Текст книги "Игры Бессмертных (СИ)"
Автор книги: Екатерина Шельм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
– Сколько?
– Десять тысяч.
Эверетт чуть не захохотал. Глянул на отца и отвернулся. Ага, и луну с неба в придачу. Старуха помешалась совсем.
Батенька выгнал нищенок и сразу кинулся в атаку.
– Я куплю ее, если ты хочешь.
Ретт промолчал. Он все еще колебался. Ему не хотелось бы видеть эту девушку с разорванным горлом на простынях своей постели.
– Ретт! – отец присел на соседнее кресло.
– Послушай милый, – вступила мать. – Мы черти где и даже если что-то пойдет не так, до столицы это никогда не дойдет. Это хороший шанс проверить себя, мы ничем не рискуем, ты прекрасно знаешь, что не сможешь обходиться без женщины вечно, Ретт. Хватит упрямиться. Она понравилась тебе? Девушка действительно очень красива.
Он неопределенно дернул плечами.
– Да, она красива, – пробормотал он раздраженно.
– Вот и прекрасно! – оживился батенька. – Лакей!
Пока отец писал записку мать пододвинулась и накрыла его руку своей.
– Все будет хорошо, милый. Это была случайность и она не повторится. Все мы совершаем ошибки.
– Да, конечно. – Ретт похлопал мать по руке.
– Досмотрим представление и подпишем бумаги. Задерживаться в этой дыре не хочется, так что все сделаем прямо сегодня ночью. Ты не против?
По телу Эверетта прошла сладкая дрожь.
– Нет, не против.
От мысли что он возьмет сегодня эту девчонку, такую красивую, такую вкусную, все его тело завибрировало. Конечно, он хотел… и боялся.
Второй акт стал для него сущей пыткой. Нервное напряжение жалило тело и он крутил бинокль в руках.
Они поехали домой и едва выйдя из автомобиля Эверетт сразу почуял, что девушка в доме. От волнения все его чувства обострились, он даже не пытался усилить нюх осознанно, а значит его инстинкты снова выходили из-под контроля. Отец и наставники были правы! Нельзя было устраивать себе такое долгое воздержание! Нельзя. Его ощутимо потряхивало от возбуждения и нетерпения. Господи, он убьет ее. Нельзя этого делать, надо все отменить…
Но… если не она так другая, верно? Всего лишь сиротка-оборванка из мелкого провинциального городка. Никто и слезинки не уронит. А ему все равно придется рано или поздно подвергнуть риску кого-то. Почему не она? Чем она заслужила милосердие?
Отец с матерью пошли в кабинет подписывать бумаги. Эверетт поднялся к себе. Слуги перестилали постель.
– Что вы делаете? – удивился он.
– По приказу герцогини.
Матушка умудрялась позаботиться обо всем. Его оставили одного и он начал мерить шагами комнату. Восемнадцать шагов в одну сторону, восемнадцать в другую. Девушка была в доме… в левом крыле… На первом этаже. Он чуял ее и знал, что сейчас подпишут документы и она будет его на эту ночь. Вот так просто – продано. Ретт не испытывал никаких моральных мук по поводу того, что покупает женщину. Все покупали, таковы были правила их мира. И потом, он же не принуждал ее, не уговаривал, не обманывал, не шантажировал. Сама пришла, да еще и продала себя задорого. Будет потом жить в этой глуши как королева, а всего-то и нужно – раздвинуть ноги и отдаться ему. От образов в голове у него томно потянуло все тело. Ну иди же сюда… Иди… Долго там еще?! Его захватывала горячка нетерпения. Нет! Нет! Ретт, черт побери соберись! Нужно держать себя в руках. Нужно остыть. Сделать все так, как было с теми, купленными прежде. Не увлекаться самому, и ни в коем случае не допускать, чтобы она хотела, тогда это будет безопасно.
Не теряй голову, Ретт, не теряй голову! Просто трахни девчонку, выпусти пар и отправь прочь.
В дверь тихо постучали.
– Войдите! – у него дрогнул голос. Ретт кашлянул, прогоняя хрипотцу. Входи… Иди сюда, я чую, что это ты, наконец.
В комнату вошла девушка и мягко закрыла за собой дверь.
Этот тихий щелчок двери взбудоражил Ретта как будто ему шепнули на ухо «она твоя». Он поднял голову и выпрямился. Всегда делал так, вымуштровали это и в семье и в армии. Прямая спина, гордая посадка головы. Ты – Шеферд.
Просто покончи с этим, Ретт. Просто возьми девчонку и постарайся, ради Творца всего сущего, ее не убить.
Глава 4. Первая ночь Терезы Доплер
Терезу проводили до покоев этого «капитана Эверетта Ричарда Шеферда». У Тесс всегда была отличная память. Она легко запоминала все, что прочла, да и в музыке учителя дивились как быстро и легко она схватывает сложные пассажи на фортепиано. Вот и сейчас она запомнила. Имя с гербовой бумаги въелось ей в мозг.
Капитан Эверетт Ричард Шеферд. Покупатель ее «права». Ее первый…
Лакей кивнул на дверь. Тесс потянулась к ручке, но он шикнул и показал «стучи». Ах, какие нежности! Как будто он не ждет ее там.
Постучала. Тихое «войдите». Ну вот и все. Вот и все… Теперь никаких надежд на то, что произойдет чудо и спасет ее от всего этого. Впрочем, надежд на чудо Тесс особо никогда не питала. Она тряхнула головой и вошла. Закрыла за собой дверь. Запора тут не было, видно графский покой все равно никто бы не решился нарушить.
Капитан Эверетт Ричард Шеферд стоял в углу, около письменного стола. В глубине комнаты белела простынями большая кровать с балдахином и столбиками. Сквозь окно мягко струился лунный свет, свечи были погашены.
Шеферд был в том же парадном темно-синем камзоле, что был на нем в театре. Тесс заметила у него на груди какие-то ордена что ли? Она в этом не разбиралась, но что-то там явно поблескивало. Оборотень выпрямился, задрал подбородок и чуть хмурясь смерил Терезу взглядом.
– Здрасьте! – прорвалось у нее и она отвесила ему уродливый издевательский книксен. Тут же пожалела об этом. Но нервы так натянулись, что притворяться овечкой не было сил. Тесс бесилась от всего этого. Бесилась, что не смогла ничего другого придумать, чтобы раздобыть денег для себя и Анри. Бесилась, что правила игры, навязанные ей власть имущими мужчинами изначально были не в ее пользу. Все бесило ее, а бледное, гладко выбритое с горящими темными глазами и волевым подбородком лицо капитана Эверетта Ричарда Шеферда бесило больше всего прочего!
– Разденься и ляг на кровать, – приказал он и отошел к окну. Стал смотреть на улицу сквозь тонкую изысканную занавеску. Тесс, конечно, не ждала, что ее тут будут соблазнять, но этот холодный отстраненный голос взвинтил ее злость еще на десять пунктов.
Она хмыкнула, подошла к кровати, подпрыгнула и со всей силы плюхнулась на перину.
– Ах! – упала на спину. Вот это была перина! Не чета ее соломенному тюфяку, да и скромному матрасу Анри, на которых спали сиротки. «Вот переживу эту ночь и куплю себе такую же перину, – подумала Тесс в ярости. – И буду спать на ней каждую ночь! Спать с тем, с кем мне хочется, а не с тем, кто заплатил!»
Она нехотя села и, насвистывая похабную уличную песенку, что напевала старуха Хард в графском экипаже, стала расшнуровывать высокие ботиночки. Бросила первый на пол. Именно бросила, тот приземлился с громким стуком. Взялась за второй. И его швырнула чуть не до двери.
Шнуровка платья у Тесс была на боку. Только аристократки могли позволить себе горничных и соответственно шнуровку на спине. Тесс взялась за тесемки и быстро расшнуровала.
– И спал он в карете, пока я и Летти, пока я Летти шалили в клозете… – пропела она, выворачиваясь из верхнего платья. Выпуталась из юбок, бросила платье на пол и обернулась к оборотню. Он больше не глядел в окно. Пялился на нее во все глаза, но не сказать, что это был затуманенный желанием взгляд. Капитан Эверетт Ричард Шеферд просто смотрел на нее с удивлением.
Тесс взялась за завязки скромного корсета на груди. Она не была тощей щепкой как другие девчонки, даже не смотря на скудную приютский рацион. В последние годы все лавочники округи ее подкармливали то тем, то этим, и Тесс округлилась в нужных местах. Утягивать себя она особо и не усердствовала – работать-то как? Да и не выдержал бы ее простенький полотняный корсет таких нагрузок. Это у аристократок были из всяких там заморских дорогущих материалов, с металлическими или из китового уса спицами, которые не гнулись и не рвались, даже если утянуть со всей дури. Тесс распустила тесьму, уронила корсет под ноги и вышагнула из него.
– И милая Летти кричала в клозете, – она подмигнула оборотню и взялась за шпильки. – Что мой великан заковал ее в сети… – Распустила волосы.
На этом ее бравада, увы, выдохлась. Она стояла в одной нижней сорочке перед незнакомым мужчиной и отчаянно старалась не бояться того, что последует дальше.
Оборотень склонил голову.
– Это все?
– Я дальше не помню, – призналась Тесс и к стыду своему кашлянула, потому что голос как-то подозрительно сел.
– Какая жалость, – скривил губы оборотень. – Я жду. – он кивнул на постель.
Тесс набрала побольше воздуха и одним движением стащила нижнюю сорочку через голову. Стянула панталоны и совершенно голая залезла на постель.
– На живот, – сказал оборотень. Голос у него стал очень низким и хриплым. Тесс перевернулась. О, она была совершенно не против. Так было даже как-то менее стыдно что ли. Она просто лежала себе уткнувшись носом в благоухающие шелковые подушки. Послышался какой-то шорох, звякнула металлическая пряжка.
«Он раздевается…» – окатило Тесс волной ужаса. – Святая матерь сущего, он раздевается!»
Тесс не знала почему, но это ее смутило куда больше чем собственная нагота. К алчным взглядам мужчин она успела привыкнуть. Да, на ее вечно пялились, а этот просто еще и увидел ее голой. Ну и подумаешь… Но вот то, что капитан Эверетт Ричард Шеферд раздевается при ней было очень из ряда вон выходящее событие. Может ему и не нужно совсем уж раздеваться? Ну… зачем ей собственно видеть его голым? Ему наверное хочется на нее посмотреть, а вот ей на него совершенно, категорически, абсолютно не хочется.
Тесс напряженно слушала шорохи одежды. Надо было срочно отвлечься. Она стала думать о том, что сделает с деньгами.
Пять тысяч марок…
Щелчки пуговиц сюртука, шорох шнуровки на рубашке.
Купит домик, хотя нет, слишком уж растратно. Снимет им комнату…
А вот и сильный шорох – он снял рубашку.
Да, комнату в приличном доходном доме, чтобы и дворник был и каменная печка. И балкон. Будет Анри сидеть и смотреть на улицу хоть целыми днями. Скрипящий звук ремня, звон пряжки… О, Творец сущего… – она тут же одернула себя. Творец уж точно не станет защищать девчонку. М-матерь?..
Когда на пол поставили сапоги, а потом зашуршали брюки, Тесс поняла, что молиться тут совершенно бесполезно. Никто из богов и пальцем не пошевелит, чтобы избавить ее от всего этого.
Мысли о меблированных комнатах и Анри тоже выскочили из головы и она не могла их вернуть. Она слушала, как оборотень раздевается и боялась. Сейчас, когда все это стало совсем уж неизбежным и реальным, она боялась.
Тесс ощутила всю свою кожу удивительно ярко и четко. Плечи, спину, бедра и даже лодыжки. Вся она лежала тут совсем голая и принадлежала оборотню. И он собирался сделать с ней это.
Девчонки болтали, что будет больно. Насколько? Что если очень больно? Он ведь оборотень, наверное с ним будет в три раза больнее чем с человеком. Насколько большая у него «змея»?
Соберись, дура! Соберись и успокойся. Будешь хныкать ему не понравится и мамаша выпустит тебе кишки или еще хуже – не отдаст деньги. Тесс сглотнула и осторожно обернулась.
Оборотень видно собирался вот-вот присоединиться к ней на постели, но замер под ее взглядом. Тесс в лунном свете из окошка вполне себе смогла рассмотреть его тело. Сильное – это было первое, что пришло ей на ум. Плечи и руки выделялись гладкими мышцами, а живот! Он был… совершенно невообразим. Ни у кого она еще такого не видела. У Тесс живот был мягкий, округленький, чуть выпуклый. У Анри бледный и впалый. Вот и все что она видела. У оборотня даже живот казался твердым и покрытым мышцами. А под ним… Тесс опустила взгляд и замерла.
Эт-то… было определенно не то к чему она готовилась.
Она, конечно, уже года три как не мыла и не переодевала Анри, и не знала, что там вырастает у мальчишек с возрастом, но ЭТО?!
У оборотня от пупка вниз текла темная дорожка волос, и она обтекала пах, из которого торчал здоровенный… В общем, на змею это мало походило. Даже в темноте она заметила, что он отличается цветом от кожи оборотня, так же как отличалось то, что было у нее между ног. Штука была темной, красной, от прилившей крови и оттого неизъяснимо непристойно волнующей. Тесс отвернулась и уставилась в подушку. Отчего-то сердце в груди неистово заколотилось и не только от страха. Что-то… ее почему-то ужасно взволновал голый Эверетт Шеферд. Нет, она вовсе не захотела внезапно чтобы он сделал с ней все то, за что заплатил, но он был таким другим. Мужчиной. Не похожим на нее, и это волновало. Линии его тела, прямые, четкие, твердые, заставили ее облизать губы и затаить дыхание. Впервые Тесс стало любопытно, что именно происходит между мужчиной и женщиной. Ведь та девчонка, что отдалась лавочнику у них на поленнице, стонала. Сладко так, волнующе, словно ей было хорошо. Почему-то глядя на голого Шеферда, захотелось узнать от чего ей было хорошо…
Тесс вздрогнула, когда оборотень залез на постель. Ее ног коснулись его бедра, рука опустилась на поясницу.
– Раздвинь ноги.
Он шептал. Тихо так, вкрадчиво, почти нежно, но позорный стыд от этих слов все равно хлестнул Тесс как пощечина. Она попыталась подчиниться, но ее так затрясло от страха, что она остановилась едва пошевелившись.
Тогда он втолкнул колено и заставил. Сильные руки потянули ее за бедра, чуть приподнимая. Тесс шумно испуганно дышала, закусив губу. «Успокойся! Успокойся! Ему должно понравиться, не показывай, что тебе страшно, курица!» – кричала она в своей голове.
Он прижался к ней сзади и она во всю длину и жар почувствовала его мужской орган.
– К-как он называется? – брякнула Тесс, надеясь разговором хоть немножко оттянуть неизбежное.
– Что? – оборотень явно был недоволен ее болтливостью.
– Ну… эта штука у тебя между ног. Есть ведь у него название?
Она подумала вот будет забавно, если это вовсе не «он», а «она». Какая-нибудь мужская палочка например. Хотя в этом случае скорее уж дубинка.
– Ты решила пошутить? – голос его стал опасно низким и в нем явно послышалась злость. Матерь! Графиня точно разорвет ее на части!
– Н-нет. Я правда не знаю. Честно!
Он все еще был прижат к ней очень близко, и Тесс чувствовала промежностью твердую горячую штуку, которая пугала больше всего прочего. А еще она… прижималась к ней сама, он не держал ее. Она стояла и пульсировала, а Тесс затаив дыхание сходила с ума от ужаса.
Он вдруг сжал ее сильнее и рывком перевернул на спину. Тесс залилась краской стыда и попыталась прикрыть грудь.
– Нет! – отрезал Шеферд, и Тесс, скрипя зубами, отпустила руки на кровать. Она лежала под ним полностью обнаженная, а он пялился. Тесс захотелось оказаться за десятки, сотни миль отсюда!
– Не знаешь как называется? – он смотрел на нее, скользя взглядом от лица и вниз, а потом стал гладить грудь. Тесс зажмурилась. Оборотень нависал сверху, а Тесс лежала и чувствовала себя маленькой слабой мышкой, хвост которой зажал в костях матерый кот.
Шеферд обвел левый сосок пальцами, пощекотал и посжимал его, и Тесс залилась удушливой краской, когда сосок съежился и превратился в крохотный и острый. Они встретились глазами. Напуганная смущенная Тесс и тихо-тихо дышащий, словно он считал удары собственного сердца, Эверетт Шеферд.
Оборотень так же поиграл со вторым соском. Тесс взволнованно смотрела сначала на его руки, но потом это стало настолько смущать, что она отвернулась.
Он взял ее руку и потянул вниз. Заставил обхватить свой отросток и начал двигать вперед и назад. Тесс передернуло. Не хотела она ничего там трогать!
«Его мамаша выпустит тебе кишки!» – заорало благоразумие, но Тесс все равно вырвала руку.
Оборотню это точно не понравилось, вот совершенно точно. Он наклонился совсем близко и в его голосе Тесс послышался едва слышный, но отчетливый рык. Он шепнул ей в лицо.
– Это называется член, маленькая оборванка. Сейчас я вставлю его в тебя, а ты будешь лежать и не двигаться, ясно?
У Тесс от ужаса заколотилось сердце. Он не может ЭТО засунуть в нее. Да куда же он может влезть?!
– Тебе будет больно. Так уж вы, женщины, устроены. Но ты потерпишь. Не шевелись, ясно?
Тесс лежала и дрожала.
– Ты поняла меня?
– Да! – выдохнула она сквозь сжатые зубы.
От оборотня волнующе пахло, когда он прижался сверху, весь такой твердый и горячий, ей не было так уж неприятно. Но от всего остального и от его слов, Тесс парализовал ужас. Вставит в нее этот огромный… как там его? Господи, она уже забыла, а ведь она ничего и никогда не забывает!
Он чуть отстранился, согнул ее ноги в коленях и развел шире. Тесс закрыла глаза и зажмурилась. «Просто ляжешь на спину и закроешь глаза,» – вспомнились наставления старухи Харт. Ну вот она на спине и глаза закрыты, вот только старуха ничего не говорила, что между ее ног будет происходить что-то подобное.
Оборотень ощупал ее пальцами там. Надавил куда-то, куда сама Тесс и не думала никогда забираться. Ей вообще было не до того. Иногда ночью ей неизъяснимо хотелось потрогать себя там. Но она спала в одной комнате с Анри и была слишком уставшей и… Ей было некогда изучить себя там, а разговоры и хихиканье девчонок проходили мимо нее – не было у нее подружек. Так что когда пальцы оборотня раскрыли какие-то складочки и проскользнули внутрь ее тела, Тесс чуть не подпрыгнула.
Она вскинулась испуганно, но оборотень не дал подняться.
– Тихо, тихо… Я не сделаю ничего плохого. Успокойся, – голос у него стал ласковым. Уговаривающим. Тесс на это никогда бы не повелась, да ведь только он заплатил. Не могла она послать его к черту и велеть убрать на хрен свои грязные лапы. И нежные уговоры все-таки были лучше, чем грубые приказы. Она медленно опустилась обратно на постель и снова закрыла глаза. Его пальцы касались ее там. Он медленно ввел их внутрь, отчего у Тесс позорно защипало глаза, и почти сразу вытащил. И приставил к тому самому месту свой член.
Тесс молилась, чтобы это скорее кончилось. Поскорее бы это все закончилось.
– Расслабься, – он погладил ее по животу, словно успокаивал лошадь. – Будет легче.
– Да пошел ты! – прошипела Тесс сквозь зубы и не выдержала – открыла глаза и посмотрела прямо на Шеферда. – Бери за что заплатил и оставь меня в покое!
Он на мгновение замер, а потом взгляд его потемнел и он грубо подался вперед. У Тесс перехватило дыхание, тело неохотно поддавалось напору. Тесс чувствовала каждый чертов сантиметр его члена и желала Эверетту Шеферду всех мук преисподней. Он на мгновение замер и толкнулся глубже и у Тесс словно что-то лопнуло внутри, протяжной, мучительной болью окатив живот. Она зажмурилась, мечтая в будущей жизни родиться крепким парнем, с милым хобби – выбивать зубы покупателям первых ночей.
Оборотень, кажется, засунул в нее член по самый корень, и Тесс понятия не имела как он в ней поместился. Шеферд прижался вплотную и замер, тяжело дыша. Тереза было подумала, что на этом ее мучения и закончатся. Он стал вынимать и она уж было порадовалась, но он снова толкнул внутрь. И снова обратно и снова внутрь.
– Что ты делаешь? – Тесс решила, что он просто дразнит ее, сукин сын, продлевает ее мучения.
– Молчи, – Оборотень закрыл глаза, навис над ней на выпрямленных руках и продолжал двигаться. Было не столько больно, сколько противно и странно, а близость Шеферда раздражала. Тесс уже очень жалела, что решила с ним поболтать. Ах как прекрасно было бы сейчас уткнуться в подушку и не видеть его лица. Тесс закрыла глаза, терпя его толчки. Вот уж от чего тут постанывать, Матерь свидетель, она не понимала. Было как-то мучительно стыдно, пугающе, но собственно вполне терпимо. Для человека которого пару лет то и дело охаживали розгами, боль была не серьезной и быстро спала. Тесс инстинктивно пытаясь найти такой угол и собственное положение, чтобы было не так неприятно, заерзала под оборотнем. По всему выходило, что правду сказал, надо было выдохнуть и расслабиться, тогда становилось как-то легче. Тесс дышала, и пыталась не шевелиться и не зажиматься. Оборотень теперь двигался посвободнее, и Тесс действительно стало полегче. Темп поменялся, Шеферд медленно ускорялся, стал тяжело дышать, и Тесс отважилась на него взглянуть. Он был ужасно хмур и сосредоточен. Двигался, пытаясь сдерживать дыхание. На лице у него стал проступать жаркий румянец, а на лбу заблестел пот. Тесс с удивлением поняла, что ему кажется хорошо. От этого вот странного действа ему и правда приятно. Сам факт удовольствия для мужчины ее не удивил – должна же была быть причина, по которой они покупают чертово право первой ночи. Но она ожидала чего-то другого! Что тут вообще может нравиться?! Что?!
– Не шевелись, – судорожно выдохнул оборотень. – Н-не… шевелись… – он задыхался, запинался и все ускорял толчки. Тесс уже не стесняясь наблюдала за ним. Что там с ним происходит вообще?
Тесс тоже тяжело дышала, но скорее от страха и волнения. Оборотень несколько раз облизал губы и простонал сквозь зубы.
– Что с тобой?.. – испугалась Тесс. О Матерь, а вдруг с ним то самое волчье проклятье от которого они отрывают головы?!
Тесс в панике дернулась, попытавшись вывернуться из-под него. Он рыкнул и прижал ее к постели. Грубо прижал, Тесс замерла от боли.
Снова начал толкаться в нее, не обращая внимание на скулеж.
– Лежи…смирно… – зашипел он и запрокинул голову. На шее неистово дернулся кадык. – Ах!..
Он зачастил так, что Тесс в панике зажмурилась. Ее поволокло по кровати к изголовью, а между ног стало больно. Господи, он ее убьет все-таки! Убьет!
И вдруг все кончилось. Оборотень несколько раз дернулся, вжался в нее и замер, все так же не опускаясь, держа себя на выпрямленных руках. Мучительно, сладко и порочно выдохнул и прикусил губу. Тесс наблюдала за ним пораженно и от этого явного сладкого удовольствия вдруг почувствовала какую-то позорную искорку внутри. Ему было хорошо. Так очевидно приятно, что это взволновало. «Наверное доставить такое удовольствие любимому мужчине и правда может быть приятно,» – подумалось Тесс. Но оттого, что ей-то приятно не было ни капли все стало еще более противным. Что за мерзость это все!
Шеферд тяжело дышал, пытаясь успокоится. Разлепил глаза и посмотрел на Тесс.
Она, замерев, глядела на него.
– Испугалась? – хрипло прошептал он.
Тесс не могла найти слов. Она закачала головой и не сразу поняла, что качает отрицательно. Эверетт Шеферд улыбнулся ей. Сейчас он был уже не страшный, расслабленный и какой-то сонный. Он пошевелился и вытащил из нее член. Терезу скрутило странным спазмом от этого движения, когда он наконец выскользнул из нее, оставив после себя ощущение освобождения и странной пустоты.
– И все? – пролепетала Тереза. – Это вот оно…все?
– Да… – Оборотень развалился на спине. Тереза лежала рядом и смотрела в полог графской кровати.
«Это точно не стоит десяти тысяч марок!» – подумала она.
