Текст книги "Голубка в Вороньем логе (СИ)"
Автор книги: Елена Соловьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Глава 8
Валерия
Полдень я встретила в комнате Катерины, и лишь когда солнечный диск откатился с самой высокой точки, вышла в коридор. Пообедала с другими слугами, помогла Ирме разобрать продукты, купленные Райнером. Приготовила для хозяйки ванну с молоком и медом, сама же вернулась к уборке.
Устала так, что к вечеру не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой. И только понадеялась на отдых, как поступил приказ Корбла. Диди догнал на лестнице и крикнул на весь замок:
– Хозяин требует, чтобы ты присутствовала на ужине!
– Ни за что, – мрачно отозвалась я. – Пусть хоть воронам скормит...
Диди ухватил край моего подола и потянул вниз:
– Глупая, это же такая честь ― получить приглашение. Не всех докторов и рыцарей такой удостаивают. А ты нос воротишь, будто Ирмину похлебку залпом выпила.
Обернулась и попыталась выдернуть ткань платья из цепких ручонок посыльного. Ему-то что, он полдня просидел в телеге, путешествуя до поселка и обратно.
– Никуда я не пойду! Поверь, стоять весь ужин и слушать пустую трепотню хозяев – удовольствие похуже стряпни Ирмы. Скажи, что не нашел меня.
– Мне попадет, – буркнул Диди. – Что это за помощник дворецкого, который не смог найти в замке человека? Ты ж не мышка и не пташка, которая может спрятаться в любой нише.
– Тогда скажи, что не смог меня добудиться. Знаешь, как крепко спят старушки?..
– Как хозяйка?.. – хихикнул в кулак проказник. – И с чего ты взяла, что тебе прикажут есть стоя?
– Постой-ка... – я всерьез задумалась. – Хочешь сказать, что меня пригласили к столу как гостью, а не как прислугу?
Диди отпустил мой подол, упер руки в бока и проговорил, подражая старомодному тону Джереона:
– Слава небесам, ты поняла, в чем дело! Теперь пойдешь в столовую?
– Разумеется, только переоденусь! Нельзя же сесть за стол в пыльном платье, грязных перчатках и с растрепанными волосами.
– Поторопись! – посоветовал Диди. – Хозяева не любят ждать.
Я понеслась по лестнице с несвойственной старушке прытью. Хотела перемахнуть сразу через две ступени, но вовремя осеклась. Пусть неприступная крепость по имени Корбл дала трещину, это вовсе не повод снимать маску. Как только он узнает, кто я на самом деле, тут же перестанет доверять. А то и вовсе выгонит из Вороньего лога.
Достойных нарядов, подобных платьям Фреджи, у меня, конечно же, не нашлось. Пришлось довольствоваться наследством настоящей Габи. Грубоватое платье из темной шерсти дополнила кружевным воротником и чистыми перчатками. Почистила ботинки, расчесала и заново уложила волосы, туго стянув на затылке. Пользуясь тем, что Фреджа уже вышла из комнаты, подправила грим.
В столовую спустилась, опоздав на несколько минут. Нерешительно остановилась возле порога, изобразила легкий поклон и тут же ухватилась за поясницу.
– Простите, очень устала сегодня... – пожаловалась усталым голосом.
За столом, кроме Фреджи, ее сыновей и племянницы, восседали четыре рыцаря, облаченные в строгие, но современные костюмы. И два доктора в белых халатах. Тот, что сидел ближе к выходу, поднялся первым и помог мне занять пустующий стул. Между Фреджой и Корблом.
– Твои извинения приняты, – произнес хозяин довольно любезным тоном.
Кивнул Диди, приказывая подавать ужин. Неужели хозяин настолько подобрел, что дал остальным слугам возможность отдохнуть после уборки? Хотя, вряд ли он заметил перемены...
На ужин подали свиной желудок, начиненный фаршем и овощами. Не думаю, что это готовила Ирма. Скорее всего, Райнер приобрел в поселке.
– Выглядит довольно прилично, – заявила Фреджа. – Надо бы обучить нашу кухарку готовить подобное. Ее супы и каши оставляют желать лучшего.
– Можно отправить ее учиться, – предложил Райнер. – Например, в «Бар под сосной». Там подают вполне приличную еду.
Я занервничала. С одной стороны, избавиться от кухарки, подбивающей прислугу на бунт – отличная идея. А с другой, если Ирма случайно столкнется с настоящей Габи, плакала моя конспирация. Кухарка непременно отомстит и расскажет хозяевам правду при первой же возможности.
– Мод как-то обмолвилась, что любит готовить, – как бы между прочим заметила я. – Можно приставить ее к Ирме, и проблема решится.
– Неплохой вариант, – согласился Корбл. – Я не сторонник отправлять жителей лога за его пределы. Но если Мод займется стряпней, кто присмотрит за Вереной?
Уж на этот-то вопрос я могла ответить! Давно ждала подходящего случая подобраться к племяннице поближе.
– Я присмотрю, – сказала и не сдержала довольной улыбки. – Пока Мод помогает на кухне, Верена может отправиться со мной и бабушкой на прогулку.
Корбл вопросительно приподнял бровь и посмотрел на мать. Фреджа царственно кивнула и заметила:
– Почему и нет, вместе нам будет веселее. Недолгие пешие прогулки мне нравятся, да и спится после них слаще.
Я пребывала на седьмом небе от счастья! Наконец-то у меня появится возможность чаще видеться с племянницей. Возможно, удастся выяснить, отчего малышка не разговаривает.
– Ты бы хотела ходить на прогулки вместе с бабушкой и Габи? – спросил Корбл у дочери.
Та часто-часто закивала, обернулась в мою сторону и улыбнулась. Как же мне захотелось немедленно броситься к ней, заключить в объятия, сказать все ласковые слова, что так и не достались ее матери. Попросить прощения за то, что оставила Катерину одну и не оказалась рядом в трудную минуту.
Оставаясь в роли, ограничилась ответной улыбкой и подмигиванием. Не должна помощница хозяйки так радоваться новой обязанности. Навряд ли настоящая Габи пришла бы в восторг, если ей поручили заботу о девочке.
– Хорошо, с завтрашнего дня Верена будет выходить с вами на прогулку, – вынес решение Корбл. – Если почувствует слабость – сразу же возвращайтесь. Не утомляйте Верену и не забывайте возвращаться до начала служб в капелле.
– Обещаем, – ответила я за Фреджу, увлеченную ужином.
Смерила Корбла задумчивым взглядом. Может, самое время вконец обнаглеть и попросить разрешения прогуляться до зарослей лимонника. Не рассердит ли подобное предложение? Не заставит ли пожалеть о данном обещании?..
– Что-то еще? – спросил Корбл, насмешливо приподнимая одну бровь. – У тебя такое тревожное выражение лица.
– Можно нам завтра устроить пикник в зарослях лимонника? – выпалила я как на духу. – Там так красиво... по крайней мере, издали. Понимаю, неблизко от замка. Но мы могли бы взять с собой продукты и теплое одеяло – чтобы Верена смогла поспать перед отправлением в капеллу.
Спрятала одну руку под стол и скрестила пальцы ― на удачу. Затаила дыхание, ожидая ответа.
Корбл выглянул в окно, но погода была на моей стороне. Второй день солнце согревало Вороний лог своим теплом.
– Если не будет дождя, сходите, – все же согласился Корбл. – Будет свободная минутка – присоединюсь к вам. Сам давно хотел посетить то место, но не решался. Пора, наконец, избавиться от прошлого и взглянуть правде в лицо.
Он определенно сказал больше, чем собирался изначально. И несколько смутился. Вернулся к трапезе и за оставшийся вечер не произнес ни слова. Лишь когда настало время отправиться на священнодействие, пожелал всем доброй ночи. Забрал Верену и отправился в капеллу.
– Идем, поможешь мне переодеться для вечернего променада, – потребовала Фреджа.
Я мысленно содрогнулась. Не забыла еще представления с вороном, устроенного Корблом. Что-то мне подсказывало, что он нарочно разыграл этот спектакль. Только зачем ему меня пугать? Неужели догадывается?
Эту мысль пришлось немедленно отогнать. Если засомневаюсь – непременно выдам себя. Ничего не узнаю и потеряю возможность видеться с племянницей.
– Вновь отправимся к госпиталю? – спросила у Фреджи. – Или пойдем в другую сторону, например, к саду?..
Ту часть внутреннего двора я еще не успела обследовать. Но очень хотела. Внутреннее чутье подсказывало, что там сокрыто нечто важное.
Раздумывая подобным образом, помогла хозяйке преодолеть лестничный подъем. Фреджа пофыркивала, как взбирающийся в гору паровоз, и долго не отвечала. «Надо сказать ей, чтоб не наедалась так на ночь, – подумалось мне. – Иначе никакие прогулки не помогут...»
– Не хочу к госпиталю, там вороны, – раскапризничалась Фреджа. – И тем более не пойду в сад.
– Почему же? – заинтересовалась я.
Фреджа округлила глаза и трепетно прижала ладошки к сердцу. Кажется, даже слегка побледнела.
– Там наш семейный склеп, – произнесла шепотом, точно фамильные призраки могли услышать и отомстить за нежелание навещать их прах. – Приходить туда, да еще и ночью. Нет уж, ни за что на свете. После похорон мужа ноги моей там не было. Даже когда хоронили невестку... Надеюсь, она простит мне эту малость...
– Непременно простит, – я изобразила легкую улыбку. – Насколько поняла, Катерина была доброй и любящей девушкой. Наверняка все в замке ее любили.
– Наверняка, – не слишком убедительно отозвалась Фреджа, входя в собственную спальню. Растянулась на кровати и добавила: – Корбла она точно любила. А всех остальных – скорее терпела. Слишком изнеженная и ранимая особа, таким нечего делать в Вороньем логе. К тому же последние дни перед смертью она казалась такой больной, обессиленной. Думаю, жизнь с нами не оправдала ее ожиданий. Она-то, поди, ждала роскоши, балов и приемов. А получила трудоголика-мужа, обремененного родовым... гм, делом. Кучу обязанностей по дому, с которыми не могла справиться, и скромную жизнь, расписанную по часам.
Мне не понравилось, как Фреджа высказывается о моей сестре. Хотя, в ее замечаниях было много правды. Катерина рассчитывала вовсе не на ту жизнь, какую ведут в Вороньем логе. Мечта о сказочном рыцаре не оправдалась.
– А отчего Катерина обессилела? – спросила я, опасаясь, что Фреджа расслышит бешеное биение моего сердца. – Какая-то болезнь?
– Скорее, крах надежд и мечтаний, – фыркнула Фреджа. – Хватит уже болтать, помоги мне переодеться.
– Мы все же идем гулять? – уточнила я. – Обойдем вокруг замка? Или доберемся до старого колодца?
Как же я надеялась, что во время прогулки Фреджа продолжит разговор о Катерине. Мне столько всего нужно было узнать. Столько спросить. Это же немыслимо – выуживать информацию жалкими крохами. Так я на самом деле состарюсь – и слой грима будет не нужен.
– Не сегодня, – проворчала Фреджа. – переодень в сорочку, умой и наложи маску. И можешь, как обычно, посетить мыльню. Хотя я и не понимаю твоего настойчивого желания мыться там. Разве не лучше было пользоваться моей туалетной комнатой?
Если бы там имелся внутренний запор – не вопрос. Разве стала бы я дожидаться, пока все слуги разойдутся по комнатам, спускаться вниз и менять грим, опасаясь, что мою тайну раскроют.
– Как-то неловко, – как и прежде, соврала я. – У меня плохая кожа, а вы так болезненно реагируете на проявления старости. Не хочу пугать вас своим видом.
Объяснение удовлетворило Фреджу. Она отпустила меня купаться, а к тому времени как я вернулась – успела заснуть. Ее громкий храп разносился далеко за пределы спальни.
Но вовсе не он мешал спать этой ночью. А размышления над загадками Вороньего лога. Все здесь словно сходили с ума. И каждый – по-разному.
Интересно, что ждет меня?..
Чтобы не сойти с ума только от мыслей, решила заняться полезным. Пока все спали, пробралась в комнату для рукоделья. Еще раз перебрала вещи Катерины, но так и не поняла, чем она занималась последние годы.
Чтобы хоть чем-то занять руки и голову, сделала подарок для Верены. Из лоскутков, ниток и пуговок смастерила тряпичную куколку. Конечно, у девочки много игрушек, но вдруг сделанная любящими руками вещица придется ей по вкусу.
Задремала только ближе к рассвету и пропустила пробуждение хозяйки. Та вставала как по часам – ровно к завтраку.
– Хватит дрыхнуть, – Фреджа толкнула меня в бок. – Вообще-то это твоя обязанность ― будить. А не наоборот.
– Простите, – пробормотала я. Потянулась потереть глаза, но вовремя остановилась. Глупая привычка могла испортить грим, так тщательно наложенный накануне вечером.
Вместо завтрака мы получили от Мод завернутую в бумагу запеченную курицу, несколько яблок, хлеб и бутыль с молоком. Моя идея – поесть на природе, после коротенькой прогулки.
Сложив все в корзину, мы с Фреджей дождались прихода Корбла. Он привел Верену. Несмотря на усталый вид, малышка явно была довольна предстоящим приключением. Глазки ее горели, как темные звездочки, а с губ не сходила улыбка. А после прогулки обычная бледность сменилась здоровым румянцем.
Чем ближе мы подходили к лимоннику, тем задумчивее становилось личико Верены.
– Ты не хочешь туда идти? – не выдержала я. – Просто кивни, и мы выберем другой маршрут.
Верена на секунду задумалась. Остановилась, склонила голову к плечу и несколько минут изучающе смотрела на меня. Точно проверяя – стоит ли доверять.
Я успела пожалеть о затее повести племянницу в заросли лимонника. Но напрасно. Верена все же решилась – схватила меня за руку и побежала вперед, ловко перепрыгивая с кочки на кочку.
– Не спеши так! – вскрикнула я, пытаясь одновременно не выпустить ее ладошку из рук и не растерять продукты, которые несла в корзине. – Давай подождем бабушку.
Верена остановилась лишь тогда, когда подбежала к самым густым зарослям. С виду – ничем не примечательное место. Лианы лимонника с редкими недозрелыми плодами переплелись так тесно, что не пролезть.
– Что здесь? – спросила я Верену, едва продираясь вслед за ней.
Вместо ответа она указала на кованый ларец, надежно упрятанный от чужих глаз. Если не знаешь – ни за что не найдешь.
– Можно? – спросила я, приоткрывая крышку.
Верена кивнула, точно только и ждала момента, чтобы привести меня сюда.
В ларце обнаружился туго свернутый лист бумаги. Идеально белый, только в уголке, выведенное неаккуратным почерком Катерины, темнело послание: «Пророни кровавую слезу и больше никогда по мне не плачь».
Кому предназначалось письмо, я даже не задумывалась. Была уверена, что мне. Катерина не сомневалась, что приду за ней, только не знала ― когда. И Верена... она догадалась. Пытливый детский ум вкупе с природной наблюдательностью позволили ей заглянуть под маску. И понять, кто таится за образом старушки Габи.
– Ты ведь никому не скажешь? – спросила я, поспешно пряча письма за пазуху. – Пусть это будет нашим секретом, ладно?..
Верена улыбнулась и обменялась со мной секретным рукопожатием. Ну, вот у меня и появился союзник. Пусть маленький, зато какой важный.
– Верена?.. Габи?! Да где же вы? – послышались раздраженные окрики Фреджи. – Зачем вы залезли в эти кусты? Не могли подождать меня?..
– Мы уже выходим! – крикнула в ответ и попросила племянницу: – Идем скорее, пока она не забралась сюда.
Корбл
За несколько дней Вороний лог претерпел разительные перемены. В замке стало светло, чисто, из кухни доносился умопомрачительный аромат выпечки. Фреджа стала меньше капризничать. Верена – чаще улыбаться. И все после появления своенравной и не в меру любопытной старушки. Даже погода изменилась. Габи пришла и принесла с собой свет.
Корбла тянуло к этой таинственной женщине. Она стала для него загадкой, которую не терпелось разгадать. Было в ней нечто таинственное, манящее. Часто он ловил себя на мысли, что рядом с ней чувствует себя по-особенному. Габи будила в нем эмоции, о наличии которых он и не подозревал. Будто зерно добра упало в его пропитанное черным проклятием сердце и пустило ростки.
– Давно не видел, чтобы ты улыбался, – заметил Райдер как-то вечером, после посещения капеллы. – Может быть, проклятие слабеет?
– Нет, к сожалению, – вздохнул Корбл. – Но когда на душе спокойно, его легче переносить. Мне давно не было так хорошо... И это пугает.
Утром, когда дружная компания наряженных в теплые плащи дам прошла мимо госпиталя, Корбл мысленно пожелал отправится с ними. Отбросить все дела и поскакать вприпрыжку вслед за смеющейся дочерью. Улыбаться не всегда уместным замечаниям матери. Слушать мудрые речи Габи и смотреть в ее необыкновенные глаза. Просто радоваться жизни, быть счастливым.
Наскоро разобравшись со срочными делами, он все же отправился в заросли лимонника. Катерина прежде часто гуляла там, сама ухаживала за деревьями, собирала кислые ягоды и варила варенье. Вернее – пыталась, потому как кулинарных способностей у нее не обнаружилось. Корбл ел и хвалил, стараясь не выдать, как сводит челюсти от угощения. Не чувствовать, как хрустит песок на зубах.
Точно так же он пытался любить Катерину, не замечая ее недостатков и не обращая внимания на черты характера. Она так и не стала его подругой жизни, скорее, старшей дочерью, требовавшей того, чего Корбл не мог дать. Он вовсе не светлый непобедимый рыцарь из ее сказок. И ради нее не смог победить главное чудовище, отравлявшее жизнь обоим. Себя самого.
– Она не только не сняла проклятье, но и сделала тебя несчастным, – ворчала Фреджа. – Ты пытаешься измениться, подстроиться под ее идеал. И не получаешь за это даже сочувствия.
– Никто не знает, каково быть проклятым, пока не прочувствует на своей шкуре, – мрачно отзывался Корбл. – Ты, мама, тоже не жалела отца. И не исполнила пророчества...
– Но я и не роптала, – возразила тогда Фреджа. – Не обвиняла в том, что твой отец меня недостаточно любит. Не требовала от него столько внимания и заботы. Смирилась с судьбой.
Вспоминая прошлое, Корбл сам не заметил, как добрался до зарослей лимонника. Там, на поросшей пушистым мхом поляне, расположились его дамы. Фреджа дремала, присев на сухой ствол сосны, точно специально заброшенный сюда для удобства уставших путников. Завернутая в одеяло Верена спала на руках у Габи. Старушка гладила ее светлые волосы и, судя по приоткрытому рту, что-то напевала.
Но нет, то была не песня. Подойдя ближе, Корбл услышал звук, от которого потеплело на сердце. Воркование голубки, чистый мелодичный звук, отзывавшийся теплом в каждой клеточке тела. Неудивительно, что Фреджа и Верена расслабились и умиротворенно прикрыли глаза. Воркование голубки действует сильнее, чем мурлыкание кошки. Исцеляет, наделяет душевными силами, вдохновляет на великие свершения.
Не произнося ни слова, Корбл подошел и присел рядом с Габи. Она тут же замолчала. Верена завозилась и открыла глазки. Потянулась к отцу.
Корбл пересадил ее к себе на колени и в этот момент заметил тряпичную куколку.
– Какая милая вещь, – улыбнулся тепло. – Кажется, я знаю, кто мог ее подарить.
Габи ответила робкой улыбкой на его вопросительный взгляд. Снова отвернулась, будто была не пожилой женщиной, а юной смущенной девушкой. Незаметно прижала ладони к щекам.
– Вера, – вдруг отчетливо проговорила Верена.
Корбл и Габи переглянулись. На лицах обоих отразилась радость. Наконец-то их общая любимица вновь заговорила! Настоящий праздник для их ушей.
– Ты хочешь назвать куколку Верой? – спросила Габи у Верены. Голос ее предательски дрогнул. – Тебе нравится это имя?
Девочка кивнула и прижала куколку к сердцу. Кивнула и снова улыбнулась. Сползла с рук отца и побежала за цветком, который рос невдалеке. Сорвала, вколола в волосы Веры и радостно запрыгала.
– Почему она перестала разговаривать? – спросила Габи. – Ее что-то напугало, верно?
– Возможно, – согласился Корбл. – После многие врачи обследовали дочь, но так и не возвратили голос. Сказали, что все пройдет со временем. Как только Верена оправится от потрясения, заговорит. И это случилось, благодаря тебе.
– Я ничего особенного не сделала, – призналась Габи. – так вышло само. Понимаю, это наглость с моей стороны, но не могли бы вы рассказать, что стало причиной молчания?
– К сожалению, мне это неизвестно, – нехотя признался Корбл. – Сейчас нам пора идти. Полдень близко.
Подозвал дочь, взял за руку и повел по направлению к замку.
Глава 9
Валерия
Тем же вечером Фреджа отдала мне с десяток платьев. Приказала ушить и не позорить ее перед сыновьями и другими рыцарями.
– Твои тряпки хороши для работы, но не подходят для торжественных застолий, – заявила она с оттенком упрека. – Если уж Корблу взбрело в голову видеть тебя во время трапез, выгляди достойно.
В другой момент я, возможно, и порадовалась. Все же платья хозяйки были не такими колючими и жесткими, как одежды Габи. Но в тот момент мне не терпелось уложить Фреджу спать и прочесть послание Катерины.
Хозяйка, как назло, вновь жаловалась на головную боль, несварение и дурное настроение. На сыновей, не уделяющих матери внимания. На мужа, который привез ее в этот замок и бросил, отойдя к праотцам.
Только после молока с медом и горячей ножной ванны Фреджа уснула, выделывая носом трели. Я взяла свечу и укрылась в закутке.
В детстве мы сестрой развлекались тем, что оставляли друг другу послания невидимыми чернилами. Перепробовали соду, лимон, молоко. Постепенно стали испытывать и химические реактивы, тратя на них все карманные деньги.
Я перепробовала все, что могла. Слезы, собственную кровь, разные пропорции того и другого. Нагревала письмо, сбрызгивала уксусом, соком лимона – бесполезно...
– Красная кровяная соль! – вспомнила я вещество, которое могло бы подойти, – но где ее взять в Вороньем логе?..
Пользуясь тем, что все в замке спят, добралась до комнаты для рукоделья. Но и там не нашла нужного реактива. Либо Катерина не догадалась оставить его мне. Либо, кто-то забрал то, что могло пролить свет на гибель моей сестры.
– Все равно не сдамся!.. – пообещала я, сдерживая рвущиеся слезы. – Не уйду, пока не пойму, от чего погибла сестра. Пока не уверюсь, что Верена в безопасности...
Теперь и у меня началась мигрень. Вторая ночь без сна грозила подорвать здоровье и лишить последних сил. А то и вовсе заставить покинуть Вороний лог, так и не узнав причин, побудивших Катерину полюбить проклятого мужа.
Хотя, в привлекательности Корблу не откажешь. Я все чаще ловила себя на мысли, что меня влечет к нему как к мужчине. Его холодность, суровый внешний вид, кажущаяся неприступность пробуждали во мне интерес исследователя. В то же время я видела, как ласков и нежен он с дочерью. Значит, все же способен искренне любить.
Хуже того, я все глубже убеждалась, что не покину Вороний лог, даже если разгадаю его тайны. У меня никогда не было детей, да я о них и не мечтала. Но чем больше времени проводила с Вереной, тем сильнее привязывалась. Хотела заменить ей мать. Стать для нее чем-то большим, чем помощница. Чем-то большим для Верены и ее отца.
От воспоминаний о Корбле краска приливала к лицу, по телу разливалась сладкая истома. Даже не знаю, как так вышло, но грозный хозяин Вороньего лога перетянул на себя весь мой интерес. Почему он проклят? Отчего его именуют магистром «Корвус Девотус»?..
Остаток ночи провела, перекатываясь с боку на бок и размышляя о будущем. И лишь ближе к рассвету приказала себе поспать хоть немного. Но стоило прикрыть глаза...
– Габи, ты снова проспала рассвет! – грозный окрик Фреджи раздался в моей голове, как раскат грома. – Что же ты делаешь ночами?
«Мечтаю раскусить твоего старшего сына, что же еще, – подумала я, поднимаясь с постели. – А еще, несмотря на запрет сестры, забрать Верену и дать ей нормальное детство. Катерина тоже была голубкой, но жила среди людей».
Разумеется, сказать это вслух я не рискнула. Открыла один глаз: действительно, уже утро.
– Простите, занималась платьями, – пробормотала в свое оправдание. – Вы же сами приказали... помните?
– Это не повод спать, когда хозяйка встала, – насупилась Фреджа. – Немедленно собирайся, не то опоздаем к завтраку.
Видно, я все же сова, а не голубка. Так легко могу бродить полночи, но вставать на рассвете – настоящее испытание. Даже сейчас, когда от проворности зависит многое.
В столовой поджидал сюрприз. Возле кресла хозяина стоял рыцарь, показавшийся подозрительно знакомым. Кажется, именно он привез мне сообщение о смерти Катерины. Ну да, точно, второго такого долговязого типа с отрешенным лицом еще поискать.
– С сегодняшнего дня Мартин поступает в твое распоряжение, – сообщил мне Корбл. Этим утром он выглядел особенно хмурым. – Можешь давать ему самую черную работу. Не будет справляться – отошли на кухню к Мод и Ирме.
Ого, похоже, Мартина наказали. Интересно, за что?..
Любопытство разгорелось с новой силой. Особенно после того, как я заметила разлад между Райнером и Корблом. Обычно братья обсуждали за столом дела госпиталя, реже – обменивались шутками. Сегодня смотрели друг на друга как враги. Райнер, даже этот повеса и весельчак, сегодня был мрачен, точно осеннее небо.
Перед прогулкой попросила Мартина почистить камины в спальне Фреджи и Верены. Более черной и унизительной работы не придумаешь. Особенно для рыцаря.
Разговаривая с Мартином, заметно нервничала. Он ― единственный из обитателей Вороньего лога, кто встречал меня без грима. Конечно, я старалась на славу. Но... всегда остается «но». Наверняка ему не понравится, что его отдали в распоряжение служанки.
– Как скажете, – глухим голосом согласился Мартин, удивляя покорностью. – Теперь мне все равно. Если проклятие невозможно снять, то и жить незачем. Тем более жениться и заводить детей.
Его высказывание натолкнуло на пугающую мысль. Сначала Катерина, теперь Мартин утверждали, будто дети рыцарей Вороньего лога прокляты. Выходит, Верена не получила от матери дар обращаться голубкой. А взяла что-то иное – от своего отца.
– О чем ты толкуешь? – спросила Мартина, внутренне холодея. – Что за проклятие? Это как-то связано с обрядами, которые вы проводите в капелле? И воронами в госпитале?
– Лучше не знать, если нет особой нужды, – уклончиво отозвался Мартин. – Покажешь, где хранятся ершики?
Час от часу не легче. Что же они все такие скрытные?
Оставив Мартина отбывать наказание, мы с Вереной и Фреджей вышли на прогулку. Погода испортилась, над логом повисли грозовые тучи. Мы не шли по двору замка, а почти бежали, подгоняемые порывами ветра. Теплые плащи и капюшоны едва спасали от промозглого холода.
– Нам стоит вернуться, – сообщила я, едва выйдя во двор.
– Ну, уж нет, – возразила Фреджа. – Тогда у меня вновь разболится голова. Ты сама говорила о пользе свежего воздуха. Так что будем гулять, пока не начнется дождь.
Мне ничего не оставалось, как согласиться. Да и Верена была рада возможности ненадолго покинуть стены замка.
Племянница взяла с собой сделанную мной куколку и что-то шептала ей по дороге. Она будто и не замечала изменений погоды. Все так же смеялась и кружилась, как беззаботная стрекоза.
– Деточка, может, ты и мне что-то скажешь? – не выдержала Фреджа. – Я так давно не слышала твоего голоса...
Верена резко остановилась. Посмотрела на бабушку расширенными от удивления глазами. Сдается, она и не поняла, что вновь стала разговаривать.
– Не торопите ее, пожалуйста, – вступилась я за девочку. – Она все расскажет, когда будет готова. Правда, Верена?
Племяшка улыбнулась, коснулась моей ладони и снова поскакала вперед.
Фредже сильно не понравился мой поступок. Впервые меня отчитали и указали на место.
– Не смей приказывать, как мне обращаться с внучкой! – дрожа от ярости, заявила хозяйка. – Ты здесь всего лишь приживалка, наемная работница. Захочу, и избавлюсь от тебя сегодня же вечером.
Я пожала плечами и изобразила равнодушие. Одно знала наверняка: стоит один раз поддаться, и Фреджа больше никогда не станет общаться на равных. Из помощницы я превращусь в обыкновенную служанку.
– Ваше право, – произнесла без подобострастия, на которое явно рассчитывала Фреджа. – Только, выгнав меня, вы не разговорите Верену. Она чем-то испугана, если давить – станет только хуже. Приказами тут не поможешь...
Фреджа скрипнула зубами. Что-то сказала, но ее слова заглушил раскат грома.
– Простите, что вы сказали? – переспросила я.
– Глухая карга, – надула губы Фрежда. – Ведешь себя так, будто знаешь больше моего.
– Может быть, и знаю, – уклончиво отозвалась я.
Не признаваться же, что с удовольствием читаю статьи по психологии, хожу на лекции и часто общаюсь с людьми различных профессий. Вернее, делала все это до того, как попала в Вороний лог.
– С чего вдруг?! – ошалела Фреджа.
– С того, что много старше, – едва не расхохоталась я. – И, до того как приехать сюда, работала учительницей. Детки сейчас трудные, не слишком уважают старость. Живут по собственным правилам.
Объяснение впечатлило хозяйку. Особенно тот факт, что в замке есть кто-то взрослее нее. Фреджа охотно поддержала разговор об отсутствии манер у современной молодежи.
Но оторваться как следует ей не позволил ливень, обрушившийся на наши головы. Пришлось хватать Верену под мышку и галопом мчаться назад. Пить горячий чай с лимоном и греться возле прочищенного Мартином камина.
Фреджа все еще дулась, посматривая искоса. Пришлось срочно придумать, как задобрить.
– Еще моя прабабушка говорила, что для здоровья волос и кожи полезно мыться дождевой водой, – как бы невзначай сообщила я. – А если после этого нанести пленочную маску, можно помолодеть на десяток лет сразу.
Хозяйка едва не поперхнулась чаем. Вперила в меня взгляд и протараторила, не скрывая азарта:
– Так что же ты сидишь?.. Хватай ведра и приготовь ванну!
Я с кряхтеньем поднялась с кушетки, установленной в ногах хозяйки. Подала руку Верене:
– Идем, провожу тебя к Мод. Она, наверное, закончила с обедом...
– Можно с тобой?.. – спросила племянница. Слова давались ей с трудом, голос отдавал хрипотой. Девочка училась говорить заново и делала определенные успехи. – За водой...
– Извини, но твой отец будет против, – мне пришлось отказать. – Тебе стоит отдохнуть перед посещением капеллы.
– Не хочу опять... – пожаловалась Верена.
Я замерла на верху лестницы, крепче сжала ручку Верены и заглянула в ее темные, как омуты, глаза:
– Что не хочешь?.. – спросила, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало нетерпение. – Идти в капеллу?
– Да, – кивнула Верена. – И Вера не хочет. Она боится...
От подобного заявления у меня подкосились ноги. Отчаянно борясь с желанием поскорее выяснить правду, опустилась перед племянницей на колени.
– Ты можешь рассказать, что там происходит? – спросила тихо.
Верена помотала головой. Нахмурилась – совсем как Корбл. Впервые я заметила, как сильно они похожи: не внешне, но по характеру.
– Я почти ничего не помню, – со вздохом призналась племяшка. – Чувствую сильную боль и падаю в обморок. Просыпаюсь у папы на руках. Он говорит, что это к лучшему... Лучше спроси у дяди.
Верена улыбнулась и помахала рукой. Я обернулась: у подножия лестницы, привалившись к резной колонне, стоял Райнер. Кажется, он только что вернулся с верховой прогулки. С длинного плаща капала вода, оставляя бурые пятна на ковре. К сапогам прилипла грязь вперемешку с еловыми иглами.
– Что я вижу?! – голос его был звонок и радостен, вопреки настроениям погоды. – Верена заговорила! Все же ты, Габи, настоящая добрая колдунья.
