Текст книги "Янтарные слезы Феникса (СИ)"
Автор книги: Екатерина Мозговая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
ГЛАВА 5
Слезливая
Сегодня лечебный корпус академии не чинил мне препятствий, дабы попасть в крыло потерпевших. Наверное, в последнее время я стала здесь слишком частым гостем, – подумалось мрачно, когда миновала пост дежурной, попутно выяснив у нее, где искать Валдэка.
О том, что куратор, серьезно ранен откатом захлопнувшегося портала, я узнала не сразу. Ибо из спасительного отряда, нам об этом никто сказать не удосужился, а после… Изнервничавшихся друзей пришлось утишать рьяней, чем себя и заверять, что со мной все в порядке. Так сказать, вышла просто незапланированная прогулка, если не возвеличить ее до свидания. Ведь уединенная ночевка в норе столетнего исполина весьма пикантный опыт, которым далеко не каждый может похвастать.
Естественно, ни троллик, ни девчонки, ни даже затесавшийся к нам плат на заверения не купились. Однако и дрожать надо мной перестали, даже пошутив, дескать, такой Грозной Воительнице как мне, именно такая романтика и положена, чтоб экстремально, да незабываемо.
Не стала отнекиваться, лишь улыбнулась украдкой, оценив шутку. И хотела уже выпроводить всех беспокойных юмористов за дверь, чтобы, наконец, расслабиться и попасть под неусыпный врачевательный контроль своей персональной целительницы, но тут-то и всплыла информация о кураторе…
Конечно же, после таких сведений об отдыхе и тем более лечении и речи быть не могло.
Поэтому наплевав на обещания, я бросилась к преподавателю, успевшему стать другом, и пострадавшему по моей вине.
В палату заходила с опаской, не готовая морально узреть всегда жизнерадостного и полного сил Валда бессознательным и слабым. Но еще сильнее веру в собственную стойкость подбила, сидящая рядом с куратором медноволосая женщина. Мидея из рода Аспидных Пантер… Вторая половина преданного ей сердцем Валдека.
Оборотница мое появление распознала сразу, и резко вскинув голову, взглянула вопросительно, а я, едва не пискнув: "Извините, ошиблась" малодушно попятилась обратно. Потому как смотреть в обеспокоенные, заплаканные глаза жены куратора оказалось тем рубежом, через который переступить не получилось. Я словно почувствовала себя утопающим, вдруг осознавшим, что силы наисходе и еще одного взмаха руками не будет… Вот и со мной приключилось нечто подобное, только вместо верхних конечностей, спасовали нижние и едва не надломились под тяжестью хоть и нечаянной, но вины.
Из-за меня ведь все… Пусть и не нарочно, но если бы напарник не чувствовал ответственности за свою "везучую" студентку, то не бросился следом, и не лежал бы сейчас с кровоизлиянием мозга и минимальными шансами на выживание.
– Я… – не имея возможности двинуться с места под взглядом горюющей женщины, попыталась разбить тишину, будто бы покрывшую все вокруг невидимым зеркальным щитом. Но жалкая попытка оказалась слишком слабой, и не справилась с угнетающей безысходностью. Поэтому не найдя в себе сил продолжить, вновь замолчала и опустила глаза в пол.
– ЛианельФирсен, верно? – раздался в ответ приятный, мягкий тембр. – Муж столько о вас рассказывал, что… В общем, не узнать сложно, – и мне улыбнулись.
И от этого знака проявленного расположения, сделалось тошно, а на глаза навернулись слезы:
– Наверное, вы меня ненавидите? – выдавила жалко, стараясь не всматриваться в карие с легкой рыжинкой очи.
Мидея на столь прямой отчаянный вопрос отвечать не торопилась, но и с обвинениями не спешила. Такая заминка позволила немного перевести дыхание, осознав – драться оборотница не кинется.
– Вы знаете, Лия, – начала женщина, а после поправилась, вернее поинтересовалась: – Если мне будет позволено, так вас называть?
– Да, – ответ вышел стремительным. Еще бы, я ведь рассчитывала на названия совсем другого смысла.
– Так вот, мне, конечно, очень хочется спихнуть всю вину на вас, чтобы испытать хоть малюсенькое облегчение. Выговориться, поскандалить, но… Буду честна, я хорошо знаю своего мужа и не могу не признать, что излишний героизм являлся той чертой за которую я его полюбила и… люблю. Поэтому бросьте самоосуждение. В случившемся нет вашей вины.
– Есть… – прошептала едва слышно и сглотнула тугой, вязкий ком, мешающий не то, что изъясняться ясно, а и вовсе говорить. – Если бы… если бы не я…
– Перестаньте, – взмахнула оборотница тонкой кистью, – пожалуйста, я не готова сейчас успокаивать еще и вас. Себя бы… – и не договорила, отвернувшись от меня, дабы я не увидела заблестевших слез.
Только этого и не требовалось. Задрожавшие плечи все расставили на свои места.
Испытанную мной неловкость сравнить с чем-либо не вышло. И, наверное, стоило, просто молча выйти, дав благородной, доброй женщине возможность прийти в себя, но вместо этого я, наоборот, приблизилась к Мидее и, положив одну ладонь на ее плечо тихо, однако уверенно заключила: – Все будет хорошо.
Едва различимый всхлип, задержка дыхания и отчаянный шепот в ответ:
– Ох, девочка, если бы ты знала, сколько раз я это уже слышала за прошедшие сутки.
– Все равно, – воскликнула с жаром. – Он выкарабкается. Он просто не имеет права на другой… – голос дрогнул, но я упрямо договорила, – исход. – И против воли шмыгнула носом, стараясь таким нехитрым способом удержать строптивые слезы.
– Мне ведь ничего не говорят… Не делают прогноза… – Мидея забормотала совсем уж отчаянно, а я не выдержав ее боли, обняла женщину пытаясь утешить.
– Вулфин прекрасный специалист, уж поверьте – я-то знаю. Если он взялся за дело, то…
– Он отводит глаза, Лианель. Я же оборотень, я чувствую его неуверенность и беспокойство.
Что еще добавить в подобной ситуации, я не знала. Однако собиралась продолжить стоять на своем и заверить жену куратора, что он личность излишне активная и беспокойная, для того чтобы долго валяться без дела. А значит, обязан, если не сегодня, то завтра прийти в себя. Иначе… иначе…
Дверь отворилась легко и тихо, захватив зареванных нас врасплох, а не ожидавший такого поворота Северный Волк (к слову, легок на помине) и вовсе застыл на пороге, одной рукой придерживая кипу бумаженций, а второй удерживая пространство для маневра, не давая двери за своей спиной захлопнуться. Ибо по лицу заведующего лечебницей просто огромными, удобными для обучения детей буквами читалось – к столь масштабному "потопу" он не готов.
Ну, это как водится, его личные проблемы.
– Проходите, не робейте, – выдала я требовательно, отстраняясь от оборотницы, и вытирая тыльной стороной ладони глаза.
– Да я, вобщем-то… – смутился Вулфин, но вспомнив, что нелюдь он уже достаточно взрослый, самодостаточный, привыкший и сам разговаривать в таком же ключе, исправился и уточнил: – По какому поводу печалимся?
– А то вы не видите? – всплеснула я руками, не ожидав такой черствости от всегда участливого целителя.
– Представьте себе, не вижу, – невозмутимо отчеканил замдекана целительского факультета, и обратился к спешно пытающейся успокоиться Мидее: – Я же вам говорил, повода для беспокойства нет. Состояние стабильное. И уж слезами вы ему точно не поможете. Отправляйте лучше домой, отдохните, придите в себя. Вас, сирина Фирсен, это тоже касается. Только вернулись, а уже вновь не сидится, – выдал и головой эдак неодобрительно качнул. А после заметив, что отклика своими разумными доводами в наших бунтарских душах не сыскал, буркнул недовольно: – И вообще, мне нужно остаться с пациентом наедине. Позвольте вашему покорному слуге такую роскошь. Если, конечно, не желаете поучаствовать в незапланированном донорстве силы… – закончил оборотень совсем уж поучительно-снисходительно, видимо нисколечко не сомневаясь, что от такой чести мы откажемся.
Только просчитался он однозначно.
О чем в следующий момент и догадался, углядев на наших с Мидеей лицах одинаковый порыв к самопожертвованию. Широко распахнул очи, и выдал возмущенно:
– Богиня Созидания, да вы не в себе. Марш из палаты, пока я не распорядился, чтобы к сирону Валдеку запретили посещение.
Нужно признать, такой аргумент оказался весомей, оттого ни я, ни жена напарника воспротивиться не посмели, и с завидным единодушием перебрались на диванчик в холе. Как говорится, на всякий случай. Вулфин ведь гений своего дела, буквально чудотворец. А нам сейчас именно последнего и не хватало.
Там меня Демирин и нашел. Появившись уже в привычном алом портале, показательно огляделся, отыскал мои глаза, и слегка наклонив голову вниз, воззрился ОЧЕНЬ красноречиво, всем своим видом вопрошая, мол, родная я тебя, где оставлял?
Ну а я, покаянно вздохнув, ответила нечто на подобие – это все рыхтовы обстоятельства.
Любимый ухмыльнулся, и показательно закатив очи к потолку, выразительно… промолчал. Подошел поближе, быстрым взглядом оценил мою соседку, и сделал совершенно верные выводы:
– Мне очень жаль, сирона. У меня было слишком мало времени, для того чтобы прожечь пространство вслед за Лианель. А оказавшись на месте, портал захлопнул не я, а приспешники Безымянного. Вот и вышло так, что сиронВалдек не успел следом, – удрученные и серьезные пояснения, а после горькая усмешка и добавление: – А может, и к лучшему. Сейчас… у него больше шансов уцелеть.
Глаза Феникса заволокло дымкой тревожных воспоминаний, едва не затянувших и меня следом в страшную, обреченную ночь, которую нам довелось пережить.
– Спасибо, – Мидея ответила кратко. Но, несмотря на это, слово было произнесено тоном действительно благодарным. Просто оборотница всей душой прибывала сейчас в палате мужа, оттого не сводила с дверей, ведших к нему ожидающего надежды взгляда.
Я же кивком головы предложила любимому присесть рядом, и когда тот, не чиня протеста, уселся, тихонечко пояснила:
– Там Вулфин колдует. А нас выгнал, чтоб не причитали и не отвлекали.
– Разумно, – согласился Рыжик, захватив мою ладонь в плен и поднеся к теплым, шершавым губам.
Нехитрая ласка возымела два противоположных эффекта – с одной стороны, она, безусловно, являлась необходимой и желанной, а сдругой – обветренный губы ненаглядного напомнили о минувших приключениях. А внутренний едкий голосок зловредно подсказал, дескать, расслабляться с моей стороны рано. Отогнала его прочь, к вечно сдающим нервам, пусть там, на пару паникуют. А я не железная, и не могу все время быть собранной.
Под самоубеждающие и оправдывающие выводы, заветная больничная дверца и отворилась, явив нашим жадным взглядам шатающегося Северного Волка.
Демирин среагировал первым и подхватил поползшего вниз Вулфина, Мидея побледнела еще сильнее и прикрыла в немом крике рукой рот, ну а я помчалась на пост за помощью.
Дальше все как-то закрутилось. Набежали подчиненные заведующего, захлопотали над обессиленным оборотнем, и поволокли мужчину в его кабинет. А в создавшейся суете, про нас как-то разом позабыли, ну а мы благоразумно не стали напоминать и тихонечко просочились обратно к Валду.
Супруга куратора первой домчалась до постели мужа, и вцепилась в его руку, попутно оглядывая лицо любимого, выискивая возможные улучшения. Однако если они и были, то ускользали от простого, не сведущего во врачевании взора.
Единственным признаком, пожалуй, стало исчезновение бледности и более умиротворенный вид преподавателя.
– Вот видите, все с ним будет хорошо, – воскликнула излишне бодро. – Это же Валдек.
Мидея из рода Аспидных Пантер неохотно повернулась ко мне и робко улыбнулась, молчаливо соглашаясь, с такой жизнеутверждающей позицией. И сделала она сие, по закону подлости, совершенно напрасно. Поскольку в этот момент позади нее раздалось невнятное, но весьма недовольное бормотание:
– Конечно, хорошо. А что были сомнения? – и после того, как мы все разом обратили внимание на нежданно-негаданно пришедшего в себяВалдэка, он еще и уточнил настороженно: – Что вы так на меня смотрите?
Мидея, вскрикнув, опять оказалась возле муженька, и, наплевав на осторожность, припала к мужниной груди, уже не сдерживая слез. Благо на сей раз были они радостными.
У меня невольно тоже защипало в глазах. Ну а Демир улыбнулся преподавателю столь весело и жизнерадостно, что оборотень смутился окончательно, однако попытался снова принять грозный, собранный вид и воззвать к позабывшей про все супруге:
– Миди, ну что ты, в самом деле…
– Это я-то, что? – изумилась сирона из рода Аспидных Пантер. А после, обиженно поджав губки, но, не освободив от объятий ненаглядного, возмущенно поинтересовалась: – А сам? Да я чуть сума не сошла, дожидаясь, пока ты в себя придешь.
– У-у-у, по-моему, мы тут с тобой лишние, – шепнул Рыжик, сам не понаслышке знающий, что такое переволновавшаяся любимая женщина…
И я, конечно, была с ним согласна. Но и затравленный взор Валда, не давал оставить друга в беде. Поэтому я предприняла попытку сгладить накалившуюся обстановку. Так сказать, послужить наковальней.
– Как вы себя чувствуете, куратор? – неиначе, как от смущения и неожиданности вновь перешла с ним на "вы".
Зато план удался. Мидея опомнившись и осознав, что они с любимым не наедине, перестала поглядывать на благоверного совсем уж обвинительно.
Валдек же и вовсе изобразил пантомиму под названием "лучше всех", закрепляя порцию обмана шуткой:
– Для поджаренной дичи, все самое страшное уже позади. – А после, улыбнувшись, довольно изрек: – Тем более, что вас я, как погляжу, успел вытащить обратно.
На пару мгновений в палате воцарилась тишина. Ибо от переизбытка радостных чувств никто из нас сразу и не понял, о чем говорит преподаватель. А после, осознав, что оборотень не помнит, да и не знает подробностей прошедшего времени и считает, что максимум провалялся без сознания пару часов после того, как героически нас спас, нам с Миром резко стало неловко.
– Так… – начал было объяснять реальную ситуацию Демирин, но был перебит свойским толчком локтя в бок.
Естественно, организатором такого понятного знака, обозначающего "помолчи" была я. Просто… просто мне хотелось, чтобы нелюдь, бесстрашно бросившийся за мной следом, не думая о личной безопасности, побыл в заблуждении, чуточку подольше.
И да, я понимаю, что после Валдек за это спасибо не скажет. Но сейчас… Пострадавшим ведь нужны положительные эмоции? Вот пусть и получит их.
– Да, куратор, вы успели, – выдала я, смотря оборотню из рода больших кошек прямо в глаза, и нисколечко не испытывая стыда за свой маленький обман.
ГЛАВА 6
Некоторые просьбы, похуже кости, застрявшей в горле
СалисенГархэ уставший до невозможности от очередной связи с въедливым родителем, возжелавшим получить отчет о дипломатической деятельности своего наследника, неспешно вышагивал к своим покоям, желая лишь одного – отключиться до утра. Потому как ментальная связь на таком расстоянии, даже с учетом подстраховки его слуг, высосала из песчаника все соки, словно пустынная жара дерево лэгье разновидность флоры, прорастающей на территориях Окаянного Владычества. Стойко переносящей жаркий и засушливый климат государства.
Дверь демон отворил тихо и в комнату ввалился, полуприкрыв глаза. Поскольку было от них толку мало – темно хоть коли за ненадобностью. Двигаясь на ощупь, по памяти к постели, парень не заботясь об одежде, снял через голову рубашку и отшвырнул оную в неизвестном направлении. Дошел до вожделенного места отдыха и замер, расслабляюще поводя шеей и плечами. И тем диссонирующим в темноте прозвучал его угрожающе-собранный тон:
– Кто ты? И что здесь делаешь?
Тьма, обосновавшаяся в кресле, не стала безмолвствовать и насмешливо подивилась такой хорошей реакции и выдержке:
– Думаю, мне нет большой нужды представляться, – молвил Феникс в излюбленной ироничной манере.
Рарх же на это не менее ядовито усмехнулся, обернулся к вторженцу и ответил притворно радушно:
– И впрямь, таких гостей я жду с превеликим нетерпением.
– Я знал, что ты успел по мне заскучать, – выдал фривольно Демирин, и зажег огонек на ладони, лукаво поглядывая на невольно прищурившегося песчаника.
– Не по тебе, Птенчик – оскалился довольно демон. – А по твоей невестушке, – добавил провокационно, мечтая, чтобы наглый визитер перестал так счастливо зубоскалить.
Однако Демирин на подначку не повелся и, разведя в наигранном сожалении руками, печально парировал:
– Увы, но не могу тебя порадовать, тем же. Я Лиани скучать не даю, так что…
Рарх не выдержал первым, и с силой стиснув кулаки, сквозь зубы процедил:
– С чем пожаловал?
Вот теперь и Мир перестал паясничать. Враз став гораздо мрачнее, через силу, ибо просить о чем-то демона в высшей степени тяжело, хмуро бросил:
– С просьбой об услуге.
Салисен усевшись на постель, так чтобы хорошо лицезреть противника, не скрывая саркастичного изумления, проговорил:
– Смотри, какой наглый… А клювик не треснет?
Фениксу же, хоть сейчас больше всего и хотелось, чтоб что-то треснуло и непременно у рарха, на выпад не отреагировал, продолжая пристально разглядывать Медяшку.
– И чего же изволит сирин Демирин? – полюбопытствовал, в конце концов, устало Салисен. Битва взглядов, конечно, дело занимательное, но некогда эти самые глаза предательски норовят закрыться, да и поспать хоть пару часов.
– Вчера утром на Лианель было совершенно покушение, – отстраненным, лишенным эмоций голосом, заговорил Мир, внимательно наблюдая за тем, как меняется выражение лица собеседника. А после, сделав определенные выводы, горько усмехнувшись, констатировал: – Так и знал, что ты не причем. – Потер подбородок и добавил еще более опечаленно: – Жаль…
Салисен же справившись с изумлением и неприятным тягучим чувством холода, поселившимся не то в пищеводе, не то в его воображении (к слову, последнее взбесило отдельно, ибо чувство страха демон призирал. А уж в себе и вовсе скашивал на корню), мрачно уточнил:
– То есть были предположения…
– Теплилась крохотная надежда, – перебил рарха Феникс, – что я смогу решить это дельце быстро и, чего скрывать, с превеликой радостью, – и оскалился эдак, не скрывая враждебности и угрозы. – Но, увы, ты ее не оправдал. По твоей легко читаемой тревоге за МОЮ девочку, все лишь усложнилось.
– По-моему, ты слишком высокого мнения о своей проницательности, – усмехнулся песчаник, складывая руки на груди. – Я уже умолчу о нелепых мечтаниях потягаться со мной в силе…
– По-моему, ты слишком много говоришь, и все не по делу, – парировал Демирин. – Тем более последнее наше разногласие мы можем легко разрешить на арене, дабы ты лично уверовал, что несбыточные иллюзии не мое. – Проговорил оборотень с намеком, но после внес уточнение: – Правда, чуть позже. Сейчас, извини, дел по горло. У меня ведь свадьба на носу. А тут, как назло, в Союзе чуть ли не война. Невесту всякие четверорукие недоумки похищают. В академии зараженная тварь обосновалась, словно паук в кладовой, и пакостит исподтишка, то закусывая студентами, то ловушки для моей милой выставляя.
– От меня-то ты чего хочешь? – спросил демон ядовито. – И кстати я учел предложение, умеешь ты заманить.
– Рад, что оценен тобой по заслуге, – перестав усмехаться, ответил Демир. – А хочу я… Слышал, что у вас на родине весьма развита система правосудия. Особенно, в области направленных вредоносных воздействий… – явно на что-то намекая, выдал Феникс.
Однако на сей раз, недомолвки оценены не были, Салисен вспылив, зло процедил:
– Слушай, пернатый, да ты мастер ходить вокруг да около. Ближе к делу.
– Есть ли вероятность того, что ты, или кто-то из твоих ребят, сумеют взять оттиск с ауры Лии, вычислив след той твари, которая наложила на нее заклятье, отслеживающее проявление универсальной магии, и прикрепила его к портальному вызову? – наконец, подошел к основной цели своего визита парень.
Песчаный рарх задумался. И в этом порыве даже перестал контролировать взглядом незваного гостя, а после произнес:
– Разумно. Но это довольно неприятная процедура…
– Я знаю, – передернул раздраженно плечами оборотень. – Но Лия не из робкого десятка, да и время дорого. А с уликами в этом деле, скорее пусто, нежели наоборот. Видящим не с чем работать. А вероятность того, что следующая попытка будет удачной, слишком высока…
Рарх согласно кивнул, а после позволил себе поинтересоваться:
– С чего к ней вообще такое внимание? Мстят за порушенные планы с изломами?
Мир зло усмехнулся и, мотнул головой, не соглашаясь:
– Если бы дела обстояли так, то схема выдалась проще. Существуют менее затратные методы избавления от неугодного человека, чем высасывать его порталом такой мощности, что две занимающиеся на полигоне группы магов, корчились на земле не в силах ни закричать, ни вздохнуть глоток воздуха.
– Иначе говоря, причина определенно есть, – сделал правильный вывод дипломатический гость Союза, – но ты мне ее не расскажешь. – Поглядел в светящиеся оборотнической сущностью глаза Феникса и исправился: – Или не сможешь…
– Второе, – качнул головой визитер.
– Что ж… – лукаво ухмыльнулся рарх, наслаждаясь тем, что конкурент, призрев гордыню и чувство повышенного самомнения, явился к нему с просьбой. А если захотеть, то ее и в мольбу обратить не сложно… Вот только пустое удовлетворение ущемленного эго, не самая умная мысль. Хоть и соблазнительная, чего от себя скрывать. – Полагаю, если сирина Фирсен не будет против, я смогу вам помочь отыскать ее недоброжелателя. Послезавтра я совершенно свободен, – и улыбнулся эдак располагающе, не собираясь рассказывать наглому оборотню, что после сегодняшнего отчета родителю, завтра весь день проваляется в номере, восстанавливаясь.
Демирин прищурил светящиеся очи и не скрывая недоверия, уточнил:
– И все? А как же условия или требование ответной услуги? Денежная компенсация за труды, в конце концов? Что-то ты подозрительно щедр…
Демон заулыбался, да до того довольно, что подозрительность оборотня, тут же трансформировалась в отчетливое осознание – следующая фраза ему не понравится.
И предчувствие не обмануло. Смотри, какое сознательное.
– Птенчик, а чем речь? Поверь, ты и сам не менее щедрый, ведь даешь мне шанс лишний раз доказать своей невесте, что из нас двоих я умнее, сильнее и обаятельней. Так что я тебе еще и спасибо сказать могу, если хочешь.
– Обойдусь, – холодно отчеканил Феникс и не видя больше повода задерживаться, первым поднялся с кресла, в которое его никто, в общем-то, не приглашал.
И уже собрался шагнуть в образовавшийся портал, ведь, несмотря на чувство ярости, царившее в душе и желание здесь и сейчас уменьшить население демонов на одну единицу, то, что хотел он сделал, но в спину ему полетело откровенно несдержанное любопытство:
– Кстати, как ты миновал мои охранные чары? – не выдержал-таки Салисен, и напоследок задал вопрос, мучавший его с самого начала. – Это ведь магия моего народа.
Демирин не обернулся, и на душе вопреки всему, стало немного теплее от осознания, что самоуверенность рарха изрядно задета, хоть и раздувается от собственного величия, лишь бросил небрежно:
– Считай меня магическим полиглотом.
И исчез, оставив демона скрипеть раздосадовано зубами, осознавая, что визитер, посетивший его сегодня совсем не прост. Да вопреки всем негативным эмоциям, испытываемым к оборотню, ощутить еще и уважение, что и вовсе не обрадовало Гархэ.
