Текст книги "Ноктюрн для двоих"
Автор книги: Елена Озерова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
10
В десять утра Славик стоял между колонн метро «Парк культуры» и озирался по сторонам.
– Вы – Вячеслав?
Перед ним стояла сухощавая стройная женщина лет пятидесяти в строгом сером костюме. Безупречный макияж, рыжеватые волосы уложены в замысловатую прическу. Смотрела она на него строго, без улыбки. «Как следователь прокуратуры», – почему-то подумал Славик.
– Да. А вы – Оксана Антоновна? Чем обязан…
– Подождите, – прервала она его повелительным жестом. – Не здесь же нам разговаривать! Тут за углом есть кофейня, не возражаете?
Она повернулась и пошла по направлению к «Прогрессу». Славик пожал плечами и направился следом. Ну, точно, странная… Они сели за столик в маленьком полутемном подвальчике, и Оксана Антоновна наконец сочла возможным изложить суть дела.
– Фамилия Болотов вам что-нибудь говорит? – Глаза ее сухо поблескивали. – Игорь Болотов.
Славик похолодел. Это имя было для него предметом непроходящего кошмара. А он-то уже надеялся, что никогда больше его не услышит!
– Говорит. – Голос его сразу стал хриплым. – Говорит.
– Это мой сын.
– Да? – Славик не знал, что сказать.
– Вы, Конечно, в курсе, что когда-то они с Еленой хотели пожениться, но свадьба расстроилась.
– В курсе…
– И вы знаете, из-за чего?
– В общем, думаю, да.
– Эта девка бросила моего сына и стала встречаться с моим мужем. А потом выяснилось, что Валя – ее отец.
Ах да! Это же бывшая жена Магницкого! Но Славик напрочь забыл ее имя, хотя, наверное, слышал его раньше. Знал бы, отговорился бы от этой встречи. Магницкий как-то говорил, что его бывшая жена немного не в себе…
– Это вообще распутная семейка. И она, и ее мать. Она Валю словно околдовала.
Славик поднялся:
– Если вы позвали меня, чтобы говорить гадости о моей жене и теще, то я пойду.
Она схватила его за руку:
– Глупый мальчишка! Она обманывает тебя, а ты ее защищаешь.
Славик сделал движение, чтобы освободиться, но пальцы Оксаны Антоновны впились в его запястье как клещи.
– Сядь и выслушай! Она снова спит с моим сыном. А сын – это единственное, что у меня осталось, и я не позволю…
Оксана Антоновна прямо задохнулась от злобы. Славик, ошеломленный, опустился на место:
– Что вы сказали?
– Она изменяет тебе, дурачок! Понял? Из-ме-ня-ет! И, может быть, не только с моим Игорем.
– Вы лжете!
Она хрипло рассмеялась:
– Я могу это доказать. Хочешь? Хочешь убедиться своими глазами? Я тебе могу это устроить!
Она говорила как одержимая. Славик мотнул головой. Что за наваждение, он уже готов был согласиться!
Собравшись с духом, он решительно поднялся:
– Я вам не верю. Не хочу вас слушать и не позволю лезть в дела нашей семьи.
Он направился к выходу и услышал, как Оксана Антоновна четко сказала ему вслед:
– Когда она снова придет к моему сыну, я тебе позвоню. Приедешь и убедишься.
Лена сидела на кровати и собирала вещи. Боже мой, была здесь всего четыре дня, а уже обросла барахлом! Света грустно наблюдала за сборами.
– Повезло тебе, – вздохнула она. – Я так быстро отсюда еще ни разу не выбиралась. Конечно, организм молодой, здоровый…
– Ничего, – улыбнулась Лена как могла ободряюще. – Неделя быстро пройдет…
Они так и были втроем, к ним никого не положили. Однако третья обитательница палаты на сближение так и не пошла. Целыми днями она листала журналы или смотрела в потолок. В разговоры не вмешивалась и, похоже, ничем не интересовалась. Вечером принесли передачи: громадный пакет для Светы и небольшую сумку для Джамили. Лене на этот раз ничего не было – завтра ее выписывали.
Честно говоря, Лене было даже немножко жаль уходить. В первый раз в жизни у нее появилась подруга. Света была грубовата, старше Лены почти на десять лет, но это совершенно не мешало ей с сочувствием выслушивать Ленины исповеди и разбираться в Лениных проблемах.
Сегодня, как всегда, приходил Славик. Лена, тоже как всегда, заранее подготовилась к его посещению и была с ним ласкова и мила. Она решила последовать Светиному совету и постепенно подготовить его к разговору. Славик был какой-то странный. Когда она сказала ему об этом, стал убеждать, что ей показалось, что просто он очень за нее переволновался.
Лена вздохнула и положила в пакет большое махровое полотенце – так оно здесь ей и не понадобилось, голову помыть она за три дня не успела. И все-таки со Славиком явно что-то было не так… Она решила напоследок поделиться своими наблюдениями со Светой. Та особого значения сомнениям Лены не придала:
– По-моему, тебе кажется. Что изменилось-то? С тобой он толком в эти дни не общался, а твой Игорь, ты говоришь, тебе домой не звонит. Или мог позвонить?
– Да нет, не мог. Я обещала дать ему время уладить все дела, чтобы мы могли пожениться. Так что он не удивится, если я на три-четыре дня исчезну. Мы же и до этого не каждый день виделись. – Лена сжала ладонями виски. – Я не представляю, как ему скажу!
– Что? Про ребенка? – догадалась Света. – Но ведь это сейчас и к лучшему. Поженитесь, а потом делайте себе детей сколько влезет!
– Ох, не знаю! – Лена готова была опять заплакать. – Как все будет?
– Хочешь, скажу, как? – раздался тонкий голосок.
Лена и Света в изумлении уставились на Джамилю: она так редко говорила, а уж в их разговоры вообще никогда не вмешивалась. Джамиля отложила свой обычный журнал и пристально смотрела на Лену. Та молчала.
– Мне из дома передали сегодня карты, – сказала Джамиля, словно не замечая удивленных взглядов. – Я специально просила, пока тебя еще не выписали. Хочешь, погадаю?
– А ты умеешь? – недоверчиво спросила Света.
– У меня бабка цыганка. Она меня учила.
Лена колебалась. Она не гадала никогда в жизни. Мама считала, что любое гадание – вызов судьбе. Если нагадают хорошее – назло не сбудется, а вот плохое стороной точно не обойдет. И Лена в этом была вполне согласна с Ольгой Васильевной.
А Джамиля уже тасовала карты. Они были не похожи на обычные игральные: раза в два больше, темные, с какими-то странными картинками. То есть картинки вроде бы были правильные – дамы, короли, валеты, – но как-то жутковато нарисованные… И еще: карты выглядели далеко не новыми, рубашки затерлись и поистрепались, а вот картинки ничуть не стерлись, и краски смотрелись так ярко, словно их только что наложили.
Лена решилась. Она не бросает вызов судьбе, она же не искала гадалку и не просила сама Джамилю! А случай есть случай.
– Хорошо.
– Тогда иди ко мне и садись вот сюда.
– А мне можно посмотреть? – спросила Света.
– Можно. Только не трещи, сиди тихо.
– Я как мышка!
Светка прокралась на цыпочках через комнату и чинно уселась на стуле рядом с кроватью Джамили. Лена все еще не решалась подойти.
– Ну что ты? – подбодрила ее Света. – Давай, это же жуть как интересно!
Лена приблизилась и села на краешек постели Джамили. Та пристально посмотрела на нее:
– Задумай, на что хочешь получить ответ.
Лена секунду помедлила и кивнула:
– Задумала.
Джамиля принялась тасовать свои необычные карты, а потом выбрасывать их наугад поверх одеяла. Получался какой-то причудливый узор.
– Так. – Она подняла серьезные черные глаза на Лену. – Это что было. Была у тебя долгая дорога к бубновому королю и марьяжная постель. Поперек дороги стоят короли треф и червей. Болезнь и удар, но все обошлось. Так говорю?
Лена кивнула. Но тут не было ничего удивительного: Джамиля же прекрасно слышала их со Светкой разговоры.
– Так. Кладу, что сейчас. Дорога, опять дорога. На перепутье жизни стоишь. Дама пик, зложелательница, через нее – удар. Очень она хочет навредить тебе, но сил у нее немного. Любовь. Большая любовь бубнового короля, и твоя любовь взаимно. Так говорю?
Лена опять кивнула. Вроде верно. Кто же эта зложелательница – дама пик? Не иначе как Оксана Антоновна!
– Слушай дальше. Кладу, что будет.
Джамиля снова перетасовала карты, пошептала что-то над ними и снова начала раскладывать свой узор.
– Две любви за тебя борются, бубновая и червовая. У тебя на сердце бубновая ложится, но черви – семья – не отпускают. Дальше… Дорога дальняя. Будто поедешь куда-то за море. Не собираешься?
– Да нет. Куда мне ехать, – усмехнулась Лена.
– Значит, сама еще не знаешь, а карты уже знают и говорят, – серьезно сказала Джамиля.
Она снова перетасовала карты.
– Желание твое сбудется, но не так скоро, как ты задумала.
– Но главное – сбудется?
– Точно говорю. А теперь – самое главное. Тащи три карты. Правой рукой от себя.
Лена вытащила. Джамиля бросила их рубашками вверх, отсчитала и вытащила из колоды еще три карты.
– Твою судьбу открываю.
Открыла и несколько секунд смотрела на непонятные фигурки. Потом подняла взгляд на Лену – в черных глазах был откровенный испуг.
– Но есть же джокер, – пробормотала Джамиля. – Ведь есть. Джокер-то ведь выпал…
– Что? Что? – не выдержала Светка. – Говори скорей!
Джамиля смешала карты и собрала их снова в колоду.
– Большие перемены. – И дальше говорить отказалась. Снова легла и уткнулась в свой журнал. Лена со Светой переглянулись и недоуменно пожали плечами.
– А что дальше-то? – на всякий случай спросила Света.
– Я же сказала – перемены. – Джамиля даже не подняла голову, всем своим видом демонстрируя – сеанс окончен.
– Стоило огород городить, – пробурчала Света и разочарованно поднялась. – Так ничего толком и не сказала. Про перемены и так понятно было.
Но весь вечер Лена нет-нет да и ловила на себе растерянный взгляд Джамили. Однако, как только глаза девушек встречались, Джамиля тут же делала вид, что, кроме журнала, ее ничего не интересует.
Эти взгляды заметила и Света. Когда Лена отправилась умываться на ночь, она подсела на постель к Джамиле:
– Может, сейчас скажешь, что ты там увидела?
Джамиля насупилась:
– Ну, тебе-то зачем?
– Жалко девчонку. Может, помочь чем смогу…
– Не сможешь. Смерть от болезни и совсем скоро, в течение года – вот что ей выпало.
– Как смерть? Она же здорова?
– Откуда мы знаем?
– Но ведь врачи ее осматривали…
– Ну и что. Сегодня здорова, завтра нет.
– Да так не бывает!
– Карты не врут, – убежденно сказала Джамиля.
– Чтобы здоровая молодая девка померла за год от болезни? Не верю.
– Дело твое. Но карты сказали – смерть. Правда…
– Что?
– Выпал джокер. А джокер – значит, есть какая-то надежда. Джокер изменчив, но иногда перемены бывают и к лучшему.
Пояснить что-либо еще Джамиля категорически отказалась.
11
Вот уже второй час Лена и Игорь бродили по Сокольникам. В это время года в парке было полно народу. Правда, день выдался пасмурный, но дождь так и не собрался.
– Может быть, все-таки пойдем где-нибудь посидим? – в который уж раз предложил Игорь. – Ты устала.
– Да нет. Мне как-то не хочется снова оказаться в четырех стенах. Давай лучше попробуем найти укромное местечко.
Укромное местечко нашлось во фруктовом саду за загородкой. Калитка в сад была заперта, но это никому не мешало: в двух шагах от нее в заборе кто-то выломал две доски, и все желающие могли проникнуть в сад беспрепятственно.
Они нашли скамейку, укрытую от посторонних глаз высокими кустами. Игорь обнял ее. Лена уткнулась лицом в его грудь, вдохнула родной запах, и слезы опять навернулись на глаза. Она не удержалась и всхлипнула. Он еще крепче прижал ее к себе:
– Ну что ты, родная, не надо. Ничего же не поделаешь.
– Я даже не знаю, почему это произошло! Что я делала не так?
– Не вини себя. Перенервничала, переволновалась… Давай это переживем вместе и…
– И что?
– У нас ведь могут быть еще дети. И обязательно будут.
– Но уже не этот.
– А может быть, и этот. Он просто умный малыш – решил, что лучше ему родиться немного попозже, когда его родители уладят всякие посторонние проблемы и будут готовы заниматься только им.
Лена подняла на Игоря заплаканные глаза:
– Ты правда так думаешь?
– Конечно. Душа-то бессмертна. Так что наш малыш еще будет с нами.
Он поцеловал ее в макушку и потерся щекой о ее волосы. Какое-то время они сидели молча. Потом Игорь спросил:
– Ты решила, когда поговоришь с мужем?
Лена вздохнула:
– Даже не знаю. С тех пор как я вышла из больницы, он какой-то… странный. Иногда смотрит на меня так, что мне страшно делается.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Да нет, не за себя. За него страшно. У него глаза бывают просто безумные. И еще…
Лена колебалась, не зная, стоит рассказывать это или нет. Вчера ночью она проснулась и увидела, что Славик плачет. Нет, конечно, не рыдает в голос. Он сидел на краю дивана, смотрел на нее, и по его щекам катились слезы. Лена не знала, как на это реагировать, и притворилась спящей. Ей было так его жалко, что впору самой заплакать.
– Что – «еще»? – Игорь встревоженно посмотрел на нее.
– Да нет, ничего. Не помню, что хотела сказать.
Игорю, пожалуй, это лучше не рассказывать. Чтобы отвлечь его внимание, Лена спросила:
– А где мы будем жить? Ты что-нибудь придумал?
– Есть у меня один план. Если получится, мы снова разбогатеем.
– Да ну!
– Правда, с Онассисом я соперничать не смогу, но на вполне приличную жизнь хватит.
– Ты решил снова заняться фотографией?
– А я никогда ее и не бросал. Даже когда был в Сербии. Делал репортажи для одного французского пацифистского журнала.
Лена хлопнула себя рукой по лбу:
– Ох, какая же я дура!
Игорь удивленно взглянул на нее:
– Несколько неожиданное заявление.
– Ну да! Когда я выясняла, чем ты занимался, я подозревала, что ты фотографию не бросил, а просто переквалифицировался. И пересмотрела в Ленинке все наши издания, а в зарубежные заглянуть не догадалась.
Игорь улыбнулся:
– Пересмотреть всю мировую прессу невозможно. Идея была неплоха, но совершенно неосуществима.
Лена засмеялась:
– Вообще-то забавно. Выходит, и ты занялся журналистикой.
– Выходит, что так.
– Похоже, что в журналистику сбегают от неудач в личной жизни. А теперь, если у нас все удачно сложится, мы бросим это занятие?
– Ты, наверное, да.
Лена возмутилась:
– Это почему? Ты, как суровый патриархальный муж, запретишь мне работать?
– Ничего я тебе не запрещу. Но, – Игорь хитро посмотрел на нее, – а как же ребенок? Мы, конечно, можем взять няню…
– Ну нет, нашего ребенка я буду воспитывать сама!
– Я так и думал.
– Ты не сказал, как ты думаешь разбогатеть, – Лена вернулась к оставленной теме.
Игорь откашлялся и помолчал секунду, чтобы слова прозвучали весомее.
– Во-первых, я написал книгу… – начал он солидно и неторопливо.
Лена тут же перебила:
– Как это? Уже написал? Когда?
– Ну не совсем, – смутился он. – Так, наброски. О Сербии. С моими фотографиями.
– А, так ты поэтому встречался с Лембовским? – догадалась Лена. – Это тебя Магницкий сосватал?
– Почему «сосватал»? – обиделся Игорь. – Я и сам по себе интересен. Просто так было легче договориться о встрече.
– Понятно. – Лена кивнула. – А во-вторых?
– Что? – не понял он.
– Ты сказал: во-первых. Значит, должно быть и во-вторых…
Игорь слегка рассердился:
– Слушай, не сбивай меня, я и сам собьюсь!
Лена покорно приложила руки к груди:
– Слушаю, слушаю, мой повелитель.
– Вот так-то лучше. – Он улыбнулся и продолжил: – У меня накопилось очень много интересных работ. Хочу сделать выставку, а потом можно будет подумать о постоянном контракте в журнале. Выставка, разумеется, не у нас.
– А где?
Игорь пожал плечами:
– В Париже. Я там жил довольно долго, и у меня остались друзья.
– А в модельном бизнесе ты больше не хочешь работать?
Игорь улыбнулся:
– Нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Меня это уже не интересует.
– Подожди-подожди… – Лена вдруг кое-что сообразила. – То есть ты хочешь быть фотокорреспондентом? Но это же постоянные разъезды!
– Зато потом ты будешь меня встречать на пороге нашего дома. Кстати, ты настаиваешь на том, чтобы жить именно в Москве?
– А где же?
– Видишь ли… Постоянный контракт у меня намечается как раз во Франции. Что ты скажешь о маленьком уютном домике где-нибудь в пригороде Орлеана?
– Ох! – Лена засмеялась. – Ты не перестаешь меня удивлять.
– Пока мы с тобой не виделись, я кое с кем созвонился, послал кое-какие факсы и сделал несколько телефонных звонков.
– Так вот почему ты не встревожился, что я исчезла и не звоню!
– Улаживал дела и замотался. Оказывается, четыре года – срок долгий, но не очень. Друзья меня еще помнят.
Лена задумчиво посмотрела на него:
– Скорей бы это все сбылось. По-моему, мы заслужили кусочек счастья.
– Почему кусочек? Большой-большой кусище! Нет, лучше целое счастье на всю жизнь!
Лена поднималась по лестнице медленно, как черепаха. Лифтом она не воспользовалась, решив потянуть время. Снова смотреть в глаза Славику, отвечать на его вопросы… Нет, это невыносимо! Надо попробовать поговорить с ним сегодня же!
Она открыла дверь своим ключом так осторожно, как только смогла, но Славик услышал и выскочил в коридор:
– Леночка, пришла наконец! Я уже заждался. Устала?
– Не очень.
Лена села на стул и стала снимать туфли. Славик опустился перед ней на колени:
– Давай помогу.
Лена едва заметно поморщилась, но не возразила. Славику всегда нравилось ее баловать, а после больницы он вообще шагу ей ступить не давал. Вот и сейчас он укоризненно посмотрел на нее снизу вверх и покачал головой:
– Тебе велели побыть дома минимум три дня, а ты на следующий же день после выписки уходишь так надолго. Я вернулся в пять, тебя уже не было.
Лена устало улыбнулась:
– Я ушла без пятнадцати.
– А сейчас уже почти девять! Хоть бы позвонила! Я бы встретил.
– Меня подвезли на машине. – Оправдание Лена на всякий случай заготовила. – Я ходила встречаться с одним типом. Это насчет работы. Инка Лесковская сватает меня в «Дину».
– Это что такое?
– Новый женский журнал. Будет выходить с сентября. Что-то вроде современной «Работницы».
– Не слышал. Ну и как?
– Пока туманно.
Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, Лена быстро сказала:
– Есть хочу – просто как волк! Ты ничего не приготовил?
– Жареная картошка и сейчас быстренько сварю сардельки. Будешь?
– Давай.
– А еще у меня для тебя знаешь что есть? Твое любимое…
– Что?
– Пахлава. Специально заезжал в «Восточные сладости». Рада?
Лена кивнула головой, но радости она не испытывала.
После ужина Лена забралась с ногами на диван. Славик заботливо прикрыл ей ноги пледом и спросил:
– Принести тебе чаю?
– Да нет, спасибо, что-то не хочется.
Ну почему он такой заботливый! По дороге домой Лена уже почти решила начать сегодня объяснение, но Славик вел себя так, что совершенно выбивал у нее почву из-под ног. Она не знала, как начать разговор.
– Что ты такая задумчивая? – Славик пристроился рядом и робко заглянул ей в глаза: – Плохо себя чувствуешь? Что-то болит?
– Да нет, все в порядке. – Лена вздохнула. – Тебе не кажется, что ты слишком хорош для меня?
– Ну что ты! – Славик погладил ее по руке. – Это ты для меня как подарок. Я не знаю, чем заслужил такую жену.
Он смотрел на нее с таким обожанием, что Лене стало совсем не по себе.
– Слушай, я хочу, чтобы ты знала, – Славик вдруг стал очень серьезным, – если бы с тобой что-нибудь случилось, я не смог бы дальше жить. Ты очень нужна мне. Правда. Если тебя не будет со мной, я… В общем, не знаю что сделаю.
О Господи! Только этих слов ей сейчас и не хватало! Ну как тут скажешь, что она любит другого?
Лена помолчала, потом решила все-таки попытаться:
– Я же говорю – я не стою тебя. Ты всегда относился ко мне так бережно, с таким пониманием… Так заботился обо мне… А я никогда не могла ответить тебе тем же. Ты целуешь, а я только подставляю щеку…
– Я же большего и не требую, – горячо перебил ее он. – Мне же хватает того, что ты мне даешь. Главное – ты рядом со мной. Все остальное не имеет для меня значения.
Лена поняла, что разговора сегодня опять не получится. «Но для меня-то это имеет значение, – со вздохом подумала она. – Я тоже хочу целовать. Только, к сожалению, не тебя».
12
– Я так больше не могу. – Лена жалобно посмотрела на Игоря. – Что мы с тобой как… Как бездомные!
Находившись до боли в ногах по бульварам, они теперь сидели в маленьком кафе на Страстном.
– Все по каким-то забегаловкам прячемся…
– Но ко мне же ты идти не хочешь. – Игорь грустно улыбнулся.
– Твоя мама меня ненавидит.
– Ну и что? – Он накрыл ее руку своей. – Ей все равно придется привыкнуть к мысли, что мы будем вместе. Хочет она этого или нет.
– Если мы будем жить у тебя, она подсыплет мне в еду мышьяк. Хотя нет, мышьяк долго действует. Цианистый калий. Чтобы уж сразу и наверняка.
– Ну что ты говоришь. Она – просто больной человек…
– Да? Не заметила.
– Несчастная любовь – тоже болезнь. А потом, мы с ней жить не будем, я тебе обещаю. Только, может быть, первое время, пока не наладятся дела. А потом вообще уедем. Я же тебе говорил…
– Говорил. – Лена улыбнулась ему в ответ. – По твоим словам все получается так хорошо и просто…
– Так и будет. Пока все складывается удачно.
– А как дела с выставкой?
– Продвигаются. Правда, мне надо бы съездить в Париж самому…
Лена испугалась:
– Когда?
– Не беспокойся, тебя я больше не оставлю. Когда – зависит от тебя.
Игорь серьезно посмотрел на нее:
– Мы поедем туда вместе, когда ты будешь свободна. Когда ты поговоришь со Славиком и подашь на развод.
Лена опустила голову:
– Это оказалось сложнее, чем я думала.
– Но это не может продолжаться до бесконечности! Ведь и тебе плохо, и я мучаюсь, да и муж твой вряд ли счастлив.
Лена с отчаянием посмотрела на него:
– Думаешь, я не понимаю? Сколько раз собиралась – и не могу! А после больницы он постоянно твердит мне, что жить без меня не может. И потом… Он думает, что это был его ребенок.
– Вот видишь! – между бровями Игоря появилась страдальческая складка. – Я так больше тоже не могу. И вообще, недаром говорят: собаке надо рубить хвост в один прием. А ты как те жалостливые люди, что рубят по кусочку.
– Ну пожалуйста! – Лена умоляюще сложила руки. – Мне нужно еще немного времени. Дай мне хотя бы неделю.
– А что изменится за неделю? Он станет тебя меньше любить?
– Нет. Просто мне нужно выбрать удачный момент. Я обещаю, что через неделю мы уже будем совсем вместе. И сможем поехать, куда ты захочешь.
Она взяла его ладонь и приложила к своей щеке. Он погладил кончиками пальцев нежную кожу. Как всегда, от его прикосновения по ее телу начала разливаться горячая волна.
Он придвинулся к ней ближе и потянулся губами к ее губам. Поцелуй был долгим и страстным. Когда он кончился, у Лены закружилась голова от ощущения непостижимой утраты. Она смотрела на него несколько секунд невидящими глазами, потом опомнилась:
– Господи, здесь же люди… На виду у всех!
Игорь не отпускал ее руки:
– Слушай, у меня есть предложение. Я так по тебе истосковался… Чтобы не вести себя безнравственно в общественном месте, поедем-ка ко мне. Слишком долго мы с тобой не были вместе. Тебе ведь уже можно?..
– Да. – Лене и самой этого хотелось невероятно, но была одна причина…
– А твоя мама дома? – спросила Лена нерешительно.
– Не знаю. Но все равно – обещаю, что оскорблять тебя я ей не позволю.
– Ох, не знаю…
Лена колебалась. Игорь все еще не отпускал ее рук, ласково поглаживая их. Его прикосновения сработали: в конце концов, за счастье оказаться в его объятиях можно вытерпеть и Оксану Антоновну. Она решительно поднялась из-за столика:
– Поехали. И поскорее.
Славик пришел домой около шести, но жены еще не было. После больницы она накинулась на работу как одержимая – все с кем-то встречается, о чем-то договаривается. А может быть… После разговора с этой сумасшедшей Оксаной Антоновной на душе у Славика было неспокойно. Нет, не то чтобы он ей поверил… Наоборот, всеми силами старался не верить, отгонял от себя эту мысль, но она возникала снова и снова.
То, что Лена его не любит, не было для Славика открытием. Он давно это понял и смирился. Правда, в глубине души теплилась надежда: может быть, когда-нибудь… В конце концов, не зря же говорят: стерпится – слюбится. Народная мудрость что-нибудь да значит! Он верил, что любовь можно заслужить. Быть постоянно рядом, заботиться, помогать… Если бы у них был ребенок! Лена полюбила бы ребенка, а потом, может быть, любовь перекинулась бы и на отца. То есть на него, на Славика.
Но Лена до сих пор категорически не хотела иметь детей, а когда такое вдруг случилось… Да если бы он знал, что она беременна, он бы на руках носил ее, шагу ступить не давал! Разве он бы тогда уехал? Да гори этот Сахалин синим огнем! Сто лет там не был, и еще столько же не бывать! Славик вздохнул и отправился на кухню. Как-то так получилось, что в последнее время обеды и ужины готовил исключительно он. Лена совсем хозяйство забросила.
Славик поставил на огонь кастрюлю с водой и полез в буфет за макаронами. Или, может, лучше сварить картошку? Что ей больше понравится? В последнее время Лене, кажется, все равно, что есть. Положи он ей на тарелку хоть устрицу, хоть кусок старой кожи – и не заметит…
Вообще-то она стала такой только в последнее время. Раньше она готовила сама, и с удовольствием, все изобретала какие-то неожиданные блюда, пробовала старинные рецепты. Они обе с Ольгой Васильевной любили возиться на кухне. Но раньше она все дома сидела, вытащить ее куда-нибудь было проблемой, а сейчас целыми днями где-то пропадает… И снова та же мысль: а вдруг эта кошмарная баба говорила правду? Игорь… Пропал он тогда, ну и слава Богу. От него и раньше были только одни неприятности, ничего он Лене, кроме горя, не дал. Да нет, ну откуда ему взяться? И потом, Магницкий же говорил: его бывшая жена – не в себе…
Приказав себе не думать и не сомневаться, Славик достал электромясорубку и решил заняться котлетами. Мясо было не слишком мягким и жилистым, но для котлет сойдет. И, как всегда не вовремя, зазвонил телефон. Славик досадливо поморщился, но потом подумал, что это может быть Лена. Поспешно вытер руки о полотенце и бегом кинулся к аппарату.
– Здравствуйте, Вячеслав, – раздался в трубке хрипловатый голос. Славик сразу понял, кто это говорит.
– Я же обещала помочь вам убедиться во всем своими глазами. – Оксана Антоновна говорила тихо и будто спокойно, но за этим спокойствием чувствовалось плохо скрытое торжество. Они здесь. Вы можете приехать и забрать свою жену самолично.
Славик почувствовал, как сердце гулко ухнуло. В глазах потемнело.
– Я вам не верю, – сказал он, пытаясь справиться с падающим сердцем. – Я не верю…
– Вы можете приехать и убедиться. – Теперь торжество в ее голосе звучало явственнее. – Я хочу, чтобы вы приехали. Скорее.
Славик положил трубку на рычаг.
Нет, этого не может быть! Она сумасшедшая, сумасшедшая. «А кто мешает тебе съездить и самому во всем убедиться? – кто-то посторонний словно прошептал Славику прямо в ухо. – Съездил бы и покончил с этим раз и навсегда».
Славик вернулся на кухню, машинально убавил газ под кипящей картошкой и тупо посмотрел на кусок мяса. Что он хотел с ним делать? Ах да, котлеты… Глупость какая. Зачем котлеты? Телефон зазвонил опять. Славик подошел и долго смотрел, как аппарат разрывается от звона, но трубку не снимал. В голове было пусто, и крутилась лишь одна мысль: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Потому что я не хочу этого».
«А может быть, все-таки надо было съездить?» Славик мотнул головой. Может быть, и надо, но теперь уже поздно рассуждать. Адреса он все равно не знает.
И тут телефон зазвонил в третий раз. Славик вздрогнул, чуть-чуть выждал и медленно снял трубку, с отвращением держа ее двумя пальцами, как держат мертвую змею.
– Слава, вы должны приехать, – крикнула трубка голосом Оксаны Антоновны. – Вы должны!
Славик молча слушал ее крики. Потом сказал:
– Диктуйте адрес.
Оксана Антоновна, кажется, была дома, но Лене удалось с ней не столкнуться. Впрочем, мама Игоря тоже не жаждала встречи. Как только они оказались в Игоревой комнате и за ними закрылась дверь, они бросились друг к другу, словно были в разлуке целую вечность. Лена прижалась к нему своим пылающим, трепещущим телом, всем существом ожидая его ласк, и он не заставил себя долго просить.
От его горячего, твердого языка, проникшего в сладкую влажность ее рта, кровь быстрее побежала по жилам. Время опять растворилось в одном восхитительном мгновении. Лена погружалась в блаженство, в которое ее могли привести руки единственного мужчины на земле – опытные и любящие руки Игоря. Игорь тоже потерял голову. Он что-то невнятно шептал, целуя ее в изгиб шеи и торопливо расстегивая пуговицы рубашки у нее на груди. На секунду оторвавшись от нее, он взглянул ей в лицо и выдохнул, почти простонал:
– Боже, как я хочу тебя, любимая!
– Да… – Лена любовно водила ладонями по его груди, наслаждаясь ощущением его твердых мускулов.
Потом… Потом она тихонько застонала от сладкой пытки его губ, целующих ямочку на ее шее, упругие груди, слегка покусывая чувствительные бугорки сосков, языком оставляя огненный след на ее коже.
– Ты такая красивая, – пробормотал он голосом, севшим от желания. – Я уже стал забывать, какая ты красивая…
Ее, а затем и его рубашка полетела на пол. Потом настал черед джинсов. Игорь подхватил ее на руки и уложил на диван, а сам опустился рядом на колени, лаская и поглаживая кончиками пальцев ее грудь, плоский живот, бедра.
– Я хочу видеть тебя всю.
Эти легкие прикосновения были мучительно-возбуждающи для обоих. Первым не выдержал Игорь, и через секунду Лена всем телом ощутила тяжесть его тела. Их тела переплелись. Она гладила его спину от широких плеч до крепких бедер, стараясь прижаться к нему как можно теснее.
– Я хочу стать частью тебя, – прошептала она, не ощущая ни стыда, ни смущения от своей откровенности. Стыд и смущение с ним были не нужны – разве можно стесняться себя самой? Она призывно изгибалась под ним всем телом, и эти движения инстинктивно выражали ее жгучее желание испытать наслаждение, которое мог дать ей только он один.
Перекатившись по постели, не размыкая объятий, Лена оказалась распростертой на теле Игоря. Она провела губами по его виску, по шее, а потом легкими короткими поцелуями стала покрывать его грудь, спускаясь все ниже и ниже. Она инстинктивно знала, где дотрагиваться, чтобы доставить ему наивысшее наслаждение. Он застонал и остановил ее:
– Подожди… Не могу больше.
Неожиданно его лицо возникло прямо перед ее глазами и заслонило собой все вокруг. Она глубоко вздохнула, почувствовав, как он вошел в нее, и через мгновение уже не могла различить, где кончается ее тело. Не было ни комнаты, ни стен, ни летней Москвы за окнами, ни времени, ни пространства – все исчезло в волшебстве чувственного восторга.
Она чувствовала каждое его движение внутри себя. Слабые удары, сначала осторожные, испытующие – словно он щадил ее, помня о том, что с ней произошло, а потом учащающиеся, набирающие все большую силу и настойчивость. Но все его действия, все его искусство любви были направлены на то, чтобы дать ей счастье, на получение обоюдной радости. Ей же хотелось обвиться вокруг него своим телом. Она крепко обнимала его за шею, стремясь вобрать его в себя целиком. Он был необходим ей так же, как воздух.
