с ней четыре женщины. И тут у меня заныл зуб.

Года три назад я научилась своего рода самовнушению, которое помогло мне выдержать зубную боль до стоматологического кабинета. А что теперь? Я слышала, что в Средние века зубами занимались брадобреи. Ну как занимались – выдергивали. От этой мысли зуб заныл ещё сильнее. Вот она романтика попаданки – вонь, блохи, и зубная боль. Слишком уж реальная это реальность.

– Дама Фотиния, я привела четверых кухарок, надо выбрать, – раздался голос Дарены.

– Ты умничка, Дарена, запускай ко мне по одной.

Я заняла привычную позу на сундуке и постаралась внушить себе, что у меня вовсе не болит зуб. Но всё же он болел.

Первой кандидаткой оказалась пожилая женщина с резкими чертами лица.

– Клавия, ваша милость, пятнадцать лет работала в таверне, – представилась она.

– Замечательно, а что вы умеете готовить? – Поёжилась я на сундуке и, не выдержав, через щеку помассировала ноющий зуб большим пальцем.

Клавия замялась.

– Блюда, какие блюда вы готовили? – Боль делала меня раздражительной.

– Я подавала еду, – сконфузилась кандидатка номер раз, – но я умею ощипывать курицу, разделывать рыбу, резать…

– Да-да, спасибо Клавия, Дарена, следующую!

Вторая кандидатка – девчушка лет семнадцати в коричневом замусоленном платье. Я посмотрела на неё снисходительно. Да кого напривела Дарена!

– Что ты умеешь? – Перешла я сразу к делу, не спросив даже имени претендентки.

Голос у девчушки оказался тоненьким, но приятным:

– Я могу пасти гусей, смотреть за козами, варить кисель из крапивы.

– Ясно, Дарена, следующую!

Кандидаткой номер три оказалась миловидная женщина средних лет. Ей было около сорока, но в густых чёрных волосах, видневшихся из-под чепчика не было ни единой седой проседи. И что-то в её внешности было такое близкое, знакомое. Да и смотрела женщина на меня так ласково, будто мы добрые приятельницы. Она похожа на тётю Марину, поняла я.

– Что вы умеете? – Перешла я к делу, а зуб разнылся ещё сильнее.

– Позвольте показать, ваша милость, – ответила женщина и шагнула ближе ко мне, сладко повеяло корицей.

– Зубы девы укрепитесь и отныне не болите, – прозвучала из её уст незамысловатая рифма.

– Что? – Я даже привстала.

Я её спрашиваю о кулинарном ремесле, а она рассказывает стишки про… Зубы… Зуб перестал ныть! Совсем! Совпадение? Разве могут быть такие совпадения?

– Как вы это сотворили? – поразилась я, радуясь, что более не испытываю этой пульсирующей боли.

Она наклонилась к самому моему уху и ответило шёпотом:

– Волшебство.

Я на секунду оторопела, не зная что ответить. Она что шутит так? Но почему зуб унялся? Может внушение? Может особый, исходящий от неё запах?

– А ещё я вкусно готовлю, – продолжила женщина и протянула мне закрученную спиралью булочку.

Вот откуда запах корицы! Я взяла булочку и надкусила. Слоёное тесто с творожной начинкой, объедение!

Оставшихся кандидаток я не рассматривала. Изелла, как звали мою спасительницу, отказалась от помощницы. Что ж, назначу ей жалованье побольше. А насчёт того, что она справится я не сомневалась. А вот Дарена моей уверенности не разделяла.

– Я не хотела её брать, сама увязалась, лучше бы вы и остальных женщин выслушали. А эта, Изелла, тёмная лошадка, и готовить она, скорее всего не умеет, пальцы у неё слишком нежные, горячем паром не жжённые, – причитала служанка.

Дарена ревновала. Неужели она думает, что я передумаю и назначу личной служанкой Изеллу? Не переживай, Дарена, моё расположение ты не потеряешь!

Вторая трапеза благодаря Изелле была восхитительной. Запечённое мясо с картофелем, мясные рулетики, начинённые капустным листом, сырные шарики в вяленых томатах. Как только Изелла успела! Брэнот даже лично поблагодарил новую повариху. И поблагодарил меня. Сидеть рядом с лордом стало менее неудобно. Привыкаю. После сладкого вина, больше напоминающего виноградный сок настроение у меня ещё и улучшилось.

– Подарите мне прогулку по саду, дама Фотиния, – произнёс Брэнот когда мы закончили сытный обед, вернее сказать – вторую трапезу.

– Да, хорошо… – растерянно пробормотала я.

Прогулка с Брэнотом? Как с женихом? Он что, собирается признаться мне в любви.

Как оказалось, в любви мне Брэнот признаваться не собирался.

Перед выходом Брэноту подали ярко-синий камзол, надев который поверх холщовой рубахи рыцарь больше напоминал сказочного принца, чем бича всех ведьм. Я невольно залюбовалась будущим супругом. Брэнот поймал мой взгляд и улыбнулся, вызвав во мне бурю смущения. Не хотелось, чтобы он понял мою внезапно прорвавшуюся наружу симпатию. Хотя почему внезапную? Она всегда была, просто её упорно не признавали.

– Боитесь замёрзнуть? – Как можно более безразличным тоном поинтересовалась я.

На улице, к слову сказать, было около двадцати градусов.

– Нет, но будет что накинуть на вас если похолодает.

Как изящно выкрутился, гадёныш! Но всё же прехорошенький. Интересно, могло ли у меня с ним что-то сложится в моём мире?

– Прошу, – рыцарь подставил руку.

Я замялась. Наши отношения ещё не переросли в такую стадию, чтобы… Брэнот, не дождавшись пока я возьму его под руку сам положил мою ладонь себе на предплечье.

– Привыкай к моим рукам, Фотиния.

Мне стало ещё более неловко, зато та моя часть, которая симпатизировала Брэноту возликовала. Я ощущала его мышцы под одеждой и чувствовала, что у меня подгибаются колени.

Мы остановились на возвышении, откуда был хорошо виден пруд с золотыми карпами. Всё же здесь очень красиво. Как и сам лорд. К такому можно привыкнуть.

– Всего троих слуг вы освободили от обязанностей. Если учесть, что они себе позволили в отношении вас… – Брэнот развернул меня к себе лицом, отчего ёкнуло сердце. – Отчего же вы оставили Филиса?

Опять Филис. И что это так поперёк горло стал младший конюх достопочтенному лорду? Сам бы увольнял раз ему так хочется.

– Я попросила уйти только тех, что не справлялись со своими обязанностями, например, то что готовили…

– А Филис, значит, справляется, – прокомментировал сэр рыцарь и прозвучало это как-то неоднозначно.

Я решила не поддаваться на провокации и сделала вид, что не поняла намёка. Но Брэнот так просто не оставил тему меня и Филиса:

– Младший конюх получил от вас расположение. Полагаю, при данных обстоятельства я имею право на такое же.

Расположение? О чём он? Про поцелуй что ли? Брэнот приподнял моё лицо за подбородок и наклонился. Колени снова начали подгибаться и я обхватила его за плечи. Он коснулся моих губ сперва слегка, потом более настойчиво, углубил поцелуй. Не могу сосчитать сколько поцелуев было в моей жизни, но ещё ни разу я не испытывала такого трепета как с этим рыцарем, притащившим меня против воли в свой мир. Меня окутал приятный мужской запах с нотками лаванды. Хотелось ещё, хотелось раствориться в этом новом захлестнувшем меня чувстве. Но Брэнот вдруг отстранился, а его лицо помрачнело. А меня пронял страх. Ему не понравилось со мной целоваться!

– Что-то не так? – Спросила я каким-то незнакомым голосом.

Он ответил не сразу, но всё же ответил:

– Вы слишком искусны. Сколько мужчин у вас было? Не отвечайте, не хочу знать.

Захотелось садануть Брэнота чем-то тяжёлым и побольнее. Испортить такой момент. Я уже почти сдалась, но он тут же напомнил, какой он гад. Я развернулась и собралась было уйти прочь, но рыцарь удержал меня за локоть.

– Погодите. Мне есть о чём сообщить вам, – проговорил он. – Сюда выехал брат моего отца с женой. Дядюшка Колояр с тётушкой Пульхерией. Постарайтесь не осрамиться перед ними.

Снова возникло дикое желание садануть Брэнота и чем-то особенно тяжеловесным.

Глава 16. Блестит голубой гладью пруд, где раз во много лет кувшинки дивные растут, что оградят от бед

Проснулась от пряного аромата свежей выпечки и перебранки служанок.

– … это не ваша забота приносить даме Фотинии еду, а моя. И вообще, дама теперь завтракает со своим будущим супругом, – донёсся раздражённый голос Дарены.

– Может предоставим выбор самой барышне, – раздался мелодичный голос Изеллы, – а вот и барышня проснулись. Доброго вам утречка, я принесла рогалики, которые вам пришлись по вкусу.

Я приподнялась на локте, соображая, как разрешить спор. Не хотелось обижать Дарену, но запах свежей выпечки был таким манящим, да и новую повариху обижать не хотелось.

– Вот, разбудили даму Фотинию, – Подбоченилась Дарена. – Говорю, уходите.

– Полно, Дарена, – решилась я всё же занять сторону кухарки, – ты, молодец, строго блюдёшь порядки, но выпечка сейчас действительно кстати. Сладкие рогалики с какао – именно то, что сейчас мне нужно.

Дарена фыркнула и вышла, захлопнув дверь сильнее, чем требовалось. Не, всё же Вздорной её прозвали не просто красного словца ради.

– Вы очень добры, лорду Макотскому несказанно повезло, – сладко мурлыкнула Изелла, устанавливая рядом со мной поднос с какао и рогаликами.

– Да уж… – отозвалась я, откусывая лакомство.

Вспомнились его лобызания с Миленой. Вот кого он действительно хотел бы видеть своей женой. Но попал в ловушку собственной чести. Болван!

Тем временем Изелла изучала мои три платья, одно бесформеннее другого.

– Неужто в графстве не нашлось чего-то менее безобразного, – сморщила она носик.

Я хихикнула и чуть было не подавилась. Так смело критиковать лорда-нанимателя! Почувствовала уважение к этой женщине.

– Я могу сшить для вас красивое платье. Что скажете, барышня?

Предложение конечно заманчивое, но Дарек на пошив для меня платье вряд ли расщедриться, да и графская казна была не такая уж... «графская».

– Нет, спасибо, не хочу вас обременять. Да и денег мне на новое платье вряд ли выделят, – вздохнула я.

Чего таиться? Сказала как есть. А вот повариха меня удивила и как-то про между прочем перешла на «ты».

– Ну что ты, милая, какие деньги. Мне в радость угодить своей благодетельнице.

Благодетельнице? Ну да, наняла я её. Может это и нормально, что Изелла хочет мне как-то отплатить.

– Прошу, разреши мне такую малость как платье.

– Ну хорошо, – улыбнулась я, допивая какао.

Изелла тоже улыбнулась, взяла мой гребень и принялась расчёсывать мне волосы. Даже Дарена такого не делала. Новая повариха – та ещё подлиза. Но мне было с ней так комфортно, как будто это была тётя Марина. Тётя Марина! Грустит ли она обо мне? Ищет ли меня?

– У тебя красивые густые волосы, милая. Прям как у меня. А чтобы проседи не появлялись, нужно меньше грустить и больше улыбаться.

В ответ я невольно улыбнулась и показалось, что на душе стало чуть легче.

Во время завтрака Брэнота не было, как и Дарека. Зато Изелла расстаралась на славу. Блинчики с черникой, запечённая рыба, грибы с гусиной печенью. И всё так красиво оформлено. Боюсь с новой поварихой я скоро так раздамся, что три бесформенных платья в моём сундуке станут мне в пору.

Как рассказала Дарена, лорд уезжал на охоту, правда на какую именно охоту я узнала только когда увидела «дичь». Я вышла прогуляться и застала возвращение Брэнота с ним был Стоян – его оруженосец и незнакомый мне черноволосый рыцарь, как и Брэнот, закованный в броню. Черноволосый повернул ко мне голову и поклонился, я сделала книксен. Подошёл Брэнот.

– С возвращением, лорд Макотский, – произнесла я и было присела в книксене, но граф изТьери удержал меня за локоть и поцеловал тыльную сторону ладони.

– Это сэр Горан, лорд Готинский, сын лорда Предрага Готинского, рыцарь Ордена Чести, защитник правых и бич всех ведьм. Дама Фотиния, моя будущая супруга. Наша помолвка назначена на следующий четверг.

Ещё один из мужского клуба рыцарей-охотников на ведьм.

Сэр Горан завладел моей рукой и также как и Брэнот облобызал, только чуть дольше задержал её у своих губ. Вроде бы черты лица этого лорда Готинского были вполне симпатичными, но вместе они смотрелись отталкивающе. И сам черноволосый отчего-то мне сразу не понравился. Эдакая нелюбовь с первого взгляда.

А потом я увидела её. Дичь. Веснушчатая девушка с рыжеватыми волосами, изящно перехваченными голубыми ленточками в зелёном запачканном грязью платье и закованная в кандалы. Девушка пела тоненьким мелодичным голосом странную песню:

– Блестит голубой гладью пруд,

Где раз во много лет

Кувшинки дивные растут,

Что оградят от бед.

Сорвёшь цветок да сунешь в рот,

А дальше – волшебство

Кувшинка мигом приведёт

К желанью сердца твоего.

Блестит голубой гладью пруд,

Где раз во много лет

Кувшинки дивные растут,

Что оградят от бед.

Чудесный дар цветка

Познает только тот

Кого душа чиста,

Кого природа ждёт.

– Кто это? Почему она закована? – Я переводила взгляд то на Брэнота, то на лорда Готинского, чьё лицо мне всё больше напоминало ястребиное.

Ответил именно «ястреб»:

– Это ведьма.

– Что? Да с чего вы решили?

Брэнот хотел было ответить, но черноволосый его опередил. Обращаясь ко мне, он растянул губы в улыбке, которая сделала его ещё более похожим на хищную птицу и начал объяснять медленно, будто поучая неразумного ребёнка:

– Во-первых, мы застали её за колдовством – она варила ведьмовское зелье, во-вторых, она уж дюже странная и всё время бормочет заклинания, я предлагал отрезать ей язык, но сэр Брэнот настоял на сострадательном отношении даже к такой твари, а в-третьих, она – женщина.

Я чуть было не подавилась от негодования.

– Вы это серьёзно? – уставилась я на надменного шовиниста с садистскими наклонностями, а тот расплылся в преомерзительной улыбочке.

– Женщины, как всем известно, слабы и телом, и духом, что делает их лёгкой добычей диавола. А потом используя свои чары они околдовывают мужчин, губя их души. Поэтому принадлежность к вашему полу уже является основанием для подозрений.

– Сэр Горан, вы забываетесь, – не выдержал Брэнот.

– Нижайше прошу простить меня, коли чем оскорбил, – всё также скалясь прошипел «ястреб» и снова, ухватив мою руку, облобызал её.

Тем временем стражники, ведя под конвоем пойманную «ведьму», скрылись с ней за воротами замка. Не желая и дальше оставаться в обществе рыцарей, особенно этого Горана, я присела и со словами «приятно было познакомиться» повернулась уходить.

– Знаете почему женщины приседают? – окликнул меня напоследок черноволосый рыцарь. – Тем самым они признают превосходство мужчины.

Когда я поднялась к себе в комнату меня одолевал гнев и страх. Страх не за себя, а за ту несчастную, которую повели в темницу, будут пытать, а потом, вероятно сожгут или утопят. Как там? Испытание водой, испытание огнём…

– Чем вы расстроены? – Подлетела ко мне Дарена. За последние дни после того как появилась Изелла она показывала свою «нужность» особенно часто и настойчиво.

– Тот рыцарь, рядом с лордом, неприятный тип. Но меня беспокоит не это, а то, что будет с той бедной девушкой, которую они притащили. И обращайся ко мне на «ты», мы ж вроде бы это уже обсудили.

Дарена в ответ пожали плечами.

– Если суд признает её ведьмой, то, вероятно сожгут, дабы спасти её душу.

– Дарена, никакая она не ведьма! Ты бы слышала доводы этого… сэра Горана. Видите ли, она – женщина, была одна в лесу и что-то там варила.

Служанка хмыкнула.

– А зачем варить что-то в лесу. Варят у себя в избе, а не в лесу.

Аргумент, но меня он не убедил.

– Я не знаю подробностей. Погоди, ты сказала «если суд признает». А судьи кто?

– Ясное дело, наш лорд. Раз её поймали на наших землях, то и судить нашему лорду.

Вот оно что.

– А как происходит процесс? Будут ли обвинитель, защитник, присяжные?

– Это ещё зачем? Решения нашего лорда вполне довольно. – Недоумённо воззрилась на меня Дарена.

Я закатила глаза, но комментировать не стала. Было ясно одно – странную девчонку убьют. Мне стало невыносимо её жаль. Совсем недавно я тоже была на грани отчаяния. Не прощу себе если хотя бы не попытаюсь помочь ей.

Выглянула в окно. Разводные ворота открылись, выпуская сэра Горана с его оруженосцем. Один на один с Брэнотом будет разговаривать легче. Пригладила платье, поправила чепчик и двинулась к двери.

– Зачем дама Фотиния? – Подбоченилась Дарена.

Без сомнения она хочет как лучше и желает мне добра, однако в данный момент просто мешает и стоит на пути. Но поскольку обижать я её не хотела, она итак до сих пор дуется из-за Изеллы, то решила смягчить нрав Вздорной, по крайней мере на время.

– Слушай, Дарена, я вот что подумала, – начала я, – садовника у нас теперь нет, а за садом-огородом приглядывать надо. Работа вроде не пыльная, так вот, дочка твоя не могла бы этим заняться? Или мала она ещё? Платить будут как и тому бывшему садовнику, в деньгах Дарек меня ограничивает…

Я не договорила Дарена со слезами благодарности полезла обниматься. Я похлопала её по спине. Дополнительный заработок никогда не будет лишним, к тому же будет чаще видится с дочкой, что тоже немаловажно.

Как я и ожидали ни нравоучительных речей, ни другого способа помешать мне в моих намерениях со стороны Дарены более не возникало.

У дверей в большую залу стражей не было, я заглянула внутрь – Брэнот стоявший у окна заведя руки за спину, обернулся на шум.

– Лорд Макотский, прошу уделить мне пару минут, – произнесла я, склонившись в реверансе.

Брэнот сделал ко мне пару шагов и кивнул.

– Говорите, дама Фотиния. Но прежде я хочу принести ещё раз извинения за сэра Горана, не все его убеждения я разделяю. И ещё, после нашей с вами помолвки можете не приседать когда приветствуете меня или удаляетесь.

Так, начало неплохое. Зелёно-голубые глаза рыцаря смотрели на меня так пристально будто просвечивали рентгеном, отчего делалось не по себе. Я набрала в лёгкие побольше воздуха и начала пламенную речь.

– Лорд Макотский, меня не может не беспокоить судьба этой девушки, которую, скорее всего, ожидает суровый приговор, и который, судя по изложенным «доказательствам» сэра Горана, будет несправедливым. В моей стране действует презумпция невиновности: обвиняемый считается невиновным пока не будет доказано обратное. А также каждый обвиняемый имеет право на защитника.

Я замолчала, продолжая ожидающе смотреть на Брэнота, пытаясь «прочесть» его намерения. О чём он думает? Лорд Макотский, как он сам отметил, не такой как мерзкий Горан, но ведьм ненавидит, судя по всему, не меньше и причины для этого у него есть. Сможет ли он мыслить здраво, решая судьбу странной лесной девчонки?

– Я знал, что это дело вас обеспокоит, – наконец прервал молчание мой жених. – То, что вы пытаетесь помочь незнакомому человеку в беде похвально. Ещё раз убеждаюсь, что сделал верный выбор, решив связать с вами свою жизнь. Что делает этот ваш защитник? Защищает мечом или словом?

Брэнот продолжал сверлить меня взглядом, наверное, тоже старается «прочесть». Я не отвела глаз, хотя мне это стоило немалых усилий, особенно после его похвалы, отозвавшейся жаром на моих щеках.

– Словом, – ответила я. – Он собирает улики, допрашивает свидетелей и приводит доводы в защиту подсудимого. Но если те доказательства, которые он нашёл указывают на вину подзащитного, то он не скрывает их от суда. Также поступает и обвинитель – обнародует доказательства даже если они оправдывают обвиняемого. Потому что главная цель и защитника, и обвинителя – докопаться до правды.

Брэнот слушал очень внимательно, а когда я закончила немного помолчал и кивнул, всё также не отводя от меня глаз.

– Добрая идея. Будьте защитницей этой, как вы говорите, обвиняемой. А я с Божьей помощью приму верное решение. Суд в пятницу. У вас два дня чтобы разобраться в ситуации. Разрешаю говорить с предположительно ведьмой, но в присутствии двух стражей. Также даю разрешение на поиск доказательств.

Я сначала немного оторопела, такова выверта я не ожидала. Теперь жизнь несчастной будет зависеть от моей расторопности и ораторского искусства. Ответственность. Всегда у меня с ней не ладилось. Но я была благодарна Брэноту за шанс.

– Спасибо, лорд Макотский, – я присела в реверансе ниже обычного.

Он хотел было что-то добавить, но передумал и просто отпустил меня кивком головы.

Что ж теперь в моих руках возможность спасти несчастную. Мне разрешили говорить с ней – прекрасно, этим сейчас и займусь.

Благодаря моему статусу будущей леди Макотской стражник мне не отказал в просьбе сопроводить к пленнице. Грузный мужчина предпенсионного возраста, закованный в броню, повёл меня вдаль по гулкому коридору и дальше вниз по винтовой лестнице. Мы спустились в подвальное помещение. Стало холодно и сыро, безжалостно смердело гнилью и мочой. Завтрак начал проситься наружу, и я не без труда подавила порыв. Мне подумалось, что Брэнот изначально мог со мной и не церемонится, а поместить в эту тошнотворную темницу. Горан, наверное, так бы и поступил. Или зарубил на месте, что более вероятно.

По мере приближения до меня стало доноситься уже знакомое пение.

Блестит голубой гладью пруд,

Где раз во много лет

Кувшинки дивные растут,

Что оградят от бед.

Сорвёшь цветок да сунешь в рот,

А дальше – волшебство

Кувшинка мигом приведёт

К желанью сердца твоего.

Блестит голубой гладью пруд,

Где раз во много лет

Кувшинки дивные растут,

Что оградят от бед.

Чудесен лепесток кувшинки золотой

Что в миг перенесёт к желанью!

Но взор его не увидит людской

Несмотря на любые старанья!

Блестит голубой гладью пруд,

Где раз во много лет

Кувшинки дивные растут,

Что оградят от бед.