Текст книги "План "Б""
Автор книги: Елена Муравьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
– Захоти и все получится.
– Я хочу. Но у меня в голове не укладывается: неужели – это, правда? Ты сидишь рядом, я тебя обнимаю, сейчас у нас будет секс, потом жизнь изменится, и мы будем вместе?
– Вместе? Ты же сказал, что не готов.
– Ну и что? Готов или нет, я все равно тебя уже никогда не отпущу.
– Ты что же мне предложение руки и сердца делаешь?
– Видно, твоя болезнь очень заразная, – посетовал Череда.
…
Спохватилась Лара только под вечер.
– Ой, дура, ну, и дура.
– Утюг забыла выключить? – позлорадствовал удовлетворенный не единожды Череда.
– Боже, где мои мозги? – Лариса разговаривала сама с собой.
– Что случилось?
– Мы же не предохранялись!
– Я думал…
К чему оправдания? После драки кулаками не машут.
– Теперь все…
– Что?
– Да, аборт придется делать…
– Зачем?
Вопрос хороший.
– Забеременею я, как пить дать забеременею.
– Ну, не обязательно же.
– Вероятность девяносто девять процентов. Может быть девяносто восемь, если надеяться на лучшее.
– То есть, ты хочешь сказать…
– Да, именно.
Вадим с интересом уставился на Ларису. Ход мысли, женщине неподвластный, блуждал по его лицу задумчивой улыбкой, щурил глаза и излился решительным резюме:
– Зачем нам аборт? Нам аборт не нужен, – вывод, как видно, окончательную формулу еще не приобрел. Умник Череда повторялся в третий раз, – нет, зачем нам аборт?
Лариса глянула на него почти с сожалением. Мужики – точно люди с другой планеты.
– Будем рожать! – наконец скомандовал благодетель.
– Мне тридцать шесть лет, – сказала строго. И добавила, – почти. Поздно. Я старая.
Вадим сощурил глаз и принялся оценивающе шарить взглядом по шее, плечам, животу.
– Точно, старая. И как я раньше не заметил.
– Ну, ты нахал!
– Старая, но симпатичная и самая-самая лучшая. Короче, рожай и все.
– Ты серьезно?
– Более чем!
У Череды не было детей. Ларины слова были лучшим подарком за сегодняшний и без того щедрый на сюрпризы день.
Вадим сграбастал Лару, прижался тесно:
– Значит, я лежу, болтаю, а он в животе и уже живой?
– Ты с ума сошел. У меня дочка взрослая. Я…
– Лялька, Лялечка. Не говори ничего, – он стеснялся просить, даже признаться откровенно, не решился бы никогда, – я так хочу ребенка, – еле слышно прошептал.
– Хорошо, я рожу, – предположила, – а ты меня бросишь. И что мне делать?
– А если не брошу? За что ему тогда погибать?
Убедительные резоны имелись у каждого.
– Когда ты узнаешь точно?
– Как только, так сразу.
Лариса вздохнула. Что-то уже слишком много всего случилось.
– Между прочим, я от голода сейчас умру. Покормите, пожалуйста, женщину с ребенком чем Бог послал.
– Значит, рожаем?
– Посмотрим!
Следующее озарение настигло Лару спустя несколько часов.
– Ой! – сказала она и даже ладошкой закрыла лицо.
– Что еще?
– Мне идти надо. Мама волнуется. Поздно уже!
– Что? Ты, ты, вообще соображаешь… – пораженный Череда от возмущения потерял дар речи. Тут же нашел и сразу принялся командовать: – Никуда не пойдешь. И не думай! Тоже мне, домой надо. Звони! – встал с постели, голый, Лариса посмотрела, поняла: не отпустит. Взял с тумбочки телефон, ткнул в руки.
– Переночую у подружки, – сказала она смущенно и поспешно.
Мама удивилась:
– Зачем?
– Пока, мамуля, целую! – и положила трубку.
Врать пришлось еще долго, целую неделю, до тех пор, пока Вадим не решился поговорить откровенно с потенциальной (хотелось верить) тещей.
Глава 13. Дуэль
– Любовь Андреевна, я готов встретиться в любое удобное для вас время. Речь пойдет о Ларисе.
В 18.30 машина притормозила в указанном месте. Вадим вышел и огляделся. Будущую собеседницу он никогда прежде не видел, расспрашивать о внешности не рискнул, предположил, что узнает. И не ошибся.
– Любовь Андреевна?
– Вадим?
Лет шестьдесят, модный крой пальто, стильная стрижка, стремительные жесты; открытый взгляд, полный интереса и…угрозы. Что ж, противник достался серьезный.
– Очень приятно познакомиться: Вадим Петрович Череда.
– Я догадалась.
– Дело, собственно, в следующем. Я собираюсь завтра официально просить руки вашей дочери, но счел необходимым предварительно переговорить с вами.
Они сидели за столиком кафе, пили кофе, внимательно разглядывали друг друга.
«До чего ж противный взгляд у тетки. Рентген!»
«Неплохой парень, но себе на уме…»
«…ощущение такое, будто она уже все поняла, отказала и сидит из вежливости».
«Что Лара в нем нашла?»
– На предмет чего, собственно? Лариса – женщина взрослая, самостоятельная, дай Бог, осмотрительная. Я в ее дела не вмешиваюсь.
– И все же. Я прилично зарабатываю, имею машину, жилье. В нем, собственно, и планирую жить с Ларисой.
Слово сказано. Понимать его следовало так: «Вашу дочь я забираю».
– А Тата?
– Девочка может перебраться к нам.
– Значит, я останусь одна?
– Или с Татой. Я хочу, чтобы вы вместе с внучкой сделали выбор, и поставили Лару перед фактом. Самой ей сложно решить эту дилемму.
Любовь Андреевна кивнула. Вадим пытался избавить дочь от лишней боли – это хорошо.
– Вероятно, будет лучше, если Тата будет жить со мной.
– Так или иначе, я постараюсь стать ей и вам настоящим другом. Что касается материальных и организационных вопросов, то я всегда в вашем полном распоряжении.
– Обнадеживающее заявление.
– Любовь Андреевна, я люблю Ларису и хочу, чтобы она была счастлива. Надеюсь, это и в ваших интересах?
– Странный вопрос.
– Если мы заключим союз, то сможем дать Ларе вдвое больше. Если примемся делить, рвать на части, воевать друг с другом, пользы не будет никому. Я за мир.
– Боитесь проиграть?
– Боюсь! И не стыжусь признаться. Вы – сильнее, да и честной борьбы ожидать не приходится.
– Почему же?
– Вы – женщина, любящая мать и сражаться за дочку будете до последней капли крови. Моей, естественно. Девочка тоже не останется в стороне и постарается сделать все, лишь бы удержать маму рядом. Я против вас безоружен. Поэтому и предлагаю дружбу. Честное слово, я совсем не плох. Вы отдадите дочь в хорошие руки.
– Она – не кошка.
– Я заметил. Основное мое достоинство – отношение к Ларисе. Я очень дорожу ею.
– А она?
– Мне кажется, тоже.
– Кажется?
– Вот видите, – укоризненно протянул Вадим, – вы наносите запрещенный удар. Однако, я отвечу, уверен.
– Вы были женаты прежде?
– Да.
– Что ж так? – в голосе сплошное соболезнование, – поделитесь.
– Развелся.
– Почему?
Череда поморщился. Говорить о бывшей жене в его планы не входило.
– Любовь Андреевна, тема мне неприятна.
– Что вы конкретно от меня хотите? – Любовь Андреевна поневоле начинала сдаваться. Мужчина импонировал своей настойчивостью.
– Немного. Лояльности, терпимости, сотрудничества.
– Конкретно.
– Поговорите с девочкой. Объясните ситуацию. И, пожалуйста, оградите Ларису от проявления бурных чувств.
– А?! – Любовь Андреевна даже поперхнулась от возмущения.
– Я неловко высказался. Ну, не устраивайте сцен ревности, душераздирающих прощаний, не разоблачайте мои гнусные замыслы, не умирайте ежеминутно. И постарайтесь, утешить, а, главное, утихомирить Тату.
– Вы соображаете, черт возьми, что говорите?
– Более чем, – ироничная сдержанность лопнула, как мыльный пузырь. Череда побелел от досады, глаза стали злыми, колючими. – Подумайте, как поведет себя семнадцатилетняя девица, узнав, что мама выходит замуж и оставляет ее. Сначала возненавидит меня. Затем силу этой ненависти обрушит на Ларису. Начнутся слезы, страдания. Вы тоже скажете свое слово. Да не одно. В итоге, Лара не вынесет дочкиных истерик и вашего горя и уйдет от меня. Что ж ей, бедной, мать убивать и ребенка сиротить?! А девочка успокоится, начнет бегать на свидания, мечтать о любви, взрослеть, отдаляться. Матери она разрешит варить обед, стирать бельишко и стареть потихоньку. В компании с вами.
Запал кончился. Вадим допил кофе. Поднялся.
– Я сам в канун совершеннолетия вместе с бабушкой не дал матери выйти замуж во второй раз и механику этого дела знаю отлично. Завтра я позвоню. Подумайте, о нашем разговоре, не спешите с выводами. За резкость простите, но, по большому счету, я прав.
Любовь Андреевна с тоской глядела в спину уходящему Вадиму.
«Как я буду жить без Лары?» – точила сознание горькая мысль. Жизнь, такая щедрая в начале, постепенно отбирала все. «Боже, о чем я? Ведь не хороню…» – слезы и воспоминания сдавили горло.
– Простите меня, Любовь Андреевна, – раздался вдруг голос Вадима. Он вернулся, – я был резок, нетерпим. Так нельзя. Мы должны договориться.
– Садитесь, – обрадовалась искренне, – хорошо, что вы вернулись. Очень хорошо.
– Я люблю Ларису.
– И я люблю.
– У нас будет ребенок, наверное, – на всякий случай, Череда обезоружил будущую родственницу.
Удивленно вскинув брови, та усмехнулась:
– Как это, наверное?
– Я неловко выразился. У нас будет ребенок.
Новость! Да еще какая!
– Ребенок, – Любовь Андреевна задумчиво протянула, – ребенок. Лара хочет рожать?
Вадим даже отпрянул. Женщины – существа жестокие и циничные! По какому праву они распоряжаются жизнью ЕГО малыша?
– У вас нет детей! – догадалась Любовь Андреевна.
– Нет! – сознался, как в грехе.
– Тогда, я вас поздравляю!
– А я – вас.
Лара давно хотела второго ребенка. Михаил не соглашался. Морщился брезгливо, словно речь шла о чем-то гадком, стыдном, противном.
Череда напряженно смотрел в зеленые глаза. В них светилась усталая мудрость: гарант мира и спокойствия и обещание холодной войны?
– Ладно, Вадим, вы победили, – женщина положила руку на ладонь мужчины. Дружеское пожатие? Отнюдь. Доверяй, проверяй и не ошибешься. Новый человек входил в семью, и следовало знать, что у него за душой.
– Какие счеты между своими.
Вадим освободил руку. Словно почувствовал учиненный допрос.
– Хочу сразу предупредить: я, не ангел и райскую жизнь не обещаю. Вредить не стану, а пока не привыкну, нервы, уж извините, попорчу.
– Из ваших рук хоть яд! Но в разумных дозах.
– Будем считать, что пакт о ненападении подписан.
– Отлично. Я могу рассчитывать на вашу помощь в отношении Таты?
– Да.
Глава 15. Война и мир
– Мне все равно, – объявила Тата и величественно покинула комнату. Смотреть, как Вадим выносит из дому мамины вещи, она не могла.
Вечера в непривычном одиночестве полнились злой, кипучей ревностью и ощущением собственной никчемности.
– Они меня бросили, – наконец, оформился вывод. – И мама, и папа.
– Нет, девочка, – пояснила бабушка. – Родители тебя любят, и будут любить всегда. Но жизнь сложнее представлений о ней. О папе я говорить не хочу, что касается мамы, то ты для нее в жизни главное.
– А Череда как же?
– Знаешь, он мне сказал: «Если мы заключим союз, то сможем дать Ларе вдвое больше. Если примемся делить, рвать на части, воевать друг с другом, пользы не будет никому». Поэтому мой тебе совет, когда становится невмоготу: подумай не о себе, а о маме. Вспомни, как мы хотели сделать ее счастливой. И пойми: у всего есть цена. Твоя обида – это плата за устроенную личную жизнь Ларисы. Твое спокойствие стало бы платой за ее одиночество.
Аргументы были серьезными и требовали внимания, особенно после разговора с потенциальным отчимом.
После скандальной выходки – накануне свадьбы Тата сказала бабушке, что беременна от Вадима – Череда вышел из себя:
– Тата, ты – дрянь. Маленькая наглая эгоистичная дрянь.
Воспитательная беседа происходила в парке, подальше от ушей Ларисы и Любови Андреевны. Потому Череда не очень подбирал выражения.
– Я – терпеливый человек, но своим идиотским поведением ты достала меня до печенок. И не только меня. Бабушка сейчас пьет лекарства и молит Бога, чтобы твои слова оказались ложью, и чтобы о них не узнала Лара. Представь на минутку, как она отреагирует на подобные новости?!
– Мама возненавидит и бросит вас. Вернется домой. Тогда я скажу правду и успокою ее.
– А если она возненавидит тебя?
– За что?
– Но ведь ты лишаешь ее любви, разрушаешь счастье, сиротишь будущего ребенка.
– Ваше счастье построено на моих слезах!
– А ты не плачь. Ты порадуйся за маму.
– Не могу я радоваться.
– Конечно, ведь приходится, отдавать, а не брать. Каждый заплачет.
– Что я брала? Что?
– Все, деточка, все. Каждый день, все семнадцать лет кряду ты получала от мамы любовь, заботу, душевное тепло.
– Я не просила.
– Зато сейчас требуешь. Мама только шаг сделала в сторону, а ты уже верещишь! «Не сметь! Стоять! На место!», а на месте-то – пустота. И никого рядом.
– Вы, Вадим Петрович, говорите правильные слова, только бросать детей непорядочно. Даже ради такого замечательного человека, как вы.
– Никто тебя не бросал. Мама тебя любит. Я, если станешь себя прилично вести, тоже буду обожать. Хочешь, живи с нами.
– А бабушка?
– Не держите меня за врага народа, и будем жить вместе. Хочешь?
– Нет, – гордо отказалась Тата, – мне одолжений не надо.
– Тата, – Вадим смотрел на нее серьезно и строго, – ты же сама станешь женщиной. И должна чувствовать цену моим словам. Не отбирай у мамы ни дня, ни минутки счастья. Кто знает, что случится завтра? Жизнь коротка.
– Счастье – это вы?
– Да! – в ответе звучала непоколебимая уверенность.
Тата даже смутилась. И чуть-чуть позавидовала.
– Вы ее и вправду любите?
– Люблю.
– И не обидите никогда?
– Никогда.
– Поклянитесь. Чем-нибудь важным.
– Я клянусь будущим ребенком, что люблю Ларису и сделаю все для ее счастья.
– Конечно, у вас ребенок, любовь, счастье, а я одна осталась.
Зеленые глаза полнились такой болью, что череда растерялся.
– Тата, я предлагаю тебе дружбу.
– Зачем она мне? – спросила девочка тоскливо.
– Не скажи. На свете легче живется, если есть плечо, на которое можно опереться. А за мое можно и спрятаться.
– У меня папа есть.
– Чем больше человека любят, тем он богаче. Папа – папой, я на главные роли не претендую. Но ты должна знать, что рядом с мамой – твой друг. Настоящий и верный.
– Я пойду, – попросила Тата. Плакать при Вадиме она стеснялась.
– Тата…
– Пока…
Глава 16. Шалости судьбы
Он, она, многолетнее знакомство и одна судьбоносная встреча. Такой Ларе и Вадиму виделась история их любви.
Однако у событий имелась другая подоплека.
Едва Лара развелась, Любовь Андреевна развила бурную деятельность по поиску потенциального жениха. Кстати двоюродная сестра рассказала об одном очень положительном парне, живущем по соседству с подругой ее детства. О другом славном и симпатичном холостяке поведала приятельница Любови Андреевны. Третий претендент на роль Лариного возлюбленного возник в телефонном разговоре со Стелой Степановной, бывшей коллегой по элитной спецшколе, где Любовь Андреевна была завучем. Приблизительно на сорокой минуте, между обсуждением положения в стране и рецептом нового пирога, Стелла Степановна вспомнила, что на именинах у брата в прошлом году присутствовал разводной приятный мужчина подходящих лет. Кто он и где обитает неизвестно, но поиск – дело техники и времени. И если надо, то она с удовольствием займется устройством Ларочкиной судьбы.
По мере развития проектов «кураторы» докладывали об итогах.
Сестра, посетив с подругой детства, объект номер один получила от потенциального жениха категорический отказ.
– Он не хочет ни с кем знакомиться.
Неутешительный результат нисколько ни обескуражил дам. Обе решили продолжить осаду.
Приятельнице тоже не повезло. Ее протеже, а заодно и дальний родственник, решительно попросил не лезть в его личную жизнь.
– Я не опускаю рук. Мы еще посмотрим, кто кого, – задетая грубым ответом, приятельница расстроилась, но пообещала не сдаваться.
Не было известий лишь от Стеллы Степановны. Любовь Андреевна позвонила сама, спросила как дела, получила невнятный ответ и поняла – перспектив мало. Однако бывшая коллега скрытничала. Работа кипела полным ходом.
Сначала Стелла Степановна позвонила брату:
– Помнишь, у тебя в прошлом год был день рождения?
Брат задумался. Зная неуемный темперамент ближайшей родственницы, каждый из ответов грозил непредсказуемыми последствиями. Поэтому базар следовало фильтровать с особым тщанием.
– Ну, я еще была в синем платье с оборкой в горошек. А тетя Люся опять напялила старый свитер…
Врать воткрытую было рискованно. День рождения имел место и по обыкновению праздновался ежегодно. Но признавать это брат не торопился.
– …Твоя Катерина еще отбивные пересушила…
– И что? – короткая реплика давала возможность для осуществления маневра.
– Кто был у тебя из мужчин?
– Не помню. Тебе зачем?
– Надо, – отмахнулась Стелла Степановна и приказала: – Зови Катю, склеротик.
Невестка тоже далеко не сразу выдала список приглашенных. Оно и понятно: гуляли полтора года назад. Однако холостого мужчины средних лет, который интересовал Стелу Степановну, среди гостей не было.
Через неделю упорных допросов возникла версия: искомое лицо мог привести с собой кто-то из гостей. Кто именно Катерина пообещала выяснить в ближайшие сроки. И, действительно, через два дня открылось: сосед, Анатолий Петрович, привел с собой племянника. Но за столом парень сидел минут пятнадцать не более.
– Стеллочка, может ты, что-то путаешь? Может, это было не в прошлом году, а раньше?
– Я еще из ума не выжила! – отрезала Стела Степановна. – Брюнет, карие глаза, выше среднего роста…сидел напротив меня и Ирины. Мы обсуждали новый французский фильм. Там герой разводится с женой и прыгает с моста. Ирина заявила: мужчины очень тяжело переживают подобные события. Я возразила и спросила у этого типа: вы как считаете? Он ответил: после своего развода я год приходил в себя. И что, поинтересовалась я, утешились в новом браке? Он засмеялся, нет, сказал, пока холостякую.
Катя с сомнением в голосе произнесла:
– Не помню. Наверное, я тогда за горячим выходила.
– Ладно, давай телефон Анатолия Петровича.
Новый звонок…
– Добрый вечер. Вы меня не знаете. Я – родственница ваших соседей. А скажите, пожалуйста, племянник ваш еще не женился? Тот, с которым вы в гости приходили.
– Нет, – растерянно произнес Анатолий Петрович.
– Тогда, адресок его дайте, пожалуйста. И уточните имя-отчество.
– С какой стати?
Потребовалось полчаса более чем настойчивой аргументации, прежде чем сопротивление было сломлено. Услышав: «Вы меня не знаете. Но в меня узнаете. Сейчас я приеду к вам! Тогда держитесь!», представив, как громогласная назойливая особа вваливается в его тихую и мирную квартиру, как учиняет шумную разборку, мужчина предпочел капитулировать и сдать координаты племянника. Впрочем, держался он достойно, героем, а напоследок попросил:
– Пообещайте, что Вадим не узнает, кто его предал.
Возбужденная полученной победой, Стелла Степановна отправилась к молодому человеку немедленно и, невзирая на довольно позднее время.
Нужный адрес располагался в районе частной застройки, пугающе малолюдном и темном. Но нам нет преград на суше и на море. Поэтому, обнаружив закрытую калитку, бывший профсоюзный лидер школы с углубленным изучением трех иностранных языков решительно ударила по стальному полотнищу кулаком. О правомочности своих действий и произведенном шуме Стелла Степановна не думала. Зачем? Она свершала доброе дело и рассчитывала исключительно на положительную реакцию как будущего собеседника, так и его соседей.
Однако за забором частной постройки не торопились приобщаться к новостям. И дабы привлечь внимание к собственной персоне, Стелле Степановны долго и упорно колотила по двери сначала рукой, потом ногой, а затем, устав, и весьма обширной пятой точкой.
Как водится, настойчивость была вознаграждена. За стальным полотнищем раздался угрюмый голос:
– Кто там?
– Вы – Вадим?
– Да.
– Извините, вы меня не знаете. Мне надо срочно с вами поговорить.
– О чем?
– Вам сейчас тяжело, но надо жить дальше…
– Что вам надо?
Стелле Степановне хотела сущей мелочи: быть услышанной, а заодно привести к бывшей завучке согласного на все мужичка и уронить победно: вот я какая. То есть, вот он – жених для Ларочки. Но знать об этом Вадиму не следовало. Ему достало облегченной версии.
– Вам надо жениться!
– Что?
Возможно, в силу позднего времени – все-таки, дело к десяти; возможно, с устатку – потенциальный жених где-то чем-то руководил, но соображал парень плохо. Ему четко и внятно сказали: есть тема, надо перетереть. А он с вопросами лезет.
– Пустите меня, – почти попросила Стелла Степановна. Обычно она приказывала.
– Не пущу, – отрезал хозяин. – И вообще я сейчас милицию вызову.
– Вы рехнулись, – гостья искренне возмутилась. – Я приличная женщина и требую уважительного к себе отношения.
За дверью разлилась настороженная тишина. Только чтобы разрядить ее, Стелла Степановна напомнила о себе парой новых ударов.
– Что вам от меня надо? – обреченно повторил потенциальный жених.
– Вы можете открыть дверь?
– Об этом не может быть речи, пока я не пойму какого черта вы приперлись.
Стелла Степановна засомневалась. Кажется, первое впечатление о приятном холостяке было обманчивым. Собеседник явно не отличался умом и сообразительностью.
– Я ведь уже объяснила: вам надо жениться. Сколько можно жить одному? Я нашла вам невесту. Симпатичная женщина, из хорошей семьи и ребенок уже большой, не придется возиться…
Калитка приоткрылась, но ровно настолько, чтобы явить гостье возмущенную физиономию хозяина.
– Отстаньте от меня. Мне не нужна ваша невеста. Идите к черту.
К конструктивной части диалога Стелла Степановна была готова и мгновенно вставила в образовавшийся проем ногу. Затем попыталась втиснуться и остальными шестью пудами.
– Может быть, вы все-таки пригласите меня в дом!
Предложение отнюдь не предполагало вопрос. Да и напор, оказываемый на дверь, исключал консенсус. Проблема стояла жестко: кто – кого?
Однако мужчина устоял:
– Нет.
Серьезные победы не достаются легко. Стелла Степановна сконцентрировалась и выдавила для себя еще немного пространства.
– Сколько можно талдычить одно и то же: вы – холостяк, а у меня невеста на примете. Я хочу вас познакомить.
– Спасибо, не надо, – сообщил хозяин, изо всех сопротивляясь будущему счастью.
– Вы не знаете, от чего отказываетесь.
К сожалению, живописать Ларины достоинства сваха не могла, так как последний раз видела дочку Любови Андреевны лет десять назад. Но разве это повод? Наскоро состряпанный идеальный женский образ получился столь колоритным, что мужчина невольно заинтересовался.
– Что ж, такая славная барышня до сих пор одна? – спросил он, не прекращая удерживать дверь.
– Потому, что только дуры бегают за своей судьбой. Умные ее ждут. Я пять раз была замужем, и знаю, что говорю.
– Но я тут причем? – почти спокойно спросил Вадим.
– Об этом мы потолкуем у вас за чашкой чая.
– У меня нет чая.
– А совесть у вас есть? Почему вы заставляете пожилую женщину, как кого-то десантника, штурмовать вашу резиденцию?
Польщенный тем, что его дом обозвали резиденцией, хозяин дрогнул. Чем немедля и воспользовалась пожилая женщина, взбудораженная собственным сравнением с десантником.
Отжав могучим телом полотнище калитки, Стелла Степановна смело зашагала по направлению к дому.
Проигравшему сражение Вадиму пришлось идти вслед, угощать непрошеную гостью чаем, и слушать описание прелестей потенциальной невесты.
Покидала Вадима Стелла Степановна усталая, но довольная. Вадим, кажется, проникся и даже пообещал позвонить завтра – продолжить обсуждение. Однако на следующий день мужчина сказал совсем не то, что надеялась услышать сваха.
– Я вам очень благодарен, – заявил молодой человек. – И за настойчивость, и красноречие. Ваш визит не был напрасным. Я задумался и понял, что, и в правду, живу неправильно. Мужчина не должен быть один.
– Я вам это говорила.
– Спасибо еще раз. Но я понял еще кое-что. Мне всегда нравилась одна женщина. Сейчас она в разводе. И я попробую построить с ней отношения.
– А как же… – от огорчения Стела Степановна потеряла дар речи.
– Простите, что не оправдал ваших надежд. Но у меня свои планы.
– Что ж, позвольте, я буду звонить. Вдруг что-то не склеится…
– Склеится, – пообещал Вадим и простился.
Спустя неделю он очень довольным голосом поведал, что у него роман с той женщиной. Через три попросил больше не беспокоить. Через полтора месяца послал Стеллу Степановну подальше.
На этом неудачное сватовство можно было считать законченным. О чем огорченная Стелла Степановна честно и доложила:
– Любочка, я проиграла. Он нашел другую.
– И, слава Богу, – ответила Любовь Андреевна. – Ларочка сама справилась. Она выходит замуж.
– Что ж вы меня не предупредили?
– Я ведь и не знала ничего о ваших хлопотах.
Стелла Степановна только вздохнула. Рассчитывая на максимальный эффект, она, действительно, держала операцию в секрете.
– А можно посмотреть на вашего жениха?
– Почему бы, нет.
К огромному удивлению всех, Ларин избранник и протеже Стелы Степановны оказался одним и тем же человеком, Вадимом Чередой. Но еще большее изумление вызвала другая новость. Мужчина, которого все это время донимали настойчивыми предложениями познакомиться с симпатичной блондинкой, другие свахи: подруга детства двоюродной сестры и приятельница Любови Андреевны, тоже был не кем иным, как Вадимом.
– Значит, нас свела судьба? – усмехнулся Череда, выслушав историю о тройном совпадении.
– Да, – подтвердила теща и улыбнулась загадочно.
Любовь Андреевна знала, что умным колдуньям совсем не обязательно нарушать запреты и колдовать любовь. Всегда можно придумать план «Б» и создать ситуации, которые, если не прямо, так косвенно, приведут к нужному результату и
Глава 17. Радикальное решение
– Мама, раньше ты любила меня одну, а теперь будешь любить только его? – Тата кивнула на слегка округлившийся живот.
– Что ты, миленькая. Рождается человек и появляется любовь. У меня будет две любви.
– А какая больше?
– Кто сильнее: кит или слон? Я тебя не разлюблю, даже если захочу. Ты моя кисонька, бусинка, лапулечка.
Слова из детства…
– А Вадима ты любишь больше, чем меня?
– Глупенькая моя… маленькая.
Последнее время Тата постоянно думала о любви.
– Бабушка, давай поговорим.
– Давай, – согласилась Любовь Андреевна с явным сожалением. Она надеялась, что внучка справится с проблемой сама.
– Я хочу понять. Почему маме не понравились мои женихи? Почему она выбрала этого лысоватого обыкновенного типа?
– Сама как думаешь?
– Конечно, я натворила много глупостей. Но каждый из моих чудиков все равно лучше Вадима в сто раз.
– Разве тебя это волнует, девочка?
Внучка затеяла разговор не для того, чтобы ругать Вадима и хвалить себя. Это было очевидно.
– Ты права. Я думаю о другом. В детстве, я была центром семьи и знала, что меня все любят. Теперь чувствую себя брошенной, одинокой. Мне горько и страшно. Почему меня все предали? После развода папа забыл меня. Мама теперь думает о ребенке и Вадиме. Ты, безусловно, мой человек, но иногда я и в тебе не уверена.
Девочка опять лукавила.
– Хорошо, – под внимательным взглядом бабушки Тата смутилась. – Я признаюсь. Мне хочется наказать всех, кто причинил мне боль и заставил страдать. Мне хочется делать зло.
– Ты говоришь лишь часть правды.
Тата покраснела.
– Я…уже сделала зло.
– Что именно?
– У папы больше нет машины. Ее угнали.
Это было меньшее, что могла сотворить разобиженная на весь мир семнадцатилетняя девица, обладающая способностями к волшебству. Слава Богу, вздохнула Любовь Андреевна.
– Почему я про это ничего не знаю? Ты не имеешь права колдовать без моего ведома.
– Бабушка, ты наивная, как ребенок. Права не дают, их берут силой, хитростью, уменьем. Я давно уже научилась обходить твои запреты.
Пора ученичества заканчивалась, когда новая магиня, набрав силу, вырывалась из тесного круга опеки. Но до полной самостоятельности Тате было еще далеко.
– Не торопись, моя милая, – в одно мгновение наставница вернула ситуации равновесие, а себе контроль. Стреноженная, чужой более сильной волей, Тата только махнула обреченно рукой.
– Я так и знала. Тебе тоже нельзя верить. Весь мир против меня.
– Об этом потом. Сначала расскажи, какие пакости ты еще учудила.
К счастью, список злодеяний ограничивался той же несчастной дедушкиной «Маздой».
– Ты нарушаешь правила и за это можешь поплатиться, – Любовь Андреевна облегченно вздохнула. Слава Богу самоуправство внучки не зашло далеко. С другой стороны, какова, нахалка, обхитрила ее. Впрочем, с таким талантом это и не удивительно. – Ты помнишь, что, переступив черту, разделяющую добро и зло, ослушница подвергается наказанию? В лучшем случае ее изгоняют из клана, лишив силы. В худшем оборачивают против нее ее же козни. Решение принимает Конклав – высший Орган управления магического ордена.
– Помню. Но ты сказала, что мы имеем право на месть! – возмутилась Тата.
Запрет колдовать зло не отменял другой закон: «Око за око, зуб за зуб». Однако, разрешение на месть давал тот же Конклав.
– Ты готова выступить перед Советом и потребовать наказания для своих обидчиков? Для отца, матери, бабушки, Вадима, еще не рожденного братика?
– Нет, – признала Тата. – Но я очень этого хочу и боюсь не справиться с эмоциями. Поэтому предлагаю, пусть мама и Вадим живут далеко от меня.
– Как же так?
– Бабушка, я не хочу творить зло. Но я могу не удержаться.
– Как же я без Ларисы?
Тата молчала сурово. Ей хватало ума сообразить, на то она обрекает родного человека.
– Есть другой вариант. Давайте, я уеду от вас. Но за последствия я не ручаюсь. И не надо меня уговаривать. Ситуация именно такова, как я описала. Я на грани.
Любовь Матвеевна тяжело вздохнула. И обреченно кивнула.
Вскоре начались события. Череде за бесценок досталась путевка на двоих в Крым в чудесный небольшой пансионат. Там Вадим и Лариса познакомились с семейной парой из Болгарии. Григорий и Анна. Ровесники, тоже инженеры. Какая надобность привела жителей небольшого черноморского городка с Солнечного Берега в весенний Крым, осталось неизвестным. Но приятелями ребята оказались славными, компанейскими, веселыми. Мужчины сдружились особенно. Лара даже немного ревновала.
– Григорий предлагает мне работу в Болгарии, – как-то вечером сообщил Череда.
– И что?
– Сказал, подумаю.
– А чего думать?
– Я так же решил. Вернемся, станем оформлять документы.
– Череда, ты – подлец! Ничего мне не рассказал, бандитская морда. Жены, как всегда, узнают все последними. А кем ты будешь? Главным куда пошлют?
– Начальником производства. У Григория заводик собственный.
– А зарплата, какая? Или за харчи?
– Только ты не падай!
– Ну…
– И не волнуйся.
– Убью!
– Пять тысяч долларов!
Лара медленно осела на диван. Глаза из серых превратились в безумные.
– Сколько?
– Пять тысяч долларов!
– Таких зарплат не бывает!
– Я уже контракт подписал. На три года.
– Череда! Когда?
– Только что.
– Врешь?
– Стану я убогих обманывать. И дорога за счет фирмы.
– Врешь?
– Знаете ли, мадам, я человек честный, порядочный, а мне все врешь, да врешь. Обидно, честное слово.
