Текст книги "Так не бывает (СИ)"

Автор книги: Элен Рейв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Так не бывает

Пролог

30 ноября

– А если я откажусь?

Вот опять эта отвратная ухмылка.

– Тогда твоего друга посадят за сбыт наркотиков. И уж я постараюсь, чтобы ему впаяли такой срок, что он до конца своих дней света белого не увидит. Сгниёт в какой-нибудь самой далёкой помойной яме нашей великой и могучей. А красавицу Риточку… – парень делает многозначительную паузу, и его улыбка становится ещё шире. – Как думаешь, сколько она сможет протянуть в секс-притоне?

Да ты гонишь!

В какой-то момент хочется сорваться с места, подбежать и разукрасить это красивое лицо до состояния одной сплошной гематомы. Интересно, насколько он сильный? Может, в состоянии аффекта мне это удастся?

– Мордашка у неё симпатичная, – мурлычет Ян. – Да и фигурка ничего. Думаю, местный контингент сильно обрадуется такому пополнению.

С силой сжимаю кулаки, прижатые к ногам, да так что ногти до боли впиваются в ладони.

Ублюдок…

Мне кажется, что я ещё никого и никогда так не ненавидела.

– Всего одно слово, лягушка, – он тушит сигарету, поднимается с дивана. Капец, он всегда был таким огромным, или это полумрак делает из него подобие сущего демона? Подходит ко мне, упирается ладонями в подлокотники кресла.

– Всего одно слово… – его голос почти шёпот, но даже так он не менее пугающий, – и я забуду про твоих друзей, словно их никогда и не существовало.

Почему всё так?

Почему я здесь?

Почему именно Я?!

По улице шарахаются тысячи тысяч баб, но почему это чёртово дерьмо свалилось именно на меня?

Часть 1 – Ноябрьский дождь

1 ноября

Год назад приехала сюда, поступать в институт. И надо сказать, поступила весьма удачно. И общежитие предоставили, и соседка по комнате хорошая попалась, и подработку почти сразу нашла. Хотя, по правде… Скажи мне кто пару лет назад, что буду учиться именно по этому профилю, рассмеялась бы и ни за что не поверила в подобную чушь.

Никогда не говори никогда, ага.

У меня вообще в жизни всё как-то само собой складывается. Не то чтобы я совсем не пытаюсь просчитать примерное развитие сюжета, просто иначе не выходит. Планируешь одно, а на деле получается совершенно другое. Хотя, думаю, подобное «маленькое» обстоятельство имеет место быть в жизни многих. Если не каждого. И каждому со всем доступным для него мужеством приходится мириться с крутыми виражами судьбы, на которых лично меня регулярно заносит.

Однако сейчас уже лучше…

Гораздо лучше, чем было до того.

Ещё недавно я жила в небольшом городке и просто бредила мыслями о том, чтобы сбежать из него. Доходило даже до того, что мне было абсолютно наплевать куда ехать. Лишь бы подальше оттуда. Настолько всё задолбало.

И вот спустя достаточно долгий промежуток времени, в котором разрывалась между полной апатией, ненавистью ко всему окружающему и тоскливым самобичеванием, я, наконец, уехала. Едва не по-английски. Поднакопила некоторую сумму денег, определилась с новым местом дислокации, попрощалась только с родными и, «махнув беленьким платочком», укатила без сожаления. Полная уверенности в том, что скучать ни по чему и ни по кому из отчего дома не стану.

Так и вышло.

Прошло уже больше года, и ни одна бредовая мысль о возвращении домой даже не думала посещать головы. Моя новая жизнь нравилась мне куда больше, чем старая. Внушительную часть времени я всегда чем-то занята: работа, встречи с друзьями, учёба, творчество. Хотя нельзя сказать, что я изумительно усердная ученица.

Скорее наоборот…

Первый рабочий день и, к моему огромному удивлению, я даже умудрилась не проспать, с учётом того, что звонка будильника на мобильном, как всегда не услышала. Но, что самое дебильное, по какому-то дьявольскому везению проснулась через пятнадцать минут после того, как он прозвенел. Не знаю, что это за странная особенность моего организма, но подобное случается часто. Словно я всю ночь проспала с затычками в ушах, из-за которых даже взрыва атомной бомбы по соседству не услышишь, а через несколько минут после сигнального «крика» телефона их кто-то выдернул и пихнул меня в бок. От чего резко раскрыла глаза, даже не удивляясь, что первая мысль, посетившая голову в тот момент, была типа:

«А который сейчас час?»

Лениво поднимаюсь, сажусь. Беру мобильник с тумбы, что стоит возле кровати, и несколько секунд бесцельно таращусь на дисплей телефона. Тщетно пытаюсь понять, почему не услышала, этот чёртов будильник?!

Короткий взгляд в сторону, на рыжеволосую сонную морду моей соседки по комнате. Даже во сне по её лицу с лёгкостью можно понять, что она опять всю ночь гульбанила. И может же человек так жить каждый божий день. Всегда удивлялась, как Ритка при такой бурной личной жизни ещё умудряется, как-то учиться и даже где-то подрабатывать. Хотя назвать её хорошей ученицей тоже язык не повернётся.

Лениво поднимаюсь с постели, натягиваю домашние спортивки, от которых, помнится, где-то в шкафу валялась кофта на молнии с капюшоном. Беру щётку, зубную пасту, полотенце и, полусонная, бреду в общую ванную комнату. Несколько минут трачу на все гигиенические процедуры, окончательно привожу себя в чувства, умываясь напоследок ледяной водой. Иду обратно в комнату.

Ритка так и спит, даже не шелохнётся. Лохматая и слегка опухшая. Мгновенно нахожу это зрелище забавным, и, тихо посмеиваясь над девушкой, начинаю собираться. После, долго и недовольно ворчу, нацепляя на себя выданную мне пару дней назад форму продавца-консультанта – красная рубашка и чёрные брюки. Благо не юбка! Терпеть не могу юбки. В них у меня всегда дебильное ощущение, словно на улицу вышла в одних трусах.

Минут десять трачу на то, чтобы затолкать в глаза линзы. Надеваю старенькую, но безусловно любимую кожаную куртку в байкерском стиле, беру сумку, выглядываю в окно. Не по-ноябрьски тепло и пасмурно, но дождя вроде нет. И снега, как ни странно, тоже нет. Хотя давно бы уже пора. Начало зимы как никак.

Шикарная погода!

Люблю дождь и серость. Правда.

Покинув чертоги общежития, неторопливо топаю на автобусную остановку, украдкой поглядывая на часы. Время ещё есть, опоздать по идее не должна, если только со мной не случится чего-нибудь непредвиденного. Машина собьёт, например.

Невольно улыбаюсь, мотая головой своим как всегда весьма и весьма оптимистичным мыслям. Прохожие косо смотрят, а я затыкаю уши наушниками и включаю любимую музыку.

Плевать, что они там думают.

* * * *

Начало первого рабочего дня. Знакомство с обязанностями, коллегами и собственно товаром, который я должна буду продавать. Работа в небольшом магазине цифровой техники была не самым лучшим вариантом, ибо шарю я в этой самой технике ничем не лучше, чем, скажем, в программном обеспечении компьютера (то есть вообще практически не шарю), но выбирать не приходилось. После длительных поисков и постоянных подработок на полставки (которые, несомненно, за год успели надоесть) это предложение стало самым заманчивым. График работы достаточно гибкий и подходит для того, чтобы и на учёбу хоть какое-то время оставалось. Зарплата неплохая, да и магазин не супермаркет какой-нибудь – народу тут слишком много не бывает. К тому же человек, который собственно и помог мне сюда устроиться, обещал всё рассказать, показать и помогать, в случае если что-то недопойму или забуду.

Спустя некоторое время после короткой «экскурсии» по магазину, которую мне любезно согласился провести наш менеджер по работе с персоналом Михаил Васильевич (зрелый мужчина лет так пятидесяти пяти), ко мне уже шёл с широкой сияющей улыбкой именно тот, кто притащил сюда мою скромную персону.

– Привет новому продавцу-консультанту, – Лёнька оценивающе осматривает меня, после чего одобрительно кивает. – И всё-таки официальный стиль тебе идёт. Галстука только не хватает.

– Думаешь? – иронично кривлюсь. – А вот мне кажется, что эта рубашка меня полнит… уж слишком красная.

Парень тихо посмеивается.

– А тебе всё чёрное подавай!

Лёнька старше меня всего на год, хотя по внешнему виду сложно сказать, что этот темноволосый парень уже давно покинул подростковый возраст. Миловидное лицо, выразительные зелёные глаза с длинными ресницами. Короткие каштановые волосы слегка вьются на кончиках, отчего всегда выглядят несколько растрёпанными. Худощавое телосложение, ростом чуть ниже меня. Хотя с учётом того, что я и сама не сказать, что низкая Лёньку в его невысокости винить несправедливо. Да и привыкла я, что все вокруг обязательно ниже. Как Гулливер среди карликов.

– Хотя, чего кривить душой, – невыразительно пожимаю плечами. – Я искренне рада, что у вас тут девочки не ходят в строгих юбках. Знаешь, как в школе на утреннике: белый верх, чёрный низ и всё такое.

– И хвостики с пышными бантами?

– Ага, точно, – кривлюсь.

– Я б поржал, если бы ты пришла в таком виде… – друг смеётся, а после тише прибавляет, пихая меня локтем в бок: – Серьгу Василич заставил снять?

Киваю с тяжёлым вздохом и прикрываю на секунду глаза:

– Он ясно дал понять, что нечего мне своим пирсингом клиентов распугивать. Мол, не положено… по регламенту, – бубню другу почти на ухо, так чтобы Михаил Васильевич не услышал ненароком моего негодования. – Как будто у меня все лицо пирсингом завешано и метровые тоннели в ушах.

Я уже не первый год являюсь обладательницей скромного гвоздика, расположенного по центру нижней губы. И окружающим этого вполне достаточно, чтобы косо на меня смотреть и считать чуть ли не инопланетянином. Люди вообще странные существа.

– Михаил Васильевич у нас человек пусть ещё и не совсем старый, но консервативный, – Лёнька с учёным видом дёргает плечами. – Кстати, о птичках! Пойдём, я тебе всё расскажу, что да как, пока Василич нам шею не намылил… а то он уже косится.

Парень с опаской указывает подбородком в сторону касс, где как раз и стоит вышеупомянутый Василич со спущенными на кончик носа очками. После тянет меня за руку к стеллажам с плазменными телевизорами.

* * * *

Рабочий день пролетает быстро. Я и опомниться не успеваю, как за окном уже опустились вечерние сумерки. Вот что значит погрузиться с головой работу. Лёнька настолько загрузил меня информацией о разного рода товарах, что я не раз успела пожалеть о выборе именно магазина цифровой техники. Запомнить столько за один присест просто невозможно. Одно радовало, друг попросил, чтобы его на какое-то время ставили со мной в одни смены. К тому же мы учимся на одном факультете, а значит и свободное от учёбы время у нас почти всегда совпадает.

Выхожу на улицу, останавливаюсь перед магазином, дожидаясь, когда Лёня закончит со своими делами. Мой задумчивый взгляд сам собой выбирает точку для обзора – серая пелена пасмурного неба. Тучи за целый день так и не сошли. Воздух холодный, но свежий, будто после дождя, отчего никак не удаётся надышаться. Раз за разом делаю незаметные, глубокие вдохи, довольствуясь последними пасмурными деньками уходящей осени.

Хоть синоптики как всегда и дают свои сомнительные обещания о том, что снег выпадет ещё не скоро, а значит и наступление зимы затянется на неопределенный срок, всё равно кажется, что уже завтра выгляну в окно и ослепну от неожиданно материализовавшейся белизны.

Там, откуда я родом, снег выпадал уже в октябре, да и вообще, ненавистная мне зима всегда начиналась с мерзкой грязи и слякоти, длилась долго и заканчивалась той же отвратительной грязной слякотью. Месяце так в мае. А затем, как бы невзначай наступала осень, как будто лета и не должно быть вообще.

– Ну, я закончил. Пойдём? – голос друга выдёргивает меня из размышлений. Парень вопросительно смотрит в глаза.

И всё-таки он нереально милый, – проносится в голове.

Неудивительно, что уже давным-давно отказался от девичьего внимания и предпочел себе в партнеры молодых парней. Хотя при всей его миловидности в бурных поисках своей второй половинки другу пока не очень везёт. Люди в этом мире странно устроены, или мир в целом такой непутёвый, что симпатичный и невероятно добродушный парень не может найти своего счастья. Если бы я была парнем, то наверняка бы клюнула на такую смазливую мордашку.

– Да. Идём… – киваю с ироничной полуулыбкой, затем быстро перевожу взгляд в сторону. Поправляю лямку своей сумки и направляюсь вперед.

– Что? – в замешательстве спрашивает друг, точно уставившись мне в спину. – Чего так подозрительно лыбишься?

– У тебя-а… гм, тушь растеклась, – не в силах сдержать смешка бросаю через плечо.

– Чего? Какая, на хрен, тушь! – не догоняет Лёнька. – Я не пользуюсь тушью!

– Точно тебе говорю! Тушь потекла. Могу зеркало дать.

– Да ну тебя!

* * * *

После работы ещё некоторое время гуляем по городу, разговариваем о том о сём. С Лёнькой всегда весело. Мы случайно познакомились ещё на первом курсе, прямо на парах, когда он робко спросил у меня: «тут не занято?». С тех пор и общаемся. И плевать я хотела на всякие там предрассудки о неправильности секса между одинаковыми полами. Глупости.

Мы съедаем по порции моего любимого фисташкового мороженого, прежде чем Лёнька отправляется домой, надеясь ещё успеть, хоть немного подготовиться к завтрашней лекции.

Я же решаю прогуляться и несколько остановок иду пешком в сторону общежития.

Возвращаться почему-то не хочется.

Неторопливо шагаю по проспекту, стараясь держаться поодаль от шумной дороги, где без конца снуют цепочки разношёрстных автомобилей. Разглядываю яркие огни города, дома, рекламные вывески. Сто раз их видела. И всё равно смотрю так, словно вижу впервые. Словно оказалась на этой улице впервые. В объятьях доселе незнакомого шумного мегаполиса. На душе непривычно спокойно, мысли лениво блуждают по витиеватым закоулкам мозга, полностью отрешённые от внешнего мира. Далёкие. Почти что чужие.

Погода шикарна.

Даже несмотря на то, что небо стало ещё более тёмным, предвещая наступление ночи. Однако блеклый свет всё равно кое-где пробивается через гущу мутных облаков. Кажется, что вот-вот пойдёт дождь, но как будто по чьей-то злой или, быть может, всё-таки доброй воле, небо до сих пор отказывается излить на землю холодные ноябрьские потоки.

Я как раз прохожу мимо небольшого сквера, расположенного в одном из ничем не примечательных двориков города, когда на глаза попадаются парные детские качели. Не те маленькие и цветастые, что сейчас красуются на каждой детской площадке, а старые. Облезлые, массивные и невзрачные. Поставленные тут ещё в советские времена. По виду кажется, что стоят целую вечность, настолько старо и неухоженно выглядят. Только что не проржавели до основания.

И почему их до сих пор не убрали?

Внезапно хочется сесть и покачаться, как это бывало в детстве. Легко перепрыгиваю низкую железную ограду, целенаправленно иду к тем самым качелям. Надо же! На одних ещё сохранились дощечки. Какое приятное стечение обстоятельств. Так, по крайней мере, не придётся морозить задницу об железяки. Прижимаю сумку к груди и довольная плюхаюсь на сиденье. Елозя ногами по рыхлому песку, совершенно не боясь запачкать свои до блеска начищенные сегодня утром чёрные кроссовки, начинаю лениво покачиваться. Взглядом нахожу точку для внимания на далёком просвете горизонта, виднеющегося меж двух пятиэтажек, над крышами зданий вдали.

Какое-то время сижу в искренней надежде, что сильно припозднившийся дождь всё-таки соизволит разродиться. Однако он, словно назло моему нетерпеливому желанию промокнуть сегодня до нитки, отказывается проронить даже каплю влаги.

Погружаюсь в собственные мысли, вспоминаю Лёньку, и его рассказ о каком-то новом мальчике, с которым он познакомился через каких-то там своих знакомых. Вспоминаю его как всегда бурный и невероятно эмоциональный рассказ о том, какой он красавчик (этот его новый знакомый) и о том, что Лёнька намерен приложить все силы, чтобы добиться своего нового избранника. Эти мысли вызывают невольную улыбку на лице. И я улыбаюсь. По-дурацки, наверное. Сижу на этих, истерзанных временем, старых качелях, что сейчас кажутся мне роднее кого бы то или чего бы то ни было. Думаю о своём безнадежно добродушном друге и улыбаюсь.

Да!

Это выглядит определенно глупо…

На лицо падает капля воды, заставив меня моргнуть и отвлечься от безмятежных мыслей. Поднимаю голову и с надеждой смотрю на тёмно-серое полотно неба.

Мои мольбы услышаны?

Мгновение. Лишь доля секунды и я чувствую, как уже промокла почти до нитки. Словно ведро с водой вылили. Словно кто-то там, наверху, сильно раздражённый моим нытьём решил затопить разом весь шар земной. Мол, хотели дождя? Нате, распишитесь…

За считанные секунды, прилежно уложенные плойкой волосы, превращаются в слипшиеся извивающиеся пряди. Когда высохнут, буду похожа на пуделя, как это обычно бывает после принятия душа. Волосы у меня всегда вились, что мне, конечно же, не нравилось. Непослушные сволочи!

Но сейчас наплевать и на сырую голову, и на липнущую к телу мокрую одежду, и на то, что холодная вода заливает лицо, попадая прямо в глаза. Наплевать на всё. Я всё так же по-дурацки улыбаюсь уже во все тридцать два зуба. Радуюсь, словно ребёнок тому, что ноябрьский дождь наконец-то пошёл. Сейчас главные только я, качели, редкая умиротворенность, что царит внутри меня… и  долгожданный проливной дождь, низвергающийся с клубящегося тучами неба и дарящий некое подобие очищения. Я люблю дождь и пасмурную серость. Всегда любила. Сама не знаю почему…

Украдкой бросаю взгляд в сторону, всё так же держа лицо поднятым вверх, и тут меня пронзает стрела оторопи, а затем накрывает невероятно сильное смущение.

Мне кажется, я даже покраснела.

По правую сторону, на умеренном расстоянии, в густых зарослях каких-то кустов и деревьев стоит деревянная скамейка. Её и не заметишь, если не станешь искать намеренно. Но самое главное, на этой скамейке в весьма расслабленной позе, держа руки в карманах распахнутого чёрного полупальто, сидит парень. И, кажется, ливень его, так же как и меня мало волнует.

Он смотрит…

Смотрит прямо сюда!

Будь я без линз, может и успокоила бы себя тем, что он, скорее всего, не обратил внимания на широко улыбающуюся и раскачивающуюся на качелях идиотку… но, увы, я в них. И бесстрастный пристальный взгляд этого типа мгновенно заставляет остановиться.

Улыбка стирается с лица, и я тупо пялюсь на сырой от дождя песок, соображая, что делать. Хотя размышления длятся недолго. Подскакиваю с качели, держа сумку в охапке, и в следующую секунду пулей лечу прочь из сквера.

Редкая умиротворенность… Ага.

Перескакиваю через железную ограду, несусь в сторону общежития.

Не в этом городе, дорогая!

И откуда он только взялся?! Почему сразу его не заметила? Боже, как, наверное, глупо я выглядела. Почему-то сейчас мне вдруг не наплевать. И горящие, залитые краской щёки, лишь ещё сильнее напоминают об этом.

Часть 2 – Начало бури

2 ноября

Итак, я благополучно проспала. Чего и требовалось ожидать после полуночного залипания в PlayStation.

Вернувшись в общагу уже поздним вечером и промокшая до нитки, своей соседки по комнате я как всегда не обнаружила. Порой у меня складывается впечатление, что живу одна, а рыжее чудо, которое время от времени застаю спящим на соседней кровати, просто барабашка, или моё больное воображение. Хотя впервые за долгое время эта самая барабашка, наконец, показалась мне на глаза не в виде закутанной в одеяло мумии.

И чего это она ни свет ни заря?

Наверняка отрывалась опять в каком-нибудь клубе, а сейчас сидит передо мной привычно помятая и взъерошенная, и цедит из чашки кефир.

А я? Я стараюсь как можно скорее затолкать в себя бутерброд с сыром и колбасой, и чашку чая.

– Не понимаю… – сипит Ритка, в замешательстве рассматривая мою одежду, которой завешана чуть ли не вся комната. – Тебя в каком пруду вчера полоскали?

– Ты на улице вечером была? – отзываюсь лёгким укором, смотрю на подругу исподлобья.

– С ума сошла? Ты видела, какой там ливень был?

– Вот-вот. Я-то, как раз таки очень хорошо его успела рассмотреть. – Разделавшись с завтраком, выскакиваю из-за стола, принимаюсь щупать висящие на веревке джинсы и куртку. Мокрые.

Хреново…

– Ты что, пока от автобусной остановки до общаги добиралась, все лужи собрала? Там идти две минуты, – Ритка смеётся, но недолго. Её улыбку мгновенно искажает острый приступ боли, она бережно прислоняет холодную чашку с кефиром ко лбу.

– Я не на автобусе добиралась, – коротко поясняю, достаю из шкафа чёрные брюки, а после, припрыгивая на одном месте, пытаюсь их на себя натянуть.

– А на чём? На ковре-самолете, видимо, раз твоя одежда до сих пор не высохла.

– Бля! Хорош язвить! – огрызаюсь на эту несносную девку и машу на неё же рукой. – Гуляла я вчера. Гу-ля-ла! Не все же, как ты, по клубам да по барам вечерами шарахаются. Я, к примеру, люблю на свежем воздухе побыть.

– Ага, на свежем воздухе… в ливень, – передергивает Рита. – Да я когда под утро вернулась, подумала у нас тут наводнение.

– Так, всё, язва, отвали от меня, я и так на пары опаздываю. – Заталкиваю тетради в сумку, которая, к слову, тоже не сухая, хватаю с вешалки другую куртку и лечу к двери.

– Ты, кстати, в эту субботу, что делаешь? – подруга меняет тему прежде, чем я успеваю умотать. – Опять, небось, к своей приставке прилипнешь? Или компьютеру…

– В субботу? – задержавшись у выхода. – Ну, работать я точно не работаю, а вот насчёт, что буду делать… Да чёрт его знает! В субботу видно будет. Мне ещё надо эту чёртову стенгазету доделать. Если, конечно, Лёнька опять с инфой для темы не напортачил.

– Сдалась тебе эта стенгазета… – сипло бурчит Рита и снова присасывается к чашке.

– А чего хотела?

– Да меня подруга позвала с парнями знакомиться. Типа тройное свидание. Нас пока двое их трое, попросила ещё кого-нибудь…

– Я пас! – не даю закончить. – Знаю я ваши свиданки.

– Ну что ты за человек такой?! – стонет Ритка. – Я ведь даже не договорила.

– А и не надо. Я уже наперед знаю, что ты мне скажешь… – тихо, но чётко проговариваю, склонившись вперед, а затем исчезаю за дверью. Не к чему дожидаться, когда моя назойливая соседка снова начнёт колупать мой и без того несчастный мозг, в тщетных попытках уговорить ввязаться в очередное «любовное приключение». В последний раз это закончилось недельной травлей моих нервных клеток, одним очень неугомонным типом.

Бегом мчу по ступеням вниз, натягивая попутно куртку, и быстро чеканю до института. Когда добираюсь до аудитории, начинается «Миссия невыполнима. Часть… хрен знает, сколько их там». Тому Крузу такое и не снилось. Безумная попытка добраться до последних рядов и остаться незамеченной.

Провал недопустим!

Благо у Владимира Анатольевича, который ведёт сегодняшнюю лекцию проблемы не только со слухом, но и со зрением. Как только появляется удачная возможность, и препод отворачивается от входа в аудиторию, я, согнувшись вдвое и чуть ли не на четвереньках, как говорится, тише воды ниже травы проворно рву в самый конец, где меня уже ожидает широко улыбающийся Лёнька. Сажусь рядом, как ни в чём не бывало и делаю вид глубокой заинтересованности лекцией.

– Квест выполнен… Плюс десять к скрытности, – тихо бормочу под нос.

С дальних рядов слышно хихиканье. Пётр Анатольевич оборачивается, обводит аудиторию хмурым пытливым взглядом, все замолкают. Лекция продолжается.

– Ты прям Джеймс Бонд, – тихо смеётся друг, восхищенно хлопая меня по плечу.

– Не-а. Бонд нервно курит в сторонке… – делаю серьёзный вид, салютую двумя пальцами.

Лёнька хихикает.

– Мой кодовый номер шесть, шесть, шесть – бесшумная и невидимая, как тень… быстрая и проворная, как рысь… – Копаюсь в сумке в поисках нужной тетради и ручки.

– Опять с PlayStation всю ночь воевала? – усмехается друг.

– Не всю… Только пол, – заглядываю в его тетрадь. – Много я пропустила?

– Да не особо. Потом дам, спишешь.

– Ока-а-ай, – забиваю на затею поисков и отбрасываю сумку на соседний стул. Спать хочется жутко. Если пока шла до института, свежий воздух и выбил из меня сонливость, то, как только увидела это унылое помещение, мгновенно потянуло обратно спать. Заколдованное место.

– Кстати… – голос друга становится тише, он наклоняет голову ко мне. – У тебя Ритка уже спрашивала?

– О чём? – бросаю без интереса, лениво растянувшись на парте и подперев ладонью подбородок.

– Ну, она там на какое-то тройное свидание собралась…

– А-а, да-да, – отмахиваюсь.

– И что ты сказала?

– А ты как думаешь? – моя усмешка говорит сама за себя.

– Ну да… – понимающе кивает Лёня. – Глупый вопрос.

И тут в голове что-то щёлкает. Отрываю ладонь от подбородка, удивлённо вскидываю брови:

– Она тебя тоже, что ли, звала?

Парень хмурится, кривит лицо. Типа «ни фига не смешно пошутила…»

– Она, конечно, пришибленная на голову, но, слава святым панталонам, не до такой степени…

– А что? Я бы не удивилась, – губы вытягиваются в ехидную усмешку. – Хотела бы я взглянуть на рожи той троицы, если бы они увидели тебя вместо третьей девушки. Я бы даже пойти согласилась. Вот была бы умора…

– Боюсь, реакция была бы непредсказуемой, – снова кривится Лёнька.

– И зачем звонила?

– Просила уговорить тебя.

– И как? Не наблюдаю попыток.

– А я ей и сказал… – парень косится на меня и поджимает губы, – что может прогуляться… лесом, – а после утыкается в тетрадь, чётко намекая, что болтовня закончена.

Значит, могу немного вздремнуть.

– Я-асно… – прикрываю ладонью зевок.

Оставшееся время до конца пары, сидим почти молча. Лёня старательно записывает всё что говорит препод, чтобы потом я благополучно могла списать, для создания полной видимости того, что моя задница всё это время присутствовала на паре. Хотя сама почти сплю под заунывную убаюкивающую болтовню Владимира Анатольевича. Его лекции почему-то всегда действуют как слоновья доза снотворного. Даже если захочешь, не сможешь сосредоточиться на учёбе.

Уткнувшись подбородком в ладонь чувствую, как медленно, но настойчиво меня зовёт в своё распрекрасное царство снов сам Морфей и веки под тяжелым грузом медленно ползут вниз.

– Всё… – вполголоса отрезаю я. Смотрю сквозь чуть приоткрытые веки. – Завязываю с ночными посиделками.

– Ага, – недоверчиво хмыкает друг, не отрываясь от тетради. – Кому другому эту сказку расскажи. К тому же… – он склоняется и добавляет ехидным шёпотом: – Твоя приставка сто процентов не простит тебе таких перемен.

– Чёрт, – улыбаюсь как Чеширский кот. – Видать, придётся подавать на развод.

– Или бросать учё…

Договорить парню не даёт Пётр Анатольевич, который вдруг сообщает:

– На сегодня всё! Жду вас в четверг.

Эти волшебные слова мгновенно приводят в чувства. Наконец, царство скуки и сна закончилось, теперь можно и взбодриться.

* * * *

Я и Лёнька как раз собирались посидеть в кафешке неподалёку, когда в кармане моей куртки пронзительным воем электрогитары возопил мобильник.

Достаю сотовый, с любопытством смотрю на дисплей.

– Кто там? – парень теребит в руках сигарету и как бы невзначай заглядывает в мой телефон.

– Ритка. Кто же ещё, – обречённо вздыхаю. – Видимо, третья жертва её очередной авантюры так и не нашлась… Даже не думай пытаться меня уговорить! – последнее уже подруге.

– Ну, Алё-ён! – канючит девушка. – Ну, пожа-алуйста! Ну разо-очек…

– Нет! – отрезаю безапелляционно. – Это уже ни хрена не один и даже не десятый разочек. В последний раз я ещё неделю не могла отделаться от того назойливого идиота. Он мне продыху не давал, с какого-то хрена решив, что я от него без ума!

– Ну что ж поделать, если ты у нас такая бомба, – бросает сомнительный комплимент Ритка.

– Ага, прям связка динамита ходячая… Того и гляди рвану. Нет. В жопу такие свиданки!

– А вдруг на этот раз ты встретишь свою судьбу!

– Дерьмовая попытка, Рит.

У меня, должно быть, на лице написано, что я готова прибить эту девку, потому что Лёнька внезапно выкрикивает прямо в динамик:

– Отвали от неё, вертихвостка недоделанная!

– О! Этот мальчик-зайчик снова с тобой? – язвительно с ехидством произносит подруга. – Ему снова не дали? Передай, что я не поленюсь и куплю для его упругой пидорской задницы десяток фаллосов и все разом засуну ему в…

– Вот сама и передай, – парирую хмуро, не давая закончить.

И тут мне на глаза попадается Света. Девчонка из нашей общаги, с которой Ритка иногда шатается по клубам, когда компании «достойней» не находится. По мне так она симпатичная, правда слегка… недалёкая. Но не думаю, что это как-то усугубит общую ситуацию. К тому же коварный план действий уже созрел, и пытаться найти другую жертву, особого желания нет. А вот отделаться от этой затеи хочется безумно и как можно скорее.

– Я щас… – касаюсь Лёнькиного плеча и иду к Свете. Девушка сидит на одной из лавочек недалеко от входа в институт.

Парень кивает, остаётся ждать меня на лестнице, потягивая сигарету.

– Чего «щас»? – не понимает Ритка, но когда слышит мои следующие слова, начинает панически, не без мата, что-то орать из динамика. Хотя я её толком и не слышу – телефон опущен до уровня плеча.

– Привет, – обращаюсь к девушке с максимальным градусом дружелюбия.

– Привет, – она в лёгком замешательстве. Мы раньше особо не общались.

– Тут это, такое дело… – с наигранной неловкостью начинаю я. – Меня Рита позвала на тройное свидание, но я не могу пойти. О-очень занята! Учёба, работа, стенгазета, сама понимаешь, – вру бессовестно, но очень убедительно. – Мы уже договорились, даже время и место назначили, не хочется подставлять подругу.

Света выглядит явно заинтересованной и понимающе кивает.

– Не желаешь составить ей компанию? Уверена, Ритка будет рада тебя видеть.

Замечаю, что вопли в трубке мобильника прекратились. Моё альтер эго – внутренняя тёмная сущность – злорадно улыбается и потирает ручки. Подруга однозначно в ярости и сегодня вечером мне лучше в общежитие не возвращаться.

– Да, конечно! – неожиданно девушка подскакивает со скамейки и оживленно кивает, как будто всю жизнь только об этом и мечтала. – Я всё понимаю. И если Рита не против, то…

– Она не против.

– Хорошо. Тогда, где и во сколько? – утвердительно кивает Света.

– Алёна-а… – слышу злобное и протяжное в динамике телефона.

– Рит, где и во сколько? – тупо повторяю уже не в силах сдерживать широкую улыбку триумфа.

– На кой чёрт ты её позвала?

– Ну, ты же сама сказала, их трое вас двое, одной не хватает. Думаю, я нашла себе достойную замену, – замечаю с нотками язвительности и нескрываемой иронии, хотя Света даже не улавливает подвоха. Говорю же, слегка недалёкая.

В итоге дело сделано, и мой коварный замысел срабатывает на ура! Ритка обречённо вздыхает, говорит мне день, место и время встречи, добавляя, перед тем как повесить трубку, что она меня убьёт. Благополучно передаю полученную информацию Свете, которую она бегло карябает в розовой записной книжке с котятками.