Текст книги "Так не бывает (СИ)"
Автор книги: Элен Рейв
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
Часть 8 – И «смерть» не разлучит их…
Продумали они, конечно, всё замечательно. Стратеги, блин. В отличие от Лёньки Ритка даже не пыталась отпрашиваться с работы и брать выходной. Решили, раз она работает в кафе-баре, так почему бы там и не собраться. Хотя местечко в принципе неплохое. Стандартный среднестатистический кафе-бар. Более-менее тихий и уютный. Наверное, именно атмосфера уюта, царящая здесь, и привлекала меня в большей степени.
Места немного. На всей территории с трудом умещаются средних размером барная стойка со стульями, несколько столиков и небольшая сцена в углу. Должно быть, иногда тут бывает живая музыка, но за все разы, что приходила сюда (а их было немало) ни разу не видела, чтобы на сцене кто-то выступал. Вместо живого голоса и аккомпанемента звук просто лился из больших акустических колонок на стойках. Как и сейчас. Приятная, ненавязчивая музыка. Просто для создания фона. Но самое главное, контингент в этом заведении в большей степени миролюбивый. Нет толп неадекватного хамливого быдла, из-за которого я неизлечимо страдаю резкой неприязнью к любого рода барам.
Меня сложно назвать «обычной» девушкой и с этим, должна признаться, всегда были некоторые проблемы. Я не люблю стереотипный образ «леди». Гламурные кофточки, красивые юбочки, каблучки, платьишки…
Бр-р-р-р!
Помнится, когда пошла мода на зауженные джинсы и брюки у меня разразилась настоящая паника, ибо каждый необходимый поход в магазин за новыми штанами превращался в пытку. Каждый продавец как один пытался напялить на меня эти грёбаные лосины. Узкие, слишком облегающие и почему-то жутко неудобные. Хотя возможно это я себя накручивала… про неудобность.
Когда-то давно в детстве мама отдала меня в танцевальный кружок. Проходила я туда, само собой, недолго, но речь не об этом. Всякий раз, надевая слишком зауженные штаны, я невольно вспоминала те режущие глаз ярко-розовые лосины, которые приходилось носить на каждом занятии по танцам. Это было просто ужасно!
Но в итоге выход из ситуации с очередными закидонами модных тенденций был найден: от старого доброго клёша, который когда-то давно таскали все кому не лень, я перешла на классику. Если джинсы или брюки, то прямые как минимум. Или вообще широкие спортивки. Ритка никогда не понимала этой моей категоричности и вечно упрекала за безвкусицу. Твердила, что я же всё-таки «де-е-евушка»(!), а значит, априори должна носить юбки и платья.
Железный аргумент, не правда ли?
Сарказм.
Вот и сегодняшний день не стал исключением. Сижу за барной стойкой с унылой миной, Ритка крутится рядом, только по ту сторону на месте бармена.
– Блин, неужели нельзя было надеть что-нибудь менее… пацаничье, – ворчит подруга, наливая мне пиво в высокий бокал.
Она-то в отличие от меня разоделась как всегда в своем духе. Блестящая стразами белая маечка, те самые зауженные джинсы тоже с какими-то «брюликами» и балетки. В силу того, что девушка вынуждена будет изредка, но всё-таки работать сегодня, туфли она надевать не стала. Работа и так постоянно на ногах, а если ещё и каблуки натянуть, то сразу можно заказывать себе сменные ноги в конце смены. Я её хорошо в этом плане понимаю – сама продавец-консультант. Постоянно то стоишь, то ходишь.
– Отвали Рит, – нервно цокаю я и присасываюсь к стакану с пенным напитком. Пить так хочется, кошмар.
– Что сразу отвали! – возмущается подруга. – Ты, что на учёбу, что на работу, что на гулянку вечно ходишь в одном и том же.
– На работе я хожу в форме, вообще-то, – морщусь. – У нас регламент.
– И тебе очень даже идёт, кстати, – Ритка облокачивается на полированную поверхность барки. – У меня где-то была очень красивая блузка, могла бы хоть её надеть.
– Не хочу, – отмахиваюсь и смотрю в сторону выхода. Может, сбежать, пока все не пришли?
– Зануда, – фыркает подруга и тут же отходит, потому что пришли клиенты. Хотя это не мешает ей продолжать ворчать: – Хоть бы раз надела какую-нибудь красивую маечку. Или, к примеру… Помнишь ту тунику с коротким рукавом, что ты как-то мерила?
– Ну? – со скукой украдкой рассматриваю двух парней, которых обслуживает подруга. Стоят, переглядываются, улыбаются. Видимо, не мне одной этот разговор кажется идиотским.
– Она очень красиво на тебе смотрелась. Попросила бы и я одолжила бы тебе её… на вечерок.
– У этой туники был очень вульгарный вырез на груди, – фыркаю в ответ и зачем-то принимаюсь растягивать шнурки от капюшона своей кофты, который выправлен поверх кожанки. – Далеко бы я в ней ушла, прежде чем меня затащили бы в тёмный переулок и…
– Нормальный у неё вырез! – огрызается Ритка. – Глупости какие-то говоришь.
Парни забирают свой заказ, задерживают на мне короткие взгляды, в которых откровенно пляшут смешинки и уходят.
«Ни хрена смешного!» – хочется заорать им вслед, но я сдерживаюсь. Какая-то ты сегодня раздражительная, Алёна.
– Сними хотя бы свою чёртову куртку! – Ритка дёргает меня за рукав.
– Ладно-ладно, прилипала, – ворчу и делаю, что сказано. – И не смей называть мою любимую куртку чёртовой. А то в глаз получишь.
– Ой-ёй-ёй, – корчит недоверчивую рожицу и убегает к одному из столиков.
Вешаю куртку на спинку высокого барного стула, достаю мобильный телефон. На часах почти шесть, но ни Лёньки, ни его дружков до сих пор нет. Может позвонить ему? Киваю собственным мыслям, нахожу номер друга в списке вызовов и щёлкаю по кнопке.
– Ты где? – прозвучало это недовольнее, чем намеревалась. Блин.
– О-о, – с иронией протягивает друг, – у кого-то сегодня паршивое настроение.
– Нормальное.
– Ага, нормальное…
– Когда ты придешь? – от скуки начинаю крутить одной рукой бокал с пивом. Настроение что-то и правда ни к чёрту.
– Скоро, – просто отвечает парень.
– «Скоро» – это когда?
– Скоро, – улыбается.
– Ритка из меня уже всю душу вытрясла из-за того, что я как всегда оделась… как всегда.
– Снова предлагает каблуки и юбки? – смеётся Лёня. Он меня очень хорошо понимает. Хоть кто-то меня понимает!
– Хуже, – делаю глоток пива. – Спрашивает, почему я не попросила у неё ту тунику, у которой вырез чуть ли не до пупа.
– Так попросила бы!
– Издеваешься?
– Думаю, Саня бы оценил, – снова смеётся.
– Да ну тебя! – кажется, я кого-то побью при встрече. – И завязывайте мне сватать вашего Саню… Сводники, блин.
– А чего такого? – удивляется Лёнька. Слышу, что он куда-то идёт. – Хороший парень, разве он тебе не понравился?
– Я его едва знаю, как он мне может понравиться?
– Ну, ты даёшь! А на внешность мы уже не смотрим, чтобы оценить человека?
Я тяжело вздыхаю, потираю висок. Это моя нелюбимая тема, если честно.
– Этого мало. Нельзя оценивать человека только по его внешнему виду.
– Согласен, – слишком уж просто соглашается друг.
– Так чего тогда мне мозг колупаешь? – я чуть прикрикиваю, из-за чего привлекаю к себе ненужное внимание. Одарив всех смотрящих злобным взглядом, отворачиваюсь к бокалу с пивом и прячусь за ним. Словно так меня никто не увидит и не услышит.
Ненавижу места с большим скоплением людей!
– Я тебе не мозг колупаю, а хочу, чтобы у тебя всё было хорошо, глупая, – это прозвучало так, словно мне пять лет и я действительно сказала какую-то глупость, а он мой старший брат, умиляется моим забавным поведением.
– У меня и так всё хорошо, умный, – передёргиваю язвительно.
– Сейчас заедем за Вовкой и сразу в бар, – меняет он тему. – Подожди немного.
– Ты ему уже сказал?
– О чём?
– Ну-у… о том… – О том, что ты гей и хочешь, чтобы он тебя трахнул! Или ты его… Хотя я не уверена, что об этом можно так просто взять и сказать. Тем более в людном месте. – Ну, ты понял…
– Ничего я не понял, – издевается, сволочь. Должно быть, рядом кто-то есть.
– Ладно, проехали, – отмахиваюсь. – Потом расскажешь.
– Скоро приедем. Не скучай там.
– Хорошо. Не буду.
Через минуту возвращается Ритка, отдаёт какие-то листки с заказом своей напарнице по смене и снова подходит ко мне.
– Лёньке звонила? – без особого интереса спрашивает подруга.
– Угу, – киваю, одновременно пытаясь осушить этот большущий бокал. Никогда не умела быстро пить и всегда удивлялась, как другим это столь успешно удаётся.
– Что сказал? – Рита распаковывает пакетик с сухариками и высыпает его содержимое на блюдце. Зачем пачкать посуду, когда можно и из пачки неплохо съесть эти сухарики?
Ставлю стакан и смачно выдыхаю.
– Что скоро будет.
– Ясно, – девушка со странным выражением на лице пододвигает мне блюдце. – На, погрызи. Голодная, небось.
– Спасибо, – кривлюсь её подколке, но не отказываюсь от угощения и закидываю сухарик в рот. После чего снова начинаю жадно пить. Какой-то ненормальный у меня сушняк. Вроде не пила вчера.
* * * *
Ребята приехали минут через сорок. За это время Ритка успела, как следует вымотать мне нервы из-за моего внешнего вида, цвета волос, отсутствия макияжа и соответственно нежелания прихорашиваться хотя бы тогда, когда это нужно для привлечения внимания противоположного пола и ещё много из-за чего…
«Ну что за человек?» – хочется спросить мне, но я молчу. Ибо нет в этом абсолютно никакого смысла.
Почему-то до неё никак не дойдёт, что в моей скромной по всем параметрам жизни совершенно не имеется цели найти себе ухажёра. Нет, конечно, я не против внимания парней, но определенно это самое внимание не стоит у меня ни на первом, ни на втором, ни даже на двадцатом месте. Я никого не ищу. Просто плыву по течению и довольствуюсь тем, что есть. Меня всё вполне устраивает. Правда.
Так как набралось нас без малого семь человек, приходится сдвинуть два стола, чтобы все могли уместиться. Хотя даже так расстояние между каждым предельно мало. Лёнька, сидящий по левую сторону от меня, только рад такому раскладу, так как находится весьма близко к объекту своего вожделения.
Сейчас я имею редкую возможность наблюдать, как мой простоватый добрый друг на ровном месте превращается в подобие влюблённой девчонки. Вздыхает, откровенно краснеет, улыбается и хихикает как тринадцатилетний подросток. И выглядит это… потешно. Но я лишь ехидно ухмыляюсь и изредка кошусь на парня. В какой-то момент даже хочется злорадно потереть ручки. Настроение вроде бы стало приходить в норму. Хотя осадок буквально недавно отступившей болезни всё-таки изредка даёт о себе знать.
Мы сидим, выпиваем, болтаем о всякой ерунде. Кажется, что наша компания уже сто лет знает друг друга, настолько просто и весело проходит общение. Ритка не отстаёт от Лёньки и времени даром не теряет. Сразу присматривается к Лехе – вокал-гитаристу группы. Оно и не удивительно, парень настоящая душа компании. Почти не унимаясь, травит анекдоты и рассказывает какие-то забавные истории из его жизни и жизни их группы.
Нельзя сказать, что Лёха в моём вкусе. Парень как парень. Однако он определенно произвёл на меня хорошее впечатление. Лешка из той редкой породы людей, которых можно слушать часами и они никогда не надоедают своей болтовней.
Справа от меня сидит Сашка. Ещё правее Вовка – барабанщик группы. Немного стеснительный и молчаливый парень, однако, нельзя сказать, что скучает. По его довольному выражению лица заключаю, что чувствует он себя вполне комфортно в нашем обществе.
Первое что бросается в глаза по прошествии часа так это то, что Сашка очень много улыбается (словно травки курнул) и порой как-то странно на меня поглядывает. И либо у меня очередной приступ паранойи, либо всё это сводничество, затеянное моими друзьями, неспроста.
– А откуда приехала? – как-то между делом интересуется парень, чуть склонив ко мне голову, потому что кафе-бар наполнился немалым количеством народа, и музыка стала более навязчивой и громкой.
– С севера… – отвечаю уклончиво. Так и хочется ещё сострить и добавить, что мой отец Эддард Старк и девиз нашей семьи «Зима близко». Но решаю не разводить очередной бред.
– А поточнее? – Сашка дарит мне широкую улыбку.
– А ты с какой целью интересуешься? – не удерживаюсь и строю ехидно-подозрительную рожицу.
– Просто, – усмехается он. – Разве нужна причина, чтобы спросить у человека, откуда он приехал?
– Ей всегда нужна причина! – внезапно со смешком влезает Ритка. – А точнее, это такой параноик, – она тычет в меня указательным пальцем, отчего получает шутливо-укоризненный взгляд, – что если вдруг парень что-то у неё спрашивает, то он по-любому скрывает какой-то подтекст.
– Смотрю, ты сильно хочешь поговорить о моей паранойе, – отодвигаю свой стакан в сторону и наклоняюсь к сидящей напротив подруге так, словно собираюсь ей в нос двинуть.
– Не-а, – морщится Ритка, а затем переводит какой-то странно-прищуренный взгляд на Сашку и улыбается ему. – Но я думаю, в этих её заёбах есть некий шарм…
Парень смеётся.
– А заёбов у неё много. Поверь мне, – в довершение кивает девушка и откидывается на спинку стула так, чтобы я не смогла её достать.
– Мы с тобой дома поговорим, – словно вторя ей, киваю и злобно усмехаюсь.
– Между вами всегда так? – Сашка с деланым удивлением вскидывает брови.
– Почти, – допиваю пиво, поднимаюсь и выхожу из-за стола. – Пойду за добавкой. Кому принести? – получаю в ответ несколько поднятых рук, мол, «мне», утвердительно киваю и ухожу к барной стойке. Но одной меня оставляют ненадолго. Саша материализуется рядом спустя считанные секунды.
– Я заплачу, – достаёт из заднего кармана сложенные вдвое купюры.
– Да ладно тебе, – слегка кривлюсь. – Сидим все вместе. Какая разница кто будет платить.
– Я настаиваю, – парень пристально смотрит в глаза, и я сдаюсь:
– Ладно, – он со мной точно флиртует. Чёрт. – Раз ты такой джентльмен…
Пока мы ждём новую партию пива и закуски в виде сухариков, чипсов и прочего фастфуда, за нашими сдвинутыми столиками начинаются какие-то непонятные телодвижения. Вот Ритка о чём-то разговаривает с Лёшей в компании Никиты, Лёньки и Вовы. Вот она словно бы телепортируется за барную стойку и о чем-то упрашивает свою напарницу. Та неохотно, но соглашается.
Что они задумали на этот раз?
В голову закрадываются подозрения. Сашка расплачивается за всё (даже не пытаюсь ему препятствовать) и мы переносим бокалы с пивом и блюдца на наш «столик».
Я озираюсь по сторонам. Все куда-то внезапно ретировались.
– Что происходит? – спрашиваю у парня.
– Сейчас выясним, – пожимает тот плечами и тоже удаляется. Мне кажется, или Риткина напарница увела их в подсобное помещение? А я думала, в подобные места посторонним вход воспрещен.
Лёнька сидит с довольной мордой, и я не удерживаюсь от того, чтобы не сесть с ним рядом и не подъегорить:
– Не лыбься так, а то аж противно.
– Завидуешь, что ли? – удивляется друг.
– Не угадал, – качаю головой, а затем сама широко улыбаюсь. – Ревную.
Парень лыбится в ответ, обнимает меня за шею и притягивает к себе.
– Не ревнуй, львица. Ты навечно останешься в моём сердце!
– Это можно расценивать как признание в любви? – играючи кладу голову на Лёнькино плечо и делаю миленькие-миленькие глазки.
– Можно, но инцеста не будет, – довольно кивает парень и целует меня в лоб.
– Инцеста?
– Спать, говорю, не будем, – объясняет он. – Ты мне как сестра. А спать с собственной сестрой аморально.
– Ты разбиваешь мне сердце… – выдаю нечто похожее на «хнык-хнык» и театрально шмыгаю носом.
Как раз возвращаются парни вместе с Ритой и… Твою мать! Где они нарыли гитары и синтезатор?!
Ритка бойко заскакивает на сцену вместе с парнями. Присутствующие помимо нас посетители с интересом наблюдают за происходящим. Капец, да они с ума сошли. Сейчас весь народ разбежится, когда услышит ту жесть, которую они обычно играют. Я люблю такую музыку. Лёнька тоже. Но это творчество не для любых ушей! Нас просто не поймут…
– Они что, серьёзно? – всё ещё прижимаюсь к другу, он не убирает руки с моих плеч. Наблюдаю, как ребята настраивают старенькую аппаратуру.
– Да, – кивает друг. – Лёха решил, что тут как-то скучновато.
– Спиртное, что ли, в голову ударило? – хмурюсь беззлобно.
– Да ладно! Весело ведь.
– Да я не против, – пожимаю плечами. – Только их творчество местная аудитория вряд ли оценит.
Настраиваются они очень быстро. Пока парни проводят заключительные манипуляции с инструментами и аппаратурой, Ритка быстро выхватила из стойки микрофон и, прочистив горло, лепечет:
– Здравствуйте, гости дорогие!
– Господи боже… – с чётким шлепком ударяю себя по лбу и закрываю ладонью глаза. Не могу на это смотреть…
Лёнька ржёт:
– Звезда прям.
– Мне сказать в рифму? – бормочу в ответ, медленно опускаю ладонь вниз и теперь уже закрываю рот. Нет, они точно не шутят. Хочется заорать что-нибудь типа:
«Пожалейте окружающих! Их уши этого не выдержат!»
– У нас редко бывают выступления с живым голосом, – с широкой улыбкой продолжает распинаться Ритка, то и дело оборачиваясь на парней. – Но сегодня нам представилась редчайшая возможность послушать творчество немало известной… – ну это преувеличение, конечно… – начинающей, местной рок-группы!
Кто-то из присутствующих в баре громко свистнул. Надо же.
– Давай жги! – донеслось со стороны входа.
О, как они все сейчас разочаруются… Не могу на это смотреть. Не могу, не могу, не могу. Зажмуриваюсь и утыкаюсь Лёньке куда-то в ключицу, когда вижу, что Ритка передаёт микрофон Лёхе и уходит со сцены.
– Это звиздец… – выдыхаю я.
– Да успокойся ты, – друг смеётся. – Всё будет пучком!
– Скажи, когда всё закончится…
Ребята начинают без лишних слов.
Первый невнятный аккорд электрогитары. Я не дышу. Твою ж… налево. Нас точно выкинут отсюда за шкирку как нагадивших котят! Второй более разборчивый. Уже слышна какая-то мелодия. Приподнимаю лицо, открываю один глаз. Сашка умело перебирает струны, улыбается, смотрит на парней, на нас с Лёнькой и Риткой, снова на парней. И в этот момент я просто ловлю себя на полном ахуе. Вместо жёсткого треша и привычного моему слуху скрима или гроула, я слышу… до боли знакомый мотив, трогающий где-то глубоко в душе мягкие струнки ностальгии, уносящий в далёкое прошлое, возрождающий теплые воспоминания.
Отстраняюсь от Лёньки, смотрю на него и не верю.
Друг довольно улыбается:
– А ты боялась.
Перевожу взгляд на парней на сцене и расплываюсь в добродушной искренней улыбке, когда Лёха начинает петь:
Что такое осень – это небо,
Плачущее небо под ногами.
В лужах разлетаются птицы с облаками.
Осень, я давно с тобою не был.
В лужах разлетаются птицы с облаками.
Осень, я давно с тобою не был.
Осень, в небе жгут корабли.
Осень, мне бы прочь от земли.
Там, где в море тонет печаль,
Осень – темная даль.
Обвожу небольшое помещение бара медленным взглядом и, о слава пряникам, вижу на лицах присутствующих улыбки. Кто-то моментом подхватывает и начинает подпевать. Должно быть, среди посетителей бара нет ни одного человека, кто бы не знал эту песню ДДТ. Второй раз в жизни слышу, как поёт Лёха и ловлю себя на мысли, что у него очень красивый мелодичный голос. С легкой хрипотцой, с низкими нотками. Чисто мужской вокал.
Лёнька пододвигает мне пиво, беру бокал. Тут же рядом подсаживается Ритка, протягивает свой. Толстое стекло глухо звенит от соприкосновения.
– За встречу старых и новых друзей! – радостно выдаёт друг.
– За нас! – подхватывает Ритка.
– За отличную музыку, – прибавляю я, и мы почти одновременно делаем большие глотки.
Когда парни заканчивают, бар заполняется искренними криками одобрения и овациями. Скромными, конечно. Народу тут немного. Но всем присутствующим явно по душе эта затея.
А дальше понеслось: Сектор Газа, Аквариум, Виктор Цой, Наутилус. Вспомнили чуть ли не весь репертуар знаменитого на всю Россию «Брата» и «Брата 2». Затем продолжили перебирать широко известные песни русского рока 90-х. Посетители кричали, хлопали, просили ещё. Парни молодцы. Каждый раз подбирали новый трек так, что невольно казалось, словно все мы вернулись куда-то в детство. В подростковый возраст до и после СССР. Выступали они ничуть не хуже именитых исполнителей. Пели и играли с душой. Выкладывались на полную. Иногда кто-то из ребят подбегал к нашему столику, чтобы заправиться новой дозой спиртного. Смочить горло. Затем и вовсе часть стаканов переместилась прямо на сцену.
В какой-то момент Сашка, подбежав к столику в обнимку с гитарой, хватает свой бокал пива, делает два больших глотка и с улыбкой спрашивает:
– Спеть не хочешь?
– У меня отвратительный голос, – признаюсь честно.
– Все так говорят! – он смеётся. Внезапно мне кажется, что парень такой забавный, такой симпатичный и такой… милый? Невольно расплываюсь в улыбке. Во мне сейчас точно говорит алкоголь.
– Нет, правда! – смущённо возмущаюсь. – Он действительно ужасен! Лучше сыграйте что-нибудь ещё, – и кто-то другой добавляет моими губами: – Ты классно играешь.
– Правда? – на губах Сашки блуждает тёплая улыбка.
– Да, – киваю как болванчик. – Мне о-о-очень понравилось!
– Спасибо, – кажется, я его немного смутила. Парень снова делает глоток, убегает обратно к сцене о чем-то говорит с Лёхой. В этот же момент меня жестоко пихают в бок. Ритка.
– Ты ему нравишься, – девушка ехидно улыбается.
– Не говори глупостей! – отмахиваюсь я. Меня тут же хватают за шею, притягивают к себе. Не удерживаю равновесие, наваливаюсь на Лёньку.
– Кто-то говорил, что едва знает его, а ещё что человек не может понравиться только внешним видом, – друг, играючи, легонько дёргает меня за нос. – Ты откровенно флиртовала с ним!
– Не правда! – смеюсь во весь голос. Пытаюсь несильно ткнуть кулаком в живот друга, но попадаю куда-то в грудь. Лёнька веселится ещё сильнее. Обнимает крепче.
– Ты покраснела! – кричит Ритка, и тут я уже вырываюсь из Лёнькиных объятий, хватаю эту несносную девку и с широкой улыбкой шиплю:
– Заткнись, дура.
Снова доносятся гитарные аккорды, легкий непринужденный ритм барабанов. Вижу какого-то незнакомого парня за синтезатором. Леха подсаживается к нам за столик. Я недоуменно моргаю ему. А кто петь будет?! Но парень двусмысленно подмигивает мне и указывает подбородком на сцену. Оборачиваюсь. Сашка у микрофона с гитарой начинает петь… Нечто мелодичное, почти подходящее под медляк. Так и хочется встать, взять хоть того же Лёньку и начать танцевать. Но я продолжаю сидеть, слушать. Безоговорочно узнаю в мотиве и словах песню Би-2 «Молитва»:
Тише, души на крыше медленно дышат перед прыжком.
Слышу все твои мысли, то, что нам близко, всё кувырком.
Как проще сказать, не растерять, не разорвать,
Мы здесь на века, словно река, словно слова молитвы.
Всё, кроме любви, вся наша жизнь так далеко.
Я, я – не один, но без тебя просто никто.
Он поёт томно, красиво… несколько сексуально.
Етить колотить!
Мне кажется, что Сашка смотрит на меня. Приглушённый свет, алкоголь вкупе с моими подслеповатыми глазами, не дают чётче рассмотреть его лицо. Нужно было надеть линзы. Как знала. В перерыве между текстом парень улыбается. Поёт словно для меня. Что-то странно-тёплое поднимается от низа живота, доходит до области груди и замирает там. Это очень необычно. У него очень красивый голос. Насколько всё-таки талантливые ребята. Смотрю во все глаза и не могу оторваться… Чёрт… Нет, тысяча чертей! Кажется, я влюбилась… или это алкоголь уж слишком всё приукрашает и выворачивает наизнанку. Но я всё равно смотрю, улыбаюсь как дура и прихожу к чёткому осознанию – он мне нравится. Хороший светлый человечек всё-таки.
21 ноября
* * * *
После закрытия кафе-бара, а происходит это уже глубокой ночью, мы ещё долго стоим посреди улицы. Никак не можем отделаться от довольной восторженной толпы людей, что находились в общепите вместе с нами. Кто-то жмёт парням руки, искренне благодарит. Кто-то интересуется, как называется их команда и где можно послушать их творчество. А кто-то и вовсе, хлопая Леху по плечу, убеждает его, что парни просто обязаны почаще выступать именно в этом месте.
В конце концов, нам всё-таки удаётся вырваться, ещё долго крича и отвечая кивками и благодарностью на… ту же обычную благодарность.
Так как парни живут почти все в одной стороне, мы решаем попрощаться на перекрёстке недалеко от кафе-бара. Ребята ловят себе такси, а Сашка вдруг предлагает проводить меня до общежития. Кое-как убеждаю парня, что это совершенно ни к чему, ибо живём мы сейчас в одной квартире и одна я совершенно точно не останусь. В итоге парень сдаётся, предварительно взяв номер моего мобильного и сказав, что обязательно позвонит. Киваю на каждое его слово с наиглупейшей улыбкой.
А потому я, Ритка и Лёня решаем пройтись пару кварталов, прежде чем отправиться домой. Погода на улице изумительная. Воздух приятно морозит, отдавая зимней свежестью. Тонкий коврик снега податливо с хрустом проминается под ногами. Бредём вдоль дороги по тротуару и весело болтаем.только ни сейчас
– Здорово посидели, правда? – восторженная и пьяная Ритка втискивается между мной и Лёнькой, берёт нас под руки.
– Да, – киваю в ответ. – Почаще бы так.
– А ты идти не хотела! – заявляет друг, на что я просто пожимаю плечами.
Вечер и правда удался на славу, и кажется ничто не способно его испортить…
Предыдущая мысль обрывается и гаснет мгновенно, стоит лишь бросить короткий взгляд на дорогу и заметить чёрный спортивный «мерседес», притормаживающий возле нас. Он двигается в том же направлении, что и мы.
Внутри что-то обрывается и леденеет.
Нет… только не сейчас…
Не снова!
Но как бы я ни молила все сверхъестественные силы, они остались глухи.
Ритка внезапно останавливается, вцепившись в меня и Лёню мёртвой хваткой. Мы тоже тормозим.
– В чём дело?.. – друг в замешательстве смотрит на наши бледные лица.
Стекло переднего пассажирского места опускается и из салона показывается ненавистная физиономия. Тотчас же возникает желание схватить камень и бросить ему в рожу. Но камня под рукой, увы, нет.
– Какая встреча! – Ренат расплывается в широкой белозубой улыбке, выглядывает из машины. Он снова пьян.
Меня передёргивает. Должно быть, отвращение на моём лице читается невооруженным глазом, потому что парень с наигранной обидой прибавляет:
– Ой, только не говори, что ты не рада меня видеть! – это обращение точно ко мне.
Дергаю Ритку за руку:
– Идём.
– Это он? – тихо шипит Лёнька. – Это Ренат?
– Да, – подруга едва заметно кивает.
– Ну, куда же вы?!
«Мерседес» прибавляет газу, останавливается, после чего Ренат исчезает в автомобиле, но лишь на мгновение.
Чёртов ублюдок, не смей вылезать из машины!
Но он выходит, идёт к нам. Тут же рядом с ним материализуется Влад, что-то говорит склонившись к уху парня, тот кивает.
– Просто идём, – зло шиплю я. – Не оборачиваемся… – но мои слова перебивают звуки быстрых шагов и резкий рывок. Ренат хватает Ритку за талию, оттаскивает назад. Та испуганно взвизгивает, пытается вырываться. Разумеется, у неё ни хрена не выходит…
– Пойдём, прокатимся, красавица, – с какой-то странной усмешкой произносит этот урод.
– Отпусти её! – кулак сжимается сам собой. Подлетаю, бью куда-то в плечо. Он отпускает Ритку, бросает на меня охреневший взгляд и с отвратительной ухмылкой цедит:
– А ты у нас самая смелая, да?
– Да, смелая! – ору. Меня начинает мелко трясти. Чёрт, это всё плохо закончится. Это всё точно плохо закончится! Почему они здесь? Почему снова? Это что, действительно карма какая-то? Не верю…
Парень нервно цокает:
– Я тебя предупреждал, что смелые девочки порой дерьмово заканчивают… – он кидается на меня, но не успевает даже коснуться. Между нами материализуется Лёнька. Бьёт его кулаком в лицо. Ренат пьяно отшатывается. Прижимает ладонь к разбитой губе.
– Ах ты, сучёнок! – разъярённый брюнет налетает на моего друга, бьёт его в ответ. Да так, что он оказывается на земле. Невероятно! У них примерно одинаковая комплекция, но этот кавказец по какой-то совершенно непонятной для меня причине оказывается гораздо сильнее.
Он подбегает к Лёньке, пытается пнуть его в живот, пока тот не поднялся, но я реагирую быстрее, чем успеваю осознать это. Алкоголь в крови придаёт сил и уверенности. Я такая бесстрашная… чёрт. Ритка что-то кричит. Я замахиваюсь ногой, но меня грубо хватают сзади, оттаскивают назад. Этот ублюдок всё-таки пинает его. Вижу, как Лёнька корчится от боли. Рычу от злости и бессилия, потому что тот, кто меня схватил, в разы сильнее. Замахиваюсь локтем, и меня резко отпускают. Едва не падаю. Быстро оборачиваюсь и бледнею. Ян.
Чёрт! Да что же это?
В голове что-то пульсирует, грохочет набатом, бьёт по вискам. Мне жарко и холодно одновременно. Моментом вспоминаю нашу поездку в лес. Затыкаюсь. Не могу произнести ни слова.
Парень смотрит на меня с непроницаемым выражением на лице, не двигается. Как же бесит этот бесстрастный надменный взгляд! Слышу звуки ударов. Лёньку бьют! Да чёрт с этим белобрысым утырком! Рвусь с места, снова подлетаю к Ренату, но не успеваю ничего понять, как получаю пощечину. От Влада. Меня словно оглушили. Отшатываюсь назад. Щека моментом вспыхивает. Кажется, у меня кровь пошла из носа.
– Не лезь, – жёстко выдает этот ублюдок. – А то хуже будет.
Лёнька поднимается, как-то умудряется зарядить Ренату под дых.
Ритка кричит:
– Алёна, Лёнька, сюда! Быстрее!
Оборачиваюсь и вижу остановившееся такси. Водитель выглядывает из окна. Тоже что-то кричит. Руки трясутся. Стискиваю зубы, не обращая внимания на боль, на то, как что-то тёплое течёт по губам, отдаваясь во рту металлическим привкусом. Как-то в руке оказывается бутылка. Кажется, я схватила её с тротуара возле урны. Швыряю её в Рената. Но тара пролетает мимо, разбивается о стену здания. Меня слегка ведёт в сторону. Что же я делаю? Ещё больше провоцирую этого пьяного придурка. Но я искренне жалею, что не попала ему в голову.
Бросаю испепеляющий взгляд на Влада. Этот козёл ухмыляется. Говорит что-то ещё, но я не слышу. Сейчас мной движет точно не здравый рассудок. Кто-то ненормальный внутри меня, кто-то очень бесстрашный. Слишком бесстрашный!
Ебаный любитель избивать девушек! Ну, давай, подходи!
– Су-ука… – шипит Ренат, придя в себя после моей выходки.
Лёнька хватает меня за руку и быстро тащит к такси, потому что я твердо намерена продолжить диалог на кулаках. Совершенно не соображаю что творю. Это всё алкоголь. Меня колотит. В голове шумит. Щека горит огнем. Меня быстро заталкивают в машину, друг садится рядом и прежде чем дверь захлопывается, слышу красноречивую угрозу:
– Я найду тебя, тварь!
Такси спешно трогается.
– Ребята, вы как? – эта обеспокоенность в голосе водителя кажется странной.
Ритка, сидящая спереди, что-то отвечает ему. Вижу, как двигаются её губы, но не слышу, будто в одно мгновение оглохла или кто-то вырубил звук.
Лёнька хватает меня обеими руками за лицо, встревоженно осматривает.
– У тебя кровь, – выдыхает парень.
Смотрю на него невидящими глазами. Меня продолжает трясти, непонятно от чего больше. То ли от злости, то ли от страха.
