Текст книги "Янтарные слезы Феникса (СИ)"
Автор книги: Екатерина Мозговая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
Поймав мой изумленный взор, Мир невесело ухмыльнулся, пожал плечами, и пояснил:
– Я не бросаю слов на ветер, гордость моя. И если сказал, что не приемлю давления на себя, то значит, так тому и быть. Это не блеф, это данность.
– Ты уверен, что оно того стоит? – требовательно взглянула на Демира, понимая, что просто не могу не спросить. И речь вовсе не о материальных благах и о его чувствах. Мне не хотелось еще больше отдалять огненную пташку от его истоков и становиться причиной распрей в их и так не самой образцовой семье.
Рыжик как-то по-особенному на меня взглянул, с этаким веселым осуждением, на секунду обхватил лицо ладонями и тихо выдохнул:
– ТЫ… того стоишь.
И все это на глазах у публики, внимательно нас осматривающей, если не сказать – ощупывающей. А там ведь где-то мой родитель, и не только мой…
Однако ласки, столь нагло продемонстрированной всем желающим, я и не подумала устыдиться. И ответила на нее кротким, но больно уж красноречивым поцелуем, старательно игнорируя наигранные стоны Чара за спиной.
– Нашли время, – заключил принц, осознавая, что мы и не думаем изображать пристыженный вид.
– Проходи уже, бурчун, – весело изрекла я и добавила дурашливо-повелительным тоном: – Заодно и представишь нас родителям.
Ответил Чарчер не мне. Перевел взор притворно-изумленных глаз на огненноволосого хитреца и с этакой обреченностью осведомился у него:
– И как ты еще по струнке у нее не ходишь?
– Иди, давай, – улыбнулся Мир и добавил позволительно-лениво: – Должен же ты на что-то сгодиться.
Глаза принца и без того зеленые, да живые и вовсе округлились, что от наигранного возмущения, что от веселья, однако "приказ" он выполнил. Гордо расправив плечи, повел нас к трону, до которого уже вроде бы и недалеко было, но плотность толпы, желавшей очутиться перед правителем Рандии стопорила весь процесс. Оттого мы и поставили младшенького Сейхери вперед, дабы он своей венценостностью проложил курс аккурат к родителям.
ГЛАВА 17
Раздача "наград"
Пока приближались к цели я вовсе глаза разглядывала Чевиана Сейхери, по правую руку которого стоял наш ректор, а по левую кронпринц (на последнего глядеть хотелось в последнюю очередь, ибо я еще не успела оправиться от конфуза, произошедшего между стеллажами королевской библиотеки, куда меня затащил бессовестный Рыжик на правах жениха, изволившего соскучиться. И так он это умело демонстрировал, что появившийся неожиданно наследник даже книги от удивления выронил. Теплилась, правда, надежда, что он меня не узнает, но… Мельком взглянув в приветливо-располагающие лицо старшего братца Чара, сразу смекнула – этот не забыл точно) и супруга правителя – Илайяра в девичестве представляющая род Снежных Барсов.
Родители Чарчера предстали… Сложно описать словами, но флер одухотворенного величия витал над ними не зря. Он читался в мудрых, привыкших решать беспристрастно и справедливо глазах, угадывался в светлых ликах и уверенной постановке движений и буквально фонил силой от обоих. Не магической, нет, а именно душевной. К ней хотелось дотянуться и несмело притронуться, чтобы хоть немного лучше понять этакое чудо. А еще наш полукровка, за это время ставший мне родным, был просто невероятно похожим сразу и на обоих. И именно сей факт позволил расслабиться и отпустить волнение. Нечего здесь опасаться и точка.
Вдоволь налюбовавшись на правителя и его жену, перевела взор на остальных, собравшихся в ближнем круге.
– О, знакомые все лица, – промолвила тихонечко Демирину, отмечая, что Туз и Вулфин приехали раньше и уже заняли почетные места, дабы дождаться остальных спасителей Союза Пятигранной Короны.
"Лица", в прочем тоже давно нас заметили, правда взирали по-разному… Заведующий лечебницей, с прищуром, явно опасаясь при моем появлении, что работы у него прибавиться и рядом кому-нибудь обязательно поплохеет. А вот Осмас сиял до того ярко, что, спорю, даже звезды на небе удавятся от зависти. Ну да, за прошедшее время работник секретных служб так и не оставил попыток якобы "отбить" меня у жениха. И всячески, буквально на каждом шагу демонстрировал "серьезные намерения". В общем, как мог, развлекался за мой счет. Почему только за мой? А потому, что Феникс вместе страдать отказывался и на посягательства соперника взирал с ленивой снисходительностью сытой кошки, позволяющей мышке пробежаться рядом.
– Вы просто разбиваете мне сердце своим счастливым видом, – завел старую песню Фрейзен, стоило нам поравняться с ним и Северным Волком для короткого приветствия.
Рыжик хмыкнул и радостно ответил на рукопожатие, а я… Пыталась смолчать, правда пыталась. Но не в меру длинный язык и так в последнее время находился под строгим и, как ему кажется, чрезмерным контролем, потому сей орган решил взбунтовать, а то, что не вовремя – не его проблемы.
– Приложи подорожник, – мило улыбнувшись, посоветовала приятелю, пытаясь взглядом его стукнуть.
Не вышло. Заскучавший плат, буквально воодушевился этаким советом, и обернувшись к целителю просительно жалостливо вопросил:
– У тебя случаем с собой нет?
– Чего? – оборотень с ходу не вник в наши чудачества.
Однако Туз быстро это исправил:
– Так подорожника. К слову, Лианель, а куда приложить-то?
Ответила я остряку одними губами, поскольку подошли мы к правительственной чете непозволительно близко, и то, что я выдала доставшему меня Фрейзену, матери Чара лучше не знать. Иначе, боюсь, у столь влиятельной оборотницы может случиться культурный шок. Хотя… с тремя сыновьями, думаю, она и не такое слышала.
В следующий момент препирательства оказались пресечены на корню. Отец нашего венценосного друга дернул рукой, скрутил замысловатый пасс, отдаленно напомнивший жест весьма неприличный, и образовал барьер, служащий заслонкой для ушей посторонних. Это было настолько не по этикету, что даже я заворожено уставилась на Чевиана Сейхери, изволившего самоуправствовать на столь традиционном мероприятии. Нет, понятно, что кому, как ни ему. Но все-таки… А как же приличествующие знакомству речи? Раскланивания, расшаркивания и льстивые заверения счастья от встречи?
Нет, ну сие никуда не годится. Я так готовилась, а он…
А он просто, и вполне располагающе улыбнулся нам с Миром, а также замершему позади Эрику, и обнял сына, не пряча в глазах гордость за отпрыска и то, что дико скучал.
Наблюдая сию сцену, смекнула – барьер видимо не только звуконепроницаемый, однако и видимость слегка корректирует. Думаю, со стороны мы все выглядим немного иначе.
Под напором неприкрытой родительской любви я смутилась. И сделала сие преждевременно. Поскольку в следующий момент, и сама попала в объятья, да до того неожиданные, что впору стало сесть от изумления прямо на пол, если бы не жениховская ручка, послужившая подпоркойдля моей потерявшей всякую устойчивость спины.
Илайяра Сейхери очутилась рядом настолько стремительно, что я попросту и растеряться не успела. Обхватила мое лицо в своих ладонях, словно стремясь его изучить и запомнить до мелочей, а после крепко обняла, шепнув на ошеломленное не меньше, чем его хозяйка, ухо:
– Спасибо.
Сказать что-либо в ответ не вышло, и я под насмешливыми взорами жениха, Чара и его старшего братца только и смогла головой кивнуть, принимая благодарность. Ибо была она столь искренней и глубокой, что отказаться и мысли не возникло. Дальше почести перепали Эрику, которого оборотница тоже вдоволь натискалась. Шут после проявления сих нежностей даже смутился слегка, чего я еще за ним не замечала. Ну, а третьим, словно десерт, под раздачу попал Рыжик, совершенно не утративший своей высокомерной невозмутимости, и в ответ на ласковое касание правительницы к щеке, еще и приобнял ее этак… по-сыновьи.
А я уже рассчитывала, что крайняя степень удивления мной пройдена. Нет, он, конечно, рассказывал, будто с королевской четой на короткой ноге, но чтобы настолько.
– Мальчик мой, – мелодичным тоном молвила Илайяра, – я одобряю твой выбор. Девочка великолепна.
Постойте, это что же? Она обо мне? И как у нее вышло так быстро определить?
От недостатка информации, зачесалась левая бровь. Водился за ней такой грешок. И пусть привычка сия являлась сомнительной, и по этикету ее следовало давить и игнорировать, но… Я не первая из собравшихся кто пренебрег правилами.
– Знаю, – коротко кивнул Рыжик, и глянул на меня с хитринкой, дескать, видишь – мой выбор не мог быть безвкусным.
В ответ показательно гордо вздернула нос, намекая некоторым бессовестным хитрецам, что еще неизвестно, кто кого выбрал.
– А ты… – на сей раз родительница Чара, наконец, заметила непосредственно своего младшенького. Правда, взирала она с такой укоризною, что будь Чар чуть менее устойчив, наверняка бы проникся, – И когда только поумнеешь? Вон, какую красавицу упустил из виду.
Полукровка лишь плечами пожал на претензию матери и попытался изобразить сожаление. Выходило плохо. Зеленющие кошачьи глаза принца до последнего собирались отстаивать свою независимую и свободолюбивую природу.
– Такую упустишь, – в итоге поведал оборотнице Чарчер доверительно. – Беда в другом. Я проиграл заранее, так сказать, поскольку сердце сирины Лианель вспыхнуло раньше, чем я ее встретил. – И коротко глянув на Феникса, усмехнувшись, с легкой грустинкой заключил: – Везучий гад.
Демирин если же и понял, на что намекал друг, виду не подал и неловкость момента сгладил умопомрачительной улыбкой и располагающей открытостью, которую ему никогда не было лень демонстрировать. Серьезно, сирин Рыжик улыбался столь часто (и к моему раздражению мило. Почему к раздражению? Да потому что милым – сие казалось не только мне. Далеко не только мне), что я нередко ехидно интересовалась, челюсти ли у него не сводит, нет?
– Папа, публика начинает беспокоиться, – о, а вот и наследник решил подать голос.
Он, к слову, на первый взгляд немногим старше Чарчера, и если не всматриваться, то братья походили друг на друга до неприличия сильно. Тот же разворот плеч, белоснежные волосы, зеленые глаза с "танцующим" зрачком, манера таить улыбку, которая нет-нет, да и проскальзывает на мужественном лице, эльфийские уши… В общем, наследника Рандии я уже, считай, заочно знала. Ведь нечто подсказывало – от младшенького он недалеко ушел.
Внутренний ехидна, не преминул поддакнуть, дескать, на твою удачу Лия, здесь хотя бы среднего нет. А то со снежными кисами, выдался бы явный перебор.
…– пора заканчивать обмен любезностями, а то подданные поймут, что им морочат голову, – закончил наследник нравоучительно, с таким выражением лица, будто бы он здесь самый трезвомыслящий. Как не странно, Чевиан Сейхери повиновался, и опять проделав трюк с ладонью, вернул нас в истончившуюся действительность.
Сей момент как раз совпал с появлением последнего участника, входившего в число отличившихся при окончательном упокоении изломов.
– Наследник престола Окаянного Владычества, СалисенГархэ, – громогласно объявил лакей, используя всю мощь своих связок и заклинания увеличения громкости, дабы в столь огромном зале об этом услышали все.
– Надо же, – негромко хмыкнула я, – цельный принц.
Мои слова не являлись порывом восторга. В компании демона я продолжала чувствовать себя неуютно, а если рядом еще и Демир был, то и вовсе… Дискомфорт удваивался, а то и утраивался. И его высокопоставленная, холеная мина, скрываемая маской не вызвала в душе положенного раболепия. Хоть, может, это оттого, что с переездом в РАМИиЗ принцев вокруг меня развелось излишне много. Нет, сейчас я испытала прилив удивления, просто потому, что не знала данного факта ранее.
А вот Феникс… Феникс изумленным не выглядел, впрочем, как и прочие, но напрягся определенно.
– Эй, – шепнула ненаглядному на ухо, пытаясь расслабить его хоть чуть-чуть, – Пташка моя, не смотри на дипломатического гостя столь пристально, а то его свита еще сочтет это, как угрозу.
Мир, встрепенулся, и, выдохнув, показательно расслабился. Вернулась на лицо прежняя ленивая грация и ироничность, а спина перестала рьяно прямиться.
– Хорошо, гордость моя, – усмехнулся жених, – ради твоего спокойствия, пусть живет.
– Отлично, самонадеянный ты мой, – передразнила весело, пытаясь скрыть облегчение.
Просто… просто я и так видела, сколь обострилось у Демирина отношение к рарху после истории с зеркалами. Нет, как раз за инцидент он винил в первую очередь себя, что не доглядел. Но вот… Во-первых, Феникса бесила мысль, что управлял потоками силы, позволившими нам с Волином выбраться из погребения заживо, не он, а песчаник, хоть и осознавал, что у того опыта побольше. И самое абсурдное – упускал из виду тот факт, что если бы не его план, то и вовсе ничего у Гархэ не вышло. А во-вторых, нечто подсказывало – сейчас огненного защитника определенно покоробило этакое возвеличивание демона, тем более на фоне его отреченного статуса.
Я не знала, чем ему в сложившейся ситуации помочь, поскольку для меня этих проблем не существовало, как и песчаного рараха, как и… да вообще всего, кроме несносного Рыжика. Мне не нужно, чтобы Демир что-то доказывал, был лучше кого-то. Пусть просто будет, и этого достаточно.
Судя по всезнающему взору и чуть прищуренным очам, благоверный меня понял правильно, за что ему отдельная благодарность. Всегда приятно, когда тебя понимают без слов. Нет лишней необходимости утруждать себя попытками донести свое видение ситуации без косноязычия и связно.
Тем временем, облаченный в золоченную хламиду песчаник, сопровождаемый такими же "упакованными" собратьями (правда, у оных наряды поскромней – песочного отлива) плавно проплыл к самому трону и величественно кивнул собравшимся, позволяя правителю Рандии первым высказать слова приветствия. А я хоть и стояла к Салисену вполоборота, буквально кожей ощутила пристальный интерес. Причем настолько неприкрытый и настойчивый, что мигом засомневалась насколько хватит моего огненноволосого ревнивца.
Может, и впрямь, стоило на себя мешок напялить? Определенно, проблем стало бы меньше.
– Рад, что вы почтили нас сегодня, – добродушно ответил главенствующий эльф, когда церемониальные фразы и расшаркивания остались позади, словно гончие, потерявшие след хитрой лисицы.
– Всегда приятно зайти в гости за наградой, – насмешливо ответил рарх. И умышленно поравнявшись со мной и Миром, добавил дерзко: – Правда, я не уверен в том, что в ваших силах дать мне то, что я хочу.
Я говорила, что не предчувствовала от бала ничего хорошего? Так вот, теперь я с уверенностью могла сказать – была права.
Чевиан Сейхери этакой предвзятости не понял, впрочем, как и его супруга. Зато остальные… В общем, взгляды многих скрестились на мне, то ли ожидая ответной колкости, то ли еще какой глупости. Благо хоть без укоризны обошлось, мол, как не стыдно, загубила девка парня.
Если честно, стало обидно. Я, может быть, натура порывистая, склонная к молниеносным остротам, но не дура. Зачем мне определяться-то? Даже если намек песчаника оказался толст, что тот удав, дробящий ребра жертве. Пусть попридержит свои "хотелки" от меня подальше.
– Чего же ваша душа изволит? – не понимая, на какой тонкий лед благополучия сего вечера вступил, по-доброму осведомился правитель Рандии.
Замерли все. Кто с любопытством, кто с предвкушением, а кто и с ужасом.
Да-да, последнего оказалось с избытком у меня. Ведь если "златовласка" вознамерится рубануть правдой по окружающим – драки не миновать. Причем, такой, что и семеро, как в поговорке – не удержат. Уж у Демирина давно кулаки чешутся, да до того настойчиво, что и я сей зуд изредка ощущаю.
– Действительно, чего? – о, а вот и ненаглядный определился.
Судя по всему, некоторым Рыжикам уже невмочь стоять спокойно, и он прямо-таки жаждет услышать такой ответ, который бы больше не связывал ему руки.
Гархэ усмехнулся. Настолько самодовольно, что метавшиеся во мне надежды, словно птицы у разоренного гнезда мигом истлели – сейчас точно выдаст очередную гадость. Короткий взгляд на мои опустившиеся в ожидании каверзы плечи и выражение лица Салисена меняется, будто бы в этот миг он ведет нешуточное сражение с самим собой. Губы парня сжимаются в тонкую линию, глаза темнеют, профиль становится резче и он без былой веселости, отвечает:
– Что вы, я слишком скромен, дабы озвучить свои надежды вслух. Однако же не перестаю верить, что награда найдет своего героя.
И вновь скрытый выпад в мою сторону. Кулачки сжались непроизвольно, а спина стала лишь ровнее. Будет тебе награда, златовласка, уж не сомневайся. Видимо, давно я ему каблуком по ступне не проходилась, подзабыл уже, сколь я бываю щедрой на благодарность.
– Что ж, – задумчиво и величественно в равной мере, подытожил правитель Рандии, – я все же попытаюсь Вас удивить…
А дальше началась процедура, собственно одаривания, про которую я, если честно, и подзабыла уже. Что для моей в меру запасливой натуры не свойственно.
Просто отвлекающих факторов выдалось уж слишком много. Во-первых, порядком взбешенный Феникс, совершенно не показывающий своих эмоций. Но. Мне ведь и не требуются демонстрации для того, чтобы почувствовать огненную мощь, кипящую в нем, словно чан со смолой. Во-вторых, песчаный наследничек, не стесняющийся проходиться изучающими взглядами, которые вопреки всякой логике, словно шаги ощущались весьма конкретно. И путь мне их категорически не нравился. Ну, а в-третьих – на горизонте, наконец-то, появился родитель, в сопровождении показательно довольного Аскрина. Однако в отличие от младшего братца, папа угрюмую мрачность прятать под напускным благоговением перед высшим светом и не подумал.
А уж я ее как прочувствовала. Вот тем самым местом, которое мне только грозятся воспитать, но до сего момента жалели. Чувствую, везение, словно пробитый тазик, вот-вот растеряет свои последние капли.
Откровенно говоря, завидев отца, я перестала вслушиваться в торжественную речь, перечисляющую, что и кому достанется от щедрот Пятигранной Короны. А уж, когда наши взоры скрестились, и вовсе вжала голову в плечи, ощущая дикую потребность перебить правителя, извиниться, подхватить черный шелк длинного платья и дать деру. Вот, правда, забылось все. И то, где и с кем я нахожусь, и то, сколько мне лет, и даже разумный довод, что Лиррен Фирсен при всех не устроит нравоучительную нотацию. Потому как папенька взирал на провинившееся чадо (причем, независимо от обстоятельств, поспособствовавших сей провинности) до того обещающе, что все мои воинственные и упертые порывы смекнули – ну, вот, закончилась вольная жизнь, идем собирать чемоданы.
Демирин, до этого хотя бы делающий вид, будто прислушивается, распознав мое смятение, обернулся и тоже непроизвольно поежился при взгляде на будущего тестя. Однако проявление истинных чувств он закончил демонстрировать куда быстрее. И когда грозный Глава судебного департамента Катаминии бесцеремонно поравнялся со всеми нами, ухмылялся уже привычно располагающе.
– Не про-ка-тит, – протянул весело Аск, следуя след в след за братом.
Папа же и вовсе отделался еще одним рассерженным выстрелом глаз в сторону зятька, (будто бы это, исключительно, Рыжик меня в андрогиновский портал забросил и после под землей чуть не прикопал) и обратился к смолкшему при появлении новых действующих лиц главенствующему эльфу.
– Благо Вашему дому Чевиан Сейхери, – пророкотал его убежденный баритон, не знающий неуверенности перед лицом вышепоставленным.
Правитель ответил с таким же уважением и почтением, давая возможность убедиться, что знакомы они лично, посему некие фамильярности имеют место быть.
– Здравствуй, Лир. Рад видеть тебя в наших краях. Полагаю, ты прибыл, дабы с гордостью увидеть, как высоко Корона оценила заслуги дочери?
Эх, вашество, промазали. Хотелось добавить горестно, но я сдержалась, сама затаив дыхание, ожидания ответа родителя.
– Я прибыл, дабы впредь несколько ограничить эти самые заслуги, – спокойно возвестил папа, смерив меня еще одним многообещающим прищуром.
– Хм… – усмехнулся Чевиан, – понимаю твою тревогу и разделяю приоритеты. Но прошу помнить о том, что если бы не Лианель, мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Ее поступок перед Союзом Пятигранной Короны и мной лично бесценен.
– А жаль, – вырвалось непроизвольно и надеюсь, хотя бы тихо, – Все ж таки хотелось, чтоб некие ценовые ограничения у него имелись.
М-да, с "тихо" определенно не срослось.
На меня снова обратили внимание, заставив смутиться.
Отец Чарчера мягко улыбнулся на мое ворчание и доверительно осведомился:
– Можно и ограничить. Возможно, поместье вблизи дворцовой резиденции для начала искупит мой долг?
Жадность, заслышав предложение, в эйфории потерла ручонки, одобряя наживу. Лень не преминула махнуть рукой, довольная тем, что отпала тягомотина с выбором жилья. Ну, а амбиции горделиво расправили плечи, поскольку скумекали, что уж теперь чета Алых Фениксов, повыщипывают себе от зависти все перышке, сожалея, что не разглядели во мне потенциальную невестку.
Но. Имелся во всем этом существенный недостаток, который я решила оговорить с хитрым во всех смыслах правителем.
– Устроит, окромя пункта – "вблизи". Я как-то не готова к столь тесному проживанию с высшим обществом. Боюсь, знаете ли, смутить его всевозможными опытами, которые оно не оценит в виду гипертрофированной тяги к комфорту и спокойствию.
Эльф вновь улыбнулся, и в глазах я его прочла, что он меня понял. Я, возможно, и подумываю о дальнейшей службе в застенках дворца, но уж точно не планирую здесь отираться денно и нощно. Да и Мира не готова надолго терять из виду. А судя по правительскому расположению его в оборот уже взяли.
– Расстояние можно и скорректировать, – благосклонно качнул головой Чевиан.
* * *
На том и свернули тему, потому как папенька замысловато, сославшись на непреодолимую потребность побыть с дочерью наедине, в виду того, что соскучился по чаду безмерно, оттянул меня из бальной залы в уголок поспокойней.
Им оказалась комнатушка бежево-золотистой расцветки, с тусклым, приглушенным освещением, и зеленым мебельным гарнитуром, глядевшимся вполне удобно для отдыха с книгой или музицирования. В общем, место для расправы Лиррен Фирсен выбрал культурно-одухотворенное.
Первым зашел внутрь, гостеприимно простер руку, будто бы я сама не догадалась, что нужно проследовать за ним и так же молчаливо подождал, пока порог переступят Демирин с Аскрином. Да-да, ненаглядный тоже удостоился чести посетить сию аудиенцию. Ну а декан магии Смерти просто не мог пропустить воспитательный момент. И нечто подсказывало – обычно лояльный дядюшка, которому из-за меня и так частенько перепадало, на сей раз защищать нас не станет…
Молчание тяготило. И хотелось выдать какую-нибудь глупость или дерзость, чтобы избавиться от этого чувства. Потому как папа не спешил с моральными оплеухами, и лишь продолжал выразительно всматриваться то в меня, то в Мира, облюбовав высокий стул.
– Не знаю, что ты хочешь отыскать на наших лицах, но подозреваю, что изыскания твои напрасны, – со вздохом сожаления поделилась своими выводами с родителем, устав переминаться с ноги на ногу, рядом со спокойно замершим Рыжиком.
Ему хорошо, у него обувь удобная. А у меня в консультантах вновь оказались девчонки во главе с Кенниари. Посему отделаться легкими балетками не было и шанса.
– Кто бы сомневался, – мрачно процедил папа и переведя тяжелый взор на Аска, начал разбор полетов именно с него, – Я ведь знал, что так будет. Помнишь тот наш разговор после ее отъезда? Что ты мне обещал? Что приглядишь? Мол, ей нужно дать свободу, иначе наделает бед… Мне начинает казаться, что лучше б ты, Лия, пакостничала умышленно, чем вот так вот невинно. Глядишь, и проблем поблизости обреталось меньше.
Эстафета нагоняя вернулась ко мне столь неожиданно, что я абсолютно не успела сориентироваться. Впрочем, и дядюшка, не ожидавший, что ему вновь перепадет (ведь наверняка, пока добирались до дворца, наслушался) с достойным ответом припозднился.
– Боюсь, вы ее недооцениваете…
А, Рыжик не растерялся. Еще бы.
– …если энергию Лиани направить в русло сознательно-разрушительное, даже андрогины вздрогнут.
Похвала, хоть и изрядно преувеличенная, на фоне распеканий, оказалось приятной. И я позволила себе едва заметную улыбку, надеясь, что за опущенной в раскаянии головой, родитель ее не заметит.
– Тебе происходящее, кажется забавным, Демирин? – вкрадчиво уточнил Фирсен старший.
И так у него это вышло, что улыбаться расхотелось. Совершенно. И навсегда.
– Нет, – ответ ненаглядного был прост и искренен.
А попробуй тут не пооткровенничай, когда вся сила матерого Знающего заволокла собой комнату, что дым на пожаре.
– Но мне кажется, вам оно глядится излишне драматичным. Все обошлось. Все живы и даже целы.
Ох, а я предполагала, что только отец способен на подобные нотки, от которых хаотичные мурашки бесцельно шныряющие по спине на секунду затихают, выстраиваются в ряд и совершают теперь уже конкретный марш-бросок по хребту. Хотя на них сетовать вообще напрасно. Они давно и безвозвратно подчинены рыжиковскому обаянию.
– Почему-то к твоей речи хочется язвительно добавить уточнение "пока". И не безосновательно, между прочим, – вспылил будущий тесть Демира.
В ответ Феникс поглядел на папу до того серьезно, да по-взрослому, всем своим видом показывай, мол, не каркай, что даже тот поубавил пыл. Нахмурился еще сильнее и, владея правом отсекать ложь, словно лишний гранит от будущей скульптуры, властно буркнул:
– Рассказывайте. Все. С самого начала и по день сегодняшний. Хочу знать полную версию событий и желательно с разных точек зрения. Уж кому, как не вам мне в этом помочь, – заключил Лиррен Фирсен иронично. Хотя в обыденной жизни тоном сим пользовался чаще Аскрин в связи с спецификой дара и дрянной работой, в которой без шуток никак.
Мы переглянулись. Втроем. Одновременно. И думаю, даже выражение у нас вышло одинаковым. Отчаянно-поскучневшим. И вздох скорби по загубленному празднеству получился единым.
Однако Главу судебного департамента сие закономерно не разжалобило.
