Текст книги "Папарацци (СИ)"

Автор книги: Елена Макарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

– Потому что иногда есть хочется, Соболев, – кружка с грохотом опустилась на стол. – Понимаю, тебе неведомо, как это, когда встряхиваешь карманы в поисках мелочи на Доширак.

Это как обухом по голове.

Надо велеть Викиному редактору повысить ей зарплату. И позаботится о том, чтобы она получила переводы за те дни, что отработала у меня. Она проводит со мной по двенадцать часов, а чаще и больше, ответственно выполняя все указания, если не брать в расчет те моменты, когда она не устраивает мелкий саботаж, как с тем кофе. Конечно, когда она узнает об этом, обналичивать деньги и затолкает мне в глотку все до последней купюры. Потом поднимает ор, что я купил ее и плачу ей за секс. Пусть, главное, чтобы больше не ела паршивый Доширак.

19

Глава 19

Андрей

По дороге в банк после сказанного Викой между нами чувствовалось напряжение: ей, видимо, неловко, за излишнюю откровенность, мне – за глупость, наверное.

Я давно забыл, что такое, когда не хватает денег на что-либо. Но я не стыдился, не представовал себя жирующей свиньей в то время, когда другие чуть ли не голодают. Мое благополучие – лишь моя заслуга, я заработал эти деньги. Честно, нечестно – это уже другой вопрос, но я каждый день вкалываю, проводя за работой больше двенадцати часов в сутки. Мне не в чем себя упрекнуть. И, цитируя Вику, пошли все к черту.

Вика сконцентрировалась на дороги, но иногда я ловил на себе ее взгляд, который с немым вопросом скользил то по моему планшету, то по гарнитуре.

– В чем дело? – не выдержал. Невозможно сконцентрироваться, когда тебя изучают словно под микроскопом.

– Ни в чем, – пожала плечами и отвернулась к дороге.

– Вижу, ты хочешь что-то спросить. Давай покончим с этим и я вернусь к работе. – Она фыркнула, несомненно, про себя назвав меня грубияном. Я просто люблю во всем четкость и ясность, и терпеть не могу перегонять из пустого в порожнее. – Я слушаю тебя, – даже отложил ненадолго важную переписку.

Ее глаза потемнели как небо перед грозой. Не сомневаюсь, мысленно она оскорбляла меня всеми немыслимыми способами. Наконец она сдалась и заговорила:

– Я уже не первый день таскаюсь с тобой и еще ни разу не была у тебя в офисе. Уверена, ты можешь позволить себе арендовать их с десяток. Это, как ты говоришь, солидно и презентабельно, разве нет? Но такое ощущение, как будто машина твой рабочий кабинет. Или диван, кресло, стул – любая поверхность, куда ты можешь пристроить свой зад.

Какая наблюдательность. Оказывается, она меня изучает.

– У меня есть офис, и он скорее номинальный. Там сидит моя помощница и перекантовываются мелкие сотрудники, это вроде хранилища бумажек. Надеюсь, твое любопытство удовлетворено, – поставил точку в разговоре и потянулся к планшету, чтобы ответить на новое сообщение.

– Ты так и не ответил, почему не работаешь в офисе, – снова помешала, настойчиво повторяя одно и то же.

– Не люблю замкнутые помещения, – отделался формальностью.

– Клаустрофобия? – не унималась.

Я слово на приеме у психотерапевта, который пытается раскопать глубинные причины моих детских травм. Глубоко вздохнул, чтобы не выходить из себя.

– Как видишь, я сижу в тесном салоне машины и не обливаюсь холодным потом от страха.

– Не такой уж и тесной, – отметила она.

Нет, Вика решила довести меня до белого каления?

– Не люблю офисы. Это нудно, и я там задыхаюсь, предпочитаю свободу, мобильность. Сейчас, имея смартфон и выход в интернет, можно управлять делами из любой точки ни то что города, а мира.

На какое-то время в салон вернулась долгожданная тишина и только гул мотора нарушал покой.

– Ты во всем предпочитаешь свободу? – неожиданно спросила Вика. Вопрос был явно со скрытым смыслом.

Не отрывая взгляда от планшета, я коротко ответил:

– Во всем.

***

Мы заехали в банк, потом побывали еще в пару важных мест и к двенадцати были у Даши. Судя по ему растрепанному виду, когда она открыв дверь впустила нас внутрь, она только недавно выбралась из постели.

– Отвратительно выглядишь, – не считал нужным быть щепетильным с ней. – Ты вообще спала?

– Ты, как всегда, сама вежливость, – она зевнула, больше обеспокоенная сном, нежели моим оскорбительным замечанием. Даша каждый день сталкивалась с такой грязью в соцсетях, что уже не воспринимала негатив.

– Приведи себя в порядок, – сейчас совсем не походила на звезду с обложки, – Вика сделает несколько фото.

Вика не высовывалась все это время, будто чувствовал себя третьей лишней. Но как только я произнес ее имя, возникала у меня из-за спины с камерой в руках.

– Снова? – Даше не хотела вновь становиться перед камерой после вчерашней сессии. Но она давно поняла, что все, что я от нее требую необходимо и идет на пользу ее карьере. – Мне нужен визажист.

Ох уж эти женщины: без тонны косметики ни шагу за порог, ни одной фотографии.

– Это якобы "домашние" снимки, ты не должна выглядеть дивой с ковровой дорожки.

– Совсем без макияжа!? – эта мысль привела ее в ужас.

– Я сделаю ей легкий макияж и подберу одежду, – не предложила, а весьма уверенно заявила Вика, – никто не догадается, что это постановочные фото.

Я колебался, но в этом деле решил ей довериться. Даше было наплевать, она лишь хотела скорей покончить с этим.

Из груды косметики Вика взяла самый минимум и всего лишь за пару минут превратила Дашу из вымотанной сонной курицы в посвежевшую и нежную девушку, в которой могла узнать себя каждая ее фанатка.

– Не слишком ванильно? – следил за процессом из-за спины Вики. – Может, сделать ее более сексуальной?

– Нет, – безапелляционно отрезала Вика, – сейчас еще найдем в ее гардеробе что-нибудь вроде пижамы с медвежатами и будет идеально.

– По-моему, это плохая идея.

– Я знаю, что делаю, – прожгла своими черными глазами.

Не привык идти ни у кого на поводу, но в этот момент, сосредоточенная на поставленной задаче, она выглядела такой уверенной и целеустремленной, что я решил дать ей один шанс.

Помнил, как она сказала, что не в восторге от этой работы, но сейчас педантично и ответственно подходила к делу. За то время, что я варился в шоу-бизнесе, я успел насмотреться на многих профессиональных фотографом и Вика ничем не уступала им.

– Где ты училась? – поинтересовался.

– В средней школе, – она даже не взглянула на меня, всем ее вниманием владела модель.

– Я имел ввиду, где училась работать с камерой, выставлять свет и прочей мути?

– Нигде, – слышались щелчки затвора камеры. – Купила фотоаппарат – и в путь. Спустя время методом проб и ошибок начало что-то получаться.

После таких заявлений я уже не лез к Вике с советами и претензиями, и дожидался в стороне, когда она закончит.

Вика продолжала меня удивлять. Каждое ее новое откровение, как вспышка камеры, заставляет на мгновение терять ориентацию в пространстве. У этой женщины все никак у всех. Есть в ней хоть что-то банальное и тривиальное?

Я задумался, и лишь глупый смешок Даши вернул меня на землю, и я заметил, что теперь Вика снимает меня.

– Ты очень фотогеничный, – с насмешливой улыбкой опустила камеру.

– Карту, – протянул руку, не собирался оставлять в распоряжении Вики не только фотографии Даши, но и свои.

Всякой веселье тут же рассеялось и Вика резкими, грубыми движениями извлекла карту памяти и отдала мне. Пусть не забывает, кто здесь босс. Поставил на место и чересчур развеселившуюся Дашу:

– Еще раз напоминаю, что в пять у тебя саундчек. Час на всю "красоту" и в семь ты должна быть на сцене. Надеюсь, ты сможешь не опоздать и по пути не вляпаться в неприятности?

Даша чуть было не закатила глаза, будто я ее строгий отец, который читает ей нравоучения, но вовремя опомнилась и послушно кивнула. Порой она мало чем отличалась от нерадивого ребенка, и мне оставалось только надеяться, что она в целости и сохранности добраться самостоятельно.

Скоординировался со своей помощницей, и выяснилось, что у меня небольшое “окно” в расписании и я решил потратить его на обед. Вика удивилась, когда у ресторана я попросил ее оставить машину и составить мне компанию. Я до сих пор не понимаю как работает механизм в ее голове, но что-то там точно сломалось, потому что в следующую минуту она разозлилась:

– Если это из-за того, что я сказала утром… Это всего лишь неправильно подобранные слова, я не нуждаюсь в благотворительности.

Значит, когда она тайком выуживает мои деньги на кофе или еду, это для нее приемлемо, а когда я добровольно хочу накормить ее, считает это проявлением жалости. Странно, мягко говоря.

– Послушай, я голоден, а ты за моей спиной все равно пожируешь за мой счет, так что это просто практичность: надеюсь, в моем присутствии ты усмиришь свои "аппетиты" и не станешь безбожно разорять меня.

Вика все еще медлила, наверно, размышляла насколько я честен.

– Так ты лишаешь прием пищи особого удовольствия: злить и дразнить тебя.

Я догадывался об этом, но то с каким видом она в этом призналась позабавил меня. Чтобы не двигало ей на самом деле, от халявного обеда в дорогом ресторане она не отказалась.

Я прихватил с собой из машины ноутбук, и как только официант принял заказ, я загрузил с карты все снимки Даши. Незаметно Вика оказалась рядом и вместе со мной отстматривала изображения.

Давно принесли горячие блюда, но они стыли на другом крае стола пока мы с Викой, как два ботаника, уткнулись в компьютер и спорили: я отбирал одни фотографии, Вика категорично отсеивала их и настаивала на публикации абсолютно других.

– Ты ничего не понимаешь! Это искусство, чурбан! Тут она настоящая! – и угрожающе тыкала пальцем в экран.

– Это ты ничего не понимаешь. Мне нужен красивый образ, чтобы “продать” ее. Это маркетинг.

– Продать? Как вещь? Соболев, что за отношение к людям?

– Прагматичное.

– Пошел бы ты со своей прагматичностью, – произнесла себе под нос.

– Прости, что? – сделал вид, что не расслышал. Ждал, решиться ли она повторить это громко.

– Смотри, я бы тут вытянула свет, а там отретушировала и твоя Дара будет выглядеть шикарно.

– А ты умеешь? – хотя ответ уже знал.

– Без проблем, обработаю на компьютере и завтра все будет в лучшем виде.

– А если сегодня?

– Мне нужен мой компьютер, там все необходимые программы.

– Можешь закачать сюда всё, что потребуется, – развернул к ней ноутбук.

Она быстро стучала по клавиатуре, а потом спросила номер моей карты. Даже здесь она умудрилась потрясти мой кошелек, покупая лицензионные версии.

Я наблюдал как Вика перебирала фильтры, как подмечала огрехи и нюансы, которые мне были не видны, и правила их. Она словно творила магию, а я как подмастерье мага, лишь пока обучался ремеслу.

В итоге вынужден был признать, что Вика оказалась права и результат превзошел все мои ожидания. Больше никогда не буду соваться на ее территорию, тут она бесспорно профессионал.

– У меня кое-какие личные дела, – закрыл компьютер, – так что на следующие пару часов ты свободна. А вечером еще поснимай Дарью на выступлении.

– Личные дела? – проявила не бывалый интерес к моей персоне.

– Это те, которые тебя не касаются.

Ответ ее насторожил, и она небрежно, с издевкой бросила следующий вопрос:

– Все-таки отправляешься в свой мажорский клуб за плотскими утехами?

Такая формулировка меня посмешила, а плохо скрываемые Викины чувства даже порадовали.

– Ревность – опасная стезя, Виктория, – облокотился локтями о стол и приблизился к ней.

Она не отодвинулась, впуская меня в свою зону комфорта. Словами же отпарила в нокаут:

– Чтобы ревновать, необходимы чувства, а ты мне ни капли, нисколечко…

Я уже уяснил, что не стоит тратить время на споры и попытки переубедить ее, проще перейти сразу к действия. Поцелуи лишили ее всех аргументов. А еще это чертовски приятно. Противоречия, из которых соткана Вика, заводили, и я не представлял, надолго ли меня хватит: еще секунду назад ее губы источали яд, а теперь дарили сладкие поцелуи.

– Я еду к брату, – видимо размяк и зачем-то отчитывался перед ней. Костя еще утром написал мне, что готова песня для Дары и я должен послушать и одобрить ее.

Для любой другой женщины эти слова ничего бы не зачали – заурядная деталь из серых будней, но Вику они задели. Я видел как она поджала губы, как нервно разгладила чуть собравшуюсь скатерть рукой:

– Верно, кто в здравом уме подпустит к своей семье желтушного фоторепортера?

20

Глава 20

Вика

Не надо заканчивать ВУЗы и иметь блестящее образование, чтобы понять что скрывалось за словами Андрея о поездке к брату.

Я не набивалась к Соболеву в друзья, не рвалась познакомится с его семьей, но выстроенная граница, которую я не имела права пересекать, напомнила о жизни в детском дома. Отторжение, отказ, ощущение себя ненужной и лишней преследовали меня на каждом шагу. Что бы не делала, я не могла от этого избавиться.

– Куда тебя подбросить? – Андрей старался быть любезным, наверное, таким образом пытался усыпить чувство вины.

– Не надо, – не хватало еще пропитываться его жалостью замкнутом пространстве машины. – У меня тоже есть кое-какие личные дела.

Я бросила первое, что пришло в голову, неосознанно повторяя недавную фразу Андрея. Но он разглядел в них какой-то свой смысл, и сделался хмурым, чем поставил меня в тупик. Очередная шарада от Соболева.

– С этих пор никаких “личных дел”.

– Я не понимаю твоих пространных изъяснений.

С каждым днем, проведенным бок о бок, я всё больше его узнавала, но это нисколько не приближало меня к пониманию того, кто такой этот Андрей Львович Соболев. То он казался просто категоричным человек с отвратительным характером, но то представал настоящим монстром. Показательным было отношение к Даше – как к веще.

– Объясню более доступно, – он придвинулся еще ближе, заглядывая мне прямо в глаза, – если ты такая непонятливая: обрывай связи со всеми своими любовниками. Я предпочитаю эксклюзив.

Мне становилось не по себе, когда я думала, что он и меня хочет сделать своей куклой, с которой играл бы только в застенках дома, и не показывал бы носа на люди. Он подкреплял это убеждение своими поступками: целовал, когда хотел; мог трахнуть рукой, когда ему взбредет в голову.

– Мне наплевать что ты там предпочитаешь, – я не отводила взгляд, и стойко держала оборону, – не тебе решать с кем мне спать.

Стыдно вспоминать, как я разомлела тогда в его руках. Дура, как можно было позволить так грязно тобой манипулировать?

Но и как было устоять? Мне казалось, я тверда как гранит, но ситуация вышла из-под контроля. Я вспоминала ту близость со смешанным чувством лютой ярости, испепеляющей похоти и снедающей жаждой все повторить. Или зайти куда даль прошлого раза. Больше, сильней, неистовей.

– Вика, я не шучу.

Этот гад сидел буквально в нескольких сантиметрах от меня, его мерзкая рожа была так близко…. Хотелось ударить по ней, но еще сильней – поцеловать.

– Нечего меня запугивать, – откинулась на спинку стула, демонстрируя полное безразличие к нему. – Отправляйся уже к брату. Или станешь следить за мной? Не будь жалким, – подкрепила реплику ироничной улыбкой.

Несомненно, его самолюбие было задето, но он не стал опускаться и переубеждать меня в обратном.

Он поднялся из-за стола с надменным видом.

– К пяти чтобы была на месте, – отдавал последние распоряжения перед уходом, – и фиксировала камерой каждое движение Дары.

– Почему к пяти, выступление же в семь?

– Потому что я так хочу, – заговорил в нем диктатор.

– Самодур, – бросила ему в спину.

Вика, ты терпишь одно поражение за другим, нужно что-то делать. Ты должна избавиться от этого человека.

Как только он исчез в дверях, я достала телефон и начала рыскать по интернету. Написала Митьке с просьбой скинуть мне всё, что у него есть на Соболева.

Большинство того, что прочла, мне и так было известно. Общественность не знала больше того, что позволял Андрей ей знать. Я уже отчаялась и машинально пролистывала фотографии с различных светских мероприятий, когда увидела знакомое лицо. Экстравагантный мужчина, которого я окрестила “поп-звездой“ и который чем-то раздражал Соболева. Совсем забыла, что хотела использовать его в своей войне.

Начала раскручивать это дело, и дальнейшее расследование привело к очевидным фактам: его зовут просто Алекс, он популярный исполнитель среднего уровня. И никаких открытых конфликтов с Андреем. У них было полно совместных фотографий, но все они были сделаны в позитивном ключе и ничего, что пролило бы свет на их истинные отношения.

После часа тишины Митька со странной пометкой “Ищите женщину” скинул мне одну единственную фотку Соболева в компании “поп-звезды” и одной из многочисленных пассий. И что это значит? Какой мне толк от очередной его любовницы? Я набрала коллеге, но тот ответил, что сам ничего не знает, информация из его тайных источников и больше ничего не выбить.

Я смотрела на женщину, изображенную на снимке: она явно не медийная личность, такую сложно было бы не заметить или забыть. Она не выглядела эффектно, как те модели, что чаще всего сопровождали Андрея. Скорей напоминала одну из тех женщин, что всегда в тени; стоят за спинами мужчин с громкими именами и не менее яркими судьбами и предпочитают роль темного кардинала.

Что за тайну ты скрываешь, Соболев? Кто эта женщина и почему она скрыта от мира?

У меня наконец появился козырь, и, надежно припрятав его, я отправилась на съемки шоу. Время до начала было предостаточно, но я намерена пообщаться с Алексом – он один из приглашенных гостей. Возможно, он приоткроет завесу тайны, окружающую эту практически мистическую женщину.

На месте меня встретила шумная и оживленная толпа. Одни высматривали знаменитостей, чтобы сделать селфи и тут же опубликовать его в инстаграм; другие, придя раньше всех, пытались занять лучшие места у сцены; были и те, что глазели на съемочную группу, которая готовила аппаратуру к прямому эфиру.

Не теряя времени, я познакомилась кое с кем из персонала, и, будучи одной из них, с легкостью втерлась к ним в доверие и выяснила всё необходимое: кто из звезд уже приехали и готовятся к выступлению, а кто в приступе звездную болезни “создает сложности”.

Так от некого Максима из пиар-отдела я узнала, что Дара в гримерке, а разыскиваемого мной Алекса еще нет.

– Макс, – улыбалась и старалась быть само очарование с парнем, – предупреди, когда появится Соболев: хочу “поймать” его с Алексом.

Он переговаривался с кем-то через наушник и, казалось, не слышал ни одного моего слова, но при этом незамедлительно ответил:

– Это дохлый номер, их невозможно свести в одном кадре.

– Почему?

– Там какая-то мутная история, думаю, это … – Кто-то вызвал его через переговорное устройство и он ушел, так и не договорив. Вот же невезуха! Правда спустя минут десять он нашел меня, и, тронув за плечо, предупредил, что Соболев уже здесь.

Я видела, как он проплыл в толпе, с суровым видом разговаривая по телефону. Он шел уверенно, не встречая на своем пути толкучки. Перед ним, словно море перед Моисеем, расступались люди. Какой бы сволочью он не был, нельзя отрицать того факта, что энергетика у него сумасшедшая. Наверное, поэтому он так успешен, его “любит” камера, а у меня сносит крышу от его поцелуев.

Вика, соберись!

Немного раскинув мозгами, я решила, что типы вроде него Алекса, наверняка любят купаться в чужом восхищении, и он должен быть там, где сможет ощутить его в полной мере – среди фанатов.

Скоро я убедилась, что была права, и Алекс с выражением неописуемой радости на лице делал селфи со всеми желающими и раздавал автографы в фан-зоне. Просто так к нему не подойдешь с расспросами, а к тому же я при первой нашей встрече еще послала его куда подальше. Поэтому пока решила исполнить свои прямые обязанности и поснимать.

Видимо, Алекс узнал меня, поскольку с начала с неохотой позировал, но потом расцвел и устроил целую фотосессию. Услужливо я советовала где и как ему встать, чтоб он получился в лучшем виде.

– Я хочу извиниться, что была груба с вами, – завязала разговор при первой же возможности. – Вы должны понимать, присутствие Соболева способно испортить настроение кому угодно.

– Ну да, Соболев – тот еще муд…. – он одернул себя, замолкнув на полуслове. – И как Дара его терпит?

Я подумала о том, как его земля носит, но вслух сказала лишь:

– Он умеет убеждать.

– Не сказал бы, – у него был такой вид, будто он припомнил что-то личное, – с Еленой ему этого так и не удалось.

Я уцепилось за имя, гадая та ли эта женщина с фотографии. Сделала еще пару снимков Алекса, стараясь заболтать его.

– Елена – это один из его проектов?

Он рассмеялся, словно я сказала глупость.

– Она, конечно, обладает талантами, но явно не вокальными.

– А какими? – продолжала расспрашивать.

В одно мгновение Алекс стал серьезным:

– О таких вещах не принято говорить. – Он долго молчал, изучая меня. – Что тебе от меня нужно?

– Информация, – не стала юлить, – хочу потопить Соболева.

Алекс снова взял паузу, а я не торопила его, понимая, что ему необходимо все взвесить.

Потом он осторожно взял меня за запястье, разворачивая ладонью вверх:

– Если захочешь поднять шум и втянуть в скандал Соболева, можешь позвонить мне – подумает над этим вместе, – и тем же маркером, которым недавно раздавал автографы, вывел ряд цифр на моей руке.

– Насколько это скандально? – не сводила с него взгляда, а он будто читал меня, проверяя насколько я подхожу на роль союзницы. Со стороны мы, наверное, походили на страстную парочку, пожирающую друг друга глазами от желания.

– Все знают об этом, все прибегают к этому, но грязное бельишко предпочитают прятать подальше. Понимаешь?

Я ни черта не понимала, кроме того, что наткнулась на нечто интересное и грандиозное. Молча кивнула, Алекс, как пылкий любовник, поцеловал мою руку и с коварной улыбкой дьявола оставил меня.

– Что это было? – чьи-то пальцы легли мне на локоть, больно выворачивая руку. Андрей брезгливо смотрел на номер телефона, оставленный Алексом. – Вика, я тебя спрашиваю.

– Для начала отпусти и тогда, возможно, я отвечу, – дернулась, пытаясь вырваться, но он усилил хватку. И откуда он взялся? Подкрался как вампир в ночи.

– С меня хватит, – шипел над ухом, толкал в спину, чтобы я двигалась в нужном ему направлении. – Пока я благородно жду твоего величайшего благоволения, ты крутишь шашни у меня за спиной с этим…

– Благородно!? – возмущению не было предела. Неужели он действительно считает, что ведет себя по-рыцарски? – О чем ты говоришь? Ты даже не утруждаешь себя быть со мной вежливым. Как сейчас, например.

– Как и ты! Только и слышу от тебя одни колкости, насмешки и откровенную грубость. А этому расфуфыренному индюку ты мило улыбалась. И не думай, что я не заметил, как ты флиртовала чуть ли не с каждым мужчиной из съемочной группы. Получается, это только со мной ты такая злобная фурия.

Подобным образом мы добрались до гримерки, куда он буквально впихнул меня.

– Я устал ждать! – и запер за собой дверь.

Оказавшись в столь щекотливом положении я должна бы испугаться, но меня обуяла ярость.

– Собрался меня насиловать?

Не дожидаясь ответа, я схватила первое, что подвернулось под руку. Ваза, в которую совсем недавно кто-то заботливо поставил букет, полетела в Соболева. Просвистела над его головой, с треском ударилась о стену – и на пол хлынула вода, посыпались осколки и изломанные стебли.

– А ты, похоже, решила меня убить? – ошалевши смотрел на осколки, и, наверное, мысленно представлял, что было, если бы я попала в цель.

– Да я лучше сяду в тюрьму, чем позволю тебе еще хотя бы раз прикоснуться к себе! – и потянулась за следующим “снарядом”.