Текст книги "Голубка в Вороньем логе (СИ)"
Автор книги: Елена Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
– Дьявол! – не сдержалась я. – Снова она...
Да кто же такая эта голубка? Почему так легко проникает в замок. Корбл сказал, что границы Вороньего лога тщательно охраняются. Сюда не пропускают никого без особой нужды. Следовательно, убийца сестры хорошо знаком хозяевам замка. А, возможно, и мне.
– Габи, ты тут?! Помоги мне переодеться!
Окрик Фреджи заставил всполошиться. Я наскоро затолкала вещи обратно в мешок, разорвала письмо на много мелких частей и ссыпала в карман. Вышла навстречу хозяйке и незаметно сожгла улики в камине. При этом сильно сомневалась, что в этом поступке остался смысл.
– Простите, не заметила, как вы вошли, – я принялась оправдываться.
Встала сзади хозяйки, расшнуровала тугой корсет. С каких пор она носит такие вещи? И на туфельках грязь, в руках букетик полевых цветов – кажется, Фреджа нашла нового спутника для прогулок. И я знаю, кто он.
– Сильно попало от Корбла? – в голосе хозяйки прозвучало сочувствие.
– Не очень, – призналась я. – Можно сказать, отделалась легким испугом. Ближайшую неделю буду работать в мыльне. Надеюсь, вы справитесь без меня.
– Вполне, – довольно заявила Фреджа. – А ты особенно не убивайся, пусть лучше на рубашках останутся пятна, чем руки пойдут мозолями.
Я вняла ее совету, но, в силу привычки, работала исправно. Большой проблемой стали перчатки: нельзя же стирать белье в них. Приходилось снимать и шарахаться от каждого шороха. Хозяева спускались в мыльню редко, чаще – просили принести воду для мытья наверх, в спальни. А вот горничные заглядывали чаще – то за водой, то за мылом, то просто поглазеть на наказанную.
Только поздно вечером меня оставляли в покое. И я пользовалась этим временем не только, чтобы закончить работу, но и поменять грим. Карманное зеркальце и плохое освещение стали сомнительными союзниками, но что поделать – выбора не было. К тому же за время, проведенное в Вороньем логе, я научилась перевоплощаться в старушку Габи практически наощупь, с закрытыми глазами.
В ту ночь я решила принять ванну. Неслыханное удовольствие и практически недоступная мне роскошь. Налила теплой воды в глубокий жестяной таз, придвинула к двери мыльни тяжелый короб со щетками и ковшиками.
– Боже, какая пре-е-елесть, – шепнула, погружаясь в теплую воду.
Потянулась за заранее приготовленной тряпочкой и куском мыла. Ну и пусть, что хозяйственное, зато пенится хорошо. И легко снимает стойкий макияж. Глаза щиплет безбожно – но это уже мелочи.
Послышались шаги. Кто мог бродить по замку поздно ночью? Джереон решил сделать обход? Или еще кому не спится?
Опасаясь быть узнанной, замоталась в простыню, схватила в охапку вещи и забилась в темный уголь мыльни. Дрожащими от нетерпения руками стала вытирать лицо. Но где там – так быстро не перевоплотиться в Габи.
Короб дрогнул и со скрипом отъехал в сторону. В мыльню вошел Корбл. В белом халате поверх рубашки и брюк, с растрепанными волосами и осунувшимся лицом.
Опять работал допоздна и решил освежиться? Полезная привычка, но как быть мне?
Корбл потрогал воду, осмотрелся:
– Кто-нибудь есть здесь? – спросил грубовато. – Габи?.. В моей туалетной комнате засорился водопровод...
Естественно, никто не отозвался. Он пожал плечами и принялся неторопливо раздеваться. Я вжалась в стену и поплелась к выходу. Приоткрыла дверь. Но так и застыла с разинутым ртом.
Нет, в моей жизни были мужчины. Но такие сильные и притягательные – никогда. Корбл словно воплотил в себе все мои тайные фантазии: широкие плечи, сильные руки и пресс с четко обозначенными кубиками. Мощный, но в то же время гибкий, ловкий. Он походил на льва – истинного хищника, наделенного природной грацией.
– Кто здесь? – Корбл обернулся. Прищурился, напрягая зрение.
Человек не смог бы рассмотреть меня с такого расстояния. Ворон – легко.
– Всего лишь служанка, – соврала я. – Заработалась допоздна и решила умыться, пока все спят.
Глупое оправдание, совершенно неправдоподобное. Но ничего другого не пришло в голову.
– Прекрасная незнакомка, – узнал Корбл. Даже оставшись в одном исподнем, он умудрялся выглядеть впечатляюще. И вести себя как хозяин. – Решила не покидать Вороний лог и присмотреться к его обитателям?
– Мой дом не так далеко, – я попробовала оправдаться. – Но вы правы, мне захотелось узнать вас поближе. И воспользоваться гостеприимством замка. Или это позволительно только в затмение?
Корбл подошел ближе, всмотрелся в лицо.
– Замок всегда готов встретить голубок... Но у меня ощущение, что ты пришла не мыться, а соблазнять, – заявил чуть дрогнувшим голосом. – Не ты ли та ведьма, что завелась в Вороньем логе и его окрестностях?
Я улыбнулась. Но Корбл, похоже, не шутил. Разжал мои руки, удерживающие простыню.
– Так и есть, у обычной женщины не может быть такого совершенного тела, – заявил уверенно. – Тебе показалось мало моего брата и мужчин в поселке? Говорят, вашу жажду соития невозможно обуздать никому. Мое долгое воздержание приманило тебя как лакомство?..
Он бредит. Определенно бредит! Я слушала и не могла поверить. Не могла рассуждать логически. Его близость сводила с ума, будоражила кровь. Может, я, и правда, ведьма, раз так реагирую на Корбла?
– Вы ошибаетесь, – произнесла, удивившись тому, как тих и слаб голос. – У меня и в мыслях не было соблазнять вас...
Вместо того чтобы отвернуться или прикрыть грудь руками, посмотрела на его губы. Призывно, маняще. Это сильнее меня. Невыносимо, как самая страшная пытка. Быть рядом и страшиться прикоснуться.
Со стоном, напоминавшим рычание раненого зверя, Корбл прижался к моим губам. Вначале трепетно, точно пробуя на вкус. После жадно, неистово. Так путник, долго плутавший в пустыне, набрасывается на долгожданную влагу.
Я стала для Корбла источником наслаждения. Приоткрыла губы и позволила его языку затеять с моим извечный танец страсти. Закинула руки на мощные плечи, ощупала тугие мышцы пальцами. Выдохнула его имя.
Корбл
Еще никогда за почти сорок лет жизни он не испытывал такого влечения к женщине. Она была такой хрупкой в его руках, такой нежной. Пахла чистотой и свежестью, отзывалась на каждую ласку. Покорно выгибалась навстречу его умелым рукам.
Ее невнятная просьба оставить в покое не достигла его сознания. Желание обладать оказалось превыше.
– Прости, не могу... – выдохнул он.
Оторвался от ее губ, проторил дорожку из поцелуев вдоль нежной шейки, поцеловал ключицы. Страсть его была настолько велика, что он забыл обо всем на свете. Не помнил, кто он и где находится. Хотел отдавать больше, чем брал.
– Ты прекрасна, – шептал слова, не должные звучать из уст рыцаря, принявшего целибат. – Восхитительна и совершенна. Не сопротивляйся, пожалуйста.
Она и не думала. Ее движения скорее говорили о пылкости и бурном характере, чем о попытках сбежать. Не зная имени, не ведая о ее прошлом, Корбл ощущал потребность в ней. И чувство это было сродни голоду.
Поднял ее, и она обняла его талию ногами. Откинулась назад, подобно гибкой кошечке. Уперлась в стоящую сзади полку. Проказливая и нестерпимо желанная.
– Дзинь! Клац!.. – на пол полетели склянки с жидким мылом и коробки с порошком.
По мыльне распространился запах эфирных масел, которыми служанки сбрызгивали чистое белье.
– Тыщ!.. – полка стукнулась о стену, когда Корбл усадил на нее девушку.
Его личную ведьму, что смогла довести до безумия одним призывным взглядом. Где тот магистр, что возражал против интимных походов брата? Тот, что запрещал рыцарям походы налево? Не он ли не так давно призывал всех проклятых не заниматься любовью и не обзаводиться потомством?
Магистр сдался под натиском мужчины, встретившего истинную пару. Ту, к которой испытывал нечто большее, чем физическое влечение. Неизъяснимую тягу, одержимость.
Их акт походил на солнечное затмение. Корбл накрывал тело девушки своим и сгорал, опаленный ее светом. Осыпал поцелуями податливое юное тело, запоминая каждый изгиб, каждую восхитительную выпуклость, манящую впадину. Вдыхал аромат ее волос, самозабвенно шептал на ушко дерзкие комплименты.
Она отзывалась со всей страстью, отвечая тихим вздохом удовольствия. Покорялась и покоряла сама. И лишь когда Корбл достиг высшей точки наслаждения, вдруг замерла. Отстранилась, широко распахнула нереально большие антрацитовые глаза.
Обернулась голубкой и выпорхнула в коридор.
– Стой! – приказал Корбл. – Не уходи!..
Но она не вернулась. Не откликнулась на призыв.
Корбл бросился одеваться, в надежде отыскать белую голубку среди коридоров замка. Отыскать и больше никогда не выпускать из рук. Пусть ведьма, пусть хоть сам дьявол в обличии женщины, но она будет принадлежать ему.
Взгляд проклятого рыцаря натолкнулся на серебряную брошь. На ветке боярышника осталась алая капелька крови. Его или ее? Кто из них отбросил вещицу в порыве страсти и укололся об острый край?
– Какая разница... – признался Корбл. – Главное, что я уже не смогу носить ее с честью. И нисколько не стыжусь падения...
С размаху наступил на хрупкую брошь, и та рассыпалась жалкой горской серебра.
Глава 16
Валерия
Я не знаю, что произошло в ту ночь. Единственное определение, что приходит на ум, – свершилось чудо. Мое тело словно было запрограммировано, чтобы дарить удовольствие. Главному мужчине моей жизни. Единственному, предназначенному свыше. Прочитав в его глазах безудержную страсть, я не смогла отказаться. Чувствовала над ним свою власть и упивалась этим. Никогда прежде не испытывала подобного.
Может, я и ведьма, но пожар моих чувств предназначен только ему. Никто другой не смог пробудить во мне наследие, доставшееся от отца.
Я все же голубка – такая же белая и легкокрылая, какой была сестра. Но, в отличие от нее, не страшусь летать. Этот дар проснулся и стал частью меня, проник в кровь, пробудил неизведанные прежде ощущения. Не было ни боли при трансформации, ни удивления. Все получилось само собой, точно так и было задумано.
Сбежав от Корбла, вылетела в окно и затаилась в саду. Мне непременно нужно было вернуться в мыльню. Переодеться, нанести грим и вставить линзы. Без всей этой бутафории о старушке Габи можно забыть. К тому же неизвестно, как долго смогу оставаться в измененном виде. Не хотелось оказаться голой посреди деревьев.
– Прости меня, – прошептала в темноту, – но я не могла поступить иначе. Не могла остаться...
Переминаясь с лапы на лапу, наблюдала за окнами спальни Корбла. Вот в них загорелся свет – тусклый, неровный. Хозяин все же решил отправиться на боковую. А мне пора принять привычный облик.
Влетела в кухню. Затаив дыхание, прошмыгнула мимо спящего Диди. Добралась до мыльни. О, чудо! Вещи остались нетронутыми.
– Только бы никто не вошел, – шепнула я себе под нос.
Впопыхах наносить грим – то еще удовольствие. Тем более что работать приходилось практически наощупь. Зажечь лампу или свечу я так и не решилась.
К счастью, начался рассвет. Надо же, как быстро пролетела ночь. Осталось надеяться, что Фреджа не заметит моего отсутствия.
Замок потихоньку просыпался. Загремела посуда в кухне. Десятки ног протопали к капелле. Пора выходить.
Вернулась в спальню хозяйки. Снова повезло – Фреджа еще спала, сложив руки под головой. Улыбалась и что-то бормотала себе под нос. Не иначе, как видела прекрасный сон. Осторожно, чтобы не разбудить раньше времени, я воспользовалась ванной, убедилась, что выгляжу как старушка Габи.
Внешне все осталось прежним. Но внутри меня произошли разительные перемены. Страх быть разоблаченной смешался с томительным послевкусием, оставшимся после ночи любви. И пусть ноют руки от непривычки летать, сладко потягивает низ живота и слипаются глаза. Оно того стоило!
– Доброе утро! – пропела я над ухом Фреджи. – Пора вставать и радоваться новому дню.
Хозяйка сморщилась и капризно надула губки. Свернулась на кровати в клубок.
– Не хочу, – произнесла плаксиво, – мне снился такой прекрасный сон. Лучше пойди, принеси завтрак.
Пришлось выполнять, не спорить же с упрямицей. Кажется, не я одна хорошо провела ночь.
Догадки подтвердились. Джереон весь сиял от счастья и поблагодарил меня за настойчивость. Благодаря ей он сумел понравиться Фредже и теперь только и мечтал о новом свидании.
– Очень рада за вас обоих, – восхитилась я. – Раз ты так увлечен хозяйкой, может, сам отнесешь ей завтрак?
– Думаешь, ей понравится? – засомневался он. – Не прогонит из спальни? Что она любит?
– Фреджа любит заботу и сладости, – намекнула я. – Ты собирай поднос, а я приготовлю ее к встрече.
Разумеется, хозяйка не отказалась от такой перспективы. Пусть Джереон не магистр ордена, не владелец замка и поместья, зато он предан ей и полон стремления исполнять малейшую прихоть. Скучать в его обществе уж точно не придется.
Мне оставалось лишь по-доброму позавидовать пожилой паре и оставить наедине. Пусть себе пьют чай с булочками и обсуждают погоду. Чем бы хозяйка ни тешилась, лишь бы не загоняла прислугу.
Наконец-то у меня появилось немного свободного времени. Для Верены, моей единственной и нежно любимой племяшки. С этими наказаниями, тайнами и прочими перипетиями я совершенно перестала уделять ей внимание.
Девочка сидела в детской и играла подаренной мной куклой. Мод наблюдала за ней, удобно расположившись на подоконнике с вышивкой.
– Привет! – поздоровалась я с обеими. – Почему скучаете в такое прекрасное утро?
Верена даже не подняла взгляда. Продолжила играть в куклу, будто не расслышала вопроса. Мод проявила больше дружелюбия:
– Здравствуй, Габи. Давненько тебя не видела. Все же мыльня – не место для такой пожилой женщины. Хозяин напрасно наказал так строго...
– Ничего, заслужила, – отмахнулась я.
Прижала ладони к горящим щекам. Стыдливый румянец грозился прорваться сквозь плотный слой грима. Знала бы Мод, какое наказание досталось мне от Корбла – умерла от зависти.
– Что такое с Вереной? – спросила, не решаясь подойти к племяннице. – Она снова перестала разговаривать?
– Я не дружу с обманщиками, – шмыгнула носом девочка.
Это она про меня? Я посмотрела на Мод, но та пожала плечами. Отложила вышивание и призналась:
– Второй день сама не своя. Отказывается от еды и прогулок. Из детской выходит только с отцом. Не понимаю, что случилось. Сегодня хотела поговорить об этом с хозяином, но он тоже последние дни не в себе.
Я опустилась возле Вверены на колени, заглянула в лицо.
– Что стряслось? Почему ты считаешь меня обманщицей?
Как же мне было стыдно. За себя и за Корбла. Он увлечен работой в госпитале и не замечает, что творится вокруг. Я погрязла во лжи и неожиданных чувствах. А меж тем малышка вновь обделена вниманием.
Верена снова шмыгнула носом и надула губки – совсем как Фреджа недавно. Выходит, у бабушки и внучки гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Упрямство – наверняка наследственное.
– Не хочешь, не говори, – предложила я. – Пойдем, прогуляемся по двору. Там такое яркое солнышко. Если хочешь, можем взять корзинку с едой и отправиться в заросли лимонника.
– Не хочу, – Верена все еще упрямилась.
– А Верочка хочет, – я указала на куколку. – Смотри, какая она бледненькая и худенькая. Ей никак не обойтись без свежего воздуха.
Верена раздумывала не дольше минуты. Как и все дети, она быстро забывала обиды, стоило только отвлечься.
– Хорошо, – сказала, робко улыбаясь, – мы погуляем. Но сначала ты зашьешь вот тут.
Она показала куколку: на тряпичной спине четко выделялся порез. Как будто ткань поддели кривой иглой. Или когтем...
– Что случилось с Верочкой? – спросила я ровным голосом.
Как же трудно сохранять спокойствие, когда хочется кусать ногти от страха. И нетерпения.
Верена промолчала. Тогда я взяла ее за руку и шепнула:
– Плохой сон? Ты снова видела рыжего голубя?
Девочка вздрогнула, опасливо оглянулась и кивнула. В ее бездонных глазах плескался страх. Как же поступить? Что предпринять, чтобы избавить ее от опасности? Кому стоит доверять в Вороньем логе?
– Ты говорила: если рассказать, кошмар не вернется. Но это неправда! – голосок Верены вибрировал, как натянутая струна. – Она вернулась и хотела забрать меня. Как маму...
Прижала племяшку и зажмурилась. Как же хотелось увезти ее отсюда. Обратиться в полицию, спрятать от всех оборотней не свете, защитить. Но теперь, зная правду, я понимала, что это невозможно. Верена принадлежит Вороньему логу благодаря крови отца. И только пророчество может избавить ее от тяжкой участи.
– Как же тебе удалось сбежать? – спросила я, растирая спину Верены. Пригладила волосы. – Тебе кто-то помог?
Она помотала головой и всхлипнула:
– Нет, в коридоре послышались шаги, птица испугалась и вылетела в окно. А я накрылась одеялом с головой и просидела так до самого утра. Пока не пришла Мод.
Наверняка, это Корбл вернулся из мыльни. Какой кошмар. Пока мы там занимались любовью, племяшка чуть было не стала жертвой полоумной птицы. Слишком хорошо я помнила, как сильны ее когти и как остер клюв. Что ей понадобилось от девочки?
– Ты никогда не замечала в замке посторонних? – спросила я у Мод. – Ни разу не видела старую женщину с рыжими волосами?
– Кроме тебя и Фреджи, здесь больше нет старух, – отмахнулась Мод. – И не принимай близко к сердцу детские россказни. Подумаешь, приснился плохой сон. Мне вон вчера приснилось, будто я королева Англии – так что теперь, приказать всем кланяться?..
Не слишком приятно слышать подобные речи из уст няни. Но имею ли я право делать замечания? Как тетя – безусловно. Как прислуга хозяйки – ни в коем случае.
Порванная кукла – наглядный пример того, что Верена не спала. И действительно встретилась с оборотнем-убийцей. Но ни девочке, ни ее няне я не стала говорить об этом. Первой – потому что слишком сильно любила и не хотела пугать. Второй – потому что подозревала. Кто знает, кем может оказаться смертоносный оборотень
– Думаю, пора рассказать о страшных снах твоему отцу, – решилась я. Посмотрела на Верену с сочувствием и тревогой: – Ты сделаешь это сама или предоставишь мне?
Племянница пожала мою руку, прислонилась к груди и вздохнула:
– Лучше ты. Каждый раз, когда вспоминаю, начинаю плакать.
– Хорошо, милая, – я едва держалась, чтобы самой не разрыдаться, – поговорю с Корблом сегодня же. Твой папа наверняка знает, как победить кошмары.
– Сначала погуляем, – напомнила Верена, – ты обещала. Пойдем в заросли лимонника. Возьмем корзинку для пикника и теплое одеяло. Мне понравилось спать у тебя на руках.
– Боюсь, нам придется прихватить и провожатого, – засомневалась я. – Желательно сильного мужчину, умеющего сбивать тяжелые предметы на лету.
Как по мановению волшебной палочки, в детскую заглянул Райнер. Встал посреди комнаты, перекатился на носках и широко улыбнулся:
– Кому тут нужны сильные мужчины? Я всегда готов сопроводить дам на прогулку.
Признаться, говоря о мужчине, я имела в виду Корбла. Пикник на природе стал бы хорошим поводом поговорить о рыжей голубке и страхах Верены. Заодно выяснить, не раскрыл ли хозяин Вороньего лога мою тайну.
Но делать нечего, пришлось брать того, кто явился первым.
Мод собрала для нас корзинку с нехитрыми закусками, положила термос с чаем. Вручила мне со словами:
– Не очень-то увлекайся страшилками, иначе станешь как Анна. После смерти Зелды она сама не своя: шарахается от каждого шороха. Не выходит во двор, а на ночь запирается в спальне. Будто волки могут проникнуть в замок.
Волки не могут, но как быть с птицами? Да никто и не ждет подвоха от птицы мира. А меж тем рыжая голубка явно неспроста зачастила в замок.
– Возможно, Анна видела больше, чем желает рассказывать, – заметила я. – Тебе не приходило в голову, что ей могли приказать молчать?
– Глупости, – отмахнулась Мод. – Я столько лет провела в Вороньем логе и ни разу не видела никого страшнее обращенных хозяев. Смиришься с этим, и все остальное перестанет пугать. Даже волки.
«Столько лет»? Мод произнесла это так, будто она была древней. Меж тем внешне выглядела не старше двадцати пяти.
– Ой! – вскрикнула Мод, когда я дернула ее за косу. – Ты чего, совсем ополоумела?!
– Прости, ― сникла я. – С руками в последнее время что-то творится, совсем меня не слушаются.
Русая коса оказалась настоящей. А вдруг крашеные волосы при обращении возвращают цвет? Или я слишком подозрительна.
– Тебе бы полечиться, – посоветовала Мод. И вернулась к приготовлению обеда.
Вспомнился обряд, проведенный в госпитале. Я вздрогнула и пробухтела невнятно:
– Не уж, спасибо. Достаточно с меня превращений...
Поход на пикник превратился в веселый праздник. Жизнерадостный, полный оптимизма Райнер шутил всю дорогу, подавал руку, когда переходили через канавы и кочки. Отпускал едкие замечания.
– Ослепните мои глаза!.. – присвистнул он, указывая на беседку, упрятанную среди сада. – Неужели это моя матушка?
Я присмотрелась. Так и есть, Фреджа вновь отправилась на свидание с Джереоном.
– Так вот почему она так изменилась, – продолжил Райнер. – Завела себе поклонника.
– Ей все вокруг красиво, все вкусно и даже дождик выстукивает по крыше любимую мелодию, – поддержала я.
– Взаимная любовь творит настоящие чудеса, – поддержал Райнер. – Другое дело ревность. Она выматывает душу и убивает тело.
– Вам довелось испытать подобное? – я поддержала разговор. – Никогда бы не подумала...
Он не выглядел человеком, склонным к безответному чувству. Скорее повесой, любимцем женщин и баловнем жизни. Или я что-то упустила?
– Вереночка, можешь собрать для меня вон тех цветочков? – попросила Райнер. – Я приколю букет и буду носить с гордостью. Как ценный подарок от настоящей принцессы.
Обрадованная заданием, девочка отбежала к полянке и принялась собирать розоватые соцветия маргариток.
– Я сплету тебе венок, дядя! – пообещала с задорной улыбкой. – И для Габи!..
– Замечательно, солнышко, – улыбнулся в ответ Райнер. Повернулся ко мне и вздохнул: – Сам не верю, что это было со мной. Угораздило же влюбиться в жену брата. Такого и врагу не пожелаешь.
Я поспешно отвернулась, скрывая выражение лица. Вот это новость! Райнер втрескался в Катерину! Впрочем, неудивительно. Моя сестренка была такой грациозной, красивой... При жизни.
– А она любила мужа, угадала? – спросила я.
Райнер кивнул. Заложил руки за спину и перекатился с пятки на носок.
– Всем сердцем. Корбла она идеализировала, но при этом боялась. Впервые увидев в обращенном виде – упала в обморок. Но все же осталась с ним. Сперва я пытался ее отбить, даже предлагал сбежать вместе из Вороньего лога. Но она отказалась. Родила Верену, а после... После она изменилась до неузнаваемости.
И я даже знаю, почему. Но не готова делиться сокровенными мыслями.
– Вы до сих пор ее любите? – спросила с опаской. – Тоскуете по ней?
– Я сожалею, что Катерины нет рядом. И бережно храню ее образ в памяти, – признался Райнер. – Она влюбилась в мечту и до последнего верила в сказку. Хорошо, что у меня появилась отдушина...
Сказав это, он мечтательно улыбнулся и глянул в сторону леса.
– Подружка? – уточнила я. И поспешно добавила: – Ваше дело молодое, так что все правильно. Новая встреча – лучшее средство от сердечной боли. А как она выглядит, эта девушка? У нее, случайно, не рыжие волосы?
– С чего ты взяла? – подпрыгнул Райнер. – Моя девушка редко бывает на людях.
– Почему? – заинтересовалась я. – С ней что-то не так?
– Это ее личное дело, – нахмурился Райнер. И тут же окликнул Верену, понимая, что при девочке нельзя обсуждать подобные темы.
Новый факт всю прогулку не вылетал из головы. Я стала рассеянной и задумчивой. Но это не помешало мне насладиться обществом племянницы и попытаться унять ее страхи.
– Снова в мыльню? – спросил Райнер, когда мы вернулись в замок. – Отбывать наказание.
– Придется, – согласилась я, заметив, как Анна спускается по лестнице с корзиной грязного белья. – Но сначала мне нужно найти хозяина.
– Зачем? – удивился Райнер. – Если хочешь попросить смягчить епитимью, то напрасно. Магистр «Корвус Девотус» решений не меняет.
Неужели? Не глава ли проклятых рыцарей вчера забыл о данном обете целомудрия и воспылал страстью к прекрасной незнакомке?
– Посмотрим, – заявила я.
Я не сказала об истинной цели визита. Пока не выясню, что за птица прилетает в замок, буду подозревать всех. Только ради Корбла сделаю исключение – как он для меня.
Корбл
– Простите за вторжение, но мне нужно срочно поговорить с вами.
Старушка Габи ворвалась в кабинет Корбла, подобно урагану. Глаза ее пылали праведным гневом, а в словах звучала решимость.
– Это не может подождать? – уточнил Корбл, отрываясь от бухгалтерских книг.
Задумчиво осмотрел наряд служанки, ее руки, шею. Подозрительность всколыхнулась в нем с новой силой. Неужели она? Та самая ведьма, что наведывается в поселок. Теперь добралась и до замка?..
Или обитель проклятых и была ее конечной целью?
Таинственная незнакомка, исчезающая в лесу. Приворожила Райнера – настолько, что тот позабыл о долге. И перестал доверять брату.
Слишком похожа на Катерину. Настолько, что отпадают последние сомнения. Она и есть Валерия. Сестра его покойной супруги. Ангел отмщения с совершенным телом и холодным расчетом. Жестокостью прирожденного убийцы. И улыбкой невинной, как у ребенка.
Не она ли устроила кровавую охоту на воронов?
Мастер перевоплощений. Впервые показалась дерзкой соблазнительницей. Позднее – остроумной и по-женски мудрой собеседницей. Но покорила магистра в образе робкой девушки, заблудившейся среди темных коридоров замка.
Каждый раз она была другой, но Корбл реагировал на нее одинаково. Его тянуло к Валерии, тянуло с самой первой встречи. Только к ней одной, ошибки быть не может. Она, его истинная пара, голубка, предназначенная судьбой. Но кто мог подумать, что вместо ответного отклика Валерия выберет месть? Месть и желание навсегда сохранить красоту и молодость. И магистр ордена не в силах противостоять ей.
Корбл не мог простить себе эту слабость.
Осмотр затянулся на несколько минут. Чем пристальнее вглядывался хозяин, тем сильнее горбилась служанка. Но лицо ее по-прежнему оставалось невозмутимым.
– Так вы выслушаете меня? – не выдержала Валерия. – Речь о Верене...
Только не это! Корбл подскочил на стуле и едва не сшиб локтем настольную лампу. Помощница хозяйки слишком часто появлялась в детской. И это беспокоило Мод и других слуг. Корбл позволял, до тех пор, пока не стал страшиться странной женщины. Пощадит ли она племянницу? Ведь в Верене тоже течет кровь ворона.
– Что тебе нужно от девочки? – недовольно произнес Корбл.
– Боюсь, ей угрожает опасность, – призналась Валерия. – Ей снятся страшные сны. Вернее, она думает, что видит сны. А рыжая голубка приходит на самом деле. Я сама видела и чуть было не пострадала.
Валерия все говорила и говорила. Но Корбл почти не слушал. Безрадостные мысли рождались в его голове. Так просто сейчас прижать ее к стенке и заставить признаться. Но готов ли он узнать правду? Готов ли наказать?
Корбл не знал, как поступить с возлюбленной. Только наблюдать за каждым шагом и ждать дальнейших поступков. Каким-то образом вынудить отказаться от жестокой расправы...
На его счастье, стук в дверь прервал разговор.
– Входите! – приказал Корбл. Откинулся в кресле, радуясь небольшой передышке.
На пороге возник Джереон. Нервно комкая край пиджака, доложил:
– Хозяин, к нам прибыл гость. Просит проводить его к вам. Вернее – требует...
Корбл удивленно приподнял бровь, вздохнул и распорядился:
– Габи, возвращайся к делам. И с этого дня не приближайся к моей дочери.
– Почему?.. – охнула Валерия и схватилась за сердце. В уголках глаз предательски блеснули слезы. – Я же пытаюсь ее защитить...
Корбл поднялся и, не обращая внимания на ошеломленную старушку, приказал Джереону:
– Отведи Габи в мыльню и пригласи гостя. И да, проследи, чтобы мои приказы исполнялись. Все мои приказы!
