Текст книги "Папарацци (СИ)"
Автор книги: Елена Макарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
38
Глава 38
Андрей
Пялился в потолок спальни. В голове кипели мысли, не давая расслабиться и заснуть.
Не думал, что эту ночь проведу в больнице; с оцепенением буду ждать известий. До сих пор оставался страх, что удача ускользнет из рук и самый жуткий детский кошмар воплотится в жизнь. Хотелось сорваться и вернуться обратно, караулить под дверью, чтобы удостовериться, что отец очнется после операции и наша встреч на Новый год не была последней. Я не лучший сын: вечно занят, отмахиваюсь от просьб о встрече, всё куда-то тороплюсь, а о главном забываю.
Случившееся с отцом как знак судьбы: пора перестать скрывать Соню. Если бы что-то пошло не так на операции, то отец умер, так и не узнав о внучке, а она навсегда лишилась бы возможности познакомится с дедом. Эту ошибку мне пришлось бы пронести через всю жизнь. Мне хватает и той, что я когда-то связался с Еленой.
В молодости плохо разбираешься в людях, особенно если тебя постоянно отвлекает женская грудь и ноги. В ней всегда была какая-то чертовщинка, опасный блеск в глазах. Сейчас я понимаю, что она приехала в столицу не выучиться или пробиться, а за удовольствиями. И она получали их любой ценой: деньги, наркотики, секс. Последнее было ее главным оружием. Я прекрасно знал, что помимо меня у нее полно других любовников. Статусных, обеспеченных. но мне было наплевать: я горел своей идеей сделать из “Адамас” успешную группу, а Елена была всего лишь одной из многих. И когда естественным образом она отсеялась из моего окружения, я не придал этому большого значения. Не она так другая, я не был к ней привязан.
На протяжении лет я не терял ее из вида, она всегда мелькала где-то на тусовках, в компаниях солидных бизнесменов. До меня доходили слухи о ее “необычных” вечеринках, потом я нередко был гостем ее клуба. Ее личным гостем. Просто секс, но с оттенком ностальгии. Мы начинали в одно время, не имея за душой ни копейки, а теперь оба на вершине. Мой ублюдский мозг считал это пикантным. Тогда я еще не понял, что Елене наскучили подобные развлечения. Теперь ее больше привлекали игры с человеческими судьбами.
Соблазнение, манипуляции, шантаж – она любыми способами заставлял людей делать так как ей нужно. Нет, она заставляла людей поступать так, как ей того хотелось. Она будто не понимала человеческих эмоций и наблюдала, изучала их, загоняя человека в необходимые ей рамки. Даже над Викой поставила эксперимент, открыв двери своего эксклюзивного клуба: интересно было посмотреть как мы с ней себя поведем.
Словно напоминая о себе, Вика сильней укуталась, стягивая с меня одеяло. Но ней я не забывал ни на секунду. И не отпускал от себя. Она рвалась домой, говоря, что у нее есть важное дело, но я слишком устал, чтобы и дальше колесить по городу. И я хотел ее здесь, рядом – так спокойней. Она вселяла в меня уверенность. Мой персональный источник силы. Если бы не она, не представляя как пережил бы эту ночь. Только она знала заветные слова, что спасают от отчаянья. Только она способна отогреть заледеневшую душу, когда от страха коченеет и немеет все тело. Только ее “я люблю тебя” делают жизнь не так дерьмовой.
А ее реакция на Соню превзошла все мои ожидания. Она восприняла это спокойно. Единственное осуждение было в том, кем была мать Сони. Я боялся, что станет осуждать, обвинять, что возненавидит, но она приняла как должное. Словно подозревала, что я редкостный мудак и нечто подобное запрятано у меня в шкафу. И не смотря на это, она любила меня.
Я крепче обнял ее, стараясь согреть.
– Тоже не можешь заснуть? – тут же откликнулась на мои прикосновения. Я вдохнул запах ее волос и теснее прижал к себе. Она расценила это как положительный ответ. – Я знаю, что нам поможет, – заерзала и развернулась ко мне лицом.
– Что?
– Нужно заняться сексом, – без тени улыбки, – это всегда срабатывает.
В это вся она: безумная, экспрессивная, спонтанная, обаятельная, забавная и невероятно прекрасна. И я готов идти на поводу ее безумия. Кажется, я тоже спятил и влюбился по уши.
Сам не заметил, как это произошло. Но незаметно я привык засыпать рядом с ней; утром вместе пить кофе; подвозить на работу; вытаскивать из переплетов, которые она непременно попадал; тянуть ее в постель, когда она засиживалась допоздна, обрабатывая на ноутбуке фотографии. И меня это не тяготило, я не раздражался от внезапно появившихся обязательств. С Викой легко. Только если она не вздумает показать характер и со злости не запустить в меня чем-нибудь. В спорах она непримирима, и не признает, даже если не права. А мне не принципиально всегда выходить из них победителем. Она сама по себе уже была моей Викторией – самой большой победой.
– Я пошутила, – с тревогой прижала теплую ладонь к моей щеке, взволнованная моим долгим молчанием, – тебе нужно поспать.
Но у меня оставались вопросы. Все карты были вскрыты, но партия еще не закончилась. Не мог оставить между нами неразрешенные проблемы.
– Ты не злишься на меня из-за Сони?
Ее глаза широко распахнулись словно от удивления, губы застыли в немом вопросе, а потом она “оттаяла”:
– Почему я должна злиться?
– Ведь я моя дочь растет словно сирота, без семьи, – следил за выражением ее лица, всматривался в глаза. Готовился встретить в них гнев. – Я бросил ее, точно как твои родители оставили тебя.
– Не сравнивай себя с моими скотскими родителями! – грозно и яростно. – Соня растет в тепле, сытости и заботе. Она узнает тебя в лицо и радостно верещит при твоем появлении. Дети как никто чувствуют любовь. Может ты и не идеальный отец, но по крайней мере следишь, чтобы она ни в чем не нуждалась.
Не ожидал услышать ничего подобного. Кажется, где-то уловил похвалу и одобрение. Не верилось, что я такой везучий сукин сын. Ничем иным я не мог объяснить, что такая женщина рядом со мной.
Сжал ее тонкие пальчики, которыми она гладила меня по щеке, и поцеловал в раскрытую ладонь. Не находил слов рассказать как ей благодарен за поддержку и заботу.
– Всё, спать, – устроилась а моей груди, не выпуская моей руки. – А секс будет тебе наградой, если поспишь хотя бы несколько часов, – дала обещание, которое вызвало у меня улыбку.
Вдыхал запах ее волос, перебирал шелковые пряди, пропуская их между пальцев, и постепенно погружался в долгожданный сон.
***
– Андрей? – проснулся от легкого прикосновения к лицу. Лениво открыл глаза, соображая где и что вообще происходит. – Мне нужно съездить домой, – тихо произнесла Вика. Никак не мог понять, как она поедет домой, если уже дома. – Я быстро, – пообещала, – встретимся в больнице. Договорились? – поцеловала на прощание, не дожидаясь моего согласия. Тихо ступая, аккуратно вышла из спальни.
Чувствовал, что еще не выспался, но не мог позволить себе и дальше тратить время на сон и потянулся за телефоном. Позвонил Рите, чтобы лишний раз не тревожить мать, и узнал, что отец уже пришел в себя и его можно навестить.
Холодный душ, быстрые сборы и кофе в машине – не потратил ни одной лишней минуты. Теперь у меня всегда будет время на родных.
Было больно видеть отца в больничной палате, с иглой от капельниц в руке и выглядывающими из-под одежды операционных бинтов. Радовало только, что выглядел он бодрым, насколько это возможно, и находился в приподнятом настроении. А это уже странно. Наверное, теперь буду вздрагивать от каждого его чиха и искать в нем признаки всех существующих смертельных заболеваний.
– Ну что? – строго смотрел на него. – Дошутился о своей смерти? Это глупые шутки. И совсем не смешные.
– Ворчишь точно как твоя мать, – недовольно всплеснул руками. – Все же обошлось. Врачи сказали, что через пару дней уже можно домой. Пустяки.
Хоть он и мой отец, но, видимо, это мне придется следить за ним как за ребенком.
– Тебе сделали операцию на сердце, не думаю, что это пустяк. Мы всю ночь проторчали в коридоре, ожидая худшего.
Но чтобы я не говорил, мне не удавалось до него достучаться, и он обращал все в веселую шутку.
– Будешь отчитывать своего старика после сердечного приступа?
– Нет, – знал, что должен быть аккуратными в выражениях и не тревожить его, но слишком тяжело мне далась прошлая ночь, чтобы отшучиваться от этого как и он, – хочу, чтобы ты понял, что мы любим тебя и не хотим потерять!
Он замолк, наконец осознав всю серьезность ситуации.
– Я тоже люблю тебя, сынок, – привычным жестом похлопал меня по плечу. – Прости старого дурака, что заставил вас понервничать.
Именно за это я и любил отца: даже в моем недовольном ворчании он умел разглядеть истинные чувства и одной фразой дать ответы на множество вопросов. Он никогда не сюсюкал со мной и Костей в детстве, но никогда не стеснялся признаться, что любит и гордится нами. Все в меру: и строгих наказов и отеческой любви.
– Ну ладно, – решив, что пора прекращать разводить нежности, он поспешил сменить тему. – А где Вика? Надеюсь, она проведает меня? Почему ты не приводишь ее к нам?
– Потому что вы окружаете ее плотной стеной и начинаете пичкать печеньем, – никогда не забыть как она рыдала над жестяной банкой, глотая печенье вместе со слезами.
– Он всем нам понравилась и мы стараемся всеми силами затащить ее в нашу семью, раз ты не способен этого сделать, – сделал шокирующее признание.
– Все-таки мать не оставляет надежды женить меня? – наверное, это никогда не кончится.
– Никак не поймешь, что она не стремится женить тебя, ее расстраивает твое отношение к женщинам, – с досадой в голосе. – Ты с детства рисковый, поэтому добился успеха в жизни. Помню, если надо было устроить самую невероятную шалость, залезть на самое высокое дерево или забор, построить самый большой плот или шалаш – ты бежал первым. И конечно же, все дворовые мальчишки сделали из тебя кумира, маленький Костя бегал за тобой хвостом, во всем подражая. И ты привык к пустой похвале и восхищению, а потом переложил этот образ мысли на взрослую жизнь. В том числе и на отношения с женщинами. Стоило добиться статуса и достатка, как они сами поплыли в руки, и ты окончательно обленился. Запомни и вбей себе в голову, не бывает идеальных женщин, как и идеальных отношений. Ради всего этого нужно работать над собой каждый день. Ты сам прекрасно знаешь, что звездами не рождаются, и чтобы раскрутить артиста в начале нужно вкалывать как проклятый. И если здесь ты готов пахать, а в отношениях пасуешь и отдаешь всё на откуп судьбе.
Черт, мой старик умней, чем я думал.
А я тупей, чем должен быть, дожив до тридцати шести лет.
39
Глава 39
Вика
Практически заставила себя выбраться из-под теплого одеяла и объятий Андрея. Судя по часам мне удалось поспать около трех часов. Ужасно мало, но я обещала помочь ему с Соней. Елена, может, и считать себя умелым игроком, только я умела мухлевать.
Не хотела сбегать без объяснений, поэтому перед уходом разбудила Андрея, и надеялась, что спросонья он понял хотя бы половину из того, что я сказала. Я бы с радостью еще час-другой нежилась рядом в постели, а потом поехала бы с ним в больницу, но хотела скорей заполучить записи из клуба.
Первым делом спросила про качество, когда позвонила Митьке.
– Картинка отличная, – похвалился. И в какой-то мере это в основном его заслуга. – Ты бы видела, кого удалось снять, – говорил со странными интонациями удивления и восторга. – Никогда бы не подумал, что они по этой части, – уже шепотом. Так и видела как он чуть ли не под стол лезет, таясь от всей редакции. Не дай бог, кто-нибудь подслушает и уведет сенсацию. – И, Вик, босс не в настроении. Кричит, что ему осточертело, что ты без предупреждения исчезаешь и тебя не бывает по несколько дней. И ему плевать, что сам Андрей Соболев твой покровитель. Если тебе нужна работа, – предостерёг, – то я бы советовал скорей приехать.
– Я сейчас не могу, – даже если обстоятельства были другими, то и тогда я вряд ли бы побежала спасать свою карьеру. Смешно так называть свое унылое существование в редакции.
– Как хочешь, – будто чувствовал, что я не держусь за свое место. – Весь материал я оставил у Маши.
– Спасибо за все, Мить, – он даже не представлял, что сделал для меня. Я лишь хотела верить, что поступаю правильно. – Ты мне очень помог.
– Это тебе спасибо, – похоже, прошлая ночь стала для него настоящим приключением, – ничего более скандального я в жизни не видел, – и большим откровением. – Это будет бомба.
На кого-то это, действительно, произведет эффект взорвавшейся бомбы. Но жертва будут всего одна.
Словно в квесте я проходила один за одним уровень игры, приближалась к заветной цели. И следующий этап – дом и Машкина квартира.
Прошла мимо своей двери и сразу позвонила в ее.
– Ты где пропадаешь? – с порога встретила она претензией. – Переехала жить к своему Соболеву?
– А ты решила приютить Митьку? – уколола в ответ. – Что он делал у тебя весь день?
– Тебя ждал, – возмутилась, будто я обвиняла ее в чем-то постыдном, – а ты так и не приехала.
Я ее понимала: втянула в мутное дело, а сама исчезла.
– Машка, столько всего произошло за ночь, – даже не знала с чего начать. В короткий рассказ такое не уложить, а у меня не было времени на посиделки с подругой. – Где всё?
Она не обрадовалась тому, что я прибежала, подняла суматоху и толком ничего не объяснила, но все-таки сходила в спальню и принесла обычную USB-флешку.
– Это копия или оригинал? – спросила первым делом.
– Копия, – деловито, будто матерый шпион, который не первый раз проводит манипуляции с секретной информацией, – оригинал надежно спрятан.
– Отлично, – забрала флешку и запихнула в передний карман джинс, – никому не отдавай. Даже Митьке, – уточнила, чувствуя, что она сблизилась с парнем и он успел заслужить ее доверие.
– Почему? – одним вопросом подтвердила мои догадки.
– Планы изменились, – не смогла признаться в том, что из скользкого папарацци я превратилась в грязную шантажистку.
– Что ты задумала на этот раз? – настороженно поинтересовалась. – Предупреждаю, я не собираюсь возвращаться в тот жуткий клуб! – опасалась, что я снова попрошу ее помощи.
– Успокойся, – заверила встревоженную подругу, – вам с Митькой больше не придется никаким образом соприкасаться с этим.
– Кстати, насчет Мити… – стесняясь, начала она.
– Он бабник, – сразу предупредила, чтобы не возлагала на него больших надежд.
– Да? – Машка разочарованно опустила плечи
– Но вдруг ты та самая? Его единственная? – вспомнила ее давние рассуждения о любви и романтики. – И сможешь исправить его?
– Думаешь? – с надеждой.
– Конечно, нет! – заставила посмотреть в лицо реальности. – Горбатого могила исправит.
– Ну а как же твой Соболев? – привела совершенно не подходящий пример. Одна Елена чего стоила в истории любовных похождений Андрея. – Раньше на всех светских мероприятиях он непременно появлялся в сопровождении какой-нибудь длинноногой модели, – рассказывала Машка со знание дела, будто провела целое расследование, – а теперь на всех фотографиях один. – Скорее всего, заметив мой удивленный взгляд, она пояснила: – Я слежу за новостями шоу-бизнеса и посматриваю твои снимки знаменитостей. Ты кстати, часто его снимаешь. Так втюрилась, что не можешь от него оторваться?
Мне казалось, я всегда достаточно профессиональна. Конечно, есть фотогеничные личности, которые настолько органичны, что я готова снимать их целый день, но знала, что редактор настучит мне по голове, если не положу ему на стол фото самых эпатажных и скандальных знаменитостей. Нельзя было зацикливаться. Но, похоже, у меня появился любимчик.
Я попытался вспомнить как часто отдавала предпочтение Андрею. Прокручивала в голове все тусовки и снимки с них, когда отметила закономерность, в которую Машка ткнула меня носом минуту назад: за последние недели я не “поймала” Андрея в компании ни с одной женщиной. До безобразия приличные фото – отвратительный контент для желтой прессы. Делал он это только ради того, чтобы не провоцировать ссор между нами или же предпочитал меня всем другим женщинам?
– Знаешь, что? – “очнулась” от фантазий о Соболеве. – Решай сама, это твоя жизнь. Нравится парень? Действуй. Окажется козлом – в следующий раз будешь умней.
– Это ты меня дурой назвала? – из всего сказанного она почему-то обратила внимание только на это.
– Не переживай, дураки обычно счастливей остальных, – обрадовала подругу. Но, судя по обиженному лицу, она не восприняла это как хорошую новость. – Извини, мне пора, – поспешила скрыться с ее глаз, выскользнув на лестничную клетку, – надо успеть в больницу в часы приема.
– Зачем тебе в больницу? Ты заболела? – кричала мне вслед, пока я сбегала вниз по ступенькам.
– Потом! – снова пообещала рассказать обо всем в другой раз.
Я спешила вручит Андрею билет в новую жизнь, где не будет назойливой Елены и ему не придется сквозь силу улыбаться дочери, каждый раз прощаясь с ней. Может, в большей степени я делала это для Сони. В ней я видела себя: покинутую и ненужную матери.
В больнице снова в полном составе меня встретило семейство Соболевых, только в этот раз они выглядели радостными: шутили и смеялись. Меня собирались тут же отправить ко Льву Викторовичу – заверили, что тот будет счастлив меня увидеть. Я с удовольствием лично удостоверилась бы, в том что он жив и здоров, но не спешила в палату, дожидаясь, когда выйдет Андрей.
– Как он? – первым делом поинтересовалась о состоянии отца.
– Живее всех живых, и умирать не собирается.
В лице, словах, тоне его голоса чувствовалось облегчение. Будто груз, которые чуть не раздавил его этой ночью, упал с плеч. Ко мне вернулся прежний Соболев, и теперь уже я выдохнула.
– Рада слышать, – невольно коснулась его руки. – У меня для тебя кое-что есть, – хотела сделать для него много больше, чем простая поддержка. Выудила из кармана флешку и протянула ему: – Тут всё, что удалось снять в клубе. Сомневаюсь, что Елена захочет, чтобы это попало в прессу или в правоохранительные органы. Если ты не ошибаешься в ней, то между дочерью и клубом она выберет последнее.
– Как тебе удалось? – крутил флешку в руках, озадаченно глядя то на меня, то на нее.
– Ловкость рук и никакого мошенничества, – улыбнулась, надеясь, что шутка разрядит атмосферу, но Андрей тут же уставился на меня своим суровым взглядом сволочного продюсера-диктатора. – Ладно, – сдалась, – одно сплошное мошенничество. Двадцать первый век, сейчас скрытые камеры виртуозно маскируют подо что угодно. А твоя Мадам, похоже, из каменного.
– О чем ты думала? – казалось, он не собирался благодарить или порадоваться своему везению, вместо этого решил отчитать. – А если бы она поймала тебя с поличным?
– Не поймала бы, камера была на Машке, – заявила, чем только усугубила свое положение.
– Что!? Твой соседке? – он так яростно сжал флешку в кулаке, что я только и ждала, когда та хрустнет, крошась на мелкие кусочки. – Как она туда попала?
– Как и остальные – по пригласительному.
Уже сомневалась стоит ли рассказывать всю правду, но от того, что я не договаривала, Андрей только больше бесился.
– Я ни черта не понимаю. Вы обе подали заявку?
– Подала только я, но от имени Машки, – решила выложить все карты на стол. Терять уже нечего, он и так в бешенстве. – Так как ты сдал меня Мадам и она ждала именно Викторию, то и прислала приглашение на мое имя. Но на кандидатуру Машки она, получается, тоже дала добро и в итоге у нас на руках оказалось два пропуска. Не стала вешать камеру на себя, подозревая, что меня проверять будут с троекратной тщательностью. Моя персона оттянула все внимание и Машка на фоне меня казалась рядовым гостем, к которому отнеслись непредвзято. Пока весь вечер Мадам и охрана следила за мной, Машка спокойно расхаживала по клубу и снимала все самое интересное.
– Вы обе рисковали, – заключил уже более спокойно, выслушав всю историю до конца. – Надо было додуматься втянуть в это подругу. – Только я расслабилась, уверенная, что все позади, как он припомнил деталь, о которой я умолчала: – А тот парень в машине? Ты и его уболтала?
– Это коллега, мы вместе работаем, – после каждой фразы все сильней сжималась, готовясь к очередному взрыву его необъяснимой ярости. – Он помог достать камеру.
– Вика! – сердито воскликнул как в былые времена, когда я подсыпала ему в кофе соль с перцем. – **** твою мать!? – похоже не находил слов, чтобы иначе выразить свои эмоции.
– Ну что бы сделала Елена? – старалась успокоить, видя как он закипает. – Подумаешь, нарушила ее строжайшие правила о конфиденциальности, это не смертельно.
– От нее можно ожидать чего угодно, – говорил как психиатр, что ставит диагноз невменяемому пациенту.
– Не преувеличивай, – по-моему, он перегибал палку в своей неприязни к ней. – Она со странностями, но явно не психопатка.
– Я б не был так уверен, – теперь от него исходила необъяснимая тревожность, и я засомневалась, что он решится на шантаж.
– И что, все зря? Ты не воспользуешься возможностью?
– Конечно, воспользуюсь, – возмутился моему предположению. – Нужно быть идиотом, чтобы не сделать это. – Он принял решение, но, казалось, опасался последствий. – Но не берусь предугадать ее реакцию.
– Она сдастся, – я видела только один исход, – ей больше ничего не остается.
– Надеюсь, – но веры ему не хватало. – Я поеду один, а ты веди себя тихо и постарайся не натворить дел, пока меня не будет, – буквально приказал.
Теперь он будет до конца жизни припоминать этот случай? Включил режим тотального контроля?
– Отца твоего хотя бы можно навестить? – на всякий случай спросила разрешения.
– Можно, – кивнул, пряча флешку во внутренний карман пиджака.
– Спасибо, – поцеловала его и сбежала в палату, чтобы не сболтнуть чего-нибудь лишнего и не получить еще один нагоняй.
Не понимала, почему он так разозлился, я же старалась для него. И что такого опасного в Елене?