Текст книги "План "Б""

Автор книги: Елена Муравьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

«Пойду куда-нибудь служить. Хорошие финансовые директора всегда нужны…» – решила Тата, и только было собралась повесить на сайт по трудоустройству свое резюме, как поняла: вкалывать от забора до обеда на чужого дядю/тетю она не хочет. В голове крутились крепли, зрели мысли о собственной компании. Однако дни шли, а дальше планов дело не двигалось.

– Вернись в реальность. Хватит строить воздушные замки. У тебя нет стартового капитала, – напомнил как-то Внутренний Голос.

«Зато на антиквариат всегда есть спрос. Продам что-нибудь…».

– Зачем? Твой прожект обречен.

«Почему?»

– Потому что ты сейчас похожа на амебу и, столкнувшись с парой проблем, немедленно скиснешь и бросишь все к чертовой матери.

К сожалению, такой вариант исключать не приходилось. Мысли мыслями, а энтузиазма идея о свободном предпринимательстве не вызывала. Слишком уж сложное это было дело – развивать капитализм в родной державе.

– Для каждого поступка нужна мотивация, – уловив сомнения, неуемный аудитор начал очередной разбор полетов, – которой у тебя нет в помине.

«Мне нужны деньги, перспектива…»

– Все это можно получить на службе.

«Не хочу. Надоело подчиняться всяким идиотам».

– Полагаешь, руководить дураками проще?

«Не знаю. Не думала об этом».

– Ладно, поехали дальше. Ты любишь дело, которым собираешься заниматься?

«Нет. Буду чем-то торговать. Плевать чем», – ответила Тата.

– А как ты относишься к деньгам? Я имею в виду: способна ли ты ради казначейских билетов вкалывать от забора до обеда, терпеть выходки клиентов, тупость персонала, придирки контролирующих органов и прочую лабуду?

«Вечно ты все портишь своими вопросами».

– Это ты все портишь своими ответами. Но сейчас речь о другом. Получается, что тобой движет исключительно пустое желание.

«И пусть…»

– Но ничего не возникает из ничего. Для реализации даже глупой блажи нужны ресурсы. Силы для свершений дает душа…

Тата вздохнула тяжело. Внутренний Голос вечно бил не в бровь, а в глаз. За душой было пусто, и заполнить эту пустоту было решительно нечем.

Почти год – пока решался вопрос с беременностью соседки – в ее собственной жизни ничего не происходило. Истерзанный стрессом организм противился любой осмысленной деятельности, поэтому дни напролет Тата спала, смотрела телевизор, кушала и гуляла в парках.

Иногда, в тайной надежде на чудо, она заглядывала в свою душу. Ведь по логике вещей отдых от реалий должен был способствовать улучшению. Но нет. Экс-лужок хирел на глазах. Бурьян и сухостой исчезли. Земляная плешь слилась с грозовыми облаками и высохшим руслом реки, образовав серо-черное, полное беспробудной тоски, пространство. От телочек не осталось и следа. Даже кости развеял ветер. Зато крепость разрослась и жерлами, нацеленных на горизонт, орудий, с еще большим тщанием контролировала окрестности. Командовала цитаделью само собой барышня-пастушка. А вот ее дружок-пастушок совсем потерялся из виду. Толи почил, бедолага, в тяжкой неравной борьбе с повседневностью, толи забился где-то в укрытие и в тщетной надежде выжить выжидал лучших времен.

– Энергетический потенциал-с на нуле! – озвучил ситуацию Внутренний Голос.

«Тоже мне новость…» – буркнула Тата.

– Почему ты ничего не делаешь?

Тата пожала плечами:

«Душевное равновесие само разрушается и само восстанавливается. Это процесс спонтанный, самопроизвольный, не подвластный даже колдовству».

– Ничего подобного.

«Ну, да… – пришлось изобразить прозрение. – Существуют разные технологии, но я в них не верю и надеялась, что все пройдет само».

– Поэтому и сидишь у разбитого корыта.

«Ну почему же? Есть определенные успехи. Вчера я еще ничего не хотела. А сегодня собралась открыть собственный бизнес».

– Ты собралась наступить на очередные грабли.

«Не скажи. Я могу и преуспеть. Главное – ввязаться в бой, там будет видно».

– Кстати, автор бесшабашного лозунга, император Наполеон Бонапарт, всегда тщательно выбирал выгодные позиции для сражения, продумывал стратегию и тактику, однако, тем ни менее, плохо закончил. Что касается бизнеса, то восемьдесят процентов стартапов разоряются в течение первого года работы, при этом большая часть мелких и средних собственников, потерпевших фиаско, никогда не выходят на рынок с новыми проектами. Знаешь, почему? Ребятам не хватает ума, силы духа, выдержки и еще очень многого, что облекается в хорошо известное тебе слово: энергия. И чем, собственно, обеспечивается успех в мире свободного предпринимательства.

«Как же мне надоели твои банальные истины!»

– А мне – твои глупые выходки.

«Ты напрасно упрекаешь меня в глупости. В этот раз я все продумала. С энергией у меня, действительно, проблемы. Зато в голове полный порядок. Поэтому я буду хорошенько выверять каждый шаг и, таким образом, отчасти сокращу энергозатраты», – пояснила Тата.

– Что ж у нас на уме?

За рациональные способности краснеть не пришлось. Информация об устройстве и управлении компанией была аккуратно разложена по полочкам.

– Хорошо мыслишь, молодец, – отметил Внутренний Голос.

«И желания действовать у меня достаточно. Поэтому не придется тратить энергию на страх и лишние сомнения. Тоже экономия», – продолжила Тата.

– Дух у тебя всегда был боевой. Но не мешает проверить. А ну-ка…

Хорошо амунированные, вооруженные до зубов смелость, упорство, настойчивость, выдержка произвели на ревизора благоприятное впечатление.

«С телом тоже все отлично. Здоровье – возрастная норма. Если надо, пройду обследование», – пошел с торгов следующий козырь.

– Что ж, – задумчиво резюмировала принимающая сторона. – Я все увидел. Окончательные выводы оглашу позднее.

С этими словами Внутренний Голос ретировался. Объявился он через сутки.

– Должен предупредить, ситуация не из лучших. Именно душа – ядро человеческой сущности – в состоянии гармонии вырабатывает энергию, зеленую энергию, обеспечивающую жизнь любому начинанию. Поэтому тебе надо, кровь из носу, утвердить в душе гармонию. Оная, если не вдаваться в подробности, имеет два источника: страх и любовь Ты готова полюбить?

«Кого?» – взвилась Тата.

– Себя, зарабатывающую деньги и управляющую компанией; саму компанию, сотрудников, покупателей, товар; государственный бюджет, который ты пополнишь налогами…Кого или что угодно, лишь бы в тебе родилось чувство, азарт и тяга к подвигам.

«Нет, нет. Любить я категорически отказываюсь».

–. Не хочешь любить – бойся.

«Чего-кого?»

– Себя, прозябающей в четырех стенах; голода, скуки…

«Магия и страх – вещи несовместимые. Впрочем, как человек, я тоже не из пугливых».

– Тогда ничего не попишешь: придется любить.

«А как на счет веры в Бога, прощения, здорового питания, медитации и других методов повышения энергии?»

– Все они – та же любовь, только, как говорится, в профиль. Когда человеку сложно полюбить просто так, он с помощью разных процедур как бы прививает себе любовь по частям.

«Тогда, действительно, все пропало. Выхода нет. – Тата некоторое время помолчала, затем решительно объявила: – Ладно, раз такое дело, я согласна. Полюбить – не полюблю, а привязаться к чему-нибудь попробую. Но только неодушевленному. Люди точно отпадают. К себе и человечеству я сейчас в оппозиции».

– Только, гляди, чувство должно быть настоящим, искренним, таким, чтобы душа пела.

«Окей…»

Решать поставленную задачу Тата взялась методом практическим. Вообразив для наглядности весы, она положила на правую чашу гирьку с надписью «гармония», а на левую стала поочередно выкладывать то, что по ее мнению, имело ценность: «деньги», «независимость», «карьера», «комфорт», «поездки за рубеж», «дорогие тряпки», «преуспевание», «ухажеры»…Вскоре для удовольствий уже хватало места, однако равновесия не было в помине. Не изменила ситуацию и новая порция изысков бытия. Что Тата не добавляла, а гармония довлела над суммой сует и уступать позиции не собиралась.

«Следовательно, изначальная предпосылка была неверна. Гармонию невозможно измерить прагматичными началами. По сути, она – ВЫСШИЙ порядок», – подумала Тата и тут же поняла, что надо делать.

Подмена понятий сразу привела к нужному результату. Стоило заменить иррациональную «гармонию» на целесообразный «порядок в жизни», как правая чаша замерла напротив левой. О чем обрадованная Тата немедленно и отрапортовала Внутреннему Голосу:

«Все решено! Иду в светлое будущее под новыми знаменами!»

– А если конкретно?

«До сих пор я жила не правильно. В итоге моя душа опустела от горечи, обид, разочарований и отказывается любить, тем самым лишая меня так нужной сейчас энергии».

– Впечатляющее начало. Что дальше?

«Я перестану совершать ошибки!»

– Хватит лирики. Давай конструктив.

«Пожалуйста!»

Тата представила реку, течение которой перекрывали валуны и поваленные деревья, и принялась за объяснения.

«Вода – это поток жизненной энергии. Русло реки – сама жизнь, а камни и деревья – происходящие события. Ясно?»

– Да.

«Теперь смотри, как теряется потенциал… – крупным планом на картинке проявились водовороты, омывающие препятствия, а затем весь поток, до столкновения с валунами и деревьями бодрый и веселый, а после – унылый, тягучий, мелкий.

– Ну и что?

«А то, что раньше во избежание проблем я удаляла препоны в одном месте и натыкалась на следующие в другом». Теперь я поступлю иначе».

К воображаемой речке подъехала колонна стройтехники, и буквально в мгновение ока возвела плотину, после которой речка, перестав быть природным явлением, превратилось в гидросооружение с цементированным дном и берегами, и отрегулированным уровнем отфильтрованной воды.

– Что означает сия тонкая поэтическая аллегория?

«Рассчитывая и выверяя каждый шаг, я обеспечу себе стабильность, спокойствие и порядок, которые обязуюсь ценить превыше всего и в которых намерена черпать силы для управления компанией».

– Хорошее решение, жаль не исполнимое, – возразил Внутренний Голос.

«Почему?»

– Везде соломку не подстелешь. Даже если очень стараться. Во всяком случае, избежать проблем еще никому не удалось.

«Что же делать?» – задумалась Тата.

– Если нельзя изменить обстоятельства, нужно изменить отношение к ним. Чтобы ни произошло, человек всегда имеет выбор: страдать и казнить себя или признать событие опытом и сделать нужные выводы. В первом случае, он остается без сил, как это произошло с некоторыми. Во втором получает массу энергии и тогда, так или иначе, преуспевает.

«К сожалению, самообладание либо есть от природы, либо обретается с помощью долгих тренировок. Я пока не умею сохранять душевное равновесие и впадаю в раж по поводу и без, страдаю, маюсь, томлюсь, то есть не управляю своими чувствами».

– Разве это повод опускать руки?

«Конечно! Я ведь магиня, значит, могу приказом по партии запретить себе рефлексировать и разрешить только логические решения».

– Все твои приказы по партии – чистой воды блеф. Ты можешь хоть до утра выдавать себе ценные указания, но никогда не станешь им подчиняться. Человек не в силах измениться полностью. Ты воспринимаешь мир через чувства, спонтанную реакцию, стремление к новому, свободное течение событий и борьбу с любыми ограничениями, поэтому никогда не станешь рафинированной рационалкой. Для этого у тебя просто нет нужных ресурсов.

«Но я ведь магиня и могу все».

– Блин, какая ты тупая. Неужели не ясно: твое всемогущество распространяется только на внешнюю среду. Внутренняя – тебе неподвластна. В отношении самой себя ты – обычный человек. Твои система ценностей, воля, чувства, разум, интуиция «заточены» под родную натуру. В чужую ты будешь трансформироваться долго, нудно и без особых успехов.

«Ты так уверен в своей правоте?»

– Вспомни, как ты жила с ИМ. Разве у тебя были реальные поводы для трагедии? Тем ни менее, ты лезла на стенку из-за сущих пустяков и фактически доигралась до нервного истощения.

Довод показался убедительным, и Тата согласилась на компромисс:

«Я доработаю свою идею…»

Новый вариант привел всезнайку в полное замешательство.

– Ну, ты загнула, – даже не выслушав толком, перебил Внутренний Голос. – Это же полный бред!

Задетая за живое Тата двинулась в наступление.

«Раз невозможно измениться полностью, надо сделать это частично. Поэтому я разделюсь на части. Одна – насколько это возможно рациональная – установит и будет поддерживать порядок в жизни. Вторую, назовем ее – оппозиционной, придется временно изолировать. Пусть не мешает».

– Чушь!

«Не торопись с выводами. Тебя шокирует фраза: разделюсь на части? Но раздвоенность – обычное явление. Кого не спроси: на работе он один, а дома – иной. Все думают одно, говорят другое, сидят на двух стульях, сосут двух маток. Человек постоянно ведет одновременную игру на нескольких полях, и на внешнем и внутреннем планах решает совершенно разные задачи. Да, что там говорить: наши с тобой беседы – не пример ли раздвоенности? Так что молчи. Без тебя хреново. Думаешь, мне не хочется быть цельной натурой? Думаешь, приятно рвать себя на куски? Но надо, значит, надо. Что ж поделать, если одна часть меня хочет идти вперед, а другая норовит забиться в нору и спрятаться ото всех. Но ничего. Пройдет время, я объединюсь и тогда уж заживу счастливо».

– Если ты все предусмотрела, то вперед и с песней. Твори насилие, измывайся над собой. Чай не впервой.

«Не бурчи. Не будет никакого насилия. У меня теперь сплошная демократия. Сейчас сам увидишь. Итак, господа-товарищи, прошу минуту внимания, – не откладывая дело в долгий ящик, Тата призвала к ответу составляющие своей личности: Ум, Душу, Тело и Дух. – На повестке дня новый идеологический тренд: рационализм. Начинаем голосование. Кто готов подчинить себя логике и правилам?»

– Пожалуй, я, – откликнулась физическая оболочка. – Я за здоровый образ жизни и против истерик и депрессий.

– Присоединяюсь, – сказал Дух, – хотя я по своей природе имею очень прорывной характер и плохо переношу стабильность, но тем интереснее задача. Попробуем что-нибудь новенькое.

– Я всегда ратовал за планы, регламент, этикет. Только меня никто не слушал, – отозвался Ум. – Но теперь-то вы поймете преимущества прагматичного мировоззрения, и мы, наконец, построим светлое будущее таким, каким оно должно быть.

– Я, наверное, не смогу присоединиться к коллективу. При всем желании, – сказала свое слово Душа. – Мне всегда претили любые навязанные извне ограничения. Даже прагматичные.

– Вот видишь, – буркнул Внутренний Голос, – твоя душа отказывается участвовать в дурацком прожекте.

«Не торопись, – отмахнулась Тата и обратилась к Душе: – Я всегда делала то, что тебе угодно. Теперь пришло время отдавать долги.

– Но меня воротит от такой перспективы. И вообще: «Душа одна, а желаний тысяча», «душа – всему мера». Ты не должна меня ущемлять и угнетать.

«Я и не собираюсь. Мы должны договориться. Что бы сейчас хочешь?»

– Покоя.

«Ты его получишь. Я загляну в самые сокровенные твои уголки, вытащу на белый свет и вылечу твои страхи боли. Ты у меня будешь загляденье, не душа – кристалл. Только скажи «да» и та часть тебя, которая готова подчинить порывы разуму, в компенсацию за согласие отправится отдыхать, набираться сил и мудрости. Другой же частью, протестующей, просто потерпи. В тебе сейчас мало силенок, так что и раздражение будет небольшим.

– А долго терпеть? – испугалась Душа.

«Едва ты окрепнешь, мы пересмотрим договор», – успокоила бессмертную Тата.

– Точно?

– Конечно.

– Тогда, я как все.

«У меня еще одна просьба».

– Какая?

«Мне очень хочется иметь собственный бизнес. Но чтобы он развивался хорошо, ты должна петь. Это возможно?»

– Петь? – приуныла Душа.

«Ну, пожалуйста. Не надо заливаться соловьем и выводить рулады, пой в хотя бы пол– или четверть голоса, щебечи что-то, мурлычь.

– Ладно, попробую мурлыкать.

«Вот и отлично. Ты доволен? – вопрос адресовался Внутреннему Голосу. – Душа будет петь. Значит, нам не о чем больше толковать!»

Тот, мрачно уронил:

– Это мы еще поглядим. Кто знает, что получится из твоего эксперимента.

«Время покажет».

– Что ж, я – советчик, а не указчик. Мое дело – предупредить!

«Вот и замечательно. Значит, я приступаю».

Тата, приказала «пусть» и стала иной.

В ближайший понедельник в офисе фирмы «Заря», которую подарил Тате ИМ, произошло собрание трудового коллектива. На повестке дня стояли два вопроса: доклад собственницы и прения. Первый был на удивление краток.

– Ребята, контора существует только на бумаге. У меня есть деньги на зарплату и аренду на два месяца. Дальше – все в наших руках. Если постараемся, то через полгода будем в шоколаде. Нет…Ну, на нет и суда нет.

– Танечка, позвольте, заметить, у вас ведь нет опыта… – слово взяла бухгалтерша.

– Татьяна Михайловна, – сказанное резким тоном уточнение не оставило сомнений, кто здесь начальник, а кому надлежит знать свое место. – Можно просто Татьяна. Про опыт я в курсе. Но ситуация от того не меняется.

Бухгалтерша от удивления распахнула широко глаза, захлопнула рот и больше не возникала.

Так началась новая жизнь и Тата превратилась в Татьяну.

Директору и хозяйке не к лицу было детское имя. Родное и любимое, бабушкин подарок, оно стало тесным для новоявленой бизнес-леди. Татьяна – совсем иной коленкор. Татьяна означает – устроительница, начинатель. То есть отражает истинное положение дел в конкретный момент бытия.

– Что ж, я готов, – сказал, недавно принятый на службу Василий Петрович Камейкин. – Мне хоть и пятьдесят восемь лет, а работать я умею.

– Отлично. Завтра с утра приступаем, – правильно оценив молчание бухгалтерши и менеджера по продажам, Татьяна попрощалась и покинула помещение.

Она шла по улице и улыбалась. Все хорошо. Мятежи и сумятица в прошлом. Впереди: карьера, здравомыслие, уверенность в себе. И Камейкин – славный дядька. Таким наколдованный помощник и представлялся.

Буквально в последнее мгновение, на всякий случай, Тата пожелала:

– Хочу, чтобы рядом оказался толковый и порядочный помощник. Для страховки. И чтобы под юбку не лез. И голову не морочил.

Поэтому бывшему военному снабженцу, майору интендантской службы, крепкому семьянину, любящему отцу и мужу, Василию Петровичу Камейкину, пару недель назад пришла в голову неожиданная блажь: зайти на сайт по трудоустройству, воодушевиться вакансией в маленькой Богом забытой фирме, уволиться со старого места (не ахти какого, кстати) и согласиться со странным и невыгодным условиями.

А уж опекать родное руководство Камейкин стал по собственному почину, в силу, так сказать, природной склонности, лезть во все дырки.

Часть третья

Глава 1. Грехопадение

Прошел год, и каждому из истекших триста шестидесяти пяти дней Тата была благодарна. Жить под диктовку воли и ума, активно действовать, не эмоционировать попусту, было приятно, интересно, полезно. Без любовей-морковей и страстей-мордастей тело расцвело. Лишний жирок подтаял, формы выразились четче, постоянная занятость, внешняя и внутренняя подтянутость придали походке упругость, мышцам – повышенный тонус. Не морочили голову и другие места сексуальные проблемы. Каждый второй уикэнд по четным месяцам Тата ездила на свидания к состоятельному немолодому рижанину, появившемуся в ее жизни благодаря сайту знакомств. Милый навещал ее по нечетным месяцам.

Главным же удовольствием была работа.

Круговорот забот затянул в себя как-то незаметно, и вскоре уже трудно было представить, как можно существовать без драйва вечного напряжения, ощущения тотальной ответственности и боевого азарта. К этому миксу еще бы и деньги. Впрочем, жаловаться грех. За год молодая компания добилась многого. Естественно при содействии Василия Петровича Камейкина. Опора и надежа вел вверенный заботам трудовой коллектив к свершениям, самым что ни есть парадным маршем. Благодаря чему, собственно и произошли дальнейшие странные события. Но об этом позднее.

Что касается досуга, то редкое свободное время Тата посвящала оздоровлению и укреплению души. Для этого она, во-первых, регулярно сбрасывала с души тяжести, раз в неделю, отправляя на выдуманный адрес, написанные от руки письма, где подробно анализировала свои беды, сомнения, переживания. Во-вторых, исповедовалась. Не будучи особенно религиозной, Тата проводила ритуал не в церкви, а дома, совмещая почему-то (так хотелось) православную и индийскую традиции. Расставив иконы, она честно признавалась Всевышнему и Матери Богородице в своих плохих поступках и просила прощения. Перед мурти можно было вести себя свободнее и с глянцевой фотографией, изображающей бородатого мужчину и женщину с добрыми глазами, Тата откровенно делилась вещами более сокровенными. В-третьих, душу требовалось кормить здоровой пищей: классической музыкой, прогулками на природе, общением с животными и детьми. Эту рекомендацию Тата также старательно выполняла. Сложнее был четвертый пункт. Открывать душу, то есть общаться с людьми, говорить с ними по душам, дарить душевное тепло, получалось только со своими: мамой, Чередой и Дмитриком. Остальным знакомым-приятелям дарить себя решительно не хотелось. Однако инструкция требовала и выход нашелся. Тата стала регулярно навещать двух бабушкиных приятельниц, которых хорошо знала с детства. К удивлению общение со старухами не превратилось в пытку и со временем даже стало вызывать удовольствие. Бабульки радовались каждой мелочи: конфетам, печенью, возможности показать старые фото, и просто расцветали, рассказывая истории из своего и чужого прошлого.

Прочие пункты реабилитации не вызывали проблем.

Раз в месяц Тата совершала бескорыстный поступок. Объектами чаще всего были те же бабки или их товарки преклонного возраста.

Каждое утро – медитировала.

Каждый день при помощи аффирмаций наполняла себя энергией любви, прощения, света. Каждый вечер подводила итоги прожитых двадцати четырех часов и называла пять хороших событий, случившихся с ней, заряжаясь, таким образом, позитивом и спокойствием.

Терапевтический курс проходил настолько успешно, что в ближайшее время Тата планировала приступить к более радикальным задачам, К примеру, поработать с убеждениями и исправить картину мира. Но…тут Камейкин, заговорщицки подмигнув, сообщил:

– Соседняя контора провела управленческий аудит.

– Ну и что?

– За три месяца продажи поднялись…

Судя по многозначительному молчанию, предваряющему ответ, результаты были впечатляющими. Так и оказалось.

– …на тридцать процентов!

– За счет чего? – праздно поинтересовалась Тата.

– Парень, что консультировал соседей, специалист по малому и среднему бизнесу, разложил их бурную деятельность полочкам и выдал самые подробные инструкции. Я посмотрел – толково. Очень даже! – Опора и надежа был взволнован. Он получал процент от оборота и старался быть в курсе новых сбытовых технологий.

– К чему вы клоните?

– Да я так вообще, информацией делюсь…Кстати, я и резюме эксперта в интернете нашел…позвонил в несколько контор, с которыми он работал, поговорил. Народ доволен. Что говорить – счастлив. «Потолок» поднялся у всех.

– Прямо-таки у всех!

– Всех этот тип не берет. Он выбирает стабильный бизнес и вменяемых директоров.

– В каком смысле вменяемых?

– В прямом, – рубанул правду-матку Василий Петрович. – Рыба гниет с головы, а бизнес проседает из-за директорской дури. Уж простите за прямоту. Слава Богу, вы у нас умная и продвинутая. А в других конторах шефы такое вытворяют, хоть плачь, хоть смейся.

– Раз у нас со сбытом порядок и я – не последняя дура, то нас этот тип взял бы?

– Кто знает.

– Вы как думаете?

– Зачем думать? Давайте, попробуем. Тест-драйв можно пройти бесплатно.

– Сколько стоит ваш чудо-лекарь?

– По-божески…

Камейкин назвал сумму. Тата кивнула, действительно, и велела:

– Что ж, приглашайте консультанта.

Вечер накануне встречи не предвещал сюрпризов. Легкий ужин, серия милицейского сериала, болтовня по телефону. Лишь укладываясь в постель, Тата сообразила, что боится завтрашнего дня. Вдруг эксперт откажет.

И остолбенела! Страх не входил в список дозволенных эмоций. Тем ни менее, тревога и опасения сжимали сердце.

Тут следует кое-что пояснить.

Ограждая себя от душевный потрясений, Тата разделила десять фундаментальных внутренних реакций на желанные и запретные. В первую группу попали: интерес-возбуждение, радость и удивление. На остальные: страдание, гнев, отвращение, презрение, страх, вину и стыд пришлось наложить табу. В принципе ничего особенного в данном действии не было. Желая сохранить душевное спокойствие, люди с помощью религии, психологии, идеологии, правил, установок и т. д. с тем или иным успехом постоянно прячутся от негативных реакций. Заблокировав шесть «плохих» эмоций, Тата спряталась хорошо, поэтому по определению не могла: страдать, гневаться, презирать, бояться, испытывать отвращение, вину и стыд. Все ее реакции были исключительно конструктивными и здоровыми.

До нынешнего момента!

Тата прислушалась к себе. Нет, она не ошиблась. Страх имел место. Мало того появились и другие незваные гости: Пока чуть различимые, но, тем ни менее, душу томили сомнения, одолевала грусть, грызла тоска.

Спешным порядком устроенный смотр душе-полянке обнаружил причины настигших перемен. Буквально пару дней назад все еще было по-прежнему: серо и уныло. А сейчас из земли к солнцу, краешком выглянувшему из тяжелой мглы туч, тянулись зеленые стрелки травы. Воздух полнился легким запахом свежести. По пустому руслу реки тонкой струйкой бежал ручей.

Это было ужасно. Трава, солнце, ручей свидетельствовали о выздоровлении души, а новые настроения – о необходимости выполнить обещание и вернуть душу в команду. «Блин, опять придется переживать дурацкие эмоции и чувства, – испугалась Тата. – Не желаю! Мне нравится моя безмятежность!»

Увы, оная таяла буквально на глазах.

Как сомнамбула, Тата побрела к зеркалу. Год назад, выбирая, что продать из антиквариата, она пожалела творение венецианских мастеров. И не напрасно. Сегодня, как всегда, серебристая гладь была добра и предъявила для сличения красиво сложенную женщину с гривой каштановых волос и мерцающими в сумраке зелеными глазами.

– Господи, какая же я красивая, – сами собой прошептали губы и выдали сокровенную тайну, – и как хочу любви.

Засыпала Тата в полном смятении. Однако утром настроение переменилось. Планы на будущее напоминали майскую демонстрацию советских времен, когда, слившись в едином порыве, трудовые массы-мысли, благодаря чуткому руководству партии и правительства (благоразумию и т. д.) дружно скандировали: «К прошлому возврата нет! Да здравствует прагматизм! Нет душевному разгильдяйству! Ура правилам и покою!»

– Ты не должна так поступать. Твоя душа окрепла и напоминает о себе. Она устала отдыхать и хочет вернуться к своим обязанностям… – оповестил Внутренний Голос и продекламировал, извлеченное из недр памяти, стихотворение Николая Заболоцкого, читанное под руководством бабушки в глубоком детстве.

Не позволяй душе лениться!

Чтоб в ступе воду не толочь,

Душа обязана трудиться

И день, и ночь, и день, и ночь!

Гони ее от дома к дому,

Тащи с этапа на этап,

По пустырю, по бурелому

Через сугроб, через ухаб!

Не разрешай ей спать в постели

При свете утренней звезды,

Держи лентяйку в черном теле

И не снимай с нее узды!

Коль дать ей вздумаешь поблажку,

Освобождая от работ,

Она последнюю рубашку

С тебя без жалости сорвет.

А ты хватай ее за плечи,

Учи и мучай дотемна,

Чтоб жить с тобой по-человечьи

Училась заново она.

Она рабыня и царица,

Она работница и дочь,

Она обязана трудиться

И день, и ночь, и день, и ночь!

«Ну, ты даешь! – изумилась Тата. – Сам-то понял что сказал? Твоя инструкция по эксплуатации бессмертного начала, вернее, инструкция Заболоцкого, все эти: «Не позволяй, гони, держи, хватай, учи, мучай…», похожа на памятку для палача из концлагеря или застенков НКВД. А фразочка: «Что б жить с тобой по-человечьи училась заново она»? – вообще полный отпад. Получается, что души – отпетые стервы, раз не желают жить с людьми по-человечьи и заслуживают такого жесткого обращения?

– Ты все перепутала, – Внутренний Голос звучал растерянно.

«Да по сравнению с твоим Заболоцким я – настоящий ангел. Всего-то делов: разделила душу на части и одну часть не допустила к жизни. Но не мучила же, не гнала с этапа, на этап, как зэчку, не заставляла пахать день и ночь, как рабыню…» – ответила Тата почти с гордостью.

– Это поэзия, высокая материя, эмпирея. Тебе же пора заняться прозой жизни.

«То есть стать цельной?! Но я не хочу! Я не намерена больше мириться с хаосом, который привносит в жизнь моя душа, – честно призналась Тата. – Мне нравится быть прагматичной, рациональной, здравомыслящей. Когда смотришь на мир с позиций ума, все ясно и понятно. Белое кажется белым, дважды два четыре, неделя начинается с понедельника. Жить по правилам удобно, поэтому я приняла решение остаться такой, какая есть. Меня полностью устраивает нынешнее положение».

– Ты почти ничего не чувствуешь, а значит, держишь душу на голодном пайке. Ладно, она прежде нуждалась в диете и ограничениях, но сейчас, будучи здоровой, она не потерпит насилия.

«И что же она сделает?»

На этом сакраментальном вопросе беседа оборвалась. Рабочий день вступил в свои права и потребовал более, чем пристального внимания.

Часов десять в кабинет заглянул Камейкин:

– Консультант будет через пару минут. Вы готовы?

– А как же.

Спасатель бизнесов оказался молодым – около тридцати – и очень симпатичным.

– Никита Линев, – представился он, вежливо склонив голову.

Тата в свою очередь назвалась:

– Татьяна.

– У вас красивое имя.

Тата смерила гостя внимательным взглядом: высокий смуглый, карие глаза в вежливой пустоте, губы в малозначащей приветливости, отстраненная любознательность чужака и пожала плечами: к чему лирика, время – деньги.

Жест не остался без внимания. Гость кивнул и приступил к своим непосредственным обязанностям.

– Что ж, судя по предварительным оценкам, мы можем быть полезны друг другу, – через час обсуждений произнес Линев. – Я готов приступить к работе прямо сейчас.

– Что требуется от нас?

– Рабочее место в отделе продаж и какая-нибудь легенда.

– Простите, не поняла…

– Меня надо как-то представить коллективу.

– Скажите, что вы – стажер на должность заместителя директора, – предложил Камейкин.

– Василий Петрович, вы, что собрались уходить? – испугалась Тата.

Довольный произведенным эффектом бывший вояка усмехнулся и успокоил:

– Пока нет, но когда-то это произойдет. Пусть народ привыкает…

Звонок телефона оборвал разговор и вернул к более насущным проблемам. Вырваться из рабочей суеты удалось к только обеду.

За окном лил дождь. Капли стекали по стеклу одна за другой, сливаясь воедино, образуя подвижную, почти живую, общность, сквозь которую происходящее на улице казалась зыбким и ирреальным. В кабинете же было сухо, уютно, в кои веки – тихо…