Текст книги "Игры Бессмертных (СИ)"

Автор книги: Екатерина Шельм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Глава 25. Искры

Тереза вернулась в поместье Шефердов и нарядилась в лучшее из купленных платьев. Нежно-голубое, с крохотными цветами на декольте, белям широким поясом и каскадом кружева на юбке. Новое белье она тоже не преминула надеть и несколько минут, покрасовалась в нем перед зеркалом. Ох, ну до чего же она хороша. И как Шеферд может устоять? Вот бы показаться ему вот так, неприступный бастион сразу бы пал. Она в этом не сомневалась.

Она пошла в лабораторию, поигрывая шляпкой в руках. Шляпку эту она купила еще с Жаном, когда была в городе в первый раз. Теперь с новым платьем она гармонировала идеально. Никогда Тереза не была так красиво одета, разве что в тот вечер, когда Леонид представлял ее другим вампирам. От воспоминания чем именно закончился для нее тот вечер, Тереза немного сникла.

Ладно, не стоило думать о плохом. Она была очаровательна и маркиз был ею доволен. Нужно было просто соблазнить Шеферда и только. Велика задача! Она нравилась ему, а уж в этом платье у нее не было и шанса на поражение.

Ретт работал. Тереза, покачивая юбкой, зашла к нему и деланно безразлично стала поправлять ленту и цветы на тулье.

– Вы готовы, граф? – Тереза изящным жестом надела шляпу и стала завязывать ленты под волосами.

Он поднял глаза и посмотрел на нее. Ничего не сказал, но Тесс и так все видела. Она явно произвела впечатление.

– К чему готов? – хмуро уточнил Шеферд.

– Сопровождать меня в уличный театр. Ты же хотел… – она придала голосу небрежности. Мол не хочешь так я и без тебя обойдусь.

Шеферд тяжело вздохнул, но отставил пробирки и снял рабочий фартук.

– Тебе так уж хочется посмотреть на этот балаган?

– Конечно. Там говорят прекрасное представление. И глотатели огня и сценки и борьба.

Ничто из этого явно не было интересно Шеферду. Однако он надел свой простой домашний сюртук, который дожидался его на вешалке при входе.

– Хорошо, поедем. Но ты должна держаться рядом.

– Только если ты будешь милым.

Шеферд поднял брови и усмехнулся.

– Я мил с тобой настолько, насколько ты этого заслуживаешь, Тереза.

– Не хочу ничего слышать, – и она кокетливо повернулась вокруг, заставив юбки затанцевать. – Разве я не очаровательна сегодня, Шеферд? Ну скажи же!

– Очаровательна, – подтвердил он как-то похоронно.

Тесс закатила глаза и пошла к выходу.

– Мы поедем водой?

– Дотуда не добраться по воде. Придется взять кеб.

– Жаль. Мне понравилось кататься на лодке. Жан катал меня на своей.

– Жан катает на своей лодке кого ни попадя. – проворчал Шеферд и Тереза с затаенным торжеством услышала в его голосе толку ревности.

– Жан такой милый и добрый. Жаль его лица, хотя я уже привыкла и совсем не замечаю. – ворковала Тереза, пока они шли по дому. – Он очень красив. Хотя вы, как мужчина, наверное, этого не замечаете. Странно, что он не женат, правда?

Шеферд снисходительно поглядел на нее. Кажется ее уловки были для него прозрачны как вода.

– Уж не себя ли ты видишь в роли миссис Ла Росси?

– Почему нет? Раз миссис Шеферд мне не стать…

– Нет, не стать, – Эверетт нахмурился.

Они вышли к черному входу. Ретт свистнул, привлекая внимание извозчика. Кеб подъехал, лошади беспокойно загарцевали.

– Что это они? – забеспокоилась Тереза.

– Лошади не слишком жалуют оборотней. Чуют в нас хищников. – Ретт сел напротив и задернул занавески на окне.

– Но вы же ездите верхом?

– на обученных лошадях. Мы разводим их сами для себя. Обычная лошадь, вздумай оборотень на нее забраться, взбесится и скинет его. Это не доставляет хлопот. В обороте мы зачастую передвигаемся быстрее лошади, а автомобили и вовсе решают эту проблему.

– О… Здорово. – похвалила Тереза. Она в сущности не знала на что способны оборотни. Все знали, что они живучи, простой люд их чуть не обожествлял. Но таких тонкостей с какой скоростью бегают волки-оборотни, Тереза не знала. – Хорошо, наверное, быть оборотнем, да? – Тереза попыталась поддержать беседу.

Ретт неопределенно пожал плечами.

– У любой силы есть обратная сторона.

– Какая у твоей?

– Ответственность и долг.

– Ты не выглядишь особенно обремененным.

– Ты просто недостаточно внимательно смотришь, Тесс. Ты видишь только золоченную крышку нашей коробочки секретов.

– Прошу, только не открывай ее, – она чуть наклонилась вперед и понизила голос. – Мне нравится ваш дорогой фасад. Не разбивай моих иллюзий.

– Не дождешься, вампирская шпионка.

Он сказал это с явственным весельем. А еще глядел на нее так нежно, заинтересованно. Тереза приободрилась. Она искренне улыбнулась Шеферду. Как и тогда в Междуречье он не был ей неприятен. Ретт был высоким и статным, с красивым мужественным лицом и хорошо одетый. От него веяло силой и Терезе, если бы только она верила, что это возможно, было ты так сладко спрятаться за его силой. Стать снова хрупкой и слабой Терезой с улицы Черемухи, все проблем которой решал бы кто-то такой вот сильный, богатый и надежный как Эверетт Шеферд.

Увы, мечты-мечты. Не нужна ему оборванка Доплер из Междуречья. Он показал ей это один раз и урок был усвоен.

– Ты вспоминал обо мне? Ну хоть иногда? – она кокетливо наклонила голову и прежде чем он ответил, рассмеялась. – Ладно-ладно, я знаю, что нет. Но мне было бы ужасно приятно, если бы вспоминал.

– Отчего? Разве ты не забыла меня тут же как вышла за дверь?

Тесс неопределенно пожала плечами.

– Может быть. А может и нет. Разве тебя можно было так просто забыть? В конце-концов, ты был моим первым мужчиной.

– Но не последним?

– Ах! – Тесс сделала вид, что вопрос ее страшно задел. – Граф, вы задаете ужасно распущенные вопросы.

– Я задаю их ужасно распущенной девушке.

– Я? Но я не распущенная! – возмутилась Тереза.

– Если так, то ты изменилась. Я помню другое, – сказал Ретт тихим опасным голосом. Сердце Тесс взволнованно заколотилось в груди. Да, она была с ним распущенной, это уж точно. Ее второй любовник, мальчишка из их шайки, и рядом не стоял с тем, как хорошо ей было с Шефердом, а раз ей не было хорошо, то Тереза и пальцем не пошевелила. Лежала себе бревном и недоумевала, как это одно и тоже действо может так сильно различаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Значит, помнишь? – Тесс смущенно поправила юбки. Она покраснела. Сама по себе, искренне. Она еще сохранила способность краснеть, когда обсуждали такие вещи, как совместная ночь.

– Смутно, – дернул плечом Шеферд. Тереза обиженно поджала губы. Он улыбнулся. – А чего ты ожидала? Что я скажу, что ты была лучшей моей любовницей и я ночей не спал, вспоминал тебя одну?

От игривого настроения и следа не осталось. Тереза обиженно, оскорбленно заледенела. Нужно было продолжать флиртовать с ним, обольщать его, но внутри груди что-то болезненно сжалось. Ей стало противно.

Сидит перед ним разряженная в пух и прах, пытается соблазнить. Снова его, чертового капитана Эверетта Шеферда. Который выставил ее за дверь и пять лет не вспоминал о ее существовании.

– Ну что вы, граф Шеферд. Я и надеяться не смела, что в череде ваших искушенных любовниц, нищая девственница чем-то запомнится, – сказала и сглотнув отвернулась. Шеферд зашторил окно. Чтобы не продолжать мучительную беседу, Тереза открыла занавеску. Шеферд отвел ее руку и снова закрыл. Задержал ее пальцы в своих.

– Что именно Леонид сказал тебе? – спросил он напряженно, продолжая поглаживать ее пальцы.

– О чем?

– О том, почему он выбрал тебя. Почему привез сюда.

Тесс сглотнула. Прикосновение Шеферда ее отчаянно отвлекало. Это она должна была его соблазнять. Он от ее прикосновений должен был терять дар речи и все такое, но пока получалось ровно наоборот. Он коснулся ее – и у Терезы все слова вылетели из головы.

– Ничего.

– Ничего? – хмыкнул Шеферд и отпустил ее руку. Гневно откинулся на спинку сидения. – Вот так и ничего?

– Он хотел сыграть на нашем знакомстве, да. Но на самом деле ничего он мне не говорил. Сказал, что Фетаро могут залезть мне в голову и знать что-то мне не положено.

– Он осторожен. Да, Фетаро мастера воровать чужие секреты.

– Почему вы враждуете? То есть, не только вы и Фетаро, а вампиры и оборотни. Почему между вами война?

– Так всегда было. Некоторые старейшины моего клана полагают что это естественная борьба двух видов за территорию и выживание. Нам тесно рядом с друг другом, а за века совместного существования обиды и жажда мести копятся. Вампиры убили мою тетку, моего деда и без числа Шефердов. Много моих предков полегло в войне с ними еще до Великого союза. Такое нельзя забыть так просто. Оборотни живут долго, и у нас отличная память.

– А у вампиров еще лучше и они вовсе не умирают.

– еще как умирают, Тесс. Не нужно считать их неуязвимыми. Я могу убить Леонида. Запросто.

– Но если он укусит тебя, ты умрешь. – удивилась Тереза.

– О, откуда ты знаешь это?

– Он говорил. То есть… не он. Тот второй, Морхед.

– И что еще "тот второй" говорил тебе?

– Что оборотни меня не пощадят, когда узнают кто меня прислал.

– Это так. – безжалостно подтвердил Эверетт.

– Но ты пощадил. Почему?

– Я говорил тебе. Я хочу, чтобы ты доносила на Леонида.

– Не лучшая я шпионка что для него что для тебя. – хмыкнула Тереза.

– Пока да. Но ничего, может быть, еще научишься.

– Обязательно, – улыбнулась Тереза, а сама подумала что вряд ли. Не умела она быть интриганкой и точка. И сколько не училась, а все равно ее норов все ей портил. Если Шеферд обижал ее она не могла продолжать флиртовать с ним как ни в чем не бывало. Если ей было весело, она не могла изображать вселенскую тоску и кротость.

Кеб довез их до входа в большой полудикий парк. Шеферд вышел первым, подал ей руку. Тесс небрежно кивнула, принимая эту заботу как должное. Один из уроков мисс Балера.

Парк тут был больше похож на лес. Облагородили только вход, насыпали пару гравиевых дороже и поставили скамейки и фонари у самой улицы, дальше шли обычные широкие тропинки. Сейчас они освещались подвешенными на ветки бумажными алхимическими фонариками, указывая обывателям дорогу к представлению.

Людей было порядочно, многие спешили посмотреть на заезжих циркачей, что раскинули свои шатры на полянах чуть дальше.

– О! Роскошно! Надеюсь, у них там будут шутихи! – захлопала в ладоши Тереза. Это ей всегда нравилось – огненные алхимические фейерверки и фонарики. А вот всякие гадатели Терезу бесили. Это же надо – требуют денег за какие-то глупые, выдуманные на ходу предсказания! Однажды цыганка на улице по руке нагадала ей богатый дом и троих детей. Терезе предсказание понравилось, особенно про богатый дом, но когда попрошайка потребовала денег, она послала ее куда подальше. Вот еще платить за такое! Цыганка плюнула ей вслед и заорала на своей тарабарском языке, но Тесс было наплевать.

Ретт как-то вымученно вздохнул и они пошли вместе с разномастной толпой по освещенной тропинке.

– Что такое? Ты не любишь уличные театры?

– А за что их любить? – Ретт закатил глаза.

– Но там же борцы. Тебе что не нравится? Вроде всем мужчинам это нравится. А акробатки? Что и они не нравятся тебе? Э, Шеферд да ты зануда! – вздохнула Тереза.

– Я занимаюсь борьбой с противниками в десять раз сильнее этих «борцов». А акробатки… впрочем, на них я посмотреть не прочь. Давай-ка поспешим. – Он взял ее под руку и сделал вид, что страшно торопится вперед.

Тереза засмеялась. Ретт выпустил ее и снова спокойно зашагал. Они улыбнулись глядя друг на друга. Ретт тут же нахмурился и отвернулся, Тереза досадливо сникла.

Она снова поддавалась его очарованию! Снова! Все как тогда в Междуречье, когда он целовал ее и смешил в постели и она вообразила себе, что между ними что-то есть. Терезе хотелось дать себе отрезвляющую оплеуху. Не будь дурой Тесс, он ничего к тебе не испытывает! Но она тут же сама себя одернула. Нет, все правильно. Она должна поддаваться его очарованию. Должна влюбляться в него. Искренне. И тогда ему конец!

– А я посмотрю на борцов, – беззаботно сказала Тесс. – Такие сильные мужчины, еще и все в масле, м… – она мечтательно закрыла глаза.

– Аппетиты у тебя не изменились да? – поддел Шеферд.

– Да, и я страшно голодная. – Тереза томно улыбнулась. Ретт напрягся от ее слов, таких двусмысленных. – Купишь мне кренделек? – она невинно хлопнула ресницами.

Ретт тихо рассмеялся. Тереза записала на свой счет еще пару очков.

Народу было пруд пруди, в основном простой рабочий люд, голытьба и солдатня. Обогнала их компания нетрезвых матросов, одарившая Терезу восхищённым свистом.

Тесс быстро поняла почему сюда, даже не вспоминая о Леониде, не стоило девушке идти одной. Люди вроде Шеферда, аристократы, явно тут не отдыхали.

– А разве для знати не устраивают такие представления?

– Устраивают, но в императорском саду и императрица сама выбирает артистов. Лучших из лучших. Тут же всякий сброд выступает для не лучшего сброда, – Шеферд презрительно скривился.

– Меня не приглашают в императорский сад, знаешь ли! Так что терпи. Может будет весело?

– Сомневаюсь.

Они прошли парк и увлекаемые толпой увидела шатры и толпящийся между ними народ. На подходе в людской реке забегали зазывалы, заманивая публику именно к ним.

– Один шанс, один-единственный шанс увидеть преставление! Лучшая труппа! Милая девушка, театрализованное представление! Крепость Исмаил и Маркийская задница! Только сегодня, Только у нас! Вы будете рыдать от смеха!

– Разгадай тайны будущего! Узнай, что тебя ждет! Всевидящая Ларгана расскажет!

– Сильнейший человек в Галиваре борется с оборотнем! Только сегодня невиданное зрелище, человек против оборотня! Красный шатер! Красный!

– Львы на шарах! Медведь ходит на руках!

Тереза от обрушившихся криков опешила, зато внимание мальчишек ей льстило. Кого-то они пропускали почти с миром, выкрикнув пару раз свои кричалки, но ее каждый проводил несколько шагов прямо-таки умоляя "красавицу", "нимфу", богиню" почтить именно их шатер. Протягивали сорванные тут же придорожные цветочки и смотрели теми самыми влюбленными взглядами, к которым она привыкла в Междуречье. Ах, как же это было приятно! Тереза в компании Леонида, Ла Росси и Шеферда уже почти позабыла, что она молода и красива.

– Спасибо, – она взяла цветок из рук рябого мальчишки в дрянной одежде, который зазывал к гадалке.

– Всевидящая Ларгана нагадала мне сегодня поцелуй от прекрасной блондинки в голубом платье, – заявил наглец. Он был ничего себе, но явно беден. Тереза на такого бы и взгляда не кинула, но Леонид велел вызывать в Шеферде ревность и она собиралась вызывать ее всеми возможными способами.

– Неужели? – кокетливо улыбнулась она. – И сколько блондинок ты встретил сегодня?

– Ни одной! Клянусь, ни одной! – парень шел рядом с ее стороны. Шеферд хмуро молчал. – Если меня не поцелует прелестная светловолосая девушка, я сегодня утону в реке, так сказала Ларгана, а ее предсказания всегда сбываются! – заявил наглец. Тереза звонко рассмеялась, тряхнув головой.

Ретт остановился, чуть развернулся, чтобы парень его рассмотрел. На лацкане его фрака блеснула булавка в виде полной луны.

– Если ты сейчас же не исчезнешь, то предсказание твоей гадалки и правда сбудется. – сказал он низким угрожающим тоном. Парня сдуло раньше чем Шеферд договорил, а у Терезы даже мурашки побежали. И не сказать что от страха, скорее от волнения и алчной, темной жажды. Когда Шеферд был таким, это что-то задевало в ней. Не слишком почтенное, низменное, земное… почти звериное.

Они посмотрели друг на друга и Тесс охватило странное чувство нереальности. Словно все вокруг это какая-то иллюзия: балаган, крикуны, вспышки шутих. А Ретт, только он один, настоящий. Надежный, крепкий, как скала, такой, за которого можно ухватиться….

"Ага, можно ухватиться, да только не тебе, дурочка наивная! Если уж кто и вытащит Терезу Доплер из этой истории так только Тереза Доплер, потому что остальным дела никакого нет. А ну, соберись, размазня!" – прикрикнула она сама на себя.

– Ты против чтобы я целовалась? Но сегодня мой выходной. Я надеялась пофлиртовать.

– С ним?

– А чем он плох? – на самом деле Тереза уже забыла лицо того парня, но признаваться в этом Ретту не собиралась.

– Всем, – Шеферд и снова взял ее руку, положил на свой локоть и уверенно повел вперед.

– И куда же мы идем?

– Я хочу посмотреть кто тут борется с «оборотнем», – сказал он строго.

Тереза пожала плечами. Ей было все вокруг любопытно и она с восторгом смотрела на жонглирующего кеглями мужчину верхом на одноколесном велосипеде. Тут же продавали сладости и крендельки и Ретт, порывшись в кармане, выудил мелочь и насмешливо купил ей его. Запах кунжута и свежего теста был восхитителен, Тереза тут же предложила Шеферду поцелуй в обмен на любезность.

– Тебе очень хочется целоваться сегодня?

– Очень! – сказала Тереза. – Я так давно этого не делала, что боюсь разучиться.

Шеферд смотрел на нее по-особенному, она точно, ну точно была ему не безразлична, и все же он не флиртовал с ней – отвернулся и сделал вид, что смотрит на летающие яркие шелковые ленты экзотических танцовщиц.

Тереза сдаваться не собиралась. В конце-концов, даже если у нее не получится соблазнить Шеферда, она с чистой совестью скажет Леониду, что сделала все как он сказал. Вызывала ревность, флиртовала, а под конец и… и решительно домогалась.

Тереза пока не знала где представится случай подомогаться Шеферда. Таким она никогда не занималась. Мужчины всегда ее домогались, а не наоборот! Даже если она не сможет поцеловать его тут, была еще обратная дорога наедине в кебе, а если и там он останется неприступен, значит она пойдет к нему в спальню! Тесс сдаваться на полпути не могла и точка.

Они пошли мимо шатров. Из каждого неслась звонкая веселая музыка, аплодисменты, смех, крики фальшивого ужаса и снова аплодисменты. На самой большой площадке между шатрами под открытым небом стояла деревянная сцена. На ней под приличную игру местного оркестра, который бодро наяривал полковой марш, на фоне декораций неприступных суровых гор, шутливо изображали взятие крепости Исмаил в Батурских горах. Тесс до прибытия в Рейну знать не знала где эти горы и когда имперские войска Галивара брали эту крепость, но после книжек из библиотеки Леонида она точно знала, что компания эта была «неоправданная агрессия» и должна была «послужить ответом на подстрекательство со стороны Маркии крестьян в западных провинциях к бунтам».

Шеферд остановился. На сцене было шесть мускулистых парней одетых в одни набедренные повязки, чтобы дамочки могли вовсю насладиться игрой мышц. На головах у них красовались огромные бутафорские волчьи морды. Тесс сразу смекнула что это оборотни. Они выстроили сильные спины в мостик к бутафорской стене крепости, по ним под одобрительный рев толпы вбежал одетый в слишком длинную для него золоченую мантию и великоватую корону совсем маленький, метра полтора от силы, актер, изображавший императора их священной империи Галивар Карла. Он спрыгнул со стены на другой стороне и чем-то, подозрительно напоминавшим мухобойку, стал шлепать вражеских маркийских «волков», которые валились на спину, дергали «лапами» и просили пощады.

Народ рыдал от хохота.

– Бей их, Робкий! Бей!

– Давай, Карлито! – кричала голытьба.

Ретт стоял мрачный и хмурый и внимательно глядел на сцену.

Оборотни Галивара, достали Карла из крепости и усадили себе на плечи. Сделали круг почета по сцене под громкие одобрительные крики толпы. Из кулис вышел в пух и прах размалеванный актер с огромным явно накладным пузом под пышной расшитой золотом рясой и непомерно длинной черной курчавой бородой, которую он забрасывал себе на плечо снова и снова.

– О! Глядите-ка! Это же Милдар Третий!

– Маркийский король! Эй, король!

– ГДЕ?! Схватить супостата! – возопил Карл и так размахался руками, что свалился с плеч своих оборотней.

Публика надрывала животы. На сцену летели монеты. «Оборотни» подняли Карла, отряхнули и нахлобучили ему корону, правда, задом наперед. У бутафорской задник был и из простого картона.

– Повелеваю надрать маркийскому королю зад! – задрыгал ногами Карл.

Мильдар комично попытался удрать, но его схватили, задрали мантию и показали публике панталоны с огромной заплатой на заднице.

– Стегать стервеца!

– Но чем стегать, вашество? – развели руками «оборотни».

– Тогда грызть, кусать, рвать! – Карл как разгневанный ребенок сучил кулачками и дрыгал ножками в туфлях с бантами.

Оборотни бросили Мильдара на скамью лицом к публике. По очереди стали поднимать его мантию и скрываться под ней, набрасываясь мордами на его зад. Тереза хихикала как и все. Маркийский король кричал, звал мамочку и умолял пощадить. Но потом один из оборотней залез под его мантию полностью, а не только мордой, Мильдар с оборотнем стали раскачиваться и актер начал непристойно постанывать. Терезе кровь бросилась в лицо, она шокировано накрыла рот ладонью. Подтекст был очевиден. Публика взревела от хохота и улюлюканий. Полетели монеты вперемешку с недоеденными крендельками и яблоками. Оборотень вылез, поправляя наберженную повязку и раскланялся беснующейся толпе. Карл лично задрал мантию, проверяя достаточно ли наглец маркиец наказан, скривил рожу и отвернулся. Тереза посмеивалась. Надо же, чего выдумали, олухи! Маркийского короля прямо на сцене оприходовать! Вот умора!

– Пойдем, – Шеферд потянул ее за руку.

– Тебе не нравится?

– Нет!

– Но почему? Такие хорошие костюмы и декорации. И они не боятся шутить что император у нас коротышка. Это же так смело!

– Очень, – процедил Шеферд.

– Что такое? – растерялась Тереза. Он оттащил ее подальше, и они остановились у другого шатра. Полковой марш все еще звучал в воздухе.

– А ты не понимаешь?

– Н-нет, – искренне развела руками Тереза. – Это же просто шутка, шуточное представление.

– Ясно. Такой значит юмор тебе по душе?

Тереза растерялась. Это было довольно похабное и низкое зрелище, но ничего такого уж крамольного она в нем не видела. Ну лупят короля Маркии полуголые оборотни и что? А уж без намеков на разные постельные штучки ни одно шуточное представление в стране не обходится. Да что нашло на этого Шеферда?

– Я не желаю смотреть на этот бред. – отрезал он.

– Хорошо-хорошо! Пойдем куда скажешь! Ты хотел борьбу, пойдем туда.

Тереза не хотела, чтобы настроение Шеферда портилось. И что такого? Ну представление, да у них тоже такие бывали. Вот только вместо оркестра хорошо если один барабан, а уж про костюмы и декорации и говорить не стоило. В Междуречье нахлобученная бумажная корона и занавеска поеденная молью вместо занавеса были делом привычным для уличного театра.

Тут же все было по-рейнски роскошно и дорого. Костюмы, реквизит и мастерство актеров явно были достойны столицы. Из шатров ревели диковинные звери и Терезе страсть как хотелось поглядеть на слона, но она не решилась просить Шеферда. Черт с ним, пускай идет смотреть на свою борьбу, только бы не злился.

На одном из пятачков был установлен насест с диковинными птицами, с которыми тут же предлагали сделать фотографию. Пока фотограф менял пластины и засыпал порошок во вспышку проходило минут пять, так что к нему уже выстроилась целая очередь. Пока Ретт спрашивал, где тут павильон с борьбой, Тереза смотрела как фотографируется целая семья. Отец, мать и двое сыновей.

Ее кольнуло так сильно, что чуть слезы не выступили. Год назад она вот также стояла с Анри.

– Нам туда, – сказал Шеферд.

– Угу… – Тереза опустила голову, чтобы он не заметил. Не время было тосковать по брату. Тоскующие девушки никого не могут очаровать. Надо быть веселенькой и беззаботной, а еще распутной и на все готовой. Вот и весь секрет. Анри бы в ужас пришел увидь он ее такой.

– Что такое? – Шеферд встревожился.

– Ты ни разу не сказал что я красивая. Я расстроена. – улыбнулась Тереза, поправив шляпку. Сзади раздалось «внимание» и бахнула вспышка, запахло едким алхимическим дымом. Тереза не удержалась и оглянулась. Семья отошла, взяла визитку фотографа, чтобы на днях забрать фото, на их место с павлином уже усаживались следующие – молодая парочка.

– Хочешь сделать фото? – предположил Шеферд.

– А ты делал когда-нибудь?

– Конечно. Сотню раз. Мама… – он осекся, сглотнул. – Деогенса любит фотографии. Заставляет нас всех сниматься раз в месяц как минимум.

– Раз в месяц? – рассмеялась Тереза. – Но зачем так часто?

– У меня не спрашивай. Понятия не имею. Идем скорее, пропустим борьбу.

– Ох, да! – Тесс подхватила юбки. Ретт сжал губы, давя смех. – Что?

– Собралась бежать?

– Ну да, ты же сказал…

Он поглядел на ее чуть оголившиеся щиколотки. Тесс одернула юбки.

– Граф, вы наглец!

– От девушки, только что алкавшей поцелуев незнакомца, это звучит слабо.

– Я не незнакомца хочу поцеловать. – лукаво сказала Тереза.

– А кого же?

Она подалась вперед, чувственно облизав губы.

– Кого-нибудь поучтивее тебя! – брякнула ему в лицо и отстранилась, одаривая самой очаровательной улыбкой.

– Зря стараешься, Тесс. Тебе меня не соблазнить.

– И в мыслях не было! – «оскорбилась» Тереза.

– Деогенса запретила мне с тобой спать. Ее слово – закон. Я физически не могу его нарушить. Так что можешь оставить ужимки. У нас ничего не будет.

– Ха! Шеферд, да ты, видно, решил, что ты был лучшим моим любовником и я ночей не спала, о тебе мечтала? – передразнила она его собственный тон.

– А это не так?

– Не знаю, право. Это было так давно, – Тереза задумчиво прикусила губу. – Я думаю, что воспоминания оставляют лучшее и стирают неприятные моменты, вот та наша ночь и кажется такой… особенно жаркой, да? Неистовой, безумной… – Тесс нарочно помучала Шеферда эпитетами. Пускай вспоминает. – Если бы мы провели с тобой еще одну, кто знает была бы она такой же, верно? Жаль, не доведется узнать… – мечтательно вздохнула Тесс. – Итак, где тут самая яростная борьба?

– Во мне, – сказал Ретт хмуро.

– Где? – не поняла Тесс.

– Внутри шатра, – он раздраженно кивнул куда-то в сторону большого красного шатра, откуда несся звучный голос конферансье.

– Тогда пойдем?

Ретт молча зашагал вперед, под руку ее не взял. Терезу слова про деогенсу не встревожили. Да это же прекрасно! Значит, она может тут хоть на голове стоять с своем соблазнительном белье. Ретт – оборотень стаи и приказ деогенсы он нарушить не может. Такие у них были порядочки у волков – полное беспрекословное, физическое подчинение. А значит Тереза честно выполнит все, что полагается и даже «будет настойчивой» как велел Леонид, но скорее всего ничего не случится. Шеферд просто оттолкнет ее и дело с концом.

"И это хорошо. Это прекрасно! Это отлично!" – твердила себе Тесс, вот только досада, взявшаяся не пойми откуда не уходила.