Текст книги "Янтарные слезы Феникса (СИ)"
Автор книги: Екатерина Мозговая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
– А праздник перестает быть томным, – счастливо потирая руки, возвестил Роник, заглядываясь на одну из мавок, призывно улыбающуюся парню.
– И не говори… – так же заинтересовано выдал Бир, страдая от разнообразия лестных, коварных прелестниц, мелькающих перед глазами, что дождевые капли – попробуй, уследи или поймай.
А вот на Листика стало жалко смотреть. Нечистикпобледнел и, видимо, усомнился в своей стойкости противостояния традиционным устоям, но отступать оказалось некуда. И мельком взглянув в мои решительные глаза, зеленый человечек в этом удостоверился полностью – с поляны ему два пути: или рука об руку с плакальщицей, или же, панически повизгивая, прикрывая пятую точку, тикать от огненных пульсаров, которыми я от души попотчеваю мелкого нарушителя обещаний. А поскольку второй вариант леприконуАурельский лес будет припоминать гораздо дольше, чем женитьбу, то и нечисть благоразумно осталась стоять на месте.
– Не дрейфь, – решила еще раз подбодрить брачующегося, – по-моему, все довольны происходящим, и никто не спешит тебя высмеять.
Ответом мне стал лишь прискорбный вздох, который намекал, дескать, плохо вы сирина Лия знаете здешних обитателей.
Я, конечно же, могла с утверждением поспорить, ибо сама уже на себе прочувствовала чувство юмора и гостеприимство сих мест, но… В общем, решила лишний раз не дергать зеленого.
От мыслей отвлекла песня.
Затянула ее нечисть, собравшаяся возле нас плотным кольцом, и откровенно говоря, слышать нечто подобное ни мне, ни ребятам раньше не доводилось. Для нее слова оказались не нужны, каждый из нас чувствовал смысл кожей, интуицией, эмоциями. И было в этом нечто такое… мистически-завораживающие, что происходящее и впрямь стало торжественным.
Оборвалась она так же неожиданно, как и началась, притом, что и Эрик, погрузившись в какой-то замысловатый творческий транс, прервал мелодию резко, волнующе, спонтанно. Однако через секунду мы убедились, что сие неспроста…
Плакальщица появилась на тропинке, ведшей к алтарю в ликующей тишине. И по изумленно взволнованной мордахе нечистика, стало понятно – от красоты невесты леприкон впал в ступор. И даже моргать забыл.
Завидев такие перемены и возродившуюся в Листике решительность довести действо до конца, я довольно улыбнулась, готовясь начать вещать. Даже такое количество гостей, не сломило мою тягу, скрепить сей союз. Посему, когда Айза, сверкая белизной одежд и бледным ликом поравнялась с не менее нарядным женихом, я взяла слово, стараясь не очень обращать внимание на медовые очи, следящие за мной со свойственным им доброй насмешливостью и лукавостью.
– Этой волшебной ночью мы собрались здесь, дабы засвидетельствовать стремление соединить две судьбы воедино. Упрочнить их. Создать ту нерушимую силу, над которой не подвластно ни время, ни мнения, ни… – запнулась, осознавая, что произношу слова, глядя исключительно на Феникса, глаза которого, вновь засияли золотом. Попыталась первой отвести взор, но затея провалилась. Посему продолжила, стараясь, чтобы голос не задрожал от нахлынувших чувств: – Ни грани.
Дальше все же пришлось прервать с благоверным обмен гляделками, и обратиться к влюбленным.
– Леприкон Листик, плакальщица Айза, согласны ли вы шагнуть навстречу друг другу и выбрать дорогу совместную, сколь ни была бы она трудна?
Нечистик кивнул, нежить счастливо улыбнулась, хоть как по мне, лучше бы она этого не делала. Яже продолжила допытываться, стараясь, совместить традиционную церемонию и импровизацию, привязанную к нестандартности данной пары.
– Будете ли вы уважать друг друга, ваши решения и ваши поступки?
Ответом мне стали новые кивания.
– Согласны ли вы делить все поровну, чтобы не отсыпала на чашу весов судьба: будь то радость или печаль?
– Согласен, – пискнул леприкон и трогательно обхватил своей ладошкой белокожую ручку невесты.
– Согласна, – вторила ему Айза.
– Быть посему, – сказала я громко и обратилась к притихшим гостям: – Заимствованной мной властью, данной Безликой, объявляю вас мужем и женой, – договорила и выплеснула магию Смерти, словно поднятый к верху бокал, дабы угостить собравшихся своей силой.
А дальше случилось странное.
Пространство сзади меня уплотнилось, послышался шорох одежд, и только я обернулась, как непроизвольно отшатнулась от страха. Потому как статуя, самым немыслимым образом перестала ею быть. Но чувство досады я испытать не успела. Вообще, если честно, кроме шока, граничащего с полным ступором, почувствовать ничего не вышло. Ибо бездонные, проникающие в те уголки души, которые даже мне не ведомы, глаза, уставившиеся на собравшихся со сдержанным, отстраненным вниманием, не могли не ошеломить.
Паника, то единственное, что удалось вычленить из череды эмоций. А еще неверие, потому как не снисходят боги до простых смертных, а уж богиня Тлена и вовсе является лишь единожды. И откровенно говоря, никто из нас не ждал ее так рано.
Притихли все. Правда, нечисть сориентировалась первой и выказывая уважение богине, попадала ниц. Мы, всмысле маги, такой сообразительностью похвастать не могли и продолжали взирать на Безликую, у которой, и впрямь, из всех черт не плыли разве что глаза, с неподдельным изумлением. На ногах так же нас удержала энергия, фонящая от гостьи с такой отдачей, что каждый из присутствующих буквально увяз в ней, словно в патоке.
Тем временем, божество, позволив осознать всем происходящее, двинулось к нашим новобрачным, припавшим на колени и взирающим на нее с благоговением, граничащим с раболепием. Молча, протянула кисть, сокрытую тьмой, будто перчаткой и дотронулась до сцепленных пальцев Листика и Айзы. И спущенная с цепи магия, освобожденная и не в меру голодная, побежала по запястьям леприкона и плакальщицычернымилиниями отметен, образующих браслетную вязь.
После так же молча Безликая обернулась к нам, оглядела каждого пристальным взором, словно выискивая достойную жертву и остановила взгляд на мне. Внутренний остряк мигом истерично хихикнул и задал риторический вопрос: "Ну, кто бы сомневался?". Судя по всему, Демирин не сомневался тоже, поскольку оцепенение разорвал первым и очень решительно заслонил меня спиной. С небольшим отрывом в сообразительности к нему попытались присоединиться и Рин с Чаром. Почему попытались? Так, не сговариваясь, ребята сделали сие одновременно, потому в желании заступиться за меня возникла некая незапланированная возня.
Возможно, мне показалось, в виду того, что за могучей рыжиковской спиной обзор не ахти, да и дымка вместо лица Безликой не располагала к разглядыванию определенных эмоций, но все же могу поспорить, что этакий конфуз богиню позабавил. Меня бы тоже, если бы не серьезность обстоятельств. Нет, конечно, лестна такая забота и готовность заслонить собой… Но, рыхт. Я ведь за них волнуюсь.
Божество сделало шаг навстречу, продолжая гипнотизировать меня муторным взглядом, проникающим сквозь защиту, сооруженную из сотоварищей. И следующая реплика, прозвучавшая казалось бы одновременно отовсюду, стала и приговором, и обещанием:
– До скорой встречи, – вымолвила богиня Тлена, как могло показаться насмешливо и… пред нами опять предстало изваяние, о лепке которого я уже откровенно сожалела.
Во вновь образовавшейся тишине было отчетливо слышно учащенное дыхание ребят, а у меня и вовсе, наверное, даже пульс голосил, тогогляди и оглушит.
– Вы получили благословение богини, – посиневшими губами едва слышно молвила я, – ваш брак законен и не подлежит сомнениям, – договорила, обращаясь к новобрачным, желая унять гуляющую по венам обреченность. – Хвала, Безликой, – воскликнула громко, понукая остальных присоединиться к сему заявлению.
И не прогадала. Нечисть взорвалась криками, визгами, шипением, но благо все они были радостными.
– Чего стоишь? – пихнула я Шута и посоветовала: – Играй. Да так, чтоб ноги болели, даже у них, – и рукой провела по пространству, указывая на собравшихся гостей, у которых болевой порок весьма и весьма занижен.
Плат повиновался, и через секунду новая, на сей раз, задорная мелодия полилась по округе призывно, завлекая новых и новых ценителей. И в ее круговороте все быстро позабыли (ну или сделали вид) о единственных словах богини Тлена.
Я и сама, дабы не выказывать нервозности и выгнать, наконец, из тела страх (похозяйничал и будет), радостно улыбнулась ненаглядному и, потянув его за локоть, призывно поинтересовалась:
– Сирин Рыжик, вы собираетесь пригласить меня на танец или мне искать кандидатуру посообразительней?
– Поверь, здешние сообразительные кандидатуры давно смекнули, что ТЫ, и все ТВОИ танцы, исключительно мои, – самодовольно поведал Демир, по-мальчишески сощурившись, резко обхватил за талию и закружил по поляне.
Мне осталось лишь расхохотаться над очередным достойным ответом своего благоверного и поддаться умелым рукам, безошибочно чувствующим ритм и мое тело.
ГЛАВА 11
Утро добрым не бывает
Правду гласит народная мудрость – кто рано встает, того похмелье по голове больнее бьет. Это я осознала, и подтвердила на собственном опыте, распластавшись поутру на постели и, откровенно говоря, не веря, что уже пора вставать. Однако рамиизкийбудильник, (с некоторых пор висевший на моей комнате отдельно, так сказать – в назидание, с пламенным приветом от главы РАМИиЗ) ненавязчиво давал понять – неверие не спасет. Хотя насчет ненавязчивости, я явно приуменьшила… Вампирий походный марш, гремевший по всей округе, ошеломил мою больную голову похлеще вчерашних событий и явления Безликой нашей скромной компании.
Вспомнив сей эпизод, настроение и вовсе посмурнело, сроднившись с оттенком неба за окном. Вот уж не было заботы. Никогда не думала, что этакая вежливость божества меня так удручит. Зачем мне скорая встреча с ней? Что за намеки? И от того становилось хуже, ибо интуиция без лишних политесов заявляла, дескать, вряд ли это сказано ради красного словца.
– О-о-о, – приглушенно поприветствовала новый учебный день Инкиния.
Везет ей. У нее хотя бы нашлись силы на нехитрое междометие. Я и этим похвастать не могла. Ощущение было таким, словно вчера на мой рот напал рой зубных фей, и определенно они перепутали зубы с языком, оттого он сейчас представлял собой один сплошной синяк. И зализывая раны, отказывался лишний раз ворочаться.
– Это был неправильный хмель, – сделала вывод подруга, пытаясь повернуть ко мне хотя бы голову. – Определенно, неправильный.
Вышло лишь хмыкнуть, соглашаясь с утверждением. Ибо если уж коварный напиток, скосил Демирина, Чара и Бира (а оборотни по природе к алкоголю устойчивы) то, что судить о нас с соседкой.
– От водяного хорошего не жди… – все же смогла изречь сию истину с видом бывалым. Будто бы я куда более опытная гуляка.
И ведь зрели в моей душе сомнения насчет предложенных угощений хозяином озера… Он, когда заслышал восклицания Шута, мол, какая свадьба без аперитива, излишне хитро моргнул округлыми глазюками, нечто невразумительно булькнул, и ушел на дно. А вынырнул уже с сундуком, вид которого навевал на подозрения, что пробыл он там, по меньшей мере – лет сто, а то и двести. В нем оказались бутылки из темно-зеленого стекла с выцветшими этикетками и таким же непонятным содержимым. Но кого бы сие остановило? Уж точно не плата, к которому без лишних стеснений присоединился Роник иРин, мотивировавшие потребность выпить – радением за здоровье молодых.
Тост, мягко говоря, получился сомнительный, но и сие наших парней не остановило. И вскоре к прочим абсурдам добавились так же пожелания о продолжении рода и богатом доме. Вопрос – зачем все это выходцам из-за граней, я устала задавать кубке на третьем, которые были притащены двумя упырями. Да-да, даже такие опаснейшие экземпляры затесались в ряды гуляющих прошлой ночью гостей. Причем, нежить, по сравнению с разошедшимися парнями, вела себя куда скромнее и отказалась от очередной свадебной забавы – драки. Чем особенно опечалили Чарчера. Но ситуацию спасла исконная примирительная фраза, звучащая на любом застолье – выпей со мной. Бедные упыри, между возможностью оказаться избитыми разбушевавшимися магами, предпочли отделаться питьем. Хоть и были их глотки с этим несогласные.
Мы, в смысле, девчонки отнеслись к предложенному угощению настороженней и сделали-то всего пару глоточков. Однако никого сие не спасло… Ибо в какой-то момент всем безудержно захотелось пить, гулять и встретить рассвет так, чтобы было хорошо и немножечко стыдно.
Не знаю, как насчет первого, а вот второе действительно имело место быть. Потому как, вспомнив, что позволял себе несносный Рыжик, сделалось жарко и досадно. Почему досадно? Да потому, что отомстил, гад. Вот за вечернее совместное купание и отомстил. Отключил своими поцелуями разум полностью. А после… после… проявив, как он выразился, титаническую выдержку, закинул нас с Инкой в портал и строго велел – спать в ближайшие полчаса.
И не известно еще, кого такое самоуправство возмутило больше: меня или Инкинию. Губы, которой были неменее зацелованные, не сдюжившим-таки с нахлынувшими чувствами, и выпивкой русалом. К слову, ему Мир перед нашей транспортировкой тоже успел сделать внушение и заметить, дескать, пока на ручке Ини нет соответствующего колечка, то и Далин пусть попридержит свои порывы.
Или же я думала излишне громко, или мысли соседки витали в тех же далях, однако через некоторое время лицо подруги избавилось от болезненной гримасы, и засияло аки солнышко, с которым я так люблю ее сравнивать.
– Не стыдно тебе, девица, так блаженствовать и не краснеть? – поинтересовалась в наигранном порицании, собираясь отомстить за все те нравоучительные лекции, устроенные соседкой после моих приходов со свиданий с ее невозможным братом. – Хотя, дай угадаю – это совсем другое, верно?
Инкиния не ответила, лишь улыбнулась еще счастливее, понукая и меня присоединиться.
– Я так понимаю, оплот русалочьей добродетели вчера окончательно пал? – хотела и бровями провокационно поводить для наглядности, но надбровные дуги на подвиг не пошли. Еще и виски обвинительно стрельнули болью, намекая, дескать, радуйся, что вообще соображать можешь.
Ранимый огненный лучик, кротко кивнул и уставился в потолок, продолжая безмолвствовать и сиять.
Да, но мое-то любопытство оклемалось раньше хозяйки и намеревалось выведать подробности любой ценой.
– Ини, лучик мой пламенный, не молчи. Пролей свет на неведение и проясни ситуацию, – молвила ласково с элементами предупреждения, словно кошка еще мурлычущая, но уже выпустившая коготки.
– Ты знала про закладную? – вместо ответа, поинтересовалась подруга, устремив медовые очи в мою сторону.
– Твой деятельный братец, уведомил меня только после званого ужина у ваших родителей, – была честна я с ответом.
– Как, кстати, прошло? – полюбопытствовала подруга и смущенно добавила: – Вчера у нас оказалось так суетно, что я, и узнать не успела.
– Ну, судя по тому, что ты отдала Демирину знак принадлежности роду, дабы поддержать брата, думаю, и сама понимаешь, встреча не задалась. К слову, могла бы и шепнуть о том, что Демир собрался раскидываться фамильными украшениями.
– А что такого? – удивилась Ини. – По-моему, достойный поступок, лучше любых слов дающий оценку его отношения к тебе.
– Лучший-то, лучший… – не спешила я соглашаться, – однако излишне расточительный. А я девушка запасливая, к эдаким порывам несвойственная.
Инкиния звонко расхохоталасьи, покачав головой, парировала:
– Это ты-то? Не смеши. Ты бы поступила так же. Еще и фортель какой на прощание выкинула. Твоей бурной натуре свойственно сжигать мосты, не задумываясь, а не придется ли возвращаться.
– Нужно двигаться вперед, – поведала самодовольно, нисколечко не обидевшись за то, что была раскрыта. – А вообще, не увиливай. Лучше расскажи, к чему вы с Далином в итоге пришли?
– Не успели, – огорченно вздохнула соседка, и первая поднялась с кровати, довольно потягиваясь. – Твой излишне деятельный жених, – сказала, передразнивая мои же слова, – помешал нам договориться.
– Не знала, что это теперь ТАК называется, – иронично хмыкнула. – Да он просто испугался, что пока вы "обсудите" все за и против, то попросту съедите друг друга. Вон, губы до сих пор опухшие.
Инкинии на сие заявление крыть было нечем, и она лишь плечиком дернула, отмахиваясь, да и шмыгнула в ванную первая, поганка такая. Заговорила меня и воспользовалась, у-у-у, коварная личность, вся в братца.
А я снова осталась один на один со своими думами, (ну, как на один? Это если не учитывать нахохлившегося Триура, периодически одаривающего меня такими взглядами… Будто бы он мой папенька, сменивший обличье) и жалкими потугами воззвать к разуму и заставить себя хотя бы встать. Итог печален – разум остался глух, а думы и подавно опять потяжелели, и вернули к неприятной реальности.
По-видимому, элементаля Смерти их вес тоже не устроил, потому как птица недовольно каркнув, взлетела со своего насеста и растворилась в пространстве, оставив хозяйку теперь уже в полном одиночестве. Вообще в последнее время со своими питомцами у меня возникли некие жизненные разногласия. И вся беда заключалась в том, что не могла понять какие. То есть я чувствовала – что-то не так, но причину недовольства мне озвучивать не торопились. Нет, кто-нибудь из них исправно приходил ночью, дабы охранять сон незадачливой подопечной, но в общении… Здесь явно наблюдалось отчуждение, однако все попытки достучаться до них, пока увенчались только увеличением обиды теперь с моей стороны.
Да уж, не вовремя все…
Мало того, что меня вчера во время веселья, когда оное уже стало спадать, выцепила счастливая невеста и слегка неадекватно, но очень доверительно поведала:
– Ты, – указала она заметно подрагивающей пятерней в район моего солнечного сплетения: – Как я.
И только я собралась, уточнить, в каком это смысле, как Айза и вовсе забормотала, будто бы умалишенная, болтающая сама с собой:
– Как та, которая… Которой я была… – резко мотнула головой и жалобно пожаловалась: – Не могу… вспомнить… Но, важно. Важно. Маги. Это все они, беда от магии, беда, – напоследок нежить и вовсе разволновалась, да запричитала весьма громко, чем смутила и меня и близко стоящих.
– Айза, – попыталась я достучаться до плакальщицы, донельзя заинтригованная бессвязным потоком информации, в котором, однако чувствовала – сокрыто нечто стоящие.
Но бесполезно. Глаза невесты вновь заплыли флером неживого огня, и безмятежно улыбнувшись, она от меня ускользнула.
Так же неуловимо разбегались все дельные мысли по этому поводу, но предчувствие, что все неспроста, не проходило. А сейчас усугубилось с еще большей силой, словно помешательство у буйного невротика.
К поводам поволноваться можно смело отнести и сегодняшнее событие…
Запланированный оттиск ауры, и так действие малоприятное. А уж в таком состоянии. Плюс, демоняка этот песчаный, опять-таки, фактор раздражительный и излишне отвлекающий. Нет бы, кого из своей свиты, для сего процесса прислал. Но, видимо, рарх сам решил проявить ответственность и скрыть под ней глумление. А то, что оно будет, я не сомневалась. Впрочем, как и отражение из зеркала, насмешливо на меня взирающее. Уж если его мое самочувствие так забавит, то про Салисена я умолчу.
Утешала лишь одна надежда – может, он хоть заявится попозже, чтоб я в себя прийти успела?
ГЛАВА 12
Страсти-то кипят
Не сложилось. Что с надеждами, что с попытками улучшить самочувствие.
– И не спится же ему, – зло бурча под нос и подбрасывая остатки снега сапогами, дабы выместить на них свою сердитость, я направлялась в кабинет ректора. К которому меня весьма любезно, но вместес тем и наставительно рекомендовал заглянуть личный вестник главы РАМИиЗ.
Что могло понадобиться в столь ранний час местному руководству? Сомнений не возникло – песчаный демон пожаловал, чтобы внести свою лепту в расследование происходящего.
Идти не хотелось. Чувствовала, не выйдет из затеи ничего хорошего. Покрайней мере, для меня. Внутренний голос не преминул ехидно уточнить, мол, не заговорило ли в тебе, Лия, малодушие? А я даже спорить не стала. Да, побаиваюсь. Ачто, нельзя? Не очень-то это приятный процесс. И пусть процедура мне известна исключительно теоретически, со слов ненаглядного, но так лишь страшнее. А еще не покидает ощущение, что помощи от рарха ждать если и придется, то непременно с каким-нибудь "подвывертом". Не уживутся они с Фениксом на одной территории, точно не уживутся… Того и гляди, начнут чем-то меряться, и хорошо, если сие только красноречие. А если силушкой?
В общем, зря Волин Сейхери назначил событие у себя в кабинете, ох, чувствуя зря.
Но как бы я не оттягивала момент встречи с Салисеном, пиная и так знатно поредевший снежок, (с некоторых пор у меня на него аллергия) главный корпус, издеваясь, приближался и распахивал резные двери в этот раз как-то на редкость злорадно. Посему вымученно втянув в себя воздух, и собрав крупицыпоредевших, словно шуба зайца после зимней линьки, сил, я все же преодолела ступеньки и прочие преграды, поджидавшие на пути к хорошо изученной ректорской приемной.
Коротко кивнув секретарю Волина Сейхери, которая, как всегда при видя меня, недовольно поджала губы, памятуя мое непочтительное к ней отношение, я отворила массивную дверь его кабинета. Не забыв постучаться и ощутить, что на сей раз створки поддаются куда тяжелее, будто бы даже они уверены – туда лучше не соваться.
Через мгновение после того, как моя голова просочилась во владения руководителя РАМИиЗ, поняла – двери правы. Появиласьстойкая потребность их захлопнуть, причем, не заходя. Еще и барьер магический установить, чтоб дать фору себе на побег. Потому как компания, собравшаяся у эльфа, вызвала дрожь, не просто нервную, а буквально сотрясательную и конвульсивную. Подавить этакие расстройства организма вышло не сразу, оттого я и застыла в дверном проеме, пытаясь совладать с эмоциями, во все глаза разглядывая собравшихся личностей…
А их явный переизбыток.
Ладно, ректор. Ему здесь вроде бы как логично находиться. Сидеть в своем важном кресле и глядеть на меня эдак пристально, и заранее не ожидая ничего хорошего (винить за это его нельзя, я и сама нечасто возлагаю на себя лестные ожидания). Ладно, песчаник, расположившийся у окна, и взирающий искоса, будто и не меня он дожидается. При лицезрении демона разум опечалился отдельно, поскольку сразу докумекал – раз стоит рарх возле окошка, значит, прекрасно разглядел все мои душевные протесты попути сюда. Судя по проскользнувшей ухмылочке объекта раздумий, видел определенно, и выводы сделал верные. Щеки непроизвольно заалели, застигнутые врасплох сим знанием.
Но больше всего смутило не это. И даже не лицезрение жениха и третьего рандийского принца, занявших гостевые насесты в одинаково мученических позах, старательно придерживаемых похмельные головушки, которые вчера меры не знали, а сегодня страдают, что от интоксикации, что от безразличности к такой проблеме окружающих.
А вот присутствие дядюшки, подпирающего краюшек ректорского стола, ввергло в осознание – сейчас станет отчитывать. Причем, зная сего некроманта, на которого новая должность наложила свои нравоучительные привычки, я прекрасно поняла – публика ему не помеха, а напротив, дополнительное удовольствие.
– Не жмись, дитятко, не топчи порог, он казенный, – ласково молвил средний Фирсен, впрочем, не обманув сахаром в голосе.
Я говорила о желании ретироваться? Сейчас оно просто переросло в потребность. Ведь после нашего с Демиром приключения, Аскрин сделался невыносимым. В смысле, что я уже и впрямь подумывала, куда бы его вынести от себя подальше. Мало того, что еле отстояла право на проживание с Инкой, ибо он вознамерился переселить меня к себе. Так и на поездку к родственникам Феникса родич согласился с боем. И чудится мне – о ночном гулянии он уже прослышал и вряд ли рад…
Однако сопровождаемая тем же насмешливым взором Салисена, все же нашла в себе силы и, приняв вид невозмутимый и совершенно не понимающий дядюшкиного негодования, я неспешно прошла внутрь и, вспомнив про вежливость, молвила:
– Утра доброго вам, сирины.
– Доброго ли? – опять вступил в беседу Аск. Елейно этак вступил, многообещающе. – Судя по лицам твоих героев, они с тобой не согласны.
– Каждый имеет право на мнение, – решила не вестись на провокацию и равнодушно пожала плечами. – И уж тем более, на учтивость, – добавила со смыслом, намекая, что дядюшке манер, точно не достает.
Некромант посыл понял и улыбнулся совсем уж злобно. Ух, бедные маги Смерти. Даже меня такой оскал пробрал, что уж о непосвященных говорить.
– Как прошла ночь, студентка Фирсен? – не изменяя своей язвительности, поинтересовался Аскрин.
– Чудно, – была я кротка с ответом, начиная краснеть от сцены устроенной дядей.
– А такое ощущение, будто она прошлась по вам, – повысил голос декан чернушников, отчего ребята снова единодушно поморщились, не одобряя громкости. – Причем, изрядно потоптавшись. По всем троим. И ладно, от тебя, Лиани, благоразумия ждать не приходится, и вас, Ваше Высочество, иногда заносит на подвиги. Но ты-то, Демирин, куда смотрел? Ведь прекрасно знаешь, сколь затратна предстоящая ей считка? К чему это баловство?
– Я подстрахую, – спокойно, нисколечко не повинившись, ответил Мир и одарил меня теплом своих медовых глаз.
Враз стало теплее, и робость перед Аском растаяла.
– Подстрахует он… – разражено буркнул некромант.
– Может быть, отложим выяснение наших разногласий на другое время? – полюбопытствовала я, пытаясь воззвать к родственному благоразумию. – Не будем утомлять, и злоупотреблять временем сирина Салисена.
– О, об этом не беспокойтесь, – отмахнулся песчаный гад. – Я совершенно не в обиде. И для вас… – многозначительная пауза, – всегда свободен.
После сего заявления в помещении возникла заминка. Даже некромантский огонь был если не потушен, то слегка притоптан. И на меня родич воззрился в недоумении. Перевел взгляд на демона, затем на Демира и вновь на меня. И выдохнул едва различимо:
– А вот и упыри пустились в пляс…
Что он сим сомнительным замечанием хотел сказать, я так и не поняла. Да и не вникала сильно, концентрируясь на дипломатической деревяшке, (и неважно, что сегодня рарх без маски. Раз не соображает, где и что можно говорить, то, значит, дерево он полное) сердито посверкивая глазами.
– Лестно, – враждебно процедила я, и прошествовала к Демирину. Ибо видела, уж кто-кто, а моя ревнивая пташка такой краткостью ограничиваться не собирается.
Решила предупредить назревающий конфликт, и став за спинкой кресла ненаглядного, успокаивающе возложила ладони на плечи Рыжика. Чувствуя, как огненная стихия, бушевавшая во внешне невозмутимом хозяине, откликается на прикосновение и перестает буйствовать.
– Заметно, – решил уподобиться словесному минимализму и песчаник.
Вот если бы он еще ухмылочку приуменьшил при этом.
Ситуацию спас сам Глава сего учреждения.
– Полагаю, студентка Фирсен чувствует себя достаточно приемлемо для проведения столь сложных манипуляций. Поскольку, за время нашего знакомства не раз, и не два показала себя человеком завидных талантов и успехов. И, несмотря на повышенную активность, бьющую, куда и на кого попало, в здравомыслии ей отказать нельзя.
На последнем выводе Аск хмыкнул очень скептичненько, чего Волин проигнорировать не смог:
– Но если, сирин Фирсен, вы по каким-то причинам со мной несогласны, можем отправить Лианель к Вульфину. Пусть засвидетельствует ее состояние.
Перспектива не обрадовала. Я прямо так и представила вытянувшееся лицо Северного Волка, на котором очень красноречиво будет написано: "Что, опять?". Я ведь там в последнее время и так слишком частый гость.
– А пусть сходит, – покивал одобрительно дядюшка, заметив, что энтузиазма на моем лике нет.
Вот же зловредный чернушник.
– Магический источник юной девы не истощен, биологические потоки без отклонений, на лицо присутствует лишь недосып и нервное напряжение. Не думаю, что ваш целитель скажет больше, – избавил меня от необходимости бежать в лечебницу рарх. – Для проведения считки вполне пригодное состояние.
На это Аскрину крыть стало нечем, поэтому он лишь неодобрительно покосился на дипломатического представителя Окаянного Владычества и, что вовсе для дяди не характерно – смолчал.
Я даже не удержалась от легкой, благодарной улыбки, адресованной песчаному рарху. За что тут же поплатилась…Салисен в ответ улыбнулся до того довольно, будто бы я ему как минимум в ножки упала.
– Что тебе понадобится? – обойдя череду вежливых политесов, перешел к делу Демирин, обращаясь к демону.
– Ну, кроме, виновницы собрания… – задумался Салисен. – Пожалуй, пригодится набор для магчерчения. Три энергоемких сферы для выброса остаточного флера. И зеркала, в которых будет отражаться след от того, кто воздействовал на Лианель.
– Сколько? – деловито уточнил эльф.
– Думаю, по количеству сил, которыми владеет носитель. Насколько я помню, сирина Лия, универсал, плюс дядюшкино наследие… А значит – пять.
– Чарчер, ты как лицо, на кафедре начертательной магии примелькавшееся, раздобудешь набор? – стал раздавать указания сирин Волин, первым обратившийся к дипломнику, который и впрямь уже сроднился со многими направлениями, в виду вечных дополнений родственника.
– Добуду любой ценой, – обаятельно мне ухмыльнувшись, выдал снежный барс, игнорируя недовольные постукивания Демирина по подлокотнику, и не без усилий выпрямившись, потопал к выходу.
– Аскрин, насколько я помню, транслирующие зеркала сейчас в твоей вотчине? – теперь жеребьевка по понуканию к действиям перепала дяде.
– Допустим, – упрямо мотнув головой, выдал родственничек.
– Не допустим, а в твоей, – радостно улыбнулся сирин ректор. – Я еще помню твои жаркие отстаивания по их владению, и устроенные дебаты на последнем учебном совете.
– В специфике моего факультета они применяются чаще, чем у прорицателей, – недовольно буркнул Аск.
– Никто и не спорит, хозяйственный ты наш. Другой вопрос в том, что можно бы и поделиться… Но, нет – так нет. Вот теперь иди и неси свое добро. Раз ты за него ответственный.
Уязвленный Аскрин ретировался молча. Просто применил уже привычный прием слияния с магией Смерти и став сгустком тьмы, рассеялся в пространстве.
Не сдержала вредной ухмылки – а вот обратно запасливому чернушнику такой фортель не проделать. Зеркала с собой не утянет и придется ножками топать.
– Что там еще по списку? – как будто бы подзабыл глава РАМИиЗ. – Сферы… – и сам же на него ответил, приняв вид удрученной задумчивости.
К слову, вышло очень правдоподобно.
– Что-то мне уже не нравится эта заминка, – по-видимому, более хорошо изучивший руководство Феникс, распознал неладное первым.
