Текст книги "Разломщик (СИ)"

Автор книги: Эл Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Э, куда пошел? – дернулся средний Хромов, пытаясь ухватить меня за рукав, но я увернулся.

– Гробик готовить, куда же еще. – улыбнулся я. – Даже три. Один побольше, два поменьше. Всего плохого.

Я развернулся и зашагал к дверям, не оборачиваясь и не слушая, как в спину мне шепотом летят проклятья. Я был занят другим.

В моей голове уже складывался план дальнейших действий, который начал зарождаться еще в тот момент, когда старший Хромов показал свою истинную сущность.

Я давал им шанс. Всем троим. Старшем Хромову даже два раза. Но он оказался под стать сыновьям (или, вернее, сыноыья оказались под стать ему), и значит последняя надежда на то, что они вырастут нормальными людьми, теперь официально мертва.

Но кое-что старший Хромов сказал правильно. Таких людей действительно надо наказывать.

И я знаю, как. Если все, чем могут хвастаться Хромовы – это их статус и деньги, я лишу их и того и другого.

И начну я с их стаб-фермы.

Глава 14

Само собой, я не стал претворять свой план в жизнь прямо сразу же. Не буду же я этим заниматься среди белого дня на глазах у всех? Мудаки, конечно, должны узнать в конечно итоге, кто их опустил, и они обязательно узнают… Но вот всем остальным об этом знать вовсе не обязательно. Поэтому надо провернуть это дело по классике – ночью. Как раз и работников на ферме будет поменьше, и просто любопытных глаз тоже.

Поэтому я вернулся в спальню и снова достал ледоруб. Надо было закончить эксперимент, до которого я так и не добрался из-за Идзуми.

Вместе с ледорубом я достал свой ненаглядный телепорт и одну из «промокашек». Вспомнив наставления о том, как ими пользоваться, я попытался завернуть телепорт в промокашку, подождал несколько секунд, а потом развернул ее обратно, вытряхивая артефакт на руку.

Ничего не изменилось. Промокашка так и осталась чем-то похожим на лист мятой бумаги, а артефакт так и остался артефактом. При попытке просветить его маной, он охотно отозвался, показывая свою магическую сущность, а вот промокашка послала меня нахер, как и раньше. Телепорт послушно сработал, как и раньше, перенеся меня с моей кровати на пашину, а промокашка вяло лежала на столе, грустя из-за того, что она такая бесполезная.

Что ж, этого следовало ожидать. Органические артефакты, появившиеся из разломов, судя по всему, плевать хотели на действие промокашки. Собственно, мне же примерно так и говорили – промокашка используется для того, чтобы присвоить какие-то новые свойства уже созданному артефакту. То есть, у мастера-артефактора есть какие-то «болванки», назовем их так, заряженные нужными заклинаниями и эффектами, и он их переносит на нужнй артефакт. А «болванки» эти, надо думать, создают другие артефакторы, а, может, даже и другие виды магов. Ведь для того, чтобы запечатать в какой-то физической форме мощное заклятие, тебе нужно уметь это заклятие и без этой формы сотворить.

А план был хорошо. Если бы я смог присвоить ледорубу свойство телепорта, то мог бы переноситься к нему по своему желанию, не занимая при этом еще одну руку. Его еще и кидать было бы удобнее, чем небольшой артефакт – он и в руке лежит удобнее, и веса побольше имеет.

Ладно, нет так нет. В конце концов, я не очень-то рассчитывал на положительный исход, но не попробовать просто не мог.

Еще час я потратил на то, чтобы слегка вздремнуть перед ночной операцией, чтобы не клевать потом носом в самый неподходящий момент. Когда вернулся Паша, я уже проснулся, и сделал вид, что читаю.

Хотя Паше, кажется, было не до того, чем я занят. Он вошел хмурый и насупленный, хотя каких-то пару часов назад я видел его улыбающимся и довольным.

– Как сам? – спросил я, положив телефон на грудь. – Как прошла встреча с родителями?

– Угу. – буркнул Паша непонятно на какой вопрос, прошел к кровати, плюхнулся на нее и отвернулся к стене.

– Ладно, будем считать, что прошла мимо. – я пожал плечами и не стал дальше приставать. Вместо этого я поднялся с кровати, несколько раз присел, разминая затекшие ноги, вышел из спальни, потом из гостиной, и направился по лестнице вниз.

– Да-да, войдите! – крикнул Стас изнутри своей каморки, когда я постучался.

Я открыл дверь, вошел и сразу же погрузился в машинный гул и запах разогретого пластика. Судя шуму вентиляторов и жужжанию моторов, где-то за стеной вовсю работал 3Д-принтер, а сам Стас сидел за столом и ковырялся отвертками в разобранном квадрокоптере.

– Оникс! – обрадовался он, увидев меня. – Какими судьбами? Все в порядке?

– Да, все отлично. – я улыбнулся. – У меня вопрос появился, и, по-моему, только ты один можешь на него ответить.

– Ну-ка ну-ка. – Стас заинтересовался, отодвинул полуразобранный коптер и повернулся на крутящемся стуле ко мне. – Задавай.

– Вопрос с подвохом, сразу предупреждаю. Есть ли способ проникнуть на территорию Урмадана или выбраться с нее так, чтобы этого никто не заметил?

– Решительно, нет! – тут же ответил Стас.

– А если подумать?

– А если подумать… – Стас и правда не несколько секунд задумался. – То все равно нет. Заклинание никак не обмануть, оно зафиксирует любое пересечение стены на всем своем протяжении. Просто в случае тех, на ком есть метка Урмадана, оно не поднимет тревогу, на прочих – поднимет.

– А если например по воздуху перелететь? На какой высоте оно заканчивается?

– Ни на какой. – Стас усмехнулся. – Это заклинание, Оникс, а не колючая проволока. Оно может быть бесконечным, и оно таковым и является… Наверное. По крайней мере, высоты, на которой летает «би-би» недостаточно, а выше никто не проверял.

– А под землей? Ну, чисто в теории?

– Под землю оно простирается точно так же. – Стас покачал головой. – Метров на десять точно, потому что на столько под землю уходит Урмадан. Что насчет глубже – не знаю, но мне даже в голову не может придти, что кто-то будет делать подкоп глубже, чем в пару метров. Учитывая, какой здесь грунт, это потребует титанических усилий. А почему вообще ты спрашиваешь?

– Ну я же техномант. – я пожал плечами. – Изучать всякие артефакты и соображать, как они были созданы – мое призвание. А тут получается, что вся стена Урмадана это один огромный артефакт.

– Ну, типа того. – согласился Стас. – Причем артефакт очень древний и с тех пор ни разу не дававший сбоя… В отличие, от изокуба, чтоб его. Потому что стену зачаровывал один-единственный человек!

– О, кстати! – я щелкнул пальцами. – Ты сказал, что заклинание фиксирует пересечение периметра стены. А что, если кто-то просто… Телепортируется внутрь заклинания? Оно сработает?

– Телепортируется? – Стас рассмеялся. – Это как, извините? Ты что, открыл новый вид магии – пространственную? Нет, брат, это так не работает! Человечество, конечно, пока еще не отказалось от идеи создать телепорт, но пока что до него еще как до Луны ползком! Единственный способ оказаться в пределах стен Урмадана так, чтобы не попасться сторожевому заклинанию это… Не знаю, через наш стаю пройти что ли! Но это еще более невозможно, чем телепорт, говорю тебе!

– Понял. – я кивнул. – А если это будет какой-то объект, который впитывает в себя магию? Ну как изомаг!

– Чтобы быть как изомаг, надо быть изомагом! – Стас назидательно поднял палец. – Но даже это не поможет. Ни на что неодушевленное заклинание просто не отреагирует, а если ты говоришь о каком-то мифическом человеке со свойствами изомага… То все равно ничего не сработает. Заклинание-то оно же в стене, а реагирует оно, как я слышал, на изменение объема воздуха над стеной что ли… Так что впитывай не впитывай, а до тех пор, пока ты не сможешь стать неосязаемым, как призрак, нечего и думать о том, чтобы обмануть заклинание!

– Ну Болтон Бейтс, вот это он мастер заклинания творить! Неужели вообще-вообще никакой лазейки нет?

– Насколько мне известно, ее нет. – Стас развел руками. – И я это говорю не потому, что я вроде как старший и должен заботиться о дисциплине – я правда не знаю!

– Ладно, и на том спасибо. – я кивнул. – Буду думать, как Бейтс умудрился создать такой эффективный механизм защиты.

На самом деле, я уже все продумал. Если в этом мире ничего не слышали о магии пространства, а о ней не слышали, то, значит, и защищать барьер от нее не может и не должен. Если барьер регистрирует только физические пересечения границ, то, значит, мне он помехой не будет. Ведь у меня есть если не первый, то один из первых телепортов, до которых Стас вместе со всем человечеством собрался ползком ползти.

Остаток дня я провел как обычный прилежный студент – читал Виварий, играл с друзьями в шахматы (здесь они были как обычные, только вместо пешек, ферзей и коней тут были скавены, карнифесы и люмиеры) и просто всячески убивал время до отбоя.

А когда его наконец объявили, когда Паша уснул, и я в этом убедился, я начал действовать.

Коротко порадовавшись тому, что большинство моей одежды – черного или темно-серого цвета, я быстро оделся и выскользнул из гостиной. Болтон Бейтс проводил меня взглядом с портрета, как уже не раз этого делал, но сегодня никак комментировать мое поведение не стал. Наверное, у меня был слишком занятой и важный вид.

Я проскользил по коридорам Урмадана тихо и незаметно, как тень. Из-за того, что в этот раз я не стал ждать до глубокой ночи, а вышел сразу же, как только Паша захрапел, несколько раз мой путь пересекался с такими же полуночниками, как я. Один раз это была Литова и Радонецкий, которые, вполголоса о чем-то споря, прошли мимо мен, притаившегося в тени. Другой раз я даже не разобрал голосов за углом, только маленькие ломаные тени подсказали, что это, кажется, были виксы… Которых я так ни разу в жизни нормально и не видел. А еще один раз это был Стас, который украдкой, оглядываясь, тащил что-то к себе в каморку, спрятав за пазухой. Бутылку, что ли, тащит? А почему крадучись? Он же взрослый, ему, думаю, можно.

Непонятно.

Благополучно разминувшись с ними всеми и никому не попавшись на глаза, я выскользнул во внутренний двор Урмадана и прошел к тому месту, где к стене вплотную примыкала какая-то хозяйственная постройка, вечно закрытая на большой амбарный замок. Пользуясь ледорубом и собственными руками, я забрался на ее крышу и через это поднялся сразу на половину высоту стены. А дальше было лишь дело техники достать телепорт и с большим запасом что по длине, что по высоте отправить его за стену.

Перекинув артефакт я еще несколько секунд постоял, прислушиваясь, не бегут ли сюда преподаватели, переполошенные ночным нарушунием периметра, но никого так и не появилось. Тогда я потянул сознанием к телепорту и оказался по другую сторону стены, опять же без каких-то спецэффектов.

Что ж, видимо, я был прав, а Стас – нет. Способ перебраться через стену Урмадана, – не пересечь ее, а именно перебраться, – все же существует. Теперь уже существует.

Главное, чтобы кроме меня никто этим не занимался. У меня-то цели благие, а вот за других поручиться, увы, я не могу.

Я прошел вдоль стены к дорожке, ведущей в Смекалинск. Возле главных ворот стояло несколько машин такси, в которых на разложенных сиденьях спали водители – видимо, надеялись, что таким образом они перехватят самых первых, самых ранних клиентов. Я, конечно, не стал их будить и ехать в город на такси. Не хватало еще, чтобы потом мой водитель меня же и сдал, если на него тем или иным способом выйдут. Пройдусь пешком, ничего со мной не случится. Тем более, теперь, когда Старшая отказалась от заказа на мою голову.

Это, конечно, не значило, что мою голову не попытается добыть кто-то еще, но зато никто другой и не сравнится со Старшей, если уж начистоту. «Других» Кантор может подсылать ко мне десятками, и все равно ничего не добьется.

Смекалинск спал. Окна были черны, почти все вывески не горели, и только уличные фонари слегка разгоняли ночную тьму. Но разгоняли ее они лишь там, куда падали круги света, а все пространство вокруг становилось от этого лишь темнее.

И по этой темноте, аккуратно, по дугам, обходя световые круги, двигался я. Скользил по теням, как водомерка по воде, не забывая сканировать глазами окружение и подмечать любое движение. Один раз в темном переулке рядом со мной шевельнулось несколько больших теней, но стоило лишь в лунном свете тускло блеснуть стволу пистолета, который мгновенно оказался в моей руке, и тени тут же исчезли. Рассеялись в воздухе неровными обрывками, словно дым, разнесенный ветром.

Я уже хорошо ориентировался в Смекалинске, и поэтому добрался до стаб-фермы быстро. С помощью ледоруба и телепорта забрался на ближайшее здание и с его крыши осмотрел территорию.

Основой фермы, конечно же, являлся стаб. Сверкающий в ночи разлом был заключен в огромный сталлитовый куб, но не сплошной, как в Урмадане, а сетчатый. Причем сетка была довольно мелкая, и с моей точки обзора казалась почти непроницаемой. Сетка была примерно пятьдесят на пятьдесять на двадцать метров, и это пространство явно использовалось не только и не столько для того, чтобы перехватывать тварей, выползающих из разлома, но и для того, чтобы их прямо там убивать.

А тех, кого не убивали, не агрессивных, полезных, явно отводили после этого в два длинных низких здания, прилепившихся к стенам фермы, как грибы к стволу дерева. Из одного из них как раз выходила парочка людей с длинными палками в руках, с концов которых свисали петли.

Ферма, конечно же, охранялась. Но охранялась она не как военный объект, а, скорее, как ферма по выращиванию коки. Внутри периметра кругами прогуливались охранники с какими-то автоматами в руках и фонарями. Почти посередине фермы стояла одинокая наблюдательная вышка с прожектором, сейчас выключенным. Но что намного хуже – кроме прожектора я разглядел на ней еще и тяжелый станковый пулемет, сейчас устремивший ствол в небо. Он был повернут в сторону разлома и явно стоял там на случай прорыва тварей, но мне он тоже может жизнь попортить знатно, если я накосячу.

Значит, не будем косячить, только и всего.

Я слез со здания и из тени изучил стену на предмет камер. Никс пропищал в ухо, что у камер есть мертвая зона, и даже подсветил ее мне прямо в поле зрения, на что я мысленно поблагодарил крыса и пообещал угостить его чем-нибудь деликатесно-артефактным, если это найдется на ферме. А сам прошел в мертвую зону, дождался сигнала от Никса о том, что с той стороны только что патрульный прошел мимо, и перекинул через стену телепорт.

Одно мгновение – и я уже стою на жухлой траве стаб-фермы и смотрю в спину идущему прочь от меня и отчаянно зевающему охраннику.

Их я трогать не буду. Если придется закуситься – буду стараться действовать не смертельно. Они здесь просто работают, и выполняют свою работу, чтобы прокормить свои семьи. Они не виноваты.

А вот Хромовы сегодня хлебнут горя полной ложкой!

Я бы даже сказал половником!

Глава 15

Примерившись к шагам охранника, чтобы не шуметь, я пошел за ним. Но не прямо по следам, а немножко в стороне, ближе к стене фермы, под которой так удачно облюбовала себе местечко густая черная тень. На территории фермы и так со светотехникой было не очень хорошо – экономят на электричестве, что ли? – а в этой тени я и вовсе был как ниндзя. Особенно когда подхватил по пути горсть земли и растер ее по лицу, чтобы не светилось белым ярким пятном во тьме.

Вместе с охранником мы сделали почетный круг по ферме, и я смог изучить ее полностью и построить дальнейший план действий. С самим разломом я сделать, к сожалению, ничего не мог – это просто не в моих силах, да и вряд ли вообще в чьих-то в этом мире. Точно так же ничего не мог я сделать с сеткой, которая окружает разлом – она, блин, сталлитовая, что я могу против нее? А даже если бы и мог, это было бы подло по отношению к Смекалинску. Я, считай, своими руками сломал бы первый рубеж обороны, который должен был хоть на сколько-то сдержать тварей в случае форс-мажора. Нет, так я точно поступить не могу.

Оставались только два варианта. Вариант А – выпустить животных, которых они уже успели наловить и с которых собирают свой товар… Вариант Б – похитить этот самый товар, чтобы им нечем было торговать.

И есть еще вариант О, от слова «Оникс». Сделать и то и то сразу.

По сути, на ферме не было ничего, кроме разлома, клетки вокруг него и двух зданий – одно поменьше, другое побольше. Они выглядели просто и незамысловато – собранные из простых бетонных плит, даже без отделки, они явно давали понять, что они тут испольняют чисто рабочую функцию. Даже ничего похожего на офис или там администрацию не было – видимо, она где-то в другом месте располагается. Ну и правильно, нечего боярам ноги марать в грязи фермы. Пусть даже ферма магическая, а грязи тут не видать.

Так как маленькое здание было ближе, я решил начать с него. Вместе с охранником мы дошли до него, а потом я пожелал ему счастливого пути, отделился и подошел к дверям, раздумывая, как буду взламывать замок.

Оказалось, что тут настолько были уверены в своей безопасности и неузявимости, что сарай (или амбар, поди пойми как правильно) даже не был снаружи снабжен никакими замками. Просто двери – заходи, кто хочешь.

Ну, я и зашел, собственно.

Я оказался в небольшом помещении, заставленном коробками, и корзинами. В них, как диковинные сокровища, переливались артефактные материалы, добытые со здешних разломных животных. Усы скавенов, перья фениксов, эссенция скорчей, карапасы асписов, кристальные когти верпенов, и десятки каких-то еще непонятных мне материалов, собранных с животных и расфасованных по отдельным емкостям. Прямо бери вот так и продавай… Ну, или используй так, как хочется использовать.

Да, не ожидал я, что тут будет так много добычи. Судя по всему, забирают ее отсюда довольно редко, и сразу помногу, чтобы не гонять машину лишний раз. То ли из природной жадности экономят на топливе, то ли просто настолько обленились, что перестали серьезно подходить к вопросу.

В любом случае, мне это на руку. Чем больше я смогу забрать у Хромовых сегодня, тем больнее будет этот удар.

Осталось только придумать, как это все отсюда вынести…

– Никс? – полушепотом спросил я, но крыс ответил отрицательным писком. Очень разочарованным, но отрицательным. Не потянет малыш-скавенджер все это, даже по очереди не потянет. По паре-тройке единици еще может быть, но тогда это затянется до завтра.

– Ладно, не расстраивайся. – улыбнулся я. – Что-нибудь придумаем.

«Обязательно придумаем!» – пискнул в ответ Никс. Ну, или что-то подобное имел в виду.

Я задумчиво сунул руку в корзину с перьями фениксов, перебирая их, и в этот момент камень в груди внезапно нагрелся, словно в него перетекло пламя с перьев.

А снаружи, через прикрытую дверь, в сарай проник новый звук. Звук, который я не ожидал услышать здесь сегодня – звук работающего мотора.

Я скользнул к двери и выглянул наружу одним глазом. Во двор, дождавшись, когда опустятся треугольные блокировщики пути, въезжал небольшой микроавтобус, вроде «Газели». Судя по отсутствию окон и цельнометаллическому кузову, он предназначен для перевозки не пассажиров, а груза… И я даже знаю, какого именно груза.

Дверь открылась и из машины выпрыгнул водитель. К нему не спеша, вразвалочку, подошел один из охранников, они обменялись рукопожатиями.

– Что, как служба? – спросил водитель, и в ночной тишине я даже смог разобрать его слова.

– Ну потихоньку, потихоньку. – уклончиво ответил охранник. – Сам-то как?

– Кручусь-верчусь, указания исполняю. – водитель развел руками. – Говорят, у вас тут новая партия тварюшек насыпалась? Толковые?

– Фениксы. – с непонятным удовольствием в голосе произнес охранник. – Буквально позавчера выплюнулись, полтора десятка. Перьев с них надергали – будь здоров!

«Надергали»? Что за бред? Кто же дергает перья с фениксов⁈ Этого нельзя делать, это строго запрещено! Даже я благодаря лекциям по монстрологии знаю, что перья допускается собирать только те, что выпали естественным путем! Ни в коем случае не выдирать! Фениксы, конечно, регенерируют со страшной скоростью и даже полностью ощипанные, заново отрастят оперение за два-три дня, но от этого птицы ужасно стрессуют и срок их жизни в неволе сокращается в десятки раз! Вместо двадцати-тридцати лет становится все год или два!

Видимо, Хромовы в погоне за прибылью здесь и сейчас совершенно послали нахер все правила приличия. С них станется, ведь животные – существа безвольные, бесправные… А если они еще и агрессивные, то тем более – пусть страдают во славу рода Хромовых.

– Перья, говоришь? Ну, по ходу, за ними и прислали.

– Да там и кроме перьев до хрена чего забрать надо. – охранник дернул головой в сторону сарая, в котором я укрывался. – Так что проходи, не задерживайся. Чем быстрее ты отсюда свалишь, тем спокойнее тут станет.

– Эх, а я думал, ты меня любишь. – фальшиво вздохнул водитель и достал из кармана пару рабочих перчаток. – Ладно, пойду работать.

– Иди-иди. – в спину ему произнес охранник, и пошел работать тоже. Патрулировать.

А водитель, на ходу натягивая перчатки, направился к сараю.

На ловца и зверь бежит, что называется! У меня только что появился отличный план, как утащить отсюда все, что мне нужно!

Конечно, я не мог выйти из сарая прямо сейчас – я бы тогда попался водителю на глаза. А если я попадусь ему на глаза, он попытается поднять тревогу, и мне придется его или убить или вырубить. Ни тот ни другой вариант мне не подходит – я сам, что ли, буду все эти коробки и корзины в грузовик таскать? Нет уж, пусть это делает тот, кому за это уже заплачено.

Быстро оглядевшись, я разбежался, насколько позволило пространство, взбежал по стене, толкнулся от нее, зацепился ледорубом за одну из полок стеллажа, подтянулся, перехватился выше, подтянул ноги и забрался на самый верх. Туда, где не стояло ни одной коробки – видимо, всем было лень тянуться и было проще заставлять пол. Причем, судя по слою пыли, никто сюда не заглядывал уже с месяц так.

Водитель вошел в сарай, осмотрел фронт работ (вверх он при этом, конечно же, не посмотрел), досадливо крякнул, и взялся за первую корзину.

Я велел Никсу проследить за ним, и скавенджер послушно повис в бесплотной форме над плечом водителя, показывая мир его глазами. Водитель прошел до машины, открыл задние двери и поставил корзину внутрь.

Машина внутри была пуста, а, значит, все, что стоит в сарае в нее влезет. Это отлично, ведь теперь я знаю, когда водитель закончит свои дела, и могу точно рассчитать свои собственные дела.

А еще очень хорошо, что фургон сквозной и можно прямо из грузового объема попасть в водительское кресло.

Водитель принялся челночить туда-сюда между машиной и сараем, а я только считал, сколько осталось корзин и коробок, и, когда осталась одна, последняя, я спустился со стеллажа, и встал возле входа за стеной.

Когда водитель вошел, я аккуратно пнул его под колено, сделав сразу ниже на голову, и обхватил шею удушающим захватом «мотылек». Водитель пытался крикнуть, но из сдавленного горла вырвался только тихий хрип. Попытки разжать мой захват пальцами тоже не увенчались успехом, и через семь секунд, когда мозг выработал весь запас кислорода, а нового так и не поступило, водитель потерял сознание.

Я пошарился у него по карманам в поисках ключей от машины, а, когда нашел – аккуратно и тихо положил его на пол. Будь моя воля я бы его, конечно, куда-нибудь спрятал – например, на ту же верхотуру, на которой совсем недавно лежал сам. Но, учитывая, что он весит больше меня, провожусь я с этим битый час и то не факт, что получится. Был бы у меня «антиграв», который я потратил на спасение Стаса – задача облегчилась бы в разы.

Надо будет прикупить еще парочку таких, если попадутся. Полезная штука.

Остался только один вариант не спалиться и сделать при этом все свои дела – сделать их быстрее, чем кто-то хватится водителя.

Я выскользнул из сарая, не закрывая двери и не выключая света. Если сделать это, то создастся ощущение, что водитель уже закончил с погрузкой, но тогда возникнет закономерный вопрос – а почему он до сих пор не уезжает? И где он вообще?

А мне не нужно, чтобы эти вопросы возникали.

Пусть уж лучше создается впечатление, что водитель затупил где-нибудь с телефоном или просто медленно работает.

Скрываясь от охранников в густых тенях, я по периметру стены обошел ферму, и подошел к зданию, которое оставил напоследок. Оно тоже было одноэтажным, как и сарай с материалами, но намного длиннее. И, если там, в сарае, хранились материалы, то здесь, по логике, должны содержаться те, кто эти материалы производит.

А значит, это хлев.

Конечно же, он тоже был не заперт – от кого им тут запираться? По их логике тут чужие не ходят, только все свои.

Поэтому я просто потянул на себя дверь, и оказался в длинном низком помещении, которое просматривалось из одного конца в другой благодаря общему коридору, тянущемуся посередине. По сторонам от этого коридора располагались конструкции, предназначенные для содержания тварей – вольеры и клетки. И были они… Мягко скажем, неуютными.

Сейчас в хлеву было немного животных – несколько единорогов и уже упомянутые чуть раньше охранником фениксы. Клетки, в которые их засунули, подошли бы разве что голубям, и то некрупным, в то время как фениксы были взрослыми – размером с хорошего откормленного орла. Они сидели, скукожившись, перья торчал через сетку, и теперь стало ясно, как вообще так получилось, что они позволили себя ощипывать, не выцарапав глаза работникам. У них просто выбора не было! Не то что выбора – даже возможность сопротивляться у них отняли!

Сейчас перья уже отросли и фениксы могли бы снова поднять в воздух… Надеюсь на это, по крайней мере.

Два единорога, стоящих в высоком стойле неподалеку, тоже были не в лучшей форме. Они тут явно находились дольше, чем фениксы, но, к счастью, Хромовым хватило ума не приказывать отпилить им рога со лбов. Да, это отличный способ получить сразу целую кучу радужной пыли, которую в противноим случае пришло бы по крупицам собирать в тех местах, где единороги точат свои рога… Но в противовес этому, срок жизни зверей сократился бы всего лишь до недели. Плюс-минус день. Хорошо, что этого не сделали.

Увидев меня, единороги жалобно и тихонько заржали, кося глазами с радужным зрачком, а фениксы задергались в клетках, чуть не ломая себе перья по-новой! Да, они явно не ждали от людей ничего хорошего.

– Тихо, ребятишки, тихо. – прошептал я, подходя сначала к единорогам и показывая, что у меня пустые руки. – Я друг. Я не сделаю вам больно. Никс… Ты можешь перевести?

Скавенджер утвердительно пискнул, и единороги тут же заткнулись. Но коситься на меня не перестали.

– Давайте сделаем так – я вас выпущу, а вы не будете поднимать панику, лады? – искренне надеясь, что в единорожьем и фениксовом найдутся понятия, которым помогут им меня понять, произнес я. – А когда я дам сигнал, тогда уже рванете на свободу. Идет?

Единороги, до того момента стоящие в стойле задом ко мне, синхронно развернулись и подошли ближе. Просунули носы между досками стойла, чуть не зацепив меня рогами, и один из них громко фыркнул. Но уже без угрозы и без паники, скорее дружелюбно.

Я протянул руку к зверю, и он боднулся мягким влажным носом мне в ладонь. Я погладил его по морде, не забыл и о втором тоже, и улыбнулся:

– Ну, значит договорились. Сейчас я еще с вашими летающими дружками договорюсь, и готово.

С фениксами все тоже получилось несложно. Увидев, как я подружился с единорогами, умные птицы перестали биться и ломать драгоценные перья, и притихли. Когда я через Никса сообщил им, что за хорошее поведение их решили выпустить по УДО, птицы снова заволновались, но на сей раз в волнении читалась радость. Некоторые даже пытались прямо в клетках расправить крылья, словно сомневались, что еще помнят, как летать.

– Вот и договорились. – кивнул я и принялся открывать клетки одну за другой, благо, тут тоже не было никаких замков, простые шпингалеты.

Фениксы один за другим выбирались из клеток и разминали крылья. Я боялся, что они от избытка эмоций поднимут обычный для птиц гвалт, но они обычными явно не являлись. Потому и молчали, и даже крыльями хлопать старались потише.

– Ну все. – подытожил я, когда все звери были выпущены. – Дальше как договаривались. Я дам вам знак, когда отвлеку их, и тогда вылетайте.

Единороги синхронно фыркнули, самый большой феникс вторил ему тихим воркованием, раскрыл свои прекрасные огненные крылья и хлопнул ими в знак одобрения плана.

– Все, договорились. – я не удержался и погладил феникса по теплой пушистой голове. – Я пошел.

И я действительно пошел. Я выскользнул из хлева, прикрыв за собой дверь, но не полностью, а так, чтобы осталась щелочка, и снова по теням вернулся к сараю. Там еще оставалась одна корзина, которую я не намеревался оставлять Хромовым. Будь моя воля – я бы даже перья фениксов им не оставил, которые насыпались с птиц, пока те выбирались из клеток… Вот только собирать их было бы крайне долго, а время сейчас на вес манолита.

Водитель все еще был без сознания, и, судя по тому, что никакой тревоги не подняли – никто его так и не обнаружил. Я взял последнюю корзину, выключил в сарае свет, и вышел наружу, прикрывая дверь за собой. Теперь уже не важно.

Я даже к грузовику шел не скрываясь. Только корзину поднял высоко, чтобы скрыть лицо за ней. Все остальное у нас с водителем было похоже – и одежда, и рост. Разве что он тяжелее меня килограммов на двадцать, но со стороны этого и не заметишь.

Пока я шел двадцать метров до машины, меня даже успели окликнуть. И не просто окликнуть – а окликнуть сверху, с той самой пулеметной вышки, о которой я уже и забыть успел! Что хотели, я не разобрал, но на всякий случай перекинул корзину в одну руку, а второй помахал – привет, мол. И пошел дальше к машине, типа занятой до фига.

Этого пулеметчику хватило, потому что за этим не последовало ни дальнейших вопросов, ни очереди в спину. Вот и отлично.

Я дошел до машины и сгрузил последнюю корзину в кузов. Критически осмотрел его, не заполненный и наполовину, и вздохнул – придется ехать осторожнее, чтобы тут все драгоценности не перемешались в один драгоценностный фарш.

Но у судьбы, как водится. Были другие планы.

Внезапно камень в груди вздрогнул и раскалился будто бы докрасна! Я, уже привыкший к его периодическим фокусами, вскинул голову и резко огляделся в поисках опасности.

И увидел ее.

Из сарая, держась за стену и пошатываясь, выполз водитель. Он увидел меня, глубоко вдохнул и заорал во все горло:

– Трево-о-ога! Гра-а-абят!