Текст книги "Из пустого в порожнее (СИ)"
Автор книги: Екатерина Бэйн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
– Я это только что придумал. А что, выдумка оказалась стоящей, – усмехнулся он.
– О да, вы оба замечательно умеете лгать, – согласилась она, – особенно, мистер Риверс. Это просто талант.
– У тебя тоже это неплохо получалось. Еще немного – и ты оставишь его далеко позади.
Лео аккуратно поставил перед Эстер ее саквояж и произнес:
– Может быть, пойдем?
– Конечно, – отозвался капитан и зашагал вперед, – не отставайте, – бросил он через плечо, – мы теряем время.
Женщина молча посмотрела на свой багаж, потом в спину уходящего Лео и заскрипела зубами. Ладно, ничего, она сумеет это выдержать. Она дойдет куда нужно, с саквояжем или без него. А главное, потом она сумеет отплатить этим двоим за их потрясающую галантность. Дайте ей только немного времени.
На повороте их обогнала наемная карета и скрылась впереди.
– Можно было бы попросить довезти нас, если уж им по пути, – заметил Лео.
– Устал? – спросил Карлайл.
– Нет. Но это было бы быстрее.
– Намного. Но гораздо дольше мы бы убеждали владельца подвезти нас куда нам надо. Если бы еще сумели это сделать. Сами дойдем. Осталось немного. Уже вижу впереди эту чертову развилку.
– Поверить не могу, что они решились на эту безрассудную выходку, – покачал головой Лео, – после всего, что они уже вытерпели, отправиться на поиски старого заброшенного поместья..!
– Не пойму, что тебя так удивило, – фыркнул капитан, – можно подумать, раньше им в головы приходили только разумные вещи.
10 глава. Поиски клада
Поместье Хайсхолл Сильвию разочаровало. Она ожидала увидеть нечто необычное, ведь это было место, где находились сокровища. Очень хорошо бы смотрелись живописные развалины какого-нибудь замка. А тут ничего подобного не было. Был сильно обшарпанный дом с заколоченными дверями и серыми, пыльными окнами, половина из которых даже не была закрыта ставнями. А те ставни, которые еще сохранились, были не в лучшем состоянии. На многих из них были сорваны запоры, а другие просто покосились от времени.
– Ну и ну, – сморщила нос Сильвия, – это и есть дом твоего дедушки? Интересно, что он мог тут спрятать? Какой-нибудь старый хлам, нечто вроде колченогих стульев или кособокого буфета столетней давности?
– Я знаю, что ты хотела найти здесь золото и бриллианты, – поддел ее Рэнфилд, – но я тебя предупреждал, ничего подобного тут нет. Не удивлюсь, если это и в самом деле окажутся стулья. Тогда получишь парочку за догадливость.
– И что я с ними буду делать? – презрительно фыркнула она, – себе оставь, а то сидеть будет на не чем.
Они вошли через отверстие в заборе, там, где обычно находится калитка и которая отсутствовала судя по всему уже очень давно. Дорожка заросла травой, такой высокой, что ее требовалось не просто полоть, а косить. И то неизвестно, каких результатов достигли бы при этом. Рэнфилд огляделся по сторонам, оценивая свалившуюся на него собственность и размышляя, что же он будет делать со всем этим. Ничего лучше, как бросить ее на произвол судьбы, ему в голову не пришло. Можно было, конечно, устроить большой костер и погреться на обломках былого.
Сильвия тем временем уже взбежала на крыльцо и дергала за ручку двери. Та не желала открываться.
– Не трудись, – посоветовал ей спутник, – все равно, не откроешь. Она заперта.
– Я подумала, что может быть какой-нибудь взломщик уже побывал здесь. Вон, ставни-то сорваны.
– Точно, взломщик. Взломал замок специально для того, чтобы ты могла сюда войти.
– Хорошо, но каким образом мы тогда попадем в дом?
– Здесь есть окна, – Рэнфилд кивком указал на одно из них.
– Ты думаешь, я полезу в окно? – возмутилась Сильвия, – ни за что!
– Ну, как хочешь. Тогда оставайся тут и дожидайся меня. Могу предложить тебе один из колченогих стульев.
– Спасибо, – ядовито отозвалась она, – сам на них сиди, если хочешь.
– Ну, тогда я не знаю. Дверь нам все равно не открыть. Понятия не имею, как это делается. Я же не взломщик.
– Ты должен был научиться, – не сдавалась девушка, – просто безобразие какое-то! Идешь в заколоченный дом своего деда и даже не догадался прихватить с собой какую-нибудь железную штуку, которой можно было бы сломать замок! Нет, ты совершенно безответственная личность.
Рэнфилду стоило большого труда выслушать ее и постараться не расхохотаться на всю округу.
– Ну, дорогая моя, ты как всегда абсурдна до изумления, – подытожил он.
– Я тебе не дорогая, – отрезала девушка.
– Ты очень дорогая. В смысле, что обходишься слишком дорого для моих нервов.
– Это еще вопрос, кто кому дороже обходится. Я теперь по твоей милости должна лезть в это отвратительное пыльное окно и может быть даже порвать платье или не знаю, что.
– Я тебя подсажу, – как мог кротко пообещал он, – и не смеши меня больше.
Скорчив гримасу, Сильвия внимательно осмотрела окно, что-то прикинула в уме и фыркнув, спросила:
– А как ты собираешься его открывать?
– Никак. Выбью стекло.
– Мне еще порезаться не хватало. Ну, ладно. Что же ты стоишь, Энди? Начинай его выбивать. А чем ты будешь это делать?
– Твоим саквояжем, – с мстительной радостью отозвался он и поспешно размахнулся, чтобы она не успела его остановить.
Сильвия раскрыла рот, чтобы выразить все, что она думает об этом действии. Но тут послышался звон, посыпались осколки. Саквояж влетел внутрь, Рэнфилд не успел его перехватить, а сам он был осыпан стеклом с головы до ног, успев лишь зажмуриться.
Девушка позабыла, что собиралась разозлиться, уж очень это было смешно. Она захихикала, выдавив сквозь смех:
– Отлично, просто замечательно! Ха-ха-ха! Ну и вид у тебя, с ума сойти можно! У тебя в волосах стекло. Ха-ха-ха! Может быть, отряхнешься или тебе так нравится?
– Очень смешно, – обиделся Рэнфилд, энергично встряхиваясь, – черт, порезался. И что-то упало мне за шиворот. Да прекрати ты хохотать, Сили! Просто отвратительно. Лучше бы помогла мне.
– Что, предлагаешь мне лезть тебе за шиворот? Ну, ладно, это даже забавно, – она шагнула к нему и велела:
– Перестань прыгать, там не пауки, а всего-навсего стекло.
– Всего-навсего, – прошипел он сквозь зубы, но дергаться перестал.
– Присядь, я посмотрю. Иначе не получится, я ниже тебя ростом.
Рэнфилд скривился, но сделал так, как она говорит. Девушка стряхнула с его волос остатки стекла и, оттянув воротник рубашки, заглянула туда.
– Ну и ну, как это у тебя получилось?
– Да что там?
– Что там может быть? Стекло. Не понимаю, как оно туда попало. Вот что, вытряхни его снизу.
– Ну и как ты предлагаешь мне это сделать?
– Элементарно. Вытащи ее из брюк и вытряхни.
Выудив напоследок еще один кусок стекла, который оказался на этот раз за ухом, Сильвия отошла в сторону. Пока Рэнфилд приводил себя в порядок, она подняла голову, чтобы как следует рассмотреть то, что осталось от стекла и подумать, каким образом убрать осколки, которые до сих пор торчали в переплете.
– Если мы полезем туда сейчас, то можем серьезно порезаться, – предположила она, – нужно поискать палку и убрать все это. Моим несчастным, многострадальным саквояжем ты уже ничего не выбьешь, он внутри. Кстати, как думаешь его доставать?
– Никак, – огрызнулся Рэнфилд, – влезем и достанем.
– Тогда ищи палку.
– Где я тебе возьму палку?
– Ну, ты мужчина или нет? Прояви смекалку, наконец. Почему я должна постоянно за тебя думать?
Он посмотрел на нее в немом изумлении. Это когда же она за него думала? Ну, Сили! Это же просто непостижимый талант говорить такие вещи, от которых постоянно волосы дыбом встают. Как-то Рэнфилд случайно оказался в небольшой церквушке и в качестве экспоната ему был предоставлен непонятный и устрашающий с виду предмет. Когда он спросил, что это такое, ему сказали, что это способ укрощения языка сварливых жен. Тогда ему подумалось, что это сильно отдает садизмом. Зато теперь понял, для каких именно сварливых жен это было придумано. Именно для таких, как Сили. В данный момент он бы с огромным удовольствием надел на нее тот предмет. Но так как под рукой его не было, а к ее высказываниям Рэнфилд уже привык, он только махнул рукой и отправился проявлять смекалку.
Сильвия, искренне желая ему помочь, вытянула руку и указала на какую-то кучу.
– Наверняка, там есть что-нибудь подходящее. Тут столько мусора, что хватило бы на три таких дома. Поищи там.
– Сама ищи.
– Ну, это же твой дедушка, а не мой.
– Противная девчонка, – пробурчал Рэнфилд себе под нос и принялся носком ботинка разгребать мусорную кучу, – почему ты такая противная, ума не приложу. Одними родственниками тут не обошлось. Наверняка поработала тяжелая наследственность.
– Вон та подойдет, по-моему, – Сильвия, не обращая ни малейшего внимания на его ворчание, показала мужчине на один обломок, – смотри, какая большая.
Наклонившись над ней, он поднял палку и повертел в руках.
– Обломок стула, – констатировал Рэнфилд.
– Ужас! Неужели, кто-то добрался до клада твоего дедушки раньше тебя? – нарочито громко ахнула Сильвия.
Рэнфилд рассмеялся. Подняв палку, он шагнул к окну и уже более аккуратно начал сбивать стекло, поминутно отскакивая назад и опасаясь, как бы оно не посыпалось на него снова. Сильвия втихомолку хихикала, так как со стороны это смотрелось очень забавно. Очистив нижнюю часть рамы, Рэнфилд подтянулся на руках и влез вовнутрь, сбир оставшееся стекло уже с подоконника. После чего, отбросив палку, выглянул на улицу.
– Я все слышал, – сообщил он Сильвии, принявшей серьезный вид, – Вы будете наказаны, мисс.
– За что? – снова хихикнула девушка.
– За неподобающее хихиканье, вот за что. Давай руку, я втащу тебя.
Сильвия пожала плечами и выполнила его просьбу. Он одним рывком втянул ее наверх и поставил на пол. Потом спрыгнул с подоконника сам.
– Вообще-то, я смогла бы сделать это и сама, – сообщила Сильвия, оглядываясь, – но все равно, спасибо. Где мой саквояж?
– Вон там, – Рэнфилд показал, где именно, – целый и невредимый.
Она подошла к своей собственности, присела и осмотрела со всех сторон. А потом заявила:
– Поцарапанный. А если там что-нибудь разбилось?
– Чему там биться? – пренебрежительно отозвался ее спутник, – все, что можно, ты уже разбила.
– Там было зеркало. Целое, – уточнила Сильвия, – если оно разбилось, будет только справедливо, что ты купишь мне новое.
– Ладно, если оно разбилось, я куплю тебе не одно, а целых два зеркала, только не начинай возмущаться.
Приподняв саквояж, девушка поморщилась и заключила:
– Ты бросил его прямо в пыль.
– Я не выбирал, куда бросать, – начал раздражаться он, – он просто вывалился у меня из рук.
– Конечно, как всегда.
Она попыталась сдуть с саквояжа пыль, но неудачно. Только подняла ее в воздух.
– Что, как всегда? Что это ты имеешь в виду? – шагнул к ней Рэнфилд.
В ответ Сильвия громко чихнула.
– Так тебе и надо, – отозвался он.
– Ты постоянно все роняешь, – ответила она на его вопрос, когда смогла, – у тебя вообще все из рук валится. Дырявые они у тебя, что ли?
– Ох, как мне хочется тебя стукнуть, – скорчил гримасу мужчина, – какая же ты ворчливая, просто кошмар. Что с тобой будет к старости, Сили? Да ты всех своих родственников сживешь со свету, если они не сбегут от тебя раньше.
– Успокойся, Энди, – сказала ему Сильвия, поднимаясь с пола, – давай лучше клад искать. И потом, ты не менее ворчлив, чем я.
Решив оставить эту реплику без внимания, он оглядел комнату, в которую они попали, отметив кое-какие остатки мебели в самом плачевном состоянии, пыль и паутину. Сильвия последовала его примеру и поморщилась.
– Ну и грязно же тут. Жуть. Тут, наверное, лет сто не убирали.
– Пятьдесят, – машинально поправил ее Рэнфилд, – пойдем отсюда. Здесь не может быть никакого тайника.
И сказав это, он направился в коридор. Раскрыв дверь, был остановлен Сильвией, проговорившей:
– А саквояж, Энди? Ты его забыл.
– Ничего я не забыл, – фыркнул мужчина раздраженно, – оставь его здесь. Никуда он не денется. Вряд ли, тебе в ближайшем будущем понадобится его содержимое.
– А если его украдут?
– Кто его украдет? – хмыкнул Рэнфилд, – я не заметил здесь ни одной подозрительной личности. И даже весьма респектабельной, кстати, тоже. И потом, кому может понадобиться твое барахло?
– Между прочим, там все мои деньги, – сообщила ему девушка.
– Да, конечно, скажи об этом громче. Вдруг тебя кто-нибудь услышит.
Она прыснула, чем снова подняла в воздух тучу пыли. Чихнув пару раз, девушка быстро метнулась к двери, на ходу заявив:
– Это все из-за тебя.
– Да, я знаю, – подтвердил Рэнфилд, – все из-за меня. Пойдем, наконец. Или ты собираешься выяснить, какой еще непоправимый вред я успел причинить?
– Нет. А где именно находится твой клад? Нужно где-то копать?
– Да, конечно. Прямо здесь, – съязвил он, – подумай хорошенько, Сили. У тебя выработались очень странные представления о моем кладе. Он не может быть зарыт в доме.
– Может, если это подвал.
– А-а, – протянул ее спутник, признавая, что иногда ее высказывания бывают разумными, – но все вовсе не так романтично. Где-то в доме должен быть секретный шкафчик за одной из панелей. Дед утверждал, что на первом этаже.
– А более точно он тебе не мог сообщить?
– Он об этом забыл.
Сильвия хмыкнула и отправилась за ним, по пути оглядывая коридор и морщась. Он не нравился ей в той же степени, что и так комната, из которой они попали в дом. Все здесь было в ужасном состоянии. Обои торчали уродливыми клочками, с потолка сыпалась штукатурка, на стенах расползались пятна сырости, а двери так перекосились, что открыть их было большой проблемой.
Но самое главное было еще впереди. Свернув за угол, Сильвия заметила мышь, жавшуюся к стене от испуга при виде людей, и с визгом повисла на Рэнфилде.
– Ай! – завопила она, – убери ее, Энди! Я боюсь!
– О Господи, – простонал он, – сейчас, только отцепись от меня. А ну, кыш! – грозно рявкнул он на бедную мышку, – прочь пошла! Кыш отсюда!
Напоследок он топнул в сторону мыши, та метнулась в угол и юркнула в нору.
– Все, – Рэнфилд повернулся к Сильвии, – ее нет, она убежала. Кстати, в следующий раз хоть предупреждай меня, когда мышь увидишь. Я чуть не упал от неожиданности.
– Здесь много мышей? – свистящим шепотом спросила девушка, оглядываясь и подбирая подол платья.
– Думаю, да. Здесь полно мышей, крыс и всего остального.
– Ну-у, во-от, – протянула Сильвия, – этого мне как раз не хватало. Нужно было захватить с собой ту палку.
– Ты думаешь, я буду гоняться за мышами по всему дому? Делать мне больше нечего.
– А вдруг они бросятся на нас?
– Ну конечно, мыши постоянно на кого-нибудь бросаются. Наверное, от счастья, что видят перед собой человека. Кстати, нечего громко визжать всякий раз, как их увидишь. Что тебе может сделать маленькая мышка?
– Они противные.
Рэнфилд признал весомость этого аргумента коротким смешком.
– Ладно, пошли. Если увижу мышь, обещаю, что прогоню ее. Хотя это просто смешно.
Чуть позже ему пришло в голову, что Сильвия впервые выказала хоть какой-то страх. Она не боялась прыгать ночью в холодную воду и карабкаться наверх по скользкой тропе, она не боялась грабителей, которые держали их на мушке пистолета, она не боялась, наконец, приступов гнева капитана, но испугалась маленькой, безобидной мышки. Поистине, женщины – самые странные создания на земле.
Пройдя длинный коридор и, слава богу, не встретив больше никаких мышей, он решил, что следует заняться непосредственно помещениями. И конкретно теми, в которых имеются панели.
Обнаружив панели в гостиной, Рэнфилд занялся их простукиванием. Сильвия выбрала наименее пыльное кресло и села в него, с любопытством наблюдая за усилиями своего компаньона. Когда же он обошел три четверти комнаты, то заметил, чем она занимается и с неудовольствием бросил через плечо:
– Вместо того, чтобы прохлаждаться тут, лучше помогла бы. А то, сидит здесь, хихикает.
– А что я должна делать? – спросила Сильвия со смешком.
– То же, что и я. Начни с той стороны.
– Я не умею этого делать.
– Что тут уметь? Сожми кулак и стукни по панели. Если звук будет гулкий, значит за ней пустота. В нашем случае тайник. Понятно? Я и так объяснил на пальцах.
С неохотой поднявшись, девушка шагнула к одной из панелей. Сидение в кресле настолько расслабило ее, что начало клонить в сон и поиски клада уже не казались ей первостепенной задачей. Буквально выполнив все инструкции Рэнфилда, она грохнула кулаком по панели. В двух шагах от нее с потолка рухнул кусок штукатурки и с грохотом рассыпался от удара об пол. Сильвия испуганно отскочила в сторону. Рэнфилд захохотал.
– Не буду я этого делать, – отрезала она сердито, – не хочу, чтоб следующий кусок упал мне на голову.
– Конечно, если ты будешь стучать со всей дури.
– Ты сам сказал стучать! – вскричала девушка, сжимая кулаки.
– Нужно стучать осторожно, вот так, смотри, – мужчина слегка стукнул в стену, – аккуратно, словно…
Он не успел договорить. С потолка вновь посыпалась штукатурка, запорошив волосы Рэнфилда, так что он стал похож на седого старца.
Тут захохотала Сильвия. Рэнфилд поднял голову и с опаской посмотрел на потолок.
– Ну его к черту, – сказал он, отступая назад, – пошли отсюда поскорее.
И с этими словами он направился к двери.
– Ага! – торжествующе заявила девушка, – испугался!
– Просто не хочу, чтобы нас тут убило, – с достоинством ответил мужчина, – если тебе этого так хочется, можешь остаться.
– Вот еще. Тут все такое ненадежное, что может развалиться в любой момент. Как ты думаешь, какие еще сюрпризы нас могут поджидать?
– Понятия не имею, – он пожал плечами, – и знать не хочу.
– Все равно, нам придется это узнать. Когда что-нибудь отвалится. Скажи, Энди, а пол тут крепкий?
– Ты идешь или нет? – вышел из себя Рэнфилд, – хватит болтать. У меня уже голова болеть начала.
– Кстати, отряхнул бы ты свои волосы, – посоветовала ему Сильвия, – если, конечно, тебе не нравится твоя преждевременная седина. Не сказала бы, что это тебе очень идет.
Фыркнув, он провел рукой по голове.
– Все? Или я по-прежнему убелен сединами?
– Местами, – уточнила она.
Тогда Рэнфилд снова повторил процедуру.
Поиски продолжались. Они переходили из одной комнаты в следующую, простукивая все панели, которые только попадались им на глаза. Это не приводило ни к каким результатам, кроме одного: это утомительное и однообразное занятие начинало их раздражать. Когда же они зашли в десятую по счету комнату, Сильвия проговорила:
– Вот уж не думала, что поиски клада – такое скучное занятие.
– Об этом только читать приятно, – усмехнулся Рэнфилд, – в книжках. Там вообще все преподносится совсем не так, как это происходит на самом деле.
– Почему?
– Да потому, что тогда читать их было бы ужасно скучно.
– А твой дед не мог выбрать для тайника более подходящего места? Или поточнее объяснить тебе, где он находится? Наверное, он просто подшутил над тобой перед смертью. Я уже весь кулак оббила об эти противные панели.
– У тебя есть другой, – отозвался Рэнфилд, проявляя подозрительное равнодушие к ее высказываниям.
Совсем недавно он обнаружил, что манера разговора Сильвии его почти совершенно не раздражает. Вот, что происходит после того, как пообщаешься с девушкой некоторое время. Нужно только совершить побег в ее обществе, и все ее возмутительные высказывания становятся такими привычными, что совсем не трогают.
– В тебе нет никакой жалости к бедной, несчастной девушке, – проныла Сильвия.
– Ты не бедная, – отмахнулся он, – ты очень богатая несчастная девушка. Не надоедай мне. Сядь на стул и отдохни.
– На этот? – "богатая и несчастная девушка" скорчила самую немыслимую гримасу, посмотрев на самый колченогий из всех колченогих стульев.
– Найди что-нибудь другое. Тут есть кресло.
– Оно пыльное.
– Тогда прояви смекалку.
Сильвия выбрала диван и села. Только сейчас она почувствовала, как устала. Усталость просто обволакивала ее, лишая желания двигаться и раскрывать рот и заставляя веки смыкаться. Интересно, почему она так устала? Что такого особенного она сегодня делала? Даже думать было лень. Наконец, Сильвия вспомнила о событиях, предшествующих этому. Итак, для начала они совершили побег, начав с купания в холодном штормовом море, потом карабкались наверх по склону, потом тащились по дороге почти всю ночь, за которую им так и не удалось поспать. Небольшая передышка в доме гостеприимных Кармоди, а потом поиски сокровищ. Ну, тогда неудивительно, что она так устала. Удивительно другое: каким образом она до сих пор держится на ногах. Молодые девушки по ночам должны крепко спать, а не совершать побеги. Тем более, что после бессонной ночи часто бывает плохой цвет лица. А если прибавить к бессонной ночи все остальное, то цвет лица у Сильвии просто ужасен.
Этот факт ее немало не тронул, сейчас у нее не было ни сил, ни желания ужасаться и вообще проявлять какие-нибудь чувства. Положив голову на спинку дивана, девушка несколько минут понаблюдала за попытками своего спутника пробить кулаком стену, а потом закрыла глаза и заснула.
Рэнфилд сам порядком устал и поэтому старался уже не так усердно, как вначале. Лениво простукав все панели в данной комнате, он обернулся сказать Сильвии, что здесь тоже ничего нет и им следует пойти дальше. И увидел, что она спит, свернувшись клубочком на диване.
Первым его чувством было раздражение. Эта девчонка преспокойно дрыхнет, пока он трудится в поте лица. Рэнфилд уже шагнул к дивану, чтобы разбудить ее и отчитать за такое возмутительное отношение к делу, но на полпути передумал. В самом деле, зачем это делать? Пусть спит. Она абсолютно права. Денек у них выдался не их легких. А она к тому же держалась очень хорошо, просто замечательно. Правда, много язвила, скандалила и фыркала, но этим ее усталость и ограничивалась.
Мысль, поданная Сильвией оказалась заразительна. Рэнфилд окинул взглядом комнату, обнаружил в углу старое, продавленное кресло и без долгих размышлений устроился в нем, не обращая внимания на угрожающий скрип и треск. В конце концов, оно не развалилось сразу, значит, должно его выдержать. А, даже если и не выдержит..!
Но кресло выдержало. Оно оказалось на удивление очень удобным и мягким. Несмотря на свой вид. Устроившись в нем поудобнее, Рэнфилд заснул так быстро, что едва успел закрыть глаза.
Разбудил его какой-то посторонний звук. Открыв глаза, Рэнфилд не сразу понял, что его разбудило. Он прислушался, лениво потягиваясь и протирая глаза. Что это за звук? Кстати, он повторился еще раз. Непонятно, что это. Мыши, треск старой мебели или это Сили храпит во сне?
Последнее предположение насмешило Рэнфилда и он фыркнул, представив, что сказала бы сама Сильвия на это. Он поднялся на ноги и огляделся по сторонам. Звук повторился снова и наконец до него дошло, что это может значить. Рэнфилд метнулся к окну и отодвинул штору, собираясь посмотреть и убедиться. Но стекло было настолько пыльное, что сквозь него ничего не было видно, кроме неясных очертаний. Тогда мужчина попытался поднять окно, но оно так крепко засело в пазах, что сделать это ему удалось лишь с третьей попытки. Открывшись, окно издало такой звук, что разбудило бы и мертвого.
Сильвия зашевелилась на диване, потом подняла голову и пробурчала:
– Ну что там? Потолок рухнул?
Осмотревшись, она не увидела Рэнфилда и поднялась, недоуменно приподняв брови. Куда он мог деться?
– Энди! – на всякий случай позвала она.
– Я здесь, – отозвался он, не поворачивая головы.
Девушка повернулась на звук и обнаружила его возле окна.
– Что случилось?
Получив в ответ лишь неопределенный взмах рукой, Сильвия подошла к нему и попыталась заглянуть через плечо. Это оказалось невозможно, так как он был гораздо выше и шире.
– Ты загораживаешь мне весь вид, – недовольно сказала она, ткнув его в спину пальцем, – отодвинься.
Рэнфилд не спешил выполнять ее просьбу, хотя тыканье пальцем ему не очень понравилось. Он дернулся.
– Да что там? – прошипела Сильвия, – пусти меня. Я тоже хочу посмотреть.
– Смотри, – наконец, отодвинулся он, – только прекрати меня пихать. Можно ведь попросить по-хорошему.
– А я что, не просила? Стоишь тут, как столб у дороги. Что там?
– Только не высовывайся.
Сильвия высунула голову наружу и тут же нырнула назад.
– Ой, – вырвалось у нее, – там экипаж, – ее глаза стали круглыми, – ты думаешь, это они? Но как они догадались?
– Не думаю, что это они.
– А кто?
– Посмотри туда, – Рэнфилд мотнул головой в сторону экипажа.
Сильвия посмотрела. В этот момент оттуда как раз выходил высокий мужчина лет тридцати с небольшим, поджарый, в темной шляпе с высокой тульей. Оглядев дом, он скорчил гримасу брезгливости и недовольства, потом поднял голову, чтобы посмотреть, не лучше ли этот дом смотрится сверху и увидел вышеописанную парочку. Мужчина приподнял брови.
Девушка отшатнулась.
– Он нас заметил, – зашипела она, – зачем ты открывал это окно?
– А зачем ты так далеко высовывалась? – резонно отозвался Рэнфилд, – предупреждал же, не лезь, куда не просят. Но ты, конечно, считаешь, что лучше всех все знаешь.
– Ну, и что теперь делать?
– Разве мы делаем что-то запрещенное? – хмыкнул ее спутник.
Пока они выясняли отношения, мужчина подошел ближе и спросил:
– Этот дом обитаем? Судя по виду этого не скажешь.
– Не всем так везет, как вам, – вполголоса проговорила Сильвия, которой он не понравился с первого взгляда, наверное, потому, что она подсознательно ожидала от него неприятностей.
– А как вы в него заходите? – не успокаивался тот, сделав вид, что слова Сильвии были именно тем, что он ожидал услышать, – я вижу, дверь заколочена.
– Он что, хочет сюда войти? – недоуменно спросила девушка у Рэнфилда.
– А-а, вижу, – продолжал мужчина, не дожидаясь ответа, – вижу, что вы выбили окно. Немного странный способ, но если другого нет…
В следующее мгновение он подтянулся на руках, собираясь последовать их примеру. Но тут ожил Рэнфилд.
– Это частная собственность, – сурово сказал он.
– Я вовсе не претендую на нее, – усмехнулся мужчина, – просто мне нужно поговорить с вами, а это не очень удобно делать через окно.
– Я вас не знаю, – упорствовал Рэнфилд, – впервые вижу.
– Я тоже вас не знаю. Но когда вы меня выслушаете, то поймете, что у нас есть общие знакомые. По крайней мере, я так думаю.
И мужчина скрылся в окне. Рэнфилд переглянулся с Сильвией. Она спросила:
– Что он имел в виду?
– Понятия не имею. Но полагаю, нам нужно спуститься вниз. Тогда мы это узнаем. И лучше сделать это как можно скорее.
– А как же дедушкин клад?
– Клад накрылся медным тазом, – съехидничал тот, – пошли. Поисками кладов займемся позднее. Если у нас будет такая возможность.
– Между прочим, я хочу есть, – сообщила девушка по пути, – просто ужасно хочу есть. У нас есть что-нибудь съедобное?
– Съедобное? – Рэнфилд задумался и понял, что нет, – вот черт.
– Хочешь сказать, что ты ничего не взял с собой? Совсем-совсем ничего?
– Ничего я не взял. Я не думал…
– Разумеется, ты не думал, что людям иногда хочется есть. Особенно, если учесть, что уже почти вечер, а мы только завтракали.
– Да, точно, – припомнил он, – я только сейчас понял, что я тоже хочу есть.
– Я так и знала, – громкогласно заявила Сильвия, – я так и знала, что ты об этом забудешь.
– Если ты знала, то почему сама не позаботилась об этом?
– Ну, я думала, ты все-таки догадаешься.
– Ничего ты не думала, – раздраженно фыркнул он, – тебе не приходило этого в голову точно также, как и мне. Но ты обожаешь обвинять в своих ошибках других.
– Но ты ведь мужчина.
– И что?
– Ничего. Ты должен обо всем думать. И потом, это ведь твой клад.
– Это не мой клад. Это клад моего деда. Обратись к нему за разъяснениями.
– Не могу. Он уже умер.
– Тогда нам придется питаться старыми стульями. Ничего другого тут нет.
Сильвия скорчила гримасу.
Оказавшись внизу, они обнаружили странного гостя в той самой комнате, где было разбито окно. Он осматривал ее убранство с удивлением и некоторой брезгливостью. Услышав шаги, мужчина обернулся.
– Добрый день, – сказал он, – не могу сказать, что здесь мило. Это и в самом деле ваш дом, господа?
– Это мой дом, – уточнил Рэнфилд, шагнув к нему с воинственным видом, – а в чем дело? Вам что-то не нравится?
– Мне многое не нравится, но если вы всем довольны, то все в порядке. Правда, хочу кое-что отметить: вам не помешало бы нанять прислугу.
– Вы вошли сюда, чтобы поучить меня, как вести дела?
– Вошел? Ну, если это так называется… Я влез сюда, если быть точным через это окно, чтобы спросить вас кое о чем. Но сперва хочу представиться. Мое имя Карл Планкетт.
Сильвия и Рэнфилд переглянулись с изумлением на лицах. Потом Рэнфилд приподнял брови, а Сильвия спросила:
– Вы муж Хетти? То есть, простите, пожалуйста, сэр, но я знаю миссис Эстер Планкетт, а вы сказали, что вас зовут Планкетт.
Карл Планкетт внимательно оглядел ее и улыбнулся. Наверное, потому, что увиденное ему понравилось.
– Да, я и в самом деле муж Эстер. Вы правы, мисс…
– Эверетт, – представилась Сильвия.
– Мне очень приятно обнаружить в этом достойном всяческих похвал доме знакомую Эстер, тем более, что ею является столь симпатичная девушка.
Он перевел взгляд с довольно улыбающейся Сильвии на менее довольного Рэнфилда, который улыбаться даже и не думал.
– А вы, сэр? Вам тоже знакома Эстер?
– Да, – коротко признал он.
– Надо же, сколько у моей жены приятных знакомых. Жаль только, что они неизвестны мне. Все узнаешь в последнюю очередь – в этом недостаток женитьбы.
Сильвия подавила смешок.
– Впрочем, мне кое-что неясно, – заключил мистер Планкетт.
– Что именно? – поинтересовался Рэнфилд таким тоном, что сразу стало ясно, что его это нисколько не интересует.
– Я до сих пор не знаю вашего имени. Или вы предпочитаете сохранить инкогнито?
– Эндрю Рэнфилд.
Планкетт кивнул.
– Хорошо.
Огляделся по сторонам еще раз и осведомился:
– Здесь можно сесть?
– Конечно. Где вам будет угодно.
– Мне было бы угодно сесть на этот стул, но полагаю, сперва с него нужно стереть пыль.
– Предлагаете мне это сделать? – приподнял брови Рэнфилд.
– Ну что вы, – усмехнулся тот, – я всегда считал, что просьбы должны быть разумны. Не понимаю, как вы здесь живете. Вам нравится пыль?
– Я здесь не живу.
Сильвия отвернулась в сторону, чтобы без помех похихикать. Ее очень забавлял разговор мужчин. А манера разговора их нового знакомого была столь интересна, что на нее невозможно было не обратить внимания. С таким умением можно препираться до бесконечности. Ну и еще ее, конечно, интересовал он сам по себе. Она припомнила рассказы самой Эстер об ее муже и теперь сравнивала, находя, что женщина судила несколько предвзято. На негодяя он не смахивает, вот на пустого повесу – это да.
Рэнфилд был не любезен главным образом потому, что ему не понравился Планкетт. Причем, с первого взгляда. Эта неприязнь была усугублена язвительными репликами последнего. Ну и конечно, не последнюю роль в этом играл тот факт, что Планкетт являлся мужем Эстер. А сама Эстер нравилась Рэнфилду еще меньше, чем ее муж, если только такое возможно.
