Текст книги "Загадочный пациент (СИ)"

Автор книги: Элен Форс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Мне стыдно, потому что в глубине души, я хочу чтобы пропала Аня. Осталась только Яна, та которая готовит мне завтраки и улыбается белоснежной улыбкой. Но ведь это неправильно. Яны Басиевой не существует, есть Аня Басиева.

– Я хочу на вечер купить торт. – говорит она, прикусываю губу. – В одной кофейне на Ленинском потрясающие торты, можно я поеду туда и куплю его?

– Конечно. Лео отвезёт тебя. – не могу отказать ей, когда она так просит, смотрит на меня своими глазами оленёнка Бэмби. Какая же она хорошенькая.

Яна краснеет и стискивает вилку, после чего перегибается через стол и целует меня. На мгновение я вновь спрашиваю себя Аня или Яна?

Аня.

Смотрю на себя со стороны, словно я не в своём теле.

Вот я стою в очень дорогом платье синего цвета под цвет глаз, в тон платью на мне босоножки. Я совсем непохожа на ту Анну Басиеву, скромную студентку медицинского факультета, которой была год назад. Внутри меня что-то изменилось.

Такие девушки обычно сопровождают состоятельных мужчин намного старше их. Красивые и уверенные в себе. Мне нравится перемена в одежде и моем мироощущении, но мне не нравится червоточина, которая скрыта глубоко во мне.

Смотрю на Лео краем глаза с опаской, выглядит он устрашающе. Он не такой массивный, как Майлз или Лука, в нем нет хищности, но его постоянное молчание и пристальный взгляд устрашают не меньше. Порой мне кажется, что он не мой.

Видимо подгонять меня не входило в его обязанности и он терпеливо ждал, когда я переступлю порог чертовой кофейни, которую я боялась не меньше его. Парень не двигался и даже казалось, что не моргал. Просто, как статуя, ожидал позади меня.

Сделав глубокий вздох, я направилась к позолоченным дверям с массивной вывеской.

На ноге мелодично позвякивал браслет, не забывая напоминать мне, что за мной следят круглосуточно.

Дотронувшись до холодной, кованой ручки, я замерла, не решаясь толкать дверь.

Мой замешательство Лео расценил, как нехватку сил и тут же пришёл на помощь, запуская меня внутрь.

Кофейня была небольшой, всего пара столиков за которыми сидели подростки. Зато здесь были огромные витрины с тортами и пирожными, глаза разбегались в разные стороны от такого разнообразия.

Я так и осталась стоять у входа, не решаясь пройти дальше и ощущая колючее дыхание парня позади меня.

– Добрый день! – ко мне направилась девушка с добродушной улыбкой. Она напоминала мне цаплю, худая и длинная.

У меня сперло дыхание. В кафе было прохладно, но меня бросило в жар. Щеки предательски покраснели.

Не знаю чего я ждала тут и на что надеялась, но приехав совсем потерялась, не понимая, что делать. Позади меня стоял Лео, занимая собой большое пространство маленького помещения.

– Добрый день! Я хотела бы купить торт. – говорю еле слышно, слова застревают в горле и я в страхе оглядываюсь по сторонам.

– Уверена, что у нас есть то, что Вам нужно. – она берет меня под руку словно мы знакомы много лет. Девушка выше, чем я и стройнее, она подводит меня к витрине, показывая богатый ассортимент.

Лео остается стоять у входа, выбор торта его не занимает. Возможно он вообще не ест. Может быть он робот?

– Глаза разбегаются. – все яркие и красивые торты, настоящее произведение искусства мешаются в сплошное цветное пятно перед глазами. Смотрю на них и ничего не вижу. Трудно сосредоточиться и выделить какой-нибудь один.

Тем более в моей голове – не торт! Отнюдь не за сладким я сюда ехала.

– А Вы не торопитесь, Аня. – девушка говорит моё имя так тихо, чтобы только услышала я. Она подаёт мне сигнал и я еле удерживаюсь, чтобы ни обернуться, ни выдать себя с потрохами. – Какой торт любит Ваш мужчина?

Майлз.

Сверлю глазами красную точку на экране телефона. Яна в кафе выбирает торт.

Когда Колибри далеко от меня, я не нахожу себе места. В голове сразу же просыпается ворох нехороших мыслей. А что если на нее нападут люди Алиева, а что если Аня снова займёт место Яны и что-нибудь натворит.

Столько чертовых если…

Лео хорошо проинструктирован, но все же…

Приходится прекратить рассматривать заветную точку, когда в кабинет заходит Алан с невысоким и коренастым мужчиной с колючими глазами. Мне он не нравится с первого взгляда. Слишком хитрый, на лбу написано «пройдоха». При виде меня он немного замедляется и рассматривает с опаской.

– Алан, Вы говорили, что Вам необходима моя профессиональная консультация.

Мужчина делает первую ошибку. Он не здоровается со мной, проявляет свою невоспитанность.

– Так и есть. – говорит друг, улыбаясь. – Ян, знакомьтесь, мой друг Майлз, ему необходима Ваша помощь.

Лысый недоросль оборачивается и смотрит на меня сверху вниз, стоит надо мной, как коршун. Если я встану, мы тут же поменяемся ролями и он окажется снизу.

– Садитесь. – приказываю я. После моих слов дверь кабинета захлопывается и Ян подпрыгивает от страха. Все же садится, смотрит на меня уже по другому. – Алан поделился со мной, что Вы эксперт в области раздвоения личности.

У меня нет времени вести с ним светские беседы, я бы предпочёл сейчас нежиться в кровати с Колибри, чем рассматривать потеющего мужика.

– Есть опыт. – уклончиво говорит он, горделиво поднимая подбородок.

– Расскажите о Вашем последнем опыте. О лечении Анны Басиевой в Швейцарии. О ее раздвоении личности. – говорю с давлением, подаюсь вперёд. – И давайте договоримся, если учую ложь… и убью. Я не Алиев, не люблю театральные жесты. Если мне покажется, что Вы не все рассказали, Вас упакую в чёрный мешок собственными руками.

С каждым моим словом маленькие глазки расширяются, сначала Ян с испугом смотрит на друга и потом переводит взгляд на меня. Его дыхание учащается, и он напоминает загнанного свина.

– Что именно Вы хотите знать? – он достаёт платок из кармана и протирает выступивший пот со лба. Ему не интересно – зачем мне это?

Он даже не вспоминает о врачебной этике. Этому человеку не известно слово чести.

– Все. – довольно говорю я, непроизвольно поглядывая на точку на экране.

– Нестандартный случай. – выдавливает медленно он. – Я не хотел на это соглашаться, но с медицинской точки зрения очень заманчиво было.

Выгибаю бровь, не собираюсь слушать его душевные изливания, меня интересует суть.

– У Анны Басиевой нет раздвоения личности.

– Как нет? – спрашиваю его с нажимом. Если он и дальше будет выбрасывать мне по одному предложению, я буду вынужден его ускорить. Сломать, например, что-нибудь. Пусть только даст мне повод. – А Аня и Яна?

– Искусственно подсаженный пассажир. – говорит он с некоторой толикой гордости. – Я давно работаю с Арсеном, он знает на что я способен как психолог. И он попросил поработать меня со своей невестой. Сначала я не хотел на это соглашаться, но она все равно пропащая. Наркоманка… Было интересно слепить из нее что-нибудь стоящее.

Аня не была наркоманкой. У нее были чистые анализы. Максимум чем она баловалась – курево.

– Говорите понятнее, Ян. Вы меня раздражаете. Поверьте, Вам не понравится моё поведение, когда я раздражён…

– Хорошо… хорошо… Алиев попросил с помощью гипноза поменять личность девчонки. Она доставляла много проблем своей семье. Он хотел чтобы она была покладистая и милая, сходящая по нему с ума, прилежная дочь и жена. Девчонка ненавидела его, готова была расцарапать лицо. Брак по расчету, она молодая, что понимает? Ей подавай гулянки, а не семью. А по их традициям, она должна была ему уже родить наследника.

Ян совершил вторую ошибку, при мне озвучил, что Яна может принадлежать кому-то другому. Алиеву. Если Колибри и родит, то моего ребёнка…

Руки непроизвольно сильнее сдавили подлокотники, чтобы не сорваться на враче.

– Я стал заниматься с ней, пытаться с помощью гипноза поменять ее воспоминания, понять причину такого поведения, расположить к Арсену. Но чем больше я с ней занимался, тем больше она уходила в себя и ненавидела своего жениха! Девчонка оказалась крепким орешком. Пару раз она меня укусила, слышать ничего не хотела. Угрожала мне покойным братом! Когда уже хотел опустить руки на одном из сеансов – появилась она… Другая. – Ян прервал свою речь, облизывая губы. Этот разговор возбуждал его. Глаза горели адским пламенем. – На фоне стресса в больнице ее мозг произвёл пассажира, позволяющего убежать от реальности. Девушка была та же Аня, только до последних событий. Я говорил с ее близкими… Ммм… в университете она действительно была очень скромная, придерживалась традиций, в которых воспитывалась. Ни каких вечеринок, алкоголя, мальчиков, просто девственный цветочек… Потом у нее умерла мама, а потом появился жених, пропал брат… и девчонку понесло… Она делала все назло своему отцу, превратилась одним днем в избалованную бестию. И теперь в ней умещалась та спокойная девочка с которой ничего такого не случилось и Аня, которая хотела отомстить всему миру!

Синдром пассажира! Это такая редкость! Его так интересно наблюдать! Тогда я предложил Алиеву пассажира сделать основным жителем ее сознания, дать ей те воспоминания какие нужно и бинго! Она будет совершенно другим человеком! Он обрадовался, ведь это то, что было нужно. Было принято решение стимулировать появление новой девочки, чтобы со временем она вытеснила Аню. Алиев сказал, что ее нужно назвать Яной, так звали его любовницу … Думаю, ему по этому и приглянулась девчонка. Она очень на нее похожа, почти копия!

По началу она появлялась только на минуты, но позже мне удалось заставить ее проявляться чаще. Я придумывал разные стрессовые ситуации и снабжал девчонку гашишем, который она курила при мне или перед сном, это вводило ее в транс и заставляло пробудиться Яну.

Ублюдок.

Пришлось вцепиться руками в подлокотники кресла, чтобы не сдавить ими шею этого ублюдка, который покалечил девчонку. Зомбировал ее. Играл с ее детской психикой, как хотел. Ему было интересно наблюдать за ней. Мне будет интересно смотреть, как его взгляд покинет жизнь.

Вот почему Басиев не хотел отдавать Алиеву дочь, но почему все-таки пообещал ее в невесты? Нужно найти его и узнать все.

– Продолжай. – чеканю жестко. Алан бросает на меня успокаивающий взгляд, но меня это уже не остановит.

– Яна не подозревает ничего об Ане. Она живет совершенно обособленно, милейшее создание. А вот Аня догадывается о существовании Яны, по началу она не могла понять откуда в ее голове информация, которую она не должна знать. Девушка же не дура, тогда ее мозг придумал медсестру Яну! И тогда я понял, что в глубине сознания девушка все понимает!

– И как теперь все вернуть обратно?

Внутри странное чувство. Одна часть меня понимает, что это не нормально, над девчонкой совершенно надругательство. Нужно все исправить и привести порядок. Другая же хочет оставить Яну, искоренить Аню. Сказать этому ублюдку закрыть ее далеко в сознании и не выпускать на волю.

Завтракать вкуснейшими сырниками, чувствовать себя целым и счастливым. За эти две недели девчонка намертво засела в моей голове.

Но тогда чем я лучше Алиева?

Аня.

– Прекрасный выбор! Торт наивкуснейший! – девушка щебечет таким сказочным голосом. Такая миленькая, никак не привлекает внимание. Я же смотрю на нее во все глаза, не знаю замечает ли Лео моё перекошенное лицо. – Он очень калорийный, у него особенная начинка, в нем есть секретный ингредиент. Вам не рекомендую, но Ваш мужчина обязан попробовать…

– Вы думаете это хороший выбор? – смотрю на нее с опаской пытаясь раскусить девушку.

С виду ничего особенного, ее лицо забудешь сразу же, как выйдешь из магазина. Серые волосы и серые глаза, даже кожа с серым оттенком. Она создана для того, чтобы растворяться в толпе. Не сравнить с Алисой, которая буквально сияет и приковывает взгляды.

– Уверена. Это специальный заказ. Он ждал именно Вас!

Сглатываю. Мне мерещится скрытый подтекст в ее словах. Неужели, я правильно ее понимаю?

Смотрю на Лео, но он никак не реагирует на наш разговор. Для него это бабьи разговоры о сладостях.

– Спасибо! – выдавливаю я, принимаю коробку.

– Будем рады видеть Вас снова. – девушка подмигивает и, как мне кажется, улыбается плотоядной улыбкой. Меня даже начинает тошнить.

Лео забирает из моих рук яркую упаковку с тортом. Коробочка невероятно красивая, произведение искусства. Боюсь, что и начинка не менее фантастическая внутри. Если я все правильно поняла и мозг не солгал мне – внутри яд.

Я должна отравить Майлза.

Майлз.

– Я не могу говорить с уверенностью на сто процентов, но думаю, если Аня обретёт покой, из ее жизни исчезнет стресс, тогда Яна пропадёт.

За время разговора Ян стал увереннее, почувствовав себя в своей тарелке, разговорившись о том, что он хорошо знает – ушёл страх.

Только вот, все же, из него дерьмовый психолог, потому что он не видит – какие эмоции испытываю я. А я хочу убить паскуду.

Нет, я убью паскуду, вопрос времени.

– Совесть не мучает? – спрашиваю его, глядя на Алана, словно одним взглядом спрашиваю его разрешения совершить то, что намереваюсь.

Друг вздыхает и отходит в сторону. За долгие годы он привык, смирился.

Я еще божий одуванчик в сравнении с Лукой. Он бы уже закрасил весь пол кровью этого ублюдка.

– Как же клятва Гиппократу – не навреди? – внутри меня клокочет адская злоба.

В больнице пелена злости и не знания не дала мне увидеть все в нужном свете. Думал, что девчонка меня обманывает, что ее подослали ко мне… Вот только она действительно искала помощи.

Что было бы, если бы я согласился ей помочь еще там, когда встретил впервые… Если бы поверил? Если бы доверился своему инстинкту, а не сухой записке в электронной почте?

Психолог утверждает, что на подсознании Аня знает, что делает Яна, а значит она сама хотела моей помощи и сама хочет сблизиться, найти поддержку и мужское тепло… это успокаивает.

Ее комната в больнице была спартанская, в ней можно было за год сойти с ума и без психолога испытателя. Год одиночества. Год страха.

Бедная моя птичка, Колибри.

Дерево не выдерживает, ломается прямо в моих руках, разрезая один из моих пальцев. Треск сломанной мебели устрашающе заполняет комнату и образуют давящую тишину после.

Встаю, заправляя пиджак и оставляя случайно кровавое пятно на рубашке.

– Родя, зайди ко мне. – говорю в телефон, глядя на Яна с холодной яростью.

К тому моменту, когда в кабинет заходит невысокий Родион, выглядящий невзрачно, я так и не успеваю принять решение, что делать с Яном. Убить сейчас и заставить лечить, а убить потом.

По Роде не скажешь, что он один лучших спецназовцев, настоящий диверсант. Мелковат, но это и вводит в заблуждение. Кажется, маленький и пузатенький, а кому угодно голову открутит.

– Забери его, я решу позже, что с ним делать.

Аня.

Желать отомстить и исполнить своё желание – разные вещи.

Я трусиха. И я не убийца.

Разве я смогу поднять руку?

Злополучный торт в красивой картонной коробке стоит на столе прямо передо мной. Я могу ошибаться и это обычный торт. Но все во мне говорит обратное. Я знаю, какой секретный ингредиент в нем.

Я сидела уже пол часа на кухне и гипнотизировала коробку, размышляя над его содержимым, прокручивая в своей голове раз за разом картину, где я кормлю Майлза тортиком и затем у него изо рта идёт белая пена.

Заслужил ли он смерти? Смогу ли я взять и убить его?

Он убил моего брата и не жалеет об этом, но мне он ни причинил боли. Ни разу.

У меня сразу же перед глазами всплыли пошлые утренние картины от которых я невольно покраснела. Как бы мне не хотелось обмануть саму себя и сказать, что мне не понравилось, не доставило удовольствия или было противно, это все равно будет самообман. Мое тело отзывалось. Скорее всего, это всего лишь секс. Он всегда приносит удовольствие, неважно с каким мужчиной…

Все-таки я не опытная и не могу точно знать каково это, не с чем сравнивать.

Смогу ли я спокойно смотреть, как он будет есть этот торт?

Нервы не выдерживали.

Я встала и прошлась по квартире, не замечания ничего вокруг. Принять такое глобальное решение за такой короткий срок очень сложно. Это не в магазине выбрать вино к ужину: красное или белое, сухое или полусладкое. Тут все серьезно.

На одной стороне чаши весов было убийство брата за которое он должен был заплатить. В моей семье мщение за члена семьи было дело чести. Почти вендетта. Такое нельзя было простить. И я не могу простить того, что он забрал самого близкого человека.

И на другой – он спас меня от Алиева, пусть и в своих интересах, но забрал из этой больницы, Не дал мне там сгнить.

И какое решение я приму? Приму помощь мерзкого человека и стану убийцей или останусь в плену у убийцы брата?

Где-то внутри меня говорил тоненький голосок, который видимо и был в ответе за мой утренний оргазм и влечение к мужчине, который стал нашептывать:

«Это не спустил курок, если и мстить, то мужу Алисы. Почему ты решила, что не сможешь примириться? Утром нам было хорошо!»

Я снова посмотрела на Чертов проклятый и ненавистный торт, который был так прекрасен снаружи и чудовищен внутри.

Майлз.

Целый день слежу за красной точкой. Колибри уже дома. Ее первая самостоятельная поездка в город прошла более чем хорошо. Ни единой попытки сбежать. Яна купила торт.

Разлажу этот торт на ней, съем его с самых сладких ее местечек. Умру от передоза. Это будет того стоить.

Но нехорошее предчувствие гложет, съедает изнутри. Ани слишком долго нет, подозрительно долго и это не может не настораживать.

Я нашёл себе головную боль в Швейцарии. Вылечится мне там так и не удалось, покалечил себя еще больше, только занозу загнал в самое сердце, теперь уже не достать.

Мое слежение прервал звонок. Арина…

Рыжая работала у Алана недавно, он нанял ее только ради Алисы, чтобы был свой проверенный женский врач в Москве. Она была хорошенькая во всех смыслах слова, как в работе так и внешне, но не более того. Меня не привлекали такие женщины. Меня не манит к доступным, не испытываю к таким никакого интереса.

Черт дернул меня переспать с ней. Плохо помню, как это получилось. Какая-то скучная вечеринка, на которую я пошёл только ради Алана, единственным там ярким предметом была рыжая девушка. Она постоянно мне улыбалась, рассказывала смешные истории.

Мне пришлось подвезти ее домой, потому что она не могла вызвать себе такси. Девушка цепкая. Она самая завлекла меня, расставила сети, готовая на все.

Почему я должен был отказываться?

И теперь она постоянно искала повода для встречи.

– Да.

– Привет, МАлйз! – у нее приятный голос, но не такой мягкий как в Колибри. Моя девочка говорит с придыханием. – Я хотела узнать – как Аня? Идёт на поправку?

– Да. – коротко отвечаю я.

– Хотела напомнить, что пока не сданы анализы лучше откататься от секса. Понимаю, что тебе трудно воздерживаться… но сам понимаешь! – она щебечет как птичка, воду в уши мне заливает.

Я лишь хмыкаю. Знала бы она как я воздерживаюсь, то съела бы все ногти. Какую только чушь не придумает баба, чтобы уничтожить соперницу. Слишком открыто и не профессионально, Арина.

– Я помню. – говорю спокойно, стараясь скрыть в разговоре улыбку.– Спасибо тебе, Арина.

Отбиваюсь раньше, чем она начнёт заливать новую чушь. Мне не интересен этот разговор.

Слова Яна не давали мне покоя. Девушка сможет излечиться лишь тогда, когда душевные терзания оставят ее. Значит все это время, когда она была со мной, эти две недели она боролась с большим стрессом. Тогда, когда я был счастлив, она была несчастна.

Серьезный удар по моему самолюбию…

Аня.

У меня было такое чувство, что я пробежала марафон, километров десять не меньше. Дыхание сбилось, сердце разрывалось, как при инфаркте.

Майлз вышел из машины у самого дома и был теперь всего в паре метров от меня.

Мужчина чертовски красив и харизматичен. Весь его образ был невероятно притягателен. Он пах солидностью и тестостероном. На нем был классический костюм, который сидел идеально, в таких костюмах разгуливают олигархи по улицам Уолл Стрит. Но даже эта утонченная одежда не скрывала дикого волчару, живущего внутри него, его дикий взгляд выдавал с потрохами.

Тук. Тук. Тук.

С каждым его шагом к двери сердце стучало все сильнее.

Боже, нужно выбросить этот торт к чертям. Я не стану его травить, не буду, не хочу…

Я резко сорвалась с места, чтобы добежать до кухни и испортить прекрасный торт, выбросить его и найти объяснение своему поступку. Не допустить, чтобы он пострадал.

От дикого волнения ноги меня плохо слушались, а перед глазами потемнело. Казалось, что я вот-вот потеряю сознание.

Майлз.

– Ты в порядке?

Колибри стояла на полу на четвереньках с задранным платьем почти до самой головы. Тонкие трусики обтягивали ее попку, обрисовывая идеальные формы еще чётче.

Я сразу отреагировал на нее. Кровь вспенилась и с шумом устремилась к пазу.

Член набух в доли мгновений.

– Я упала. – промямлила она тихо, смущаясь и краснея. Пришлось поднять ее на ноги и одернуть платье. Ужасно хотелось стиснуть, прижать, поцеловать, разодрать эти пошлые хлопковые трусы.

Боже, как вообще трусы хлопковые могут быть такими откровенными?

Но я не знал, передо мной Аня или Яна, и поэтому не хотелось пугать ее.

– Болит?

– Нет. – она потянулась и нежно, еле уловимо поцеловала меня в краешек губ. Значит Яна.

Я притянул ее, впечатывании в тело, обтирая ее об свой стояк. Пусть всегда меня так встречает, готовая в позе собаки. Ради такого на все согласен.

– Ты хочешь есть?

– Нет, но от торта не откажусь. – усмехаюсь я, глядя на яркую коробку на столе.

Глава 14

Майлз.

Колибри хлопочет на кухне, моя маленькая птичка накрывает на стол: ставит маленькие чашечки и тарелочки, организует домашнее чаепитие. Я как слон в посудной лавке, смотрю на все это и не представляю, как буду пить чай из этих малюсеньких емкостей.

Этот сервиз вообще три года стоял для красоты, в шоке до сих пор, что он тут есть.

Маниакально слежу за каждым ее движением, запоминаю каждую деталь, подмечаю все, заставляю образ отпечататься в коре моего головного мозга. Она двигается очень плавно, но координация у нее не к черту, постоянно ударяется о гарнитур, задевает предметы. В этом есть что-то очаровательное.

Буквально провожаю ее взглядом из своей жизни.

Яны Басиевой не существует. В скором времени она меня покинет, а значит и иллюзия отношений сойдёт на нет. Я не уверен, что меня вообще привлекает Анна Басиева. Она только внешне напоминает ту, которая мне по душе.

Пришлось приложить титанические усилия, чтобы скрыть упадок настроения. Девчонку совсем не хотелось отпускать, а придётся.

Яна своими изящными руками взялась за массивный нож. В ее руках он казался невероятно огромным.

– Давай я порежу. – отбираю нож, усмехаюсь. Еще не хватало, чтобы она порезалась, а она может. – Поухаживаю за тобой.

Яна садится напротив меня, наблюдая за процессом, как маленький ребенок. Она даже ногами не достаёт до пола. Кроха.

– Как прошёл твой день? – спрашивает меня, заглядывая в глаза.

– Продуктивно.

– Мама всегда спрашивала папу, как прошёл его день и он рассказывал ей все в подробностях, а ты всегда уходишь от ответа. – она очаровательно улыбается, маленькая проказница, мечтательно хлопает ресничками.

– У меня не такая интересная работа. – не удерживаюсь и забрасываю в рот сразу же маленький кусочек. Пытаюсь притупить настоящий голод внутри меня… – Как прошёл твой день?

– Скучала по тебе. – пробегаю глазами по маленькому носику, усыпанному веснушками, он слегка подёргивается. Чувствую теснение в штанах.

Что же ты делаешь со мной, Колибри, от одного взмаха ресниц завожусь…

За доли секунд образовывается притяжение.

– Чаепитие придётся отложить… – выдыхаю хрипло.

Я поднимаю ее со стула и усаживаю на столешницу кухонного гарнитура, отодвигая в сторону посуду.

Платье задирается, открывая хлопковые трусики. Те самые.

Колибри трепещет в моих руках, чувствую ее возбуждение кожей. Тонкие пальчики лихорадочно пытаются расстегнуть рубашку, терзая пуговицы, отрывая часть из них. Она буквально забирается мне под кожу.

Ловлю ее губы, сминаю их и терзаю.

Сначала хочу порвать тонкую ткань, но все же передумываю. Медленно стягиваю ткань, плавно скользящую по нежной коже. Завораживает послушность ее тела. Она принадлежит мне. Веснушка.

Яна льнет ко мне всем телом. Ее дыхание дразнит меня еще больше.

Не хватает больше сил сдерживаться.

Перед глазами все расплывается. В ушах стучит кровь.

Что же эта девочка делает со мной.

– Майлз? – зрачки Колибри расширяются. Она испуганно отодвигается и смотрит на меня странно. – Ты…

Из-за нарастающего шума в ушах трудно расслышать, что она говорит. Пытаюсь наклониться, чтобы поцеловать ее, но чувствую что-то странное. Во рту становится солоно.

Провожу рукой по губам.

Кровь.

У меня из носа пошла кровь.

Что за…

– Майлз! – Яна соскакивает со столешницы, хватает меня. Она испугана до чертиков.

Усмехаюсь, зря боится девочка. Кровь из носа меня не отправит на тот свет.

Лишь когда открываю рот, понимаю, что язык во рту распух и мне не удается сказать ни слова.

Мир начинает крутиться перед глазами все быстрее.

Черт.

Я пытаюсь ухватиться за стол, чтобы удержаться на ногах, но он оказывается намного дальше, чем мне казалось.

Сознание не покинуло меня, я вижу, как испуганная Яна пытается мне помочь, склоняется надо мной. Но я ничего не слышу и не могу сказать ни слова.

С грохотом падаю на пол.

Анна.

Нужно выбросить торт. Выбросить его к чертовой матери!

Я бегу на кухню… нужно успеть…

Стоп… я в комнате…

Оглядываюсь и ничего не могу понять. Внутри все холодеет и кожу колит от страха. Я в пижаме в неизвестной комнате стою у кровати.

Ничего не понимаю.

Очередной провал… Это нехорошо, с моей головой происходит что-то не так.

Подхожу к двери и пытаюсь открыть ее, но она не поддаётся. Толкаю еще и еще и никакого результата. Меня заперли?

Стучу настойчивее. Кулаки болят от моих ударов.

– Эй! Что происходит?

Дежавю, все это напоминает мне мою палату в больнице. Обстановка тут побогаче, но не изменено самое главное – я заперта. Моя жизнь ограничивается четырьмя стенами.

И это может означать только одно…

Дверь распахивается неожиданно, я чуть ли не выпадаю в коридор, утыкаюсь носом в мощную грудь, вдыхаю запах чужого мужчины. Приятно, но я никак не реагирую на него, не так остро, как на Майлза. Испытываю только смущение и страх.

Передо мной муж Алисы в белоснежной рубашке с закатанными рукавами по локоть и брюках. Мне открывается его татуировка на руке, состоящая из множества сложных символов, становится даже страшно. До мурашек. Такая сложная и сакральная.

Он не похож даже на человека. В нем все эфемерно. Очень крупный и ледяной, такой не похожий на Алису, прямая ее противоположность. Трудно поверить, что у такого человека такая маленькая и утонченная жена.

Лука смотрит на меня пристально, но трудно угадать о чем он думает. Ледяные глаза только берут, высасывают из меня мысли и эмоции. Подозреваю, что он вызывает остановку сердца взглядом.

– Где Майлз? – спрашиваю я сразу, потому что внутри меня все стянулось в тугой узел. Это единственное о чем я могу думать. Липкий страх сковывает по рукам и ногам.

– Аня? – хрипло спрашивает он меня и я машинально киваю. Он даже не помнит моё имя, такая мелкая рыбка я для него. – Пойдём со мной…

Мне ничего не остается, как последовать за двухметровым мужчиной по коридору и вниз по лестнице. Это не дом Майлза, понимаю это сразу. Я в доме у Луки и Алисы, и совершенно не помню, как тут оказалась.

Судорожно сглатываю. Откуда-то издалека до меня доносится детская возня и радостные возгласы. Жизнь в этом доме пропитана суетой и мелкими радостями, аромат булочек с корицей доносится даже сюда.

Лука приводит меня в свой кабинет, пропускает и заходит сам. Когда он закрывает дверь, у меня начинают дрожать коленки. Я все также стою перед ним в пижаме, еле достаю ему до плеча. Он может свернуть мне шею одним движением.

– Садись. – приказывает он, указывая на стул, и я повинуюсь. Трудно отказать такому человеку, как он.

Сам мужчина занимает своё место в темном кресле, складывает руки треугольником, продолжая прожигать меня глазами. Судя по всему, он обдумывает мою участь.

– Где Майлз? – нерешительно повторяю я. Страшно говорить в его присутствии, но страх, что я стала убийцей больше.

Майлз. Он не заслуживает смерти.

– К твоему сожалению, не на том свете. – холодно чеканит он. – Нам удалось его спасти, он сейчас в очень тяжелом состоянии и находится в коме.

Вскакиваю обратно, судорожно ловя воздух, мне резко становится плохо и мир кружится. Значит он съел торт… Я почти убила его.

Слезы начинают течь по щекам непроизвольно, невидимый ком, застрявший в горле, душит.

– Я не хотела… – это все, что удается мне выдавить из себя.

– Но все же ты принесла этот торт в дом. – говорит он грозным голосом. – Поехала в кондитерскую Алиева и забрала, сделанный с любовью, подарочек для моего друга.

На это мне нечего было ответить. В этом я была виновата и отрицать глупо. Он уже обо всем знает.

– Я могу его увидеть?

– Нет. – отрезает он. – Ты жива и здорова по доброте моего друга, не по моей воле, но больше Вы не увидитесь.

От удивления я растерянно открываю рот. Эта новость меня шокирует. Сердце начинает предательски ныть. Удивительно, что не страх – главное чувство, которое меня охватывает. Меня терзает стыд за поступок и что-то еще… меня задевает, что я больше никогда не увижу этого страшного человека. Голодного волка. Мужчину, укравшего мою невинность.

– Тобой займется врач, когда он посчитает, что ты поправилась, ты сможешь уйти из моего дома. Майлз оплатит твоё обучение в медицинском университете, чтобы ты смогла получить образование, и позаботится о месте в интернатуре. – мужчина тянется к сигарам на его столе и закуривает одну их них. – проблема с Алиевым будет также решена. Так что, ты будешь свободна.

Такая щедрость со стороны моего благодетеля. Такими подарками обычно одаривают любовниц и шлюх с которыми планируют покончить. Я бы подумала, что Майлз хочет от меня откупиться. Но в моей ситуации его поступок очень щедр. Даже заслушивает уважения.

– Мне не нужно ничего. – шепчу я, теребя рубашку от пижамы. – Не нужно ничего. Скажите, он выживет?

Лука внимательно на меня смотрит. Возникает пауза. Он курит и обдумывает что-то, после чего наконец говорит:

– Шансы есть.

Закрываю глаза, судорожно набирая кислород в легкие.

– Можно я просто попрошу у него прощения? Это все, что мне нужно…

– Если он захочет, то Вы увидитесь. – отрезает он. – Пока ты окончательно не станешь Аней, будешь жить в моем доме. Тебе нельзя общаться с моей дочерью наедине не при каких условиях. Если ты даже просто заговоришь с ней, я придушу тебя собственными руками.

Понимаю, что это не пустые угрозы, он не пугает меня, еще тактично предупреждает. Когда он говорит, даже бровью не ведёт.