Текст книги "Голубка в Вороньем логе (СИ)"
Автор книги: Елена Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
– Теперь можно продолжить путь! – объявила я нечеткому отражению в воде.
Не успела произнести это, как сверху на меня обрушилось что-то тяжелое. Что именно, поняла сразу – конечно же, голубка, настигла и атаковала. Знает, что теперь меня спасать некому.
Перекатилась на бок, прикрыла лицо руками. В мгновение обратилась. Теперь посмотрим, кто кого. Пусть рыжая крупнее и тяжелее, я гораздо проворнее, ловчее. В скорости и вёрткости мое преимущество.
Взмахи крыльев чередовались с ударами клюва. В воздух летели перья и рассерженные крики. Взмахи крыльев рассекали воздух. Как будто мы ― не птицы мира, а грозные ястребы, что делят место для гнездовья.
Впрочем, в этом сравнении больше правды, чем хотелось бы. Рыжая голубка неспроста появилась в Вороньем логе, и не покинет его по своей воле. Только у нее тут не гнездо, скорее – место для ловли мужчин. Чутье подсказывало – она и есть та самая ведьма, что приходит к мужчинам ночью. Эх, видел бы Степка ее истинное обличие. Наверняка заорал бы от омерзения, увидев ночную гостью такой, какой ее встретила Верена.
– Тебе меня не победить! – кричала я на птичьем языке. И голос мой тревожно прокатывал по окрестностям. – Слабо обернуться и поговорить?
Рыжая не согласилась. Продолжала нападать и изворачиваться. Даже быстрая реакция не помогала мне справиться с соперницей. Как ни крути, но опыта быть птицей у нее гораздо больше. Обернись она старухой, и победа у меня в кармане. Да только рыжая не так глупа.
Она слабела, это стало заметно по замедленным движениям, ложным выпадам. Да и мне становилось все тяжелее махать крыльями и одновременно отражать нападки. Проще всего было улететь прочь и затеряться в лесу. Но в этом случае я лишилась бы одежды и лошади – единственного ценного имущества и человеческого средства передвижения.
– А ну, говори, как тебе удается заманивать мужчин?! – взревела я, мстительно целясь в выпуклую, покрытую рыжим оперением макушку. – Затуманила их сознание или?.. Охотишься за кровью оборотней? Неужели родственные узы не в счет?..
Последняя мысль пришла неожиданно, точно лампочка загорелась в мозгу. Такие выводы многое объясняли. В том числе пропажу горничных и подозрительный страх Анны. И Верены. Поход в госпиталь дал мне подсказку, но только сейчас я осознала весь ужас происходящего. И оказалась права.
– Никому не остановить меня! Тем более тебе, подделке! – голос рыжей голубки звучал язвительно, злобно. – Я заберу и твою молодость, а после приду за остальными. Вы мне не родственники, всего лишь способ добиться желаемого.
Ярость придала силы. Я взвилась ввысь и рухнула на противницу, ударив клювом в темечко. Кажется, попала. Рыжая голубка упала на землю, потрясла головой. Вздрогнула, готовясь к обращению. Но тут же спохватилась. Помахивая крыльями, как сломанными, поднялась в небо.
Нападать не стала, пообещав:
– Я еще вернусь. Так и знай!
И улетела прочь. Ее удаляющаяся тушка казалась кроваво-рыжим пятном на фоне темного неба.
Я ринулась было догонять, но крылья отказывались слушаться. Рыжая знала, что делает. Выщипала у меня столько перьев, сколько смогла. Белые крылья пропитались кровью. Раны причиняли невыносимую боль. Я рухнула в траву, обернулась и поползла к ручью, чтобы напиться и промыть царапины и порезы.
В поселок въехала потрепанная, но живая. Первым делом направилась в «Бар под сосной». Только там можно найти попутчика до большого города, а заодно поесть, нормально помыться и переодеться. И на все это у меня не так много времени. Пусть Корбл редко навещает местных, лучше перестраховаться. И к тому моменту, как он узнает о моем бегстве, оказаться как можно дальше от лога.
Желательно там, где царит цивилизация. Как бы там ни было, нужно найти достойный способ избавить племянницу от угрозы и поймать рыжего оборотня. Нанять частного детектива, толпу охотников, да хоть экзорциста. Что угодно, лишь бы действовать, а не ждать, пока голубка нанесет следующий удар.
– Доброго денечка, – хмуро бросила я, войдя в бар. – Есть тут кто-нибудь, кто поможет добраться до Калининграда? Заплачу.
Выданное Фреджей сокровище предусмотрительно запихала в лиф еще в лесу – уж больно подозрительные рожи у завсегдатаев заведения. Хотя, жителей Вороньего лога они и опасаются. Даже бывших.
– Да это же охотница за сокровищами! – узнал меня Михей, здешний бармен. – Что, деточка, удалось расковырять крепостную стену? Или, может быть, нашла чего покруче?
Как же хотелось послать всех к чертям. Только этим местных не пронять, разве что показать им проклятых рыцарей в их обращенном виде. Клянусь, после этого на меня бы смотрели без превосходства.
– Нашла, – согласилась я. – И теперь хочу как можно скорее убраться отсюда. Поможете?
Бармен хмыкнул. Посетители зашевелились. Это в Вороний лог никто не хотел ехать даже за плату. А вот смотаться в Калининград и получить денежку изъявили желание многие. Даже цену друг друга стали перебивать.
– Кто ж тебя так потрепал?
Вопрос задала Герта, уже знакомая мне уборщица. Окатила подозрительным взглядом. Дунула на рыжую прядь, выбившуюся из-под косынки.
Я сделала стойку, как охотничий пес. Рыжий! Герта живет недалеко от Вороньего лога и вполне могла пробраться в замок. Хотя, она не так стара – или тому виной действие крови оборотня? Сколько времени длится омолаживающий эффект?
Может, я становлюсь слишком подозрительной. Нервное напряжение достигло предела, закружилась голова. Нереальным усилием удалось подавить вспышку слабости и сохранить спокойное выражение лица.
– В лесу на меня напала огромная голубка, – призналась я. И добавила: – Рыжая! А что, потрепанных и усталых посетителей в этом заведении не обслуживают?
– Почему же, обслуживают, – нахмурился Михей. – Только россказням твоим что-то не верится. Голубка в лесу? Да еще и рыжая?
Вот и говори после этого правду. Я вздохнула и закатила глаза, побарабанила пальцами по барной стойке.
– Может, не голубь, а другая птица, – призналась покаянно. – Я не очень-то сильна в зоологии.
На меня смотрели недоверчиво. Снова не верили или так относятся ко всем приезжим?
– Слушайте, мне некогда с вами болтать, – процедила я. – Решайте сами, кто поедет до Калининграда – мне все равно, кому платить деньги. Навещу старушку Габи и сразу вернусь. Надеюсь, к тому времени найдется и шофер и машина.
– Зачем тебе Габи? – вновь взвилась Герта. – У нее и без того печалей полно – сына, никак, схоронила. Твои визиты ей без надобности.
– Вот как, – охнула я. – Тогда тем более навещу, выскажу соболезнования.
Буквально вылетела из бара и вприпрыжку помчалась к дому старушки. Быть может, Габи согласится уехать со мной из этого богом забытого места. Фреджа дала достаточно, хватит, чтобы обеспечить безбедную старость. Так я оплачу доброту и помощь. Заодно избавлю от опасности в виде Корбла.
Не успела подняться на крыльцо и постучать в дверь, как услышала шаги за спиной. Даже не услышала – почувствовала даром оборотня. Но слишком поздно, замедленная от усталости и кровопотери реакция не слишком надежный помощник. На голову накинули мешок, связали и поволокли в неизвестном направлении.
Глава 19
Валерия
Освободили спустя десяток минут, показавшихся вечностью. Приволокли в темный, пропахший сеном сарай, привязали к столбу.
– Что вам нужно от меня?! – кричала я, надрывая легкие. – Отпустите. Немедленно!
Мои вопли остались незамеченными. Люди смотрели с осуждением и о чем-то шептались. Михей и дедок в меховом жилете держали факелы. Другие мужчины стояли рядом – нахмуренные, грозные. Вооруженные вилами, дубинками и другими подручными предметами. Ей-богу, точно ждали, что нападу.
Из женщин я признала только Герту. Уборщица держалась особнячком от остальных женщин поселка и смотрела с жалостью.
– Помоги мне! – попросила ее. – Хотя бы скажи, что происходит?!
К щекам прилила кровь. Руки заныли от неудобной позы, но я не показывала, насколько слаба. А местные жители все смотрели и смотрели, не решаясь подойти или заговорить.
– Она, точно! – наконец, выдал Михей. – После ее появления в поселке стали твориться странные дела.
– Ага, и глаза у нее нехорошие, – поддержал дедок, – Ишь, как сверкает! Наверняка проклятие готовит. Мерзкая ведьма!
Он сплюнул на дощатый пол, демонстрируя пренебрежение. За что получил одобрительный возглас женщин.
– Кайся, дьяволица! – приказал мне Михей. – Ты являлась к нашим мужикам по ночам, безобразничала, а после их законных супруг травила? Поди, чтоб токмо на тебя силы остались?
Сдурели, что ли? Он неожиданности, я разинула рот и на мгновение лишилась дара речи. Какие безобразия? Им, что, Корбл про ведьм наплел? Или местный воздух – того, пропитался болотными испарениями.
– Сдались вы мне все! – зло плюнула я. – Ни к кому не приходила и никого не травила. Если уж обвиняете в чем-то, предъявите доказательства!
Михей нехорошо прищурился, сжал могучие кулаки и проговорил тоном судьи:
– Вчера ты к Алешке прилетала, только он невесту любит – Стаську. На твои провокации не поддался и поймать хотел. Вон, как тебя прутом железным отходил, вся в ссадинах!
Лопоухий парнишка с непропорционально длинными руками горделиво вскинул подбородок и хмыкнул. Покосился на сухощавую девицу в леопардовом платье – поди, местная красавица.
– Тоже мне, аргумент! – вспылила я. Раны от выдернутых перьев действительно выглядят пугающе. Но не настолько, чтобы спутать со следами от металлического прута. – Я, между прочим, по лесу бежала, вот и исцарапалась. Кончайте концерт, развязывайте веревки и выпускайте. Иначе ждите беды – вот явится хозяин Вороньего лога, разнесет тут все к чертям.
Напрасно я понадеялась, что подобная угроза подействует. Услышав о Корбле, Михей пригладил бороду и хищно сверкнул глазами.
– Пускай идет, – разрешил, растягивая буквы, – ты ведь и его обманула. Габи рассказала, как ты пришла к ней проситься в лог. А после началась у нас череда несчастий. Говоришь, доказательств мало. А вот это – твое?
Достал из кармана мою заколку в виде стрекозы. Изрядно потрепанную, изогнутую, без части стекляшек на крылышках. И, тем не менее, хорошо узнаваемую.
– Ну-у-у, – протянула какая-то бабка с перекошенным от злости лицом, – признавайся, ведьма! Твоя вещица? Габи видела, она свидетельница.
Толпа женщин расступилась, и я увидела старушку, внешность которой переняла на время. Габи стояла, низко опустив голову. Растрепанные седые пряди скрывали лицо. Сухощавые ручки теребили шаль.
– Неправда! – взвыла я, осознав весь ужас происходящего. – Вы заблуждаетесь! Я не совершала ничего плохого. Каюсь, проникла в Вороний лог обманом. Притворилась Габи, чтобы скрыть лицо. Ввела вас и хозяев замка в заблуждение. Но на то были весомые причины.
Для жителей поселка мои заявления были, что комариный укус слону. И слушать мой писк не стали.
– Хорош трепаться, ведьма! – рыкнул Михей и приблизился, выставив факел. Как будто огонь мог спасти его от чар, сглаза или прочего бреда. – Лучше расскажи, как тебе удавалось улизнуть из комнат мужчин незамеченной? Не может обычная женщина пройти сквозь форточку или дымоход! Не может обездвижить сопротивляющуюся жертву!
– Не может! Не может!!! – эхом подхватили остальные жители.
Поняв, что не могу сопротивляться и воспользоваться колдовством, осмелели. Подошли ближе. Того и гляди, начнут кидать камнями или чем потяжелее...
– Вы ошиблись! – заорала я, перебивая шум толпы. – Ищите преступницу среди своих женщин. Я видела ведьму, которая совращает ваших мужей. Она рыжая! А знаете, почему не показывает лица? Да потому что старая и страшная.
На лицах мужской части населения отобразилось недовольство. Ну, разумеется, гораздо приятнее думать, будто на тебя позарилась красотка. Настолько вдохновилась нечесаной гривой, запахом пота и дешевого пива, что приворожила зельем, а после всю ночь занималась развратом с обездвиженной жертвой.
Женщины, напротив, чуточку подобрели. Переглянулись.
– А у тебя какие доказательства? – подала голос Герта.
Она больше всех заволновалась. Пусть и не старая, зато цвет волос именно тот. Искомый – огненно-рыжий.
– Эта женщина умеет превращаться в птицу, – выпалила я. – Этот дар помог ей проникать в нужное место и уходить незамеченной. Она и в Вороньем логе показывалась. А сегодня днем напала на меня в лесу. Это по ее милости я выгляжу, как ободранная кошка.
– Оборотень, говоришь... – охнул Михей. Пригладил курчавую бороду. Подошел вплотную, присматриваясь к моим ранам. – Не похоже это на следы когтей или клюва...
Оно и понятно, рыжая голубка знала, что делала. Есть ощущение, специально повыдергала мне перья, чтобы подставить. И неплохо преуспела.
– На оборотнях все раны заживают мгновенно, – сдала я «родственницу». Выбирая между сохранением тайны и сохранением жизни, предпочла первое. – Так что зря старались. Не то выбрали средство, чтобы справиться с вашей «ведьмой».
– Красиво говоришь, – прищурился Михей. – Говоришь, железо не берет? А это?!
Недолго думая, ткнул в меня факелом. Жадное пламя лизнуло подол платья, хрустнуло пластмассовыми пуговками. Фыркнуло, готовое продолжить трапезу.
Но мое тело ему не досталось. Мгновенно отреагировало на угрозу и, прежде чем я успела осознать, что делаю, трансформировалось. Белая голубка взметнулась к потолку сарая. Постучала клювом в наглухо заколоченное оно. Ринулась к двери.
Люди преградили мне путь. Михей вновь попытался достать факелом. Пришлось подняться вверх и зависнуть под потолком.
– Пойду я, ружье принесу, – объявил старичок в меховом жилете. – От пули не увернется.
– Простая пуля ее не возьмет, – заметила Герта. – Надо серебряную.
– Лучше отрубить голову.
– И сердце колышком пробить. А после похоронить вниз лицом.
Фантазии местных не было предела. Способы придумывались все новые и новые. Но все сводились к одному – меня нужно убить. Притом, в истинном образе, человеческом.
– Смотрите, как крыльями зигзаги выводит, – ужаснулась сухонькая бабка в цветастом платке. – Поди, заклятия на нас шлет. Ой! Чую, спину прострелило.
Народ попятился к выходу. На суеверном страхе можно было сыграть, но я боялась сделать только хуже.
– Жечь надобно, – со знанием дела заявил Михей, поглядывая в воздух. – Вместе с сараем – так надежнее.
– Жа-а-алко, – пискляво протянул худощавый мужичок с заплывшим глазом.
– Да че те жалко, все одно скотины нет, – вразумил его Михей. – А так хоть для нужного дела послужит.
Алешка, первый парень по поселку, вышел последним. Бросил в меня тоскливый взгляд. Видать, хороша рыжая в постели. Иначе б не жалел.
– Выпусти меня! – Я не просила. Требовала. – Ничего плохого никому не сделала и не собираюсь.
– Нет, – рявкнул Алешка, отворачиваясь. – Ты того, не бойся. Я ради такого дела канистру бензина выделю. Все быстро кончится, даже не почувствуешь.
– Дебил! – бросила ему в спину. – Все вы здесь дебилы!
Дверь закрылась, нутро сарая погрузилось в темноту. Шаги и суета местных доносились до моего слуха. Похоже, сарай обкладывали сеном и поливали горючим – чтоб наверняка.
Корбл
– Как вы посмели ее освободить! – Корбл неистовствовал. – Я же приказал не выпускать из мыльни до моего прихода!
Фреджа осталась невозмутима. Райнер виновато потупил взгляд, хотя и не был причастен к побегу Габи. Рыцари молчали, боясь еще больше раззадорить магистра. Слуги застыли вдоль стены в главном зале и боялись дышать. Джереон усердно теребил полу пиджака.
– Ей никто не помогал, – отрезала Фреджа. – Если хотел от нее избавиться, надо было заточить в темницу, а не оставлять в мыльне.
– Не сбивай меня с толку, мама! – приказал Корбл. – Мыльня запирается снаружи, Габи не могла самостоятельно открыть дверь. Ей помогли. Что же касается темницы – я не изверг, чтобы оставлять старушку в сыром и темном помещении. Даже если она преступница.
Фреджа переглянулась с Джереоном. Поклонник вселял в нее уверенность, хотя заметно нервничал.
– Ты так и не сказал нам, в чем провинилась Габи, – Фреджа ответила выпадом на выпад. – В конце концов, она же не убийца. Пусть себе идет на все четыре стороны.
Теперь занервничал Корбл. Догадки и подозрения, что поселились в его уме, спорили с зовом сердца. Он желал спасти Валерию, но не хотел становиться пособником ведьмы и чернокнижницы. Эта женщина словно собрала в себе все грехи, которые существуют на свете. Как же поступить с ней?..
Осматривая шеренгу слуг, Корбл заметил недостачу.
– Где Анна? – спросил у матери. – Только не говорите, что она сбежала вместе с Габи...
Догадка холодными когтями сжала сердце. Неужели ведьма нашла новую жертву?
– Анна утром ушла в низину, собирать ягоды лимонника, – подала голос Мод. – Верена запросила варенья, как делала ее мама...
– Полагаешь, пора бить тревогу? – забеспокоился Райнер.
Корбл задумчиво посмотрел на брата. В последние дни тот выглядел усталым, если не сказать ― изможденным.
– Когда ты в последний раз видел таинственную незнакомку? – откровенно спросил магистр. – Ведь это с ней ты встречаешься в лесу. Только не затевай песню про обещанье не рассказывать о ней. На кону жизнь Анны. А, возможно, и других обитателей лога. Ведьма не остановится, пока не выпьет всю нашу кровь.
Райнер непонимающе похлопал глазами.
– Незнакомку я видел только однажды, во время затмения, – признался, клятвенно положив руку на сердце. – Она не имеет никакого отношения к моей возлюбленной.
– И ты никогда не спал с белой голубкой? – продолжил Корбл. Окинул взглядом рыцарей. – Никто из вас?
Дружное «нет» грянуло, как раскат грома. Корбл в отчаянии схватился за голову. Он так хотел верить, что Валерия невиновна. Но факты говорили об обратном.
– Моя подруга ― всего лишь деревенская девушка, – заверил Райнер. – Она не умеет оборачиваться. У нее строгие родители, которые запрещают ей входить в лог, вот и все...
Корбл положил руку на его плечо и произнес:
– Я рад, что ты и твоя возлюбленная не имеете отношения к исчезновениям воронов. Что же касается Габи... Она оказалась не той, за кого себя выдавала.
– А кем? – уточнил Райнер.
Рыцари, слуги и Фреджа обратились в слух. Затаили дыхание. Но Корбл не собирался тешить их любопытство. Прежде всего он должен увериться в своей правоте, а уж после сыпать обвинениями.
– Это скажу позже, – объявил магистр. – Ты, Райнер, бери с собой рыцарей и отправляйся на поиски Анны. Передай весть стражам границ – на случай, если девушка забрела далеко от замка.
– А чем намерен заняться ты? – Райнр вопросительно приподнял бровь.
– Отправлюсь в поселок. Габи не могла провернуть обман в одиночку. Ей кто-то помогал. Полагаю, кто-то из местных.
– Думаешь, сможешь добраться до правды? – скептично уточнил Райнер. – Если Габи действительно в чем-то виновата, то наверняка покинула поселок вместе с сообщником.
– В таком случае, их должны были видеть, – заявил Корбл непререкаемым тоном. – Эта женщина не уйдет от меня, клянусь рыцарской честью. Из-под земли достану.
– Чтобы наказать? – спросила Райнер.
Корбл не ответил. Отправиться на поиски Валерии его толкал не только долг. Но и другое, гораздо более сильное чувство. Она стала его личным наркотиком. Ядом, отравившим кровь. Без нее жизнь потеряла цвет и вкус...
Поняв, что брат не собирается отвечать, Райнер предложил:
– Возьми с собой отряд, на случай, если нападут.
Уголки губ Корбла дрогнули, но улыбка не коснулась глаз. В них по-прежнему плескалась беспросветная тоска.
– Не глупи, чтобы справиться с одной женщиной, мне не нужны помощники. К тому же, жители поселка и так нас сторонятся. Приду с отрядом – закроют двери и ставни и откажутся разговаривать. Так что беру машину и еду туда. Один.
Райнер поджал губы и покачал головой.
– Пожалуй, мама права, – произнес едва слышно. – Ты тронулся рассудком. Иначе я не могу объяснить твое странное поведение.
Валерия
– Отворите дверь!
Громкий выкрик заставил вздрогнуть. Этот голос я могла узнать из тысячи. Корбл пришел. Пришел за мной! Но для чего – спасти или наказать?
Дверь сарая распахнулась, а когда Корбл вошел, снова захлопнулась. Я поспешно спряталась за ржавой бадейкой, скрывая наготу. Больше прикрыться было нечем, огонь превратил одежду в жалкую кучку обгоревшего тряпья. А на обращение не осталось сил.
– Зачем ты пришел? – спросила устало. – Если хотел наказать, то опоздал. Мне и так вынесли смертный приговор.
Он отвел взгляд, но я успела прочесть в его глазах то безудержное желание, которое видела только однажды. И зарделась, несмотря на ситуацию.
– Пришел просить прощения, – признался Корбл. – Пусть поздно, нот все же...
– Что?! – я опешила от подобного признания. – Неужели ты, наконец, понял, что я не ведьма? И не совершала никаких преступлений...
– Я пришел просить прощения за смерть Катерины, – отозвался Корбл. – Она оказалась слишком слабой и нежной. А я намеренно подверг ее риску. Пошел на поводу ее материнского инстинкта, позволил забеременеть. Теперь и Верена...
Он осекся, горько вздохнул. Сильный рыцарь, могущественный магистр ордена оказался не готов к испытанию чувствами.
– Ты знаешь, кто я?.. – мне с трудом верилось в происходящее.
– Да, Валерия, – он впервые назвал меня по имени. – Знаю, кто ты и зачем пришла в Вороний лог. Если хотела отомстить – забрала бы мою жизнь. Во мне много сильной крови оборотня, могло хватить надолго... Я знаю, как сделать амулет, чтобы действие было дольше. Зачем было лишать жизни других воронов, чем они провинились?
– Чего-о-о?.. – охнула я. – Твоя жизнь мне не нужна. Кровь – тем более. Что я такого сделала, что ты обвиняешь во всех смертных грехах? Называешь ведьмой... Теперь еще и это... А Катерина... оставила мне прощальное послание. Она любила тебя – теперь я ее прекрасно понимаю. И не осуждаю.
Говоря это, сама не заметила, как вышла из-за укрытия. Теперь наготу прикрывали лишь длинные светлые волосы. Но мне стало не до стыда. Слова Корбла, да и само его поведение пугали.
Еще сильнее пугал шум за стенами. Местные определенно не оставили затею спалить сарай. Аромат сена и древесины смешался с запахом бензина и солярки.
– Не ври сейчас, в этом нет нужды, – попросил Корбл. Он приближался, как загипнотизированный. Его глаза светились в темноте. Бледное лицо исказила болезненная гримаса. – Ты так настойчиво интересовалась свойствами крови оборотней. И я сам дал тебе в руки козырь, сказав, что кровь становится наркотиком.
– Прекрати! – приказала и топнула. – Ничего подобного я не делала, единственный мой грех – любопытство. Зелду убил кто-то другой. Та рыжая голубка – я уже говорила о ней. Почему ты меня не слушаешь?! Зачем мне омолаживающий эффект, мне и так чуть больше двадцати.
Корбл подошел вплотную. Откинул волосы с моей груди, тыльной стороной ладони провел от подбородка до пупка.
– Все верно, ты же не знала, что после первой дозы крови оборотня наступает «ломка». Без подпитки организм начинает стареть с удвоенной скоростью. Тело становится дряблым, кожа теряет эластичность. – Его ладони опустились на мою шею, точно желая задушить. Но вместо этого сильные ловкие пальцы стали массировать чувствительные точки за ушами. – Сейчас ты прекрасна, хотя уезжала из Вороньего лога дряхлой старухой. Невыносимо знать, что ради этого ты забрала жизнь Анны. А ведь она хорошо к тебе относилась. Как и мы все...
– Прекрати нести чушь! – Перехватила его ладони, останавливая изощренную ласку, больше похожую на пытку. – Я не использовала ни кровь оборотня, ни магических ритуалов. Превратиться в старушку Габи мне помогли грим и одежда. Можешь проверить – вещи остались в замке, в спальне Фреджи. Там же лежат линзы, перчатки и высокие воротники... Постой, Анна пропала?
– Сегодня утром, ― признался Корбл. – Ты знаешь, что случилось с Зелдой? И еще несколькими воронами?
– Джереон рассказал, – призналась я. Сейчас не до тайн и недомолвок. Каждая секунда на счету. – Но ты не там нашел преступницу. Эта рыжая голубка, Верена видела ее перед смертью Катерины. Твоя дочь боялась старухи, потому так долго молчала. Прости, что не рассказала сразу. Но я... не доверяла тебе.
– А Степка? – вспомнил Корбл. – Ты спала с ним, прямо в моем замке... Он сам признался, что ночью к нему приходила ведьма и...
Говорил так уверенно, будто свечку держал. И ревновал, краснел от гнева.
– Со Степкой мы только разговаривали, клянусь! У меня никогда ничего с ним не было и не будет. Мы только друзья, понимаешь?
– Ты раздевалась перед ним, – уперся Корбл. – Я стоял под окнами полночи и все видел.
– Всего лишь показала раненое плечо. Если хотел что-то узнать, не нужно было устраивать проверки и наблюдать. Достаточно спросить...
Он обнял и облегченно вздохнул. Так, будто с его плеч сняли тяжелый груз. Или лишили родового проклятия.
– Как бы то ни было, все в прошлом, – сказал, заглянув в глаза. – Останусь с тобой навсегда.
– Ты говоришь так, будто собрался умирать, – онемевшими губами прошептала я. Прислушалась к шуму за стенами. Почуяла запах гари.
– Так и есть, – признался Корбл. – Меня пустили в сарай при одном условии – я не выйду отсюда.
– А как же Верена, на кого ты оставишь дочь?.. На кого я оставлю племянницу?
– У нее есть бабушка, дядя и дурное наследство отца...
Корбл достал из кармана пиджака стеклянный пузырек с янтарной жидкостью. Протянул мне:
– Выпей, это сильный яд. Ты не почувствуешь боли, просто уснешь.
– С дуба рухнул?! – взревела я. Тоже мне, Ромео недоделанный. – Не знаю как тебе, но мне умирать рановато. Давай выбираться отсюда, пока не поздно. Ищи способ! Там у тебя, случайно, нет амулета, чтобы стать невидимыми? Или еще чего?
Он развел руками и потупил взор.
– Ну, а оружие у тебя есть? Пистолет или меч, на худой конец?
Снова отрицание. Ага, значит, склянку с ядом он взял, а про оружие и не подумал.
– Сейчас начнется закат, – обреченно добавил Корбл. – В измененном состоянии я ничего не смогу сделать. Ты же видела, как это выглядит.
Я заметалась по тесному пространству. Запах дыма и гари стал сильнее, начали слезиться чувствительные глаза. Еще немного, и будет поздно.
– Они говорили, что ты должен наказать меня за обман... – задумалась я вслух. – Если увидят тебя в измененном виде – испугаются. Пока отойдут от шока, пока опомнятся. У нас будет время сбежать!
– Ты хочешь, чтобы я показался им таким?! – испугался Корбл. – Устав ордена «Корвус Девотус» запрещает показываться людям во время испытаний. Это претит рыцарской чести.
Вот же упрямец! Сгореть заживо и отравить девушку ядом – пожалуйста. А показать истинный лик оборотня – стыдно. Вот только мне не до всяких там уставов и рыцарской чести. Я жить хочу!
– А спасать девушек, невинно плененных, твой устав, случаем, не разрешает? – спросила у Корбла. – Или ты все еще мне не веришь?..
Он посмотрел так, что стало не по себе. Не от того, что прочла во взгляде неверие. Напротив, в темных омутах Корбла плескались любовь и преданность.
– Верю! – объявил он. – Очень хочу верить. Если у тебя есть доказательства, мы отыщем рыжую голубку. И освободим воронов от смертельной угрозы.
– Для начала давай выберемся из огня, – улыбнулась я.
