Текст книги "Пророчество Богов (СИ)"
Автор книги: Екатерина Зиновьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
– Ладно, – взял слово ректор, – исключение вопрос решенный. – Он встал из своего кресла. – Викельрия, сними с девочки браслеты, только ради всех Богов, подожди пока я её изолирую, иначе она разнесет мне всю Академию.
Верховная Ведьма сложила руки под грудью и отступила к Магистру истории магии. Его-то Адея и не заметила. Маджикай стоял у самой двери и наблюдал за всем происходящим из-под нахмуренных бровей. Точнее, он принюхивался к Аннель и рассматривал Альса. Время от времени он качал головой и цокал языком. Видимо, это никого не смущало, поэтому Аделайя тоже отвернулась от преподавателя.
Ребята отошли от Аннель на безопасное расстояние и зажмурились. Алистер знал, что сейчас случится, а Адея могла только догадываться, но подсмотреть не рискнула.
Через несколько секунд стены пустого учебного заведения сотряс мощный выплеск магической силы. Наверное, осыпалось пару окон, потому что хорошо был слышен звон разбитого стекла на улице.
Открыв глаза и увидев подругу, лежащую без сознания на полу, Аделайя бросилась к ней и, упав на колени, начала трясти за плечи, безостановочно выкрикивая её имя.
В кабинете стояла такая жара, что впору было раздеваться до нижнего белья.
– Это нормальная реакция. – Алистер положил руку подруге на плечо и бесшабашно улыбнулся. – Я так же валялся.
– Отнеси её в комнату, – попросила Адея и поднялась. На родственничков и Магистра истории магии она не обращала внимания. С ними она может поговорить в любое другое время, тогда как Альс и Нелли должны покинуть Академию в ближайшие часы – таковы правила. И демон знает, куда они потом подадутся.
Алистер взял Нелли на руки и покинул кабинет. Не прощаясь с оставшимися, Адея вышла следом.
Шли молча. С одной стороны – это напрягало, с другой – слишком многое надо рассказать. Мысли путались, горло сжималось. Так и дошли до комнаты, где жили девушки. Альс уложил Нелли на кровати и укрыл одеялом.
Адея стояла на пороге и переступала с ноги на ногу. Появилась неловкость и чувство вины, что не может поделиться всем, о чём думает и что тревожит. Раньше такого не наблюдалось. Видимо всё же в ней слишком много чего изменилось. И началось это в первый же день знакомства с наследником трона скэдов и его совета. Адея не думала, что под категорию "Остерегайся!" попадут и друзья. Может Лирен заразил её своей подозрительностью ко всем и вся?
Нет. Просто она подсознательно понимала, что не стоит взваливать на друзей груз своих проблем и переживаний. Им и без этого сейчас нелегко приходится, а тут ещё и она со своей безответной любовью. Как-нибудь потом расскажет, когда точно будет знать, что у ребят всё хорошо. Вот только будет ли это хорошо? Адея сомневалась, что Нелли рассказала Альсу о том, что он является её парой. А вампир... он недалёкий. Мужчина, что с него возьмёшь.
– Я рад, что с тобой всё хорошо, – сказал Альс и крепко обнял Аделайю.
– А я рада, что с тобой ничего не случилось.
– Присмотри за ней, я пока пойду вещи соберу. – Вампир отстранился и обернулся посмотреть на Нелли.
– Ты домой?
– Тебе Аннель всё расскажет. Все эти ваши девчачьи сплетни и перемывание костей мужскому полу меня не касаются, – рассмеялся он. – Я ушёл. – Запечатлев на лбу подруги звучный поцелуй, он вышел из комнаты.
Заинтригованная и ошарашенная Адея, присела на кровать рядом с Аннель и начала внимательно рассматривать девушку-оборотня, выискивая в ней хоть какие-то видимые изменения. Нашла. И не смогла сдержать радостного визга, чем и привела лучшую подругу в чувства.
– Тише, – заплетающимся языком попросила Нелли и попыталась сесть. Адея подложила ей под спину подушку и помогла привести корпус тела почти в вертикальное положение. – Перед глазами всё плывет, – она помассировала виски и надавила на веки.
– Так ты все-таки сказала ему? – вкрадчиво спросила Адея, наклонившись к уху Аннель. – И как он отреагировал?
– А то ты не видела!
– А если нет.
– Тогда чего кричала? Я начинаю переживать за твоё умственное здоровье...
– Ладно, ладно, – остановила поток мало разборчивой речи Адея, – видела я. Ты мне самые грязные подробности расскажи.
В этот момент Аделайя забыла обо всём, что её раздирало изнутри. Радуясь за друзей, она отодвинула свои переживания на задний план. Видимо она всё же не настолько эгоистичная натура, как думала о себе.
– Я жду-у-у, – пропела Адея, забираясь с ногами на кровать.
– Да рассказывать собственно нечего, – усмехнулась Нелли, разводя руки в стороны. – Всё как-то спонтанно получилось. – Видимо заметив, как поникли плечи Адеи, она выпалила: – Я уже познакомилась с его родителями.
Резко воспрянув духом, Аделайя вся обратилась в слух и придвинулась ближе.
– И как?
– Поистине страшно, – нервно рассмеялась Аннель. – Я прям на месте чуть лапы и не протянула.
– Ты ведь сейчас преувеличиваешь?
– Отнюдь. Ты хоть себе представляешь кто у Альса родители?
Аделайя отрицательно покачала головой.
– Я спрашивала у него, но он постоянно уходил от ответа.
– Мама у него – работник Министерства. Занимается снабжением живущих в Империи людей едой, одеждой, в общем, всем необходимым. А отец – Советник самого, – Нелли потыкала пальцем вверх и Адея подняла голову разглядывая потолок, – не помню как его там, – шёпотом закончила она и посмотрела на дверь, проверяя, не стоит ли на пороге Алистер.
– И как они отреагировали?
– Вежливо-прохладно.
– Это как?
– Они не в восторге от выбора сына, но сказать что-то против уже не могут. Альс уже как пятьдесят лет является совершеннолетним. А это как гарант того, что он сам может выбирать на ком жениться. Его родители осознанно пошли на это, надеясь, что у сына хватит ума найти себе достойную партию. Они мне это прямо в глаза сказали, – фыркнула Аннель. – Так же, как то, что, несомненно, они бы пытались переубедить Алистера от заключения брака, если бы не... – Нелли расплылась в лукавой улыбке. Она выдерживала паузу до тех пор, пока Аделайя не заёрзала на месте и не покраснела от съедающего её любопытства, – ... если бы не печать пары, проявившаяся в его ауре, – на одном дыхании закончила она и рассмеялась.
– Обалдеть! – выдохнула Адея и упала спиной на кровать. – Вот это любовь.
Нелли кивнула и, смотря перед собой невидящим взглядом, видимо думала об Альсе. О ком ей ещё думать.
– Ты ведь была у скэдов?
Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Адея вздрогнула. Вернулись все воспоминания, обида и боль. Ответить оказалось тяжело, поэтому она просто кивнула.
– Мы так и думали, – закусив губу, проговорила Аннель. – Мы посылали за тобой наёмников, но видимо из нас вышли плохие заказчики, потому что нас тупо надули. Они взяли деньги, и ушли через телепорт. С тех пор от них нет никаких вестей.
– И не будет. Они мертвы.
– Так тебя нашли? – Не рассчитав свои силы, Аннель подалась резко вперед и едва не свалилась с кровати из-за головокружения.
– Нашли.
Как же трудно скрывать что-то от друзей. Ведь они видят тебя насквозь. Им не надо быть магами-менталистами, они прочитают тебя по выражению лица, по глазам, по жестам.
– Поговорить не хочешь?
– Не хочу. – Адея чувствовала себя эхом подруги: та спрашивает, а она повторяет последнее слово.
– Всё так плохо?
– Очень плохо.
– Что будешь делать?
– Жить!..
Аннель перебралась поближе к подруге и, обняв ее, легла рядом. Это именно то, что было нужно Адее: дружеское плечо. Не вытирая скатывающиеся из глаз по вискам слёзы, она тихо всхлипывала и оглушительно громко кричала внутри себя.
Ох, сколько же в человеке слёз. Аделайя сама поразилась этому, рассматривая влажное пятно на одеяле, на котором имела счастье лежать. Горькие слёзы перешли сначала в истерический смех, а потом в икоту. Наверное, своим поведением она всерьёз перепугала Аннель, потому что подруга прибегла к радикальным мерам и пару раз хлестанула по щекам. Больно, неприятно, но отрезвляюще.
Помогая Нелли складывать вещи, Адея выяснила, что друзья уедут из города вместе с магами Лимеса. Они решили обосноваться у них. Пограничье – отличное место для смешанных пар. Там никто косо не посмотрит на союз вампира и оборотня. Это правильное решение. Кем бы ни являлись родители Алистера, но в Империи подобную пару не примет общество, так же как и в стае Аннель не смирятся с вампиром на территории оборотней.
Прощаясь с друзьями, Адея выплакала ещё литр слёз, но предостерегающий взгляд подруги заставил быстро успокоиться. Лицо ещё помнило мощные удары и горело огнём в местах, где приложила свою ладошку Нелли.
– Мы ещё увидимся, – одновременно проговорили Альс и Аннель, обнимая Аделайю. – Вот увидишь, ты даже соскучиться не успеешь, – закончил вампир и оставил поцелуй на горячей нежной щёчке.
Адея не могла больше оставаться во дворе Академии. Как бы не была зла на неё Нелли за "сырость", но жгучие слёзы душили изнутри. Опрометью бросившись в главный корпус, она оставила отца и некоторых преподавателей попрощаться с её друзьями. Через разбитое от выброса магии окно Аделайя наблюдала, как Нелли под руку с Алистером выходят за ворота Академии. Они не выглядели расстроенными. Возможно, их настоящая жизнь только начинается и, наверное, за них надо от души порадоваться, а не плакать. Адея обязательно сделает это, но завтра. За сегодняшний день она попрощалась с слишком многими дорогими людьми – это давало ей право немного похандрить.
Но... Хандра хандрой, а одно дело не терпит отлагательств.
Как и главное после чего появляются дети, Адея знала. В её планы не входило становиться одинокой матерью... пока. Как маг, она имеет право, не выходя замуж родить дитя. Но не в двадцать один год! Пальцем тыкать, конечно, никто не будет, потому что это не новое явление в магическом мире и все же... Ей всего двадцать один год!
Перепрыгивая через ступеньку, она побежала в лабораторию собираясь приготовить противозачаточный отвар и опробовать его на себе.
– ... только бы ничего не перепутать, только бы ничего не перепутать... – приговаривала она, утирая пот со лба и смешивая в равных пропорциях необходимые травы...
***
– Нир, ты готов? – Лирен заглянул в комнату, где прятался брат. Ниран сидел на полу с книгой в руках и что-то увлечённо читал.
– Да. – Он закрыл фолиант и, отложив его в сторону, поднялся на ноги. – Если твоя теория верна, то "якорь" находится где-то на пороге твоих покоев. Но как он срабатывает? Как определяет, с какой целью пришли? Ведь на прислугу "якорь" никак не реагирует. Но стоит тебе привести сюда Миа или же другую фаворитку, как является Адея.
– Я не знаю. – Лирен взлохматил свои волосы и отступил к расстеленной кровати. Очень скоро на ней будет лежать его невеста, и стонать от страсти. Даже знание этого не помогло настроиться ему на нужный лад. Он не хотел Миа в том смысле, что требовалось для эксперимента.
– Получается, что кто-то постоянно ведёт наблюдение за твоей комнатой и вырывает девчонку из Академии, являя её пред тобой.
– Вероятно, так оно и есть. Но кому это надо?
Ниран покачал головой и развёл руки в стороны.
– Лучше задайся вопросом: для чего всё это делается? Ведь заметь, что в последний раз Адею не вернули обратно, она осталась с тобой, под твоей защитой. У меня складывается впечатление, что тебе дали время узнать её получше. Даже если сейчас всё получится, то у тебя нет твёрдой уверенности, что кто-то не поставит новый "якорь". Надо определять цель, а не методы её достижения.
– Если ты такой умный, вот и подумай. – Лирен начал злиться на ровном месте. Всё о чём говорил брат, он знал и без него. Но ни одна дельная мысль не посетила его голову. Он не знал и даже не догадывался, для чего его приручают. Как-то по-другому назвать всё происходящее у него язык не поворачивался.
– Подумаю, – кивнул Ниран и резко перевёл тему разговора: – Как ты избавишься от Миа, когда сюда перекинет Адею?
– Просто выгоню, – фыркнул Лирен. – Статус невесты наследника не делает из неё кого-то, кто может мне перечить. Мои приказы не обсуждаются, а беспрекословно выполняются.
– Но она твоя невеста, – тонко подметил Ниран, прислоняясь плечом к двери и складывая руки под грудью.
– Да будь она хоть женой... – фыркнул он.
– Скоро будет.
– Прав на мои покои у неё не будет никогда. После свадьбы, она переедет в комнату напротив, но никоим образом не в мою. А после того, как она забеременеет, я вообще забуду о её существовании. Для свершения пророчества нужен только ребёнок, большего от неё мне не нужно.
– Я думал, она тебе нравится, – задумчиво проговорил Ниран, потирая подбородок. – Неужели ошибся?
– Она мне нравилась ровно до тех пор, пока не стала навязанным решением.
Лирен посмотрел в окно. Предвечерние сумерки опустились на лес. Аделайя должна была быть уже в Академии, значит очень скоро можно приводить план в действие. Отчего же так тошно? В груди неприятно саднит от одной только мысли, что Миа будет лежать на кровати, где ещё пару дней назад крепко спала Адея. Бывшая фаворитка, ныне невеста, в скором будущем жена – представлялась черным пятном на белых простынях.
Ниран, будто прочитав первую часть размышлений брата, произнёс:
– Тебе пора найти Миа.
– Да, ты прав.
Не мешкая ни секунды, Лирен вышел из комнаты и направился в сад, где последний раз видел свою фаворитку. Время на нужный настрой имелось, чего не скажешь о желании. Рэн подстраховался со всех сторон: попросив брата спрятаться в комнате и проследить за появлением Адеи, он лишал себя всякой вероятности опозориться перед будущей женой. Любому мужчине будет неприятно признавать свою несостоятельность как любовника. Лирен был больше чем уверен, что у Миа не получится пробудить в нём той страсти, которая затмила бы воспоминания прошлой ночи. Главной задачей являлось удерживать шаловливые ручки Миа подальше от своего паха.
Без каких-либо предисловий Лирен подошёл к Миа и, резко подняв со скамьи, впился в её губы грубым поцелуем. Если в первые секунды она растерялась и никак не отвечала, то потом сообразила что к чему и, обняв Рэна за шею, сильнее прижалась к крепкому телу. К чему слова, всё можно показать действиями. Приказывая себе поубавить агрессию, одной ладонью он накрыл упругую грудь, а вторую – устроил у Миа на талии.
Его тело отреагировало на всё происходящее правильным соответствующим образом. Но должного желания утолить голод не появилось.
– Идём уже куда-нибудь, – простонала Миа, хватая ртом воздух.
– Ко мне, – выдохнул Рэн и, подхватив немного удивленную девушку на руки, понёс в дом.
Встречная прислуга старалась слиться со стенами и опустить глаза. Ничего нового они в этом не видели, и всё же это был наследник трона, и своё почтение в данной ситуации они могли выразить только таким способом.
Коридор до спальни показался Лирену слишком длинным. Изначальное возбуждение начало сходить на нет. Поцелуи Миа в шею ассоциировались просто с размазыванием слюны по коже. Борясь с собой и своим раздражением, Рэн с ноги открыл дверь, после чего так же её закрыл, зайдя в комнату. Не совсем нежно бросив свою ношу на расстеленное ложе, он навис над Миа, упираясь коленом в кровать.
Съедать девушку взглядом у него не получалось, поэтому он решил спрятать глаза, начав покрывать легкими поцелуями открытые лифом платья ключицы.
Время шло, а Адея всё не появлялась. Лирен начал переживать, что ошибся, что его предположения оказались не верны. Но это не самое страшное. Ужасно было то, что Миа уже начала его раздевать.
Краем глаза он заметил характерное появлению Адеи свечение и почувствовал облегчение, радость и в следующую секунду досаду и сильную злость. Не отвлекаясь на то, что творилось в углу его комнаты, он продолжал целовать стонущую в голос Миа. Она извивалась на кровати, гладила его спину, грудь и пыталась добраться да застежки брюк.
– Ой! – Именно это услышал Лирен. Замерев на мгновение, он зажмурился, набрал полные лёгкие воздуха и перевёл испепеляющий взгляд на Аделайю. Она стояла, вжавшись спиной в стену, и зажимала рот руками. Рэн видел, как сильно её трясёт и это заставило почувствовать его, насколько он ничтожен. Догадываясь о её чувствах, он нарочно причиняет ей боль. Почему его это так волнует? Ему должно быть всё равно.
– Миа, пошла вон, – поднявшись, пророкотал он, не спуская немигающих глаз с Аделайи.
– Ты, надо полагать, шутишь? – приподнявшись на локтях, спросила она, стараясь выровнять дыхание.
Лирен сжал кулаки. Видимо это стало для Миа своеобразным знаком, что он на грани, поэтому – она вскочила с кровати и, одёрнув на себе платье, направилась на выход из комнаты. Задержавшись на пороге, она заинтересованно посмотрела на перепуганную Адею, перевела взгляд на Рэна, усмехнулась и ушла, осторожно прикрыв за собой дверь.
Метнувшись к Аделайе, Лирен ещё сильнее вжал девушку в стену собственным телом.
– Какого демона ты тут делаешь? – Он провёл руками по её плечам и предплечьям, опускаясь к влажным прохладным ладошкам. Переплетя их пальцы, он завел безвольно висящие конечности Адее над головой. – Я не стану повторять свой вопрос.
Он говорил тихо, хотя и не надеялся, что Нир не услышит. И всё же...
– Я уповал на то, что больше тебя не увижу, – заговорил Рэн, так и не услышав хоть какого-то объяснения. Да и глупо было его ждать, если он сам сделал всё, чтобы выдернуть Адею сюда. – Почему ты дрожишь?
– Я ненавижу тебя!
Лирен дёрнулся от этих слов, как от удара плетью. Он не думал, что тридцать ударов полученных им когда-то в наказание покажутся ему благодатью по сравнению с тем, что он чувствовал и ощущал сейчас. Продолжая прятаться от прямого взгляда, он потёрся носом о шею Адеи.
– Почему? – не выходя из роли, поинтересовался Рэн и прикусил мочку уха всхлипывающей малышки. – Я оскорбил твои чувства? Я ведь тебя предупреждал, что не гожусь на роль романтического героя, так чего ты ждала? Что я изменюсь? Или что брошу всё и паду к твоим ногам? Адея, – хрипло протянул он, – это реальный мир, где нет места несбыточным мечтам. Ничто не властно изменить мою сущность и уж тем более какая-то ночь страсти. Надеюсь, у тебя хватило ума принять меры для того, чтобы не появились нежелательные последствия. Или мне лучше самому сейчас об этом позаботиться?
Рваный вдох и такой же выдох подсказали Лирену, что малышка Адея всё сделала, чтобы не забеременеть. По идее, его должно это радовать, но ничего кроме усиливающегося раздражения он не испытал. Отстранившись, он сразу отвернулся и спокойной походкой прошёл к кровати. Упав на смятые простыни, он заложил руки за голову и посмотрел на раздавленную его поведением Аделайю.
– Я скоро женюсь.
Адея моментально вскинула на него глаза.
– На Миа, – нанёс последний удар Рэн. – Она станет матерью моего ребёнка, а не кто-то другой.
Аделайя стиснула зубы и прикрыла глаза. Двух несильных ударов головой об стену ей хватило, чтобы усвоить полученную информацию и всё для себя решить. Когда она посмотрела на него в следующий момент, то Лирен готов был вслух признать, что его малышка очень сильна духом. В ней есть те качества, которые вызывают уважение: гордость и способность быстро брать себя в руки. Как он уже говорил: эмоции – это уязвимость. Выставляя напоказ свои слабости, ты подстёгиваешь противника быть ещё более беспощадным.
– Наверное, мне пора, – прокашлявшись, спокойно заявила она и начала таять в слабом свечении.
Рен резко сел в кровати и открыл рот, чтобы крикнуть "Постой!", но вовремя себя остановил. Он всё сделал правильно: вернул себе прежнюю жизнь, расставив все точки. А уж запомнить, что его комната не место для плотских утех – не составит труда. Он не желает больше видеть малышку Адею, потому что она заставляет его сомневаться в правильности избранного им пути.
– Ты немного перегнул, – посмеиваясь, сказал Нир. Он вышел сразу, как в воздухе рассеялась золотистая пыльца.
– Что? – переспросил Рэн, неуверенный, что правильно расслышал брата.
– Если она успела хорошо тебя изучить, то скоро поймет, что такое красноречие не свойственно наследнику трона.
– Мне всё равно, что будет дальше, – отмахнулся Рэн, падая обратно на кровать и закрывая глаза рукой. – Она здесь больше не появится.
Ниран с усмешкой фыркнул. Дойдя до двери, он остановился и, не оборачиваясь к брату, серьёзно произнёс:
– Я бы не был в этом так уверен. Слишком многое так и осталось непонятным. Или ты не всё мне рассказал... В любом случае во всей этой истории ведущие роли у тебя и Аделайи Маркус Грильо, так что, думаю, это не последняя ваша встр...
– Оставь меня...
***
Глубокой ночью, выйдя из своей комнаты и проверив всё ли тихо, Амаре вернулась в свои покои и со спокойной совестью "вышла" из уже успевшего надоесть ей тела. Удерживать себя в хрупкой человеческой оболочке – тяжёлая работа даже для Богини. И ладно бы надо было прикладывать усилия, чтобы ненароком не выдать себя, так ещё и всячески отгораживаться от призывов Верховной Ведьмы. Видимо, старая карга заимела чересчур много вопросов и ей просто не терпелось получить на них ответы. Отчитываться перед кем-либо Амаре не собиралась, потому и игнорировала ритуал призыва. Всё, что могла – она уже сказала, остальное – Богиня оставит при себе, иначе всё над чем она так долго работала, может покатиться к братцу в преисподнюю.
Оставив тело лежать на кровати, Амаре переместилась в Академию Магии города Таализ, непосредственно, в комнату своей подопечной. А как иначе? Богиня Любви вложила в Аделайю Маркус Грильо часть своей магической силы и теперь несла за девочку ответственность. Пользоваться ею она, конечно, не могла, но это не означало, что девчонку можно оставлять без присмотра. Не приведи Боги, если с ней что-то случится. Ещё одного такого идеального по всем параметрам "сосуда" она просто не найдёт. Вернее найдёт, но это опять трата времени, отчего Амаре порядком устала. Ей уже было невмоготу наблюдать за всем тем, что творится в этом мире и не иметь возможность напрямую вмешаться. Хватит и того, что она приложила свою руку к частым встречам Аделайи и наследника трона скэдов. За это ей предстоит ответить перед отцом. Но пока об этом можно не переживать – время ещё есть.
Материализовавшись в комнате Адеи, но продолжая оставаться невидимой, Богиня Любви немного удивилась, не увидев девушку. Надсадный кашель из уборной подсказал ей, где можно найти свою подопечную и Амаре поспешила туда.
Склонившись над умывальником, стояла Аделайя. Её сильно рвало. Богиня почувствовала укол совести, что в такой тяжелый для человечки момент, она подольёт масла в огонь, практически вынуждая её играть по чужим правилам. Но иного выбора у Амаре не было. Это самое лучшее время для того, что она задумала. Эмоции Адеи сейчас как спутанный клубок ниток. Она не может разобраться – любит или ненавидит; хочет увидеть или же наоборот – не желает встречи. Пока Аделайя не занялась самоанализом, пока сердце и голова ещё борются за право главенства – надо переходить к делу.
Аделайя умыла бледное лицо и, тихо поскуливая, вернулась в комнату, пройдя сквозь невидимую Богиню Любви. Видимо она не почувствовала того дискомфорта, что должна была ощутить. Всё-таки сильно её подкосило увиденное в покоях Лирена.
Покачав головой, Амаре присела на краешек кровати, где уже лежала Аделайя и положила ладонь девочке на лоб.
– Поспи немного, – тихо сказала она и удовлетворенно улыбнулась, заметив, как веки подопечной будто наливаются свинцом. Дыхание стало ровным, успокоилось бешеное сердцебиение.
Чтобы хоть как-то убить время, Амаре направилась в библиотеку, точнее – в запретную её часть. Найти среди многотысячных свитков и фолиантов одну тоненькую книженцию с воспрещенными заклинаниями – дело непростое, особенно если учесть, что применять магию для поиска Богиня не могла, ибо вышеупомянутая книга содержала заклятья, применяемые исключительно Богами. Кто, когда и под какими пытками выболтал столь важную информацию, Богам выяснить не удалось. Но книгу, решением Творца, было определено оставить в магическом мире. Даже Боги несут ответственность за проявленную безалаберность.
Поднимая тучи пыли, Амаре с головой зарылась в сложенные стопками книги, выискивая ту, что перевернёт жизнь наследника трона и юной магички с ног на голову. Ну, это только в том случае, если скэд примет свои чувства по отношению к Адее. А если нет, ... то Богиня Любви не завидует человечке.
Подавив в себе желание громогласно закричать, Амаре на четвереньках выползла из-под стола и, выпрямившись, огляделась. Она бы сгорела со стыда, если бы хоть кто-то её увидел. Хотя нет, она бы заставила гореть того, кто стал невольным свидетелем её якобы позора.
Перейдя в другую часть библиотеки, туда, где не клубилась в воздухе пыль, она взмахом руки привела себя в соответствующий вид. Тонкая книженция с парой десятков заклинаний обжигала руки. Хотелось уже начать действовать, но сначала...
Быстро пролистав все восемь страниц исписанных мелким почерком, Амаре вырвала последний листок. Скомкав клочок бумаги в кулаке, она в прямом смысле слова стёрла в порошок значительный кусок текста с разъяснениями последствий применения данного заклинания.
– Ну, всё, хватит спать! – Богиня Любви ментально потянулась к своей подопечной и, не особо церемонясь, растолкала Адею. – Так и что мы хотим видеть? – Амаре надеялась, что ей удастся внушить человечке, что она продолжает находиться в мире грёз. Создав вокруг Аделайи иллюзию живописной природы, Амаре мысленно направила девочку в нужную сторону.
Пока Аделайя добиралась до библиотеки, Богиня Любви сама принесла клятву, что на сегодня это последнее испытание для юной человеческой души. Ещё одного потрясения она может просто-напросто не пережить. Хватит с неё ударов Судьбы!
– Ох ты! – Колени Богини Любви резко подогнулись, что немного её напугало и на секунду разорвало связь с подопечной. Вернув себе самообладание и вновь настроившись на человечку, Амаре недовольно буркнула в темноту, обращаясь к сестре: – Ладно, ладно ты тут совершенно ни при чём, это всё мои происки.
– То-то же, – прошелестело рядом с ухом.
– Не мешай, – отмахнулась Амаре и поспешила создать в библиотеке очередной мираж для Адеи. В следующее мгновение она стояла на берегу озера, окруженного по периметру высокими скалистыми горами с буйной зеленой растительностью. Над ровной гладью воды летали неведомые этому миру насекомые. Громко стрекоча, они с большой скоростью перелетали с одного места на другое благодаря своим четырём прозрачным крылышкам. На вид, эти насекомые казались страшными, но очень интересными представителями животного мира.
Заблаговременно открыв для Адеи двери библиотеки, Амаре вернулась в центр комнаты и присела в глубокое кресло, которое сейчас имело вид большого валуна.
Человечка с настороженным выражением лица благополучно миновала порог комнаты, сделала ещё пару десятков шагов, чтобы резко остановиться и задать вполне логичный в этой ситуации вопрос:
– Эм, ... простите, а Вы кто?
– Амаре.
– Богиня Любви? Мне что, всё это снится?
Амаре видела, как Аделайя ущипнула себя за запястье и скривилась от лёгкой боли. Поднявшись, она плавной походкой подплыла к девочке и склонила голову набок.
– Можно сказать и так. Я всегда прихожу к тем, у кого разбито сердце. Я вижу и знаю как тебе тяжело. Поплачь, дитя и тебе станет легче.
Богиня по-матерински улыбнулась и провела руками по поникшим плечам молодой девушки.
– Наплакалась уже. Да и толку от этого всё равно не будет.
Амаре приподняла лицо Адеи за подбородок и, заглянув в глаза, тихо спросила:
– Ты так сильно любишь?
Девушка отступила и потупила взгляд. Она сильно нервничала, но старалась это скрыть. Бесполезная трата сил и нервов. Слишком свежи нанесённые скэдом душевные раны. Это позже станет не так обидно от его слов, а сейчас всё внутри скручивает в один комок, состоящий из боли, обиды и унижения.
– Да... нет... не знаю. Он как наваждение... проклятие...
– Проклятие? – неподдельно удивилась Амаре, сбиваясь с мысли. Прося сестру связать судьбы Аделайи и Лирена, она никак не ожидала, что это воспримется как проклятие! Благословение – да, но проклятие... Это что-то новенькое. Она три тысячи лет готовилась к этому моменту, а эта маленькая нахалка имеет наглость называть всю проделанную работу проклятием. Уму непостижимо. Неблагодарная молодежь.
– Да. Я не могу заставить себя не думать о нём. Он будто часть меня. Я понимаю, что мы с ним по определению не можем быть вместе, но... но... – Адея тяжело вздохнула, – но рядом с ним я ощущаю себя завершенной. Это как художник пишет картину, сначала там какие-то зарисовки, наброски, а потом он берет масло и с каждым мазком кисти полотно окрашивается в различные оттенки красок, принимая уже четкие контуры и линии. И как завершающая стадия-подпись автора. Он ставит её и всё – картина готова. Я – полотно с рисунком, а Лирен – подпись.
– Если всё так, как ты говоришь, то борись за своё счастье.
– Я, по натуре, не боец. Да и Рэн всё чётко разъяснил. – Адея вскинула на Богиню любви прямой взгляд. – И знаете, я, наверное, его понимаю. То есть я могу понять его желание любым способом защитить свой народ. Они предостаточно настрадались по вине людей. И понять их маниакальное желание свершения пророчества вполне можно. Разве я вправе пытаться лишить их всех спокойной жизни?
Амаре понимала, что таким темпом уговорить Адею прочитать заклинание, которое навсегда свяжет жизни её и наследника трона – вряд ли удастся. Нужно было срочно придумывать другую тактику ведения беседы и кажется, она нашла решение.
– Ты считаешь, что ты ему не пара?
– Я это точно знаю, – усмехнулась Адея. – Так же как и то, что у нас разные цели. Я хочу – банального женского счастья, а ему навязано хотеть – благополучия расы.
– Тогда зачем ты так убиваешься? Он же грубый, жесткий, бесчувственный.
– Это неправда! – с жаром воскликнула Аделайя. – Я может, и согласилась бы по первым двум пунктам, но Рэн не бесчувственный. Вы не можете так говорить. Он внимательный, заботливый, благородный, ласковый... – она осеклась, а Амаре с кривой усмешкой на красивых губах вздернула идеальной формы брови и наклонила голову к плечу.
– Ласковый? – рассмеялась она.
