Текст книги "Ползи! (СИ)"

Автор книги: Эл Громов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– О, это древние трения серьезных бессмертных существ, тебе незачем ломать над этим мозги. Скажу только, что ваш путь во мраке будет небезопасен.

– Но в теории мы можем выбраться наружу отсюда, верно? А в каком месте выход? Нас заметят люди? Хозяева рабов думают, что мы все погибли?

– Склоняются к этому. Никто, конечно, не бросится спасать рабские жизни, когда можно купить новые. Но учти: даже выбравшись в лес (а тоннель выведет вас в лес), вы не избавитесь от своего рабского клейма.

– Клеймо! – вскричал я, озаренный догадкой.

– Чего раскричался? Ты про то, что у тебя нет клейма, и тебе волноваться не о чем? Да, я заметила. Но других точно поймают. Да и ты сам с трудом будешь выживать в незнакомом мире, будучи нищим оборванцем.

– Да нет же, я про другое! Ты должна свести каждому из рабов его клеймо! Скажи, что можешь это сделать – умоляю, скажи!

– Всем не смогу, – задумалась она. – И это твое желание? Вместо того, чтобы выбрать магию или какой-нибудь способ самому себе упростить жизнь?

– Скольким сможешь свести клеймо? – проигнорировав ее скептический тон, спросил я.

– Так и быть – друзьям твоим сведу. Как ты говорил – старик и мальчишка?

– Только двоим? – поник я.

– Уж прости, крошка, я все же не благотворительный фонд. Итак, ты выбираешь…

– Сведи клеймо старику и мальчишке. Мах и… ох, как же зовут пацана…

– Да не беспокойся. Я знаю, о ком ты.

– Мысли мои читаешь, плутовка такая?

– Да ты же просто вопишь в них, и читать не приходится.

– А дальше что? После исполнения желания?

– Я перемещу тебя наверх, к твоим друзьям. Все выжившие двигаются в направлении той пещеры, где река, потому что шахты и другие пещеры завалены сильнее всего. Так что просто дождись там своих товарищей.

– И что нам, прыгать сюда?

– Не стоит, кости еще переломаете. Твое-то падение я сгладила. Ладно, так уж и быть, в качестве подарка материализую веревочную лестницу рядом с тобой – пользуйтесь на здоровье.

– Спасибо, что ли…

– Пожалуйста, крошка. Пользуйся чужими дарами с умом. И постарайся не сдохнуть на поверхности этого мира в первый же день.

– Можно еще вопрос?

– Задавай.

– Ты ведь сказала, что моя душа хранит место для магии… но если ты просто исполнишь мое желание, разве место не останется пустующим? И разве это не против правил этого шизанутого мира?

– Ах, лукавишь, дружок, – усмехнулась она. – Еще одно желание выпросить хочешь – магию. Не работает это так. Не могу я. Но ты еще можешь передумать – вместо сведения клейма…

– Не надо, – перебил я. – Все в силе.

– Хорошо, будь по-твоему. А теперь закрой глаза, крошка, а то в обморок еще упадешь.

– Закрыл, Указующий Не-Пальчик, – улыбнулся я.

– Ну ты и сволочь.

Меня закрутило в вихре порывистого ветра и понесло наверх. Тошнота подступила вплотную к горлу. Когда все закончилось, я осторожно открыл глаза. Я был в том же месте, где находился до взрыва. Моему взору предстала чудовищная картина: Оскал лежал с пробитым камнем черепом, чуть поодаль от него по полу было размазано кровавое месиво, которое некогда было рабом, желающим ценой чужих жизней купить светлое будущее для своей семьи.

Глава 5. Погребенные заживо, безумцы, тоннель без просвета и домогательства во мраке

Дожидаясь других рабов, я времени зря не терял. Очнувшись от первоначального потрясения после всей дичи, которую пережил, я стал думать о делах насущных.

Рядом со мной лежала, как и обещала Не-Пальчик, веревочная лестница. Какой бы занудной и вредной ни была, а ведь реально помогла! Ну, спасибо, Перст Указующий.

Также на полу валялся факел. Горел. Это хорошо. Кажется, это факел Оскала. И как уцелел? Еще одно чудо, которое должно мне помочь.

Пока никого не было рядом, я справил нужду, параллельно думая о том, что человек, вопреки всем своим духовно-культурным запросам, довольно низок. Тут камни на головы рушатся, люди пачками умирают где-то неподалеку, магическая какая-то хрень творится, а я что? А мне хочется ссать, жрать и спать. Вот прямо упал бы сейчас тут и проспал бы суток трое – таким себя разбитым ощущаю. Воистину человек – самый громадный парадокс вселенной: и венец творения, и червь ползающий одновременно.

Закончив с туалетом, я с факелом в руке направился к трупу Оскала. Прислушался к себе при виде его разбитой морды: чувствую ли сострадание? Как ни старался, не смог обнаружить его в глубинах души. Правильно ли это?

Обыскав громилу, нашел у него в кармане лишь две медные монеты. Так, вот и местная валюта. Рабам, насколько понимаю, на карманные расходы бабок никто не выдает, а тут – на тебе. Видать, хоть и остался Оскал с клеймом, а все-таки был на особом счету у хозяев своих. Зря, что ли он, товарищей своих предал, а потом взорвать собирался?

Больше ничего у него полезного не нашлось. Нож, которым хотел зарезать меня, лежал рядом. Взял его – он куда важнее монет и наверняка непременно пригодится. Провел пальцем по клинку: ах, чтоб его! Острый какой. И длинный. Полезная находка. Нож складывался. Сложив, я убрал его в карман штанов, монеты туда же.

Поднявшись, направился к тому, что осталось от раба, взорвавшего пещеры. При виде этой картины замутило бы даже самого крепкого и черствого мужика. Поспешил отойти подальше.

Ждать пришлось недолго. Я успел осмотреть пещеру, но не нашел в ней ничего, что можно было бы забрать с собой. Вскоре послышались шаги. Еще через некоторое время показались выжившие. Один из них шел с факелом в руке, некоторые несли с собой какие-то вещи.

– Дан! – вскрикнул Мах.

Увидев его и пацана живыми, я ощутил, как огромный камень, тянувший меня в пропасть, отпустил.

– Вы в порядке? – быстро спросил я, подбегая к старику.

Я внимательно всмотрелся в его шею. Ах, зараза, не видно ничего. Седые волосы Маха спадали на плечи и закрывали шею.

– Порядок, за меня не переживай. Как ты выжил?

– Провалился под пол – буквально. Взрыв открыл проход в нижние пещеры. Я чудом уцелел при падении. А внизу нашел вот это, – уже громко, чтобы слышали все рабы, произнес я, подходя к веревочной лестнице и поднимая ее. – Там, внизу есть еще пещеры. Думаю, нам стоит спуститься и продвигаться по ним.

– И что нам это даст? – спросил один из рабов.

– Возможно, выведет наружу.

– Чепуха, – морщась и хмурясь, возразил тот же мужик. На вид ему лет пятьдесят – довольно крепкий на вид. – Все знают, что выход из этого подземелья только один – и он намертво завален камнями. Мы все тут сдохнем.

– Не надо так категорично, – сказал я дружелюбно. – Вы ведь не знаете, что там внизу.

– А ты знаешь, что ли?

– Нет, но мы не можем просто сидеть здесь сложа руки.

– А ты погляди на раненых. Они при спуске вниз уже подохнут, не говоря об опасном и неопределенном путешествии по пещерам.

– Давайте-ка для начала все передохнем, а уж потом решим, как быть, – миролюбиво, но твердо заявил Мах.

Пока все устраивались на отдых, я оглядел рабов. Ровно четырнадцать человек вместе со мной. Не густо.

Я прошелся между ними и зафиксировал в голове наблюдения и ответы на вопросы. Пять тяжело раненых, одна из них – женщина. Вряд ли выживут. Серьезные травмы и потеря крови. Еще несколько человек с повреждениями легкой степени. Еще две женщины, остальные все мужики. Присев рядом с пацаном (он был здесь единственным ребенком), я спросил:

– Как жизнь, братец?

– Ползу еще, – криво ухмыльнулся он.

Я бросил взгляд на его шею. Тату не было! Молодец Перст – не обманула!

– Молоток! Травмы, раны?

– Нет, ушибы да синяки только. А ты как?

– То же самое. Ну что, пойдешь со мной вниз?

– Пойду. Здесь оставаться бессмысленно, – решительно заявил он. – Ты что-то видел внизу?

– Нет. Я побывал только в одной пещере. От нее отходят тоннели. Углубляться не стал, чтобы скорее вернуться сюда.

– Как ты обратно поднялся?

– Веревочная лестница, – сказал я, глядя в ту сторону, где она лежала. А лежала она аккурат возле большой каменной глыбы с острым верхом. – Видишь камень? Никогда не отличался меткостью, но этот бросок мне удался. Закрепим опять за тот же камень и спустимся.

Он кивнул, и мы помолчали.

– Сколько там было детей?

– Шестеро.

– И все, рожденные здесь?

– Кроме еще одного пацана. Его, как и меня, лет в двенадцать сюда отправили за грехи родителей.

Мне хотелось заорать во все горло. Дети, погребенные под обломками. Дети, не видевшие солнечного света. Мог ли я успеть? Мог ли я предотвратить? Никогда не узнаю – и буду до конца жизни мучиться этим вопросом.

– Что у нас с провизией, не знаешь? – спросил у мальчишки, блокируя боль в груди и мрачные мысли в голове.

– Женщины взяли то, что уцелело и не оказалось в обломках, но это почти ничего.

– Плохо дело. Пойду, поговорю с ними. – Я встал. – Кстати… как тебя звать-то?

– Агнар, – улыбнулся он.

– Рад, что ты живой, Агнар. Я – Дан.

Я направился к женщинам. Они сидели в своем тесном кругу, отдельно от мужчин.

– Приветствую, дамы. – Я присел на корточки напротив них. – Вы как?

Одна постарше просто кивнула, вторая, тяжело раненая, не могла говорить. Третья заговорила:

– Я пойду за тобой вниз. Бёрк – тот, который не хочет идти – просто глупец. У нас не хватит еды, чтобы отсиживаться тут месяцами. У нас даже на неделю не хватит. А уж что потом будет… – она испуганно замолчала.

Что-то в ее облике показалось мне знакомым. Пригляделся внимательнее. Да ведь это та баба, которую Оскал изнасиловал! Деваха еще молодая. Тогда она мне показалась куда старше, но то из-за освещения обманчивого. Да и не до того мне было, чтоб в полумраке ее долго разглядывать. Из-за тяжелого образа жизни в постоянной тьме девица выглядела не сказать, чтобы очень бодро и свежо. Исхудавшая, истощенная, с болезненно-белым лицом, впалыми глазами. Но хорошенькая вполне. Откормить, отмыть – и будет милаха совсем.

– Как раз хотел насчет пропитания спросить. Чего и сколько у нас есть?

– Вяленого мяса немного. Зерна мешок, – она кивнула в сторону провизии.

Я пошел туда. М-да, действительно не густо. Этого на полтора десятка человек хватит на несколько дней. А я тут вообще не собирался долго торчать. Выдвинусь в путь сегодня же. А уж кто не захочет – его выбор. А если все-таки все согласятся… вот как нам быть с зерном? Не потащишь ведь его с собой, чтобы там, в пещерах, кашеварить. Остается только мясо. Совсем негусто.

Но больше всего меня сейчас волновали раненые. Как с ними быть? Как помочь? У нас тут нет антибиотиков, даже бинтов нет! Вот дерьмоооо…

– О чем тяжелые думы думаешь, сынок? – ко мне подошел Мах. Только сейчас заметил, что он похрамывал.

– О раненых. О тех, которым больше остальных досталось.

– Им не пережить эту ночь, – вздохнул Мах.

– Как же нам быть? – спросил я с тоской в голосе, обращаясь к старику, как к более мудрому и опытному наставнику.

– Мы не в силах им помочь. Ты не в силах, – с нажимом произнес он последние слова, пристально глядя на меня.

Я молча кивнул.

Да, с идеей сегодня же трогаться в путь придется повременить. Мы не можем бросить умирающих одних. Им и так недолго осталось.

– Что у тебя с ногой?

– Ушиб просто, – отмахнулся он.

– Слушай, Мах… хотел поговорить про взрыв…

Я рассказал старику обо всем, что узнал. Он слушал, не перебивая, хмурый и опечаленный.

– Как всегда, – сказал он, когда я окончил рассказал, – знать пытается отхватить себе лакомый кусок, а гибнут невинные.

– Мы – просто черви под их ногами…

***

Тяжело раненые скончались, как и предполагал Мах, ночью (мы только предполагали, какое время суток в тот или иной момент). Женщины, как могли, облегчили их участь, прикладывая к их пересохшим губам чашу с водой и всячески пытаясь утешить. Мы не можем их похоронить. Придется оставить тела здесь.

Вместе с другими мужчинами, у которых не было травм, мы оттащили все трупы (включая Оскала и того, что осталось от взорвавшего нас мужика) к дальней стене и соорудили нечто вроде каменной ниши для них. Благо, каменных обломков было предостаточно в нашем распоряжении. Одна из женщин прочитала молитву Богу. Да, они верили в Единого Творца.

– Мы не можем ждать, – сказал я, когда с трупами было покончено, и мы сели есть кашу, сваренную женщинами. – Еды почти нет, трупы скоро начнут разлагаться. Мы здесь в каменном гробу.

– А там, внизу, будто бы нет, – усмехнулся Бёрк. – Нетушки, я туда не полезу. Останусь тут.

– Но ты умрешь! – отчеканил я.

– Верно, – он посмотрел мне прямо в глаза, – помру ползающим червем, как и полагается таким, как мы. И вы тоже. Только я возле воды и хоть на каком-то просторе, а вы в узких тоннелях, в которых может оказаться хрен знает какая угроза.

– Твое право, – холодно ответил я. – Остальные, вы со мной?

Все ответили утвердительно. В глазах многих был испуг, но другого пути они не видели.

– Я тоже останусь, – вдруг сказала одна из женщин – та, что постарше. – Что нас ждет там, даже если выберемся на свободу? Снова рабство. Мы бы и в шахтах долго не прожили. Все равно везде одно и то же – либо рабство и мучительная смерть, либо сразу смерть. А тут хотя бы несколько дней поживем вольными людьми.

Ее речь произвела на некоторых впечатление. Я же был поражен подобной логикой. Нет, я понимал ее отчасти, но… остаться рядом с гниющими трупами, быть заживо погребенными в глубине пещер?

В итоге разделить участь сумасшедшего Бёрка и этой женщины вызвались еще двое. И нас, рвущихся к свободе и желающих побороться за жизнь, осталось всего пятеро.

Мы оставили им зерно и почти все мясо. Я надеялся вырваться на волю в скором времени, а эти остались тут умирать: нас не спасет это вяленое мясо, нас спасет только выход из глубин подземелья, а вот этим бедолагам лишняя еда продлит жизнь, пусть и ненадолго.

– Я захватила несколько фляг, – сказала девушка и направилась набирать воду из реки.

– Предусмотрительно, – я пошел за ней. – Ты молодец.

Четыре фляги в ее руках были деревянные.

– Меня, кстати, Магрит зовут, – она тепло и смущенно улыбнулась. – А ты ведь Дан?

– Верно. Фляги только четыре, Магрит, а нас пятеро.

– Можем использовать одну на двоих, – она опустила покрасневшие щеки. – Если ты не против.

Она со мной флиртует, что ли? – стукнула меня по черепушке мысль.

Собирать нам было больше нечего. Попрощавшись с подписавшими себе приговор рабами, мы закрепили лестницу на острие камня и стали спускаться вниз. Спуск был дольше, чем я ожидал.

– И как ты только забросил отсюда лестницу наверх – это же уму непостижимо, – пробормотал мужчина – его звали Крох.

Я сделал вид, что не услышал его замечания. Пофиг, если что-то заподозрят. Все случившееся настолько невероятно, что тут впору поверить в чудо. Вот пусть и верят, других объяснений у них нет.

Оставшиеся наверху хотели скинуть нам лестницу, но я настоял на том, чтобы оставили. Меня не покидала надежда, что безумцы одумаются и последуют за нами.

Мы стояли в темной пещере – той самой, где я беседовал с Перстом. Тогда мне было не до того, чтобы внимательно разглядывать пещеру, теперь же я занялся этим. Из нее действительно шли тоннели – три.

Я похолодел от ужаса. Кажется, падение отшибло мне все мозги. Я забыл спросить у Перста, какой из тоннелей нам нужен!

– И куда дальше? – спросил Агнар.

– У нас нет вариантов, придется наугад, – сглотнув слюну, выдавил я.

И мы пошли в правый тоннель.

Факел у нас был один. При взрыве магический огонь во многих факелах погас. Выжившие принесли с собой один уцелевший источник света, я же взял при спуске в глубину тот факел, который был при мне все время – после того, как меня подняла обратно наверх девица с Указующим Перстом.

Мы шли долго. Нам казалось, часов пять прошло. Тоннель сужался. Наконец, он стал настолько узким, что нам пришлось идти ползком. Действительно как черви. Гребаная кастовая система!

– Ты почему остановился? – спросил я у Кроха, ползшего первым.

– Тут тупик.

– Ты серьезно? Ах, что за говно. – Проклиная вслух все пещеры мира, я кое-как развернулся и пополз обратно.

Спустя целую вечность мы вернулись в исходное положение.

– Эй, вы там? Не передумали? Может, спуститесь? – крикнул я.

Ответа не последовало.

Животы уже сводило судорогой от голода, и мы потратили часть драгоценного вяленого мяса.

Мы пошли по среднему тоннелю. Я мысленно казнил себя уже пару сотен раз за то, что не додумался спросить у Перста, куда нам идти. Да и она хороша, могла бы догадаться сообщить!

Мы снова шли целую бесконечность. Счет времени давно был потерян. Единственная радость – тоннель широк и удобен. Когда совсем выбились из сил, съели остатки вяленого мяса. Все – дальше голод, если не выберемся отсюда, как можно скорее.

Мы шли, и шли, и шли…

В скором времени случилась катастрофа – факел погас.

– Да чтоб его! С чего это он? – спросил я.

– Магический заряд закончился, – устало отозвался Мах.

К слову сказать, он меня тревожил все больше. Хромота его становилась все ощутимее. Да и выглядел он далеко не так бодро, как до взрыва. Выглядел, когда я мог разглядеть хоть что-то в этом долбанном тоннеле! Теперь тут ни зги не видно.

Мы продолжили путь. Теперь делать это было сложнее и не так комфортно, потому что пробираться наощупь во мраке, не видя, что ожидает впереди – так себе удовольствие.

Стены были покрыты мерзкой наощупь слизью.

Спустя еще одну бесконечность времени пришлось сделать привал. Ноги гудели. Все были без сил. Еды больше не было. Придётся только пить воду, которую мы очень экономили, но и она уже скоро закончится.

Мы сели рядком возле стены. Прислонившись к ней, я ощутил спиной ее холод и сырость. Вся спина будет в той гадости, которая облепила стены. Хотя – пофиг уже на все. Похоже, Бёрк был прав, и мы все тут поляжем. Черви, погребенные в глубине пещер.

– О чем ты думаешь? На, пей. – Рядом со мной сидела Магрит.

Я взял флягу из ее руки и сделал пару глотков. Вернул флягу.

– О том, что все не так хорошо, как я думал в начале пути.

– Можем вернуться назад. Есть еще третий тоннель, – подал голос Агнар.

– Время потеряем, – возразил Мах. – Мы не знаем, куда ведет этот тоннель. Если вернемся и упремся в тупик в третьем, сил на новый переход по этому уже не останется.

– А если упремся в тупик в этом? – слегка визгливо спросил Крох. – Или если придется идти целую вечность, а выход так и не найдется?

– Мы все знали, на что идем, – сурово сказал старик.

Мы с трудом поднялись и поплелись дальше. Тоннель вел и вел вперед, но просвета видно не было. Неужто обманула Перст? Или ошиблась?

Вскоре Мах упал.

– Что с тобой? – я бросился к нему – на звук его вскрика.

– Ерунда. Споткнулся. – Голос его слегка дрожал.

– Делаем привал. Поспим немного, – объявил я. – Вы спите, я посторожу, а то мало ли…

Кое-как устроились на ночлег. Я прислонился к стене и буравил взглядом непроницаемый мрак.

По ощущениям прошло около часа, когда чье-то тело прильнуло к моему.

– Что такое? – спросил я, дернувшись от неожиданности.

– Это я, – прошептала Магрит.

– Эмм… ясно… и что ты делаешь?

– Хотела отблагодарить за то, что защищал тогда… от Оскала, – ее голос дрогнул, а рука поползла мне под рубашку.

Я немного запаниковал: не каждый день, знаете ли, меня домогаются странные девицы во мраке пещеры, где гадко, склизко и куча страдающих от усталости и голода людей на полу. Да уж – верх романтики просто.

– Хмм… не за что. Слушай, не могла бы ты убрать руку и отодвинуться?

– Ну что ты? Ведь темно же, никто не увидит…

– Дело не в этом. Меня не нужно таким образом благодарить за то, что я сделал. Любой нормальный мужик поступил бы так же.

– Нет, – тихо возразила она. – Не любой.

Она, к моему громадному облегчению, отодвинулась. Кажется, обиделась. Да ну ее нафиг! Ну не хочу я заниматься сексом в противной темной пещере, где мы все, скорее всего, скоро умрем.

Глава 6. Почему вы так одержимы деревьями?

Да! Наконец-то!

Уже почти смирившиеся с неизбежностью скорой смерти, истощенные, доведенные до изнеможения, голодные, отчаявшиеся – мы вышли из тоннеля. Нет, не на поверхность земли, к сожалению, но хотя бы из тоннеля в пещеру, что уже пробудило в нас надежду. Ощупью мы обошли пещеру вдоль стены: на дальнем конце зала был проход куда-то.

– Думаешь, это выход? – спросил у меня Агнар. Кажется, он воспринимал меня, как лидера группы.

– Не знаю. Мы это проверим.

– Только когда отдохнем. Иначе я откину копыта, не дойдя до прохода, – устало сказал Крох и лег на пол.

Он был прав. Мы все слишком устали, и необходимо передохнуть. Я, как и все, прилег и… уснул.

Проснулся я оттого, что кто-то тряс меня за плечо.

– Надо идти дальше, – сказал Агнар, разбудивший меня.

Я вскочил.

– Долго я спал?

– Да нет, полчаса, может…

Мы двинулись к проходу. Он был узок, но мы почти все были тощие, так что запросто пролезли. Крох только протиснулся с трудом. Мы оказались еще в одной пещере – и она была колоссальных размеров.

– Ох…

– Вы тоже это видите?

– Что это?

Все взволновались, потому что впереди мрак слегка рассеялся – что-то мерцало красным цветом и служило не самым хорошим, но все же хоть каким-то источником света.

Мы медленно двинулись туда. С каждым шагом мерцание становилось ближе, с каждым шагом нечто все четче вырисовывалось у нас перед глазами.

– Провалиться мне на этом месте! – прошептал я, увидев, что это.

– Да это же… – тоном, выражающим полное неверие, воскликнул Крох.

– Дерево… – растерянно закончила Магрит.

Да, перед нами действительно было дерево. Но оно не росло снизу, оно вырастало с потолка! И нет, я не терял рассудка – пока еще нет. И где это слыхано, чтобы люди сразу толпой заглючили?

Громадное дерево росло корнями кверху. Или кроной книзу. Именно оно мерцало красным. Точнее, ветви. И это то еще зрелище – жутко, феерично… и безумно странно. Толстые ветви будто трубки расходились во все стороны и словно сияли изнутри – кровавым таким пугающим цветом. Корни дерева расходились по каменному потолку, частично уходя в него. Вы можете вообще себе такое представить? Дерево вросло корнями в каменный потолок! Я обрадовался, что никогда не употреблял наркоту, а то сейчас испугался бы, что дождался неприятных последствий.

Дерево было засохшим. Никакой листвы. Ствол был серо-коричневатым, но эту монотонность цвета нарушали черные продолговатые пятна по всей коре.

Красное мерцание меня пугало – это было дико странно, пожалуй, самое странное, что я видел в своей жизни.

– А это что?

Агнар подошел к каменному углублению прямо под деревом, которое кроной почти касалось этого углубления. Рядом с ним валялся большой топор, но внимание пацана привлек вовсе не он.

Я тоже подошел ближе. В чаше, назовем это так, валялись какие-то деревянные фигурки.

– Ох, как это мерзко! – воскликнула Магрит, взявшая одну из фигурок рассмотреть и бросившая ее обратно.

Я взял фигурку. Она реально была жуткая. Человеческое тело, но вот лицо… демона, наверное, какого-то местные вырезали. Наверняка здешняя мифология богата на чудовищ. Фигурки были пятнистые – черной, продолговатой формы пятна. Как на коре дерева.

– Не нравится мне все это… – пробормотал Мах.

– Да, надо бы нам уходить отсюда, – поддержала его Магрит.

– Что вы, дерева испугались? – хохотнул Крох. – Ну да, странно это все, но давайте хоть десять минут посидим. А то опять в темень возвращаться.

– Ай! – вскрикнула Магрит, одергивая руку.

– Что с тобой?

– Порезалась об камень острый.

Я взглянул на ее руку: по запястью стекал красный ручеек – прямо как ветви этого дерева. Девушка села на край чаши. Все мы тоже присоединись к ней. Я поднял голову к кроне дерева. Это жуткое зрелище все же завораживало. Где еще увидишь такое?

– Вы это слышите? – прервал мои мысли Агнар.

Мы прислушались. Что-то шипело.

Взгляд мой упал на чашу. Ох… что это? Оттуда доносилось шипение. Каменное дно было расчерчено непонятными линиями, образующими сложный геометрический узор. Линии постепенно становились красными.

– Это что, моя кровь такое сотворила? – Магрит испуганно подняла на нас взгляд, затем перевела на свою руку и на чашу.

Я увидел, что капли ее крови размазались по краю чаши, где сидела девушка.

А дальше произошло что-то совершенно страшное и невообразимое. Деревянные фигурки стали оживать и расти.

Мои спутники всполошились и подняли панику. Только Мах стоял неподвижно и с ужасом глядел на происходящее.

Фигуры за десяток секунд выросли до размеров человеческих. Что самое невероятное, так это то, что они были не деревянными, а казались вполне себе состоящими из плоти и крови, как обыкновенные люди. Только вот морды у них так и остались демоническими. Изрытые язвами и гнойниками лица, с глазами черными без зрачков, с узкими ртами и отсутствующими носами. Но как бы я тут ни пытался расписать всю их жуткость, я не смогу. Нет слов в человеческом языке, чтобы описывать запредельно-жуткие вещи.

Восставших фигур было четыре. На них появились черные длинные накидки. Волос у тварей не было – голые черепа.

– Бежим! – крикнул я во всю глотку и пустился в сторону очередного проема в противоположном конце пещеры.

Я убедился, что остальные не отстают. Но мы напрасно надеялись скрыться: твари нагнали нас за несколько секунд. Меня попытались схватить скрюченные черные пальцы, но я чудом увернулся. Вспомнив про нож, вытащил его. Тварь снова набросилась – я выкинул руку с ножом и… попал. Темная фигура зашипела от боли в раненом плече. Но не прошло и нескольких мгновений, как рана с шипением затянулась.

«Их нельзя убить!» – паника хлынула в мою голову мощным потоком и едва не отключила сознание.

Я увидел, как Мах подкрался сзади к врагу, стоящему ко мне лицом, и вцепился в его шею, пытаясь задушить. Чудовище с легкостью отодрало руки старика от себя.

– Мах, беги! – крикнул я, вне себя от ужаса.

Монстр отбросил старика к стене. Остальные враги были заняты моими товарищами.

«Думай! Ну думай же!»

В сознании что-то вспыхнуло. Я бросился бежать в сторону топора. Добежал! Схватил орудие и кинулся к дереву. Встав на края чаши, я схватился за красные ветви и пополз по ним. Ветви были прочными, но одна все-таки треснула. Я едва не свалился вниз. Одна из тварей схватила меня за ногу, я, вложив всю силу в ногу, пнул, враг отцепился. Только бы получилось! Только бы я оказался прав! Я с трудом дополз – с топором-то! – до потолка. Я боялся, что время на исходе, но запрещал себе смотреть вниз. Каждый миг на счету!

Я покрепче перехватил топор и рубанул им по одному из ответвлений корня, вросшего в камень. Есть! Как безумец я стал рубить корни дерева. Лязг металла об камень был отвратительным, но я не переставая бил и бил топором по корням везде, где мог дотянуться. Не знаю, сколько времени прошло, но внезапно я рухнул вместе с деревом в каменную чашу.

Башкой я приложился неслабо. Заставляя себя не терять сознание от боли, я выбрался из чаши. Твари лежали на полу – мертвые ли, не знаю, но они не двигались. Агнар, тяжело дыша, прислонился к стене.

– Я в порядке, – сказал он, поймав мой обеспокоенный взгляд.

А вот остальные не были в порядке. Крох лежал в шаге от меня – мертвый, сразу видно.

– Проверь его, – велел я Агнару все же, а сам бросился к Маху.

– Сынок… – прохрипел старик, когда я упал возле него и схватил его за руку. – Время мое на исходе…

– Нет! – отчаянно помотал я головой. – Ты что, Мах? Ты еще поборешься! Я вытащу нас отсюда!

– Мальчик мой… я все равно был обречен… – Он с трудом задрал штанину.

Я увидел его ногу – ниже колена она была ужасна. Глубокий перевязанный кое-как порез кровоточил, цвет ноги был отвратным.

– Как же так?! – подавленно проговорил я, сдерживая рыдания. – Ты спас меня, а сам покидаешь нас, Мах!

– Я достаточно прожил на этом свете… Сынок, хочу сказать тебе спасибо…

– Да за что же, Мах?

– За освобождение. Я рад, что умираю не рабом… – прохрипел старик и попытался улыбнуться, но закашлялся от боли.

– Ты видел свою шею…

– Да, в отражении в реке. Не знаю, как ты это сделал, но знаю, что это ты…

– Ты стал моим другом, ты заменил мне отца, – тихо проговорил я, сжимая его ладонь.

– А ты напоминал мне все это время моего сына… Дан, мальчик мой… знаю, как нелепа эта надежда, но все же… может, если пойдешь в город Рок, может, ты найдешь там моего сына… Его зовут Вальгард Ульсон.

– Я запомню, Мах. Я постараюсь его найти. И освободить. Я тебе обещаю…

– Нет, нет, не надо никаких клятв… – На этот раз его кашель длился долго. – Время на исходе… постарайся выжить, сынок…

– Мах! Мах! – Я ощупал его пульс – пропал.

Закрыв глаза своего друга, я с трудом поднялся.

– Где Магрит? – спросил Агнар.

Его вопрос заставил меня очнуться от горя.

Мерцание ветвей дерева после того, как я срубил его, не исчезло, но стало куда слабее, поэтому я не сразу отыскал глазами девушку. Она лежала у проема, откуда мы пришли. Я кинулся туда. У Магрит был разорван бок. Меня замутило от вида разодранной плоти.

– Держись, девочка… – шепнул я.

– Я последую за стариком. Он ведь умер, да?

– А ты не умрешь! – упрямо мотнул я головой, пытаясь утешить скорее себя, чем ее.

– Не лги, у меня кишки вываливаются наружу, – прошептала она, стараясь улыбнуться. – Спасибо тебе еще раз, Дан – за то, что тогда заступился. Со мной это было впервые в жизни… А ты знаешь, мне ведь еще всего девятнадцать…

– Ох, Магрит, милая моя… – сказал я, аккуратно приподнимая ее голову и прижимая к своей груди. – Прости меня…

– За что?

– За то, что не спас.

– Твоей вины нет. Дан, побудь со мной до конца, прошу тебя…

– Конечно, – ответил я, а затем в отчаянии зарыдал.

***

Я отломил две ветки от уже навсегда погибшего дерева и одну протянул Агнару. Мерцание стало совсем слабым, но все же хоть какой-то свет лучше, чем непроглядная тьма.

Мы сложили три мертвых тела вместе.

– Ты знаешь молитвы? – спросил я у Агнара.

– Мать читала. Но она очень короткая.

Агнар обратился к Богу с просьбой упокоить души наших друзей. Я чувствовал, что тоже должен что-то сказать.

– Я не умею говорить речи, – сказал я тихо. – Просто скажу, что эти люди были славными. Они были моими друзьями. Я не знал родного отца, но если бы я мог выбирать, я бы хотел, чтобы он был похож на Маха.

Попрощавшись с павшими, мы покинули пещеру через проем и оказались еще в одном зале, а из него попали в очередной тоннель. Он оказался коротким. Перед нами были каменные ступени – сотни ступеней, ведущих наверх. Мое сердце забилось быстрее.

– Думаешь, это оно? – шепотом спросил Агнар, будто боявшийся спугнуть чудо.

– Узнаем.

Мы начали восхождение. Лестница была очень длинной, пришлось делать привал. Наконец, сотни ступеней остались позади. Мы уткнулись в глухую стену.

– Это уж совсем издевательство, – угрюмо заявил Агнар.

Я стал ощупывать и рассматривать стену перед нами. Ничего. Похоже, на этот раз и правда конец.

– Закройте глаза, опустите головы и прикройте их руками, – услышал я голос Перста.