Текст книги "Ноктюрн для двоих"
Автор книги: Елена Озерова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
6
– Мам, как ты думаешь, в этом платье я выгляжу не слишком вызывающе?
Лена возникла на пороге комнаты в светло-сером льняном платье, коротком, но не слишком. Ольга Васильевна еще не вставала, читала журнал, лежа в постели. Она подняла глаза на дочь:
– По-моему, вполне. А куда это ты в такую рань собралась? – На часах было без пятнадцати девять.
– Ну я же тебе вчера говорила – мы сегодня с Игорем идем к его родителям.
– Но, если память мне не изменяет, историческое знакомство назначено на пять вечера. – Ольга Васильевна улыбнулась.
– Ох, мам, я не доживу до пяти!
Лена снова придирчиво оглядела себя.
– А может быть, лучше пойти в брюках? Все-таки слишком коротко.
– Десять сантиметров выше колена – для монахини, разумеется, слишком коротко. Но ведь ты же не в монастырь идешь, а как раз наоборот.
– Перестань издеваться! Ничего больше тебе не расскажу!
Лена надула губы и скрылась в коридоре. Пошла крутиться перед зеркалом, решила Ольга Васильевна. Однако через пять минут Лена снова возникла в дверях:
– А так лучше?
На ней были брюки и ярко-зеленая кофточка.
– И так хорошо. – Ольга Васильевна отложила журнал. – Ты собираешься продлить примерку прямо до пяти?
– Нет, но надо же заранее решить, что надеть! Я же тебе говорила – у него очень строгая мама!
– Тогда надень что-нибудь длинное и темное. И обязательно платочек на голову – вдруг она не любит блондинок?
– Опять издеваешься?
Ольга Васильевна ласково улыбнулась:
– Котенок, разве я могу? Мне не меньше тебя хочется, чтобы встреча прошла на высшем уровне. Все будет хорошо, если ты не будешь излишне суетиться. Серое платье – как раз то, что надо.
– Ты уверена?
– Вполне.
– А можно я тогда надену твой сандаловый комплект? Ну, тот, сережки и бусы, который тебе привезли из Индии?
– Разумеется.
Ольга Васильевна потянулась за халатом:
– Раз уж мы поднялись, давай отложим окончательную примерку на после завтрака. После завтрака я готова обсуждать с тобой туалеты хоть до вечера – все равно воскресенье пропало. Ты же меня никуда не отпустишь?
Лена подозрительно посмотрела на нее:
– А ты собиралась?
– Нет. Как я могу куда-то пойти, когда единственная дочь отправляется знакомиться с родителями будущего мужа. Я же должна напутствовать ее в дорогу.
В четыре Лена уже была при полном параде и в тоске расхаживала по квартире, не зная, чем себя занять. Ольга Васильевна за день исчерпала весь арсенал шуток и уговоров и теперь лишь с улыбкой наблюдала за Лениной маетой.
Игорь заехал за Леной в половине пятого.
– У тебя такой вид, будто я везу тебя на гильотину, а не в гости, – пошутил он, выруливая из очередной пробки. – За пять минут слова не сказала.
– А о чем говорить?
Игорь покосился на нее:
– Для начала скажи, что ты меня любишь.
Лена улыбнулась:
– Хитрый какой! Скажи первый.
– Я тебя люблю… Даже такой, похожей на умирающего лебедя.
Лена всполошилась:
– Тебе не нравится, как я сегодня выгляжу?
Он рассмеялся:
– Очень нравится. Только взбодрись немного. Плохо спала?
– Средне. Честно говоря, я все думаю о том, что ты мне рассказывал тогда на пляже.
– О моей матушке?
– Ну да… Она у тебя и правда такая суровая?
Лена поежилась как от холода. Игорь снисходительно улыбнулся:
– Знал бы, что так тебя напугаю, молчал бы как сыч. Нет, она не такая суровая, успокойся.
Родители Игоря жили в Крылатском, в новом доме с подземным гаражом. Войдя в подъезд, Лена оказалась в некоем подобии зимнего сада: у стены стояли кадки с пальмами и дифимбахиями, а посреди этого великолепия на месте консьержки сидел охранник. Никаких тебе обшарпанных стен и неприличных надписей, словно дом стоял не в Москве, а где-нибудь в Беверли-Хиллз. Лена оробела еще больше. Игорь же, как назло, был в одном из своих насмешливых настроений и даже не старался ее подбодрить.
– У тебя просто зуб на зуб со страху не попадает, – заметил он, пропуская ее в лифт. – Зачем же так дрожать? Матушка не серый волк, а ты не Красная Шапочка. А отчим у меня вообще милейший человек, тебе он точно понравится.
– Не сомневаюсь. – Лена постаралась взять себя в руки. – И все-таки мог бы быть со мной поласковее. Хоть бы предупредил, что они любят, а что нет. Я же совсем не знаю, как себя держать.
Игорь наставительно сказал:
– Главное – не лезь руками в тарелку. А уж если такое случится, не вытирай руки о волосы – для этого есть салфетка.
Лена сердито пнула его в бок:
– Я серьезно!
Он рассмеялся:
– А серьезно – просто будь сама собой, и все будет в порядке. Выходи, приехали.
Похоже, что своими шуточками Игорь добился-таки нужного результата: страх, мучивший ее весь день, прошел, и Лена вдруг почувствовала себя вполне уверенно.
Дверь открыла женщина на вид лет сорока, из тех, о которых говорят «хорошо сохранилась». Брючный костюм цвета хаки ладно облегал стройную, несколько даже сухопарую фигуру, на лице – умело наложенная косметика и явные следы ежедневного тщательного ухода, волосы рыжевато-каштановые, без малейшей седины, – наверное, крашеные, но крашенные безупречно. Она приветливо улыбнулась, но цепкие светло-голубые глаза смотрели на Лену довольно холодно. Лена почувствовала, что эта женщина своим взглядом словно ощупывает ее, изучая. Так, наверное, она смотрит на белых мышек в своей биологической лаборатории.
– Мама, познакомься – это Лена Трофимова. – Игорь слегка подтолкнул Лену вперед. – А это моя мама, Оксана Антоновна.
– Очень рада. – Голос у Оксаны Антоновны оказался низким и хрипловатым. – Проходите, Леночка. Игорь уже давно мог бы нас познакомить.
Лена удивилась – как это «давно», когда она сама с ним знакома всего два месяца, – но виду не подала и вежливо улыбнулась.
– Оксана, они пришли? – послышался из глубины квартиры приятный мужской баритон, показавшийся Лене знакомым. Через секунду она застыла в изумлении, увидев появившегося в холле мужчину: темные волосы, слегка тронутые сединой, бронзовый загар и удивительно синие глаза… Мужчина шагнул к Лене:
– А, вот та таинственная незнакомка, из-за которой наш Игорек потерял покой и сон! Будем знакомы – Валентин Магницкий, отчим этого пай-мальчика.
– А я вас недавно видела в какой-то телепрограмме, – нечаянно вырвалось у Лены.
– Валентина Петровича, – Оксана Антоновна подчеркнула голосом отчество мужа, – часто приглашают выступать в программах на экономические темы.
Лена почувствовала себя донельзя глупо. Надо же сразу было выскочить с такой неудачной репликой! Игорь заметил ее смущение. Не стесняясь родителей, он обнял ее за плечи и легко поцеловал в щеку:
– Ну-ну, приободрись. Мама, Ленка не так уж часто смотрит телевизор, и если уж она видела Валю по ящику, значит, он действительно стал телезвездой.
– Спасибо за комплимент, – шутливо поклонился Магницкий.
– Однако, может быть, хватит разговоров на пороге? Пойдемте в комнату.
Сквозь стеклянные раздвижные двери Лена в сопровождении Игоря и его родителей попала в огромную гостиную. Она ожидала увидеть накрытый стол и ошиблась: очевидно, ее ожидал прием а-ля фуршет на западный манер. На низеньком столике стояли блюда с горой крошечных бутербродиков – ветчина, сыр, красная икра. Плетеная корзинка с пирожными, маленькие тарелочки с орехами, ваза с фруктами – как в лучших домах Филадельфии, усмехнулась Лена про себя, почему-то вспомнив Эллочку-людоедку. И чай, наверное, разливают через ситечко. Может быть, сработало предубеждение, появившееся после рассказа Игоря на пляже в Лидо, но Оксана Антоновна пока Лене активно не нравилась. И Лена кожей чувствовала, что маме Игоря она не понравилась тоже. Однако улыбалась Оксана Антоновна вполне приветливо:
– Леночка, вы меня извините, сейчас будет готов жюльен. Я вас на минутку оставлю.
Игорь собрался было усадить Лену в кресло и пристроиться рядом, как Валентин Петрович скомандовал:
– Игорек, пойди помоги маме. А я пока займу нашу очаровательную гостью.
Игорь пожал плечами, извинился перед Леной и вышел вслед за Оксаной Антоновной. Валентин Петрович взял Лену под локоть:
– Хотите посмотреть мою библиотеку?
Сколько комнат было в этой квартире, Лене так и не удалось определить. Магницкий провел ее через какие-то проходные помещения и аппендиксообразный коридорчик в свои, как он выразился, апартаменты.
Лена никогда еще не видела такой – нет, не красивой – внушительной комнаты. Кабинет Магницкого был выдержан в благородных бордовых тонах: громадный письменный стол красного дерева, высокие, от пола до потолка, книжные шкафы, атласные занавеси на окнах. Вдоль одной из стен стоял стеллаж, уставленный какими-то статуэтками. Единственной современной вещью в комнате был компьютер.
Магницкий подошел к полкам со статуэтками:
– Взгляните, Леночка, это моя гордость.
Лена подошла поближе. Статуэтки были самые разные: маленькие деревянные фигурки каких-то странных полуживотных-полулюдей, резные изображения солнца и луны, страшноватенькие то ли птицы, то ли змеи… А вот эта вообще похожа на раскрашенного динозавра, только почему-то с крыльями. Лена робко дотронулась до «динозавра»:
– Что это?
– Это культовые фигурки из индейских храмов. Часть своей жизни я проработал в Мексике и там увлекся изучением индейских культур. Был даже на раскопках одной из таинственных пирамид. Вот это, – Валентин Петрович снял с полки заинтересовавшую Лену фигурку, – птица грома, один из «младших богов» индейцев хайда. Посмотрите – он совсем не такой страшный, как кажется на первый взгляд.
Лена опасливо взяла птицу грома в руки. Дерево, из которого она была сделана, казалось теплым и приятным на ощупь. Она улыбнулась и поставила фигурку на место. А Валентин Петрович продолжил объяснения. Голос у него был низкий и обволакивающий:
– У индейцев алгонкинов можно найти множество фигурок, изображающих маниту. Знаете, кто такие маниту?
– Нет…
– Это добрые и злые духи природы. По преданиям, злые маниту имеют вид рогатых водяных змей, но могут изменять свой облик. Вот, посмотрите.
Он протянул Лене еще одну фигурку.
– Да-а, – с уважением протянула Лена. – Действительно, малосимпатичная зверушка. А почему вот на этой полке стоят почти одни медведи? Я как-то раньше думала, что медведь – в основном персонаж русских сказок.
– И ошибались. – Валентин Петрович нежно погладил «по шерстке» одного из мишек. – В индейских мифах медведь – символ творца. Еще, если вы заметили, очень много изображений орлов и змей. Орел у индейцев – символ Солнца, а змея – символ Земли.
– А что вот это? – Лена указала на раскрашенные фигурки в масках.
– О, это качина. У индейцев пуэбло – духи предков, способствующие плодородию. У индейцев хопи качина обитают в горах Сан-Франциско и дважды в год, после молитв и жертвоприношений, появляются над полями земледельцев. У племени зуни качина – это дети, которые при переправе через реку вырвались из рук матерей и превратились в духов воды. А вообще-то у индейцев существуют качина любых предметов и даже явлений природы: качина звезд, камней, растений… Вот это качина пчелы. – Валентин Петрович дотронулся до фигурки с луком и стрелами. – Как видите, аллегория довольно прозрачная. А это – Солнца.
Он взял фигурку, держащую еловую ветвь и украшенную колокольчиком, и перевернул ее:
– Вот здесь, на спине, у качина «табличка влажности» – символ способности вызывать дождь. Вот здесь, смотрите.
Лена наклонилась над фигуркой, рассматривая табличку.
– А что…
Она хотела спросить, что значит странная раскраска фигурки, подняла голову и вдруг встретилась взглядом с Валентином Петровичем. Его глаза были такой пронзительной синевы и смотрели так пристально, что у Лены на миг закружилась голова. Она непроизвольно вздрогнула и отдернула руку от фигурки. Что-то было в его глазах такое, отчего она сразу перестала чувствовать себя с ним легко и свободно. Валентин Петрович, продолжая смотреть на Лену, медленно вернул качина на место. Возникла неловкая пауза, очень кстати прерванная Оксаной Антоновной, которая появилась на пороге.
– Валя, все готово, мы вас ждем.
Бросив на Лену незаметный, но не слишком приязненный взгляд, она ласково-вежливо улыбнулась и повторила:
– Мы вас ждем.
В общем, вечер прошел мирно и вполне светски. Мимолетная неловкость не повторилась. Валентин Петрович был мил, корректен и вел себя так, как и должен себя вести будущий свекор с будущей невесткой. Оксана Антоновна тоже была на высоте: кроме одной-двух шпилек, отпущенных по поводу Лениного малолетства, она ничем не выдала своего к ней отношения. Отвозя Лену домой, Игорь, словно невзначай, поинтересовался:
– Ну как тебе мои предки?
– Нормально. – Лена не хотела вдаваться в подробности своих переживаний.
– Маме ты понравилась.
– Да?
Странно. Видимо, он не заметил, как Оксана Антоновна поглядывала на Лену. Впрочем, мужчины обычно такие женские взгляды не замечают, им нужно все говорить прямо в лоб.
– Точно понравилась. А на то, что она пару раз проехалась насчет твоего возраста, – не обращай внимания.
Надо же, оказывается, заметил! Лена пожала плечами:
– Я и не обратила.
– Я же рассказывал тебе. – Игорю явно не хотелось развивать эту тему, но он все же продолжил: – Она очень любит Валентина. Просто помешана на нем. И конечно, появление в доме такой юной красавицы, как ты, сначала приняла не восторженно. Ей-то уже давно не восемнадцать.
– А кстати, сколько ей лет? – спросила Лена и тут же добавила: – Не хочешь, можешь не говорить.
– Почему не хочу? Ей пятьдесят два.
Лена даже присвистнула.
– Ого! Она прекрасно выглядит для своего возраста!
Игорь улыбнулся:
– Ну, во-первых, пятьдесят два – не такая уж глубокая старость, как тебе кажется. А во-вторых, чему ты удивляешься – твоя мама тоже прекрасно выглядит.
– Но моей маме только тридцать семь.
– А выглядит она на двадцать пять. – Он хитро взглянул на Лену. – Если бы я сразу не влюбился в тебя, непременно влюбился бы в Ольгу… Васильевну.
Лена рассмеялась и слегка толкнула его в бок:
– Не смей так говорить!
– Но я же влюбился в тебя.
Внезапно Игорь свернул с ярко освещенной улицы в какую-то арку, въехал в маленький темный дворик и заглушил мотор.
– Что ты делаешь?
– Хочу тебя поцеловать и не попасть в аварию.
Оксана Антоновна убрала остатки фуршета, сняла кокетливый фартучек и направилась в кабинет к Магницкому. По дороге она задержалась у трильяжа, поправила прическу и придирчиво оглядела себя с головы до пят. Нет, она еще ничего. Вполне может нравиться даже такому привлекательному мужчине, как Валя. Перед дверью она снова остановилась, еще раз провела рукой по волосам, потом вошла. Валентин Петрович задумчиво рассматривал индейские фигурки. У Оксаны Антоновны на секунду перехватило дыхание – как он неправдоподобно красив и как молод! Но она быстро справилась с собой. Валентин Петрович заметил, что она вошла, но не сразу оторвался от созерцания своих сокровищ.
– Ну и как тебе? – спросила Оксана Антоновна, усаживаясь в вертящееся кресло, стоявшее у письменного стола.
Валентин Петрович медленно поворачивал фигурку.
– Что – как? – переспросил он, не отрываясь от своего занятия.
– Как тебе понравилась наша будущая невестка? – Оксана Антоновна привыкла смотреть проблемам в лицо, и выдуманным, и настоящим. Она ненавидела обходные маневры. – Красивая девочка, не так ли?
Она подчеркнула слово «девочка» так же, как подчеркнула отчество Магницкого, представляя его Лене.
– Красивая, – меланхолично заметил Магницкий.
– Не притворяйся. Я же видела, какие кренделя ты вокруг нее выписывал. – Оксане Антоновне хотелось, чтобы в ее голосе прозвучала легкая насмешка, однако злые истерические нотки выдали ее.
– Ну что ты, Ксюша, – Магницкий добродушно улыбнулся. – Она же мне в дочери годится!
– Я тебя знаю. Эти огоньки в глазах…
Магницкий удивленно взглянул на нее:
– Какие огоньки?
Оксана Антоновна не удержалась и желчно сказала:
– Я не слепая! Ты явно старался произвести на нее впечатление.
– Конечно, она же невеста твоего сына.
– И, кроме того, очаровательная блондинка. У тебя всегда к блондинкам повышенный интерес. Но чтобы так…
– Все мужчины любят блондинок, и мы с Игорем не исключение, – попробовал отшутиться Магницкий, слегка поморщившись, словно разговор начал его раздражать.
– Может быть, мне перекраситься? – задумчиво сказала Оксана Антоновна, и было непонятно, шутит она или нет.
Он добродушно сказал:
– Если это тебя успокоит.
Оксана Антоновна поднялась, подошла к Магницкому и обвила его шею руками.
– Не успокоит, – прошептала она, глядя ему в глаза. – Разве с тобой можно быть спокойной? Любая девчонка…
Она не договорила. Глаза ее наполнились слезами, и только волевым усилием ей удалось подавить рыдания. Магницкий прижал ее к себе:
– Ну, будет, будет. Глупости, Ксюша. Я же твой муж.
Но глаза его смотрели поверх ее головы куда-то вдаль. Кто знает, что он там видел…
7
– Ну кто сказал, что так хорошо быть манекенщицей! Жуткая работа и довольно вредная, а молока никто не дает.
Лена вскочила в прицепной фургон и побыстрее захлопнула дверь, чтобы внутрь не проник холодный воздух. Гревшаяся под теплым свитером Надя усмехнулась:
– Тут не молоко давать надо, а что покрепче. Например, фронтовые сто граммов. Иначе точно схватишь воспаление легких.
Лена закуталась в огромный пуховой платок, так кстати положенный Ольгой Васильевной в сумку. У нее зуб на зуб не попадал от холода, а губы, наверное, совсем посинели. Правда, под слоем помады этого не было видно. Надя сочувственно взглянула на нее:
– Приободрись, бывает и хуже. Бывает, и на морозе с голой спиной стоять приходится, а сейчас не меньше плюс десяти. Хочешь стать профессионалом – терпи.
Лена смолчала. Гримерша Света налила в кружку горячий чай из термоса и протянула Лене:
– На вот, погрейся. Вообще-то на Западе ни одна профессиональная манекенщица не станет терпеть подобные условия.
– Станет, если овчинка стоит выделки. А наша сегодняшняя овчинка стоит и обливной дубленки. – Надя скинула с плеч свитер и поднялась. – Ну что, девочки, моя очередь идти на экзекуцию.
Она поправила складки ярко-зеленого вечернего платья и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Однако холод все равно успел проникнуть внутрь. Лена допила чай и обхватила руками термос. Хоть бы чуть-чуть был горячим! Проклятые японцы, так заботятся о теплоизоляции!
– Вообще твой Болотов – парень с причудами. – Света раскладывала на маленьком столике косметические принадлежности, готовясь заняться Лениным лицом перед очередной серией снимков. – Выдумал – тащиться за сто километров на рассвете!
Лена покорно вздохнула. Вставать на рассвете она тоже терпеть не могла, но тут был исключительный случай. Всю прошлую неделю они с Игорем ездили на его «фольксвагене» по Подмосковью и выбирали натуру для съемки. Наконец остановились на Звенигороде. Тихая неброская красота лесной опушки над обрывом должна была контрастировать с тщательно продуманной вычурностью вечерних платьев от Каватино, которые им предстояло продемонстрировать. Лена уже поняла, что Игорь любит работать на контрастах. Эффект иногда получается просто сногсшибательным – вспомнить хотя бы тот снимок Нади с итальянской выставки.
За то достаточно короткое время, которое они с Игорем были вместе, она успела так проникнуться его мыслями и заботами, что ее собственные мысли и заботы отошли на десятый план. Как это получилось, Лена и сама не понимала. Поэтому удачно найденное место обрадовало ее не меньше, чем его. Ради него, а вовсе не из желания увидеть себя на журнальной обложке она готова была встать хоть в пять утра, хоть в три ночи. Как скажет.
Лена быстро переоделась, сменив ядовито-синий туалет на вишневое платье с разрезами по бокам чуть ли не до талии. Света критически оглядела ее:
– И кто, интересно, такое станет носить? Кавантино – не Ив Сен-Лоран, не Валентино и не Карден. Впрочем, тебе даже это безобразие идет. Сейчас чуть-чуть подправим губы, и будешь как новенькая.
Света провела кисточкой по Лениным губам, что-то сделала карандашом и критически посмотрела на результаты своего труда:
– В порядке.
Через полчаса Лена снова сменила Надю на площадке.
Обратно они возвращались втроем – Игорь, Лена и Надя – на машине Игоря. Свету, туалеты от Кавантино и сам фургончик, где они все размещались, увез грузовик Алика, шофера агентства «Блю стар».
Игорь гнал свой «фольксваген» по почти пустому шоссе. Лена сидела рядом с ним, а Надя расположилась вместе с сумками на заднем сиденье. Некоторое время все молчали. Как ни странно, в присутствии Игоря и Нади Лена до сих пор чувствовала неловкость. Она еще слишком хорошо помнила, как Надя прижималась к Игорю на приеме у Паолы. И потом эти ее намеки на совместное возвращение из Парижа… Хотя теперь-то все ясно, каждая собака в агентстве знает, что Игорь сделал Лене предложение. И все равно…
А вот Надя, похоже, никакой неловкости не чувствовала.
– Курить у тебя в машине можно, дорогой тиран? – спросила она, доставая белую пачку «Давидофф».
– А как же цвет лица?
– Забочусь, забочусь. Я же нечасто.
– Кури. – Игорь через плечо протянул ей зажигалку.
Надя приоткрыла окно, чтобы дым не шел в салон.
– Послушайте, граждане, у меня есть предложение.
Игорь скептически хмыкнул:
– Ну-ну.
– Нет, правда, совершенно замечательное предложение. Поехали сейчас ко мне. Музыку послушаем, поболтаем. И потом, есть событие, которое следует отметить.
– Новый контракт?
– Я имею в виду вас. Ну, что Игорь скрытничает – понятно. Но ты, Леночка! Я тебя не понимаю. Увела у всех из-под носа самого завидного жениха и молчишь.
Лена улыбнулась и ничего не сказала. Вообще-то реплика Нади ее слегка покоробила. У кого это «у всех» – себя она, что ли, имеет в виду? Да и не собиралась Лена никого ни у кого уводить! Игорь искоса взглянул на Лену и бросил:
– Это я ее увел. У другого жениха.
– Ого! – Надя затянулась сигаретой. – И долго старался?
Это прозвучало не слишком лестно для Лены, но Надя так очаровательно улыбнулась, что сгладила неловкость.
Игорь усмехнулся:
– Быстрота и натиск – вот мой девиз.
– Так как насчет поехать и отметить? У меня есть твой любимый «Джек Дениэльс». Я же знаю, ты предпочитаешь его любому другому пойлу.
– Спасибо и за «Дениэльса», и за «пойло». Я за рулем.
Надя оказалась настойчивой:
– Машину можно оставить в моем гараже – мой «жигуль» все равно в ремонте. Вызовешь по телефону такси, а завтра заберешь свою тачку.
Игорь промолчал. Надя не отставала, перейдя в атаку на Лену:
– Леночка, тебе нравится мое предложение? Едем?
Ехать к Наде, тем более с Игорем, Лене не хотелось. И уж совсем не хотелось, чтобы он отправился к ней завтра за своим «фольксвагеном». Конечно, они друзья, но все бывает. Что-то Лене подсказывало, что не стоит Наде слишком доверять, по крайней мере, в отношении мужчин. Однако она постаралась отказаться как можно вежливее:
– Может быть, в другой раз? Я не привыкла так рано вставать, как сегодня, голова болит.
– Ну, манекенщица должна быть готова ко всему: и встать в четыре утра, и отработать съемку, и потом еще пойти на кастинг, а надо – и на показ. Если она, конечно, профессионал.
– Я не волшебник, я только учусь, – отшутилась Лена, оставляя Надину шпильку без внимания.
– Надюш, в другой раз. – Игорь наконец взял инициативу в свои руки. – В другой раз и заедем, и выпьем, и поговорим. А сейчас я просто отвезу тебя домой.
– Как хочешь. – Надя щелчком отбросила догоревшую сигарету за окно. – Как хочешь.
Они завезли Надю на Ленинский и поехали дальше к центру. Лена заметила, что Игорь свернул в сторону Бронной, хотя это было им совсем не по пути.
– Куда мы направляемся? – поинтересовалась она. Впрочем, за время общения она уже успела привыкнуть к его сюрпризам.
– Тут недалеко есть неплохой ресторанчик. Посидим, поговорим.
– Ты же не хотел.
– А теперь у меня изменились планы.
Ресторанчик «Альбатрос», куда Игорь ее привел, действительно оказался забавным. Он был декорирован под большую каюту: на стенах висели морские карты и подобия штурвалов, окна были похожи на иллюминаторы, на официантах была сине-белая униформа – морской стиль.
Несмотря на пресловутое «за рулем», Игорь взял себе и Лене два коктейля «Девятый вал» – отнюдь не безалкогольных. Глотнув немного, Лена вопросительно взглянула на него. Он пояснил:
– Джин, белый вермут и немного лимона.
Она понюхала и поморщилась:
– Не слишком ли крепко?
Он усмехнулся:
– Видишь ли, мне нужно кое-что тебе сообщить, но я побаиваюсь. Поэтому решил чуток пропустить для храбрости.
Лена встревожилась:
– Что сообщить?
– Не пугайся, ничего страшного. – Игорь сделал большой глоток из своего стакана.
– Если мне придется ждать, – предостерегающе начала Лена, – пока ты допьешь эту адскую смесь…
Он усмехнулся:
– Да нет. Уже стало легче.
– Ну так говори же.
– Я завтра уезжаю.
У Лены потемнело в глазах. Неожиданно охрипшим голосом она прошептала:
– Как? Куда?
– В Париж. Я вчера вечером получил факс от своего приятеля и партнера по бизнесу. Кое-какие дела требуют моего присутствия.
– Это… Надолго?
Он пожал плечами:
– Не знаю. Надеюсь, что нет. Недели две, может быть, месяц.
Месяц! Так долго!
– А как же я?
Игорь виновато посмотрел на нее:
– Думаешь, мне так уж хочется от тебя уезжать? Особенно теперь. Не хотел тебе до времени говорить, думал сделать сюрприз, но, раз уж так, скажу. Я уже присмотрел для нас с тобой квартиру и почти договорился о покупке. В районе Мосфильмовской. Прекрасное место.
Лена притворно-укоризненно покачала головой.
– И до сих пор молчал?
Он грустно улыбнулся:
– Собирался отвести тебя туда на той неделе. А теперь вот не знаю…
– Если тебя волнует только это – мне совершенно все равно, где жить, лишь бы с тобой. Потом, я тебе доверяю – в квартирах ты наверняка разбираешься лучше меня.
Лена тоже сделала большой глоток «Девятого вала», чтобы набраться храбрости, и решительно сказала:
– Я поеду в Париж с тобой.
– И об этом я уже думал. К сожалению, это совершенно исключено.
– Почему? Ты не хочешь, чтобы я была все время с тобой?
– Любимая, это мое самое большое желание. Но, возможно, мне придется поездить по стране и вообще по Европе. Помимо прочего, у меня не будет времени, чтобы должным образом о тебе заботиться.
Он старался быть убедительным, но Лена упрямо мотала головой:
– Не надо обо мне заботиться. – Она умоляюще посмотрела на него. – Только возьми меня с собой.
Игорь заметно расстроился:
– Ну будь хорошей девочкой! Месяц – не такой уж долгий срок. А я постараюсь сократить его до двух недель.
Лена поняла, что он уже принял решение и уговаривать его бесполезно. Мир сразу потускнел, и жизнь на ближайшее время утратила всякую привлекательность. Она тихо спросила:
– Может быть, ты хоть объяснишь мне, что за дело? Или это секрет?
– Да какой там секрет! У меня подписан контракт с «Нью ревю», который кончается через три месяца. В принципе то, что они хотели, я сделал еще перед отъездом в Москву. Но сейчас возникли всякие непредвиденные сложности.
– А расторгнуть этот контракт нельзя?
– Придется платить огромную неустойку. А поскольку я собираюсь жениться, мне хотелось бы тратить деньги только на свою невесту.
– Так ты из-за денег?
– Больше из-за репутации. Отказ от солидного контракта без убедительной причины сильно повредит мне в дальнейшем. Ты же не хочешь, чтобы я остался без работы?
Лена поняла, что придется смириться с его отъездом как с неизбежностью. На глаза навернулись слезы, и она поспешно опустила ресницы, чтобы Игорь их не заметил. Но он, конечно, заметил и накрыл ее руку своей ладонью:
– Ну что ты, глупенькая! Всего-то четырнадцать дней разлуки! Зато потом у нас впереди целая жизнь!
Она подняла на него глаза:
– Обещай мне…
– Все, что угодно!
– Что ты никогда никуда без меня больше не поедешь! Это будет последний раз.
– Обещаю… – Он помолчал и добавил: – По возможности.
Лена вздохнула. Конечно, своей работой он ради нее никогда не поступится, и с этим ей придется смириться. Она вздохнула и переменила тему:
– А как же быть с квартирой?
Игорь улыбнулся:
– Ага, все-таки интересуешься! Мы поедем и посмотрим ее прямо сейчас, если ты не против.
Лена поднялась из-за стола и взяла сумочку:
– Я, наверное, страшная дура. Всегда делаю то, что ты скажешь.
Мосфильмовская улица – довольно тихое место. Его любят западные дипломаты и политическая элита за кажущуюся уединенность и одновременно близость к центру. Кроме того, говорят, здесь благоприятная экологическая обстановка.
Насчет экологии Лена ничего не могла сказать, но дом ей сразу понравился: он явно принадлежал к «сталинским», но не был подавляюще большим и пугающе серым. А потом, Лене всегда хотелось жить в доме с эркерами. «Если в нашей квартире тоже будет эркер, – загадала она, – значит, все сложится хорошо». Пока Игорь запирал «фольксваген», Лена осмотрела дворик. Очень симпатичный, зеленый такой, мамаши на скамеечке, детишки в песочнице возятся… Какие славные малыши, особенно тот беленький карапуз в синих штанишках. Когда-нибудь…
– Думаешь о будущем? – Игорь подошел сзади и обнял ее за плечи.
Лена покраснела:
– Просто загляделась.
Они поднялись на лифте на пятый этаж. Игорь не стал звонить, а открыл дверь своим ключом. Лена удивилась, но ничего не сказала.
– Прошу! – Он пропустил ее вперед.
Большой, почти квадратный холл, в него выходят три застекленные двери. Лена в изумлении огляделась:
– Сколько же здесь комнат?
– Три.
Она с сомнением покачала головой:
– Не многовато для двоих?
Он улыбнулся:
– У тебя московские представления о жилплощади. Француженка бы спросила, как мы будем жить в такой тесноте.
Лена обиделась:
– Извини, что я не француженка.
Он улыбнулся.
– Ничего-ничего. Но, я надеюсь, нас недолго будет двое. Тебе же понравился тот малыш во дворе?
Не ответив, Лена распахнула ближайшую дверь. Большая светлая комната была абсолютно пуста.
– А где же мебель?
– Я разве не сказал? Здесь никто не живет, квартира уже месяц как выставлена на продажу.
Лена прошлась по комнате, выглянула в окно. Оно выходило на двор. Малыша в синих штанишках в песочнице уже не было. Игорь подошел к ней:
– Я думал, здесь будет моя домашняя студия. Вон там – видишь? – кладовка, в которой можно проявлять пленки. В соседней комнате будет наша спальня, а в комнате с эркером сделаем детскую.
– Я смотрю, ты уже все продумал. – Лена была уязвлена. – Мог бы и со мной посоветоваться.
– Но тебе же здесь нравится?
– Да, но…
– Никаких «но». Значит, я угадал.
Лена хитро посмотрела на него:
– А если бы мне здесь не понравилось?
Он пожал плечами:
– Этого не могло произойти.
– А если бы?
Игорь обнял ее и заглянул в глаза:
– Тогда бы мы нашли еще что-нибудь. Я бы никогда не заставил тебя жить там, где ты не хочешь. Я же тебя люблю.
