Текст книги "Автор сценария"

Автор книги: Елена Некрасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Да. Только Райка беззаветно любит своего Сашечку, год уже как он её оставил, а она всё твердит – самый лучший, самый-самый, в психушке подлечилась, вышла – снова твердит. Никаких недостатков, лучший человек на свете. Пять лет ее знаю, но такой бешеной страсти не разглядела в рассудительной с виду женщине. А любовник моложе на пятнадцать лет, теперь решил жениться… Она звонит и плачет, а я заканчиваю разговор под любым предлогом – то в дверь звонят, то мясо подгорает. Потому что если Рае дать волю, она заводится и начинает биться в истерике на другом конце провода. По ночам она воет, сосед уже не здоровается, опускает глаза и быстро проходит мимо. Считает её ненормальной, может быть, боится. После истерики Рая умывается и смазывает лицо кремом, чтобы не покрыться страшными морщинами. «Понимаешь, это не значит, что я неискренне вою, не думай…» Я и не думаю. Наоборот, полезная привычка.

Вот, Цветаева пишет:

«Есть счастливцы и счастливицы,

Петь не могущие. Им –

Слезы лить…»

Может быть, она тоже мучила какую-нибудь знакомую, но лично мне Марина Цветаева не звонит по телефону, есть этот сборник, и хорошо. Поэт может выразить чужие эмоции, а многие люди не могут даже свои. Поэтому так тягостно общаться. Возможно, если чувство находит соответствующую форму, оно уже не так зудит… Выходит – тем, кто создает формы, всё же легче. Чем просто «лить слезы».

А у меня что? И «петь» не могу, и душу изливать противно. Однажды поговорила с Ликой о Ване и получила – ты ненормальная, ты с ума сошла?! Зачем тебе такой самовлюбленный идиот? Он же пустой, сплошные понты и амбиции, ни ума, ни высшего образования, нахватался полезной информации и делает карьеру, это же очевидно… Всё правильно. Наверное. Но при чем тут любовь? Если люблю? А она – нельзя такого любить, это унижает человеческое достоинство, это душевный разврат, хотя почему? Это просто секс, секс – другое дело, попался подходящий мужчина, вот и давай… но только не говори, что ты его любишь и всё такое… Я напомнила девушке, что она недавно развелась со своим интеллигентным мужем – умницей, молодым профессором МГУ, потому что ей с ним невыносимо скучно, видите ли. И живет со звукорежиссером. Ходят теперь по ночным клубам и дискотекам. Чем он лучше моего Вани? Наверное, тем, что не делает карьеру, а просто сидит на зарплате и не парится… но ей виднее, потому что – Любовь. Своя любовь ей понятна, а моя нет. Особенно после того, как я рассказала про его нескончаемые телефонные переговоры с женой. А у Лики был случай на эту тему. Вернее, она была свидетелем. Однажды они с мужем (уже бывшим) отдыхали на Кавказе, а там какая-то известная гора, на которую они взбирались вместе с группой. И в этой группе была молодая пара, очень влюбленная и трепетная пара, всю дорогу они не разнимали рук и вообще пребывали в любовном трансе. И вот все влезли на вершину и разбрелись кто куда, а Лика с мужем и влюбленные плелись в самом конце, потому что муж натер ногу, а влюбленные, понятно, целовались на каждом шагу. Лика думала – молодожены, и вообще она ими любовалась, очень красивая была пара. Вдруг Ликин муж подвернул и без того натертую ногу, взвыл и уселся на камень, а у молодожена зазвонил телефон. Почему-то парень сходу заявил, что находится на строительном рынке и покупает обои, какие, мол, лучше брать – однотонные или с орнаментом? С первых же секунд стало ясно, что он разговаривает с собственной женой, которая думает, что муж занят ремонтом дома.... Ликин муж был доволен передышкой, курил и потирал растянутое место. Девушка отошла в сторону, а Лика стала прислушиваться – ей же интересно, сценаристке. Хотя на вершине горы вслушиваться не надо, и так слышно на километр. Обсудили дороговизну стройматериалов, вредную воспитательницу детского сада, надгробие какого-то родственника, потом переключились на знакомых – один не отдает долг, другой спивается и что-то украл, будучи в гостях… и так полчаса. Девушка ждала, потом расстроилась, демонстративно забрала свой рюкзак и стала спускаться с горы. Ну и что такого? Обычный адюльтер, сплошь и рядом. Ну, побаивается мужик свою жену. Понятно, что Лику поразил контраст между недавним романтическим влюбленным, превратившимся в подкаблучника. Но главное, говорит – другое. Догорающее небо, провалы каньонов, медленные облака… короче, чистота божественных форм, надмирный покой. И на фоне вечности – такая суетливая пошлятина…

Ваня тоже подолгу разговаривает с женой, с которой не живет уже три года… пошла по второму кругу. К черту Ваню. Нельзя, разумеется, по собственному заказу полюбить-разлюбить, но надо что-то предпринять. Отвлекающий маневр, иначе скоро буду, как Рая. А что? Можно попробовать – начну методично звонить Рае и изливать ей душу, как она отреагирует? Удивится, наверное. Она ведь мысли не допускает, что кто-то еще может страдать. К сожалению, я на такое не способна. Можно пойти другим путем. Вчера я разговаривала с продюсером студии «Викинг», он хочет снять фильм о «Мосфильме», только нет подходящего сценария. Так закажите кому-нибудь? Из великих? А вы, говорит, знаете великих? Почти все уже вымерли. А заказ предполагает аванс, срок сдачи и всё такое, и никакой гарантии, что получится хорошо… так что вы лучше просто так напишите, попробуйте, понравится – мы купим. Такую тему не каждый осилит, сценарий должен быть как лоскутное одеяло, множество параллельно развивающихся историй, такой гигантский клубок реальности и иллюзий, всё динамично, всё кипит. А основной сюжет должен быть? Наверное, должен… хотя можно выстроить фильм из отдельных новелл. Это на ваш вкус, лишь бы талантливо. Вы видели «Прет-а-Порте» Роберта Олтмена? Ну вот, что-то в этом роде. Знаменитости играют сами себя, колоритные персонажи, любовные истории, амбиции, сплетни, …

Так что есть, чем развлечься. Я постеснялась вручить ему журнал со своим рассказом, вдруг не понравится? Подумает – убого, и будет предвзято ко мне относиться… Надо попробовать. Всё лучше, чем предаваться бесплодным размышленьям о любви. А за игровые сценарии сейчас стали неплохо платить, тысяч сорок можно заполучить, если повезет. Да. Надо собраться.

***

МОСФИЛЬМ-СЦЕНАРИЙ

Эпизоды под титры

1

Мосфильм. По длинному коридору производственного корпуса идет молодой, уверенный в себе мужчина почти атлетического сложения. Обаятельный блондин с модной причёской, он тут среди своих – многие с ним здороваются, его узнаёт известная актриса, после обоюдных приветствий блондин галантно целует ей руку…

2

Блондин заходит в кафе «Кадр». Кое-кто обедает, но больше здесь выпивающих, курящих и что-то шумно обсуждающих людей. Слышны возгласы:«Привет Васёк!», «Милорадов, подтягивайся к нам…», женский«Здравствуй Васечка!» и т.д.

Ответив на приветствия, блондин подходит к стойке, у него звонит мобильный телефон.«Алло! Да! Громче говори!» – кричит он в трубку и, улыбаясь, показывает буфетчице на коробку с апельсиновым соком. Та наливает ему сок в стакан, он залпом выпивает.

«Что?! – он удивлён, -анекдот про лысого медведя? Слушай, тут очень шумно, я тебе потом расскажу! Ну, пока!» – голос то и дело тонет в гуле голосов. Экстравагантная девушка подкрадывается к блондину сзади и закрывает ему глаза холёными руками с длинными ногтями.

3

Блондин в съёмочном павильоне. Здесь происходит строительство декорации. Чертыхаясь на ходу, он пробирается сквозь горы строительных материалов к представительному молодому мужчине в светлом костюме:

–          Привет работникам элитарного жанра! От народа забаррикадировался?

Игорь, что у тебя с мобильником?

–          Всё нормально… – тот вытаскивает телефон из кармана.– А, блин,

разрядился…

–          Ты говорил, тебе дача нужна? – блондин отряхивает брюки от стружек.

–          Да, недельки через две понадобится…

–          Мой приятель может сдать шикарную дачу, недорого. Ему деньги срочно нужны.

–          Супер. Надо Гоге сказать. Гога! Иди сюда! – кричит мужчина.

Неподалёку тщедушный молодой человек восточной внешности с всклокоченной чёрной шевелюрой, отчаянно жестикулируя, беседует с пожилым бородачом.

–          Познакомься, это наш режиссёр Гога, – мужчина представляет подошедшего молодого человека.

–          Василий, – блондин и Гога пожимают друг другу руки.

4

Блондин едет в лифте, рассматривает в зеркале свои зубы, затем брызгает в рот из баллончика, сглатывает слюну. Лифт останавливается, он выходит, и, что-то насвистывая, идёт по пустому коридору. Это подвал. Переплетения труб, облупившаяся краска на стенах.

Сцена 1. «Подвал» Интерьер. День.

Среди труб, на фоне подмокшей стены, блондин Василий (теперь он в темном длинноволосом парике) занимается любовью с девушкой, поддерживая на весу её ноги. Девушка страстно обнимает его, стонет. Вдруг она поворачивает голову в сторону камеры, на лице проявляется ужас.«Это мой муж» – дрожащими губами тихо произносит девушка, и мы видим, как в кадр входит бритый мужской затылок, останавливается. Блондин резко взмахивает правой рукой. Бритый затылок «мужа» частично перекрывает кадр, ещё не ясно, что произошло, но в тот же миг голова поворачивается к камере, из глаза торчит охотничий нож, лицо искажено гримасой боли, струйкой стекает кровь. Покачнувшись, голова «мужа» медленно уходит вниз кадра.«Снято» – констатирует мужской голос.

«Ну, как?» – раздаётся озабоченный женский голос. Его обладательница – полная женщина, на её правую руку, как перчаточная кукла, надета бритая голова с застывшей гримасой. В левой руке женщина держит устройство на основе большой клизмы. При нажатии на резиновую грушу из раны начинает струйкой стекать кровь. Теперь вокруг мы видим съёмочную группу – режиссера на стульчике у монитора, ассистентов, гримёра, осветителей…

Режиссёр Филинский, пожилой лысоватый мужчина с опущенными уголками губ, отчего его лицо почти всегда имеет обиженное выражение, задумчиво массирует ухо:

–          Мммм, не знаю…

К нему подходит Василий (с париком любовника-убийцы руке):

–          Аркадий Иванович, я вам больше не нужен?

Лицо режиссёра становится ещё более обиженным, он размышляет, не глядя на вопрошающего:

–          Ммда… как бы сказать, уважаемый Вася… эта голова… какая-то она неприятная… видно, что она ненастоящая…

Вася удивлён:«Что значит неприятная?! Это же ваша идея!»

Режиссёр задумчиво массирует ухо.

К Филинскому обращается бритоголовый актер (явный прототип резиновый головы):

– А давайте снимем меня живьем! Только надо сделать классный грим!

Лицо Васи каменеет, он смотрит на актера таким взглядом, что тот мгновенно ретируется.

– Арка-адий Ива-анович, – Вася заглядывает в какую-то бумажку, затем склоняется к самому уху режиссера, начинает говорить очень внятно, почти по слогам,– а у нас сегодня по плану ещё две сце-ены, в мо-ойке и на каруселях…

Режиссёр не слушает Васю, даже не смотрит в его сторону, он думает. Приняв решение, оборачивается к оператору, и выглядит при этом весьма воодушевлённым:

–          Попробуем так – пусть голова уходит вниз сразу, ещё на повороте, раз – и

всё! – пытается показать, как это должно выглядеть и чуть не падает со

стула. Вася едва успевает его придержать.

Оператор вяло сомневается:«Вам её не жаль? Никто эту красоту толком рассмотреть не успеет…»

Режиссёр воодушевляется всё сильнее:

– Ничего, мы её в пятой серии покажем. Это будет потрясающе красиво! Волшебно! Я придумал! Она придет в новогодней посылке! Представь – мерцание ёлочных гирлянд, детишки раскрывают большую коробку, а там ещё одна, стеклянная, а в ней – голова в кубиках льда! Как тебе идея? – оператор явно не в восторге, но режиссёр увлечённо продолжает, – Точно! Такой эффект преломления! Красота! Вера!! Запиши про стеклянный ящик, его надо заказать. Все! Давайте, репетируем голову! Р-раз – и голова уходит …

Вася смотрит на часы, затем подходит к девушке (второму режиссеру):

– Ирочка, я отлучусь минут на двадцать, ладно? Феллини понесло, он

теперь час будет репетировать, поставь пока Ленчика в кадр вместо меня, – Вася кивает на молодого человека в рабочей одежде, поодаль читающего книгу, – или кого хочешь, я скоро!

Девушка не успевает ответить, потому что Вася быстро уходит, всучив ей парик.

Сцена 2. «Музей» Натура-интерьер. День. Лето.

Группа разновозрастных мужчин и женщин, младшим из которых лет двадцать пять, а старшему явно за шестьдесят, стоят у входа в Музей Мосфильма. В группе есть высокий негр и чукча маленького роста.

Из Музея выходит группа иностранцев, некоторые благодарят сотрудницу, машут на прощанье руками.

Высокий полный парень, в джинсах и жилете с многочисленными карманами, проходит мимо по аллее. Его внимание привлекает чукча с видеокамерой, снимающий какой-то цветочек на клумбе. Недалеко от чукчи возвышается негр, он курит сигару. Парень останавливается чуть поодаль, достает мобильный телефон, набирает номер…

Пожилая сотрудница обращается к группе с вопросом:

–          Вы на экскурсию? Господа, у меня через пять минут студенты записаны, кто у вас тут главный?

–          Так мы и есть студенты режиссёра Мучникова, – сообщает девушка с разноцветными волосами,– только он сейчас занят и сказал, чтоб мы сами пошли…

Сотрудница удивлённо смотрит на мужчину «за шестьдесят», переводит взгляд на чукчу лет сорока.

“ Ну, входите…” – пропускает студентов внутрь.

Полный парень входит вслед за ними и сразу же направляется к негру, уже склонившемуся над украшенным “драгоценными” камнями головным убором:“Простите, можно вас на минуту?”

–          Да, конечно, – отвечает тот на чистейшем русском языке.

–          Николай, – представляется полный.

–          Очень приятно, Дмитрий, – мужчины жмут друг другу руки.

–          А как зовут человека с видеокамерой? – показывает на чукчу.

–          Э… кажется, Иван.

–          Даже так? А вы можете его позвать?

–          Конечно! Иван!!– Дмитрий машет рукой в сторону чукчи, присевшему на корточки возле какого-то экспоната.– Иван! Иди сюда!

–          Моя зовёшь? ^[2]* (* Иван разговаривает на марковском диалекте русского языка, распространённом на п-ове Чукотка, в р-не Марково, откуда он родом.)

–          Твоя, твоя! – подтверждает Николай и Иван направляется к ним.

– Ребята, есть предложение сняться в рекламе. За деньги, разумеется.

–          Моя денига не нужна, – улыбается Иван.

–          А что за реклама? Сколько платят? – интересуется Дмитрий.

–          Это не мой проект, я могу дать телефон директора, он вам всё объяснит. Вот… – протягивает студентам визитные карточки, -его зовут Василий. Реклама какого-то пива, им нужны разные типажи в своих жилищах – ну, там, цыган в кибитке, чукча в чуме, японец в этом… как его…

–          У чукча яранга, однако, – замечает Иван.

–          Ты, вообще-то, зря отказываешься, – по-свойски обращается к нему Николай.– Побудешь на площадке, быстрее освоишь профессию.

–          Извините, а украинцы вам не нужны? – раздаётся вкрадчивый голос пожилого студента.

Все трое поворачивают головы.

– Я говорю, украинцы… – смущённо произносит пожилой.

Сцена 3. «Реклама воды» Натура. День. Лето.

На территории «Мосфильма» идёт съёмка рекламного ролика. Режиссёр Марьяна, молодая и экстравагантная, сосредоточенно смотрит в монитор. Оператор сидит на кран-стрелке, прямо над ней.

– Есть мотор! – кричит оператор.

– Начали! – громогласно командует Марьяна.

Машина, стоявшая на пустой аллее, начинает гореть, в тот же момент из машины выскакивает мужчина, частично охваченный пламенем, в руках у него – большая пластиковая бутылка с водой. Горящий мужчина подбегает к камере, делает смачный глоток из бутылки и произносит:

–          Утоли свою жажду! – затем снова с наслаждением пьёт.

К съёмочной площадке приближается Вася и его сразу же обступает несколько человек. На заднем плане видно, как тушат горящего человека.

–          Так… – Вася изучает протянутую ему бумажку,– Почему так дорого? Почему это клей столько стоит?

–          Ну, это супер-клей… – оправдывается долговязый мужчина, поправляя очки.

–          А зачем вы пол-литра брали? – удивляется Вася.

–          А меньше не было… – разводит руками мужчина.

–          Ладно. – Вася прячет чек в кожаную папку.– В следующий раз пригодится.

–          Вась, можно тебя на пару минут? – подходит Марьяна.

–          Извините… – Вася встаёт, отходит с ней в сторону.

–          Надо срочно определяться с йогуртом и колготками, – говорит Марьяна.

–          Для колготок, я думаю, гей – клуб подойдёт, там есть комната точно как ты хотела, а йогурт… там что нужно?

–          Деревенский дом. Витас предлагает дом своей бабушки. Правда, там с электричеством проблема…

–          Сколько хочет?

–          Пятьсот баксов.

–          Не жирно будет бабушке? Слушай, Марьян… у меня есть одна дачка, ну, такая классная дачка двухэтажная, в деревенском стиле. Давай скажем твоему заказчику, что это стоит, ну… штуку баксов. Деньги пополам.

–          Твоя, что ли? – интересуется Марьяна.

–          Моего приятеля. Он в Америку на три года уехал, просил за ней присматривать. Так что можем аккуратно попользоваться, ты, главное, йогурты там не взрывай, – кивает на остов сгоревшей машины.– И как ты понимаешь, это только между нами, – он понижает голос.

–          Само собой. А она с участком?

–          Ну да, там даже есть маленький прудик… хочешь, съездим, посмотришь? – Вася произносит эту фразу явно «со смыслом», придвигаясь ещё ближе.

–          Ты о чём? – Марьяна с интересом смотрит на Васю, хотя не отстраняется, – С Юлей поругался?

–          С Юлей мы расстались ещё весной… ну так как?

–          Мдаа… Я думаю, можно будет сказать полторы, – заключает Марьяна.

***

Теперь, когда Рита пишет этот сценарий, сюжеты роятся вокруг, как мухи, хватило бы на мыльную оперу. Только получается не «Высокая мода» Олтмена, а, скорее, история маленького человека в сетях концерна-монстра. С Васей = Ваней в главной роли. Возможно, это не то, что нужно… но уж как идет. Амбициозный молодой директор, провинциал без образования, мечтающий стать знаменитым продюсером. Интересно, повезет ему или нет? Что касается самого Вани – скорей всего. Потому что его карьера впечатляет. После армии выучился на бухгалтера и занялся бизнесом, держал в Свердловске ларек. А склад арендовал на местной киностудии, ему выделили какой-то пустующий подвал. Ваня постепенно перезнакомился со студийным начальством и даже подружился с молодым кинорежиссером, а потом пошел к нему директором. Сделал несколько фильмов в Свердловске, познакомился на съемках с московской актрисой, женился и перебрался в Москву. И здесь всё, как по маслу – устроился директором на «Мосфильм» и сразу пошел в гору…

А про Васю пока ничего не ясно... у героев своя жизнь, и она не обязательно зависит от воли автора. Если образ получился психологически точным, характер героя заставляет его сопротивляться придумкам. Задаешь поток событий и думаешь – сейчас он сделает то-то, вот так себя поведет… а ему «не нравится», ему плевать на твою прекрасную идею. Тут понимаешь – насилие над личностью. Остается либо менять образ, либо придумывать другие обстоятельства…

Этот Вася совсем не философ (ещё менее, чем его прототип). Он дико энергичен, всё время в движении. Весьма обаятельный, немного нечист на руку, так, по мелочи… Например, периодически сдает киношникам дачу друга, за которой обещал присматривать… правда, предлагает ее только надежным людям, а не кому попало… Но в целом он директор-ангел, иные вообще безбожно воруют. Хотя существует закономерность – чем ты наглее и беспринципнее, тем реже попадаешься. А у Васи принципы есть. И совесть имеется. Вот это как раз и может повредить его карьерному росту… В нем нет тонкости восприятия, нет страдания (то бишь осознания своей ущербности и несовершенства и мира в целом). Он сходу принимает все условия жизненной игры. И действует. Карабкается на верхушку социума, мечтает прославиться… Да. Этот герой малоинтересен сам по себе. К сожалению. Но если сделать его другим? Снабдить внутренними противоречиями и поисками смысла? Рефлексией? Неповторимой личностной историей? Тогда… вряд ли сценарий станет лучше. Потому что Вася – весьма типичный киношный персонаж. К тому же он просто склеивает сюжетные параллели, не стоит нагружать его сложностями. Пока что. Возможно, Вася себя ещё покажет…

Подобные мысли постоянно тянутся хвостом, что бы Рита ни делала, где бы ни была… Байки старых кино-маразматиков теперь не раздражают, мало ли, пригодятся. Ване она так и не дозвонилась – три раза вне зоны, значит, не судьба …

Интересно, если каждый день напоминать человеку о вечности, он изменится как-нибудь? Мало того, что эти старческие съемки каждый день, так еще и похороны три дня подряд. Сначала умерла двоюродная бабушка, пришлось идти, но это неизбежно, бабуля была близким человеком и Рита ее любила. Поэтесса, душа компании, кстати, без тени маразма, только небольшой склероз. И в тот же вечер Рите сообщили, что в автокатастрофе погиб актер-лилипут, про которого она пару лет назад писала сценарий. Причем позвонила его жена, как было не пойти? Хрупкие голоса, маленькие человечки, маленький гробик в облезлом Доме культуры на Первомайской, она сроду в тех краях не была… даже пришлось сказать прощальную речь. Еще Рита узнала, как много она значила в жизни покойного, как часто он ее вспоминал…. Потом опрокинула в себя две рюмки плохой водки, и час плелась среди заводских заборов, как выяснилось, в противоположную от метро сторону… А сегодня утром позвонил однокурсник и сказал, что скончался Девятов, их педагог по истории искусства, и в Доме Кино будет панихида. Как это выдержать? Приходи, мол, хоть повидаемся, повод печальный, но все же… Рита пошла и весьма жалеет. Каждый день кого-то закапывают в землю. Понятно, дело житейское, но если каждый день ходить на покойника, можно и охренеть. Гроб, венки с черными ленточками, люди печалятся, свежая могила, гроб закрывается (хотя на кладбище она ездила только к бабушке)… все эти картины стоят перед глазами. Перебор. Надо сходить в Пушкинский музей на выставку «Италия-Россия», она давно уже собирается, там Боттичелли, Тициан, Модильяни плюс русский авангард… как раз то, что нужно. Проверено, живопись помогает ей снять стресс. Да и по экспозиции пройтись, Сезанн, то-се… Странно. Люди так радуются рождению новой жизни, ути-пуси, колясочки-бантики, чему радоваться-то? Родился – попался. Родился – значит умер. И хорошо еще, если прожил приличную жизнь. Конечно, неизвестность раздражает. Человек умирает насовсем? Или потом еще родится? Отправляется в рай-ад, или куда подальше… Ничего не ясно плюс холодный труп. А со мной-то как будет? Противные мысли… А что ждет этого младенца?! Тут неизвестность еще похлеще. Кажется – вот матерьяльный мир, вот мама-папа, все нормально … Но ведь иллюзия. Что угодно может случиться… у знакомого погиб младший брат, его накрыло снежной лавиной, и мама тронулась рассудком. Теперь каждую зиму ищет под снегом во дворе… А если кретином вырастет ваш ребеночек, или просто маньяком, или его жертвой… нет, это крайности, наверное. Но разве родители к ним готовы? А надо бы. Жизнь и смерть равноценны, но этого равновесия люди не признают. Только умозрительно. Конечно, если умирает близкий человек, это трагедия. Трагедия для того, кто остается… Но даже если не близкий… почему от смерти всегда такое брррр… такое неприятное «ой». И даже «фу», если труп выглядит плохо. Хотя сейчас не те времена, работа косметологов впечатляет. Рита помнит, как в пору её детства во дворе хоронили разных людей. Фальшивый оркестр вдруг ка-ак ухнет, как заскрипит – в первую секунду сердце щекотно проворачивалось и опускалось в живот. Выглянешь с балкона – там гроб на табуреточках, и толпится дворовый народ. Вид покойники имели такой, что всем было понятно – дальше этот человек жить уже не мог. Ни секунды. Причем независимо от возраста…Сейчас другое дело. Красавцы. Мертвец выглядит гораздо лучше всех собравшихся. У девяностолетней бабушки ни одной морщинки на лице, ни пятнышка, нежный румянец, свежесть и покой… И даже не чувствуется, что это грим. Пожилой педагог выглядел здоровым юношей, ну просто спит человек. Зачем хоронят этих людей, им еще жить и жить… Такое вот странное ощущение…Черт, Рита явно зациклилась на покойниках. Или покойники на ней, непонятно, кто к кому прицепился…

Она уже три часа сидит в «Кофеине». Сначала с однокурсниками, потом одна, а уходить неохота. С однокурсниками не виделась уже года три, оказывается, все в Москве. Пашка сначала уехал к себе в Питер, но не нашел там работы. Теперь снимает квартиру и пишет передачи для НТВ. Артем даже и не пытался вернуться на родину в Омск, там сразу зубы на полку или работать физически… он молодец, всегда был настырным, и вот «пробил» студию Горького, по его сценарию будет сниматься какой-то детский фильм… И Зоя с Викой хорошо устроились, все-таки Москва дает возможность работать по специальности. Причем только Москва… если даже в Питере не нужны сценаристы, да и платят там намного меньше. Вика сильно осунулась… вообще все немного постарели. Москва обеспечивает работой, но высасывает жизненные соки, это точно. Хотя у Вики душевная драма, рассталась с женихом. Пашу тоже бросила жена, повадилась ходить в какую-то секту… Сережа голубой и у него все отлично, похоже. А Зиночка родила от кого-то, но живет с мамой. Мда. С личной жизнью у людей фигня. Так было всегда, интересно? Или сейчас наступило особенное время?

Нужна история любви, но Марьяна не подходит… С ней у Васи ничего серьезного быть не может – трахнулись по быстрому и разбежались по своим делам. С другой стороны, Рита не хочет усложнять Васин образ… но тогда не будет никакой жизненной драмы и напряжения. Потому что только сильные чувства интересны зрителю. Допустим, он будет трахать этих Марьян пачками, но должна быть и другая женщина… типа роковая. Лучше не киношница, скажем, познакомился с ней случайно на улице… она совершенно необычная… Нет, это глупо… и ничего не дает. Они должны вращаться в одном кругу, тогда будет легче создать конфликт, столкнуть чувства и бизнес, к примеру… хм, она может быть продюсером… нет, разве это женщины? Ни одной сексуально привлекательной продюсерши Рита еще не встречала. Грубые издерганные тетки, в неравной борьбе с мужиками… придумать-то можно, конечно, и симпатичную… Даже и страхолюдина подойдет. Которая хочет заполучить симпатичного парня. И Вася предает настоящую любовь ради карьеры… но разве такой способен страдать? А он должен… А если Вася скрытый гомик? И осознал это незадолго до собственной свадьбы? Нет, чушь-чушь-чушь… Единственное, что она знает точно – это куда можно вставить потрясающую историю про вазу с говном, которую ей только что рассказала Вика. Рассказала и подарила. Пусть, мол, этот засранец узнает себя в твоем фильме…

МОСФИЛЬМ-СЦЕНАРИЙ

Сцена 4. «Старичок-1»» Натура. День. Лето.

На съёмочной площадке фильма «Страх и любовь» кипит работа. Пиротехники, художники, рабочие-постановщики заканчивают приготовления к съёмкам. Несколько санитарных грузовиков с «ранеными» бойцами стоит на изрытой «снарядами» земле. Валяются присыпанные землёй мешки, алюминиевый таз, большая кукла, обломки гитары и т.п.

Рабочие выкладывают рельсы, помощники оператора устанавливают камеру на кран-стрелку.

Сухонький старичок – «одуванчик» лет восьмидесяти, а то и больше, вкрадчиво обращается к оператору-постановщику, мужчине средних лет:«А вот скажи-ка, сынок, каким объективом ты будешь это снимать?»

–          Хорошим объективом, отец… – оператор хочет отойти, но старичок цепко берёт его под руку.

–          А ты не мог бы, сынок, дать мне в него посмотреть?

–          Извини, отец, я тебе потом покажу, ладно?

–          Как скажешь, сынок… – старичок отпускает оператора.

Режиссёр, грузный мужчина лет пятидесяти, то и дело промокая вспотевшее лицо салфеткой, даёт наставление актёрам – женщине в ватнике и резиновых сапогах и мужчине в длинном клетчатом плаще с капюшоном.

Старичок – «одуванчик» с серьёзным видом расхаживает по съёмочной площадке, разглядывая лежащие на земле предметы, подходит к худощавому усатому мужчине в длинном бесформенном свитере (это художник-постановщик), и вежливо произносит, взяв его под руку:«Простите, дорогуша, но в то время таких кукол не было, с такими длинными волосами, понимаешь ли… особенно в деревне».

Художник молча вздыхает, старичок продолжает: «И ковриков таких тоже не было, деточка. Вот таз подходящий, стенные часы подходящие, мешки, понятно…»

–          Мы снимаем общий план, папаша, этих нюансов никто не увидит, – художник говорит, с трудом сдерживая раздражение.

–          Это не нюансы, дорогуша, это правда жизни.

–          Это, папаша, не жизнь, а искусство, – высвободив руку, художник устремляется на другой конец площадки что-то объяснять рабочим, а старичок семенит по направлению к оператору.

Молоденькая ассистентка подбегает к режиссёру:«Виктор Иванович! Там студенты пришли посмотреть съёмку, где им можно встать?»

–          Какие студенты? Этого ещё не хватало!

–          Как это? – ассистентка растеряна.– Вы же им вчера сами разрешили прийти…

–          Ммда? А чьи они?

–          Да не помню я, Виктор Иванович! Но вы им точно разрешили, по телефону.

К ним подходит оператор-постановщик, вид у него озабоченный:

–          Слушай, Вить, будь другом, займи чем-нибудь Льва Львовича, я тебя прошу...

– О! – режиссёр поворачивается к ассистентке,– Оленька,

отведите Льва Львовича к студентам, пусть расскажет им о фильме, о войне…

и всё такое. Давайте, давайте, пора начинать. Стемнеет скоро! Все готовы?

Массовка готова? Давайте, давайте…

Съёмочная группа приходит в движение, для непосвященного хаотическое. Чуть поодаль две женщины курят и беседуют, сидя на складных стульчиках.

Блондинка, мельком взглянув на суету, царящую вокруг: «Я чувствую, мы сегодня уже не понадобимся, как думаешь? »

–          Скорей всего… – смотрит на часы брюнетка,– Ну так слушай дальше! Короче, мы с ним расстались. Но уходя, этот урод нагадил в китайскую вазу, которая стояла у меня на шкафу в гостиной! И целую неделю в квартире был такой запах…

–          С ума сойти! – глаза блондинки округляются,– он что, совсем ненормальный? А ты ещё замуж за него собиралась!

–          Решил отомстить напоследок. Такое узкое горлышко, мне бы в голову никогда не пришло, если б она вчера не разбилась! Я тогда всю квартиру перемыла, все углы, вообще не знала, что думать, проветриваю целыми днями, мёрзну, зима же была…