Текст книги "Темный Падший (ЛП)"
Автор книги: Эль Джаспер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
В тот момент, когда он делает выпад, я прыгаю вверх и перемахиваю через него, приземляясь на корточки позади него. Джейк резко оборачивается и встречается со мной взглядом.
– Мило, – говорит он тихо, ровно. – Очень мило…
Я бросаюсь к нему, обвиваю ногами его шею, и мы падаем на мат еще до того, как он заканчивает фразу. Мы оба с глухим стуком ударяемся друг о друга. Джейк зажат в моих ногах.
Эли присвистывает. Я знаю, что это Эли, потому что, ну, знаю, как он свистит. Я даже не смотрю в его сторону, потому что, несмотря на мою маленькую победу над Джейком, я не доверяю ему ни на секунду.
Меньше чем за секунду я оказываюсь на спине. Джейк оседлал меня, мои руки подняты над головой. Все происходит так быстро. Комната качается; у меня перед глазами все расплывается, когда я смотрю ему в лицо. Улыбка появляется на губах Джейка, и я понимаю, что он точно знает, что делает. Мой новый дар. Тот, который я пока не могу полностью контролировать.
Я – Джейк…
Ночь очень темная, и луна, похожая на ноготь большого пальца, отбрасывает на нее безвкусный румянец. Тени неуклюже вытягиваются вдоль пустынной дороги. На улице чертовски холодно, а суровые вересковые пустоши – не преграда для суровых горных ветров. Его лошадь переступает с ноги на ногу, борясь с порывами ветра, возможно, ей не терпится добраться до хорошего сарая, полного сена. Даже сквозь толстую грубую шерсть бриджей и плотное пальто холод проникает глубоко, сквозь каждый слой крови, проникает до костей. Он не может вспомнить, когда в последний раз ему было тепло. Скорее всего, именно тогда он в последний раз лежал рядом со своей женой. На ум приходит образ Элизабет, ее длинные волосы цвета полуночи, ниспадающие на кожу, такую чистую и белую, что она почти светится. Ее глаза, большие и зеленые, полны любви к нему и их троим детям. Именно этот образ заставляет его двигаться вперед. Сохраняет ему достаточно тепла.
Он недалеко от дома – может быть, в лиге, сразу за следующим холмом. Джейк подгоняет скакуна, и они набирают скорость. И тут он видит красно-оранжевое облако, мерцающее вдали. Далеко-далеко, в направлении его дома. При следующем порыве ветра едкий запах дыма достигает его ноздрей. Внутри у него все замирает, а сердце учащенно бьется. У них нет соседей. Боже. Это должно быть их дом.
Джейк упирается коленями в бока лошади и мчится по вересковой пустоши. Страх сжимает его внутренности. Они все ближе, ближе, они приближаются, и только когда до дома остается не более двадцати минут, он падает с лошади.
Только тогда он слышит их.
Они повсюду. Они наверху.
Ошеломленный лишь на мгновение, Джейк с трудом поднимается на ноги. Его сердце бешено колотится о ребра, и в этот момент до его слуха доносятся крики. Это… мужчины – всего пятеро – они стоят вокруг него, кружа. Он вырывается и пытается пробежать мимо них, к своей семье, к своему горящему дому. Один хватает его за плечо и резко швыряет на землю. Воздух со свистом вырывается из его легких. Он лежал на спине, когда тот, кто его отшвырнул, подошел к нему и поставил ногу в ботинке ему на грудь. Молодой, ростом меньше Джейка, с самой бледной кожей, он пристально смотрел на него.
– Они уже мертвы, – резко говорит он.
– Нет! – Джейк с трудом выдавливает из себя эти слова. Он пытается убрать ногу со своей груди, но не может сдвинуть ее с места.
Мужчина смеется.
– Не нужно геройствовать. Это не сработает ни для тебя, – он бросает взгляд в сторону дома Джейка, – ни для них.
Джейк рычит.
– Ты убил их! – кричит он во все горло. Он все еще не может пошевелиться. Горе и гнев душат его слова. – Почему? – Он мечется, пытаясь оторвать ногу мужчины. – Я должен вытащить их! – кричит Джейк.
– О да, – говорит другой, в тени. – Он будет отличным дополнением.
– Да, – соглашается еще один. – Сам по себе его размер делает его достойным.
Внезапно мужчины исчезают, за исключением того, кто прижимает его к земле, и ночной воздух наполняется какофонией хлопающих крыльев. Джейк не может понять, ветер это, или они летят. Они не могут летать. Они просто люди…
– О, добрый человек, мы гораздо, гораздо больше, чем просто люди, – говорит тот, кто держит его в плену. – Как и ты.
Застыв на месте возле ноги мужчины, Джейк с ненавистью смотрит в его бесстрастные темные глаза. Он никак не может знать, кто такой Джейк. Никто не знает. Даже его любимая жена. Столетия назад Джейк поклялся хранить тайну. Остальные были убиты. Он единственный, кто остался.
– Я тебя убью, – говорит Джейк устрашающе спокойно.
Одной тонкой рукой молодой человек наклоняется, хватает Джейка за горло, убирает ногу и отрывает его от земли.
– Я знаю, кто ты такой, – говорит он спокойно. – Потому что это я убил твоих братьев. Ты бессмертен. – На его лице медленно расплывается улыбка. – И теперь ты станешь одним из нас.
Джейк не успевает и глазом моргнуть, как мужчина преображается. Он больше не человек. Острые зубы выпадают из десен, превращаясь в длинные заостренные осколки; губы растягиваются в преувеличенной гримасе. Челюсть вытягивается. А глаза теперь цвета мерло. Джейк знает, кто он такой. Его собратья давным-давно охотились на них.
Вампиры.
Все сильнее мужчина сжимал шею Джейка, Джейк хватал ртом воздух. Его конечности парализованы, и он не может даже ударить, чтобы защититься. И в следующее мгновение этот монстр разорвал рубашку Джейка и обнажил его грудь. Он вонзает свои острые клыки прямо в сердце Джейка. Острая боль пронзает тело, и чернота начинает душить его. Джейк позволяет этому случиться.
Последнее, что слышит Джейк, – это их голоса. Их смех. Но не понимает, о чем они говорят. В памяти всплывают крики его детей и жены. Они мертвы. Он знает, что больше никогда их не увидит. Боль, гораздо более сильная, чем физическая, которую испытывает его тело, берет верх. Заполняет его рот, глаза, душу едкой тьмой. А потом он больше ничего не помнит…
– Райли?
Мое затуманенное зрение проясняется, и я смотрю в современное лицо Джейка Андорры. Теперь я понимаю его немного лучше. Мои руки подняты над головой, придавленные его необычайной силой. Он улыбается, гордый тем, что так ловко меня прижал. Сделал меня беспомощной.
Так он думает.
Я буду с ним помягче. Вроде я имею в виду, он говорит, что знает, на что я способна, но при этом не выказывает страха. Даже насмехается надо мной с этой глупой ухмылкой. Бросает мне вызов своим блеском в глазах.
Мой взгляд останавливается на Джейке, и я концентрируюсь на том, чего хочу от его тела. Я говорю Джейку, что делать. Мысленно. Как и прежде, все вокруг нас погружается в тишину. Все затуманивается. В фокусе только Джейк. Я пристально смотрю, сосредотачиваюсь, нацеливаясь на его разум. Я словно в темном извилистом туннеле. Он в одном конце. Я в другом.
«Яйца сжимаются, будто в тисках. Дыхание перехватывает. Глаза расширяются. Боль берет верх, пока я не скажу «стоп»».
Джейк отпускает меня и хватается за промежность. У него перехватывает дыхание, и он издает тихий писк. Его глаза расширяются, и он скатывается с меня. Стонет от боли. Сжимается.
Я наслаждаюсь этим зрелищем всего секунду или две.
«Боль, стоп».
Мгновенное облегчение разглаживает морщины на лице Джейка. Его тело расслабляется. В его глазах читается пристальное любопытство и восхищение.
– Это, – говорит он, приподнимаясь и поворачиваясь ко мне лицом, – было впечатляюще. Грязновато, но впечатляюще.
«Опустись на колени и замри». Это адресовано Ною, который подобрался сзади, готовый схватить меня. У него ничего не получается. Ной мгновенно падает на колени позади меня. Застывает на месте.
«Скажи мне, что я – богиня».
– Ты богиня, – невольно произносит Ной.
Зал наполняется смешками.
«И скажи: «Я такой зануда»».
– Я такой зануда, – говорит он.
Теперь додзе наполняется всеобщим смехом. Я прикрываю рот рукой, стараясь говорить серьезно. Довольно тяжело, когда вампир с многовековой историей стоит на коленях и называет себя занудой.
«Встань».
Ной качает головой и встает. Только тогда я замечаю, что все остальные смотрят на меня широко раскрытыми глазами. Ной обнимает меня за плечи.
– Довольно глупый трюк, детка, – говорит он с ухмылкой. Он легонько бьет меня кулаком по челюсти. – Рад, что ты на нашей стороне.
Я не могу сдержать улыбку. Это отвратительный трюк. Спасибо, Джулиан Аркос. Честно.
Я замечаю, что Габриэль прижимает сотовый к уху. Он что-то тихо говорит, затем кладет телефон в карман.
– Де Барре и Конвик близко, – говорит он Джейку. – Мы готовы к бою на мечах?
– Да, – отвечает Джейк, и, пока остальные разговаривают группами, Джейк кивает мне в сторону дальней стены. – На пару слов?
Я чувствую на себе пристальный взгляд Эли и смотрю на него. Он стоит рядом с Ноем. Я улыбаюсь и иду навстречу Джейку. Я уже знаю, чего он хочет.
Джейк выглядит смущенным. Скрестив руки на груди, он наклоняет голову ко мне. Зеленые глаза – глаза, которые, как я теперь знаю, повидали на своем веку больше, чем нужно, – изучают меня. Интенсивно.
– Что ты видела? – спрашивает он. Джейк наклоняется ко мне и почти прижимается, такой он большой.
Не колеблясь, я встречаюсь с ним взглядом.
– Ту ночь, когда тебя похитили, – отвечаю я. – На тебя напали несколько вампиров. Сначала ты не понял, кто они такие, потому что они напали на тебя сверху. – Его лицо искажается болью, когда в голове проносятся воспоминания. – Они убили твою семью, – тихо говорю я и кладу руку ему на предплечье. – Они обратили тебя той ночью. Мне жаль, Джейк. Я знаю, каково это – потерять того, кого любишь. Я не могу представить, что могу потерять троих сразу.
В его бездонных глазах мелькает тень уязвимости. В них промелькнуло что-то из его прошлого, и я это вижу. Я снова чувствую его боль, чувствую любовь, которую он все еще испытывает к своей жене и детям. Прошло так много лет, но за эти мгновения он переживает это так, словно это произошло только что. Его взгляд смягчается, когда он смотрит на меня. Не проходит и дня, чтобы я не думала о них. Время, однако, ослабило боль.
Я прищуриваюсь. «Лжец».
Улыбка тронула губы Джейка. «В некотором роде».
– Они здесь, – прерывает его Габриэль.
Джейк кивает Габриэлю.
– Кто здесь? – спрашиваю я, переводя взгляд с одного на другого.
Джейк встречает мой вопросительный взгляд.
– Два самых свирепых и смертоносных воина, – говорит он с усмешкой, – двенадцатого и тринадцатого веков. – Он хлопает меня по спине, и я наклоняюсь вперед. – Ваши новые наставники.
Мое внимание привлекает ворчливый голос снаружи, и я напрягаю острый слух, чтобы уловить его. Акцент… странный. Английский с небольшой примесью французского, к тому же старый. Древний.
– Андорра! Где тебя черти носят, чувак? Черт возьми, от этого поместья несет чем-то леденящим и злым. Тебе так не кажется, Конвик? Конвик, где ты? Черт.
Я бросаю взгляд на Джейка, чья медленная улыбка заставляет меня задуматься, не в большей ли я беде, чем мне кажется на первый взгляд.
«О, безусловно».
Я борюсь с желанием стукнуть Джейка по затылку и с нетерпением жду, когда в додзе раздастся гулкий незнакомый голос.
Часть 4: ДРУГИЕ СУЩЕСТВА
Было что-то устрашающее в мысли об одиноком смертном, стоящем у открытого окна и вызывающем из мрака за окном духов загробного мира.
– Сэр Артур Конан Дойл, «Выбор призрака».
Мне становится немного легче от осознания того, что степень – или, по крайней мере, большая часть – способностей Райли, скорее всего, обеспечит ее безопасность. Я знал, что сделал правильный выбор, пригласив ее присоединиться к команде. Она бесценна. Падшими будет нелегко манипулировать, так что, надеюсь, ее способность внушать станет полной неожиданностью для ублюдков. В противном случае нам всем придется несладко.
– Джейк Андорра
В ту самую секунду, когда я подумала, что додзе не может стать еще более переполненным огромными, древними, наполненными тестостероном другими существами, я поняла, что ошибалась. В додзе появляется мужчина.
С важным видом. Будто он здесь хозяин.
Одно только его массивное тело почти загораживает вход.
– Андорра! – кричит мужчина.
Джейк смеется и направляется к нему.
– Де Барре, дурак, я здесь. – Он подходит, хватает здоровяка за плечи и встряхивает. – Рад тебя видеть, приятель.
– Да, я тоже, – отвечает Де Барре, обнимая Джейка за плечи в ответ.
Что это за имя такое – Де Барре? Уверена, что скоро узнаю.
– Где Конвик? – спрашивает Джейк.
– Без сомнения, мы свернули не туда, – отвечает Де Барре. Он оглядывается по сторонам. – Это место. Мне снятся кошмары, когда я просто стою здесь. В этом есть что-то тревожное.
Пока что у нас есть кое-что общее.
Джейк смеется.
– У Полумесяца есть свое особое… очарование. И это забавно слышать от тебя, мой старый друг. – Он поворачивается и смотрит на меня. – Давай, парень, познакомься со своими новыми учениками.
Я наблюдаю, как двое крупных мужчин пересекают зал, прижимаясь к стене, и направляются ко мне. Даже я, окруженная необычайно красивыми существами, должна признать, что он не только массивный, но и красивый парень.
И, очевидно, старый как мир. Джейк упоминал о двенадцатом и тринадцатом веках. Я понимаю, глядя на этого парня. В нем всего 6 футов 6 дюймов (190 см). По крайней мере. Он выше Джейка, Габриэля и Эли. Мускулистый. Широкоплечий. Его темные волнистые волосы до плеч, частично зачесаны назад на затылке. При ходьбе он впивается в меня пронзительным взглядом. Скорее, расхаживает с важным видом. В нем определенно есть что-то особенное. Определенно, что-то привлекательное.
На другом конце зала Эли чуть ли не рычит. Я стараюсь не рассмеяться. Я бросаю на него притворно строгий взгляд и поворачиваюсь, чтобы встретиться взглядом со своим наставником.
– Тристан де Барре, это наш новый и самый человечный член ВЦНЯ, мисс Райли По, – представляет Джейк и смотрит на меня. Он приподнимает темную бровь.
Прежде чем я успеваю начать вступление, Тристан де Барре хватает меня за руку и опускает на нее голову. Его глаза поразительного сапфирового оттенка останавливаются на моих.
– Рад, леди, – говорит он, затем касается губами моей ладони.
Это происходит слишком быстро.
Мне действительно нужно научиться управлять этим даром.
Комната кружится, наклоняется, и я чувствую, что теряю гравитацию, когда удушающая чернота поглощает меня. Я понимаю, что происходит, в ту же секунду, как это начинается.
Я – это он. Тристан. Я усиленно сосредотачиваюсь, и на этот раз у меня получается наблюдать, как будто я смотрю в окно. На дворе давно минувший век, это уж точно. Пахнущее мускусом, сырое подземелье. Холодно, а Тристан прикован к стене.
Дальше все происходит в ускоренной перемотке. Человек, которому Тристан доверяет. Убийство. Проклятие, которое длится века. Тристан и его рыцари – духи.
– Леди? Что-то не так?
Сильные руки трясут меня за плечи. Не слишком нежно. Я чувствую это, но продолжаю наблюдать.
– Леди?
Я моргаю и сосредотачиваюсь на лице Тристана, которое находится всего в нескольких дюймах от моего. Он держит меня в своих объятиях. Он моргает.
– Почему тебе плохо? – спрашивает он. Сапфировые глаза сужаются. – Андорра ставит перед тобой слишком большие задачи?
Тристан говорит самыми странными выражениями, но я, кажется, понимаю большую часть того, что он говорит. Я бросаю быстрый взгляд на Джейка Андорру, который стоит рядом, затем снова смотрю на Тристана.
– Да. Так и есть.
На лице Тристана медленно расплывается сексуальная улыбка.
– Вы напоминаете мне мою очаровательную жену, мисс По. Вы, колонисты, довольно дерзкие. – Он проводит пальцем по крылышкам, нарисованным у меня на щеке. – Хотя у вас есть еще несколько неестественных черт. – Он ставит меня на ноги и смотрит на меня сверху вниз. – У нее крапинки, – он проводит пальцем по переносице. – Вот здесь. Сейчас, потом. Что ты увидела, когда я дотронулся до тебя?
Остальные стоят позади меня, ожидая моего ответа.
– Тебя зовут Драконий Ястреб, – отвечаю я, встречая его пытливый взгляд. Я рассказываю ему обо всем, чему только что стала свидетелем. – Твой приемный отец убил тебя и твоих рыцарей. Не уверена, в каком веке, но знаю, что это было чертовски давно. – Я наклоняю голову набок. – Итак… как ты здесь сейчас? – Я тычу его пальцем в грудь. – Ты кажешься вполне реальным, но все вы были призраками на протяжении веков. Ты тоже бессмертен? Я не знаю, в каком году это было, но, – я опускаю взгляд на его толстые бедра, обтянутые черной экипировкой для боевых искусств, – ты выглядел так, словно на тебе были колготки под всеми этими стальными цепями.
Неотразимый голубой взгляд Тристана прикован к моему. Он изучает меня мгновение, прежде чем запрокинуть голову и рассмеяться.
Я смотрю на Джейка.
– Черт меня побери, но ты остроумная девчонка, – говорит Тристан. – Да. Мой приемный отец убил меня и моих людей. Это было в четырнадцатом веке. После этого мы ходили по земле как духи. Призраки были прокляты почти семьсот лет. Не так давно в моей жизни появилась моя невеста и спасла меня. – Его голубые глаза сияют. – Спасла нас всех.
Девушка?
– Думаю, нам всем нужно многое наверстать, – говорю я. – Откуда у тебя такой акцент? Кроме четырнадцатого века? – Я улыбаюсь.
– А, – говорит Тристан, кивая. – Тебе нравится мой англо-французско-нормандский акцент. Как и моей невесте Андреа.
Я одобрительно киваю.
– Когда мы поужинаем, я тебе все расскажу, – обещает Тристан. Он оглядывается по сторонам. – В этом зале есть существа, которые все еще едят пищу, да? Смертную пищу?
– Райли определенно ест, – говорит Ной. Он подходит и протягивает руку Тристану, и они обмениваются рукопожатием. – Ной Майлз. Я много слышал о тебе от Андорры.
– А я – о тебе, – отвечает Тристан. – Я слышал, у тебя есть прекрасный «Камаро» шестьдесят девятого года выпуска, который ты восстановил в одиночку.
В глазах Ноя появляется блеск, который я замечала как у других существ, так и у мужчин. Это… блеск из-за автомобиля. Глубокая, странная любовь к железу, стали и всему остальному, что связано с четырьмя шинами.
– Так и есть, – говорит Ной. – Гладко и изысканно.
Видите?
Пока Джейк водит Тристана по комнате, я прислоняюсь спиной к стене, скрещиваю ноги в лодыжках и наблюдаю. Это своего рода сюрреалистичная сцена. Я нахожусь в старом поместье, которое когда-то было школой для странных детей с необъяснимыми способностями, и тренируюсь под руководством средневекового рыцаря, который был убит столетия назад, но получил еще один шанс стать смертным. Я являюсь частью команды Уничтожения, состоящие из вампиров, бессмертных друидов и оборотней. Мы находимся в старом Эдинбурге, где три мерзких падших ангела могут создавать чудовищ, похожих на людей, чтобы похищать невинные души для своих эгоистичных целей.
И еще есть я. Наверное, самая… нормальная из всех.
За исключением Питера. Старого сумасшедшего водителя.
Серьезно, даже когда я росла с моими приемными бабушкой и дедушкой-галлами и их верованиями в колдовство и врачевание корней, я никогда не подозревала, что такие иные существа существуют на том же уровне, что и смертные. Если посмотреть на них всех сейчас – Тристана, Джейка, Дариуса, Габриэля, Эли, Ноя, Викториана, Люциана, Джинджер и Сидни – они кажутся обычными, хотя и красивыми, обычными людьми. Кожа. Плоть. Мускулы. Кости. Кровь.
Ну, некоторые без крови.
Все это действительно сногсшибательно.
Несмотря на высокие окна, расположенные вдоль стены додзе, и без того унылая серость снаружи теперь становится еще темнее, тени начинают удлиняться, и помещение приобретает отчетливо жутковатый оттенок. Это почти как если бы я смотрела на старую черно-белую пленку или на одну из немых картин 1920-х годов. Сюрреалистично. Это, пожалуй, единственное подходящее слово. Я почти чувствую себя перемещенной, будто на самом деле я не здесь, а скорее смотрю вниз через дыру и вижу все, что происходит. Странно.
– Гримм. Как мило, что ты нашел дорогу сюда и присоединился к нам, – говорит Тристан, заставляя меня посмотреть на дверной проем.
И все становится еще более странным.
И вот этот парень стоит у входа. Я сразу же ощущаю в нем что-то другое, не похожее на то, что он из далекого века. Что-то неземное. Не то чтобы совсем… другой, но нет… да. Другой. Святой? Определенно неземной. С темными, волнистыми каштановыми волосами, распущенными по плечам, он не такой большой и громоздкий, как Тристан. Поджарый. Сильный. Широкоплечий. Он также носит черную экипировку для боевых искусств и черную куртку. Его зовут Гримм? Серьезно?
– Да, но меня задержал Питер, – отвечает он, переводит взгляд на Габриэля. – Габриэль, это довольно… уникальное место.
Габриэль слегка кивает. Он даже почти улыбается.
– Так и есть.
Я изучаю Гримма. У него тоже своеобразный акцент. Старый. Средневековый, как у Тристана, но какой-то другой. Мне уже не терпится услышать его историю.
Или посмотреть на нее.
Джейк представляет его команде.
– Гаван Конвик из Замка Гримм, и давний лучший друг де Барре, – говорит он. – Конвик, команда.
Гаван Конвик, которого, по-видимому, также зовут Гримм, оглядывает всех нас, и его взгляд останавливается на мне. Нетрудно проследить за его взглядом, когда он рассматривает мои чернильные крылья. Он слегка кивает в знак признательности.
Почему у меня такое чувство, что я была предметом обсуждения между этими парнями?
«Потому что так и есть, дорогая», – говорит Джейк у меня в голове. «Ты в некотором роде аномалия, мисс По. Привыкай к этому».
Я фыркаю, не могу сдержаться. Клянусь Богом, я ничего не могу с собой поделать. Я здесь аномалия? Серьезно?
Все взгляды обратились ко мне.
Джейк подавил улыбку.
– Хорошо, – наконец произносит он. – Почему бы нам не разбиться на группы? – Он показывает пальцем. – Эли, ты с Конвиком. Майлз, ты с Габриэлем. Люциан, ты со мной. Джинджер, вы с Сидни будете с Дариусом. – Джейк пристально смотрит на меня. – Райли, ты будешь с де Барре. В конце концов, мы все поменяемся партнерами, чтобы получить представление о различных техниках, используемых в спарринге. А пока, – он окидывает всех нас испытующим взглядом, – давайте посмотрим, что у вас есть. Майлз, Маклауд, поможете мне с этим ковриком. Да?
Мы все сходим с мата и прижимаемся к стене, а Джейк с ребятами сворачивают мат и отодвигают его в дальний конец зала. Под ним старый деревянный пол. Я замечаю, что через каждые пару футов в дереве есть четыре углубления. Когда я поднимаю взгляд, Джейк улыбается мне.
– Парты. Для детей.
Боже, это меня пугает.
Джейк смеется.
– Мисс По?
Я поворачиваюсь и смотрю вверх – очень высоко. Тристан стоит там и ждет.
– Готова? – спрашивает он.
– Всегда, – отвечаю я.
Мы вместе пересекаем додзе. Я ловлю взгляд Эли, он улыбается мне и поворачивается, чтобы поговорить с Гаваном. Должна сказать, мне очень нужно немного времени с Эли. И скоро.
«Рад это слышать, По. А теперь будь внимательна, чтобы тебя не порезали ножиком, ладно?»
Я улыбаюсь про себя и замечаю, что Тристан пристально смотрит на меня, пока мы идем.
– У тебя интересное изображение на лице, мисс По, – говорит он. – Это что-то значит?
Я смеюсь.
– Да, – отвечаю я. – Это значит, что я была пьяна, когда делала его, – отвечаю я. – Честно говоря, я даже не помню, как делала татуировку. Я была… молода. Глупа.
Тристан пристально смотрит на меня несколько секунд.
– Да, ну, мы все когда-то были такими. – Его глаза искренни. – Теперь это что-то значит, да?
Я обдумываю его слова.
– Да, думаю, так оно и есть. – Этот здоровяк, кажется, немного более проницателен, чем я думала.
Звук стали, скользящей по металлу, привлекает мое внимание, и я бросаю взгляд на стойку с клинками как раз в тот момент, когда Эли достает меч. Черт, какой он большой. Только тогда я замечаю Гавана, который уже снял куртку. Черные пышные рукава его туники для занятий боевыми искусствами доходят ему только до локтей. Вдоль каждой руки, вплоть до пальцев, проходит ряд черных, как смоль, отметин. Я слишком далеко, чтобы разглядеть их в деталях, но они меня заинтриговали.
– Попробуй этот размер, – говорит Тристан, и я обращаю свое внимание на меч, который он протягивает мне. – Возьми рукоять вот так, – говорит он, и я делаю, как он говорит. – Почувствуй тяжесть в своих руках. Убедитесь, что она распределена от рукояти до кончика меча.
Держа его прямо перед собой, я измеряю вес. Меч не слишком тяжелый, и мышцы напрягаются, когда я им управляю.
– На ощупь все в порядке.
– Просто нормально, или это больше похоже на продолжение твоей руки? – спрашивает Тристан.
Я поднимаю и опускаю руку, а затем улыбаюсь.
– Хорошо, да, я чувствую вес от плеча до кончиков пальцев.
– Да, тогда это хороший знак, – отвечает он, достает свой меч из больших черных кожаных ножен. Рукоять украшена сапфиром.
– Красивый, – говорю я, разглядывая его, поднимаю взгляд на Тристана. – Большой.
Он поднимает его раз или два.
– Да, но при моем росте мне не помешала бы заноза, вроде той, что есть у тебя. Не так ли? – Он ухмыляется.
– Заноза? – переспрашиваю я, прикасаюсь своим лезвием к его. – Разговоры ничего не стоят, здоровяк. Научи меня, и я покажу тебе, что я могу сделать с занозой. Покажи мне, что к чему.
Тристан кивает.
– Очень хорошо. Положи свой клинок обратно на стойку.
Я моргаю.
– Что ты сказал?
– Ты должна увидеть дуэль двух настоящих фехтовальщиков, прежде чем проходить ускоренный курс самостоятельно, – говорит Джейк.
Конвик делает шаг вперед. Оба мужчины раздеваются до трусов. У меня глаза чуть не вылезают из орбит.
На груди Гавана, на обеих руках, от плеча к плечу и вниз по позвоночнику нанесены замысловатые чернильные знаки. На вид старые.
«Действительно, очень старые. Это пиктские символы», мысленно сообщает Джейк. «Каждый из них обозначает количество людей, погибших в бою».
Ну, черт возьми. Я даже не знаю, что еще сказать по этому поводу.
Тристан и Гаван достают мечи и выходят в центр додзе. Я вместе с командой подхожу к краям, чтобы наблюдать. Рядом со мной Люциан и Эли. Каждый фехтовальщик принимает позу – спина прямая, ноги расставлены и напряжены – и ударяет по клинку противника своим клинком.
Затем начинаются взмахи и рубящие движения.
В додзе раздается звон стали о сталь, и я почти закрываю уши от этого звука. Мышцы на руках обоих мужчин напрягаются, изгибаются и двигаются, когда они размахиваются, сталкиваются и атакуют друг друга. Они выглядят так, словно в буквальном смысле хотят оторвать друг другу головы. Смотреть на это удивительно. Волосы у них прилипают к голове, пот стекает по бицепсам и рукам. Каждый из них яростно рычит, размахиваясь и делая выпад, и сталь сталкивается со сталью с такой яростью, что у меня внутри все переворачивается. Движением, таким быстрым, что я почти не успеваю за ним уследить, Тристан целится Гавану в плечо и ранит его. Гаван, почти так же быстро, бьет Тристана по подбородку. У обоих течет кровь.
В комнате, полной вампиров.
Иииии.
Мой взгляд немедленно переключается на вампира, которому я меньше всего доверяю контролировать себя во время спонтанного кровопускания: Викториан Аркос.
На его губах появляется медленная усмешка. Одна темная бровь приподнимается.
Лязг стали возвращает мое внимание к Тристану и Гавану. Я изучаю их походку, их движения и не могу не отметить, насколько грациозными могут быть такие крупные мужчины. Я знаю, что являюсь свидетелем применения древнего боевого искусства, которое на самом деле было создано в древние времена.
От этого просто захватывает дух.
Наконец, два воина оказываются прижатыми друг к другу, лицом к лицу, их клинки прижаты друг к другу. Они оба тяжело дышат, но не так неровно, как я ожидала после всего этого боя. Затем свободной рукой Тристан бьет Гавана по голове.
В. Голову.
Гаван издает нечто, что может быть только набором странных, неразборчивых средневековых проклятий, отводит назад рукоять своего меча и бьет Тристана в челюсть.
Черт бы вас побрал.
– Стоп! – кричит Джейк и вмешивается, вероятно, как раз перед тем, как эти двое собираются броситься на пол и бороться или просто выбить друг из друга все дерьмо. – Хватит. Как всегда, Дредмур в отличной форме. Гримм, у тебя все еще получается. Просто удивительно.
Тристан вытирает лоб предплечьем.
– Боюсь, теперь все не так просто, как было раньше, – говорит он. – Несмотря на то, что у меня интересное прошлое, сейчас я на сто процентов смертный. – Он трясет прядью волос. – Клянусь, вчера утром я заметил седину.
– Знаешь, я могу изменить это для тебя, – говорит Джейк, ухмыляясь. – Если хочешь.
Тристан хмурится.
– Держи свои клыки подальше от меня, Андорра. Я живу дольше, чем ты, мой мальчик, и с нетерпением жду возможности состариться со своей невестой.
Мне приятно слышать это от Тристана.
В течение следующих нескольких часов мы остаемся в наших первоначальных парах и отрабатываем стойку, движения и выпады. Это гораздо сложнее, чем прыгнуть, взобраться на спину новорожденного и вонзить кинжал ему в сердце. Конечно, спарринг, вероятно, не будет таким уж необходимым.
Нам нужно всего лишь отрубить им головы. Вот так.
У нас не так много времени для тренировок. И нам все еще нужно освоиться в старом Эдинбурге, чтобы мы могли по-настоящему охотиться на них.
– Черт возьми. Может, поужинаем сейчас? – Тристан ревет на весь зал. – Клянусь, у меня в глотке пусто. Андорра!
Джейк смеется.
– Да. Только для тебя, Дредмур.
Тристан удовлетворенно кивает.
– Ценю.
– У тебя интересные рисунки, – раздается голос сзади.
Я поворачиваюсь и вижу, что Гаван стоит рядом, его проницательные карие глаза изучают мои обнаженные, покрытые татуировками руки. Я пожимаю плечами и улыбаюсь, затем наклоняю к нему голову.
– У тебя тоже очень выразительные руки, – говорю я, подхожу поближе, вглядываясь в черные метки, выполненные в мельчайших деталях. – Джейк сказал мне, что они означают смерть в бою, – говорю я. – Но что это такое?
– Когда-то это были знаки доблести, – отвечает Гаван. – Теперь они всего лишь напоминания о том времени, которое я предпочел бы вычеркнуть из своего прошлого.
– Все так плохо, да? – спрашиваю я и смотрю на особенно привлекательный знак. – Не прими за неуважение, Гаван, но эти символы прекрасны. – Я легонько касаюсь пальцем одного из них на его плече.
И это все, что нужно.
Это простое, едва заметное прикосновение подушечки моего пальца к его плечу.
Это происходит в третий раз с тех пор, как я приехала в Шотландию. Меня захлестывает волна тошноты, и головокружение заставляет меня кружиться, переворачиваться с ног на голову, и тени окутывают меня, пока я не погружаюсь во тьму.
Теперь я – Гаван. Сейчас время крестовых походов. Я жертвую своей жизнью ради маленького сына врага. Мне дарована земная жизнь в качестве ангела-хранителя. Жизнь мелькает в кадрах, все быстрее и быстрее, вплоть до настоящего времени… До Элли.
